БРАТ, БРАТАН, БРАТИШКА

Тэхен и Чонгук - Два Наинатуральнейших Парня на планете. Из всех-всех-всех людей именно они — Самые Гетеросексуальные братюни из всех братюнь этой прекрасной планеты под названием Земля. Любого, кто хоть немного усомнится в этой истине, немедленно заткнут, а затем заставят слушать огромную лекцию, снова и снова, до тех пор, пока он не осознает, насколько был неправ. — Чувак, понимаешь, Чонгук и я, мы, типа, на одной волне. Мы видим горячую цыпочку — и мы должны как-то ей себя продать. Гукки мальчик застенчивый, так что я, как его лучший друг, обязан вселить в него немного уверенности, правильно? Поэтому я могу сказать ему, что он горячий. Но только потому что ему надо поверить в это, чтобы заполучить чи ку, сечешь? Абсолютно гетеросексуально, — говорит Тэхен недоверчивым Намджуну и Юнги. — Я люблю киски, — поддакивает Чонгук, помогая Тэхену стопроцентно правдивым аргументом. Тэхен яростно кивает. Намджун прикладывает руку к лицу. — Спасибо за комментарий, Чонгук. Намджун все еще в замешательстве, на его лице написано очевидное неверие, и Тэхен не собирается с этим мириться. — Намджун, это абсолютно нормально. Просто поддерживаю своего братана. Вполне допустимо. Типа если бы я реально был геем, я бы уже стоял на коленях и сосал его член. Если бы я был геем, то нахуй бы его выебал... Намджун болезненно воет. Кажется, он получил травму на всю жизнь. Он уверен, что теперь его всю жизнь будут преследовать вьетнамские флешбеки. — … но я не гей, так что для меня вполне нормуль говорить всякие такие штуки. Просто два братули по-братски относятся друг к другу. Чонгук снова кивает с того места, где сидит. — Ага, я бы никогда не приблизился к члену Тэхена, — говорит он очень серьезно, распахнув горящие глаза. — Никогда, — поддакивает Тэхен этим голосом ”я же говорил тебе” . Юнги фыркает. — Просто забей, Джун. Намджун закрывает лицо руками и кричит. _________ Вот мнение: Чонгук — привлекательный и милый парень с охуительно горячим мускулистым телом. Он определенно может взять и выебать Тэхена прямо у стены. Вот факт: Тэхен может думать что угодно о своем братишке до тех пор, пока не претворяет мысли в жизнь, потому что он — Натурал. Такие мысли разрешены. _________ Их дружба началась как-то так: Тэхену семь, а Чонгуку пять. Они на тренировке по водному поло, потому что, видимо, учить детей топить друг друга в столь юном возрасте — это Отличная Идея. Тэхен, — будучи семилетним, пока невинным и добрым ребенком, — ненавидит водное поло. Ему не нравится сама идея брызгать кого-то или держать под водой. Из-за этого он в Бронзовой, считающийся слишком слабой для его возраста группе. Чонгук — пятилетний, тоже невинный ребенок; из-за отсутствия жизненного опыта считает, что победа — это самое главное на свете, и что топить товарищей по команде — это небольшая цена за победу. Из-за всего этого он в Бронзовой, слишком сильной для его возраста группе. Было бы логично, если бы в таких условиях они никогда не подружились. Но с ними ничего не работает “логично”. Они прилипают друг к другу сразу после того, как Чонгук отдает Тэхену часть своего полдника: какой-то дерьмовый протеиновый батончик с шоколадом внутри, в качестве извинения за царапину на щеке. Они говорят об аниме; да и пятнадцать лет спустя все еще не прекращают говорить (к большому огорчению своих друзей). Годы дружбы и тупых идей связывают их вместе, как клей Момент — распиленную пополам лодку. Крепче цемента. Тэхен был рядом, когда Чонгук нашел первую девушку, и был рядом, когда та его бросила. Он был рядом и успокаивал пятнадцатилетнего Чонгука марафоном аниме под паленую водку. Чонгук был рядом, когда Тэхен получил свои права, и все еще был рядом, когда тот врезался в почтовый ящик. Именно Чонгук появился с рулончиком изоленты и с решимостью в глазах. Конечно, родители все равно узнали и почти убили его, но это не главное (нужно было принести клей Момент). И теперь, в возрасте девятнадцати и двадцати одного года, они все еще лучшие друзья. У Тэхена и Чонгука миллион раз спрашивали, не встречаются ли они. В большинстве случаев люди сразу предполагали это, даже не будучи с ними знакомы. Например, когда они были в продуктовом магазине и кассир выдала им “Уии, я бы хотела, чтобы и мой парень тоже готовил мне ужин. А то он просто приглашает меня куда-нибудь”. Они бросили попытки переубедить ее. Все потому, что их связь настолько подлинная и искренняя, что люди просто склонны думать, что они — пара. Чонгук понимает почему, ведь если бы он был геем, то, сука, точно бы встречался с Ким Тэхеном. Честно говоря, они, наверное, соулмейты. Не в романтическом плане, в платоническом. Лучшие друзья. Только благодаря тому, что он уверен в своей сексуальности, он может говорить, насколько хорош твердый пресс Чонгука, и как бы позволил задушить себя этими бедрами, — ну, разумеется, если бы он был геем, а он-то не гей. Совсем. Так что, да, их часто спрашивают, не вместе ли они. Обычно это не мешает клеить девочек. Тэхен разговаривает с этой девушкой всю ночь и уверен, что она на его волне. Она всячески демонстрирует это: смеется слишком громко, а когда они танцуют, прижимается к нему. И когда Тэхен наклоняется к ней, чтобы прошептать клишированное “давай сбежим отсюда”, он более чем шокирован ответом. Она вновь смеется, но отстраняется. — Нет, не хочу, чтобы твой парень злился на меня. Вы такие милые вместе. А потом, а потом, у нее хватает смелости уйти, игнорируя вопль Тэхена “мы не вместе!”