They Don't Know About Us

Soundtrack: Mansionair — Easier. The Neighbourhood — Flawless.       Я собрала волосы в небрежный пучок и посмотрела на себя в зеркало. Кем ты стала, Мия? Бесхребетной, слабой, не имеющей своего мнения, жалкой тряпкой. Грустно усмехнувшись, я разгладила невидимые складки на платье. Оно было бледно-лиловое, прекрасно сидело на моей фигуре и подчеркивало все выгодные формы. Сейчас я выгляжу идеально. Мы все-таки поедем к его родителям. Было бы странно, если бы все было иначе. Все так, как он говорит. Вечно все так. А я даже возразить ничего не могу. Так, не смей грустить! Мы еще сможем одолеть Зейна Малика! И не с такими трудностями справлялись! — И что это за хрень, черт возьми? Я закатила глаза и раздраженно повернулась. Он стоял в дверном проеме и нагло рассматривал меня. Как всегда, идеально выглядит. Иногда это жутко бесит. Я посмотрела на него взглядом а-ля «что тебя не устраивает, кретин?». Он сдвинул брови и произнес: — Ты должна быть в другом платье. Переодевайся, у тебя есть три минуты. Я уже говорила, что меня никогда и никто так не бесил? Говорила? Повторюсь. Меня никогда и никто так не бесил! — А не пойти бы тебе к черту? Мне нравится это платье, и я поеду в нем! — Я так не думаю, — и снова эта самодовольная улыбка. В этот момент я поняла, что он все равно выиграет этот спор. Нет уж! Я буду стоять на своем до последнего! Хватит терпеть этого мерзавца! — Я сказала, что пойду в этом, — в моем голосе прозвучала сталь. — Ну, дело твое, — на минуту я подумала, что он сдался. Но не тут-то было. Ложное спокойствие. Он за секунду сократил расстояние между нами, подойдя так близко, что я невольно вздрогнула. Когда он с силой дернул платье между грудей, я отшатнулась и вскрикнула. Не знаю, откуда у него взялось столько силы, но мое любимое платье просто затрещало по швам, пока он не разорвал его на две половины. Платье превратилось в кусок тряпки. Я стояла перед ним в чёрном белье и чулках. Он на миг замешкался и начал рассматривать меня, но всего на миг. — ЧТО.ТЫ.НАДЕЛАЛ??? — я задохнулась от злости и обиды. — Ты сама напросилась, — он спокойно пожал плечами. Затем вновь осмотрел меня с головы до ног и облизнул нижнюю губу, слегка закусив ее. — Тебе лучше переодеться, если не хочешь, чтобы мы перенесли поездку и занялись чем-то более интересным. С этими словами он самодовольно вышел из комнаты. Я стояла и тупо смотрела в захлопнувшуюся дверь. Как он мог так поступить?! Это было мое любимое платье! Кто дал ему право решать, в чем я должна ходить?! Скинув с себя остатки ткани, я отшвырнула его в противоположную сторону комнаты. Во мне кипела такая злость, неистовая, разрушающая все внутри меня. Мне жутко хотелось что-нибудь уничтожить, разрушить, разбить. Например, голову этого мерзавца. Схватив лампу с прикроватной тумбочки, я с силой швырнула ее в стену. Мне было плевать на последствия и ущерб, унижение и дикая злость помутили мой рассудок. Лампа разбилась с таким треском, будто я бросила фарфоровый сервиз. Схватив другую лампу, я кинула ее туда же. Ее ждала та же участь. В стену начало лететь все, что попадалось мне под руку. Мои туфли, книги, подушки с кровати. Одна из подушек не выдержала удара и разорвалась. Сотни перьев взметнулись в воздух, медленно кружась и падая на пол, словно хлопья снега. — Ты меня бесишь! Как же ты меня бесишь! Блин, да какого черта я вообще ввязалась во всю эту ахинею? Какие вообще нервы нужны, чтобы выдержать все это дерьмо? К черту все, ничего не стоит этих унижений! — Успокоилась? Ты уже должна быть готова! — в комнату вошел идеально одетый брюнет. Как всегда, он даже не прикладывает особых усилий, чтобы выглядеть как с обложки журнала! — Пошёл к черту! Я никуда не поеду! — Ты уверена в своём решении, детка? — с опасной лаской в голосе произнёс он. — Знаешь, я тоже как-то не особо счастлив, провести еще один скучный вечер с тобой. — Ну, вот и иди к черту! Там тебе самое место! — я попыталась вытолкать его за дверь. — Стоп-стоп, дорогуша, кажется, кто-то забыл о договоре. Как там дела в твоей школе искусств? Уверен, ты делаешь отличные успехи, детка! — мерзкая ухмылка заиграла на его лице, когда он понял, что задел меня за живое. Я отскочила от него, словно обожглась. Тело едва не тряслось от злобы. Бог мой, как же я ненавидела этого самодовольного нахала! Как мне хотелось расцарапать его красивое личико! Как же хотелось стереть эту издевательскую улыбку с его лица! Эта неделя стала мукой для меня. — Надень синее платье. Оно прекрасно подойдёт к моей рубашке. — И снова это самодовольная ухмылка. — Да провалился бы ты к черту! — взорвалась я и направилась в гардеробную. Следом из комнаты донесся мой злобный крик. — Я ненавижу тебя, Малик!!!

