Кукольник

Ранним утром первого сентября Гарри хорошенько взлохматил побелевшие волосы и привычно оделся во всё чёрное. Чуть затемнённые очки без диоптрий, приглушающие цвет глаз, спрятал в боковой карман сумки. Накануне они с учителем серьёзно обсудили вопрос: так кто будет поступать в Хогвартс: Гарри Поттер или Дарт Лит? Решили не лишать волшебников их хрестоматийного героя. В самом деле, люди — как Одарённые, так и лишённые Силы — зачастую становятся агрессивны, если отнять у них что-нибудь не очень нужное, но символичное. А желтоглазый, никому ничем не обязанный, Дарт Лит прогуляется по поезду, присмотрится к будущим сокурсникам. Это было сложно. Дарт Лит мог сделать стойку на руках, и так раз двадцать отжаться, мог собрать простенький радиоприёмник с завязанными глазами, но с общением у него не заладилось. Детишки, да и многие взрослые, казались бездарью, которую проще убить, чем приладить к чему-нибудь полезному. Но учитель сказал: — Надо! Я не всегда буду с тобой. Тебе будут нужны помощники. Тебе следует искать ученика. И тебе будет нужна жена. — Жена-то мне зачем? — взвился Гарри и получил причитающийся воспитательный подзатыльник. — Надо! — решительно заявил Дарт Вейдер. — У меня были дети, а значит была жена. Я ничего не помню о ней, но она была. Ситхи должны размножаться. И для вас обоих будет лучше, если вы с девушкой друг другу понравитесь. Спорить с учителем было бесполезно и вредно, поэтому Дарт Лит стал размышлять о том, какие девочки ему могут понравиться. И надеяться, что за ближайшие десять лет сумеет привыкнуть к этой мысли. После сытного домашнего завтрака Гарри накинул на плечо ремень поттеровской сумки, полностью укомплектованной всем необходимым для длительного проживания и обучения вдали от всякой цивилизации, подхватил новенькую переноску с Дартом Томом, и вежливо распрощался с семейством Дурсль. Родственники ответили ему столь же любезно. Силовое внушение получалось у Гарри всё лучше. Как-то уже привычно. Дразнить родственников и ссориться с ними мальчик не собирался. Зачем махать палкой перед носом у спящего пса? Пока у Дарта Лита нет своей планеты, Звезды Смерти или на худой конец, венатора, толпы верных слуг и войска храбрых солдат. Пока он, с точки зрения местного закона, просто ребёнок. А значит, весьма разумно иметь такое место, где он может находиться под охраной этого самого закона. Поэтому — вежливость и внушение. В то время, как мистер Дурсль усаживал семейство в свой автомобиль, чтобы отвезти сына и наследника в школу «Воннигс», Гарри с комфортом расположился в заказанном накануне такси, и прибыл на вокзал Кингс-Кросс более чем за час до отправления поезда. Времени было достаточно, чтобы неспешно прогуляться по платформам и прикупить готовой еды на дорогу. Профессор Спраут (святая женщина!) несколько раз предупредила мальчика, что в школу ученики приедут поздно вечером, поэтому следует запастись провизией на обед и пару перекусов. И вот — очень большой бумажный пакет отправился в безразмерную сумку. Дарт Том начал выражать недовольство слишком тесной, по его мнению, переноской. Гарри, последний раз сверившись с билетом, поспешил в сторону платформы номер девять. Около двух лет обучения с Дартом Вейдером потребовалось для того, чтобы Гарри начал чувствовать колебания Силы. Сначала смутно, потом всё тоньше и отчётливей. Особую роль в этом сыграли силовые пинки и подзатыльники учителя — это было больно, пришлось учиться вовремя уворачиваться. К своим одиннадцати годам Дарт Лит стал весьма чуток к любым проявлениям Силы. Это было больше всего похоже на то, как воспринимал мир Сорвиголова из старых комиксов, которые охотно рассматривал Дадли. Не зрение и не слух, особое чувство, одно из отличий Одарённого. Сейчас, шагая по перрону, Гарри издали почуял низкий гул одной из колонн разделительного барьера