Ларец Святого Торстена

Руперт фок Фельсенбург 1 год Круга Ветра, 18 день Весенних Ветров Как ни торопился Руперт, а пуститься в путь на ночь глядя, по незнакомой горной дороге – было опрометчивым решением. Тем более, вернулись они в сумерках, изрядно уставшие. Пришлось провести еще одну ночь под гостеприимным кровом, а выехать только наутро. При этом отряд обзавелся новобранцем: всю обратную дорогу Хельмут Вейсен уговаривал Руппи взять его на службу, и в итоге получил-таки согласие и даже коня бедняги Дидье. В городок Большой Вис они въехали часов в десять утра, а там уж Хельмут довел их до трактира своей тетушки за несколько минут. И сразу стало ясно, что они опоздали. На небольшой площади с колодцем, перед гостиницей «Гусятница» толпился гомонящий народ. Полицейский у дверей трактира пару раз крикнул, чтобы люди расходились, впрочем, серьезных мер пока не принимал, может быть, и не собирался. Хельмут соскочил с коня и бросив на Руппи обеспокоенный взгляд, спросил: – Я узнаю?.. Руперт кивнул, и тут увидел, как из-за колодца выскользнул мальчишка лет восьми, явно беспризорник, и подбежав к Валентину, который как раз спешился, дернул его за кончик плаща. – Господин… Вы – господин граф? – Зачастил мальчишка. – У меня дело к господину графу… От другого господина… – Какого еще другого господина? – Осведомился Валентин, и даже слегка смягчил выражение обычно высокомерного лица. – Такой… Он рано утром здесь проехал. Желтое перо на шляпе. Уилер! Руппи шагнул вперед. – Я граф. Что за дело? И как ты узнал, к кому обратиться? – Так он объяснил. Сказал, прибудут господа. И у кого будет лиловый плащ, и перья такие…– Мальчишка, по-прежнему не спуская глаз с Валентина, растопырил руки, видимо, обозначая пышность перьев. – Что б, значит, я и спросил, который господин граф будет. – Понятно. И что передать велено? – Так это… – Мальчик скромно опустил глазки. – Тот господин сказал, денежку дадите… – Вот, держи, – Руперт, сунув руку в кошель, выудил монетку. – Благодарствую, сударь. Все, как было, обсказать вам велено. Я же ночью спал вот тут, у колодца. А утром, еще не рассвело толком, слышу шум… Вообщем, проснулся я. А это, оказывается, господа, которые в трактире ночевали, в путь выехали. Целый отряд, шляпы с перьями, оружие… – А сколько их было числом? – Спросил Руппи. – Ты считать-то умеешь? – Так точно, умею, сударь! И посчитать успел – пятнадцать. А коней было шестнадцать. И они уехали, а одного коня оставили. А мне тут чего-то… так страшно сделалось… Смотрю я, значит, на трактир дядюшки Бойзеля, и вижу в окнах синий свет… Такой яркий, просто жуть! Я спрятался, но дальше смотрю. Вышел еще один господин. Важный такой... Сел на коня, которого те оставили, и уехал. А скоро и рассвело, и молочник пришел. Он мне, бывает, кружку молока дает. Но сегодня я к нему не подошел, страшно все еще было. Молочник покричал, видит, никто его не встречает, и в трактир зашел. А потом выскочил, как ошпаренный и давай кричать: Полиция! Полиция! Вот я и порадовался, что не вылез тогда. Полицейских двое прибежали, а они меня всегда гоняют отсюда. А потом и люди собрались. И я услышал, как говорят: молочник-то во всем трактире ни единого живого человека не нашел, только убитую собачку у порога – ее тетка Хильда, жена хозяина, очень любила. А двери и окна не запертые, и внутри не тронуто ничего. А людей – будто демоны утащили. А потом и ваш знакомец подоспел. Он мне два суана… – Мальчишка запнулся, поняв, что проговорился, но тут же исправился. – Ну, то есть, он меня в