***

— Ты устроила дикий погром в комнате. Я уже не говорю об ущербе, нанесённом стенам. Мне придется придумать, что сделать со всем этим. — Придумай, где купить себе мозги! А еще совесть, честь и достоинство! У тебя с этим большие проблемы. — Я люблю бунтарок. Но ты начинаешь мне порядком надоедать. — Что ж, может, тогда разойдемся? Я буду счастлива остаток своей жизни не видеть тебя! — К сожалению, это я застрял тут в твоей компании и вынужден делать вид, что невероятно сильно влюблён в тебя, — брюнет дёрнул скулами и перевёл взгляд на меня. Я раздраженно нахмурила брови и отвернулась от него. — Так говоришь, как будто я наслаждаюсь твоим обществом, чертов нарцисс. Он усмехнулся и промолчал. Полчаса в дороге, вечер с его родителями, это чертово синее платье. Я ненавижу все, что связано с Зейном Маликом. Мы стояли на пороге его дома. Он вот-вот нажмет на звонок, а я не знаю, что мне делать. Как мне вести себя с его родителями. Как я смогу притворяться, что что-то чувствую к Малику? Он нажал на звонок. Я заметно напряглась и затеребила ремешок на сумочке. Так, просто будь спокойна, будь уверена. Помни о школе. — Ура, ну наконец-то! — на порог выскочила черноволосая девушка и кинулась на Зейна. Он искренне засмеялся и ласково обнял ее. — Привет, Сафаа. Осторожнее, ты меня задушишь! — Я просто очень соскучилась! — она звонко рассмеялась, а затем посмотрела на меня и искренне улыбнулась, — ты невеста Зейна? — Нет, нет, я его подруга, — я, наконец, опомнилась, и тоже улыбнулась ей. Она сразу мне понравилась. Такая искренняя, просто милашка. Ей не больше семнадцати, явно. — Идемте, родители ждут вас, — она схватила нас за ладони и потащила в дом, что-то болтая на ходу. Дом был небольшой, но очень уютный. Пока мы шли, я успела увидеть, что на стенах висит очень много фотографий, на многих из которых был изображен Зейн разных возрастов. Да, его здесь очень любят. — Мама, они, наконец, приехали! — девушка притащила нас на кухню. Возле плиты стояла невысокая женщина в простом легком платье. Ее волосы были собраны в высокий хвост на затылке. Выглядела она очень хорошо, и я бы не сказала, что у нее такой взрослый сын. Она возилась у плиты, но когда увидела нас, схватила полотенце, наспех вытерла руки и поспешила к нам. — Ну, наконец-то, мы уже заждались, — крепко обняв его, она приблизилась ко мне и так же тепло обняла. — Приятно познакомиться, Мия. Я Триша, — она искренне мне улыбнулась. Похоже, я понравилась ей. — Мне так же приятно познакомиться с вами, миссис Малик. Для меня честь находится в вашем доме, — я тоже улыбнулась, но внутри у меня все сжалось от стыда. Мне было сложно врать этой искренней женщине. Хотя, про знакомство с ней я ни капельки не соврала. Удивительно, как у такой прекрасной женщины мог вырасти такой эгоистичный сын. — Ясер, спустись вниз, они приехали! — крикнула женщина, а затем произнесла: — Зейн, покажи девушке дом, обед будет готов совсем скоро. В гостиной никого не было. Когда мы остались совсем одни, Зейн приблизился ко мне и прошептал: — Умница, отлично держишься. Продолжай в том же духе. — Если ты не отойдешь, я тебе врежу. Он усмехнулся, а затем склонился над моими губами. Он практически поцеловал меня, но, улыбнувшись, отошел, наблюдая за моей реакцией. Внезапно вспомнив свой сон, я задрожала, а внизу живота разлилось приятное тепло. Нет, нет, только не это! Кто-то кашлянул, и я мигом пришла в себя. Облокотившись на дверной проем и едва сдерживая смех, на нас смотрела еще одна темноволосая девушка. — Извините, я помешала, — она махнула рукой, а затем улыбнулась. — Привет. Я