. За ночь подобное происходит еще пару раз, и в итоге Тэхен так разочарован и устал, что готов идти домой. Он находит Чонгука достаточно быстро — тот разговаривает с Намджуном. Тэхен дважды стучит ему по плечу, спрашивая, могут ли они уйти, и вот и все. Они уходят домой с этой отстойной студенческой вечеринки. Чонгук по-прежнему растерянно глядит на него. — Ты в порядке? — спрашивает Тэхен, пока они идут в сторону их общей квартиры. Чонгук удивленно смотрит на него, широко раскрыв глаза, как будто не думал, что его лучший друг — в прямом смысле с пятнадцатилетним стажем — сможет понять, что что-то пошло не так. — Ага, а что? — У тебя такой взгляд… нет, не косись на меня, ты знаешь, о каком взгляде я говорю! Да, именно об этом. Почему ты так удивлен? Чонгук падает обратно на кровать Тэхена, усиленно сверля взглядом потолок. — Ничего такого, чувак. Просто компашка из пяти девочек подошла поболтать, и они типа все время хихикали со мной, бро, это было безумие. Я думал, что мне чертовски повезло, но потом одна чика такая “Парень, это же так здорово, встречаться с Тэ! Расскажи мне, каково это?” и тогда все ее подружки тоже уверились, что мы встречаемся. — Чонгук вздохнул, закрыл глаза. — И это так отстойно, чувак, я не дрочил целый месяц, потому что у меня блядский стресс из-за занятий, и я реально хотел подцепить кого-нибудь на ночь. К сожалению, он выглядит реально расстроенным из-за всей этой истории, как будто отсутствие дрочки — это худшее, что с ним случалось. Так что, наверное, поэтому Тэхен предлагает то, что предлагает. Ага. Именно поэтому. — Мы могли бы подрочить вместе. Не то чтобы он так уж хочет видеть член Чонгука, он просто хороший братюня. Чонгук резко садится. — Я имею в виду, что у меня осталось немного травы, и мы могли бы посмотреть порно на моем ноуте. Ничего такого. Чонгук с минуту думает над ответом, затем закатывает глаза и кивает. — Ага, в этом ничего такого. Я знаю истину, брат. Ты просто хочешь увидеть Членгука, — шутит он, но вид у него все еще нерешительный. Сомневающийся. Тэхен усмехается. — Возможно, там не на что смотреть. — Он оттопыривает мизинец для наглядности и успешно уворачивается от кинутой в него подушки. — Хочешь травы? Он не может смотреть на Чонгука. Он даже не знает, почему предлагает, у него толком и нет настроения накуриться. Чонгук, кажется, разделяет его мнение и качает головой. — И так норм. Тэхен запускает браузер на ноутбуке, открывает сохраненный в закладках сайт и просто кликает на случайное видео на главной. Он смотрит наверх, чтобы увидеть реакцию Чонгука, но взгляд того сфокусирован на экране. Тэхен пожимает плечами и устраивается поудобней, стягивает джинсы и боксеры. Чонгук издает сдавленный звук. — Братишка, что ты делаешь? — Снимаю штаны? — Но, братан… — Мы собираемся дрочить, чувак. В конце концов, нам придется снять штаны. Все нормас, просто два братюни с хуями наголо. Чонгук издает слабый смешок. — Наверное. Тем не менее он, колеблясь, стягивает штаны, бросает их на пол рядом с кроватью. Тэхен жмет на плей, и начинается какая-то дрянная постановщина. Какая-то девушка не может заплатить за пиццу и поэтому должна дать доставщику вместо оплаты. Оригинально. Чонгук жует губу, бездумно водя большим пальцем по нижней части живота. Все становится напряженней, как только начинается ебля. У Тэхена встает, когда актеры начинают стонать, и он не может не взглянуть на Чонгука, чтобы проверить, находится ли тот в таком же положении. А он находится. От этого зрелища Тэхен прикусывает губу, быстро отводя глаза, как будто пытаясь изменить факт, что он пялился на член своего лучшего друга. Они оба со стояками, смотрят порно. Собираются начать трогать себя рано или поздно. Просто ни один из них не хочет быть первым. Пытка продолжается еще несколько минут, а потом Тэхен шепчет “нахуй” и хватает свой член. Он едва сдерживает стон, облегчение растекается по телу, когда он начинает гладить себя. Краем глаза он замечает, что Чонгук смотрит на него, но отказывается это признать. До тех пор, пока Чонгук не начинает хныкать. Очевидно, что он пытается сдержать стоны, но получается плохо, тонкие стоны и скулеж прорываются сквозь стиснутые зубы. И Тэхен вообще не должен обращать на это внимание. Вообще не должен считать горячими эти задыхающиеся стоны или вид руки на члене. Но он не может игнорировать их, как не может игнорировать и тот факт, что член твердеет от вида лучшего друга, выглядящего таким затраханным; лучшего друга, который как раз засунул себе руку под рубашку, чтобы поиграть со своими сосками. Он не может отрицать всего этого, потому что это ебать как горячо. — Гук, — хриплым голосом интересуется Тэхен, — ты трогаешь свои соски? Чонгук замирает, словно его поймали с поличным, но потом расслабляется и продолжает. — Что… Что если и так? — Его голос ломается на полпути. Тэхен пожимает плечами. — Ничего, ты выглядишь как парень с чувствительными сосками, вот и все. Чонгук закатывает глаза, как только может, его веки отяжелели. — Ага, иди нахуй. Это даже не звучит как оскорбление. — Гук, — снова начинает Тэхен, и его разум говорит, что это