толпе высмотрел, и мы с ним сразу поладили. Я все то же ему рассказал, а он просил вас дождаться и все это вам повторить. Ну, я согласился, отчего благородным господам не услужить? Я завсегда… – Еще что-нибудь? – А, да! Он тут еще пошастал, потом ускакал и снова вернулся. И сказал еще, чтобы вы, когда из города выедете, налево повернули. Там указатель будет, написано «Барсучий холм». И больше я его не видел. – Это все? – Все. – Спасибо, парень. – Руппи не поскупился еще на одну монету. – Ты нам очень помог. Итак, Уилер шел по следу. А фок Марге этим утром пустил синее проклятье в ход, и убил, видимо, всех родственников Хельмута. Отплатил, так сказать, за гостеприимный ночлег. ***** Часа через два показалось и селение на пригорке, у подножия высокой, поросшей лесом горы. Тут из-за крайних домов вылетел всадник в темной одежде и помчался навстречу. На темной шляпе ярко выделялось желтое перо. – Уилер! Подскакав, тот цепким взглядом прошелся по лицам вновь обретенных спутников, склонил голову, приветствуя офицеров. – Ну, как дела, Антал? – Поинтересовался Руперт. – Да вот, как видите, сел я им на хвост, – отозвался талигойский разведчик. – Порасспросил на лесопилке, там и лошадь купил, как и договаривались. Повезло, что дорога здесь одна, и вела она на Вис этот, им-то тоже деваться было некуда, только до города ехать. Вот и я туда поехал. Доехал, а уж поздно.Марге этот ваш натворил уж там дел. Только такой отряд, как у него, незамеченным, конечно же, не остался, его видели при выезде из города. Да и направили меня по верному пути. А тут… – Они как раз поравнялись с первыми домами. – Уж сразу стало все понятно. Он замолчал. Понятно стало и без слов. В селении царила странная тишина, сразу же внушившая зловещие предчувствия. Дома, зеленеющие палисадники за невысокими, сложенными из камня, заборами. Дворы, огороженные плетнем. Сараюшки, огороды. И ни звука, который выдавал бы человеческое присутствие. Домашний скот тоже молчал. Даже собаки, хотя пару раз Руппи заметил шевеление в будках, значит, псы были, только голоса не подавали. И причина этому была одна – животных что-то перепугало так, что они до сих пор прийти в себя не могут. Под влиянием внезапно кольнувшего беспокойства, Руперт расстегнул сумку на коленях. Гудрун, уже привыкшая к такому способу передвижения, глянула на него сонным глазом, зевнула и продолжала спать, свернувшись на дне сумки клубком. Руппи провел рукой по мягкой шерсти, и кошка мурлыкнула. Никакого беспокойства она не проявляла. Внезапно громко закудахтали куры, и это заставило вздрогнуть. Кошка тоже завозилась, и Руперт поспешно ее запер, пока не выскочила на свободу. – Так что, тут людей нет совсем? – Первым не выдержал Арно. – С людьми случилось то же, что и с Блезом и Робом. С семьей трактирщика. Один пепел. Желаете взглянуть? – Что, все село? – Спросил Руперт. – До единого человека. – Кивнул Уилер. – Оно как дело-то было. Я, когда подъезжал сюда утром… не по себе мне стало. Вот хоть верьте, хоть нет, а понял я, что не стоит туда ехать. То есть, ехать-то надо было, а заставить себя не мог. Мысли прям путались, такой страх охватил, что аж вспотел я весь. Да и лошаденка моя затряслась. Что делать, повернул обратно, да и припустил назад. Тут уж эта подруга неожиданную прыть проявила.