Гонка

Первое, что почувствовал Бён, когда проснулся, — ломота в теле и ноющая головная боль, из-за чего он не сразу открыл глаза, поэтому, будучи сонным и сильно уставшим, парень несколько раз проваливался в дремоту. Веки были настолько тяжелыми, что Бэк просто смирился и дремал, пока не набрался сил их открыть. Сначала — непринятие и истерический смех, когда перед собой он увидел лицо спящего Чанёля, который придавливал его к себе в районе талии рукой. Ему казалось, что его мозг просто подкидывает пьяные галлюцинации или же это просто сон, в котором один из сексуальных мужчин его теперешнего окружения лежит рядом с ним, а своим бедром Бэк чувствует «кое-что» утреннее. Ладно, ему хотелось больше верить в это, чем в то, что он спал со своим наставником. Бэкхён осмелился открыть уже во второй раз глаза, ожидая увидеть свои родные домашние стены с потолком и ни единой лежащей туши рядом. Но вместо этого он столкнулся взглядом с уже пробудившимся ото сна Паком, который будто смотрел прямо в его душу. Они изучали друг друга, казалось бы, целый час, хотя стрелки на часах не показали и минуту. — Значит, не показалось, — сиплым и таким безнадёжным голосом произнёс покрасневший и чуть смутившийся Бэк, который щипал кожу, чтобы убедиться в последний раз, что это не гребаный сон. — Ах ты! — Пак отдёрнул руку от парня. — Идиот, это была моя рука, — перевернулся теперь на спину мужчина, желая получить ещё несколько минуток драгоценного отдыха. Бён вновь ущипнул — только уже себя — за бок, чувствуя неприятную боль и понимая, что это далеко не сон. Он ещё пару секунд позависал на профиль Чанёля, а после решил, что пора выбираться из постели. Из квартиры. Из этой жизни. Иначе его смущение сейчас убьёт его быстрее, чем что-либо ещё. «Что вообще вчера произошло, и какого чёрта я…» — подумал про себя Бён, но резко притормозил все свои мыслительные процессы, когда под одеялом он ничего не обнаружил. Точнее, ничего из одежды на себе. — А-а-ах! — Бэк тут же прикрылся, смотря то на одеяло, то на мужчину, который на крик юноши тут же приподнялся на локтях и посмотрел на него с тревогой. — Мы… — парень говорил со вскинутыми от удивления бровями. Да всё его выражение лица было пропитано этой эмоцией! — Мы что, спали? — на последнем слове Бён сделал акцент. — Нет, — ответил спокойно Чанёль и вновь плюхнулся головой на подушку, прикрывая свои веки и с усмешкой, появившейся на губах, продолжил: — Бодрствовали. Бэкхён, приоткрывший рот от такого саркастичного ответа и желавший сказать тоже какую-нибудь колкость в ответ, не смог найти на кровати ни одной своей вещи, логическим путём приходя к мысли, что он лишился их по пути в эту кровать. Он вновь посмотрел на своего наставника, который был слишком спокойным, будто тому всё равно, что было между ними ночью. «А что было между нами ночью?» — этот вопрос теперь стал главным в черепушке Бёна. Парень, зарывшись двумя руками в волосы, пытался напрячь свой мозг и вспомнить хоть что-нибудь. Но в голове был сначала Кёнсу, потом какой-то незнакомый парень, шот первый, второй, третий, четвёртый, пятый. Дальше — туман. Чья-то рука запихивает в машину, потом жаркий поцелуй в каком-то странном закрытом помещении, встреча его спины со стенами, из-за чего ноющая боль дала о себе знать, и… всё. Дальше всё темно. Бэкхён провёл кончиками пальцев по шее и ключицам, тут же вспоминая горячие губы с языком, которые проходились по ним. Его глаза расширились, и он, забрав одеяло, совсем не обращая внимания теперь на голого лежащего мужчину, и укутавшись в него, скрылся за матовым стеклом, которое отделяло спальню от ванны. Но Бэку уже было плевать на валяющегося Чанёля, который мог спокойно его увидеть, ну, точнее, его силуэт через это самое стекло. Он, придерживая одной рукой одеяло, а второй облокотившись о мраморную раковину, смотрел на себя и будто бы не узнавал парня в отражении. Вся шея была покрыта синяками, преимущественно фиолетового оттенка, что вводило парня в полный шок. — Блять! — ругательство вырвалось неосознанно. Бэк не мог разглядеть ничего красивого или ужасного в том, что видел на своей шее. Только единственная мысль: все увидят, и расспросов не избежать. Он умывается холодной водой, отрезвляя себя и свои мысли, и вновь смотрит на своё отражение, задерживая взгляд на появившемся в зеркале