В комнате витает терпкий запах черники и он настолько сильный, что кажется удушливым. Он пытается оглядеть пространство вокруг, но его окружает лишь кромешная тьма. Руки упираются в деревянный настил, как вдруг на щеки начинает капать что-то липкое и, стекая к губам, попадать в рот. Язык сразу же чувствует тошнотворно-металлический вкус, и Сона выплёвывает на пол кровавую массу. Боли нет. Он ладошкой проводит по лбу, пытаясь найти рану, но всё абсолютно целое, а кровь так и продолжает заливать лицо. От неё уже начинает щипать глаза, и тогда он предпринимает попытку сдвинуться или подняться на ноги, но оказывается намертво приклеен к полу. Неведомая сила тянет его маленькое тело обратно и никак не хочет отпускать. Он пытается закричать, когда вокруг него, замыкаясь плотным кольцом, вспыхивает огонь. Сона моментально прикрывает лицо руками, но потом понимает, что чувствует лишь приятное тепло. Огонь его совершенно не пугает, а даже наоборот — манит и приковывает к себе взгляд. Очарованный пламенем, он кровавыми пальцами почти прикасается к огненным языкам, когда кто-то резко хватает его сзади, и Сона, вскрикнув, распахивает глаза.
— Плохой сон? — сквозь пелену донёсся чей-то голос.
Словно пробежав не одну милю, бета перевёл дыхание и, сфокусировав взгляд, осознал — это был сон. Всего лишь ночной кошмар. Сейчас он сидел на собственном камзоле, а напротив него, согревая холодное утро, догорал костер.
— Нет, — не смотря на темноволосого альфу и потирая виски, ответил Сона. В воздухе до сих пор будто витал черничный запах, а во рту чувствовался привкус крови.
— Ещё около часа есть в запасе. Поспи, — прутиком перебирая угли, предложил Калем.
— Уже не смогу. Лучше ты, а я побуду караульным, — предложил Сона, но, поймав недоверчивый взгляд, покачал головой. — Как хочешь.
— Дело не в тебе, — попытался придумать отмазку альфа, — я сменил Варда всего лишь пару часов назад, так что вздремнуть я уже успел.
Сона лишь пожал плечами и, поднявшись с нагретого места, направился в сторону обрыва. Перед ним не нужно было оправдываться. Всё верно, он пират, а они альфы голубых кровей. Он пленил их младшего принца, а они спасли его из плена. Это он должен падать перед ними ниц и благодарить за оказанную услугу, но зачем рассыпаться в бесконечных благодарностях, если совсем скоро с него потребуют оплату. В каком именно виде — он не знал, но принц обязательно с него спросит, а Сона постарается отдать этот долг как можно быстрее.
Бета усмехнулся, смотря с обрыва на оживающий королевский тракт. Как всё быстро менялось. Где команда Морского Дьявола была сейчас, а точнее то, что от неё осталось? Блондин был уверен, что они занялись поиском Ямала и украденных сокровищ, а значит наверняка держат путь на запад. Линар, наверное, стал врачом, а Шон новым боцманом. По крайней мере, Сона распределил бы должности именно так. Ну, а место квартирмейстера, наверное, пустует. Большая глупость с их стороны надеяться на то, что он к ним вернётся. У него теперь свой путь, в котором древние, как этот мир, драконы и персоны голубых кровей. Он знал морское дело от и до, а теперь словно рыба оказался выброшен на берег, можно сказать, незнакомого мира. Нет, он выживал и не в таких ситуациях, просто заново обустраивать жизнь… Как оказалось, он не был к этому готов.
Как только огненный диск поднялся из-за горизонта и солнечные лучи коснулись лица беты, их маленький лагерь ожил. Наскоро перекусив, они, спустя четверть часа, вновь держали путь в Кларис. Их маленькое путешествие продолжалось четвёртый день, и в обед они уже должны прибыть в столицу. Сона ехал на одной лошади с Вардом, так как альфа не захотел покупать ещё одну, аргументируя это тем, что лучшие скакуны есть лишь в Кларисе. Бете было все равно, как передвигаться, он бы с радостью и пешком пошёл, претворяя прошлую угрозу принца в реальность. Временами они обгоняли торговые караваны с гобеленами, маслами и даже повозки с сидящими на мешках омегами. Перешёптываясь между собой и хихикая, они пытались флиртовать с альфами, и даже Соне доставалась порция внимания.
— Улыбнулся бы хоть им, — смотря то на дорогу, то на омег, заговорил сидящий впереди Вард.
— Может мне ещё их на ужин пригласить? — без какой-либо интонации ответил Сона.
Он знал, что эти омеги бежали не от роскошной жизни и бежали они прямиком в распахнутые двери борделей. Не ему, конечно, рассуждать о высокой морали, без недели бывшему пирату и шлюхе в одном флаконе. Просто, смотря на их весёлые маски, скрывающие тяжёлую жизнь, ему становилось невыносимо тоскливо. Он не мог им улыбнуться. Казалось, этой улыбкой он обманет и себя, и их.
— Прости, но ужин у тебя сегодня уже запланирован, придётся перебиться, — сказал Вард и послал воздушный поцелуй омегам.