– Капитан хлопнул по шее свою гнедую с белым пятном на лбу. – А на скаку все ж обернулся я. Гляжу, синяя молния как полыхнет! На фоне той горы отлично видно было. И при том – тишина. Ни грома, ни туч на горизонте. День ясный в разгаре. Отъехал я на несколько бье, остановился. Чую, уже не гнетет так, укрылся за камнями, переждал с полчасика. Вроде тишь да гладь установилась. Ну, я снова к селению направился. Думаю, хоть к ближайшим домам подкрадусь, посмотрю, что там, да как. Тут и лошадь угомонилась, паники больше не поднимала. Ну, я в село и вошел. И посмотрел. А Марге и его люди ушли по дороге в лес, вот за крайними домами. Больше им некуда, да и следы там хорошо заметны. – Мне интересно, как это оно здесь всех убило, а людей Марге не тронуло? – Заметил Арно. – Так ведь фок Марге может приказывать этой пакости синей! – Воскликнул Уилер. – Вот и велел… – Сомневаюсь, – сказал Валентин. – Даже если фок Марге и сумел бы приказать этой силе не трогать его людей, от ужаса, что она внушает живым, оградить их он бы не смог. Видимо, он отправил свой отряд вперед, на достаточное расстояние, чтобы обезопасить их. А тут провел своеобразное испытание. Может быть, проверял, на какое расстояние действует его оружие… – Если так, то понятно, что к нему лучше за пол-хорны не приближаться. Есть надежда, что за пределами этого расстояния оно не подействует. Если, конечно, не направлено персонально на тебя. – Хмыкнул Арно невесело. – Я должен его остановить. – Руперт стиснул кулаки. – Вот тут-то и встал вопрос – как? – Заявил Арно. – Как ты собираешься это сделать? – Вызову фок Марге. Создатель знает, как давно мне этого хочется! – Вы уверены, что он окажет вам честь скрестить с вами шпагу, когда у него есть выход гораздо проще – открыть ларец? –Заметил Валентин. – Ну а что вы предлагаете? – Прежде всего не забывать о том, что стоит на кону в случае неудачи. Все эти люди, погибшие здесь, а также те, кто еще неминуемо погибнет, вряд ли бы оценили наши рыцарские порывы и красивые методы, вы согласны? Ценится только результат. Неудачи мы допустить не можем. Поэтому я предлагаю удар в спину. Или яд. Чтобы наверняка. Только с трупа можно снять кольцо. И чем скорее фок Марге станет трупом, тем меньше людей умрет. – Еще бы суметь подобраться к нему незамеченным. – Придется следовать за ним и далее. Ему тоже требуется отдых. Если же он замыслит еще одно деяние, вроде того, что сделал в этом селении, то ему придется отослать своих людей. А учитывая, что эта сила позволит приблизиться к нему только вам, Руперт, возможно, вам и представится шанс убить его в поединке. – Уж будьте уверены, я этот шанс не упущу. – Руперт ласково тронул львиный эфес. Тем временем Уилер пересел на свою серую кобылу, которую спутники привели с собой и вернули ему, а гнедую повел в поводу. Они шагом проехали все село, а покинув его, перешли на рысь. – Только теперь впереди иду я, – уведомил всех Арно тоном, не допускающим возражений. – Антал вторые сутки на ногах! – Ничего, бывало и похуже. В седле подремлю. Хорошо, хоть Молчунья моя ко мне вернулась. Мы с ней уже хорошо сработались. – Уилер ласково похлопал свою серую по шее. Он, и правда, выглядел усталым. – А ты Блеза с собой возьми, Арно. ***** АрноСавиньяк. Ехали весь остаток дня. Дорога иногда выбегала на открытые поляны, но по большей части пряталась в лесной чащобе, где меж сосен великанами возвышались еще и гигантские пихты. Порой путь пролегал между совершенно отвесных спусков, покрытых мхом и черным и серым лишайником. Кроны деревьев над головами смыкались, образую сплошной туннель. Только в глубоких сумерках дорога вынырнула на горную поляну, с которой преследователи увидели лежащее внизу, в котловине, очередное село, и довольно большое. Во многих домах приветливо