Обречённые

Искендер вздохнуть смог, когда им дали время отдохнуть после процедуры проверки и короткой пробежки. Теперь он официально Искендер, а не какой-то Андро, сын Боромира из Грацо, теперь с тем выдуманным прошлым покончено, и он здесь начинает новую жизнь. Более того, отныне он старшина отряда новобранцев и это Искендера если не радовало, то удивляло точно. Он же правда не знал, что та хитрость с шапкой провернется настолько ловко. А этот Давут пусть хоть удавится своей шапкой, Искендеру плевать. Юноша опирается о стенку возле своей постели и прикрывает глаза, блаженно улыбаясь. Он в главном янычарском корпусе Стамбула, назначен старшиной новобранцев, а ещё и наказания не получил за своевольные решения. Кстати, об этом… Искендер сует руку за пазуху и вытягивает оттуда красную атласную ленточку. «Чуть позже я найду тебя и отблагодарю!» — Искендер улыбается уголком рта. Он запомнил лишь прикосновение нежной кожи к его огрубевшим ладоням и слетевшие с плеч длинные локоны черных блестящих волос, когда он сняла свою ленточку с волос. Но он знает, что если увидит эту девушку ещё раз, он её узнает тут же. Искендер нервно оглядывается, опасаясь, что кто-то заметит и тогда его уж точно отчитают. — Эй, ты Искендер, верно? — какой-то парень, выглядящий совсем юным, плюхается на соседнюю постель. — Я – Легари, ты здорово уделал этого Давута, — хмыкает он, а Искендер лишь кивает, тут же торопливо пряча ленту опять за пазуху. Он надеется, что госпожа в целости добралась до своего дома. — Что это? — Легари кивает на рубашку, и Искендер опускает взгляд, чертыхаясь. Кончик ленты торчал и явно выделялся на фоне одежды. — Любимая подарила? Искендер поджимает губы. — Нет. — А кто? Ленты с волос девушки дарят не просто так, только если ты им запал в душу. Искендер хмурится. — О чем это ты? — Да все это знают, девушки обычно отдают ленты с волос, когда хотят, чтобы мужчина помнил о них. Знаешь ведь, говорят, если человек трогает волосы, значит, ты ему нравишься, по крайней мере, так у меня на Родине говорят, — Легари усмехается. —Ты не выглядишь младше меня, но, похоже, о девушках ты совсем мало что знаешь. Искендер хмурится и отворачивается, тщательно засовывая эту ленту себе за пазуху. — Новобранцы, стройся! Искендер, собирай всех и быстро на построение! — не успевает никто вздохнуть, как в их обитель влетает один из чавушей. Искендеру всё ещё неловко быть предводителем, но он окидывает всех максимально серьезным взглядом и приказывает пошевеливаться. Он ловит на себе недовольный взгляд Давута, но это лишь добавляет искр злости в костер души Искендера.       Когда они все выходят на улицу, солнце уже клонится к закату. Янычары, их боевые товарищи, уже на месте, и Искендер в очередной раз чувствует прилив гордости. — Почему нас собирают, Зюльфикар-ага? — Искендер задает вопрос, который терзал весь отряд новобранцев. Чавуш смеряет его недовольным взглядом, но Искендер игнорирует его, потому что Зюльфикар-ага выглядит весьма довольным. — Наш Повелитель, Султан Ахмед хан едет к нам с визитом, — говорит он с нескрываемой гордостью. Искендер, как и все остальные новобранцы, про себя удивляется. Только приехали, а уже самого Падишаха увидят. — Дорогу! Султан Ахмед хан хазрет лери! — весь корпус склоняется в поклоне уважения к повелителю. Когда султан позволяет им поднять головы, Искендер украдкой поглядывает на него, на повелителя, о котором только и говорят. Говорят, что он вошел на престол самым юным из всех султанов, и он пощадил своего младшего брата, в обход многовековой традиции. Искендер не знал, в чем исключительность данного случая, но он думал, что убивать своего младшего брата – жестоко и бессмысленно, но, видимо, вся империя