мужчине, одетом в одни лишь домашние штаны. Бэк вспоминает, как сам тянулся за новыми порциями поцелуев, как сам стонал от того, что Чан игрался с его шеей и оставлял вновь и вновь свои отметины. Но то, что было в кровати, его мозг отказывался вспоминать совершенно. Они смотрели друг на друга через зеркало с минуту. Одному было страшно задавать вопрос и узнавать правду, второй хотел успокоить, но не знал как. — Мы же… — голос дрогнул, и Бён тут же заткнулся, не желая выдавать своих эмоций и переживаний. Ему не хотелось думать то ли о том, что они занимались сексом, то ли о том, что Чан у него был первым. Он боялся правды и того, что последует за ней. Руки начали трястись от затяжной паузы, и парень был близок к панической атаке, как сильные руки тут же подхватили его, не давая упасть. Прежде всего с обрыва, на котором он сейчас мысленно находился. Мужчина не знал, что делать, но всё же открыть парню правду стоит. — Успокойся, мы не занимались сексом, — Чанёль вторую ладонь опустил под стекающую ледяную струю, — не хочу хвастаться, Бён, но ты бы попросту не встал с кровати, если бы мы и правда трахались, — он издал смешок и тут же набрал в ладонь немного водицы, умыл ею лицо Бэка, который, похоже, был готов упасть в обморок. — Трахались… — тихо и с горькой усмешкой повторил Бён, теперь уже не давая к себе притрагиваться и умывать. — Не нужно. Бэк отвернулся и уже собирался уйти, как хриплый бас добавил: — Я не хотел оставлять так много следов, прости. — Да, конечно, — тихо себе под нос произнёс Бэк и скрылся за стеклом, начиная искать свои вещи и параллельно одеваться. Вот уже надеты трусы, и Бён готов был выйти из спальни, как её хозяин появился в поле зрения, улыбаясь и следя за своим полуголым, ищущим вещи учеником. Бэк лишь сдержал едкую брошенную фразу в себе и, сохраняя свою гордость, принялся собирать вещи дальше в тишине. Чанёль же обогнал парня и, переступив через раскиданные вещи, ухмыльнулся такому поведению своего ученика. Бэкхён уже надел последнюю вещь — рубашку, — громко сглотнув, проходя мимо стен, в которые несколькими часами ранее впечатывал его лично сам хозяин квартиры. Бэк старался вести себя спокойно и тихо, но ему совершенно не нравилась вся сложившаяся ситуация, а в особенности то, что эта чёртова рубашка, наоборот, открывала весь вид на засосы, а не скрывала их. Он уже плюнул на это и хотел выйти из квартиры, потянув ручку входной двери на себя, как сильная рука тут же захлопнула её обратно, не давая Бёну убраться восвояси. Парень почувствовал чужое дыхание на своём затылке, отчего мурашки пробежали от головы до ног, но всё равно повернулся к Чанёлю с немым вопросом на лице. — Я тебя совсем не понимаю, Бэкхён. Чего ты добиваешься? — Пак смотрел прямо в янтарные глаза, тут же увидев в них вспыхнувшие искры. — Я? — слетели с губ саркастические нотки. — А кто? Я, что ли? Это я появляюсь в одном из опасных клубов, где могут спокойно накачать наркотой и увезти на другой конец города? Или я потом пристаю с соблазнениями к мужчине, а наутро делаю вид, что ничего не было? — в ответ наставник услышал вырвавшийся смешок. — Я был пьян. И, вообще, откуда я мог знать, что это такой уж опасный клуб? Меня туда позвал и провёл Кёнсу — вот ему и задавайте вопросы на этот счёт, — что было для Пака действительно шоком услышать такую информацию о механике. — Что? Не нравится, когда делают вид, что ничего не было? — ответил Бэк с горькой усмешкой, но тут же стёр её с лица, вновь придавая ему спокойный вид. — Это я должен у тебя… у Вас спросить, чего Вы добиваетесь. Сначала откровенно флиртуете, чуть ли не целуете, а потом не отвечаете на уже мой поцелуй. Возводите стену и делаете вид, что ничего не произошло, — тон Бёна был чересчур спокойным, а каждое произнесённое им слово давало Паку хорошую пощёчину. — А потом спокойно просыпаетесь в обнимку со мной и говорите, что мы чуть ли не потрахались, — он спокойно выговаривал всё, что сидело в нём, всё, что терзало его душу. — Я, конечно, сам перебрал с алкоголем, но, знаешь ли, «потрахались» — не то слово, которое хочет услышать парень, у которого ты был первым в постели. Бён тут же прикусил, понимая, что сморозил лишнее. — Я не знал, что ты… — Девственник? — перебил Бэкхён с безразличным выражением лица. — Что ж… Теперь Вы знаете чуть больше обо