Валия. — Приходить не вовремя твое жизненное кредо, — Зейн подошел к сестре и притянул ее к себе. Далее последовал звонкий поцелуй в щеку. — Привет, сестренка. — Она красивее, чем ты говорил, — она, улыбаясь, смотрела на меня. — Я Мия, приятно познакомиться, — я так же искренне ей улыбнулась. — Ты уже показывал ей наш дом? — Нет, я только собира… — Что же ты медлишь?! — Валия перебила его, затем подхватила меня под руку и потащила на второй этаж. — Бесполезно просить этого балбеса, проще сделать все самой. Не смея сопротивляться ей, я поспешила за ней наверх. По пути я обернулась. Зейн стоял на том же месте и наблюдал за нами. Перехватив мой взгляд, он поспешил отвернуться. — Это комната Зейна, — мы зашли в просторную, в темных тонах комнату. Было видно, что здесь давно никто не ночевал. Все было на своих местах, кровать идеально заправлена, не было хоть какого-нибудь намека на беспорядок. У человека, который живет в комнате, не может быть все настолько аккуратно. — Он любит Элвиса Пресли? — я начала перебирать многочисленные пластинки, которые лежали на полке. — Майкл Джексон, Битлз. Хм. У него хороший вкус. — Ты не представляешь, как это надоедает, почти каждый вечер слушать Элвиса, на протяжении стольких лет, — она рассмеялась. — Сейчас в нашем доме редко играет музыка. Без Зейна дом стал немного пустее. — Ну, вас же все равно много, я не думаю, что здесь очень скучно, — я пробежалась глазами по фотографиям, стоящим на полках. Зейн с ребятами, Зейн с незнакомыми девушками, Зейн с семьей. — Да, у нас немаленькая семья. Но порой так хочется поделиться со своим старшим братом чем-то, что тебя очень беспокоит, — она присела на его кровать и похлопала рядом с собой, приглашая меня присесть. — Ты хочешь со мной о чем-то посекретничать? — я с улыбкой прищурилась и присела рядом с ней. — Ох, ладно, ладно, миссис Марпл, ты меня раскусила, — она выставила руки вперед и звонко рассмеялась. — Пока мы не пошли на обед, я хотела немного пообщаться с тобой. — Ну, давай, спрашивай, — я устроилась поудобнее и выжидающе посмотрела на нее. — Знаешь, Зейн практически никогда не приводил девушек домой. Он почти не делится с нами своей личной жизнью. И для нас было очень приятным сюрпризом, когда брат позвонил и сказал, что хочет нас познакомить с тобой. Особенно, после того, что случилось с Перри. — С Перри? — я вспомнила, что вроде когда-то давно у Зейна была девушка. Блондинка, кажется. Интересно, что произошло? — Да, это было слишком болезненно и ужасно для него. Мы до сих пор стараемся не произносить ее имя в этом доме, — она потускнела и нервно затеребила угол покрывала, — она практически разбила ему сердце. Мы думали, что потеряли его. Но, кажется, наконец все налаживается! И слава Богу, я так счастлива, что появилась ты! Кажется, ты просто чудо. Я умею считывать людей, и ты кажешься очень искренней, — она тепло улыбнулась и положила свою ладонь на мою. — Для двадцатилетней девушки ты очень мудро рассуждаешь, — я улыбнулась и сжала ее ладонь. Как бы не так. Знала бы ты, что происходит на самом деле, ты бы не считала меня такой уж искренней. — Я привела тебя сюда, потому что хотела немного пошептаться. После случившегося Зейна как будто подменили. Раньше он был открытым и светлым человеком, но после расставания с Перри… Как будто все семь демонов поселились в его душе, и там не осталось ничего светлого. Я даже не знала, что можно так кого-то любить… Ой, прости, наверное, я говорю много лишнего, и тебе не совсем приятно это слышать.., — она ойкнула и приложила ладонь к губам. — Все в порядке, не