пиздецки плохая идея, что ему следует заткнуться нахуй, но он продолжает говорить. — Гук, могу я... Он облизывает губы, пытаясь набраться смелости. — Могу я прикоснуться к тебе? Он встречается взглядом с Чонгуком, и тот ничего не говорит, просто убирает руку со своего члена. Когда Тэхен протягивает свою руку, чтобы нерешительно схватить основание, Чонгук ничего не делает, но кивает и стягивает рубашку со своих широких плеч, чтобы тот мог свободно добраться до обоих сосков. Тэхен начинает поглаживать, пару секунд они оба молчат, пока Чонгук не накрывает его руку. — Кре.. крепче. — Он задыхается, наблюдая, как синхронно двигаются их руки, потом откидывает голову назад, челюсть отвисла. — Блядь, Тэ, именно так. Черт, чувак, у тебя такие отличные руки. Такие пиздатые, не могу в это поверить. Чонгук активно болтает, когда ему хорошо, много хвалит и свободно ругается; бедра легко приподнимаются. Он скулит, долго и низко, когда Тэхен убирает руку, бедрами тянется за ней. Чонгук лениво открывает глаза, чтобы посмотреть на Тэхена и, блядь. Тэхен тяжело сглатывает. — Могу я кое-что попробовать? Такой Чонгук выглядит отлично, затраханный и раскрасневшийся. Черные смоляные глаза крепко закрыты. Он кивает, выдыхая “пожалуйста, Тэ”, и, блядь, это так, так горячо. Тэхен ложится на спину и тянет Чонгука за собой, чтобы тот наполовину на него оперся и их члены оказались рядом. Обильно сплевывает в руку и крепко схватывает ей оба члена. Так тереться — просто восхитительно, есть в этом что-то полностью удовлетворяющее. Тэхен потом скажет себе, что это все из-за самолюбия, — приятно было увидеть их разницу в размерах, — но он знает, что дело не в этом. Взъерошенный Чонгук лежит на нем, тяжело опираясь, и так мило постанывает. В какой-то момент он берет три длинных пальца Тэхена в рот, облизывая их так, словно сосет член, и Тэхену приходится серьезно поднапрячься, чтобы не кончить просто от этой картины. Чонгук вынимает пальцы изо рта и прижимает к одному соску, поощряя Тэхена кругами ласкать его, пока сам играет с другим. Дымка удовольствия застилает глаза, но все же ее недостаточно. Чонгук кончает первым, и этого вида и звуков хватает, чтобы заставить Тэхена кончить буквально через несколько мгновений. Они оба просто лежат, — Чонгук мешком валяется на затраханном Тэхене, — пока зрение наконец не проясняется. Тэхен осторожно перекатывает с себя мертвый груз. Чонгук скулит, тянет руку к Тэхену, но тот только шикает и вытирает его сброшенной футболкой. И падает после этого сбоку, вытягиваясь рядом. И это все. Они не говорят об этом. Чонгук рано утром, к восьми, уходит на пары. Тэхен психует, пока тот не возвращается в общагу с гамбургером и пончиком для своего лучшего друга. Ни один из них не упоминает об инциденте, но тот все равно тяжко давит на их умы. Тэхен не может перестать думать о том, каким податливым и чертовски покорным был Чонгук, каким горячим. И это все жутко смущает. Тэхен не гей, девушки все еще кажутся ему столь же привлекательными и соблазнительными, как и раньше, но сейчас он просто не может не замечать и парней. Он смотрит гей-порно — один раз, просто для эксперимента, черт возьми, — и понимает, что заведен. Однажды ночью он гуглит и догугливается до мысли, что может быть бисексуален. Окей, без проблем, но он все равно держит это при себе. Тэхен не хочет беспокоить Чонгука, который, как он предполагает, забыл об их сексуальных экспериментах. (Чонгук не забыл. Он просто потрясающе умеет скрывать свои чувства.) Три недели спустя Чонгук висит со своей кровати башкой вниз, а Тэхен свернулся вокруг своей любимой подушки, пока фоном включен какой-то дерьмовый фильм на Нетфликсе. — Тэ? Он ворчит в ответ. — Как ты думаешь, на что похож анал? Чонгук уже некоторое время размышлял об этом, и кого лучше спросить, как не его мудрого старшего друга. — На обычный секс, только, типа, плотнее. И не так удобно. — Тэхен вздыхает где-то наверху, словно вспоминая что-то. — Не, я имел в виду, со стороны девушек. Типа, им реально нравится? Или они не получают никакого удовольствия? Тэхен не отвечает, так что Чонгук продолжает. — Мне кажется, это как откладывать большую лепешку, только в обратную сторону, — размышляет вслух Чонгук, разговаривая больше с самим собой, чем с Тэхеном. — Я… Я не знаю, Гук. Я никогда не был на приемном конце, потому что — я не гей, сечешь. Чонгук согласно гудит. Несколько минут они сидят в уютной тишине, но Чонгук практически чувствует, как Тэхен нервничает. Чонгук ничего не говорит, полагая, что через минуту услышит, что так того взволновало. В конце концов эта минута проходит, и Тэхен открывает рот. — Мы могли бы попробовать, если хочешь, — бормочет он так тихо, что Чонгук едва слышит. — П-правда? Ты уверен? — Чонгук точно неправильно расслышал. Не может такого быть. Тэхен прочищает горло. — Ага, почему нет. Просто потому что тебе любопытно, и все такое. Это совсем не по-гейски. Мы, типа, просто экспериментируем. Чонгук чувствует легкое головокружение, но это, наверное, из-за того, что он все еще висит вниз головой с кровати. — Ага, Тэ. Абсолютно гетеросексуально. Братаны есть братаны. Они лежат так с минуту, пока Тэхен не садится прямо, захлопывая крышку своего ноутбука. Вырубается отстойная музыка из включенного фоном фильма. — Что ж, пойду куплю