мне. — Бэк… — мужчина готов был взвыть, понимая, что его единственное слово сильно задело юношу. — Давайте, скажите, раз так хотите, чтобы я забыл об этой ночи, которую, к слову, не очень-то и помню. Как я себя должен вести, чтобы продолжить спокойно с Вами тренироваться? Для меня, прежде всего, это важнее, — он смотрел на наставника с вызовом, бегая своими глазами по его чёрным и глубоко дыша. Ответа на этот вопрос сам Чанёль не знал. Он лишь молчал с чуть поджатыми губами, смотря в ответ на ученика и сжимая выставленную руку в кулак. Внутри хотелось просто заткнуть Бэкхёна наглым образом, но такой порыв он старался всеми силами сдерживать, чтобы ещё раз не возвратиться к их непонятным отношениям. Он чувствовал всю ответственность на себе, но ничего не мог сказать в ответ. О чём можно вообще ему говорить? Чанёль ещё до конца не разобрался со своими старыми отношениями, чтобы начинать новые. Да и хотелось ли ему этих новых отношений? Что вообще он испытывал к этому юнцу? Он не определился, посему точного ответа и не мог дать. Он, перестав удерживать Бёна, оттолкнулся от двери, освобождая тому путь к побегу. По Бёну так и читалась фраза «Я так и думал», но ничего такого он не произнёс. — У тебя есть деньги, чтобы добраться до дома? Я могу дать тебе, — Чанёль заткнулся, когда почувствовал обжигающую боль на своей щеке. — Пошёл нахуй, я тебе не шлюха! — Бэк буквально выплюнул это в лицо и хлопнул входной дверью, желая убраться подальше от этой квартиры и её хозяина, по пути встряхивая горящую ладонь. Чанёль же прикрыл глаза, желая успокоить свои эмоции, которые вырывались наружу, но болящая щека всё ещё давала о себе знать. Вот, казалось бы, куда ещё хуже? Но, видимо, было куда. Чанёль не привык успокаивать, да и не знал как. — Блять, как ты выстраиваешь логические цепочки, Бён? Я даже не это имел в виду! — крикнул он на закрытую дверь и пошёл в сторону кухни, желая чего-нибудь перекусить. — Чтоб я ещё раз попытался о ком-то позаботиться, сука. Мужчина резкими движениями делал себе кофе и сэндвичи, но не прошло и десяти минут с ухода Бэкхёна, как раздалась незатейливая мелодия, предупреждающая о приходе гостей. Первая проскользнувшая мысль была: «Неужели он вернулся?». И Пак буквально бегом направился к входной двери, собираясь с мыслями и со спокойным видом открывая входную дверь, будто ничего такого и не произошло несколькими минутами ранее. — Я и не думал, что ты… Но за дверью стоял вовсе не Бэкхён. На него теперь вопросительно глядел Чонин, который не совсем понимал, точно ли к нему обращался Чанёль. Пак лишь прокашлялся и отошёл в сторону, как бы пропуская незваного гостя внутрь. Появление Кима заставило на несколько секунд задуматься о том, что было бы, если бы тот пришёл чуть пораньше. Или же Бэкхён задержался бы на несколько минут. — Я принёс тебе газировку. Твою любимую, — Чонин приторно улыбнулся, но в ответ улыбку так и не получил — лишь кивок в знак благодарности. — Ты кого-то другого ожидал увидеть? — Да нет, никого не ожидал. Ты сделал сюрприз, — как-то непонятно хмыкнул Ёль и вернулся обратно на кухню. — Надеюсь, приятный. «Конечно», — саркастично ответил мысленно мужчина. — Что ж, тогда позавтракаем вместе? — Чонин ничего не ожидал услышать в ответ, поэтому нагло и по-хозяйски начал сервировать стол на две персоны. Чанёль с каждой проведённой минутой рядом с Кимом всё больше начинал понимать, что не Кай должен сейчас находиться с ним на кухне. Бэкхён полностью занял в голове первое место, деля его с разборками в своих чувствах. Мужчина продолжал относиться к Бёну как к ребёнку и видеть в нём ребёнка тоже, которого хотелось защищать, оберегать и дарить несвойственную стритрейсеру нежность. Он взглянул на Чонина, начиная невольно сравнивать его с парнишкой, который покинул эту квартиру несколькими минутами ранее. И ничего. Абсолютно ничего он не находил схожего в этих двоих. Чонин был опытным во всем: в сексе, в отношениях. Да даже в том же вождении! Ему не была присуща та нежность, мягкость и забота, что была в неопытном Бёне. И если одному он не хотел отдавать просто так эти чувства, то другому он готов был возвращать их вдвойне, чем получать. Всю свою жизнь Пак не понимал, что ему не хватало в отношениях, думая, что секс — это лучшее объяснение всех чувств и удержание их. Но оказалось, что это не так.

