Идеально

Целая неделя. Неделя избегания смотреть друг другу в глаза в коридорах, но удерживание взглядов друг-друга в столовой, мимолетные встречи на улицах города и бусины. Они появляются каждый день в моем шкафчике, разноцветные бусины с рисунком, всё время разные, ручная работа. Мне нравится думать, что это маленькие извинения от Перси, за тот случай. Но этого недостаточно. Я хочу узнать что же я по его мнению сделала, что он так возненавидел меня. Я подошла к шкафчику, чтобы оставить свои книги, перед уходом домой, надеясь найти еще одну бусину, что уютно устроится на шнурке, что висит у меня на шее. Но там пусто. Руки начали трястись, пока я судорожно искала маленький конвертик с нарисованным трезубцем. — Он не мог это сделать, — к глазам уже подступали слезы, пока я отказывалась верить в это. Бусины были моей последней надеждой на то, что он начал принимать меня как свою родственную душу, — Но её нет! Аннабет, ты идиотка. Не надо было надеяться. Дура! Боги, как я могла надеяться?! Хорошо, что никого не было в коридоре и я могла спокойно хлопнуть дверью шкафчика, и не показаться всем истеричкой, которая издевается над мебелью из-за своих проблем. Хлопнув со всей дури дверцей, я чуть-чуть расслабилась. Слезы перестали стекать по щекам. И дыхание начало приходить в норму. — Аннабет? Я подскочила, услышав голос другого человека. Оказывается я была тут не одна. Чёрт! — Ты в норме? — обернувшись я увидела те потрясающие глаза, которые не могла стереть из своей памяти. — Аннабет? — Я…а…д-да, — почему я вдруг начала заикаться. — Да, я…всё хорошо. Ничего такого. Он был одет в оранжевую футболку, которая не скрывала шею, где раньше был его таймер. Это что-то значит? или просто моя очередная глупая надежда? Он протянул руку, в которой лежал маленький конверт с трезубцем. — Ты это искала? Я практически выхватила заветный конверт из его рук, но он мгновенно отдернул ладонь. Слезы предательски потекли по щекам, вновь. Какой же жалкой я выглядела сейчас? Стоя в пустом коридоре, с дурацкой косичкой на голове, в дурацких черных джинсах и оранжевой толстовке, плача из-за какой-то бусины. Не более жалкой чем всю последнюю неделю. — Эй, ты чего? — Перси пытался заглянуть мне в глаза, но я отчаянно пыталась не столкнуться с ним взглядом, а то совсем расклеюсь. — Что такое? Ты из-за бусины так расстроилась? Его руки легли мне на плечи, аккуратно придерживая, он будто боялся, что я распадусь на куски, прямо перед ним. — Да! — резко дернувшись, сбросила его теплые руки со своих плеч. Он так приятно пах морем и чем-то еще, очень родным. — Да! Из-за бусины, рыбьи ты мозги! Что ты от меня хочешь? Я вообще тебя понять не могу! Один день ты такой милый, добр ко мне, на следующий ты кричишь на меня и говоришь вещи, которые мне абсолютно непонятны. В коридорах со мной не говоришь, в столовой смотришь так, будто если прекратишь, то твоя жизнь закончится, потом еще эти бусины., а сейчас стоишь тут и…и… Что тебе нужно?! — Ты. Мне нужна ты, но я не знаю как мне всё исправить, — он провел ладонью по своим иссиня-черным волосам и посмотрел мне прямо в глаза. В его взгляде было столько мучений. Из-за меня. Он мучался всё это время, из-за меня! — Я…Мне действительно очень жаль, Аннабет. Я хотел защитить Нико, он мой друг, но о тебе я не знал ничего, а потом ты подошла к нему в столовой, и из-за этого подумал, что может это ты. И тогда на крыше, я же еще ничего не знал. После того, как всё раскрылось, мне было так стыдно и…больно, от того, что я тебя во всем обвинил и наговорил всякого, не мог всю неделю осмелиться подойти и поговорить. Я могу только надеяться, что ты простишь меня. — О чем ты говоришь? — остановила поток его речи, и схватила за предплечье, не удержавшись. — Объясни мне. Он расцепил мои пальцы на своей руке, только для того, чтобы взять мою ладонь в свою. — Уилл. Ещё до того случая в столовой, в шкафчике Нико начали появляться всякие вещи, записки, много чего. на самом деле. Я думал, что кто-то решил пошутить, начал наблюдать. А в один день ты подошла к нему. Вот я и подумал, что это ты. Я…был в таком шоке, когда узнал кто ты для меня. Мне было больно, когда думал, что ты издевалась над Нико, но я должен был защитить Нико. А после… Уилл обо всем рассказал. Что это был он, а мне стало так стыдно. Я просто не мог, после того случая на крыше, не знал, сможешь ли ты простить меня. Вот и начал подкладывать бусины. Надеялся, что это смягчит тебя и… Я просто обняла его, не слушая до конца. Какое-то глупое недопонимание чуть не лишило меня моей родственной души. Так глупо и обидно, но он поступал так из-за друга, я могу это понять. — Я не обижаюсь на тебя! — Его руки обняли меня и притянули ближе, подбородок устроился на моей макушке. Так хорошо. Именно тут мое место. — Именно тут твое место. Ты простишь меня? — я только кивнула, на его вопрос, прижимаясь ещё ближе. — Спасибо.