переживай, — я улыбнулась, — Он не рассказывал об этом, а я хочу узнать его поближе. Неужели, в Зейне есть что-то светлое? Он когда-то любил? Какой-то день открытий. — Просто я не хочу, чтобы он обижал тебя. Я уверена, что все в прошлом, а ты такая чудесная девушка, так что, я думаю, что ты много значишь для него. «Да, или он просто нагло врет своей семье. Чертов подонок Малик». — Так, хватит шушукаться, мама зовет нас за стол, — в комнату неожиданно проник Зейн. — Ладно, ладно, идем, — Валия поднялась с кровати и тепло мне улыбнулась, — Я была рада пообщаться, Мия. Хоть и недолго, так как мой братец слишком неугомонный, чтобы оставить нас хотя бы на пять минут наедине. — Спускайся, а мы задержимся на минутку. Я хочу кое-что показать Мие, — Малик пропустил Валию вперед, а меня наоборот задержал на пороге. Что, черт возьми, он хочет? Я не особо хочу оставаться с ним наедине, потому что не совсем понимаю реакцию своего тела на него. — Ладно, только не слишком долго, сладкие, — захихикала брюнетка. Малик захлопнул дверь у нее перед носом и повернулся ко мне. На его лице блуждала ухмылка. Я автоматически отошла на шаг назад и скрестила руки на груди. Он вновь сократил расстояние между нами и ухмыльнулся. — Умница, хорошо играешь. Пока никаких замечаний. — Давай просто пойдем вниз, — с отвращением в голосе произнесла я и направилась к двери, но он перехватил меня за талию и настойчиво развернул к себе. — Меня так соблазнили твои чулки сегодня. Я бы хотел вновь увидеть их. — Тебе остаётся только мечтать об этом, Малик, — я фыркнула, но руки с его талии не убрала. — Ты даже не представляешь, от чего отказываешься Мия. Даже не представляешь. Он немного склонился ко мне, произнося эти слова мне на ушко. Его губы едва коснулись мочки, и я практически застонала от желания. Горячие ладони провели по моим лопаткам, притягивая меня немного ближе. Я приказывала себе рассуждать здраво, приказывала отодвинуться и спуститься вниз, но тело, словно подлый предатель, абсолютно не слушалось меня. Оно желало прильнуть к Малику, ощутить его прикосновения, почувствовать его как можно ближе. Когда Зейн облизнул губу, я подумала, что прямо сейчас сгорю заживо. Я сглотнула, на секунду закрывая глаза. — Нам нужно идти. Нас... нас ждут твои родители, и вообще ты не должен... — Тшш. Отключи голову на секунду и представь, как я касаюсь тебя. Представь, как я беру тебя за подбородок, пальцами проводя по скулам, очерчивая их. — Прекрати. Я знаю, чего ты добиваешься, и у тебя не получится. — Представь, как я запускаю пальцы тебе в волосы, слегка оттягивая их назад. Я знаю, тебе наверняка нравится, когда так делают. Представь на секунду, как я провожу ладонью чуть ниже, касаясь твоей груди. Твои соски такие возбужденные, такие сладкие и готовые для моего языка... — Прошу, хватит... — Только представь, как я провожу пальцами ниже, по твоему животу. Твое тело такое податливое и разгоряченное. Ты льнешь ко мне, умоляя о большем, и я готов дать тебе это. Я касаюсь тебя сквозь ткань белья, пальцами проводя... — Пожалуйста, прекрати... — ... вдоль твоей промежности. Касаюсь тебя там, где ты желаешь. Ты стонешь, моля меня о большем, и я с удовольствием подчиняюсь тебе. Мои пальцы касаются твоих нежных складок, размазывая твою влагу и погружаясь в тебя. Медленно, чертовски медленно и дразняще... — Зейн, хватит. Я прошу тебя, прекрати... — И ты готова вот-вот кончить, потому что больше не можешь сдерживаться. Твое тело просит разрядки, прямо сейчас умоляет меня сделать это. И я вновь подчиняюсь тебе, опускаясь перед тобой на колени и касаясь тебя