Далеко не так.

— Ты что на меня так смотришь? — непонимающе спросил Чонин, в ответ получая только мотание головой. — Чан, ты обижаешься на меня до сих пор? Я хочу помириться и всё вернуть. И извиниться… Чонин положил поверх ладони мужчины свою, но последний тут же отдёрнул её, будто его ударило током. Чанёль прикрыл глаза и тяжело выдохнул. Ким уставился на мужчину, не понимая, что происходит, и ожидая хоть каких-нибудь разъяснений. — Сегодня эту ночь я провёл с другим, — вот так просто сказал Чанёль, смотря прямо на своего — можно уже считать — бывшего парня. Для Кима это было выстрелом прямо в сердце. Никогда. Они никогда друг другу не изменяли, потому что всех всегда всё устраивало, но сейчас… Он нервно пропустил смешок, хлопая ресницами и пытаясь осознать вываленную на него информацию. — Значит, это правда, — Чонин не выдержал и истерически рассмеялся, прикрыв рот рукой. — Я не поверил, когда мне сказали, что ты покинул клуб с каким-то парнем. А Пак молчал. Ему приходило в голову ровным счётом ничего, а оправдываться он просто не хотел. Не в его стиле. Тем более извиняться за то, что ему по-настоящему хотелось в ту самую минуту Бёна, когда он только увидел его. — Что? — Чонин повернулся с горькой усмешкой на губах, смотря на уже не своего мужчину.

«А был ли ты когда-то вообще моим?»

— Даже извиняться не будешь? — продолжал Чонин. — Говорить, что не хотел? Сваливать на алкоголь? — Зачем находить оправдание? Я хотел и поэтому позволил этому случиться, — Чанёль пожал плечами, по-прежнему не показывая каких-либо эмоций на своём лице. — Ну и кто же это? — Чонин уже всем корпусом развернулся к Чану, который всем своим нутром чувствовал, что его гость начинает закипать. — Хочу знать, на кого ж ты меня променял. Расскажешь? — Зачем? Что тебе это даст? Злость? Не думаю, что… Его прервал так наигранно рассмеявшийся Чонин, который старался всеми силами скрыть свои настоящие эмоции и чувства. — Не говори, что это был он, — Чонин внимательно проследил за Паком, начиная смеяться всё сильнее. — Серьезно? Ты изменил мне с Бэкхёном? — он надеялся, что мужчина начнёт отрицать, но он всего лишь молчал, отчего теперь вместо смеха на него нахлынула неконтролируемая ярость. — Серьезно, Пак? — он повысил тон, начиная переходить на крик. — Ты променял меня на какого-то мальчишку?! Сопляка?! — он вновь рассмеялся. — Да как ты посмел? После того, через что мы прошли? Как ты посмел променять меня на какого-то ноунейма?! Чанёль не хотел больше слушать эти психи Чонина, решая ретироваться в свою спальню, но Ким не унимался, из-за чего ему пришлось ответить: — Ты не был бы так зол, если бы я выбрал какого-то более известного мальчишку? Прекрати падать всё ниже, Чонин. — Это я-то падаю? О нет. Это ты сейчас упал, втаптывая ещё и меня в грязь. Ты должен быть благодарен! Напомнить, кто тебя первые годы отношений вытаскивал каждый раз из твоего же дерьма? Напомнить, как только благодаря мне ты не сгинул в своём алкоголе и в барах после смерти своего драгоценного Ильу? Кто помог тебе занять место, на котором ты сейчас стоишь? Напомнить? — все слова Чонина были пропитаны ядом, от которого Пак хотел тут же избавиться. — Заткнись! — уже не выдержал Ёль, повышая свой голос, поворачиваясь к Киму и сжимая до побелевших костяшек свои кулаки. — Не смей произносить его имя! И не присваивай себе всё, будто это только твоя заслуга! Ты просто трахался со мной, когда другие подавали руку помощи и вели дальше. Я благодарен Кёнсу и был благодарен и тебе до нынешнего момента, пока ты не открыл свой рот! — Трахаться? Я просто с тобой