— И в качестве кого же я еду в ваше королевство на ужин? — закатив глаза, решил прояснить ситуацию Сона.
— В качестве моего супруга, — хохотнул принц, и бета мысленно скинул альфу с лошади.
— Я-то не против да вот только не припоминаю, чтобы наследные принцы женились на бетах, тем более на бетах низких кровей.
— Не слушай его, — поравнявшись с Соной, вмешался в разговор Калем. — Мы не станем лгать. Представим тебя тем, кто ты есть.
— Да вы, ребята, с головой не дружите. Пирата в королевский замок? Уже представляю лица ваших стражников и короля, когда они увидят меня. Они точно отвесят мне поклон за то, что мы украли Линара и чуть не потопили королевский корабль. Мне сразу можно натирать плаху, или обойдёмся полётом с самой высокой башни замка? — театрально размахивая руками, вещал про возможное будущее Сона.
— Всё не так плохо, как ты думаешь. Убитых ведь не было, лишь раненные. За эти два месяца ты, можно сказать, стал дорогим другом Линара. После прочтения письма гнев отца утихнет, и он поймёт, что тебя следует держать как можно ближе. За нашу выходку он, конечно, по головке не погладит, но отказ Маркана от женитьбы должен смягчить удар, — в спокойной манере размышлял Вард.
— Он отказался? — чуть не соскользнув с лошади от удивления, через плечо спросил бета.
— Ну да, после того, как Вард чуть не свил змеиное гнездо прямо в зале, — не сдержал смешок Калем.
— Как же я за них рад, — абсолютно искренне сказал Сона. Теперь в его душе царила светлая грусть. Риас наконец обрёл своё счастье. Рядом с ним был любимый человек и верные друзья в лице Зорга и Шимы. Большего Соне и не надо.
— Чем занимается твоя семья? Может, у тебя есть какие-нибудь дальние титулованные родственники? Нам нужно знать любую деталь, которая смягчит гнев короля, — вспомнил Калем.
— Да у меня в каждом королевстве есть высокородные родственники, — колко ответил Сона и, поймав недовольные взгляды альф, добавил: — Я же потомок самого Нармы. Истинный наследник, которого все ждут, — прыснул бета, а затем громко засмеялся, чем напугал сидящих в повозке омег.
Всё-таки это приносило некое удовольствие, знать то, о чём другие даже не догадываются. Как же, наследник Нармы, держите карман шире. Альфы лишь что-то недовольно пробурчали и продолжили разговор между собой, оставив Сону наедине со своими мыслями.
Правильным ответом на вопрос Калема было бы: «Семья? Какая семья? Я себя-то толком не знаю. Можно сказать, что моя жизнь началась примерно в семилетнем возрасте. Как будто боги просто сбросили меня с неба и пуф… Здравствуй, мир. Меня зовут Сона и мне около семи лет. Всё».
В памяти зияла огромная дыра, и первым воспоминанием беты было собственное имя и голубой горизонт с бескрайним лесом. От леса тянулась дорога, по которой ехала повозка с какими-то тряпками, в которых сидел он. Повозка держащая путь куда? Бете так и не было дано знать её направление, потому что буквально через пару часов на повозку напали разбойники. Убив торговца и забрав всё самое ценное, они заодно и Сону прихватили с собой. Говор у них был немного странный, но ребёнком он чётко запомнил, как его хорошенько встряхнули и сказали сидеть тише воды, ниже травы, пока они не прибудут в город. Зачем он им был нужен, Сона понял только через пару лет, когда немного повзрослел. Куда же, кроме как не на аукцион, хотели отвести его разбойники. Белокурый мальчишка с голубыми глазами, еще не знавший своего пола, истинная жемчужина на рынке человеческих душ.
Держали его всегда на веревке, обвязанной вокруг запястий, и ни на минуту не спускали с него глаз. Ели его новые попутчики редко, и бете доставались лишь небольшие кусочки сала и плохо обглоданные кости. Скудно, голодно и обидно — вот, что он ощущал. Поначалу от безысходности он много плакал. От того, что не мог вспомнить свою семью и от того, в каких условиях ему приходилось теперь выживать. На него кричали, дёргали за верёвку, чтобы он перестал хныкать. Однако по-настоящему Сона захлопнул рот лишь тогда, когда главарь банды присел возле него на корточки и, сжав со всей силы горло, рассказал, что с ним будет и сколько он ещё сможет прожить после, если не научится молчать. Сона очень чётко слышал каждое слово и, глядя в глаза сумасшедшему альфе, не сомневался — они не станут его жалеть, даже ради выручки. Просто прихлопнут как муху, перед этим выпотрошив всю невинную душу. С того момента он больше не произнёс ни звука, резво подбирал обглоданные кости и глотал ледяную воду из маленьких ручейков.
С шайкой разбойников он прожил в общей сложности месяц, пока на их стоянку не вышел городской дозор. Самых отъявленных убийц отправили на казнь, а остальных вместе с Соной перенаправили в шахты. Его даже не спросили, с ними он был или нет, а объяснить взрослым альфам, что он пленник, бета почему-то не смог.