мигали желтые огни. – Это и есть наш шанс, вам не кажется? – Осведомился Арно, когда спутники тоже остановили коней рядом, разглядывая местность внизу. – Фок Марге в пути целый день, как и мы. Едва ли он пропустит возможность остановиться здесь. – И убивать людей, прежде, чем поужинает, он, скорее всего, тоже не начнет, – пробормотал Руппи, стоявший ближе всех. – Осталось разведать, где он остановился, и подобраться к нему с кинжалом или… ядом. – Добавил Арно и оглянулся на Валентина. – Кстати, что касается последнего, Валентин, – Руперт тоже посмотрел на герцога Придда. – Ваше предложение было голословным, или?.. – Я обычно имею привычку отвечать за свои слова, граф, и у меня есть с собой яд.– Валентин стянул перчатку и вскинув в изящном жесте руку, продемонстрировал массивный серебряный перстень на среднем пальце. – Действует в течение часа. Без вкуса и запаха. Кстати, достаточно безболезненный, человек просто засыпает… и все. – Вы предусмотрительны. – Обронил Руперт. – И давно ты стал… таким запасливым? – Против воли, фраза прозвучала… немного обидчиво? Обвиняюще? Арно нахмурился, покусывая губу. Перстень притягивал к себе внимание, точно ядовитая змея, гревшаяся на солнышке, безобидная до поры, но внушающая ужас одним своим существованием. Разумеется, Арно сдерживался, но знал, чего ему хотелось: схватить кольцо и зашвырнуть подальше. Яд – оружие женщин и трусов. Но вот это вот заявление о том, что он действует безболезненно… О таком редко беспокоятся, припасая яд для врага. – После Багерлее, – подтвердил подозрения Валентин. На минуту воцарилось довольно тягостное молчание, и Арно поторопился его нарушить. – Ладно. Уж Марге-то даже отравить я почел бы за честь. Но он всех нас видел в храме, и каждого знает в лицо! У нас нет шансов. Разве что подобраться к нему спящему? Тогда я первый, имейте в виду. И в дело пойдет стилет… – Господа, меня он не видел, – вмешался Хельмут, понукая лошадь и пробираясь к ним троим. – А я… смерти моих родных не прощу. Я готов на все. Под взглядами, устремленными на него со всех сторон, паренек немного смутился, но глаз не опустил, поочередно поглядывая на них троих. Арно двинул Кана вперед и, поравнявшись с лошадью Хельмута, ободряюще хлопнул мальчишку по плечу. – Отлично! Отправишься вместе со мной! Я разузнаю, что да как, а ты… Ну, там посмотрим. – Так и будем действовать, – сказал Руппи, – и поторопимся. Эта ночь должна стать решающей. ***** Трактир стоял на краю села, и назывался «Изобилие». Под крышей висел фонарь, и вывеску можно было прочитать издалека, прячась за деревьями и густым кустарником. Двор был небольшим, и огорожен невысоким, сложенным из камней забором. Со стороны леса заросли подходили к нему почти вплотную, и это облегчало дело.Арно, не особо и таясь, подобрался к забору и подсчитал лошадей, стоявших прямо во дворе, у коновязи. Их было шестнадцать. Тут дверь распахнулась, выпустив сноп света, и Арно метнулся под укрытие деревьев. У трактира послышался шум, тонкий крик, грубая ругань, звуки борьбы. Из ворот выбежала женщина в светлом платье и понеслась в сторону леса. За ней тут же выскочил и преследователь, и Арно узнал форму: темно-синияя куртка с желтыми полосами на рукавах. Понося женщину последними словами, он бросился следом, и Арно думал недолго. Он рванулся наперерез, налетел на негодяя, почти поймав его в объятия и без промедления вонзил кинжал ему под ребра. Тот будто воздухом поперхнулся, согнулся пополам, а едва Арно выпустил его из рук, мешком свалился набок. Он еще