трахался? — с нескрываемым удивлением и повышенным тоном спросил Чонин. — А ты что-то делал другое? У нас не было отношений, у нас был только секс. И хватит строить из себя блядского спасителя! Мы не заботились друг о друге, мы не интересовались, что с нами происходило вне трассы, нам было друг на друга плевать. Нас связывала только постель, — жесткий и такой же повышенный тон, отчего мужчине уже было глубоко всё равно, если их смогут услышать соседи. — Тебе ещё напомнить, кто был рядом, когда твой самый первый и драгоценный ученик, — на слове ученик Ким показал руками кавычки, — умер? Который повторил судьбу так же, как и Ильу? И ты вновь себя винил во всех грехах. Кто тебя успокаивал всю ночь?! Кто был рядом, пока остальным не было дела?! Кёнсу?! Твой мелкий братец?! Бэкхён?! Это был я, Чанёль! — истерика и неконтролируемая речь лились от злости с губ Кима, возвращая со словами ужасные воспоминания прошлого мужчины. — Заткнись, — сквозь зубы прошипел Ёль, отворачиваясь в сторону и стараясь успокоиться, но воспоминания вновь и вновь проносились перед глазами, как будто всё, что было пять лет назад, произошло только вчера. — Правда глаза колет? А, Пак? Или тебя совесть съедает изнутри? Чанёль моментально оказался рядом с Кимом, сжимая его горло и вжимая того в стену, желая стереть его со всех страниц своей жизни. Он не мог поверить, что Чонин правда был способен на такие слова. Человек, которому он полностью доверял, рассказывал и советовался насчёт всех проблем, связанных и с бизнесом, и со стритрейсингом. Только сейчас он осознал, что каждое слово в прошлом было пропитано ложью и ядом. Ради лишь его личных выгод. — Меня съедает совесть, да, — прошипел он, всё сильнее сжимая горло и лишая своего некогда парня кислорода, — но не потому, что я изменил тебе. А потому, что я не смог спасти близких людей, когда была возможность. И не будет и дня, когда я не винил себя. А ты… — он видел, как Чонин начал задыхаться, но руку не убрал, а хватку не ослабил, — всего лишь был тем, с кем я забывал обо всем в постели. Ты не был моим спасательным кругом. Ты был моей таблеткой, Кай, после которой я мог нормально спать, — он отпустил руку, слыша, как Чонин тут же вдыхает с жадностью воздух. — Проваливай, Чонин. Н-а-в-с-е-г-д-а. — Последнее слово он отчётливо прошептал на ухо и подтолкнул Кая в сторону входной двери. — Ненавижу тебя, это ты угробил всё, что было, — не останавливался и выводил из себя мужчину Чонин ещё больше. — Это ты виноват во всех смертях, которые тебя только и окружают, Чан. Ты ещё пожалеешь, что обошёлся со мной вот… Чанёль не стал слушать дальше, прерывая реплику Кима громким хлопком входной двери. Он подошёл к полке, на которой покоились важные ему фотографии его с близкими людьми, и, схватив рамку с Кимом, швырнул со всей силы в стену, смотря, как стекло разлетается на мелкие кусочки. Стало невыносимо больно, и Пак облокотился спиной о стену, лишь бы хоть как-то устоять на ногах, а в голове вновь и вновь, словно по кольцевой трассе, проносились смерти своих близких людей, которых он когда-то впустил в своё сердце. Он опять почувствовал ужасную тяжесть в груди, отчего в глазах неприятно защипало. Из-за сильной боли он не смог удержаться на ногах, из-за чего мужчина скатился спиной по тёмной стене вниз, присаживаясь на корточки и зажимая глаза ладонями, стараясь хоть как-то сдержать непрошеные слёзы и истерику. Но всё было бестолку. Они не останавливались. А Чанёль снова начал проходить все круги ада внутри себя, как делал это всегда, когда вспоминал, по чьей вине каждый раз лишался близких людей.

