Моя милая дурочка Хельга.

      Солнце лениво сползало со стены, перешагивая на бледную кожу лица девушки. Она поморщилась, кое-как открыв заплаканные глаза. Ронда огляделась и поняла, что уснула на пороге своей комнатушки. Голова дико раскалывалась или ей это просто казалось. Небольшое помещение, обклеено старыми плакатами, куча пыльных игрушек, книги разбросаны по полу, столу. Руки никак не доходили всё это убрать, а сейчас тем более. Она не могла смотреть на себя, ей мерещилась кровь, звук выстрела и улыбка Юджина. Такая печальная, но благодарная. Из-за этого мурашки забегали по телу и на глаза снова навернулись слёзы. Переборов желание плакать и очередной позыв рвоты, брюнетка пошла в ванную комнату. Она медленно шагала по холодному кафелю, ощущая его каждой клеточкой своего тела. Само тело было словно наполнено свинцом, каждое движение было тяжелым. Добравшись до ванны, Ронда заглянула в немного грязное зеркало. Оттуда на неё смотрела молодая девушка с красными глазами, вся измазанная тушью и помадой. Чёрные как ночь волосы, торчали в разные стороны. Во взгляде чувствовалась пустота, заполнить которую мог только один единственный человек, но он навряд ли вспомнит о ней. От этого стало только хуже, даже заскрипела зубами. Почему не она? Если бы всё было так, как она хотела, то всё можно было предотвратить. Юджин был бы жив, его не убили бы из-за неё. Юджин стал ей другом. Он один разглядел в ней что-то стоящее. Не отвернулся, когда остальные махнули рукой. А она убила его руками Стинки. Этот безумец нажал на курок, даже не дрогнув. Раз за разом слышался выстрел. — Ты меня ненавидишь? — шёпотом спросила брюнетка у своего отражения. Только картинка стала искажаться, перерастая во что-то сюрреалистичное. Она осторожно коснулась своего лица и почувствовала запах металла. Кровь была свежая, багрового цвета, стекающая по ней. Крови было всё больше, она капала на пол, образуя огромную лужу под ногами. Та помотала головой и этого как будто и не было. Её и без того запутанные мысли были заняты тем, что могут сдать. Каждая минута становилась невыносимой. Было страшно выходить даже за пределы своей комнаты. Так можно было сойти с ума, прям как… Нет, что угодно, только не это. Та посмотрела в зеркало ещё раз и прикусила губу. Если не выйдешь победительницей, то на что ты вообще способна? Тут ей в голову приходит идея, от которой подкосило ноги. Пришлось схватиться за раковину, чтобы не упасть на холодный кафель. Это помогло бы ей решить все проблемы без каких-либо опасных для неё последствий. Брюнетка быстро умылась, почистила зубы, избегая проклятого зеркала и по пути вытираясь полотенцем, вышла из ванны. Её целью был телефон, но из включенного телевизора в гостиной говорили о вчерашнем происшествии в школе. Очень хотелось пройти мимо этого, заткнуть уши и громко говорить, перекрикивая корреспондента, но что-то ей не давало. Девушка встала как вкопанная, вглядываясь в каждый кадр. Вслушиваясь в каждую фразу. «Сегодня, в тихом городке Хиллвуде произошло событие, заставившее содрогнуться многих. Один из учеников старших классов выстрелил в своего одноклассника и ранил школьную медсестру. Она сейчас находится в госпитале, а вот парня ждет неутешительный прогноз. В данный момент школьники, увидевшие это, в ближайшее время будут давать показания. Расследование активно ведётся. Как выяснили следователи, это убийство не первое в семье Петерсонов. Во время обыска их дома были обнаружены некоторые улики, доказывающие, что мать Стинки была причастна и даже виновна в смерти главы семейства. Эксперты говорят, что давно не видели подобного. Дело с пропажей Фрэнка Питерсона закрыли несколько лет назад, повесив вину на соседа – Майкла Маккорми. Мужчина отсидел