хрипел, но рана была смертельной: с угла рта текла струйка крови. Убегавшая девушка, заслышав шум за спиной, обернулась, сбавила шаг, и тут Блез, подскочив со спины, обхватил ее за талию и зажал рот. Бедняжка наверняка перепугалась до полусмерти, такими круглыми глазами она посмотрела на Арно, который мягко перехватил ее и,легко поглаживая по спине, торопливо зашептал на ухо, пытаясь успокоить: – Ш-ш-ш, милая, тихо, успокойся. Теперь тебя никто не обидит, слово дворянина и офицера. Этот мерзавец получил по заслугам, и его дружков ждет то же самое. Только не поднимай шум. Беглянка, девушка с растрепанными светлыми волосами, смотрела на него, по-прежнему широко раскрыв глаза, лихорадочно подрагивая и цепляясь пальцами за его колет. – Ну, успокоилась? Она кивнула, бросила быстрый взгляд на Блеза. – Как тебя зовут? – С-софи… – Клянусь, теперь ты в полной безопасности, Софи. – Арно взял ее ладони в свои и посмотрел ей в глаза. – Мы можем поговорить? – Да… – Ты работаешь в этом трактире? – Да, у дяди Хилфреда… – Он тебя обижает? – Кто, дядя? Нет! Он брат моей мамы, он добр ко мне… – А чего не защитил? – Кто, дядя?.. Да как он мог?! Они же… Как нагрянули всей толпой, начали орать, выпивку потребовали… А у него глаз-то наметанный! Дядя только Верену успел спрятать, так и сказал, спрячься, и носа в зал не смей высовывать… Ну, так она ж его родная дочка, а я всего-то племянница, - Софи снова всхлипнула, видимо, на сей раз, от обиды. Отерла лицо ладонями, и глубоко вздохнула. Учитывая все пережитое, она еще очень хорошо держалась. Да и то правда: подавальщицей в трактире вряд ли бы долго продержалась девица тонкой душевной организации. – Работать-то кто-то должен.– Продолжила она, уже вполне успокоившись. – Такую ораву не обслужи, так они и трактир подожгут. Было на дядькиной памяти такое. Он только шепнул мне, чтоб я конюха нашего, Ганса, кликнула, чтоб он им выпивку разносил… Правда, он такой растяпа… Но они тут уже два часа заседают, сами уже лыка не вяжут… Я только выскочила, чтоб Ганса позвать, ну а этот… сразу за мной, и давай лапать! Я вырвалась и бежать! Думала, в лесу хоть спрячусь… Спасибо вам. – Не стоит… –Арно, так и сидевший напротив, погладил Софи по волосам и поднялся. Задумчиво нахмурился. – То есть, нам бы не помешала твоя помощь, Софи. Мы были бы очень благодарны. – Моя помощь? А что нужно-то? И как я могу… – Эти люди наши враги. Нам нужно подобраться к их предводителю так, чтобы он ничего не заподозрил. Хельмут! Вот наш парень, – Арно положив руку Хельмуту на плечо, слегка подтолкнул его к вскочившей на ноги девушке, – мог бы поработать, наряду с вашим Гансом, вместо вас с кузиной. Выпивкой, там, обнести… С этим он справится. Только твой дядя должен его принять, ну, сама понимаешь… – Вот, – Софи торопливо вытащила из волос заколку с эмалевыми розовыми цветочками, и вложила в руку Хельмуту. – Мы так уже делали, правда, я тогда просила свою подружку поработать вместо меня. У меня горло болело, и жар был, и я прислала Грету с заколкой к дяде Хилфреду. Пусть он… – Хельмут… – представился мальчишка, улыбнувшись. –Пусть Хельмут покажет ее моему дяде потихонечку, и скажет, это я попросила его поработать вместо меня. Может рассказать даже, как дело было… Мой дядька поймет… – Вот и хорошо. Улыбнувшись Софи и поручив ее заботам Блеза, Арно отвел Хельмута в сторону, вручил ему перстень с ядом, и дал последние наставления. Парень послушно кивнул и направился к воротам трактира. Арно подождал, пока за ним не закроется дверь, затем тоже проскользнул