Мужчины тоже плачут. И иногда навзрыд.

***

На каком моменте Бэк хотел послать свою гордость и вернуться, чтобы забрать эти чёртовы деньги? Когда он понял, что у него ничего, кроме севшего телефона, с собой нет. Пришлось идти пешком, стараясь прятать руками засосы от незнакомых ему людей, во взгляде которых он почему-то видел презрение по отношению к себе. Будто бы они знали и осуждали парня за то, что он делал этой ночью. Хотя им попросту не было до него дела. Но больше всего он не хотел казаться шлюхой, которая после проведённой — пусть и пьяной — ночи спокойно возьмёт деньги. Мысленно посылая Пака уже в тысячный раз, он наконец-то добрёл до дома. Но от этого было совсем не легче, ибо его ждала женщина с кучей вопросов, на которые Бёну придётся снова лгать. А больше всего он не хотел врать своей матери, но говорить правду было бы ещё мучительнее. Поэтому Бэк выбрал ложь, хоть и понимал, что рано или поздно ей придётся узнать всю правду, которую он так тщательно скрывает. Ключ повернулся в замочной скважине, казалось, так громко, что оглушил Бёна полностью. Его сердце вместе с этим шумом в пятки ушло. Парень просто надеялся хотя бы на то, что женщина будет отдыхать в своей комнате и даст Бёну прийти в себя, спокойно принять душ и переодеться, скрыть свои синяки какой-нибудь водолазкой. Но как бы он ни молился всем Богам на свете, женщина была на кухне. Бэк прикрыл на секунду глаза, стараясь хоть как-то успокоиться и стать таким, каким привыкла его видеть мать, но парень растерялся, когда его позвала женщина. — Бэк? — мама высунула голову с кухни, смотря в коридор, где резко дёрнулся на её зов сын, отчего женщина как-то напряглась. — Что-то случилось? Она уже шла в сторону двери, из-за чего Бэк начал судорожно прикрывать все засосы на своей шее, стыдясь и стараясь не смотреть в глаза матери. Он помотал головой и двинулся быстрым шагом в сторону лестницы, стараясь побыстрее покинуть поле зрения женщины, но как бы он ни старался прикрыть шею, всё равно миссис Чон прекрасна увидела и поняла, чего так смущается и что прячет ее сын. Но женщина ничего не сказала на этот счёт, лишь как-то усмехнулась и, прежде чем Бэк скрылся на втором этаже, сказала ему: — Переодевайся и давай к столу, я давно не проводила время со своим мальчиком. Бён лишь как-то сдавленно проугукал и скрылся в своей комнате, стараясь отдышаться и привести свои мысли в порядок. Не успел он поставить телефон на зарядку, как он тут же включился и начал бесперебойно вибрировать, оповещая своего хозяина о новых уведомлениях. Парень тут же стал жадно вчитываться в сообщения, но того, от кого хотел увидеть больше всего, в отправителях не было. Он тяжко вздохнул и открыл диалог с лучшим другом. Чондэ: — Бэк, ну как ты там? — Я надеюсь, что ты пошёл в клуб? — Не отвечаешь, значит, пошёл. Оторвись там. И с Паком попробуй поговорить ;) — Мне совсем не нравится, что ты был онлайн лишь вчера вечером и не прочитал мои сообщения. Это может говорить только либо о превосходно проведённой ночи, либо что ты в полной жопе. — Ясно, ты в полной жопе. Ответь мне, когда выйдешь на связь. Я переживаю!!! Парень принялся тут же писать ответ своему другу, говоря, что с ним всё хорошо, что он жив и здоров. Да и Бэку надо было выговориться, отчего он сразу, без ожидания, когда друг выйдет на связь, начал в красках рассказывать в голосовом сообщении, что произошло ночью. Точнее, что конкретно он помнил. И что случилось после этого. Бэкхен отложил телефон и прошёл в ванную, в которой быстро лишился одежды, запихнув её в корзину для грязного белья. Стараясь лишний раз не смотреть в зеркало и видеть в нём отражение себя, усыплённого засосами, зашёл в душевую кабинку, начиная смывать с себя всю прошедшую ночь горячей водой. Когда водные процедуры закончились, он, повязав полотенце на бёдрах, прошёл к запотевшему зеркалу и, одной рукой протерев его, сразу же увидел все отметки на