***
Нескладные и шутливые песни-прибаутки в последнее время получались у Лютика всё лучше и лучше, поэтому он не считал грехом напевать и сочинять новые каждый час. Если днём он выступал в городах и деревнях в каких-то питейных, и Геральт, по большей части, не видел и не слышал его, то вечерами от его пения нигде не было скрыться. Вообще. Объявлений по поимке какой-нибудь нечисти в последнее время не попадалось, и поэтому они были вынуждены бездельно скитаться по городам и сёлам. -Ох, не ведьмачье это дело - травки собирать. Голубая трава? Серьезно? Мне кажется, заказчик что-то явно перепутал. Зачем нам это, Геральт? - недоуменно и с какой-то надрывностью в голосе спросил Лютик, пиная носком сапога небольшой камушек по пыльной дороге. -Это заказ, стоящий своих денег. Голубая трава цветет и растет лишь в особенные дни, например, на Ивана Купалу. К тому же, эту траву невозможно увидеть. Ее лишь можно услышать по тихому пению, что она издает. Ты со своим музыкальным слухом тут понадобишься, - объяснил ему Геральт. Но Лютику было ли не знать о своей смерти! Вот она - ахиллесова пята демона. Долгие уговоры и слезливые мольбы Лютика не заставили Геральта передумать и отказаться от заказа. Все же в этот момент деньги ведьмаку были дороже друга. -А я ещё слышал, что эта трава помогает вычислить и убить демонов и чертей там... всяких, - робко намекнул резко ослабевшим голосом Лютик. -Да. Она вызывает у чертей желание бежать от нее как можно дальше, ведь ее семена находятся в их сердцах, и, как только они приблизятся к источнику, прорастут и погубят носителя. Также зелье с добавлением этой травы может определить, лжет ли твой собеседник. Нам тоже надо взять несколько веточек, на всякий случай. Лютик, тяжко вздохнув, смирился со своей судьбой. Закат окрасил деревья в необыкновенно алый и приятный для глаза цвет. Привал надо было сделать в более людном месте, но крупных денег у них не водилось уже второй день. То, что приносил Лютик - чаевые с концертов и выступлений - хватало лишь чуть пополнить провизию, не более. Заказ с собиранием голубой травы был здесь как нельзя кстати (пара лишних монет в кошельке никогда не помешает), и Геральт откровенно недоумевал, почему же Лютику он так не понравился. Ведьмак слез с Плотвы, решив, что на этой поляне около речки им было бы неплохо остановиться. Лютик о чем-то громко горланил позади, медленно выедая этим ведьмаку мозг, и иногда прерывая свою песню игрой на лютне. Музыкант с размаху чуть не врезался в круп кобылы, но вовремя очухался и притормозил за несколько сантиметров от нее. -Геральт? Тут у нас будет ночлег?- догадался, но все равно спросил Лютик. - Хочешь, я помогу тебе с собиранием хвороста? Травы? Просто сухих палочек? Может быть, веточек? А хочешь, я помогу тебе с Плотвой? Эта фраза всегда действовала на Геральта безотказно. Свою лошадь он не доверит никому. Точнее, любому, кто хорошо позаботится о ней. Но не Лютику. Однозначно не ему. -Нет,- ответ последовал незамедлительно.- Собирай лучше хворост. Лютик приложил футляр с лютней к дереву и принялся за дело. Куча сухого хвороста уже горела ярким алым пламенем примерно через четверть часа. На небе яркими бриллиантами вспыхнули первые звёзды. Поэт пытался сочинить новую песню, пока Геральт терпеливо освежевывал тушку недавно убитого зайца. Но музыка не клеилась, а слова не накладывались на мелодию. Не так давно купленная струна норовила - назло остальным - лопнуть. -Геральт? - через некоторое время сказал Лютик с безнадежным вздохом, бережно кладя лютню на землю. -М? - пытаясь не сорваться на рык после многочисленной трепки нервов лютиковым пением, ответил Геральт, доставая из костра уже зажарившееся мясо. -У меня замёрзли руки, - ему было стыдно для самого себя вновь рассказывать Геральту о своей демоновской проблеме. Ведьмак который год не догадывался о его "нормальной" сущности. Что-то врали предания о легендарной ведьмачьей чуйке, предсказывающей появление любой нечисти. Хвала Мелитэле, на лунных демонов не действовало серебро, иначе бы Лютик давно бы сдал себя с потрохами. -Погрейся у костра, - лениво ответил ему Геральт. -Нет. Он слишком горячий для меня.