так не думала. Пока они шли к Стамбулу, эту тему часто поднимали. Теперь Искендер видел султана Ахмеда вживую. — Мои янычары, наши храбрые воины, защита нашей Династии! Я, султан Ахмед Хан, сегодня прибыл для того, чтобы увидеть воочию мощь всей нашей империи. Я, султан, взошедший на Османский престол еще 4 месяца назад, задержался со своим визитом. Однако, сейчас я лишь хочу вновь вас подбодрить. Скоро будет Великий поход на Венгрию, который, с позволения Аллаха, я поведу и тогда мы с вами обрушим всю ярость Османской Империи на нечестивых врагов! — Да здравствует падишах! Да здравствует падишах! Да здравствует падишах! Янычары вновь склонили головы перед их великим султаном. — Повелитель, — прибывший вместе с Ахмедом Дервиш посмотрел на Ахмеда, и тот кивнул. — Но я прибыл к вам не один. Это будет неожиданный подарок, особенно для тебя, Зюльфикяр-ага, не так ли? Зюльфикар-ага хмурится, непонимающе глядя на Ахмеда. — Дорогу! Эсен-султан хазрет лери! — янычарский полк, на секунду замешкавшись, склоняется перед сестрой самого султана. — Зюльфикяр-ага! — Эсен улыбается мягко своему воспитателю, на время заменившего ей отца. Она поднимает ладонь, позволяя янычарам поднять голову.— Я рада видеть тебя. — Госпожа, — Зюльфикяр неловко улыбается, не веря, что эта прекрасная госпожа, одетая в золото, та, которую он десяток лет назад называл дочерью. Золотая корона с изумрудами в ней сверкает, а расшитая золотом накидка отражает солнечные лучи. Искендер не смеет поднять головы, но он слышит шепотки за собой. Он знает, что женщинам запрещено являться в корпус, где живут только мужчины, к тому же, знатным госпожам. — Она сестра султана, закон ей не писан, — говорит стоящий рядом с Искендером Легари, а Али с ним соглашается. — Янычары, — госпожа заговаривает с ними, и янычары вновь склоняют головы: — главная опора нашей Империи, защита нашего Повелителя и мои братья… Искендер замирает вместе со всеми, но в отличие от остальных, которые удивлены последним словам султанши, он слышит в голосе госпожи знакомые нотки. — Когда-то я росла вместе с вами и наблюдала ваш рост и ваши амбиции. Сейчас те, кого я считала своими братишками, выросли в настоящих воинов и подставляют свое плечо и меч как опору моему брату в трудные дни. Я верю, что рядом с вами Османская Империя будет процветать. Но, я пришла сюда не с пустыми руками, наши храбрые воины. Сунюль-ага, сюда, — Эсен кивает, позволяя слугам внести три сундука с акче. — Зюльфикар-ага, раздайте эти деньги янычарам, а ещё больше выдайте новобранцам, — последние слова она добавляет с мягкой усмешкой. По рядам проносится тихий смешок. Чавуш Экбер грозно смотрит на старшин, и все смолкают, однако Эсен останавливает его жестом руки. — Поднимите головы, — все как один выполняют данное требование, — пусть у новобранцев будет больше стимула для того, чтобы стать храбрым янычаром. Им и так тяжело, — Эсен улыбается, обводя взглядом весь ровный стан, а потом взгляд замирает на одном человеке. Повисает пауза, и Ахмед с недоумением смотрит на сестру. — Старшина новобранцев… — Эсен вдруг чувствует, что задыхается. Внутри неё что-то вздрагивает и сердце чуть-чуть пропускает удар. Искендер неуверенно поднимает взгляд и замирает, глядя на ту, что неделю назад он пытался спасти от разбойников. Черные волосы, среди которых блестела золотая корона, властный взгляд, накидка из меха и золотые нити на изумрудном платье, — ничего общего с той девушкой, ради которой Искендер бездумно бросился сражаться с разбойниками и вполне мог пострадать, ведь он был лишь новобранцем. И всё же это была она. — Искендер, — во взгляде госпожи что-то меняется на пару секунд. — Что же, Повелитель, вот, человек-спаситель моей жизни.