смазку. Гукки, иди почисти задницу. Можешь использовать мое мыло, если хочешь. Тэхен встает и выходит из комнаты так быстро, что у Чонгука кружится голова. Опять же, это может быть из-за того, что он все еще вверх ногами. Ему действительно нужно сесть нормально. Чонгук смотрит на закрытую дверь с минуту, смущение укутывает его толстым одеялом. Его лучший друг только что предложил трахнуть его? И ему окей? За этим следует мысль: зачем чистить задницу? На этот вопрос ему быстро отвечает гугл. Это не гейски, не романтично и все такое. Просто Тэхен заботливый лучший бро. Класс. Он в любом случае моет свою задницу, и просто отдыхает на кровати, когда Тэхен врывается в дверь с несколькими бутылочками смазки в руках. — Я вернулся! — напевает он, запрыгивая на кровать. Чонгук стонет и переворачивается, еле избегая столкновения. — Чувак, почему ты купил, — он делает паузу, чтобы посчитать, потому что, реально, математика никогда не была его сильной стороной, — семь бутылок смазки? Тэхен квадратно и ослепительно улыбается. — Я подумал, что мы могли бы попробовать разные вкусы, если нам станет скучно. Типа, хэй, представь, мы находимся посреди апокалипсиса, и нет никакой еды — мы, по крайней мере, будем знать, какую смазку нужно есть. — Тэхен говорит с совершенно серьезным лицом. Чонгук в ужасе смотрит на него. — Какого. Блядь. Хуя. Ты не можешь есть смазку, чтобы поддерживать силы. Там нет белков и углеводов. Как, черт возьми... — Чонгук шокировано трясет головой. — Неважно, мы можем попробовать их попозже. Прямо сейчас мы… Он собирается спросить, могут ли они потрахаться, но потом понимает, что это может звучать почти отчаянно, но ему вовсе не Отчаянно Нужен член лучшего друга. Вообще. Тэхен, благослови его душу, кажется, знает, к чему клонит Чонгук. — Правильно. Хорошо, снимай штаны, становись на локти и колени. У Чонгука нет проблем с тем, чтобы снять штаны. Но есть другая проблемка. — Я не собираюсь, блядь, вставать перед тобой на колени. Тэхен пожимает плечами. — Но я именно так делаю со всеми девушками. Доступ легче. Чонгук свирепо смотрит на него. — Разве я похож на твоих девушек? Тот, кажется, решает воздержаться от остроумного комментария, после которого Чонгук стопудово бы выкинул его в окно. Вместо этого Тэхен пренебрежительно машет рукой. — Отлично. На спину. И если Чонгук и чувствует легкую дрожь от того, насколько глубоким и властным кажется голос Тэхена, он этого не признает. Он валит все на нервы. Или предвкушение. И уж точно он не возбуждается от голоса своего лучшего друга. Абсолютно точно. Он же натурал. Странным крабьим движением Чонгук задом подползает к изголовью кровати и плюхается на спину. Тэхен удивленно поднимает бровь, и в ответ Чонгук скидывает шорты. Ни один из них ничего не говорит, но Чонгук лежит голый, так что, естественно, ему немного некомфортно. — Та-да! — кричит он, раскидывая руки и ноги, а затем немедленно съеживается, жалея о своих жизненных выборах. Ну что ж. Ему удается добиться смешка от Тэхена, который бормочет что-то о том, что тот идиот. Не поспоришь. — Ну, значит, я просто начинаю? — Тэхен задумчиво смотрит на него. Брови сошлись на переносице, а язык немного высунулся наружу. Это хороший вид. Чонгук сглатывает и заставляет себя смотреть прямо в потолок. — Да, наверное. — Его голос, может, надломился, а может, и не надломился, никто никогда не узнает. Тэхен что-то кряхтит в знак подтверждения, прежде чем схватить бутылку смазки с кровати и немедленно вылить немного прямо на задницу Чонгука. Это он явно не подумал. — Черт, Тэ, это пиздецки холодно, братан! Мокро, скользко и не то чтобы приятно. Чонгук отводит взгляд от потолка только в тот момент, когда сбоку доносится тихий смех. Конечно, его лучший друг находит его страдания забавными. Злой ублюдок. — Прости. — Похоже, он ни о чем не жалеет. В принципе, Тэхен выглядит гипер сосредоточенным на заднице Чонгука, поэтому он, вероятно, и не въезжает, почему должен о чем-то жалеть. Он проводит пальцем по краю дырки Чонгука, не надавливая, просто слегка потирая. И это чувствуется странно. Немного покалывает, кажется, немного приятно, но Чонгук не может сказать точно. Он напряжен в предвкушении, наполовину желая покончить с этим, наполовину же боясь. Это продолжается несколько секунд, пока Тэхен не начинает медленно вводить в него палец. Чонгук корчится от незнакомого ощущения, сжимая кулаки так сильно, что старшему приходится на мгновение остановиться. — Гук, тебе нужно немного расслабиться, — Тэхен говорит это успокаивающим тоном, и это почему-то выводит Чонгука из себя. Он знает, что должен расслабиться, знает, что так будет легче, и ему не нужно, чтобы кто-то напоминал об этом. Он скрипит зубами. — Да, я знаю. Это просто тяжело, когда ты вот-вот засунешь свои пальцы мне в задницу. — Чонгук немного раздражен, но, к счастью, его лучший друг, кажется, не реагирует. — Мне нужно пососать твой член, чтобы ты расслабился? — Окей, что? — То есть, я уже говорил, что я бы с удовольствием, и это была шутка, но, типа, я мог бы? Если это поможет, конечно. Чонгук не отвечает, мозг все еще пытается обработать информацию. Его глаза почти закатываются назад от визуального образа, который создает его разум: Тэхен между его ног, с его членом во рту, так красиво сосет… Чонгук моргает. Нет. Сегодня - не