СОБЕЗ 2.0.

      Первая капля упала на стекло. За ней вторая, третья, десятая, и вот уже идёт настоящий ливень. Захар, прислонившись головой к окну, даже слегка улыбнулся начавшемуся дождю. Ещё бы, ведь белое пасмурное небо за день успело сильно надоесть. Оно будто никак не могло решить, каким же стать: ясным и солнечным или тёмным и дождливым. И только сейчас тучи наконец сгустились, а накопившаяся влага хлынула на землю благодатным дождём.       «Ну, хоть кто-то определился…»       Такая невесёлая мысль заставила и без того слабую улыбку зайца померкнуть окончательно.       Неожиданно дверь скрипнула.       – Захарчик, я тут пирожков напекла. С капустой, как ты любишь... – и правда, в руках зайчихи было целое блюдо с румяными, только что вынутыми из печи пирожками. Захар обожал их с самого детства, но сейчас ему было вовсе не до них.       – Спасибо, я не голоден, – сухо сказал Куцый.       – Сынок, ты уверен? – взволнованно спросила она, ставя блюдо на стол и садясь рядом с сыном. – Уже третий день как ничего не ешь. Да и спишь ты так себе…       – Всё в полном порядке, – ответил заяц, даже не пытаясь оторвать взгляд от окна.       – Захар, – голос матери стал серьёзней, – я же вижу, что ты сильно переживаешь. Я – твоя мама, от меня это не скроешь. Просто расскажи мне…       – А что рассказывать? – Куцый обернулся. – Ты и сама всё прекрасно знаешь. Вам с папой пришлось переехать сюда именно из-за того, что СОБЕЗ подвёл всех. Я подвёл всех. Теперь всё кончено…       – Не говори так! – зайчиха положила лапу на плечо сына. – Вы ещё сможете дать отпор…       – Кто «мы», мама?! – Захар внезапно вскочил с места. – Нет больше никаких «мы», понятно! Да и не было никогда! Вольдемар с самого начала недолюбливал меня, Фёдор на пару с Борисом скрывали самое важное, а Олеся… – как заяц ни старался, как ни сжимал от бессилия кулаки, его голос дрогнул, стоило ему произнести имя этой несчастной лисы.       Зоя, как и всякая заботливая мать, всё сразу поняла, а потому просто подошла ближе к Захару и обняла его. Он тут же уткнулся в её плечо, которое стало быстро намокать.       – Я запутался, мам… – всхлипы было трудно сдерживать, но Куцый пытался. – Я не знаю, что мне делать… Я даже не знаю, кому и во что теперь верить…       Зайчиха гладила своего сына по растрёпанным волосам, и тот начал постепенно успокаиваться.       – Знаешь, – вдруг начал заяц, – раз уж СОБЕЗ не оправдал себя, не смог защитить всех, может, у Атараксия получится лучше…       Зоя отстранилась от Захара, недоумённо взглянув на него.       – Я имею в виду, после всего того, что произошло, сложно сказать, кто герой, а кто злодей…       – Мораль отличает героев от злодеев, – спокойно, но уверенно сказала зайчиха. – Герои действуют ради других, часто – в ущерб себе. И уж чего настоящий герой никогда не сделает, так не подвергнет опасности невинных и беззащитных. Такого про Атараксия точно не скажешь.       – В глазах многих он – «истинный герой, свергнувший деспотичный СОБЕЗ», – снова возразил Захар. – Да, есть те, кто не поддерживает Атараксия. Но их мало, и даже они боятся его. А раз так, зачем вообще сражаться?       – Потому что так надо. Нельзя сидеть сложа руки, когда у тебя есть силы всё изменить...       – В том-то и дело, что сил больше нет… – говорил заяц, глядя на лежащий на подоконнике погасший циферблат. – Я устал сражаться, мама, устал доказывать, что я – герой, который всегда придёт на помощь. Я пытался им быть, и у меня даже получалось, но это не моя судьба. Без брони я жалок. «Железный Заяц» никогда не принадлежал мне: я получил его на время и должен был вернуть владельцу. Но теперь он полностью отключён, и я понятия не имею, как всё исправить. Я так виноват, так виноват…       – Захар, – Зоя настойчиво, но нежно повернула голову сына к себе, – ты ни в чём не виноват и уж точно не жалок. Ты всегда вёл себя отважно и справедливо, и я не могу представить себе более достойного обладателя такого чудесного устройства. Однако ты сам решаешь, кем тебе быть. Будь уверен, я поддержу любое твоё решение, но «Железного Зайца» всё равно придётся показать прежнему хозяину. И если не отдать, то хотя бы обратиться за помощью. Правда, этого хозяина ещё придётся поискать, но я верю, ты его точно найдёшь.       – Лучше и не скажешь, – добавил появившийся в дверях отец семейства, Степан Куцый. – Сынок, пойдём, я тебе должен кое-что показать…       Захар, приободрённый словами матери, сам не заметил, как оказался в гараже. По середине помещения высилось что-то, накрытое огромным куском ткани.       – Вот, взгляни! – сказал Степан, отдёрнув ткань в сторону.       – Вау! Это же твой «Зайцуки»! – зайца всегда восхищал этот небольшой, но крайне быстрый и манёвренный мотоцикл, которым владел его отец. – Ты его всё-таки починил! А почему меня не позвал?       – Хотел сделать сюрприз, да и сам ты успеешь с ним повозиться, – старший Куцый ловко достал из кармана брюк ключи и бросил их сыну. Реакция не подвела Захара, хоть он и был очень удивлён.       – Ты серьёзно? – всё ещё не верил своему счастью Захар. – То есть, ты правда отдаёшь его мне?       – Как видишь, – мягко улыбнулся Степан, указав на мотоцикл. – Староват я стал для него, а вот тебе он точно пригодится…       – Спасибо, спасибо, спасибо! – заяц тут же заключил отца в крепкие объятия, да так сильно, что тот даже охнул.       – Захар, не мог бы ты…       – Ой, прости! – тут же ослабил хватку сын. – Ты – лучший папа в мире!       – Это точно, – сказала подошедшая Зоя и присоединилась к семейным объятиям.       – Мам, пап, спасибо вам! Не знаю, что бы я без вас делал…       – Захар, мы же твои родители! Мы всегда поддержим тебя и, когда тебе будет тяжело, обязательно придём на помощь.       – Можешь в этом не сомневаться, – по-доброму усмехнулся Степан.       Захар ещё раз обнял родителей и пулей полетел к себе в комнату. Вернулся он со знакомым циферблатом в кармане.       – Теперь я точно знаю, что делать, – говорил заяц, надевая шлем и садясь за руль мотоцикла.       – Удачи, Захар! – пожелала ему на прощание мать, а Степан заботливо нажал на кнопку, открывающую ворота гаража.       – Обещаю, я вернусь! – Куцый завёл уже свой «Зайцуки», опустил защитное стекло и, помахав родителям, крутанул ручку газа.       Мотоцикл дико зарычал и рванул с места, унося своего нового хозяина всё дальше и дальше от родного дома. А Зоя и Степан ещё долго стояли, обнявшись и смотря вслед своему повзрослевшему сыну.

