Букет Венеры

Прижиться на новом месте для Итачи оказалось не простой задачей. У него довольно легко получилось найти общий язык со скромным и несколько замкнутым Нагато. Но вот с остальными мальчишками общение никак не вязалось. И не сказать, что Итачи стремился завести себе много новых друзей — нет. Но наладить общение было необходимо, для нормального совместного проживания и плодотворной работы. Дейдара стал избегать Минато после того инцидента и устраивал мелкие козни своему злейшему врагу. Акасуна предпочитал и вовсе игнорировать нового жильца, частенько запираясь у себя в комнате со своими куклами. А Яхико… он старался не думать об Итачи и Конан, но всё равно срывался и пылил, когда видел их вместе. Нагато же видел состояние друга и считал своим долгом с ним поговорить и выяснить, в чём проблема. Во время очередной уборки после отъезда гостя, Нагато набрался мужества завести волнующую его тему разговора. — Яхико, тебе не нравится Итачи? — Что? — растерялся мальчик, не ожидав такого внезапного вопроса. — Не то что. Он вроде не плохой и всегда старательно выполняет свою работу. — Но?.. — Нет, ничего, — отмахнулся Яхико, не желая говорить о чувствах, которые сам не понимал. — Ты ведёшь себя очень странно всякий раз, когда видишь Итачи и Конан вместе, — поделился своими наблюдениями Нагато, протирая полочки и прочие поверхности. — Если ты боишься, что он может её обидеть, то зря. Конан в состоянии постаять за себя, да и Итачи выглядит спокойным и сдержанным. — Дело не в этом, — повысил голос мальчик, перебивая друга. — Просто… когда я вижу их вдвоём, то в груди начинает так жечь, а меня охватывает такая злость. — Может, тебе нравится Конан? — не веря собственным словам, предположил Нагато. — Что?! — оторопел рыжик, выронив ведро с водой из рук, что растеклось по полу. — Я и Конан?.. Это было настолько невероятно, волнующе и трепетно для Яхико, что он сам не заметил, как стремительно покраснел. Но для Нагато это открытие не было таким уж радостным. Мальчик помнил те времена одиночества, ужаса и голода в безымянной стране, и как именно Конан нашла его и привела в их маленькое убежище. Именно этот маленький Ангел спас его. И с тех самых пор Нагато был тайно влюблён в свою подругу. — Нет! — пришёл в себя Яхико, похлопав ладонями по щекам. — Как такое вообще может быть? Что бы я и Конан?.. Мальчик вновь уплыл в свои фантазии, позабыв обо всём вокруг. Нагато же понимал, что пока думать об этом рано, да и никогда этот дивный Ангел не обратит внимания на такого невзрачного и робкого парня, как он. — Яхико, ты ведро уронил, — напомнил мальчик, возвращая друга с небес на землю. — Да, прости, — опомнился рыжик и принялся собирать воду тряпкой, робко добавив. — Ты только ей ничего не говори. Хорошо? — Не скажу, если ты перестанешь вести себя как ревнивый дурак и задирать Итачи, — поставил условие Нагато. — Ладно, — буркнул Яхико, недовольно поглядывая на друга. После уборки комнат, у мальчиков появилось свободное время, которое они решили провести вместе со своей подругой за тренировками. Нашли они Конан в теплице вместе с Итачи за работой. Девочка была очень рада видеть своих друзей, как вскрылась очередная проблема: Яхико покраснел, стоило ему увидеть Конан. — Яхико, ты не заболел? — обеспокоенно спросила девочка, положив руку на лоб, чтобы проверить температуру. — Вроде нет. — Видимо, он перегрелся на солнышке, а тут душно. Мы, пожалуй, пойдём, — быстро произнёс Нагато и схватил друга за руку, выводя его на улицу. — Тогда лучше посидите в тени, — крикнула им вслед Конан, удивлённо глядя им вслед. — Странные они какие-то. — Возможно, — пожал плечами Учиха, продолжая копаться в земле. После разговора с Нагато и случая в теплице, Яхико и думать забыл о ревности и злости к Учихе. У него появилась другая, более важная проблема, что занимала все его мысли — перестать краснеть при виде Конан. И всеми силами ему в этом помогал Нагато, который даже в такой непростой ситуации искренне желал помочь другу. Итачи же в это время чувствовал себя как на поле брани. Едва ли не на каждом шагу его ждали ловушки от Дейдары. А по вечерам на кухне ему приходилось работать вместе с Минато и Сасори, так как подрывник перестал появляться за общими завтраками и на кухне. Такое поведение парня очень волновало Минато, чего нельзя было сказать о Сасори, которому приходилось сутками выслушивать ругань и «идиотские», по его мнению, планы соседа по комнате. Как вскоре Итачи узнал из разговора с Конан — Акасуна и до его появления был таким же немногословным и тихим. Всё, что интересовало мальчика, были куклы, которые научила делать его бабушка. Он называл свои творения искусством