семнадцать лет в колонии строго режима. Его адвокаты только разводили руками, когда тот к ним обращался. На сегодняшний день ясно, что убийство было не только совершено религиозной активисткой - Эммой Питерсон, но и запланировано заранее. Она хладнокровно застрелила своего мужа — Фрэнка Питерсона из того пистолета, что и сын, Стинки, выстрелил в своего бывшего одноклассника – Юджина Хоровитца. Дело было возобновлено и суд пройдёт сегодня вечером. Бедного Майкла выпустят из тюрьмы после стольких лет? Семья убийц? Знал ли Стинки о страшной тайне, которую скрывала его мать? Была ли это история мести или парень оказался не в то время и не в том месте? Об этом и многом другом вы узнаете в вечернем эфире на нашем канале.» Заиграла мелодия из заставки. От таких новостей Ронда покачнулась, а к горлу вновь поступила тошнота. Снова выстрел, снова кровь. Голова шла кругом, но она взяла себя в руки и прошла в комнату, где был телефон. Она стояла с минуту, смотря на него. Если она скажет, что знает, кто дал парню наркотики и тем самым сдав Арнольда полиции, то спасёт свою шкуру. А это значит, что парня посадят за распространение и хранение наркотических веществ. За это время все разъедутся по колледжам, устроят свою жизнь, все, кроме Ронды. Только она будет верно дожидаться Шотмена из тюрьмы и тогда он заметит её. Он влюбится в неё, и они будут вместе. Были ли это отголоски безумия или наоборот здравого смысла, ясно не было. А если он уже рассказал им про Ронду? Что тогда? Ей добавят срока за ложные показания? Нет, навряд ли, нужно придумать оправдание. Её заставили, а заставил Стинки под угрозой убить. Ронда лишь передала наркотики из пункта «А» в пункт «Б». Именно, брюнетка оказалось жертвой обстоятельств. Оставалось лишь набрать заветный номер и сказать всё как на духу. Она скинет вину на парня, дождётся, они поженятся и всё у них будет хорошо. — Ты ведь любишь меня? — спросила она, чувствуя, как по ней пробираются остатки здравого рассудка. Либо воздуха было не так много, либо это был дикий страх. Она закусила губу и прикрыв глаза, набрала первую цифру. Сомнения однозначно её одолевали, на ушко шептало заразительное безумие, которае как зараза передалось от Стинки и ей. Пальцы перестали слушаться свою хозяйку. Что-то внутри неё щёлкнуло, когда мать уронила кастрюли на кухне, громко выругавшись. Брюнетка схватилась за голову и резко села, закричав. На эти крики пришла мать. Та оглядела её слегка пьяным взглядом и презрительно фыркнула. По её мнению – отец ушел из семьи только по вине Ронды. Может это и была причина ненависти к ней? После этого она нахмурилась. Брюнетка достаточно побывала жертвой обстоятельств, но сейчас будет наоборот. Она перевернёт этот мир, теперь он играет по её правилам. Девушка схватила телефон и закончила набирать уже начатый номер. Сомнения покинули её мысли. — Добрый день, это отделение полиции Хиллвуда, я вас слушаю, — проговорил приятный голос на том конце. — Здравствуйте, у меня есть информация насчёт убийства старшеклассника, — Ронда старалась говорить тише, так как её мама ненавидит полицию и всё, что с ней связано. — Да, конечно, я запишу вас к главному детективу, вам сегодня удобно? — задала вопрос девушка и, судя по звукам, она что-то записывала. — Удобно, во сколько я могу подойти? — нервы почему-то начинали сдавать. — После обеда, вы не против? — оператор поправила телефон, переложив его с одной руки в другую — Да, отлично, спасибо, — после чего послышались короткие и грустные гудки. Сердце бешено билось, а во рту стало очень сухо. Она сама не верила в то, что она только что сказала. Но вспомнив, что всё ради счастливой жизни с Арнольдом, на душе стало легче. — «Все ради нас», — подумала Ронда, глядя в сторону.