***

      Мотоцикл остановился на углу улицы.       Захар снова оказался в городских трущобах. Здесь всё было по-прежнему, и среди однотипных зданий всё так же выделялось одно. Его вывеска, пусть и слегка выцвела, всё так же привлекала внимание. Огромная красная перчатка, наносящая сокрушительный удар. Это была альма-матер Захара, это был боксёрский клуб «Ракета». Сейчас Куцый искал здесь помощи, как и двенадцать лет назад, когда убегал от школьных хулиганов. С трепетом он повернул дверную ручку, потянул её на себя и вошёл внутрь.       Но сразу понял, что внутри клуб здорово изменился. Большинство груш было снято, часть штукатурки осыпалась, а некоторые лампочки раздражающе мигали или не горели вовсе. Похоже, дела тут шли крайне плачевно.       – Простите, но клуб закрывается, и, похоже, навсегда, – послышался голос откуда-то из-за угла.       Заглянув туда, Захар увидел стоящего к нему спиной невзрачного зайца средних лет. Ростом он был чуть выше Куцего, одет в синий спортивный костюм с красными лампасами. В спешке заяц паковал чемодан, складывая в него медали и кубки.       – Как это «закрывается»? – непонимающе переспросил Захар.       – А так! – резко ответил незнакомец, захлопывая крышку чемодана. – Нет больше клуба «Ракета», и всё тут.       – Но его нельзя закрывать! Это же лучший боксёрский клуб...       Тренер опёрся обеими руками на крышку чемодана и ехидно усмехнулся.       – Нет, дружок-пирожок, ты ошибся дверью. Теперь лучший боксёрский клуб на два квартала дальше…       – Неправда! «Ракета» был, есть и будет самым лучшим! Некоторые именно тут обретали помощь, и более того – самих себя! В том числе – и я…       Неожиданно неизвестный замер, а затем резко обернулся. Только сейчас Захар смог разглядеть его получше. Чёрные волосы и борода зайца были тронуты сединой, а со стороны лба уже начала появляться лысина.       – Неужели…       – Да, я – Захар Куцый, бывший боец СОБЕЗа – Захар протянул руку, чтобы поздороваться. – А Вы…       – Зиновий Шустрин, владелец этого скромного заведения, – тренер протянул руку в ответ. – Вернее, уже бывший владелец. Чем могу быть полезен?       – Меня направил к Вам Фёдор. Сказал, что только Вы сможете разобраться с этим… – Захар потянулся к карману и достал погасший циферблат с кнопкой. Украдкой он вновь взглянул на него. С огромной теплотой и печалью заяц вспомнил всё то, через что они прошли вместе. Но в ту же секунду Куцый уверенно протянул его настоящему владельцу.       В глазах Шустрина отразилось удивление, смешанное с испугом.       – Боюсь, здесь я ничем не могу помочь…       – Боюсь, только Вы и можете. Ведь это Вы были первым пилотом «Железного Зайца»…       – Парень, это было очень давно… – сказал Зиновий, раздражённо потирая глаза.       – Ну и что! Такой умелый и храбрый боец, как Вы, всё равно…       – Да никакой я не боец! – вспыливший Шустрин поспешил вернуться к чемодану. – И вообще, мы совсем из разного теста… А теперь извини, но тебе пора.       – Но…       – Живо!       Захар в непонимании отступил назад. Худшие опасения, загнанные им на задворки сознания, сбылись. Смятение охватило Куцего, угрожая вот-вот смениться страхом. Страхом беспомощности. Куда же он теперь пойдёт? Что будет делать?...       Но сердце зайца оказалось сильным. Мигом отбросив все страхи и сомнения, он сказал одну простую, но крайне дельную мысль:       – Я бы не сказал, что мы разные. Борьба – наш общий удел. Во всех смыслах. Только приняв вызов и пройдя испытание мы обретаем покой. Желание бороться делает нас теми, кто мы есть. Шустрин замер. Затем горько усмехнулся.       – Было бы ещё за что бороться… Теперь, когда ни С.А.Р.О.С.а, ни СОБЕЗа больше нет.       – Зато есть герои, до сих пор готовые защищать тех, кто сам защитить себя не может. Такие были всегда, и, я уверен, во времена С.А.Р.О.С.