На шахтах, где они оказались, добывали розовый кварц. Омеги и беты работали отдельно от альф, но это лишь немного облегчало жизнь в лагере. Самоубийства, изнасилования и закрытые глаза стражников на такие дела было частым явлением, ведь лучше уж небольшие потери, чем напрочь невменяемые работники. А потом и сам Сона чуть не стал очередной жертвой двух похотливых бет. Он уже прощался с жизнью, когда в тёмной пещере появился довольно зрелый бета и, раскидав мерзавцев по углам, спас ему жизнь. С того момента Сона стал держаться вблизи своего спасителя. Его новый друг казался немного умалишенным, так как постоянно что-то бубнил себе под нос и говорил, что Сона похож на его племянника, которого убили пару месяцев назад. Он исправно защищал бету от чужих посягательств, но мотивы его поведения оставались для Соны загадкой. Бета не распускал с ним руки и не требовал ничего в качестве платы за защиту. В сказку про схожестью с племянником мальчик почему-то не верил.
Так, не видя ничего, кроме дерьмовой похлёбки и грязного кварца, бета провёл в шахтах целый год, прибавив своему лицу мрачности, а голубым глазам постоянного недоверия. Именно в лагере он понял, что лучше скрывать свои настоящие чувства и никогда не терять бдительность. А затем к ним на рудники наведались аукционщики, присматривая годный для продажи товар. Сона оказался в числе «счастливчиков», и на следующий же день его и ещё десяток пленных увезли на новые испытания. Последнее, что он видел и до сих пор не мог забыть, это глаза беты, спавшего ему жизнь. Его спаситель стоял в одиночестве, в стороне от дороги без кандалов и в опрятной одежде, запрягая пегую лошадь. Сона впервые увидел извиняющийся взгляд человека, готового вот-вот заплакать. В тот день на душе было пусто.
Откуда он родом, кто его родители — бета и сейчас не имел ни малейшего понятия, и как бы он не копался в глубинах своей памяти, всё было бесполезно. Даже спустя многие годы он не пытался отыскать свою семью. Жизнь продолжалась, и ему не нужна была ложная надежда на то, что он не один на этом свете, что где-то есть родная кровь. Это была его слабость. Боязнь так и остаться в этом мире одному, а иметь слабые места у него не было права.
Соне порой даже было смешно, как иногда закручивалась его жизнь. С ней по крутости перемен могли сравниться разве что торгующие телом омеги, кочующие из борделя в бордель. Сона же был любимой шлюшкой у жизни. Она могла в любой момент щёлкнуть пальцами, и бета оказывался в позе раком со спущенными вниз штанами. Частенько он даже сравнивал себя с Кирстаном. Он не любил омегу за отвратительное поведение, но и у него временами проскальзывало сочувствие к этому блондину. Даже когда предатель-омега сидел на пирсе в Апане и, обливаясь слезами, умолял Ямала не трогать Риаса, бета еле сдержался, чтобы не начать вразумлять его. Отвернувшись, Сона старался не слушать громкие рыдания и не пропускать через себя чужую боль. Неужели и его судьба такова, переходить из рук в руки, не имея собственного пристанища, которое можно было бы назвать домом?
Как и планировали альфы, они уже к обеду въехали в земли Клариса, а через пару часов оказались и в самом Эрби. Бета ни разу не посещал Изумрудное побережье, но был весьма наслышан о красоте этого места. Они остановились на возвышенности и перед ними открылся прекрасный вид на город и бескрайнее море, лежащее в самом низу. Река Ял, берущая начало ещё в горах, перерезала столицу Клариса на две части и впадала в Бархатный залив. Главной особенностью Эрби было то, что к нему можно было подступиться лишь двумя путями: морем, простирающимся с западной и северной стороны, либо лесной дорогой, отделяющейся от королевского тракта. С востока город был окружён горными хребтами и Сумрачными землями, через которые решались ехать лишь безумцы. С военной точки зрения — Эрби был прекрасно защищён и, в отличие от Апана, его нельзя было взять в кольцо. Королевский замок находился на самой вершине, чуть правее от главной дороги, которая пролегала до самого низа и плавно переходила в пирс.
— Добро пожаловать в Эрби — столицу королевства Кларис, — сказал официальным тоном принц и, потянувшись, направил лошадь в сторону замка. Стражники приметили их ещё с самого верха, и Сона был уверен, что король уже в курсе прибытия старшего принца. Разобраться со всем побыстрее — это единственное, чего сейчас желал пират.
Замок оказался не менее роскошным, чем сам вид на город. Окруженный водоёмом и утопающий в зелени, он был венцом всего королевства. Благоухающие сады зазывали своими ароматами, а острые пики башен уходили в бескрайнее голубое небо. Сона смотрел на всё это великолепие и думал, каким же несчастным омегой был Линар, что обменял эту роскошь на пиратскую каюту с протекающими в шторм досками. И, только идя по затемнённым коридорам, бета смог представить жизнь младшего принца. «Птица в золотой клетке без права на выбор», — усмехнулся про себя пират, и перед ним распахнулись массивные двери.
— Ваше Величество, — оказавшись в приёмном зале, тут же заговорил Вард.
