Не причина, а следствие: Радиоактивно!

***

      Международное собрание — событие нечастое, время, когда большинство воплощений стран съезжаются обсудить не что-то конкретное, а буквально всё что угодно, повидаться и провести приятно время среди себе подобных.       Или короче: «сборище нытиков», как обозвал это Россия. Ни от большой нелюбви, к подобного рода мероприятиям, просто считал, что называет вещи своими именами.       Утрировал, конечно, поэтому и шёл туда, благодаря судьбу за мотивацию выбраться из родных стен. Давно пора. Хоть и неохота, и легко можно было отказаться. Приглашение — формальная вежливость, никто не умрёт, если тот не появится. Кроме него самого, не воспользовавшись случаем вернуться к нормальной социальной жизни.       Пусть и не опаздывая, он почти бежал, взволнованный, каким бывал после безвылазного сидения дома. Странное предвкушение и волнение смешались, делая тело чуть легче, а ветер подталкивал в спину. В Вене было, естественно, теплее, чем в Москве в это время года, да ещё и яркое солнышко весело пригревало. Страна, поддавшись необычному настроению, решил для разминки часть пути пройти пешком.       Это, по какой-то неведомой ему в недалеком будущем причине, показалось хорошей идеей. Как и каждый подобный грёбанный раз. Он даже особо не смотрел вокруг, а такие торопливые прогулки в основном заканчивались ненавистью к ним, что, почему-то, не мешало вновь и вновь наступать на те же грабли.       Ещё и знакомая дорога от чего-то путалась в голове. Россия даже чуть заплутал в 'прямых' улицах и жилой застройке. А спросить дорогу, в крайнем случае и не у кого: по пути было, что странно, довольно безлюдно. Однако он всё-таки своими силами вышел к Старому Дунаю, озеру, некогда бывшему рукавом реки Дунай, но после искусственного изменения её русла, потерявшему связь с ней. А там уже допер и до моста, через него к нужному островку.*       РФ со злостью потёр шею, скалясь от неприятных ощущений. Он, шумно вбирая воздух, как старый пылесос, оттянул трёхцветный ворот свитера, казавшийся удушающим. Ноги жгло, что лишь подгоняло из-за упёртости, ведь до места проведения оставалось всего ничего. Ну как ничего, полкилометра примерно.       События с Сибирью заметно сказались на его здоровье и без того далеко неидеальном. Вдобавок в последние дни раздражение росло прямо пропорционально усиливающейся боли в правой руке.       Хотя когда Россия зашёл на территорию, прилегающую к зданию, то всё же сбавил темп. Он надеялся, что не упустил нужную страну. Связаться по телефону, увы, возможности не было. Потому, не зная, сколько прождет на улице, он мечтательно подумал, что переведя дух, успел бы закурить. Из-за стресса сигарет хотелось неимоверно. А пачка-то всегда под рукой. Однако с сожалением, пришлось отложить эту идею. После подобного комбо удара по лёгким, кашель обеспечен, а в зале с огромным эхом его не скрыть. Оставалось только зажмуриться от досады. А мог бы спокойной дымить дома. Какие жертвы.       Но стоило открыть глаза и заметить знакомую расцветку у фасада — печали забылись, а уголки губ сами собой разъехались от уха до уха. На втором дыхании понесло вперед.       Он окликнул Беларусь на полпути. И тот, погруженный в мысли, испуганно обернулся, замерев на первых ступенях лестницы. А разглядев брата, не мог не умилиться, видя с какими радостью и нетерпением к нему бежали, ощущая тоже самое. Однако он хоть и испытал некоторое облегчение, но всё же ощущал налет трепета и паники. И не потому, что на него такая-то махина ошалело неслась. Это меньшее, что тогда волновало.       Наконец, о господи, остановившись, федерация опёрся на свои колени, захлебываясь воздухом и смакуя вкус победы… собственного идиотизма.       К удивлению РБ, который даже был не против в этот раз, его не подкинули и не обняли до хруста, трясся, словно мешок картошки, как обычно. Потому с толикой беспокойства ждал, пока РФ перестанет изображать Челябинск, и они, в кои-то веке, нормально поздороваются.       Но тот уже хмурый, как Санкт-Петербург, опустил приветствие и прохрипел, еле ворочая языком: — Ты чего… так хромаешь? — Что? — растерявшись от внезапного вопроса и быстрой смены настроения, республика застыл с округлившимися глазами, – А. Я. Да.       