и посвящал любимому занятию каждую свободную минуту. Особой нужды в общении мальчик не испытывал, или по крайней мере искренне в это верил. Да и взрывного, шумного и энергичного соседа и соперника в одном лице было более чем достаточно и даже много. Порой Сасори ловил себя на мысли, что он устал от вечных криков Дейдары, и ему хотелось тишины, и куда реже он чувствовал нужду в тихом слушателе, когда поражения в дуэлях и насмешки парня становились совсем обидными и невыносимыми. Когда наступал такой момент, Акасуна предпочитал уходить в лес, где бы его никто не нашёл и не услышал, как он плачет. Нет, мальчик вовсе не был плаксой или размазнёй, но друзей в «Букете Верены» он себе так и не нашёл. Был, конечно, добрый и отзывчивый Минато-сенсей, но он был взрослым, и их редкое короткое общение вряд-ли можно было назвать содержательным. Мальчик на подсознательном уровне держался от взрослых подальше, хорошо помня ту боль одиночества без родителей. Минато, хоть и был знаком с историей своего ученика, всё же оказался слишком мнительным и винил себя в неопытности и неспособности найти подход к мальчику. С Дейдарой в этом плане куда проще. Паренёк был энергичным и открытым, что позволяло легко направлять всю его необузданную энергию в нужное русло. Но после появления Итачи даже Дейдара от него закрылся. Это очень давило на молодого человека, хоть он старался никак этого не показывать. А тонкие замечания Кабуто совсем не способствовали поднятию боевого духа и настроения. Перед Намиказе встала самая настоящая проблема: сплотить своих учеников. Каждый из них имел свой ярко выраженный характер. И если Сасори и Итачи сами по себе были закрытыми детьми, то с непонятной злостью и агрессией Дейдары необходимо было что-то точно делать. Молодой человек не придумал ничего лучше, чем поговорить с мальчиком наедине. Но сделать это оказалось не так просто. Дейдара стал не просто избегать своего учителя, а натуральным образом убегал, когда тот пытался с ним заговорить или догнать. И тяжелее всего в этой ситуации приходилось Акасуне. Ведь именно на нём подрывник вымещал всю свою злобу: обзывал, высмеивал и разбрасывал по комнате кукол. С каждым днём атмосфера становилась всё более угнетающей, а нервы уже не выдерживали того количества стресса, что на них обрушивалось. И в определённый момент все достигли своего предела. Дейдара переступил черту, раздавив и сломав только сделанную деталь куклы, что с таким усердием мастерил Сасори. — Да сколько можно заниматься этой ерундой?! — на повышенном тоне осуждающе произнёс подрывник. — Как ни приду в комнату, ты всё время что-то мастеришь. Тебе самому не надоело? И так ведь понятно, что я разнесу любую твою куклу своим взрывом. Всё, что ты делаешь, бесполезно! Сасори мог многое стерпеть и смолчать, но не в этот раз. Дейдара зашёл слишком далеко в своих оскорблениях и словах. Кто он такой, чтобы судить о его искусстве и бесполезности любимого занятия? Рука сама сжалась в кулак, что пришёлся по щеке подрывника. Мальчишки сцепились в драке, нанося удары со всей своей агрессией и злостью. Неизвестно, до чего могло дойти дело, если бы не вмешались Кабуто и Минато. Молодые люди легко разняли двух дерущихся мальчишек, что были изрядно побиты друг другом. Дейдара недовольно шипел и вырывался из рук учителя, не желая признавать своё поражение. А на поднявшийся шум сбежались остальные жители рёкана. — Чего вы вылупились?! — гневно прокричал Дейдара, за что получил громкую пощёчину от Минато. Никто этого не ожидал, как и сам Дейдара. Он прикоснулся ладонью к своей щеке и растерянным взглядом посмотрел на учителя. — Нам нужно поговорить, — холодно произнёс Намиказе, поставив перед фактом, и, взяв парня за руку, вывел его из комнаты на задний двор. За всё время Дейдара не проронил ни слова, в то время как Акасуна подобрал сломанную деталь, прижав её к груди. Обида душила и сдавливала горло, а из разбитого носа капала кровь. Конан подошла к мальчику, но Сасори грубо оттолкнул девчонку, выбежав из комнаты, и направился вглубь леса. — Нужно догнать его, — обеспокоенно заявил Нагато. — Уже темно. Вдруг он поранится или на него кто-то нападёт. — Я схожу за ним, — тихо произнёс Итачи и поспешил за мальчиком. — Всё ли будет хорошо? — с тревогой в голове, спросила Конан. — Думаю, нам не о чем беспокоится, — уверенно заявил Кабуто, поправив свои очки. — А вам троим пора по кроватям и спать. Я проверю гостей и принесу им свои извинения за шум. Ребята послушно ушли в свои комнаты. А на заднем дворе, сидя на веранде, Минато бережно обрабатывал ссадины и ушибы своего ученика. Хоть именно он был тем, кто сказал, что им нужно поговорить, но сам не