Альфа стремительно подошёл к трону и, протянув свитки пергамента, вернулся к стоящим перед лестницей Соне и Калему. Король Эрик очень долго читал пергаменты, перепроверяя каждую фразу и ища какой-либо подвох. Прочитав оба письма, он передал их своему супругу Алану и наконец решил заговорить:
— Так вот значит, где вы пропадали. Это правда?
— Каждое слово, — ответил принц и, вытащив из-за пазухи кинжалы, предъявил их отцу. — Мы украли их из кабинета Якуба.
Королю даже не стоило брать эти кинжалы в руки, чтобы понять, чьи они. Такое оружие было единственным в своём роде и принадлежало оно только Линару.
— К тому же, — продолжил Вард, — у меня есть непосредственный свидетель того, как Роштаг захватил корабль пиратов. В конце письма о нём есть упоминание. Я соизволил вызволить его из плена и привести сюда, пока Линар не вернётся домой. Он будет нашим залогом.
Принц решил, что это самый веский аргумент, который сможет убедить отца проявить милосердие и оставить бету в замке.
— Орис, ты знаешь этого бету? — проигнорировав слова сына, король обратился к главному защитнику Линара.
— Да, Ваше Величество. Именно он командовал нападением на наш корабль, и именно он приставил оружие к горлу вашего сына, — отчеканил альфа и смерил бету презрительным взглядом.
— А я тебе что говорил, — еле слышно прошептал Варду Сона.
— Отец…
— Так это правда! — нахмурился король.
— Да, Ваше Величество, — понимая, что его жизнь сейчас висит на волоске, со всем почтением поклонившись, ответил бета. Он умел подстраиваться под любые ситуации, и когда это было необходимо, менял маски так часто, как этого не делали самые знаменитые актёры театров.
— Назовите мне хоть одну причину, почему я должен оставить его в живых, к тому же в моём королевстве? — грозно стукнув кулаком по подлокотнику кресла, пробасил Эрик.
— Он знает, где может находиться Линар, — нисколь не сомневаясь, ответил Вард.
— Не имею ни малейшего понятия, — как ни в чём не бывало тут же добавил блондин.
— Не дури, — прорычал принц, но Сона демонстративно опустил голову вниз и скрестил перед собой руки.
— Раз мой сын не знает, что сказать в ответ, может быть ты, пират, осмелишься?
— Пока я здесь, можете не волноваться за Линара. Если Вы ещё до сих пор уверены, что ему угрожает опасность, могу Вас заверить — это не так. С ним лучшие бойцы морских пучин, — начал загибать пальцы бета.
Король не видел в этом ничего хорошего, ведь теперь младший принц Клариса якшается с пиратами, к тому же он проявил дерзость и, наплевав на все существующие нормы, просто взял и проколол себе уши. Что же с ним ещё произойдёт, пока он не соизволит вернуться домой? Своеволие омеги точно когда-нибудь сведёт короля в могилу.
— Ещё у меня есть кое-какая информация о Роштаге, а точнее о его щупальцах, запущенных в некоторые нелегальные города, — бета действительно знал, где и как искать приспешников Роштага, а в Хребте Акулы и подавно.
— Ты мне ничего такого не говорил, — возмутился Вард.
— Как будто от тебя зависела моя жизнь, — парировал бета и вновь обратился к королю: — Ну и я могу дать пару советов Вашему флоту и торговцам, как давать достойный отпор при встрече с пиратами и, возможно, даже выходить победителями. Поверьте, с этой информацией Вы снизите разбой в южных водах наполовину.
— Скажи, что же мне помешает выбить из тебя всю эту информацию силой? — даже не смотря на пирата, спросил король.
— Бросьте, Ваше Величество! Когда это необходимо, я нем как рыба, и никакие пытки не заставят меня заговорить, а уж если я пойму, что не выдерживаю, то я всегда найду способ себя умертвить. У Вас будет хладный труп беты, недовольный младший сын с шайкой пиратов и отсутствие какой-либо информации о Роштаге.
— Да как ты смеешь, — поднимаясь с трона, зашипел сидящий по левую руку от короля омега.
— Дорогой, — взяв супруга за руку, король взглядом заставил опуститься его обратно в кресло.
— Что же, в связи с недавними событиями, в коих замешан Маркан, я не имею право упустить даже малейший шанс ослабить влияние Роштага в юго-восточных землях. Советую тебе поумерить свой пыл, пока ты будешь находиться в Эрби, — проговорил король и впервые за весь разговор обратил свой суровый взор на пирата, а бета подумал, что его ожидают невероятно скучные деньки. — Вард, ты отвечаешь за него головой.
— Благодарю тебя, отец, — склонил голову Вард.
— Для всех он будет простым бетой, никаких упоминаний о пиратстве, это ясно? Если да, то все свободны, кроме тебя, конечно же, сын мой. Сейчас ты мне во всех подробностях расскажешь и про отмену брачного соглашения, и про то, как покинул королевство без моего согласия, — отчеканил король, и все поспешили покинуть главный зал.
«Всё обошлось малой кровью», — думал Сона, но вот гневные взгляды старшего омеги не обещали ничего хорошего. Король, может, и смирился с его присутствием, но Алан — папа Линара, видимо, не собирался просто так сдаваться. Ну, а кто говорил, что в Кларисе будет легко? Сона собирался держать удар до последнего вздоха.