тот день. — Это действительно не так уж и сложно, у тебя довольно милый член. — Н-нет, Тэ. Не приближайся ртом к моему члену, братан. Ты же его откусить можешь. В ответ Тэхен усмехается, цокает языком. — Понял. Чонгук в конце концов расслабляется настолько, что Тэхен может просунуть туда палец. И, вау. Это очень странно, немного неудобно. — Как ты себя чувствуешь? — Голова Тэхена покоится на бедре Чонгука, одна рука под подбородком. Он выглядит слишком небрежно. — Как будто у меня палец в заднице. — Чонгук съеживается под этим ослепительным взглядом. — Нет, я серьезно. Это буквально то, что я чувствую. Тэхен вздыхает и закатывает глаза, сдерживая улыбку. Он начинает двигать пальцем, а Чонгук просто устраивается поудобней на спине и пытается привыкнуть к этому ощущению. Это не то чтобы прямо плохо, в перспективе, наверное, может даже быть приятно. Он так погружен в свои мысли, что чуть не подпрыгивает, когда чувствует руку на своем члене. — Тэ, что... — Он не договаривает, потому что ему приходится давить стон. Он ни за что не доставит своему лучшему другу такого удовольствия. Даже неважно, что они уже делали это раньше, ведь они приняли взаимное решение об этом забыть. — Твой член висит там, как обмякшая макаронина. Я думаю, что было бы немного приятнее, если бы у тебя стояло. И да, возможно, он прав. Но у Чонгука все еще осталась капля гордости, поэтому он изо всех сил пытается притвориться, что не вовлечен в процесс. Это полнейшая ложь. — Слишком сухо. У Тэхена красивые, большие и теплые руки, но они еще и мозолистые, грубые и мужественные, а Чонгук не хочет, чтобы его член натерли. Тепло уходит на секунду, а затем возвращается, но в десять раз лучше, чем раньше. Рука вся мокрая, чтобы облегчить скольжение, и да, возможно, Чонгук начинает немного твердеть. Это все из-за того, что он парень в полном расцвете сил, и совсем не связано с умелыми руками Тэхена. Совершенно никак не связано. (Не считая того факта, что это абсолютно точно связано.) Чонгуку совсем хорошеет, в какой-то момент его член становится полностью твердым, и Тэхен добавляет второй палец. Это все еще кажется странным и неестественным, но он получает какое-то странное удовлетворение от ощущения длинных пальцев, изучающих его изнутри. Тэхен пробует разные углы, сворачивая пальцы и сгибая, и должно быть, знает, что делает, потому что он дотрагивается до чего-то, и это заставляет Чонгука трястись и кричать. - Б-блядь, ох, Тэ. Именно... - он обрывает себя с очередным стоном, руки взлетают к простыням в попытке удержаться. Чонгук смотрит вниз на Тэхена, который выглядит как гребаное видение между его ногами. Тот усмехается ему в лицо. — Именно тут? — спрашивает Тэхен, снова сжимая пальцы. Чонгук, потерявшись в удовольствии, вынужден запрокинуть голову, поскольку его челюсть отвисла. Он бессмысленно кивает. — Да, Тэ, я чувствую себя так… так хорошо. Ах! Не останавливайся. Так что, да, может быть, Чонгук сейчас включен в процесс. Он начинает вращать бедрами, чтобы встретить толчки Тэхена, по факту трахая себя его пальцами. Его веки тяжелеют, а голова кажется легкой и плавной. Он потерял всякое чувство стыда, задыхаясь от “Тэ” и ругательств, льющихся из его рта. Чонгуку приходится отдергивать руку от члена, когда он чувствует, что приближается к оргазму, потому что он хочет кончить только от пальцев Тэхена. Ну и что, если это немного пиздец, зато он чувствует себя потрясающе. Еще несколько минут, и Чонгук уверен, что кончит. Его бедра напрягаются вокруг чужих плеч, спина выгибается и пальцы скручиваются в простынях, когда его настигает ослепляющее удовольствие. Чертов злой ублюдок заставляет его пройти через оргазм сухим — пальцы крепко сжаты вокруг основания члена. — Братишка, за что? Он разочарованно скулит и вот-вот расплачется. Чонгук запоздало осознает, что пальцы внутри него все еще двигаются, и он разрывается между тем, чтобы съежиться от чрезмерной чувствительности и поддаться ей. Неважно, потому что пальцы до сих пор там. Он опускает взгляд и видит, что Тэхен смотрит на него с легким отвращением. — Не называй меня братишкой, пока мои пальцы у тебя в заднице. В любом случае... Чонгук стонет с разочарованием, медленно двигаясь бедрами навстречу Тэхену. — Но я был так близко... — Он сдается, когда Тэхен полностью вынимает свои пальцы. — Хорошо, как ты хочешь, чтобы я тебя называл? Сэр? Хозяин? Чонгук насмешливо поднимает брови. Тэхен делает вид, что раздумывает над ответом. — Ну, если ты настаиваешь, я бы не возражал против папочки. — Он садистски ухмыляется, когда Чонгук делает вид, что его тошнит, и кричит ему “мерзость”. — Бля, это самый худший кинк. Просто фу. Тэхен смеется и легонько хлопает себя по бедру. — Не стыди меня за кинки, Гук. В любом случае, могу я кое-что попробовать? Чонгук настороженно смотрит на него. — Кое-что? — Вроде как… хочу тебя съесть. Никогда не пробовал раньше, поэтому, ну, какая разница, если мы уже начали? Почему бы и нет? Чонгук морщит нос. — Ты имеешь в виду, типа... ты хочешь засунуть свой язык в мою… ты… — Твою задницу, Гук. Я хочу засунуть язык в твою задницу. Ты же мылся, да? — Ну да, но… — Тогда в чем проблема? — Тэхен, кажется, действительно хочет засунуть свой язык в его задницу, и кто Чонгук, чтобы запрещать ему? — Думаю, никаких проблем. Наслаждайся. Теперь