по двору и подкравшись к окну, затаился под ним. Окно было маленьким, стекло тусклым, да еще и занавешенным, но рама поднималась вверх, и Арно, пользуясь кинжалом, приподнял ее на два пальца, в надежде, что-нибудь услышать, раз уж увидеть что-либо не представлялось возможности. Он услышал только пьяные разглагольствования, но честно просидел на своем посту, вплоть до того момента, как Хельмут, целый и невредимый, наконец, появился на улице. – У меня получилось, господин капитан, – даже не дождавшись вопроса, торопливо зашептал мальчишка, едва они встретились за воротами трактира и направились к своему убежищу за деревьями. – Вот. Я всыпал яд ему в кружку, и он выпил! В руку Арно опустился перстень Валентина. – А сейчас Марге, должно быть, уже захрапел. Я дождался, когда он наверх в свою комнату уйдет, и только потом ушел сам. А его люди все еще пьянствуют. В кости играют… На хозяина орут… – А где его комната, ты не узнал? – Конечно! Она в конце коридора, а окно – как раз над крышей конюшни. Я через задний ход выходил, проверил. Значит, оставалось только ждать. Ночь выдалась безоблачной, луна – яркой, звезды – такие, что глаз не отвести. Не ночь, а мечта, только с девицами и гулять. Они и прогулялись. На всякий случай оставив Хельмута на страже, Арно с Блезом проводили Софи до ее дома, находящегося почти на противоположной стороне селения, убив на это около часа. И вернувшись к трактиру, прождали еще час, чтобы уж и самые отчаянные гуляки угомонились. Когда трактир затих, и погрузился во тьму,Арно с Блезом пробрались во внутренний двор, осмотрелись и пошарили по кособоким пристройкам. Обнаруженная там лестница весьма облегчила дело. Приставив ее к стене, Арно в считанные секунды оказался на верху, сунул лезвие кинжала в щель между рамой со стеклом и подоконником, поднял раму и влез в комнату. Внутри царила тишина. Валентин сказал, яд быстродействующий, так что часа должно было хватить с лихвой, а они выжидали больше. Возблагодарив Создателя за яркую луну, светившую прямо в окно, Арно принялся осматриваться. Кровать, на ней человек, закутанный в одеяло. Шляпа с малиновыми перьями и рыжевато-желтый камзол – на стуле. Точно – это вещи фок Марге, значит, не стоит и сомневаться, что в постели он сам собственною персоной, а судя по тому, что оттуда не доносится ни звука, яд определенно подействовал. Хоть бы так и было. Разумеется, Арно не боялся мертвецов, но если б сейчас он взялся утверждать, что абсолютно спокоен и хладнокровен, то покривил бы душой. Ему было очень не по себе: луна, труп на постели… И труп этот еще следовало обыскать – не самое приятное занятие, что и говорить. Так и нечего оттягивать неизбежное. Арно решительно шагнул к кровати, коснулся шеи лежащего – пульса не было. Арно осмотрел левую руку, но на ней колец не было. Чтобы добраться до правой, покойника пришлось перевернуть, что Арно и сделал. И отшатнулся, увидев его лицо: глаза фок Марге были выпучены, у рта пена. Зрелище то еще, но дело делать было надо, и Арно принялся за осмотр второй руки. На пальцах сверкнули два кольца. Арно снял оба. Теперь – ларец. Прежде всего, Арно посмотрел под подушкой. Ларца там не было, зато обнаружился пистолет.