Как только они вышли за дверь, Калем быстрым шагом направился вглубь замка, и бета просто молча последовал за ним. Они долго петляли по дворцовым коридорам, где было слишком много ответвлений и, скорее всего, тупиков. Как оказалось, в самом конце южной части замка была комната для обслуживающего персонала. Видимо, для тех, кто, как и он, испытывал некоторые трудности с деньгами и жильём. Калем остановился перед дверью и, спокойно заглянув в глаза бете, монотонно заговорил:
— Сделаю вид, что это не ты буквально десять минут назад опозорил нас перед королём. С сегодняшнего дня эта комната будет заменять тебе дом. Кровать выбирай любую. Уже завтра ты приступишь к работе в одном из трактиров, коим владеет мой кузен, так что к одиннадцати утра, будь добр, быть возле этой двери как штык. Я за тобой зайду. На этом пока и остановимся, — закончил герцог и, оставив бету одного, скрылся из виду.
Его мнение теперь лишь пустой звук, чего и следовало ожидать. Что же, этот факт его ничуть не расстроил, поэтому, смело распахнув дверь, пират вошёл внутрь. Комната была небольшая, но в ней смогли уместиться пять кроватей, один стол и старый комод, стоящий в дальнем углу. Как оказалось, он был не единоличным владельцем этой комнаты. Кровати скрипнули и навстречу бете грозно поднялись трое альф.
— Кажется, я зря переживал по поводу скуки, — ухмыльнулся Сона и смело закрыл за собой дверь.
***
Вард сидел за письменным столом в своем кабинете и, скрипя пером, отвечал на письмо одного барона. Скрипели и зубы альфы, которые, казалось, могут раскрошиться в любую секунду от такого сильного напора. По ту сторону двери послышались громкие шаги, и в кабинет влетел Калем.
— Нет, — чуть ли не захныкал Вард. — Нет, я не хочу это слышать.
— А придётся. Это была ведь твоя идея оставить его в королевстве. Знаешь, что он сделал? Он на похоронном обряде… — запнувшись, герцог густо покраснел, но затем вновь заговорил: — В каморке для исповеданий… Боги! За что мне это? Во время похоронного обряда в каморке для исповеданий сын главного жреца ртом удовлетворил нашего пирата, — на одном дыхании выпалил Калем.
— Ты же сейчас шутишь? — уткнулся лицом в ладони принц.
— Их, конечно же, поймали с поличным. Омега получил хороший выговор, а Сону хорошенько встряхнули и выкинули за шкирку из храма. Жрец только что приходил ко мне, наговорил такого… Я ещё неделю нормально спать не смогу, — вспомнив все слова, моментально побледнел Калем.
— Со жрецом я завтра же улажу конфликт. А нашему герою-любовнику больше не давать серьёзных поручений. Пусть во дворе черновой работой займётся, глядишь поостынет, поймёт своё поведение и станет посговорчивее, — отдал распоряжение Вард и, когда Калем скрылся за дверью, опустил голову на стол.
Не прошло и недели, как пират начал жить в Эрби, но успел натворить столько дел, что принц не успевал за ним разгребать. Буквально на следующий же день после приезда Сона вышел из комнаты с разбитой губой и кучей синяков на боках. Вид его соседей: конюха, плотника и помощника по кухне, был не лучше. У кого синяк под глазом, кто хромал на одну ногу, а у плотника были сломаны три пальца. Вард спустил это с рук. Проведя разъяснительную беседу со всеми четверыми, он пригрозил как минимум пять хороших плетей на завтрак, если такое ещё раз повторится.
Однако на следующий вечер в спальню влетел Калем и, безмолвно открывая рот, начал жестикулировать руками. Как оказалось, в таверне его кузена какой-то альфа ударил ладонью Сону по ягодице, и тот, недолго думая, опустил полную бутылку на голову посетителя. Благо жизнь альфы оказалась вне опасности, ну, а бета с новыми синяками оказался на улице. Вард в тот вечер, кажется, впервые в жизни так громко кричал на кого бы то ни было. Дав пару дней продыху, он отправил Сону помогать на кухне, но даже там он умудрился наломать дров. Чуть не сжёг кухню и довёл до слёз главного повара королевства, потому что перепутал все баночки с травами и специями, из-за чего принесенный на следующий день обед Вард выплюнул прямо на стол. К еде пирата больше не собирались допускать, поэтому принц отправил его в храм к жрецам матери Дагар. В таком месте, где царит благоприятная атмосфера и душевный покой, всё должно быть в порядке, думал альфа, но и тут пират смог превзойти все наихудшие опасения. Трахнуть в рот сына главного жреца. Белокурый омежка, вокруг которого всегда сверкал ореол невинности, а его медовые глаза заставли всех альф Эрби мечтательно вздыхать. И тут, этот аленький цветочек просто взял и…
— Кажется, самые большие неприятности ещё впереди, — тяжко вздохнул Вард и, скомкав пергамент, принялся за новое письмо.
***
— А я ему говорю, мол, ты сначала задницу научись подтирать, а потом уже в стражники пробуйся. Охотник, — стукнул картой по бочонку альфа. — Ну что, щенки, съели?