Тэхен ухмыляется от уха до уха, как ребенок в рождественское утро. — Супер. Тэхен ныряет прямо внутрь, обводя языком дырку, и, вау, это так приятно. Типа, безумно хорошо. Чонгук насаживается на язык, даже не думая, а потом снова появляются пальцы, и он совсем теряет рассудок. Он не может остановить бесстыдные всхлипывания и стоны, даже не знает, хочет ли он их останавливать. Чонгук чувствует, что его снова швыряет к краю, и для Тэхена это служит лучшим побуждением сильнее потереть простату, восхитительно скручивая пальцы. — Тэ, сука, кон… Его челюсть напрягается, перед глазами все становится белым, руки скручиваются в простынях, а спина выгибается. Чонгук кончает по всему животу, часто вздыхая, пока Тэхен мягко проводит его через оргазм. Он лежит там, бескостный, где-то с минуту, прежде чем лениво открыть глаза. — Нужна помощь? — Чон Чонгук, может быть, и мудак, но он всегда внимательный партнер. Тэхен смущенно качает головой и медленно встает. Чонгуку требуется мгновение, чтобы увидеть мокрое пятно на передней части боксеров, но в конечном итоге он складывает два и два и смеется немного громче, чем предполагает ситуация. Тэхен хнычет от смущения. — Гук, стой! Было, типа, горячо, окей? Это твоя вина. — Он на минуту исчезает в ванной и возвращается с мокрым полотенцем. Что было бы очень мило, если бы затем Тэхен не швырнул его прямо в лицо ничего не подозревающему Чонгуку. — Не кончай на мою кровать. Как только Чонгук вытирается, он бросает полотенце на пол и позволяет Тэхену лечь на себя сверху. Тэхен засыпает вот так, положив голову Чонгуку на грудь и закинув ногу на бедро. Чонгук тоже засыпает, хотя и немного позже — из-за мыслей, бушующих в его мозгу. Ему требуется всего десять минут, чтобы убедить себя, что ему было хорошо не из-за Тэхена, а, ну, просто так работают человеческие тела. (На самом деле, он даже не пытается себя убедить.) _________ Чонгук может сказать: что-то беспокоит Тэхена. Он слишком тихий, что уже неслыханно, и его брови делают эту штуку, слишком сильно сближаясь, и в конечном итоге он выглядит напряженным что пиздец. Чонгук понятия не имеет, что происходит, но считает, что скоро узнает. Тэхен никогда не мог скрывать от него свои секреты. И Чонгук прав. В конце концов Тэхен отодвигает учебник и откашливается. Он даже не ждет, пока Чонгук посмотрит на него, а сразу начинает говорить. — Ты когда-нибудь задумывался, каково это, делать минет? Вопрос задан достаточно невинно, голос легкий и полон любопытства. Чонгук задыхается. — Задумы?.. Тэхен, я же натурал. Кажется, тот немного уходит в себя, услышав ответ, но все же продолжает: — Ну, ты можешь быть любопытным натуралом. — Ладно, хорошо. Я мог бы думать об этом... например, пару раз. Может быть. А что? - Он откровенно лжет. На самом деле он часто думает о том, каково это — делать минет, особенно после того, как у него и Тэхена был тот странный момент с дрочкой, о котором они никогда не говорили. И тем более после того, как Тэхен его фингерил. Его лучший друг прочищает горло и неловко спрашивает: — Ну, мы уже кое-что делали раньше, и это нормально, если ты не захочешь, но мне просто интересно, может ли мне понравиться сосатьтвойчлениличтототипатого. Последняя часть его реплики вылетает в спешке, и Чонгуку требуется некоторое время, чтобы понять, что тот пытается до него донести. Когда он, наконец, понимает, его желудок скручивает, но не совсем от страха. Нет, больше от волнения. Чонгук даже не пытается оправдаться на этот раз. Он уже смирился с тем, что, может быть, просто немного (много) влюблен в лучшего друга. Хотя он никому об этом не расскажет, никогда. Чонгук не может рисковать дружбой с мерзавцем Тэхеном. Он не может себе представить, что делать, если тот возненавидит его. Чонгук слишком поздно осознает, что слишком долго молчит. Только когда глаза Тэхена тускнеют, а голова опускается. — Да, Тэ. Давай попробуем. Тэхен резко вскидывает голову, и Чонгук почти чувствует вину из-за того, каким удивленным тот выглядит. Неужели он действительно думает, что Чонгук будет осуждать его за желание попробовать ему отсосать? — Неужели? Ты уверен? Потому что если нет... Чонгук перебивает его: — Да, Тэ, я уверен. Все нормально, правда? Почему бы не отсосать своему братюне. Чонгук не слишком хорошо умеет утешать людей, но на этот раз, видимо, сказал что-то правильное, потому как Тэхен смеется и закатывает глаза. Он делает неопределенный жест в сторону своей кровати, и Чонгук, понимая намек, идет туда так спокойно, как только может. Внутри же он нервничает, возбужден и напуган. Он усаживается на кровать, прислонившись спиной к изголовью и широко расставив ноги. Тэхен, не теряя времени, устраивается между его бедрами, стягивая треники вниз, до середины бедра. Чонгук краснеет, когда понимает, что забыл надеть нижнее белье. Тэхен же совсем не выглядит расстроенным. Должно быть, он очень нервничает, раз упускает возможность поддразнить Чонгука. Тэхен начинает гладить его член, прижимая к нему большие теплые руки, и Чонгук чувствует, как туда начинает приливать кровь, как он набухает. Тэхен все еще нервничает, его глаза безучастно смотрят на руку вокруг члена Чонгука. Как раз в тот момент, когда Чонгук собирается успокоить Тэ или сказать, что тот не обязан это делать, его обволакивает горячая влажная