языком... — Нет, прекрати! Я едва не захныкала от жгущего желания, которое растекалось по моему телу. Мои ноги дрожали от возбуждения, трусики были такими мокрыми, что мне хотелось снять их поскорее и сделать то, о чем говорил Зейн. В голове проносились образы, как он проводит кончиком языка по клитору, затем погружаясь в меня. Если существовал ад, то сейчас я горела заживо. — И ты такая мокрая сейчас. Я бы с удовольствием попробовал тебя на вкус... Это было выше моих сил. Я держалась как могла, но когда опустила глаза ниже и увидела, насколько он возбуждён, то не смогла сдержать тихого стона. Малик победно улыбнулся, вновь облизывая губы. Он не приближался ближе, не делал ни единого шага ко мне, но я всем телом ощущала его присутствие. Он убивал меня, унижал прямо в доме его родителей, и я не хотела, чтобы он останавливался. — Зейн, прошу.., — тихо шепчу я, и его глаза темнеют ещё сильнее. — Я так хочу войти в тебя сейчас. Нагнуть над постелью и жестко трахнуть. Доводить тебя до экстаза, сминать под тобой простыни... — Умоляю, замолчи... умоляю, прошу... хватит.. — Скажи, чего ты хочешь сейчас, Мия. — Я хочу... я хочу... ох, охренеть... Я слегка сжала ноги, лишь сильнее усилив возбуждение. Подняв на него взгляд, я увидела, что глаза Малика покрыты дымкой невероятного желания. Его взгляд бродил по моему телу, по моим губам и груди, а его брюки топорщились так сильно, будто вот-вот разорвутся на части. Это слишком. Это слишком, я не могу так, это слишком жестоко, он не должен это делать. Он даже не касается меня, а я уже готова кончить, если прямо сейчас прикоснусь к себе. Мне необходима разрядка, иначе меня разорвёт на миллион кусочков. — Давай же, Мия. Коснись себя. Я вижу, как сильно ты этого хочешь. — Нет... — Я представляю, как тебе плохо сейчас. Все органы горят, словно в агонии. Я испытываю то же самое. Если я прямо сейчас не кончу, то умру от боли. Я хочу его. Я хочу его так сильно. Я вижу напряженный бугор в его брюках. Малик кладёт ладонь на пряжку ремня и расстёгивает молнию, и я готова застонать от того, насколько горячо у меня в трусиках. — Что... что ты делаешь? — Я хочу, чтобы ты коснулась себя. Прямо сейчас. Чтобы кончила, ведь ты так желаешь этого. Я готов начать первым. — Ты что, собираешься... Я проследила взглядом за тем, как он садится на кровать и спускает джинсы. Я блуждала взглядом по очертанию его члена, который был виден из под тёмных боксеров. Присмотревшись, я даже смогла разглядеть капельку влаги, оставшуюся на тонкой ткани. — Я хочу, чтобы ты начала ласкать себя. Прямо сейчас. Поначалу я подумала, что он шутит. Я пыталась разглядеть насмешку в его глазах, но увидела в них лишь такое сильное возбуждение, что огонь внизу живота разгорелся ещё сильнее. Я чувствовала, что если прямо сейчас не коснусь себя, то сгорю заживо. Нет, я не могу. Это же Малик, я не собираюсь играть в его игры. Ты хочешь этого, Мия. Признай, что ты так сильно хочешь этого. Зейн не оставляет мне ни единого шанса на здравомыслие. Его пальцы оттягивают резинку боксеров, и он вытаскивает наружу член. Пальцами проводит по бархатистой головке, размазывая вдоль ствола капли прозрачной смазки. Он глухо стонет, на секунду откинув голову назад. Я смотрю на него во все глаза, не в силах оторвать взгляд. Его ладонь скользит вверх и вниз, размазывая влагу, удовлетворяя себя. Только через несколько секунд я понимаю, что закусила губу с такой силой, что она начала кровоточить. Я вижу, как пульсирует венка на его шее и ощущаю жгучее желание коснуться ее губами. Я невероятно сильно хочу поцеловать Зейна, провести