Арно осмотрелся и сразу направился к стулу с ворохом одежды. Тут его поиски увенчались успехом: он обнаружил небольшую кожаную сумку, в ней-то и находился ларец. Больше тут делать было нечего, и, забрав ларчик вместе с сумкой, Арно благополучно выбрался наружу. ***** Затем была скачка сквозь ночь… И совет на их лесной стоянке. Решение уничтожить и ларец, и кольцо, бросив их в первую попавшуюся реку, принятое единогласно. И за реализацией этого плана дело не стало – река была недалеко, ее неумолчный рокот сопровождал их постоянно. ***** 1 год Круга Ветра, 19 день Весенних Ветров Руперт предположил, что справится и один, но Валентин был слишком настойчив в своем желании его сопровождать, разумеется, тут и Арно заявил, что не останется в стороне. В итоге поздним утром девятнадцатого Весенних Ветров они втроем вышли из леса и остановились на краю узкого каньона. Внизу, на глубине больше, чем в два человеческих роста, почти в отвесно поднимающихся стенах несла свои воды одна из многочисленных горных рек. Течение в этом месте было не таким бурным, как обычно, а вода темной, и это свидетельствовало об изрядной глубине. Тянуть Руперт не собирался, поэтому сразу же развернул плащ, в который был спрятан злополучный ларец, предусмотрительно обвязанный веревкой с камнем. Стоя на краю обрыва, он размахнулся и зашвырнул это проклятье Торстенав реку. За ней без промедления отправилось и кольцо, которое Руппи достал из кармана. – Все. Теперь мы избавлены от этой напасти… если только вдруг река не обмелеет. А я все-таки надеюсь, что этого не случится. О некоторых тайнах лучше вообще ничего не знать. Он уже повернулся, чтобы уйти, и даже сделал шаг вперед, как Валентин негромко произнес: – Подождите. Боюсь, что это не все. Арно посмотрел, куда показывал герцог Придд, и Руперт тоже в один миг оказался рядом. Место, где шкатулка погрузилась в воду, мерцало тем самым насыщенно-синим цветом. Пятно разрасталось под водой, словно из глубины на поверхность всплывало нечто – что-то вроде огромного пузыря, и одновременно вода стала закручиваться воронкой. Арно понял, что слышит какой-то подозрительный гул, и тут из водоворота вверх рванул водяной столб, распался на отдельные струи-щупальца, которые потянулись к ним троим, стоящим наверху. Раздался резкий птичий крик совсем близко, словно прямо над головой, перед глазами внезапно вспыхнул ослепительный свет. Одновременно земля под ногами задрожала,Арно в ужасе бросился прочь, вернее, сделал попытку, и в этот моментпроизошел обвал: земля ушла из-под ног. Арно упал и покатился вниз, и тут почувствовал, как его схватили за руку и остановили. Немного очистив лицо от грязи, чтобы хоть в глаза пыль не сыпалась,и проморгавшись,Арно посмотрел наверх. Кусок белой скальной породы среди тронувшихся с места пластов глины и песка остался незыблемым, когда все вокруг поползло вниз. Теперь этот каменюка торчал над головой, похожий на широкий клык, и Валентину удалось на нем закрепиться. Лежа на нем грудью, он обеими руками вцепился в предплечье Арно, и таким образом его удерживал. Руппи нигде не было видно. Впрочем, сейчас Арно было не до него. Сорвись он – и его ждет верная смерть: или утонуть в темных водах, или задохнуться по пути в сползающих массах камней, песка и глины. Оказавшись на животе, Арно попытался было хоть на сколько-нибудь продвинуться вверх, но насыпь под ним тут же пришла в движение. Положение представлялось безнадежным. Арно напоминал себе насекомое, ползущее по стенке стеклянного сосуда, постоянно оскальзывающееся, начинающее снова и снова приходящее к тому же итогу, без малейшей надежды выбраться. Похоже, и у него, как у того жука – надежды не остается. А вот у Валентина – другое дело, если только эти попытки спасти Арно не лишат друга шанса на собственное спасение. Риск все еще оставался – земля по-прежнему вздрагивала, обрушивая