своём теле. В этот раз он начал тщательнее рассматривать каждый «бутон», иногда проводя по нему аккуратно кончиками пальцев и вспоминая, как и где был оставлен тот или иной засос. Вот в воспоминаниях тут же появился подхвативший его на руки Чанёль, который оставлял раз за разом всё новые отметки, пока они не дошли до нужной комнаты. Парень почувствовал вновь приближающееся возбуждение, из-за чего он чертыхнулся и тряхнул головой, а от мокрых волос в разные стороны полетели уже остывшие капельки воды. — Почему ты не можешь воспринимать это просто как развлечение? Что с тобой не так? — Бэкхён говорил ровным тоном, обращаясь к парню, который смотрел на него в отражении и так и не понимал, когда он успел стать таким. Вытеревшись и подобрав одежду так, чтобы скрыть все следы бурной ночи, Бэкхён наконец-то спустился к матери, которая спокойно сидела за столом, попивая чай и смотря какую-то телепередачу. Когда она увидела Бэка, то тут же выключила телевизор и улыбнулась такой нежной материнской улыбкой, что парню захотелось стать вновь маленьким мальчиком, который спокойно может расплакаться и уткнуться носиком в живот матери, крепко обнимая её. Но Бён лишь так же неловко улыбнулся и, достав себе из холодильника вчерашнюю еду, сел напротив женщины, которая почему-то не торопилась с расспросами. Она рассматривала Бэкхёна, будто не видела слишком долго, пытаясь запомнить каждую морщинку и родинку, хотя и так прекрасно помнила. — Что? — хмыкнув, спросил Бён, поднимая на мать вопросительный взгляд. — Ничего, просто любуюсь тобой. Вдруг не увижу тебя ещё неделю. — Мам, ты же знаешь, что я… работал, — Бёну тяжело даётся враньё, поэтому сразу после сказанного он закусил куском пиццы. — Именно… я не знаю, Бэкки. Я не хочу лезть с расспросами, потому что ты и так уже самостоятельный и взрослый, — она чуть улыбнулась, замечая, как при выделенном последнем слове её сын натянул водолазку ещё выше, — но я просто как нормальная мама беспокоюсь за своего ребенка. Я видела дорогой автомобиль, который тебя подвозил. Точнее, автомобилей было несколько, — она положила руку на ладонь сына и с нежностью её погладила. — Ты же не вляпался в какую-нибудь историю с мафией и наркотой? Бэкхён посмотрел на свою маму и рассмеялся от такого предположения, начиная мотать головой из стороны в сторону. — Мам, — он пытался одновременно совместить разговор и смех, отчего уже и женщина начала улыбаться, отпуская все переживания, — поверь, ни с какой мафией и наркотой я точно не связан. Как ты вообще могла о таком подумать? А те, кто подвозил меня, — знакомые Чондэ. Они, как ты заметила, при деньгах, — Бэк старался говорить в глаза женщине, чтобы она ничего не заметила. Теперь уже Бэк держал женщину за руку и успокаивающе гладил по внешней стороне хрупкой ладони. — Точно? — Точно, — спокойно и с мягкой улыбкой ответил Бэкхён, сразу чувствуя, как женщина расслабилась. —Ладно, теперь мне стало спокойнее. Ну-у-у… — женщина, приподняв брови, ухмыльнулась и выжидающе посмотрела на своего сына. — Ну? — Бэк непонимающе смотрел в ответ. — Бэк, я не слепая и замечаю всё. Ты хорошо оторвался этой ночью? — этот вопрос матери загнал Бэка в тупик и заставил его покраснеть. — Расслабься, молодость — она такая. Ты наконец-то нашёл себе девушку? Вот на этом вопросе Бэкхён хотел было истерически рассмеяться, но сдержал себя и коротко кивнул, положительно отвечая на вопрос. — Можно и так сказать. — Вы встречаетесь? — Нет. — Она тебе нравится? Бэкхён на секунду помедлил с ответом, вырисовывая её образ у себя в голове. Было сложнее признаться самому себе в этом, чем сказать маме одно-единственное слово, состоящее из двух букв: — Да. Женщина, кажется, была счастливее самого Бёна, услышав такую новость. Но всё же она сдержала улыбку и вернула себе серьёзное выражение лица, чем заставила своего сына напрячься и внимательно слушать, что же скажет женщина дальше. — Я рада, что ты