между платформами девять и десять. А вот мелкая девчонка с большой багажной тележкой переливалась, как мыльный пузырь. Так что Гарри ничуть не удивился, когда девчонка, расцеловавшись на прощание с родителями и осторожно оглядевшись, разогнала свою тележку, а после — нырнула вместе с багажом в стену. Гарри ускорил шаг и преодолел разделительный барьер вслед за своей предположительно будущей однокурсницей. На платформе девять и три четверти царил бедлам, обычный для магического мира. Школьники в форменных мантиях и высоких шляпах, причудливо наряженные взрослые. Под ногами шмыгало множество кошек самых удивительных мастей. Кот в переноске взвыл на высокой ноте. Сочтя, что Дарт Том не настолько глуп, чтобы остаться на платформе, Гарри открыл решётчатую дверцу. Кот ловко выскочил из корзинки и недовольно мявкнул. — А как бы я тебя иначе вез? — развёл руками Гарри. — Смотри, искать не буду, так что сам залезай в поезд. Там и встретимся. Понял? Кот согласно муркнул, махнул хвостом и удалился знакомиться с симпатичной кошкой нежно-персикового цвета. Гарри убрал в поттеровскую сумку кошачью переноску и двинулся вперед. Над всей суетой царил ярко-красный паровоз, окутывая толпу клубами чёрного угольного дыма. Гарри полюбовался на это чудо стимпанка и побрёл вдоль состава. На его билете на Хогвартс-экспресс не было указано место и вагон. Но, судя по всему, здесь был узаконен негласный порядок. Старшекурсники кучковались у двух первых вагонов. Новички из волшебных семей выслушивали наставления своих родителей у последнего в составе вагона. Туда-то и направился Гарри. На входе в вагон его ждало неожиданное препятствие. На высокой подножке застряла та самая девчонка со своим сундуком. Ей явно не хватало сил, чтобы затащить на верхнюю ступеньку свой неподъёмный багаж. Девчонка пыхтела, краснела, но не жаловалась. Зрители с интересом наблюдали за процессом. Гарри уже знал, что у магов не принято помогать тому, кто не просит о помощи. Любая просьба — это обязательство в дальнейшем оказать ответную услугу, соразмерную уже оказанной. Сейчас Дарт Лит увидел подходящий случай приступить к выполнению основной задачи: найти в магическом мире своих будущих помощников и офицеров, а, возможно, и учеников. Хотя девчонка явно выросла среди неодарённых, Гарри чувствовал в ней Силу, причём большую, чем в некоторых взрослых волшебниках, которые гордо выгуливали вдоль перрона свои парадные мантии. — Доброго утра, мисс! — обратился Гарри к незадачливой пассажирке. — Нуждаетесь в помощи? Девчонка покраснела, как помидор, и явно хотела отказаться, но тут сундук вывернулся из её пальцев и начал падать на Гарри. Тот, повинуясь инстинкту самосохранения, придержал чужой багаж. Сундук оказался совершенно неподъёмный, пришлось незаметно добавить силовую левитацию. Совместными усилиями подростки дотолкали этого сундучного левиафана до первого свободного купе. — Спасибо, уф, — задыхаясь проговорила девочка, и протянула руку. — Гермиона Грейнджер. — Рад знакомству! — мальчик осторожно пожал тонкую лапку. — Дарт Лит. Девчонка захихикала. — Так ты выбрал тёмную сторону силы? — Разумеется. — совершенно серьёзно отозвался Гарри. — Только Тёмная сторона раскрывает путь к истинному могуществу. — А ты уже знаешь, на какой факультет будешь поступать? — продолжая посмеиваться, спросила Гермиона. — Я читала, что все тёмные волшебники учились на Слизерине, но тем, кто родился среди обычных людей, туда путь закрыт. — Мои родители были волшебниками. — ответил Гарри. Девчонка ему вроде как понравилась. По крайней мере, она сразу поняла, что значит имя Дарт Лит. — А ты сама на какой факультет хочешь? — Я прочитала всё, что нашла о факультетах, и хочу попасть на Гриффиндор! — с энтузиазмом заявила Гермиона. — Сам Альбус Дамблдор заканчивал этот факультет! К тому же в этом году в Хогвартс