— Шут, — раздался сбоку голос, и на бочку опустилась ещё одна карта. — Игра окончена.
— Что? Да ты мухлевал, — возмутился альфа.
— Утешай себя сколько влезет, дорогой, — ухмыльнулся бета и оттолкнулся от бочки.
— Сона! — тут же окликнул знакомый голос.
Прямо к бете направлялся Калем. Стражники, завидев герцога, похватали разбросанные карты и в мгновение ока ретировались, оставив Сону разбираться в одиночку.
— Да, Ваша Светлость, — показушно склонил голову бета.
— Опять карты?
— Какие карты?
— Не юли мне тут, — прикрикнул Калем.
— Да ладно тебе, ты прям как курица-наседка. Я же сделал всю работу, — развёл руки Сона.
— А гобелены? Ты должен был забрать их из прачечной. Почему я знаю твои дела лучше тебя самого? Я, между прочим, вообще не должен быть в курсе черновой работы, — продолжал причитать герцог.
— Может, тебе стоит задуматься над сменой занятия?
— Сона!
— Иду-иду. Но ты всё-таки подумай насчёт призвания, — крикнул бета и кое-как увернулся от пролетевшего над головой свитка.
***
— Ты правда так считаешь? — хихикнул омега.
— Конечно. Так как насчёт сегодня? Я тебя приглашаю, — накручивая на палец чёрную прядку, протянул пират.
— Прямо так сразу? — омега слегка опустил голову и, спрятав глаза, покраснел от смущения.
— А ты хочешь песни под луной? Бард из меня так себе, но ночную прогулку обеспечить смогу, — прямо к губам наклонился бета, но в последний момент изменил траекторию и поцеловал прядку волос, тем самым подразнив омегу.
— Сона! — окликнули бету, и тот, обреченно рыкнув, ударил кулаком по деревянной балке. Омеги же, конечно, уже и в помине не было рядом.
— Вот скажи мне, — сквозь зубы процедил Сона, — ты это специально, да?
— Специально ли я посреди рабочего дня напоминаю тебе о своих обязанностях? — с усмешкой на губах сложил руки на груди Вард.
— Я зверски голоден до секса, тебе ясно, и если я не подцеплю омегу в ближайшие пару дней, то смело использую твою задницу как замену. Ведь именно ты уже в третий раз срываешь мою намечающуюся гулянку, — тыкнул в грудь пальцем бета.
На протяжении трёх дней Сона пытался найти себе любовника, но каждый раз его планы срывал возникающий чуть ли не из-под земли Вард.
— Неужели тебе не хватило священного минета? Или, может, неделя в борделе не прошла даром, и твоя задница заскучала по хорошему члену? — оскалился Вард.
— Если ты сейчас пытался пошутить, то получилось дерьмово, — нахмурился бета.
— Так я ведь и не шутил, — ухо блондина обожгло горячее дыхание, а по пояснице властно скользнула ладонь. Сона хотел было ударить по руке, но, передумав, перехватил ладонь принца и, тесно прижавшись к бёдрам альфы, проговорил:
— Скажу ещё раз: если ты готов одолжить свою задницу для разрядки, то я только за, — прошептал блондин и почти разорвал объятия, когда Вард грубо притянул его обратно и, широко лизнув шею, прорычал:
— Ты многое теряешь, Сона, — и, оттолкнув бету, направился в замок.
***
Гуляя по закоулкам Эрби и держа путь на пирс, Сона размышлял о месяце, проведенном в королевстве. За это время он успел сменить не одно дело, но так нигде и не смог найти себе применение. Сейчас ему редко давали поручения, а если и давали, то они были самыми примитивными. Принеси мешки с зерном, почисти конюшни, натаскай воды и так по кругу. День за днём его одолевала невыносимая скука, поэтому частенько Сона или играл в карты со стражниками, или флиртовал с омегами. Привыкший к постоянным приключениям и к умственной работе бета попросту засыхал в замке. Он не мог читать книги, не мог тренироваться, ведь прикоснуться к оружию он не имел права. Чувствовалось, что тело начинало терять былую хватку, и ему до ломоты в зубах хотелось размяться, сцепиться с кем-нибудь до ощущения металлического привкуса во рту и хруста костей. Даже альфы, с которыми он жил, крутили пальцем у виска и говорили, что если он хочет трёпки, то пусть обратится к Варду, сами они больше не собираются рисковать своими местами в замке. Калем доставал бету своим чрезмерным надзирательством, а Вард донимал пошлыми шутками, которых в последнее время стало слишком много. Возможно, из-за постоянных разговоров о постели, бету и начали мучить мысли об интиме. Хороший секс у него был где-то с полгода назад, и нужно быть слепцом, чтобы не замечать, насколько горяч старший принц Клариса. В роли пассива Сона оказался впервые, когда его заперли в борделе Роштага, и сказать, что этот опыт был плохим, ничего не сказать. Он был дерьмовый, и пират всерьёз сомневался, что он когда-нибудь сможет получить удовольствие от нижней роли. Однако каждый раз, когда Сона находился в опасной близости от принца, его сексуальные предпочтения давали слабину. Близость альфы, как восточные благовония, дурманила голову, и бета уже ни в чём не был уверен.
