assorted

Сокджину не впервой целовать малознакомого парня, он умеет это делать хорошо, вкусно и с оттяжкой. Если бы его хвалили за запретные вещи — беспорядочный секс с мужчинами стоял бы на первом месте. Хосок неожиданно откровенно стонет все время, и его голос потуже затягивает жаркие узлы внизу живота. Сокджин голодно водит по его податливому телу, сам поддается и тает под дергаными ласками: оба спешат дорваться до самого главного. -Подожди… — сипит Хосок, откидываясь на постель и борясь с джинсами. -Стянешь? -протягивает ему ноги, Сокджин стаскивает джинсы и отбрасывает куда подальше. С себя — более неловко и неуклюже, слишком спешит, а руки и вовсе дрожат в предвкушении. Освещения в комнате — ноль, окно, выходящее на пруд, наглухо зашторено из-за не разошедшихся гостей, и лишь голубоватое мерцание под потолком позволяет различать хоть что-то, однако крепкий и длинный член Хосока, выпирающий из боксеров, отлично виден. Сокджин стонет от одной мысли, что этот член сегодня будет в нем. Он наваливается на парня с очередными поцелуями, обнимает и перекатывается на спину, оказываясь под ним, но Хосок неожиданно разводит ноги, седлая его бедра. Сокджин хочет его уже поторопить, но громко стонет в поцелуй: Хосок, вцепившись в его широкие плечи, начинает бесстыдно тереться членом о член, это даже сквозь двойной слой ткани вставляет нереально. Прервав поцелуй, Чон с бессильным выдохом опирается о его влажный лоб, дышит горячо и шумно прямо в лицо, обволакивая Джина своим сладким запахом, своим горячим телом. -Сделай уже что-нибудь. -требует, скатываясь на бок. Он стягивает боксеры — Сокджин торопливо следует его блестящему примеру, и оба лежат на спине, вдруг ничего не делая. Смотрят друг на друга в нетерпеливом ожидании, каждый не понимает, почему второй медлит, пока абсурдность момента первым не доходит до Хосока. -Ты снизу, да? -с такой горечью спрашивает, что, не дожидавшись ответа, с разочарованным стоном жмурится и закидывает голову. -Вот проклятье! -ругается вполне обозленно. Сокджин ошалело приподнимается на локтях. -В смысле…ты что, тоже? -не может поверить. -Это пранк, что ли? -Хосок машет на свой первоклассный стояк с блестящей головкой нетерпения. -Мой член готов сломаться с минуты на минуту. -член и правда выглядит нуждающимся. Например, в заднице Сокджина. -Ты не выглядишь как боттом. -выпаливает, совершенно не думая, и Хосок неожиданно ядовито выплевывает: -Прости, что не встретил с золотой пробкой. -кажется, неудавшийся секс ударил по нему сильно. -Проехали. -Хосок присаживается и глазами ищет свое белье. -Ты что делаешь? -Если ты вдруг не передумал меня трахнуть, не вижу смысла дальше трещать.-Сокджин, в отличие от него, ложится обратно и широко разводит ноги. -И как ты представляешь мой уход? С членом через плечо? Если я сейчас не кончу, то лопну. -разговоры о важном его никак не отвлекли, да и сверкающее под голубоватым светом чужое тело наводит лишь на одну приятную волну — дотронуться до себя, до этого тела, кончить ради этого тела, с этим телом. И пусть Чон делает, что хочет. Сокджин обхватывает свое возбуждение. Проводит пару раз по всей длине, дышит прерывисто, затем облизывает ладонь и вновь прикасается к себе, не отводя взгляда от ошарашенного Хосока. Его член заинтересованно дергается в такт каждому стону Сокджина. -Ебись оно конем. -шипит в какой-то момент, и снова наваливается на Кима с отчаянными поцелуями. Кусает нежную мякоть и оттягивает до больного, языком врывается внутрь и также послушно уступает контроль. Сокджин тянет к его лицу свою ладонь, и сам чувствует горьковатый запах оставшегося предэякулята. -Сделай ее очень мокрой. -требует, и Хосок, преступно горячо высунув язык, облизывает ладонь, особое внимание оказывая длинным кривоватым пальцам. -Эти пальцы отлично чувствовались бы во мне. -никак не может смириться, что лишается полноценного секса, и Сокджин коротко смеется. Кажется, Хосок в постели тот еще капризуля, хотя в обычной жизни выводит из себя своей добротой и жизнерадостностью. Правильный парень, как сам сказал. Трудяга. И теперь этот правильный парень настолько нуждающееся и голодно трется о его член, вырывая шипение с утробным стоном, что хочется сделать для него все. Почти все. Поэтому Сокджин торопливо обхватывает и его член и свой, но не дрочит им — Хосок отлично трахает его кулак, и надо лишь посильнее сжать пальцы, чтобы создать лучшие условия для обоюдной ловли кайфа. -Черт-черт-черт…-стонет Сокджин, задыхаясь. Он нетерпеливо вскидывает бедра на встречу, сбивая парня с установленного ритма, заставляя его стонать совсем уж бесстыдно громко. Он слишком давно не был ни с кем. -Я кончу. -предупреждает, но Хосок его затыкает остервенелым поцелуем. И первым кончает, вцепившись в его влажные волосы. Ким кончает следом, чувствуя перемешавшуюся теплую жидкость на руке и животе. Хосок стекает на бок медленно, не прекращая его целовать. На этот раз лениво, сладко, без языка. Сокджин аккуратно проводит по его волосам, плечам и спине, мягко сжимает половинки и ласками поднимается обратно. -Пора возвращаться. -без всякого энтузиазма говорит Хосок, когда послеоргазменная нега растаяла. Но вопреки своему тону вполне бодро вскакивает. -Это было классно, но давай без повторов. -хихикает над всей ситуацией, раздобревший после удовлетворяющего оргазма. А минуту назад был капризным и требовательным. Его бедра пели совсем другую песню. -Ха! -выдыхает Ким не то согласно, не то задето. -Пора возвращаться. -повторяет за ним, не имея никакого желания двигаться и уходить.