поступает Гарри Поттер. Его родители учились на факультете Гриффиндор, и, скорее всего он тоже туда поступит! — Гарри Поттер? — мальчик старательно изобразил умеренное любопытство. — Мальчик-который-выжил! — вскричала Гермиона. — Легенда новейшей истории магической Британии! Я всё о нём знаю! Это имя упоминается в «Современной истории магии», и в «Развитии и упадке Тёмных искусств», и в «Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке». — Да-да, — кивнул Гарри. — Я тоже читал. Гермиона явно обрадовалась слову «читал» и вывалила на собеседника поток информации, в основном недостоверной или откровенно ложной. Гарри почувствовал себя не очень уютно. Выслушивать героически-фентезийную версию собственной биографии было неприятно. Дождавшись, когда Гермиона на секунду замолчала, чтобы перевести дух, Гарри пробормотал что-то неопределённое: «Пойду, прогуляюсь» и поспешно покинул купе. Вид у мисс Грейнджер был очевидно разочарованный: видимо от неё и раньше все жертвы собеседники сбегали после первой паузы в разговоре. Прогулка по вагонам получилась не то, чтобы приятная, но познавательная. Дарт Лит успел дойти до первого вагона, когда паровоз пронзительно свистнул и потянул состав. Вагоны качнуло. Школьники — кто в обычной одежде, кто уже в форменных мантиях — разбегались по купе, махали руками провожающим, обменивались приветствиями и оскорблениями. Кое-кто с опозданием запрыгивал в вагоны на ходу. Дарт Том проскочил под ногами суетящихся людей, приветственно боднул лбом коленку своего человека и двинулся вдоль состава в сторону последнего вагона. Дарт Лит шёл следом за котом, присматриваясь к другим Одарённым, прислушиваясь к движению Силы. Казалось то, что здесь называли магией, волшебством — лишь фрагмент, часть Силы. Как красный свет — лишь часть спектра, но не весь свет. Поезд набрал скорость. По колебаниям Силы, по переливам цвета неба за окном можно было догадаться, что рельсы, по которым всё чаще отстукивали колёса, проложены не по той Земле, на которой обитает семейство Дурсль и ещё пять миллиардов человек, не одарённых Силой. В середине поезда Гарри загляделся в окно и столкнулся с высоким рыжеволосым мальчишкой с грязным пятном на носу, в обтрёпанной, коротковатой мантии. — Эй, смотри, куда идёшь! — возмутился рыжий, потом окинул взглядом костюм Дарта Лита, состоящий из черных джинсов и чёрной с яркими жёлтыми вставками ветровки, и добавил с насмешкой в голосе, — Поаккуратней, маггл! Гарри успел кое-что почитать о «священных» двадцати восьми семействах и принципах деления магов на «чистых» и «нечистых». Дарт Вейдер объяснил ученику, что нужно уметь видеть между строк. Если в одобренном министерством магии издании подробно и многословно доказывается, что магглорождённые ну ничем не хуже и вполне себе равны в правах с чистокровными волшебниками, то значит, на самом деле это совсем не так. Одежда была одной из внешних примет, которые делили маленькое общество Одарённых. Дарт Лит не стал ничего отвечать чистокровному хаму, тем более, что за ним присматривали двое парней постарше, таких же рыжих - явно родственники. Пожал плечами и двинулся дальше по коридору. В следующем вагоне Дарту Литу встретилась забавная компания из мелкого белобрысого мальчика в сопровождении двух здоровяков, похожих на молодых вуки. Блондинчик, явно забыв про манеры, уставился на Дарта Лита, особое внимание уделяя причёске — совершенно того же оттенка, что его собственная. Потом, приняв какое-то решение, вежливо кивнул: — Доброе утро. Я Малфой. Драко Малфой. — Дарт Лит. — ответил таким же коротким поклоном Гарри. — Рад знакомству. — Лит? — надменно поднял брови Малфой. — Я не слышал о такой фамилии… среди чистокровных. — Мои родители были волшебниками. Но я воспитывался не в магической Британии, так что здесь я вряд ли могу встретить знакомых… или