Как город Эрби выглядел куда лучше, чем Апан. Последние десятилетия побережье не купалось в роскоши, но, смотря на строение зданий и поведение жителей, явно знало лучшие времена. Встречающиеся люди постоянно улыбались и временами обмолвливались парочкой фраз с бетой. И такая добродушная атмосфера чувствовалась во всем Эрби. Даже нижние кварталы, которые сейчас проходил пират, были более-менее сносными, чем, например, кварталы Шакара, где он провёл большую часть своих подростковых лет.
Завернув за последний угол, перед взором открылся главный порт, и до ушей сразу же долетели крики толпы.
— Кто следующий? Любой желающий может сразиться. Я даже входную плату с него не потребую, — из центра, окруженного людьми, кто-то громко говорил.
«Сона, тебе это не нужно. У тебя есть в кармане пару монет, этого хватит», — отговаривал себя бета и, уже собираясь развернуться, услышал:
— Отдам десять золотых тому, кто выйдет против меня, — словно гром с небес прозвучал голос.
«Ну же, будет весело, разомнёшься», — поддакнул внутренний голос, и пират, чертыхнувшись, направился прямиком в толпу.
— Я выйду против тебя, — гаркнул Сона, и народ тут же расступился.
Напротив него по пояс обнаженный стоял жилистый альфа с копной взъерошенных волос, и лишь челка была схвачена в смешной хвостик, чтобы не падать на глаза. Это был не первый его поединок, так как на скуле красовалась ссадина, а вся кожа уже блестела от пота.
— Ставлю всё, — вытащив из кармана все заработанные за месяц монеты, Сона бросил их на ящик рядом с монетами альфы, чем поднял на смех толпу. По сравнению с десятью золотыми его восемь серебряных и три медяка смотрелись смешно. — Уж лучше так, чем ничего, — добавил бета, и его противник серьёзно кивнул.
Шёлковую рубашку было жалко портить, поэтому пират смело снял её с тела, явив всем покалеченную спину и пару новых шрамов на животе, приобретенных в борделе. На середину круга вышел худощавый мальчишка и громко объявил:
— Гениталии и глаза под запретом. Поединок продолжается до полной недееспособности соперника или пока один из вас не сдастся лично. Бой, — крикнул мальчуган и отбежал обратно в толпу.
Раздался сигнал к схватке, и противники, словно два коршуна, начали кружить вокруг друг друга. Сона хоть и не уступал альфе в росте, но в массе тела явно проигрывал. Заметив, как его оценивают, альфа оскалился и рванул вперед, целясь кулаком в скулу. Бета моментально заблокировал удар и со всей силы ударил коленом в живот противника, но не успел он отвести ногу, как альфа подхватил его под колено и, подставив подсечку, повалил на землю. Спину тут же неприятно обожгло, но пират, не мешкая, в ответ ударил в шею локтем и тем самым сместил тушу альфы чуть пониже. Обвив ногами шею, бета взял её в клин и принялся наносить удары по голове.
— Златовласка, — прикрываясь руками, сипел альфа, — зачем же так спешить. Мы ведь даже не знаем имен друг друга.
— Это не помешает мне прикончить тебя, — в ответ на пошлость ответил Сона.
Освободиться у альфы никак не получалось, поэтому он опустил голову ещё ниже, почти утыкаясь лицом в пах, и напряг шею. Обхватив руками бедра беты, он поднял его немного над землей и тут же впечатал обратно. Соприкасаясь с твердой поверхность, пират чувствовал, как со спины сдирается кожа, а ноги начинают дрожать. Ещё раза три бету точно так же впечатали в землю, после чего его ноги окончательно ослабли, и противник смог выдернуть голову обратно. Сона еле успел прикрыть лицо руками, как сверху на него обрушились мощные удары. Закрываясь, он наугад вскинул ногу вверх и, попав прямиком в цель, отполз на достаточное расстояние. Стоящий перед ним альфа рукой размял ушибленную челюсть и сплюнул на землю сгусток крови.
Сона, поднявшись на ноги, тряхнул головой и вновь перешёл в нападение. Удар, блок, подсечка. Теперь он завалил альфу на землю и, усевшись сверху, принялся бить по лицу и бокам. Противник, и не думая уступать, схватил бету за шею и со всей силы ударил его головой в лицо. Кровь тут же полилась из носа, и Сона, замешкавшись на пару секунд, вновь оказался под альфой. Противник уже собирался нанести ещё один удар, как вдруг застыл. Его зрачки расширились, крылья носа затрепетали, а лицо тут же исказилось гримасой ярости.
— Ты бета, чёрт тебя дери, — выплюнул альфа.
— И что с того? — слегка запрокинув голову, прогнусавил Сона.
— Я не дерусь с бетами, — моментально поднялся на ноги альфа и, схватив Сону за локоть, потянул его наверх.
— Да пошёл ты, — оттолкнул руку пират и самостоятельно встал с земли.
Подхватив рубашку, он растолкал толпу и направился обратно в замок. Собираясь прикрыть оголенный торс, бета заметил, что из-за разбитого носа вся рубашка теперь была в кровавых пятнах. Его выходная одежда оказалась испорчена навсегда.