наконец-то нашёл себе кого-то, помимо Чондэ, — на этот раз Бэк сдержал свой смех, — но, Бэкки, всё же попридержите коней, а то я не могу спокойно смотреть на весь этот ужас, который виднеется под твоей водолазкой. Бён тут же убрал улыбку с лица и поправил одежду, кивая маме и что-то бурча себе под нос. Но заметившая это женщина тут же сменила тему, сдерживая свои смешки. Они проговорили ещё кучу времени на различные темы, но более тщательно парень избегал свою «работу» и появившуюся «девушку». К счастью, его мать была очень понимающей и мудрой женщиной, стараясь не давить на него лишними и ненужными вопросами. После разговора с матерью Бэкхёну однозначно стало лучше в моральном плане, отчего он ненадолго забыл о случившемся ночью и о своём телефоне, который мирно лежал в его комнате и вибрировал себе во всё удовольствие на тумбочке. Бён поднялся к себе уже в послеобеденное время, после того как помог матери по дому, ненадолго отвлекаясь от окутавших его всего проблем. Но как бы он ни старался их избегать, забывать и игнорировать, проблемы будут мирно ждать своей очереди и свалятся на тебя тогда, когда ты не будешь ожидать этого. Бён взял в руки телефон, отмечая про себя, что уже пять вечера. Он пролистал все уведомления, задержавшись на сообщениях Чондэ, от которых хотелось лишь закатить глаза, и на пропущенном вызове от Кёнсу. — Кёнсу? — прошептал Бён, чуть сжимая губы в тоненькую линию. Он хотел было сначала ответить своему лучшему другу, как звонок механика прервал его намерения. Бён повертел в руках смартфон, прежде чем поднять трубку, размышляя, что будет, если он всё же примет вызов. — Алло? — интерес пересилил желание побыть в одиночестве. — Бэкхён? Наконец-то! Я уж думал, ты тоже ушёл в загул, — взволнованно раздалось с другого конца. — Почему тоже? Что-то случилось? — Я… — Кёнсу резко прервал громкий бас, выпускающий один лишь мат, среди которого парень сумел расслышать ещё и своё имя. — Бэк, приезжай к Чанёлю. Я не могу справиться с ним. — Что? Ты издеваешься? Я уехал от него утром, спасибо большое, что оставил меня в клубе одного, и да, я ничего почти не помню. — Эй, а я-то тут причём? — вновь раздался знакомый голос в трубке, отчего Бэк нахмурился. — Ты уже позвонил ему? Пусть тащит свою задницу сюда, он ещё не отработал хотя бы одну машину у меня! Чанёль, твою мать, положи бутылку на место, тебе хватит! — Бэк непонимающе уставился на стену, пытаясь понять, что происходит, какого чёрта Пак напился в такое раннее время. — Слышал? Он хочет видеть тебя. Пожалуйста, Бэк, поверь, в таком состоянии он может к тебе приехать сам. Я знаю. Бэкхён тяжело выдохнул и пробормотал лишь сдавленное и раздражённое «ладно», перед тем как положить трубку и начать собираться. — Такими темпами я скоро перееду жить к нему, — фыркнул Бён. Бэкхён быстро переоделся, привёл себя в порядок и, взяв рюкзак с парочкой вещей, двинулся в сторону выхода. Перед тем как покинуть дом, он вкратце рассказал матери выдуманную историю, что случилось, и мазнул поцелуем ей по щеке. Женщина лишь попрощалась и проводила сына улыбкой. Бэк доехал до нужного дома на общественном транспорте за полчаса, в течение которых Кёнсу не отставал со звонками и спрашивал, где он едет и через сколько вообще будет у Пака. На самом деле Бэкхён не понимал, какого чёрта происходит, почему он вообще едет в квартиру к пьяному наставнику, где, он уверен, ничего хорошего произойти не сможет. Но даже предчувствие его не остановило, поэтому в данную секунду он стоял напротив такой знакомой двери, не решаясь нажать на дверной звонок. За ней было прекрасно слышно два спорящих — почти что переходящих на крик — голоса, а потом вдруг что-то с оглушительным звуком разбилось, заставляя подслушивающего парня дёрнуться. Бэкхён достаточно сильно испугался, начиная не на шутку волноваться. Он буквально с силой давил на кнопку звонка, трезвоня до тех пор, пока она не распахнулась.