губами по его плечам, опускаясь ниже, к груди и животу, очерчивая пупок языком. Ещё ниже, опускаясь ртом на его член и вбирая его в себя, проводя языком от основания до самой головки. Его глухой стон выводит меня из состояния транса. Зейн смотрит прямо на меня, продолжая ласкать себя, а его глаза чёрные, как у самого дьявола. — Давай же, Мия. Я знаю, насколько сильно ты хочешь, я чувствую запах твоего возбуждения. Я опираюсь на стену, не в силах удержать себя на ногах. Мой взгляд прикован к его двигающийся ладони, и я понимаю, что моя рука тянется к подолу платья, проводя по бедру и задирая ткань. Глаза Зейна блестят, и я вижу, что он начинает дышать ещё более сбивчиво, когда наблюдает, как я медленно веду рукой по внутренней стороне бёдра, касаясь кончиками пальцев ткани трусиков. Они насквозь мокрые. О мой Бог. — Продолжай... Я отодвигаю их в сторону и едва сдерживаю громкий стон, когда, наконец, касаюсь себя. Все тело словно пробивает ток. Возбуждение тянется по всему телу, сейчас я напоминаю оголенный провод — коснись и ударит насмерть. Пальцы проводят вдоль мягких складок, касаясь клитора, и я едва сдерживаюсь, чтобы не закричать от наслаждения. С губ срывается стон, и я вновь закусываю губу. Зейн слегка набирает темп, не отрывая от меня взгляда. Я так же смотрю прямо на него, наблюдая за влажной головкой, которая то появляется, то исчезает в его ладони. Он дьявол во плоти. Он соблазняет меня. Ломает. Заставляет делать то, от чего я теряю всякий контроль. Погружая в себя два пальца, я едва сдерживаюсь, чтобы не кончить, но хочу растянуть удовольствие. Мне абсолютно наплевать, что после этой сцены Малик будет насмехаться надо мной, плевать, что он, в каком-то смысле, победил, плевать, что я презираю его. Мне даже наплевать на то, что мы находимся в доме его родителей, которые, черт возьми, находятся внизу, и могут в любой момент зайти сюда. Все, что имеет значение сейчас, это мои пальцы, которые ласкают клитор, его глаза, которые смотрят на меня с невероятным желанием, и его член, который так и хочется коснуться языком. Тело вытягивается в струнку, когда я в последний раз касаюсь кончиками пальцев нервных окончаний. Стон срывается с моих губ, и я едва держусь на ногах, ловя нереальный оргазм. Охренительно желанный, который накрывает меня с головой. Сквозь шум в ушах я слышу стоны Зейна и понимаю, что он кончил следом за мной. Пульс стучит так, будто сердце сейчас выпрыгнет из груди. Я закрываю глаза и опускаюсь на кресло, удачно стоящее рядом со мной. В комнате тишина, лишь слышно наше тяжёлое дыхание. Мы оба стараемся прийти в себя. Прикрыв глаза, я потихоньку начинаю обдумывать то, что произошло. Нет смысла обманывать себя, я очень этого хотела. Нет смысла говорить, что Зейн меня вынудил, я могла развернуться и уйти. Нужно просто принять это, как данность. Я только что мастурбировала перед Зейном Маликом, и видела, как он делал то же самое. Дыхание постепенно приходило в норму, но открыть глаза я так и не решалась. Мне хотелось как можно сильнее отсрочить момент, когда нужно вернуться в реальность и понять, какую ошибку я совершила. Поэтому я продолжала сидеть в кресле, сведя ноги и закрыв глаза. Как трусиха, которая не может посмотреть проблеме в лицо. Я слышу, как Зейн поднялся с постели и направился в ванну. Слышу шум льющейся воды. Слышу, как после он вышел из ванны. Звякнул ремень, застегнулась ширинка. Повисла тишина, а затем я услышала его хриплый голос: — Я дам тебе время привести себя в порядок. Буду ждать внизу. Только услышав тихий стук двери, я, наконец, могу открыть глаза.