- Лютик протянул свою ладонь тыльной стороной ему, без всякого кокетства и жеманства. Геральт лишь недоуменно посмотрел на странную причуду барда и взял его небольшую руку, покрытую шершавыми мозолями на кончиках пальцев, в свою большую ладонь, покрытую красноватыми и уже белесыми шрамами. Лютик начал тихо млеть в тепле геральтовских рук, что-то беззаботно мурлыкая себе под нос, и, казалось, даже задремал. Геральт устало закатил жёлтые глаза, прикрыл их и снова уставил свой взгляд в нахально улыбающееся лицо барда. Ведьмак слегка провел большим пальцем по тыльной стороне его ладони. Музыкант вздрогнул, но руку не выпустил. На удивление, после многочасовой беспрестанной игры на лютне, его руки не казались разгоряченными или потными, наоборот, они всегда, вне зависимости от ситуации, были холодными и сухими. Геральт вновь посмотрел на Лютика. Тот открыл свои глаза, усмехнулся лишь одним голубым взглядом и слегка сжал его ладонь в своей руке. Казалось, что глаза музыканта такие же холодные, как и руки - в них будто отражалась синева тонкого льда, что в первый раз покрывает озера холодной осенью. Геральт одернул себя от бессмысленного созерцания музыканта и подумал, что пора этой затянувшейся звенящей тишине прекратиться. Он встал, выпустив руки барда из своих. Ведьмак молча подошёл к Плотве и достал из сумки шкуры. В ответ на это Лютик нахмурился и поплелся к реке, на ходу снимая с себя темно-зеленую рубаху с рукавами фонариком. Немного искупаться ему не помешало. А Геральту - тем более. Его за версту можно было учуять не только по запаху лука. Вода оказалась не то что бы уже холодной, но прохладной, поэтому Лютик не стал долго сидеть в ней, и уже через пару минут был одет в другой костюм и заворачивался в овечью шкуру, так любезно предоставленную ведьмаком.***
Геральт открыл глаза. Он проснулся от нежных, мелодичных и чарующих звуков музыки, которую никогда не слышал раньше. Луна сияла теплым жёлтым диском на небе, дикие травы тихо перешептывались между собой. На берегу туманной реки сидел спиной к нему Лютик. Своими ловкими и проворными руками он перебирал в воздухе лёгкие, невесомые нити арфы, буквально сделанные из желтоватого полнолунного света. Звуки складывались в неизвестную и понятную лишь одному барду мелодию. Музыкант повернулся к ведьмаку профилем. Теперь Лютик сам на себя был не похож. Да был ли это он? Скорее дьявол, поднявшийся из темного ада. Его глаза светились маняще-притягательным и одновременно отталкивающим черным цветом. Из висков росли два изящно изогнутых рога с небольшими наростами. Геральт попытался встать и поближе посмотреть на существо, что пришло к нему - или на своего барда?- но его придавило к земле сильной магией, и теперь он не мог встать. Он попытался что-то сказать, но губы словно были сшиты невидимой нитью. Ведьмак не смог из себя выдавать даже приглушенного мычания. Лютик обратил свой жадный взгляд черных глаз на него и хищно улыбнулся. Геральт же заметил тусклые потоки энергии, идущие от лунных струн к пальцам барда. Он словно бы плел ими свою сеть, свою загадочную, тонкую, но прочную паутину. И пауком был тут точно музыкант, заманивающий очередную жертву в свои путы. А наивным и бледным мотыльком тут оказался ведьмак. Геральт лишь на секунду прикрыл свои веки, а как открыл - Лютик тут же сидел рядом. Хищная улыбка словно не желала сходить с его лица, а черные глаза - омуты - будто заглядывали внутрь ведьмачьей души. -Тц, - цокнул языком он и нежно заправил его прядь грязноватых белых волос за ухо. От кончиков пальцев все ещё тянулись золотистые нити волшебной паутины.- Наивный и глупый ты, Геральт. Слишком-слишком глупый. Дьявол нагнулся к его лицу, их взгляды встретились и ненадолго переплелись. Лютик шумно выдохнул ведьмаку в лицо, закрыл черные глаза с пушистыми ресницами и поцеловал его, слегка толкнувшись рогом в его висок. Холодно, но одновременно томяще-жарко, долго, выжидающе. В конце поцелуя он прикусил его нижнюю губу, напоследок слизнув языком выступившие капли крови. -Теперь ты ничего не вспомнишь об этой ночи, ведьмак. Луна, кровь и поцелуй верно сделают своё дело.