родственников. — ответил почти правдиво Дарт Лит. — Иностранец! — проговорил Драко так, как говорят это слово все британцы, маги они, или нет. Дарт Лит неопределённо повёл плечами, мол не мы таки, жизнь така. Драко окончательно потерял интерес к беседе, коротко кивнул на прощание и удалился по своим очень важным малфоевским делам. А Дарт Лит добрёл до последнего вагона, следом за Дартом Томом зашёл в пустое купе и там преобразился в Гарри Поттера. Глядя в карманное зеркальце, вернул волосам природный чёрный цвет, подкорректировал черты лица, надел очки и сменил ветровку на мантию. Дарт Вейдер во время этого преображения разгуливал в задумчивости по жёсткому вагонному дивану. Потом решительно сказал: — Тебе непременно нужно ещё поговорить с той девочкой. Гермионой Грейнджер. Гарри вопросительно посмотрел на учителя. Тот снизошёл до объяснений. — Сила, как всякая энергия, если что-то отнимает, то взамен что-то даёт. С тех пор, как я воплотился в этом теле и потерял многие из физических возможностей, сильно возросли мои способности к ментальным практикам. И особенно — к распознаванию Одарённости в других людях. Из всех, с кем сегодня мы встретились, в этой девочке больше всего чувствуется Сила. Можно пробудить склонность к Тёмной стороне. Кстати, она тебе понравилась? Гарри слегка поморщился. Это значило — не очень. Говорит много и не всегда по делу. — Ну и ладно. — покладисто проговорил учитель. — Но ученицей надо позвать. В этот момент дверь без стука распахнулась и в купе как-то боком просочился уже знакомый рыжий. Пробормотал: — Можно? В других купе вообще всё занято. Гарри кивнул и рыжий плюхнулся на сидение. Повертелся, делая вид, что интересуется заоконным пейзажем. Покосился на неподвижно сидящего в углу дивана Дарта Вейдера, как никогда похожего на обычную игрушку. Потом спросил заговорщицким тоном: — Ты — Гарри Поттер? Гарри кивнул. — А у тебя действительно есть… ну ты знаешь… — рыжий вытянул грязный палец, указывая на лоб Гарри. — Мозги? — с самым серьёзным видом уточнил Гарри. — Шрам! — выдохнул рыжий. — Аааа… Да, шрам у меня тоже есть. Рыжий посидел несколько минут, глазея на Гарри, как зачарованный. Потом принялся болтать. Назвал, наконец, своё имя — Рон Уизли, рассказал о своём многочисленном семействе, включая крысу Паршивца. Последний был немедленно извлечён из кармана и продемонстрирован. Том проявил вялый интерес, но побрезговал. Паршивец предпочёл спрятаться в безопасном кармане. Гарри только хмыкал и угукал, но Рон и не нуждался в поощрении, болтал не хуже Грейнджер. Только Гермиона пересказывала книги, а Рона нёс его собственный поток сознания. Болтовню рыжего прервало появление женщины с тележкой, полной подозрительных кондитерских изделий. Разумеется, Гарри мог съесть всё, что не могло схарчить его самого. И живую лягушку, не то, что шоколадную. Но зачем ставить подобные эксперименты, если есть старая добрая рыба с жареной картошкой? Продавщица удалилась, провожаемая жалобными взглядами Рона. Гарри пожал плечами и вытащил свёрток с едой. Рон с разинутым ртом смотрел, как из сумки появляется бумажный пакет побольше этой сумки. — Это у тебя что — безразмерная сумка? — тоном бесконечной зависти протянул рыжий. — Ну да. — спокойно ответил Гарри, отделяя порцию рыбы для Тома. — Я Поттер, а это поттеровская сумка. Рон только вздохнул и принялся жевать свои сендвичи с копчёной говядиной. Когда перекус был окончен, в дверь купе кто-то постучал. На пороге появился круглолицый мальчик, похожий на сильно подрощенного эвока. Выглядел он так, как будто вот-вот расплачется. С ним была Гермиона Грейнджер, которая уже успела переодеться в школьную форму. — Никто не видел жабу? — прямо-таки начальственным тоном поинтересовалась девочка. — Невилл потерял жабу, а я помогаю ему её отыскать. Гарри обрадовался поводу покинуть общество Рона и