— Подожди! — раздался голос, а сзади послышался цокот копыт.
— Тебя ещё не хватало, — пробурчал Сона и всё же накинул испачканную рубашку на плечи.
— Деньги забери, — лошадь поравнялась с бетой, и альфа протянул целую горсть монет.
— Я не собираюсь забирать ни твои деньги, ни свои. Исход боя был неясен, а ты всё испортил, — пытаясь справиться с кровотечением, раздраженно говорил пират.
— Если бы сразу сказал, что ты бета, проблем бы не было, а то выглядишь как… — альфа оглядел блондина с ног до головы и про себя ещё раз согласился, что на бету тот мало чем походил.
— Как кто? Договаривай, или боишься сказать, что я больше тебя похож на альфу? Смелости у меня уж точно поболе будет, я ведь не струсил драться с большим и грозным альфой, — продолжая идти по улице, передразнивал Сона, — вообще, что за ненормальный пункт насчёт бет…
— Я не дерусь с бетами и омегами, это всё, что тебе нужно знать, — отмахнулся альфа, а Сона, увидев его снисходительный взгляд, молча подавил свой гнев и ускорил шаг.
Цокот копыт больше не раздавался позади, и пират было подумал, что альфа наконец-то плюнул на него, как его резко дёрнули за руку и, развернув назад, сунули под нос белоснежную ткань. Бета уже хотел было открыть рот и высказать всё своё недовольство, но, посмотрев в едва выглядывающие из-под чёлки серые глаза, замолчал. Взгляд у альфы был холодный, он пробирал до костей, и Соне впервые захотелось оказаться подальше от такого человека.
— Я сдался, а значит, выигрыш твой, — отчеканил альфа и сунул в ладонь беты монеты. — Куда направляешься? Я тебя подвезу, — предложил шатен и, подозвав лошадь, запрыгнул в седло.
— Нет, — в отрицании покачал головой Сона.
— Садись, — процедил альфа и крепко сжал поводья.
Бета посмотрел на побелевшие от напряжения костяшки и понял, что в такой ситуации проще будет согласиться, чем начинать спор. Ещё к одному поединку он, к сожалению, пока не был готов, поэтому Сона лишь тяжело вздохнул и следом запрыгнул на лошадь.
— Наконец-то, — оттолкнувшись от каменной колонны, крикнул Вард. — Мы всё гадали, когда же ты соизволишь притащить свою задницу в Кларис. Калем, ты посмотри на его прическу, вылитый северный як, глаз совсем не видно.
— Он ещё и не один. Неужто жениха себе с севера привёз? — добавил Калем, но тут же в неверии раскрыл рот, когда с лошади спрыгнул знакомый бета. На плечах пирата висела испорченная рубашка, а всё лицо и руки были измазаны в крови.
— Сона! Какого чёрта ты весь в крови? Рикман? — зарычал Калем и перевёл взгляд на слегка потрепанного альфу.
— Так вы всё-таки знакомы. Я было не поверил, когда он сказал, куда его везти, — усмехнулся Рикман и приготовился к длинной лекции, как должны себя вести достойные альфы.
— Ты опять участвовал в уличных поединках? — герцог сложил руки на груди и вперился взглядом в друга.
— Меня приметили ещё на пирсе, не мог же я отказать, а потом и он изъявил желание, — кивнув на бету, альфа небрежно откинул русые волосы назад и отдал лошадь слуге.
— Тебе что, мало платят? — перекинулся Калем на Сону.
— Нет, — пребывая в дурном расположении духа, коротко ответил бета.
— Тогда какие черти тебя понесли драться?
— Понятно какие, кулаки у него чесались. Он руками и ногами машет — будь здоров, чуть шею мне не свернул, — вставил своё слово Рикман.
— Ты, полоумный, с настоящим пиратом дрался, — хлопнул ладонью по лбу Вард и в неверии покачал головой.
— Это тот момент, когда моя самооценка должна подскочить до небес? — выгнул бровь альфа и по-новому взглянул на бету, пытающегося стереть кровь со щеки.
— Тоже мне рыцарь нашёлся, — проходя мимо альфы, с насмешкой проговорил Сона и направился на задний двор.
— Что ты ему сказал? — спросил герцог у пирата, но, не услышав ответа, прокричал: — Чтобы больше я тебя в таком виде не видел.
— Ты не понял, что он бета, да? Задел ты его знатно, он ведь теперь в долгу не останется, — за этот месяц, немного поняв модель поведения пирата, абсолютно серьёзно сказал Вард и подошёл к Рикману.
— Вы разве не рады меня видеть? — не желая больше говорить о случившемся, Рикман по-дружески похлопал принца по плечу и, закинув руку на шею Калема, продолжил: — Я так скучал по южному солнцу и хорошему вину, дома-то одной медовухой поили. Я на неё теперь пару месяцев без рвотных позывов смотреть не смогу. Но самое главное — мне не терпится сесть за стол и послушать, когда это Роштаг успел расторгнуть брачное соглашение и каким ветром в королевский замок занесло недоальфу-пирата.
— Ох, ну это довольно интересная история, — обнял друга за плечи Вард, и троица направилась прямиком в замок.