а тоже.       Было видно, что Шустрин колебался. Но, в конце концов, он всё же решился.       – Всё это очень долгая история…       – А я теперь никуда не спешу.       Ещё немного поколебавшись, Зиновий продолжил:       – Ну, раз на то пошло, слушай…       Целиком обратившись в слух, Захар приготовился к рассказу Шустрина.       – Знакомы мы с Фёдором чуть ли не с пелёнок. Бати наши, его Иван Иваныч и мой Семён Семёныч, лучшими друганами были, ну и мы сдружились быстро. Потом в одну школу пошли. Федька тогда тихим был, всё стеснялся себя показать. Ха, помню, как его тогда на шахматы записали, а ему так тоскливо там было, он же всё бегать-прыгать хотел. Я ему и говорю: «Федь, бросай ты это дело, и родителям скажи, что не к тому душа лежит. Давай лучше к нам, в бокс. Папаня мой тебя всему обучит, не переживай.» Ну, недельку Федя ещё поломался, а потом мы уже вместе занимались. Да… – Зиновий притих, мысленно переносясь в счастливое детство.       – После школы вместе в армию пошли, в десантники. Отправили нас в Тропиканию, МПС громить. Там, чего греха таить, и погеройствовать пришлось. Помню, как целый взвод бандюков вдвоём с Федей одолели… Нет, ну ты подумай только: одной бочкой и двумя кабелями!... Но не суть. Важно, что ребятки из С.А.Р.О.С.а после того случая нас заметили. А как основные силы противника разбили, предложили нам в свои ряды вступить. Я-то тогда сразу согласился, а вот Федя решил с армией завязать, – помолчав, Шустрин продолжил. – Но оно и неудивительно. Его же Маша ждала, да ещё и с сынишкой, Потапом. А у меня никого, кроме бати, не было… – Зиновий с явной горечью вспоминал те времена, но вскоре встрепенулся и возобновил свой рассказ. – Однако про наш клуб Федька не забыл, стал профессионально заниматься. Причём всё так же, под руководством моего папани, уже заслуженного тренера, Семёна Семёновича Шустрина. Их команда, вроде как, даже в финал чемпионата выходила, но что-то там не сложилось… А моя жизнь с того момента круто поменялась. Стала куда суровей, секретней, но интересней. Меня же в программу одну взяли. Говорили, по габаритам подхожу. Ну, может, я и маленький, но характером жёсткий был всегда, никому спуску не давал. Одним словом, железный заяц. В общем, в мою честь разрабатываемый аппарат и назвали. С профессором, который всем заправлял, мы сразу общий язык нашли. Ну, и началась разработка, всё закрутилось, завертелось… Я и не заметил, как быстро целых семь лет прошло. А потом и первые испытания начались.       Казалось, интерес Захара был и так на пределе, но с этого момента он с головой погрузился в историю Шустрина. И неспроста…       – Ты удивишься, но буквально на первом запуске реактор «Зайца» сдох. Просто взял и вырубился. Мне потом сказали, что энергии подали маловато. Он, хоть и маленький, а жрёт будь здоров. Благо, реактор быстро заменили, и вот тогда начался первый полёт. Эх, как сейчас его помню… Хотя, что я буду рассказывать, ты и сам всё знаешь.       – Ну, мой первый полёт был, кхм... Скажем так, напряжённым.       – Что так?       – Пришлось срочно спасать родителей от бандитов, желающих заполучить «Зайца».       – Погоди-погоди, а как он к тебе-то попал? И что за бандиты такие?       – В квартире, куда мы с семьёй переехали, раньше жил некий профессор, подозреваю, именно Йоженштейн. Судя по всему, бандиты давно охотились за ним, так что вскоре профессору пришлось бежать. Но он почему-то оставил свою главную разработку, а я её случайно нашёл.       – Так, а бандиты-то откуда про него знали? Это же всё сверхсекретно было.       – Их подослал наш новый знакомый, Атараксий.       – Ага... – судя по всему, вопросов у Шустрина меньше не стало.       Захар поспешил вернуть Зиновия к его истории:       – А всё-таки, из-за чего Вы покинули С.А.Р.О.С.?       – А вот из-за чего! – Шустрин резко изменился в лице. – Во время одного из испытаний произошло ЧП: прогремел взрыв в одном из дальних отсеков. Причём такой, что тряхнуло всю базу. Там и сирены, и аварийное питание включилось. Нашему отсеку здорово досталось. «Заяц» свернулся в кружок, а мою ногу припечатало железкой к полу. Как Йоженштейн очухался, я сразу его на помощь позвал. А он… Просто подошёл ко мне, поглядел, схватил «Зайца» и дал дёру. И пёс бы с ним, с профессором, но мимо отсека то и дело мотались отряды наших ребят. Я звал их, и не единожды, но никто за мной не пришёл. А через час база полностью опустела. Я, конечно, кое-как выкарабкался и, наверное, одним чудом добрался до этого самого клуба, – Зиновий обвёл взглядом стены вокруг. – С отцом я с тех пор не виделся, но оно и к лучшему – так я бы только подставил его. Я же, по сути, дезертировал. В общем, пришлось мне жить в подполье долгих десять лет. Папани к тому моменту уже не стало… В клубе вместо него тренером стал Иван Иваныч. Ну, он-то меня и приютил, даже стал готовить как замену себе.       И тут Захара осенила поразительная догадка:       – Подожди-ка… Так тот самый Иван Иваныч, что меня принял в клуб, и был отцом Фёдора?       – Похоже на то.       В воздухе повисла тишина. После всего сказанного каждому из зайцев было о чём подумать.       – И знаешь, что? – первым нарушил паузу Шустрин. – Я ничуть не жалею, что сбежал из С.А.Р.О.С.а. Он давно прогнил, ещё до того взрыва. Неправильно это, когда однополчане друг друга в беде бросают. И потом, после всего, что мне пришлось пережить, я не хочу возвращаться к «Железному Зайцу».       – Но как же так? Он ведь был создан, предназначен…       – Пойми, Захар, героями не рождаются, героями становятся. За годы службы в СОБЕЗе ты сделал более чем достаточно, чтобы достойно носить эту броню. Сказать по правде, ты всё это время был таким, каким я всегда хотел быть.       Захар, мягко говоря, был ошеломлён. Его предшественник буквально отрекался от своей судьбы, причём совершенно добровольно. Кроме того, он явно восхищался им – простым парнем, Захаром Куцым. Однако этот простой парень всё же нашёл, что ответить:       – Как бы то ни было, сейчас «Железный Заяц» далеко не в лучшей форме, – Куцый перевёл взгляд на неактивный реактор.       – Думаю, я всё-таки смогу тебе помочь… – Шустрин нырнул в ближайшую комнату. Было слышно, как он копошиться в каких-то коробках. Спустя пару минут он вышел, держа в руках маленький КПК.       – Вот, возьми, – Зиновий протянул его Захару. – Не знаю, зачем я его хранил… Теперь хоть тебе пригодится. С его помощью ты найдёшь тайное убежище С.А.Р.О.С.а. По инструкции, в случае уничтожения основной базы, тайное убежище становится пунктом сбора всех выживших. Я туда нарочно не пошёл, а вот тебе оно сейчас может помочь. Авось, найдёшь там лишний аккумулятор или батарею. Как найдёшь, вези ко мне, а я уж пошаманю и постараюсь «Зайца» на ноги поставить.       Что ж, всё случилось совсем не так, как ожидал Захар, но, может, оно и к лучшему?       – И уж извини, что неприветливо тебя встретил. Теперь-то я вижу, ты и правда силён духом и можешь сделать то, что должно. Так что возвращайся поскорее, и удачи тебе! – Шустрин протянул руку Куцему.       Тот, недолго думая, пожал её и сказал на прощание:       – Как и говорил, я готов сражаться не за С.А.Р.О.С. и даже не за СОБЕЗ, а за правое дело: защитить мир от безумия Атараксия. Думаю, таких, как я, ещё найдётся. И найдётся порядком, –зашагав к выходу, Захар вовремя вспомнил о судьбе клуба. – И прошу, не закрывайте «Ракету». Это место стало настоящим пристанищем для всех, кто в нём нуждался, так пусть им и останется.       – Я подумаю над твоим предложением, – с долей шутки ответил Шустрин, провожая Захара задумчивым взглядом.       Впрочем, Куцего устроил такой ответ, и он поспешил оставить Зиновия наедине со своими мыслями.