выполнить совет учителя — поговорить с Гермионой Грейнджер. Поэтому подорвался с места, вытащил для конспирации из внутреннего кармана мантии палочку из метеоритного железа. Без неё было бы привычнее, но приходилось переучиваться. Гарри уже выяснил, что беспалочковая магия считается признаком ну очень сильного волшебника. Наверное, дело было в том, что эти самые маги использовали лишь малую часть спектра Силы, поэтому и нуждались в проводнике. Дарт Лит был приучен использовать Силу во всём её могуществе и обходиться без палочки или посоха. Но Дарт Вейдер посоветовал не показывать сразу эти возможности. — Детёныша зверя Зилло могут убить сразу, не дав ему вырасти взрослым зверем, — поэтично выразился учитель. Потом добавил: — Не помню, откуда мне известно об этом звере, но это было некогда самое могущественное существо во всей галактике. Гарри не хотел разделить судьбу злосчастного Зилло и старательно привыкал к своему уменьшенному посоху. Узрев который, мисс Грейнджер вмиг забыла о потерянной жабе. — Ой, а почему у тебя такая палочка? Это ведь железо? А должна быть из дерева с сердцевиной из частей магических животных! — затараторила девочка. — А ты уже пробовал ею колдовать? А я вот выучила простые заклинания из учебника за первый курс, чтобы попрактиковаться, и у меня всё получилось! Невилла и Рона одинаково страдальчески перекосило, но девочка ничего не замечая, продолжила болтать: — Кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а вас? Мальчики представились, и Гарри по второму разу выслушал спич на тему: «Я всё о тебе знаю». Он уже подумывал попрактиковать на мисс технику удушения: для демонстрации возможностей Тёмной стороны, а также для спасения собственных ушей и психики, но к счастью, дверь купе вновь распахнулась. — Говорят, в этом купе едет Гарри Поттер, — надменно проговорил незваный визитер, уверенно останавливая свой взор на знаменитом шраме. — Это ты, верно? — Верно, — кивнул Гарри. — Я Малфой, Драко Малфой. — Блондин окинул всех присутствующих самым пренебрежительным взглядом и продолжил, обращаясь к одному только Гарри: — Ты скоро узнаешь, Поттер, что в мире волшебников есть несколько семей, которые куда более значимы, чем другие. Тебе ни к чему дружить с недостойными. Я помогу тебе во всём разобраться. Он протянул руку для рукопожатия. Гарри ответил с осторожностью: — Я буду благодарен за любую достоверную информацию, но я слышал, что в мире волшебников любая услуга сама требует оплаты. Что я буду должен тебе за твою помощь? Драко не покраснел, но на его бледных щеках появились розовые пятна. Он опустил руку и почти беспомощно оглянулся на своих безмолвных спутников-"вуки". Гарри молча ждал ответа. Наконец, Малфой выдавил: — Давай… просто дружить. На этот раз Гарри сам протянул руку со словами: — Давай для начала получше познакомимся, а там видно будет, чем мы можем быть полезны друг другу. Мальчики совершили церемонию рукопожатия, и тут от оцепенения очнулся Рон и возопил: — Как ты можешь, Гарри! Это же Малфой! Вся его семейка была на Тёмной стороне! Гарри прям с одобрением посмотрел на собрата по стороне, а Малфой ответил с прежним апломбом: — А ты, видимо, Уизли? Мой отец рассказывал мне, что если я увижу рыжего веснушчатого мальчишку, то он из семьи Уизли, в которой больше детей, чем их родители могут себе позволить. Лицо Рона стало таким же медно-красным, как его волосы, но Малфой решил уже сам себя пригласить присесть, и с удобством расположился рядом с Гарри. Диван напротив был занят Роном, Невиллом и Гермионой, так что спутники Драко в купе уже не помещались и остались стоять в коридоре. Гарри подумал, что парни держатся как телохранители. Малфой тем временем, не обращая внимания на Рона, поинтересовался именами и статусом крови ещё двух спутников. Несколько насмешливо кивнул Невиллу Лонгботтому и брезгливо