Моё сердитое сокровище

Снейп шагнул вперед, заслоняя собой Гарри. - Ну разумеется! Ты же все еще боишься меня, Грейбек, не так ли? Трусливое ничтожество, годное только на то, чтобы нападать исподтишка. Оборотень утробно зарычал и прыгнул, целясь зельевару в горло. Снейп встретил зверя коротким сокрушительным заклятьем, вскинув палочку на уровень груди, словно делая выпад рапирой. - Гарри, нет! – Пресек Снейп попытку мужа вмешаться в схватку. – Ищи второго! Оставь оборотня мне! В кои-то веки Гарри не стал препираться, а коротко кивнул и остался на месте, сжимая палочку. Он не был склонен преувеличивать свои силы и прекрасно понимал, что сейчас будет только отвлекать Северуса. И дело было даже не в быстроте реакции или меткости. Гарри элементарно не хватало опыта и хладнокровия Снейпа, а потеря самообладания в поединке с Грейбеком означала смерть или увечье… Луна почти скрылась за облаками, едва-едва делясь бледным светом с притихшими, будто в ужасе деревьями. Высокий кустарник и вовсе тонул во мраке, не давая разглядеть притаившегося врага, который наверняка вот-вот нанесет удар… «Но ведь мне свет не нужен!» - внезапно осознал Гарри. Да! Разумеется, не нужен! А вот магу, который прячется в зарослях, очень даже! Прекрасно, значит, шансы у них практически равны. Теперь главное – не шуметь. Ходить тихо Гарри умел всегда – выучился еще живя у Дурслей. А Хогвартс и работа в аврорате довели этот навык до совершенства. Тихо-тихо, стараясь не задевать ветки, Гарри скользнул в заросли, покидая уязвимую позицию на открытом участке. Насколько юноша мог судить, Северус вполне контролировал ход поединка, стараясь ядовитыми насмешками заставить оборотня тратить силы на сколь яростные, столь и бесплодные атаки. Снейп не собирался подпускать беснующегося зверя к себе ближе, чем на десять ярдов, предпочитая мощные защитные заклинания и довольно простые – атакующие. Будь Грейбек магом в полном смысле этого слова, то подобная тактика его, несомненно, насторожила бы. Но даже в человеческом обличии Грейбек больше привык полагаться на грубую силу, чем на собственные магические способности, что уж говорить о звериной ипостаси…. А Северус ждал. Ждал одного единственного промаха, одной крошечной ошибки, порожденной усталостью захлебывающегося от ярости оборотня. Ждал, берег силы для решающего заклятья и постепенно теснил назад, подальше от Гарри. Гарри Поттер крался под покровом темноты, по широкой дуге обходя место схватки. Внутреннее зрение помогло юноше обнаружить едва различимое присутствие чужой магии – своего рода следы, оставленные опасным хищником. Гарри едва не зарычал, ощутив ее жуткую природу. Последние сомнения отпали - он снова шел по следу Упивающегося Смертью. Охотничий азарт гнал Гарри вперед, заставляя сердце биться быстрее, делая звуки громче, а магическое зрение – ярче. Впрочем, на слух сейчас полагаться было бесполезно – вой и рычание беснующегося оборотня заглушили бы и Ниагарский водопад, не то, что шорох одежды или хруст веток под ногами. Гарри напрягся. Он понимал, что, скорее всего, исход его встречи с Упивающимся решит одно, максимум – два, заклятья. Следовательно, бить предстояло наверняка. И раньше, чем враг сможет достать Северуса. О себе Гарри не думал. Он думал, что на свете есть много вещей, ради которых стоит умереть, и очень мало того, ради чего стоит выжить. Они с Северусом должны выжить. Оба. И он, Гарри, сделает для этого все и даже больше. Огромный волк начал уставать. Он уже пару раз поскользнулся на мокрой траве и дышал тяжело, ловя пастью прохладный ночной воздух. Зверь припал к земле и прыгнул вперед и влево, стараясь обмануть человека. Мощные челюсти щелкнули в опасной близости от бедра замешкавшегося на миг зельевара. Оборотень увернулся от Сектусемпры, «фирменного» заклятья бывшего шпиона, еще чуть-чуть, и зверь опрокинет наглеца, порвет громадными клыками горло ненавистному предателю. Гарри нашел того, кого искал. Человек стоял к нему спиной, чуть сгорбившись, держа в правой руке волшебную палочку, кончик которой уже светился зеленоватым светом, готовый выпустить на волю Смерть. Юноша, более не таясь, шагнул к Упивающемуся. Тот резко обернулся, вскинул палочку, и зеленый луч Авада Кедавра рванулся к Гарри… Огромная неясыть с пронзительным криком стремительной тенью скользнула сверху, полоснув Упивающегося кривыми когтями по лицу. Рука мага дрогнула, и заклятье ушло в сторону, пролетев в паре дюймов от юноши. Второго шанса убить себя Гарри ему не дал, обезвредив противника простым, но весьма действенным в исполнении Гарри Поттера Экспеллиармусом. Через пару секунд оглушенный Упивающийся рухнул на землю. Гарри никогда не нравилось убивать…. Волк уже почти чувствовал сладкий вкус крови. Человек промахнулся и тем самым подписал себе смертный приговор. Убить! Убить! Разорвать! Оборотень рявкнул и взвился в последнем прыжке. Зеленая вспышка вспухла уродливой медузой. Поглотила лунный свет, ветер и запахи. Мир стал невыносимо зеленым, и самый опасный оборотень, Фенрир по прозвищу Сивый, умер. В отличие от Гарри, Северус Снейп не питал отвращения к Третьему Непростительному Заклятью…. Гарри выволок обмякшего Упивающегося из зарослей и бросил возле тела Грейбека, брезгливо вытерев ладони о траву. Он никак не мог привыкнуть к мерзким эманациям, исходящим от последователей Волдеморта. Всякий раз, сталкиваясь с Упивающимися он чувствовал себя м-м-м… испачканным. Северус понимающе улыбнулся, сотворив заклинанием небольшой светящийся шар, чтобы лучше рассмотреть добычу Гарри. - Рабастан?! – Изумился зельевар. – Значит, ему удалось избежать ареста. Интересно, каким способом? - Лестранж?! – Настал черед Гарри удивляться. – Но его же объявили погибшим! Я же читал рапорт! - И ты своими глазами видел его труп?- Усмехнулся Снейп. – Нет? Знаешь, даже эксперты аврората могут ошибаться. Особенно, если им хорошо за это заплатят. Что-то нам в последнее время везет на недобитков, не находишь, дорогой? - Этот недобиток едва не сделал тебя вдовцом. Сова помешала. - Сова? Неясыть, Гарри. Это была неясыть. – Снейп обвел взглядом ближайшие деревья, ища птицу. – Я твой должник, Джеральд. Птица громко ухнула, взмахнула огромными крыльями и сорвалась с ветки в темное небо.