вниз новые кучи. Что, если и камень, на котором был Валентин, не выдержит и обвалится. – Валентин, брось меня. – Голос даже не дрогнул, и это было просто отлично. – Нет! – Голос Валентина был слегка прерывистым, возможно от напряжения, но тон – спокойным, уверенным, непреклонным. – Даже и не думай. И не говори глупостей. – Я и сам бы не хотел. Но это бесполезно. Мне не за что зацепиться, а ты не можешь удерживать меня до бесконечности, и вытянуть наверх – тоже. Арно сделал еще одну попытку, и она так же не увенчалась успехом, как и предыдущие. –Арно, послушай меня. Мы выберемся во что бы то ни стало. Сейчас постарайся не двигаться вообще, я должен освободить одну руку, чтобы бросить тебе плащ. Пожалуйста, не делай резких движений, иначе я могу не удержать тебя одной рукой. Обещай, что не будешь пытаться облегчить мое положение, пожертвовав собой. Я здесь ничем не рискую. А если я потеряю тебя, я тоже не смогу жить. Обещаешь? – Да, – сказал Арно. А что еще ему оставалось после такого странного заявления? Волнение, слишком явное, проявилось в голосе Валентина, только при последних его словах. И что-то еще такое… Мысли пустились было вскачь, но Арновыбросил их из головы. Сейчас она должна быть, как никогда, ясной. До тех пор, пока – или если!– у них действительно что-то не получится. Он замер, прижался к склону, кажется, даже дышать прекратил. Валентин освободил одну руку, но пальцы другой держали мертвой хваткой. Послышалась возня, а спустя несколько долгих мгновений на склон упал плащ лилового бархата. Влекомый тяжелой пряжкой, он быстро заскользил к Арно, и тому удалось, взметнув вверх руку, ухватиться за него. Арно видел, как Валентин пытается закрепить другой край плаща, и вскоре у него получилось. – Порядок, – сказал он. – Можешь потянуть. Арно и потянул. А, убедившись, что ткань держится крепко, попробовал и сам подтянуться повыше. Валентин, снова ухвативший его руку своими обеими потянул сильнее, и теперь, когда вторая рука Арно обрела какую-никакую опору в виде плаща, дело пошло на лад. До Валентина оставалось расстояние с локоть, не больше, он улыбнулся, подбадривая, и в этот момент ткань, видимо, поврежденная острыми гранями камня, резко затрещала, разрываясь. Арно, оцарапавшись и даже не заметив этого, едва успел схватиться за какой-то выступ, попавшийся под руку, выпустив из пальцев обрывок негодной уже тряпки. И тут Валентин дернул его вверх так, что единым рывком затащил на свой камень. Арно увидел его побелевшее лицо, дрожащий в зрачках только что пережитый ужас. А потом Валентин обеими руками крепко прижал к себе Арно, как свалившегося сверху, так и оставшегося лежать, пытаясь отдышаться, слушая бешено бьющееся сердце и хриплое, сорванное дыхание. И Арно понял, что не может не сказать. – Валентин, я люблю тебя, – выдохнул он, ткнувшись в плечо друга, не осмеливаясь поднять глаз и готовый уже ко всему, даже к тому, чтобы полететь в пропасть, если Валентин его чуток подтолкнет. Тот лишь крепче сжал объятия. А потом Арно почувствовал, как чужие прохладные губы коснулись его лба. И ответный шепот: – Я тебя тоже люблю. Давно. Уже давно… После того, как висел над пропастью и сердце все еще колотилось от пережитого испытания, поцеловать лучшего друга и признаться ему – оказалось не так и страшно. ____________________ Конечно, тут должен быть еще эпилог о том, как Руппи спасется, может быть, я его потом напишу. Главное - приддоньяк же состоялся, так что ящетаю, работа афтара в целом выполнена, поэтому я и поставила "завершен".