жара. И это так неожиданно, что он не может сдержать низкий стон, а его бедра как будто сами поднимаются вверх. Он чувствует, как Тэхен давится вокруг него, и Чонгук даже не может почувствовать себя виноватым, потому что то, как горло Тэхена сжимается вокруг него, похоже на рай. Его глаза закатываются, когда он судорожно всхлипывает, взгляд плывет. Это не первый раз, когда ему отсасывают, и не пятый, и даже не десятый. Но есть что-то в том, что это именно Тэхен, некая глубинная потребность быть для него хорошим, заставить Тэхена им гордиться. Он хочет произвести на него впечатление. Он задыхается, когда Тэхен начинает посасывать его член, и теряет свой разум. Он бессвязно бормочет, даже не понимая, что именно несет в этот момент. Он просто знает, что Тэхен в настоящее время сосет ему как чемпион, и он пиздецки наслаждается этим. Чонгук не держится долго, тугой шар в его животе напрягается перед взрывом. Он приближается к оргазму с протяжным воем, вцепившись руками в волосы Тэхена, чтобы удержать на месте, пока перед глазами все не белеет. В конце концов он отпускает его и откидывается на одеяло, расслабленный и пресыщенный. Чонгук смотрит вниз с удовлетворенной улыбкой. Тэхен выглядит под ним абсолютной развалиной, и знание, что это его рук дело, разжигает пламя в Чонгуке. А затем он дергает Тэхена вверх и забирается на него сверху, умоляя и умоляя позволить ответить взаимностью. Его точные слова на самом деле “детка, позволь мне заставить тебя улететь на небо”, но он действительно не может отвечать за все, что говорит. Держать член Тэхена во рту странновато, но Чонгук справляется. Его единственная мотивация — какая-то странная потребность заставить своего лучшего друга потерять рассудок. Для Тэхена требуется аж три минуты, чтобы кончить Чонгуку в горло, но всего пятнадцать секунд, чтобы дернуть вверх и атаковать его рот небрежным поцелуем. И они целуются некоторое время, неряшливо — слишком много языка и страсти, — пока, наконец, не притормаживают. Тэхен отстраняется первым и тянет Чонгука вниз, чтобы положить голову ему на грудь. В конце концов, они вот так и засыпают, и Чонгук думает: он мог бы спать так всю оставшуюся жизнь. _________ Когда Чонгук просыпается, он все еще крепко обнимает Тэхена, и у него ужасно воняет изо рта. Черт возьми, ему стоило бы почистить зубы прошлой ночью. После того, как он все-таки чистит зубы и выпивает две бутылки воды, начинается паника. Или, точнее, ударяют чувства. Все, что он отрицал, обрушивается на него: любовь, которую он чувствовал и игнорировал в течение последних пятнадцати лет, проявляет себя в новой, ужасающей форме. Все, чего он избегал в течение последнего месяца, когда они кое-что делали друг с другом, бьет обухом по голове. Но он не хочет смиряться с правдой. А правда такова: Чонгук любит Тэхена больше, чем кого-либо в своей жизни. И хотя ему нравятся девушки, Тэхен нравится ему гораздо сильнее. Даже если сначала эти чувства казались ему платоническими, теперь он понял, что к своему лучшему другу у него были романтические чувства, он отрицал их так долго. Но теперь, теперь это уже слишком много для него, ему не справиться. Чонгук больше не может прятаться. Он не может разрушить свою дружбу с Тэхеном, как бы это ни было больно. Он просто не может потерять Тэхена. Поэтому он быстро натягивает свои верные тимберленды и выбегает за дверь, направляясь прямиком в квартиру Намджуна и Юнги. До них всего пять минут ходьбы, но он добирается туда за три. Намджун довольно быстро открывает дверь на стук Чонгука, потому что он всегда рано встает, чтобы "найти свою внутреннюю ци" и "посмотреть на рассвет" и любую другую йога-чушь, которой он увлекается. — Гук? Что случилось? — Намджуну достаточно одного взгляда, чтобы понять, что он в ужасном состоянии. Диком. — Я влюблен в Тэ. Ладно, он точно не хотел этого говорить. Вообще. Он действительно хотел быть тактичным или что-то типа того, и попросить совета, не упоминая Тэхена вообще. Забавно, как это работает. Намджун просто кивает, как будто это не новость. Он поднимает обе брови. — И? Черт возьми, Намджун смотрит прямо ему в душу. Должно быть, у него есть какая-то магическая сила или что-то еще, потому что тогда Чонгук говорит и говорит вещи, о которых он даже не помнит, как думал. — Я хочу ему сказать. Но я не хочу говорить ему, потому что тогда мы больше не будем друзьями, и он возненавидит меня. Но мы часто трахаемся, хотя он натурал, и ему это нравится, потому что он думает, что я натурал, но... На этот раз это его перебивает не Намджун. Намджун никогда не перебивает людей, когда они разглагольствуют, и он не перебивает их, когда у них кризис. Нет, этим занимается Мин Юнги. - Пацан, Тэхен не натурал. Возможно, он не совсем гей, но он определенно пиздец какой гей для тебя. Самый гейский гей. Типа "давай наденем одинаковые свитера, испечем вместе торт и будем обниматься, пока смотрим фильмы с ноута". Так что, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, скажи ему, что ты влюблен в него, потому что тогда ты прекратишь все наши страдания, и вы, двое тупиц, сможете жить счастливо вместе до конца своих дней. Окей? Нет, не окей. Но Чонгук говорит, что все в порядке, потому что спорить с сонным Юнги почти невозможно, и он не хочет умереть. Намджун отправляет его домой с