***

      Мужчина устало потирал переносицу, чувствуя, как ярость медленно копится в груди. Этот мальчишка уже час смотрит на содержимое стола: документы, улики, которые, словно раскрытые карты, лежали перед ним. Тот лишь изредка вздыхал, когда взгляд падал на фото трупа с места преступления. Между ними была связь, но какая – неясно. — Ты знал, что твоего отца убила мать? — задал вопрос Бакли и кинул папку с делом перед Стинки. Он надеялся, что это разговорит его, но тщетно. — Молчишь, ну ничего, и не таких раскалывал, — огонёк азарта промелькнул в голубых глазах. Рано или поздно, тот сознается. Обычно многие в начале такие «крутые», а потом на коленях просят прощения, рассказывая тебе всё, что нужно, сдавая всех, кто нужен. — Ты специально застрелил человека из того же пистолета, что и твоя мать несколько лет назад? — детектив сел перед ним, тем самым показывая, что тот может ему всё рассказать, надеясь на смягчение наказания. Чистосердечное признание часто было спасением для таких, как он. Лампа на побеленном потолке с отвращением освещала их. Зеленоватый оттенок делал их кожу неприятной на вид. Такой болезненной, словно они восковые фигуры. Этот свет резал глаза, хоть и был приглушенным. Стекал по столу, полу и стенам, оставляя за собой следы, которые не смываются со временем. Именно эта комната мелькает в сознаниях заключенных. Стинки же всё разглядывал то фото, где прекрасное лицо Юджина перекосила гримаса ужаса, он был похож на фарш, а глаза прикрыты. Наверно кто-то успел их уже закрыть. Тот с теплотой вспоминал их цвет. Эти мысли тепло разливались по венам, как героин для начинающего наркомана. Становилось легче, когда Стинки думал о встрече с любимым «по ту сторону». Потом невольно взгляд зацепил папку. Нет, он не знал, что отца убила его дорогая мамуля. Может, она тоже, как и её сын, просто связала себя с возлюбленным навеки? Но это вызвало у него отвращение. Почему она соврала ему и не сказала правду? Эта женщина никогда не любила сына, а мужа тем более. Она просто убийца, не то, что её сын. Даже одно сравнение с ней было причиной приступа рвоты. Парень плюнул на неё и с вызовом глянул на мужчину в форме. Он не помешает ему соединиться с Юджином на том свете. Никто не остановит. В ответ детектив тяжело вздохнул. Он знал этот взгляд, как никто другой. Лишь с беспокойством помотал головой, надеясь забыть тот вечер. — Хорошо, а наркотики где взял? Кто твой диллер? Ты работал один? — вопрос прозвучал в полупустой комнате. Слова разбивались о холодные стены, растворялись под этим зеленоватым светом и терялись между строк. Стинки так надоело слушать вопросы, надоело оставаться здесь. Он соскучился по Юджину. По его рыжим кудрям, лёгкому прищуру, когда тот улыбался. Сдавать своего соучастника тот не собирался, потому что это было не ради смерти своего друга, а ради воссоединения с ним. Она ни при чём. Детектив прищурился и нахмурился. Парень стал вести себя странно. Он высунул язык настолько, насколько это возможно и широко открыл рот. Потребовались секунды, чтобы понять, что тот задумал, но было поздно. Стинки со всей силы сжал челюсть, откусив себе язык. Он глухо ударился о холодный пол, кровь пачкала лицо, одежду и всё, что было рядом. Остальное, как в замедленной съёмке. В комнату вбежали санитары, другие сотрудники полицейского участка. Всё, что успел запомнить детектив – холодный взгляд, он не был безумным, наоборот, всё прекрасно осознающий. Словно это часть какого-то плана и это заставило насторожиться сильнее.       Эта осень была холоднее тех, что были на памяти Бакли. Она напоминала ему Брук и то, как он любил её и дочку. Детектив нежно улыбнулся своим воспоминаниям, будто те ласково потрепали по волосам. Даже тот скандал и уход из дома не могли омрачить те светлые моменты в его памяти. Но он точно помнил глаза своей дочурки и голос Брук. В кабинет постучалась невысокая блондинка. Она аккуратно заглянула из-за двери и неловко улыбнулась. Бакли видел её около регистрационной у входа почти каждый день, но лично знаком не был. — Можешь войти, — со вздохом разрешил детектив. Похоже, воспоминания придётся отложить на некоторое время. — Мистер Ллойд, к вам сегодня записалась девушка, говорит, у неё есть для вас интересная