знал, с чего начать разговор, от чего молчал. А Дейдара, чувствуя смятение и вину после пощёчины учителя, покорно тихо сидел, опустив голову и взгляд. Ему было бы куда проще, если бы мужчина его ругал или даже кричал. Но он этого не делал, от чего мальчику становилось ещё более совестно за своё поведение. — Кажется всё. Где-нибудь ещё болит? — закончив обработку ран, спросил Минато. Дейдара коротко покачал головой, не смея смотреть мужчине в глаза. — Хорошо. Я рад, что всё обошлось без серьёзных травм, — искренне произнёс молодой человек и погладил мальчика по голове. Он видел, насколько сильно и искренне сожалел Дейдара. Паренёк был подавлен и от нежных добрых поглаживаний учителя, ему становилось только хуже. Ему определённо хотелось сбежать от этих рук, от этого чувства вины и голубых глаз, что смотрели на него. Но он не мог. Придавленный своим проступком к земле, Дейдара молча сидел и ковырял ногами землю. — Что послужило причиной драки? — Это моя вина, — чётко и быстро произнёс Дейдара. — Я сломал деталь куклы Сасори и высмеял его искусство. — Вот как, — спокойно произнёс молодой человек, после чего вновь повисла тишина. — И всё? Вы больше ничего не скажете? — с каким-то осуждением и даже обидой спросил мальчик, всё же посмотрев на своего учителя. — А что тут ещё говорить? Ты ведь и так знаешь, что сам виноват и поступил неправильно, — ответил Минато, посмотрев на звёздное небо и луну. — Твоих угрызений совести будет более чем достаточно, чтобы больше ты так не поступал. Или я не прав? Он посмотрел на растерянного мальчика, что сожалел о своём поступке, и мягко ему улыбнулся, прижав расстроенное дитя к себе. Дейдара прижался к тёплой сильной груди мужчины, крепко обняв, и расплакался. — Простите, — искренне раскаивался мальчик, шмыгая носом, и заливался слезами. — Я больше так не буду. Правда. Простите! Минато успокаивающе и нежно поглаживал любимого ученика по спине, стараясь утешить и успокоить это невинное взрывное дитя. Всё же он очень привязался к мальчику за то время, что они пробыли в «Букете Венеры» вместе. В это время Итачи шёл по следам Акасуны, сам стараясь не заплутать во мраке ночи. И если бы не тихий всхлип неподалёку, мальчик мог пройти мимо. Он бесшумно вышел из-за кустов, увидев Сасори, одиноко сидевшего на пне старого дерева. В темноте трудно было рассмотреть его лицо, но можно было догадаться, что он плакал. — Я не плачу, — тихо произнёс мальчик, вытирая мокрые солёные дорожки с лица. — Да, — кивнул Итачи и, немного помедлив, запрыгнул и уселся на рядом стоящий валун. В таком молчании они сидели, слушая стрекотание сверчков и цикад. Сасори не хотел показывать свою слабость и слёзы на людях, а Итачи не видел смысла лезть в душу, ведь если бы захотел, то мальчик сам с ним заговорил. — Почему именно ты пошёл за мной? — всё-таки первый нарушил молчание Сасори, рассматривая светлячка, что ползал по травинке. — Подумал, что ты не хотел, чтобы тебя жалели, как это хотела сделать Конан. Ты ведь её за это оттолкнул? — скорее утверждал Учиха, глядя на звёздное небо, что было совсем таким же, как дома, в Конохе. — Угу, — кивнул мальчик, а светлячок, взобравшись на самый кончик травинки, упал и взлетел, сверкая своим брюшком. — Спасибо. — Не за что, — спокойно отозвался Итачи. — Когда я жил в деревне, то часто уходил в лес, чтобы уединиться, и наблюдал за природой. Так что я могу понять твоё желание побыть одному. Путь в этих словах не было ничего такого, но Сасори почему-то поверил, что мальчик правда его понимал. От этой мысли становилось теплее и спокойнее, а грусть по чуть-чуть утихала. Акасуна не говорил этого прямо, но он был искренне признателен Учихе за его заботу. Незаметно. Но слово за словом мальчик стал открываться своему собеседнику. Хотя их разговор мало чем был похож на диалог. Итачи внимательно слушал и лишь изредка комментировал. Так они просидели в лесу почти час, если даже не больше. Сасори готов был говорить ещё и ещё, но оба мальчика уже изрядно замёрзли, и пора было возвратиться. Они медленно направились к рёкану, и у самого здания Итачи предложил. — Если хочешь, можешь переехать в мою комнату. От такого заманчивого и неожиданного предложения Сасори откровенно растерялся и потерял дар речи. Мальчик уже давно мечтал заткнуть соседа, чтобы избавиться от его вечных колкостей и гадостей. А возможность заниматься любимым делом в тишине была похожа больше на сказку. — Я не тороплю тебя с ответом… — Я согласен, — перебил Учиху мальчик. — Можно будет перенести вещи завтра? — Конечно, — кивнул Итачи. — Я помогу. Сасори в благодарность так же кивнул, и оба мальчика зашли в здание, разойдясь каждый по своей комнате.