несколькими булочками, оставшимися со вчерашнего дня, и Чонгук идет так медленно, как он только может, возвращаясь в свою спальню. Это занимает у него восемь минут. Тэхен тупо смотрит в пространство, когда он возвращается, но его глаза выглядят мутно-стеклянными. Он что, плачет? Но когда Чонгук входит в комнату, Тэхен выпрямляется, ослепительно улыбается ему и быстро встает. — Привет, Гукки. Чонгук кивает в знак приветствия, несколько неуклюже выставляя перед собой коробку с булочками. — Принес булочки, — чопорно объявляет он, так, что это больше похоже на вопрос, как будто он действительно не уверен, принес ли булочки или нет. Господи, возьми себя в руки. Тэхен не обращает внимания на его внутреннюю борьбу, вместо этого радостно улыбается и благодарит его, плюхаясь обратно на диван и счастливо жуя шоколадную булочку. — Тэ, можно я, эм... Мы можем поговорить? И может быть, дело в серьезном выражении лица Чонгука или в его тоне, но глаза Тэхена почти сразу же наполняются страхом и ужасом. Он кивает, выпрямляясь в кресле. — Конечно, Гукки. Что случилось? — Ничего, ну на самом деле это что-то, но это не что-то плохое. Ну, это может быть что-то плохое... Черт, он понятия не имеет, что говорит. Ему хочется плакать. — Чонгук? Ты меня пугаешь. И Тэхен выглядит таким испуганным, и черт возьми, Чонгук не может позволить всему плохо закончиться. — Явлюбленвтебяиоченьхочувстречаться, — бормочет Чонгук и бодается взглядом с пятном от апельсинового сока на ковре, молясь, чтобы Тэхен совершил Чудесный Подвиг и понял, что он пытается ему сказать. — Ты ... ты вл... ты хочешь со мной встречаться? — Тэхен, кажется, шокирован, но не сердит. Чонгук все еще не осмеливается поднять глаза. Он медленно кивает. — Что? И как долго? — Не так уж и долго. Ложь. Чонгук совершает ошибку, поднимая глаза, и — хорошо, теперь Тэхен знает, что он лжет. — Пять лет? Может быть, ну, лет десять максимум. А потом, блядь, Тэхен смеется над ним. Обычно этот звук нравится Чонгуку, но прямо сейчас смех может означать слишком многое. Чонгук начинает быстро извиняться, останавливаясь только тогда, когда а) понимает, что Тэхен сказал и б) фиксируется на словах Тэхена. — Подожди, что? — Я сказал: "О, слава богу". Я тоже в тебя влюблен, просто понятия не имел, как тебе об этом сказать. А потом они оба смеются, с облегчением, счастьем и слишком большим количеством эмоций. Тэхен втягивает Чонгука в поцелуй, и это опять происходит слишком быстро, очень много языка, больше зубов, чем губ. Поцелуй довольно грубый, но это поцелуй с Тэхеном, так что Чонгука все устраивает. Через час они уже лежат в постели, полностью насытившись и затаив дыхание, и, может быть, у Чонгука немного болит живот. Тэхен поворачивается к нему с широко раскрытыми умоляющими глазами. — И что теперь? Что-то изменилось? Чонгук облизывает губы, находит взглядом Тэхена и отчаянно пытается сформулировать ответ. — Тэ, я все еще хочу быть друзьями. Сначала братухи, потом шлюхи, да? Потому что мы были братухами до того, как ты стал моей шлюхой, и я не хочу это менять. — Чонгук говорит умоляюще, а затем сразу же съеживается, потому что вау, почему он думал, что это был хороший способ выразить свою мысль? Но Тэхен, благослови его господь, кажется, точно знает, что хочет сказать Чонгук. Он кивает, и его глаза расширяются и наполняются чем-то, близким к обожанию. — Да, мне бы этого хотелось. Разве не именно это называется “встречаться”? Быть друзьями и иногда ебаться? Чонгук смеется, сморщив нос, его плечи трясутся. Он притягивает Тэхена поближе, приобнимая, чтобы заставить того опрокинуться вперед. — Да, но я предпочитаю ебаться почаще, чем “иногда”. (Спойлер: они трахаются чаще.) Они ебутся дважды сразу после признания: сперва Тэхен ласкает Чонгука, медленно и красиво засовывая пальцы ему в задницу, прежде чем врезаться со всей своей силой, а затем Чонгук прижимает Тэхена к стене. Они делают перерыв на сон, тесно прижавшись друг к другу, прежде чем снова взяться за дело. Вот полный список мест, где они ебутся в первую неделю отношений: - кухня, которая была всем хороша, пока Чонгук не прищемил руку ящиком, и Тэхен не соскользнул на пол; - душ, трахаться в котором — примерно как трахаться на водных горках, много соскальзывания, скольжения и почти сломанных шей; - диван, который теперь украшен пятнами спермы; - ванная комната Намджуна (Юнги выгоняет их из квартиры с водяным пистолетом, крича "В моей доброй христианской деревне? Изыди, демон!”); - бейсбольное поле (Тэхен все еще злится из-за сыпи, но эй, как, блядь, Чонгук должен был знать, что у него аллергия на траву?); - кровать Тэхена, примерно 947 раз. Их друзья в целом счастливы за них, хотя и как будто раздражены сильнее, чем можно было бы ожидать. Когда Тэхен спрашивает, почему, Юнги усмехается и кричит: “потому что мы ждали этого целый век!” Что, надо же, совершенно неуместно. Они даже не знают их сто лет. В общем, жизнь хороша. Они все еще лучшие друзья, хотя теперь, когда у Чонгука стресс, Тэхен может отсосать ему вместо того, чтобы просто успокаивающе похлопать по спине. В принципе, ничего не меняется, разве что они перестали хвастаться тем, что трахают девочек, и начали хвастаться тем, как хорошо они трахают друг друга. Жизнь — это хорошо. У Чонгука есть его братуха и его шлюха, два в одном.