информация насчёт вашего дела, — неловкость и стеснение читалось в каждом слове. — И на сколько? — мужчина немного нахмурился. Может быть, она и вправду поможет в расследовании. — После обеда, — сказала девушка и невольно глянула на часы. — Хорошо, сама приведешь её ко мне, не хватало, чтобы посторонние по участку гуляли, — строго отозвался Бакли и уткнулся в бумаги. Столько бумажной волокиты нужно было разобрать. — Как скажете, — пролепетала та и быстро скрылась за дверью. Это показалось даже забавным. В кабинете снова повисла тишина. В этом месте, по мнению Бакли, время останавливалось или имело другой ход этого самого времени. Главным предметом в этой комнате была рамка с фотографией. На ней мужчина обнимает жену и своего ребёнка. Детектив часто невзначай цеплял рамку взглядом и подолгу смотрел на неё. — Если бы я только мог тебя забрать себе, — обратился он к маленькой девочке на фото. Мужчина ещё долго думал о том, что было бы, если бы не его работа. Она отнимала у него всё время, он бы просто не мог следить за ней, но и оставлять её алкоголичке… Почему он не придёт сейчас? От этих мыслей его отвлек стук в дверь. Такой же робкий, но настойчивый. Детектив вздрогнул от неожиданности и выругавшись на себя, махнул в сторону двери. — Входите, — довольно громко отозвался он. Сначала вошла та блондинка, а за ней подросток. Что-то передёрнуло в груди, громко щёлкнув. Бакли не мог поверить своим глазам. — Здравствуйте, — немного неуверенно поздоровалась брюнетка. Сев напротив, та слегка нахмурила лобик, какие-то сомнения тормозили. — Добрый день, вы хотели мне что-то рассказать? — уточнил он, вызывая человека по телефону, который должен был напечатать это свидетельство. — Да, я знаю, кто продал Стинки наркотики, — кивнула Ронда. Параллельно с этим, девушка заполняла анкету, указывая свои личные данные. — Сейчас придёт сотрудник и он зафиксирует всё вами сказанное, — как-то отвлеченно ответил ей Бакли. Он ждал анкету от неё, чтобы подтвердить свои предположения. В дверь без стука ворвался хилый парнишка с ноутбуком. Он плюхнулся за столик, стоящий недалеко от стола детектива. Парень открыл ноутбук и быстро застучал пальцами по клавиатуре. После пары минут, тот кивнул Бакли и мужчина повернулся к Ронде. — Ты говоришь, что знаешь наркодиллера Стинки Петерсона? — спросил у девушки брюнет. — Да, это, — она запнулась, словно собираясь с мыслями, — Арнольд Шотмен, он учился и играл в одной команде со Стинки и Юджином. Всё это под стуки кнопок клавиатуры. — Откуда ты знаешь, что он торгует травой? — задал очередной вопрос мистер Ллойд. — Он сам мне рассказал, как своей девушке, — сердце бешено стучало в груди. — Вы с ним встречаетесь? И давно он вам рассказал? Знали ли вы о планах его друга? — читая анкету, завалил вопросами детектив. Это и правда оказалась его дочь. Но виду он подавать не стал. — Да, встречаемся, недавно рассказал и нет, он мне не рассказывал ничего про Стинки, — воздуха стало катастрофически мало. Если её раскусят, то ей место лишь за решеткой. Волнение выбило весь воздух из легких. — Арнольд давно торгует? — отложив бумагу, спросил мужчина. Что-то отцовское промелькнуло между ребер. Он не хотел, чтобы его дочь хоть как-то была задействована в этом страшном деле. Надо будет что-то с этим сделать. — Нет, совсем недавно, — ложь вставала костью в горле. Слова не хотели выговариваться. — Хорошо, если нам ещё что-нибудь понадобится, мы обязательно позвоним тебе, — сказал он и кивнул тому парнишке в углу комнаты, — Майкл, пробей этого парня. Парень кивнул и допечатав кое-что, оставил ноутбук, вынув оттуда флешку, затем вышел из кабинета. Детектив повернулся к брюнетке. Та немного нервно покусывала губу. Бакли показалось, что она просто волнуется. Даёт показания против своего парня в конце концов. — Вот мой номер, тут и имя, и фамилия, звони в любое время, — он улыбнулся и проводил Ронду до самой двери.       Оказавшись по ту сторону кабинета, девушка повернула визитку с номером. Ноги стали ватными, когда она прочла имя и фамилию этого мужчины. А затем послышался голос того парня, Майкла. Он, видимо, обращался к кому-то. — Пробей адрес Арнольда Шотмена, кажется, у нас появилась зацепка, — воодушевлённо проговорил хилый парень.