поморщился, когда Гермиона гордо признала себя магглорождённой. — Разве ты признаёшь драгоценный металл только в монетах, наследник Малфой? — негромко спросил Гарри. — А самородное золото тебя не интересует? Гарри репетировал эту фразу заранее в разных вариантах, как универсальный аргумент в споре — красивый, убедительный, ни к чему не обязывающий. Драко хмыкнул, но не стал развивать тему скрытых талантов магглокровки, а вместо этого завёл разговор о факультетах. Заверив всех присутствующих в неоспоримом величии Дома Слизерин, блондин счёл свою миссию выполненной и удалился, кивнув на прощание одному лишь Гарри. Следом за Малфоем в коридор выскочил и Рон, прорычав сквозь зубы: — Здесь воняет змеями! Потом поднялся и Невилл, сказал со вздохом: — Надо всё-таки поискать мою жабу. Гермиона кинулась было следом, но Гарри, сделав над собой героическое усилие, попросил девочку задержаться. Поговорить. По делу. Однако, начать важный разговор оказалось трудно, Гарри медлил, и тогда инициативу на себя решил взять Дарт Вейдер. Лорд-ситх со всем величием, доступным его небольшому телу, выбрался на стол, и обратился к мисс Грейнджер: — Это я хотел поговорить с Вами, мисс Грейнджер. — Аааа! — тоненьким голосом протянула Гермиона и застыла с открытым ртом. Гарри невольно захихикал. Учитель воистину велик — одной лишь фразой заставил замолчать несносную болтушку. Дарт Вейдер укоризненно покосился на ученика — мол, не снижай пафос момента, и, пока слушательница в шоке, а значит наиболее открыта для восприятия, поспешил объяснить в простых словах самое важное. Что Сила — это больше, чем просто магия. Что владение Силой требует непрерывного усердного самосовершенствования, а тот, кто сам ставит себе ограничения — губит свой Дар. Что его, Дарта Вейдера, ученик уже достиг того уровня, когда требуется для дальнейшего развития передать знания следующему ученику. И, что такое предложение делается только один раз. Тут мисс Грейнджер вроде как очнулась и воскликнула: — А в книгах нигде про такое не написано! Я смотрела кино про Вас… — тут Гермиона покраснела. Видимо, с её точки зрения, просмотр развлекательных фильмов был смущающим признаком слабости. — Но я думала, что всё это просто сказка! — Год назад ты думала, что волшебники — это сказка. Сегодня утром ты думала, что Одарённые Силой — это сказка. Кто знает, о чём ты подумаешь на следующей неделе? — отозвался Дарт Вейдер.* — Может быть ты читала неправильные книги? Недостоверные? — Как Вы можете так говорить, мистер Вейдер! — возмутилась девочка. — Разве может в книгах быть недостоверная информация? — Зови меня Дарт Вейдер или Лорд-ситх, — живо отозвался Вейдер. — А что касается достоверности печатного текста… Ну, например, ты знаешь, кто изобрёл радиоприёмник? — Конечно! Все знают, что радио придумал Оливер Лодж! А причём тут?.. — Это в Британии все знают о мистере Лодже. А вот в американских книгах напечатано, что изобретателем радио был Томас Эдисон. Русские называют кого-то из своих. А на самом деле первый патент на устройство связи без проводов получил итальянец Маркони. — Это Вы к чему? — растерялась Гермиона. — Прежде чем верить любой информации — подумай кому выгодно! — нравоучительным тоном проговорил Дарт Вейдер. Гермиона покраснела и несколько агрессивно поинтересовалась: — И какая выгода теперь от того, кто первый что-то изобрёл? — Национальный престиж, — пожал плечами Дарт Вейдер. — Но мы говорили не об этом, а о выборе стороны. — Какой тут может быть выбор! — возмутилась Гермиона. — Тёмная сторона — это плохо! Вы там… людей убиваете! — Ну да, ну да, — меланхолично покивал шлемом Дарт Вейдер. — Экипаж «Звезды Смерти» по численности был сравним с населением небольшой планеты. И когда славный парень одним выстрелом прекратил их существование — так ведь он на правильной стороне, а они — Тёмные. Или, например, милейшие существа — эвоки. Просто плюшевые мишки. А то, что людоеды, так ведь у всех свои недостатки. Главное — со Светлой стороной в союзе. Так что, съели плохих штурмовиков — и на здоровье. Гермиона была готова расплакаться. — Так что теперь делать? Чему верить? — Делам, а не словам, — уверенно ответил Дарт Вейдер. — Учиться, чтобы доверять собственному суждению. Соблюдать свои интересы. Подумай, прежде чем выбрать факультет, чего ты хочешь — знаний и Силы, или приключений и неприятностей. Гермиона поразмышляла, потом решительно кивнула каким-то своим мыслям. Гарри улыбнулся — важная беседа прошла успешно, хотя почти без его участия. Дарт Вейдер тоже улыбался, но под шлемом этого не было видно. Тем временем за окном поезда стемнело, лампы под потолком засветились тёплым желтоватым светом. Безликий голос предупредил о скором прибытии и предложил оставить багаж в вагонах. — Ты остаёшься, — с нажимом сказал Гарри Дарт Тому. Том не хотел соглашаться с тем, что он — багаж, но готов был пойти на уступки местным традициям. А вот сумку Гарри прихватил с собой. Весит она немного, но там есть вещи, которым не стоит проходить через таможню. А в том, что багаж не только доставляют, но и проверяют, Дарт Лит не сомневался. За стенками вагона школьников ожидала маленькая платформа. Мерцающий свет одинокого фонаря едва рассеивал темноту холодной ясной ночи. Всмотревшись в рисунок созвездий, Гарри предположил, что они где-то на севере, скорее всего в Шотландии. Потом все первоклассники брели через лес следом за великаном — похоже тем самым, с которым Дарт Лит так неудачно познакомился накануне своего одиннадцатилетия. Самому Гарри темнота не была помехой, он мог бы пробежать по этой кривой тропинке с завязанными глазами, но другие дети спотыкались и некоторые падали. Дохнуло сыростью. Озеро, сияющий над водной гладью старинный замок, утлые лодочки без вёсел, управляемые магией — всё это буквально заставляло замирать дух и плавило любую критичность. Тёмная пещера, утомительная лестница, тесный зал заставляли детей жаться друг к другу и искать поддержки у любого, кто сильнее. Призраки ещё сильнее напугали и без того взволнованных новичков и насторожили Дарта Лита. Он знал, что эта нежизнь — участь тех джедаев, которые не завершили свою земную миссию и потому не могут слиться с Силой. Ситхи призраками не становятся. Не станут ли эти немёртвые помехой на его Пути? Но призраков разогнала суровая дама — профессор МакГонагалл, похожая на помощницу верховного жреца при каком-то древнем храме. Кто же тогда первоклашки — послушники? Жертва местному божеству? Эта мысль беспокоила Дарта Лита так, что он прослушал и разъяснения Шляпы в виде на редкость немузыкальной песни, и распределение других новичков, которое происходило не по алфавиту, и не по возрасту, а по какому-то неведомому принципу. Очнулся он от странного оцепенения, лишь когда профессор МакГонагалл провозгласила: — Поттер, Гарри! Под взволнованный гул присутствующих Гарри вышел к старинной табуретке, сел, и половину лица закрыло мягким фетром. — Хе-хе! — послышалось над ухом. — Это ты-то жертва? Да не дай бог какому неудачнику на такую жертву нарваться, ты ж не то, что храм разнесёшь, а новую религию организуешь. Так что не боись, ты здесь чтобы учиться… в основном, так что не жмись, дай я посмотрю, что у тебя в голове, мне ж тебя распределять. О, да вас тут двое! Нет, вас, Лорд-ситх, я распределять не буду, разве что за стол преподавателей, но это не мне решать. А вот ты, Гарри Поттер, он же Дарт Лит, он же… хе-хе, отвлеклась. Так, что тут у нас… Смелость, много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает, и трудолюбия. Имеется и похвальное желание проявить себя. Так куда мне тебя определить? Ага, тут ещё дополнительные условия? Весьма убедительно. Ну что ж, пусть будет…