Повисло напряжённое молчание. Оба пристально смотрели друг на друга, и оба ожидали объяснений, не желая объясняться.       Продолжаться это могло сколько влезет, упёртости, пусть и разной, у обоих в избытке, однако Россия имел туз в рукаве, а точнее проницательный пытливый взгляд, от которого ни то что отвернуться, отмыться иногда хотелось. Из-за чего серьёзные гляделки редко когда заканчивались не в его в пользу. Ещё и сложившуюся атмосферу усугубляло тяжёлое пыхтение, что сильно сквозило недовольством.       И Беларусь сдался, опустив взгляд на дорогу, неловко улыбаясь. Это совсем не то, о чем он рассчитывал поговорить в первую очередь после разлуки. Умеет же брат спросить, как обухом по голове. — Ну, сам же знаешь, — нехотя начал РБ, пожав плечами. Заготовленная речь в одно мгновение превратилась в бессвязное мямленье, — немного, эм, радиация там всякая. Я. М. В о-о-общем, всё как всегда. Ничего такого.       Собственный нервный смешок заставил республику закрыть рот, аж челюсть свело. Идиот, просто сказочный дебил. Неестественно небрежный тон выдал сразу с потрохами. Не был Беларусь пока в состоянии нормально оправдываться и врать. Тем более перед старшим братом. Это вообще иногда казалось делом заведомо проигрышным, от чего уверенности не прибавлялось. Лишь сердце колотилось быстрее. Просто пиздец.       Этот короткий вывод отразился и в лице напротив. –"Белка, ты кого тут наколоть пытаешься?!" — хотел прикрикнуть Россия, но в горле пересохло так, что еле сглотнуть получилось.       Федерация оставил возмущение и выпрямился, борясь с головокружением. Не раздумывая, он поддел свою перчатку, намекая на связь, и серьёзно спросил: — Помочь? — Нет, — республика даже отшатнулся, и встречая непонимание, найдясь, кокетливо предложил, — лучше побудь джентльменом и просто подай мне руку. — Да хоть две! — РФ не настоял, боясь своим состоянием лишний раз навредить, но с сомнением глянул на лестницу, — А вообще… Ты в курсе, что ступенек и внутри там немного больше, чем дохрена..? До китайской пасхи же…тащиться будем...       Пришлось глубоко вдохнуть после такого количества слов. Затем, он вдруг повернулся и присел. РБ дёрнулся к нему, решив, что тот падает от переизбытка кислорода, однако в то же мгновение замер, услышав невозмутимое: — Предоставляю услуги личного скакуна.       Беларусь опешил. Ну не дурань ли? Невозможно не съязвить. — Кабылка-то совсем плоха, помрет по дороге. — Ща ты помрешь. Залазь давай, — федерация фыркнул. — Россия, я серьёзно. — Как и я.       Беларусь закатил глаза. Это так похоже на Россию: сам подыхай, а братана выручай. Отпираться было бессмысленно. И чревато. А начинать препирание так сразу и прямо на улице он не был готов. Не Украина, всё таки.       Когда к спине прижались, РФ бережно обхватил под колени и слегка подбросил, чтобы поудобнее взяться, из-за чего наездник резко выдохнул прямо у лица. И скакун невольно поморщился от того, насколько был знаком запах. Беспредел! — Ещё и поддатый! Не стыдно? — Попадос, — в ответ, и безразличное пожимание плечами, а вот руки потянулись к шапке и развязали уши, которые страна убрал, пока шёл, чтоб не мельтешили. РБ потянул их на себя, как вожжи, чуть подавшись назад. — И-го-го, блять, — прозвучало без особого энтузиазма, и слегка испуганно. Главное, чтобы тот не отклонялся сильно. Не Пизанская башня всё-таки: рухнут к хренам.       И предупреждая его опасения, чужие руки, казалось, в одно мгновение обвили шею, крепко, надежно обнимая. Объятие получилось таким долгожданным и щемящим сердце своей задушевностью, что вместе с появившейся нежной теплотой внутри, Россия ощутил укол совести острой толстой иглой. Ему нечего было сказать на это. Да и слова ничего не изменили бы.       Довольно быстро, словно чтобы не дать у брата укрепиться идее всё кинуть и умчаться в закат вместе с ним, а тот ведь правда мог, Беларусь ослабил хватку просто хорошо держась.        И совсем чуть погодя, РФ нашел повод спросить: — Так норм? — федерация слегка встряхнул пассажира, проверяя надёжность конструкции, — ничего не- — Ага.       Вот гадёныш. Опять избежал темы о самочувствии. Ладно. Россия понадеялся, что они разберутся со всем позже, а пока срываясь с места, крикнул: — Ну, погнали!