Легенда о драконе

      Чёрная башня была для людей лишь легендой, для детей — страшной сказкой, а для искателей приключений — чем-то интересным, что хотелось найти и обокрасть. Однако легенды никогда не рождаются на пустом месте. По крайней мере, некоторые представляли, где находится оплот грозного чудовища, и даже пытались найти, но по каким-то причинам оставались лишь частью странной легенды о Башне, в которой жил дракон. Никто не считал, что дракон может выглядеть как человек с рогами и хвостом, а тем более, что он может быть дьявольски красивым, ведь драконы не черти. Дракона из легенд считали красной огромной ящерицей, что способна извергать огонь и есть людей. Лукас этого не понимал. Почему это он, тот самый дракон, — какая-то тупая ящерица, к тому же поедающая людей? Будучи драконом, он людей, конечно, не любил, но естественно не чурался, раз в пару лет выбираясь в человеческое общество, скрывая свою сущность под магией. Он был очень могущественным существом, но каким-то таким миролюбивым и ленивым. Зачем мешать людям, что-то им доказывать, когда можно жить в своё удовольствие в своём укромном жилище? Чёрная Башня была его домом, и если даже её в глубокой чаще леса кто-то находил, то этот «кто-то» имел шанс познать на себе все прелести защитной магии Лукаса, коей всё сооружение было опутано так густо, что стоило приблизиться к ней на километр, становилось как-то дурно и нехорошо во всём теле.       Впервые за всё своё существование юноша позволил кому-то постороннему нарушить границы его дома и войти в башню без последствий. В его руках лежала принцесса, приоткрыв ротик, она сопела, склонив голову ему на грудь. Он опустил на неё недовольный взгляд и слегка подбросил, отчего её светлая голова запрокинулась назад, а рот раскрылся ещё больше. Лукаса этот видок позабавил.       Он оказался дома в мгновении ока. Обладая магией, он с лёгкостью проворачивал то же самое и даже большее, что и принцесса. Воронуля, что до этого мотался на верёвке, остановился, махая головой от резкой смены места. Надоедливый предмет с его шеи исчез, и он, поскуливая от нетерпения, покрутил чёрной головой. Помещение собой представляло тесную комнату с какой-то своей атмосферой чудес и книжного спокойствия, как когда оказываешься не в убежище дракона, а обычного придворного мага. Через витражи стрельчатых окон немного просачивался свет тёплого солнца, но в помещение стояла приятная сырая прохлада. Лукас глубоко вдохнул знакомый запах, смешавшийся с приятным ароматом, исходящим от девчонки в его руках, и ему стало спокойнее. Священный Зверь стал прыгать вокруг него, наступая на массивный красный хвост, раздражая этим Лукаса до такой степени, что тот был готов зажарить эту тваринку прямо тут, на полу.       — Да ничего я ей не сделаю. Я понял, что ты не дашь её убить, так чего лезешь?! — огрызнулся юноша, на что Воронуля заскулил, опустив ушки. Дракон хмыкнул, опуская Атанасию на кровать. Будучи от природы небрежным и вообще особо не волновавшимся за судьбу других, он был не очень аккуратен с телом юной принцессы. Беглянка застонала и поморщилась во сне. — Чёрт, её нога.       Дракон могущественный, однако не всесильный. Он мог лишь облегчить её боль, но никак не восстановить пострадавшие мышцы. Лукас ещё раз осмотрел её, сомневаясь в своих действиях. Ему было её даже не жаль, так почему он привёл девушку сюда? Пусть неуверенно, но он всё же предпринимает попытку расшнуровать высокий сапог из дорогой кожи, который плотно прилегает к её распухшей ноге. Спустя пару секунду Лукас счёл это занятие неблагородным для того, кто может по щелчку пальцев заставить исчезнуть даже целую страну, а потому не постеснялся сменить её походный наряд какой-то неудачницы-наёмницы на простую белую сорочку.       — Если бы знал, что так всё будет, оставил бы тебя там, в кустах, — снова обратился дракон к Священному Зверю. Он-то думал, что ему, наконец, улыбнулась удача, что он сможет пополнить свой организм маной ещё на пару столетий, вот только никто ему не сказал, что у зверёныша такая боевая хозяйка. Дракон присел рядом с кроватью на обшарпанный стул, осматривая чужую ногу. Вся её лодыжка представляла из себя покрасневшую, посиневшую, раздутую плоть. Осмотрев её внимательнее, он понял, это был не перелом. Ну, ему же легче. Дракон взял со столика какую-то мазь с резким запахом трав и стал наносить на повреждённое место. Едва ли он мог поверить, что делает это. Для него это было сродне позору, как если бы он вдруг проникся к человеческой расе пониманием и добродетелью и пошёл вместе с ними творить добро во имя мира.       Воронуля чихнул и внимательно стал смотреть за тем, как юноша осторожно растирает кожу на лодыжке его хозяйки, размазывает что-то отвратительно пахнущее по её ноге. То ли дело запах из её сумки, что лежала брошенная там, где он недавно появился. Зверь быстро вспомнил о веще и, пока колдун занимался обработкой ушиба, подошёл к брошенной сумке, разворачивая её чёрным любопытным носом. Запахи всякой еды смешались в ней, но он быстро отделил сладкое от вяленного, подхватывая языком конфетку, а потом печенье, а потом ещё что-то.       — Принцесса, значит, — задумчиво протянул хозяин Чёрной Башни, накладывая повязку. Он бросил взгляд на её умиротворённое спящее личико. Её густые светлые ресницы чуть подрагивали пока принцесса видела причудливые сны и разговаривала в них с кем-то, бормоча, иногда поджимая губы и хмуря бровки.       Атанасия снова поморщилась, а потом что-то пробурчала и попыталась протянуть руку в направлении Лукаса. Юноша даже испугался, что она уже проснулась. Не хватало только того, чтобы она увидела его за тем, как он обрабатывает её ногу и помогает. Пусть лучше думает, что это всё само собой произошло. Однако Атанасия лишь прошептала какую-то странную для него фразу и вновь опустила руку, слегка ёрзая на чужой жёсткой постели.       Лукас устало выдохнул, завязывая узел из двух длинных концов бинта. Теперь ей должно было стать лучше, вот только сам факт её прибывания здесь, в этом месте, неимоверно раздражал его. Однако убить он её не мог, да и стал бы он убивать того, кого только спас? Это даже для его жестокого ума слишком.       Дракон сидел на стуле в полной тишине, лишь слушая, как священный зверь что-то жуёт на заднем плане. Он лениво повернул голову и узрел, как Воронуля поедает еду из сумки хозяйки. Его уста тронула ехидная улыбка. Не предоставит ли она сама своего зверька ему на съедение после того, как узнает, что тот вероломно сожрал все их продукты? Лукас уповал на это: всё-таки ему хотелось съесть этот богатый источник энергии. Всё равно от него ей больше толку нет. Разве что… Он защищал её? Быть может, поэтому она так оберегает его. Наблюдая за Священным Зверем, он приметил, что тот как-то воротит нос от всего, что выглядело не как конфета или пирожное.       — Хм… Твоя хозяйка любит шоколад? — Лукас знал толк в магии, он вообще много чего знал, а поэтому понять пристрастия человека по его зверёнышу не представляло для него особой проблемы. В общем-то, бестолковый факт, однако он зачем-то это запомнил.       Они сидели вот так вот довольно долго, юноша о чём-то активно размышлял, иногда подходя к книжному стеллажу, покрытому паутиной и пылью. Предмет мебели был плотно уставлен сотнями разных древних талмудов. Лукас прошёлся по их корешкам подушечками пальцев, будто в поисках чего-то конкретного, хотя он наизусть знал, где какая книга хранится, затем взял какую-то книжку и нетерпеливо пролистал её, останавливаясь на конкретных страницах в середине или даже в конце, иногда проговаривая строчки вслух для лучшего запоминания. Атанасия, возможно, проспала бы куда дольше, но в башне было прохладно, а её тело было не под одеялом. Её начал мучать кошмар.       Принцесса закрутила головой, поджимая губы, нахмурила бровки и задёргала плечами, что-то шепча. Прежде, чем Лукас успел отреагировать, она проснулась, широко раскрыв свои голубые глаза. Дракон поднял на неё взгляд и усмехнулся. Он признавался, что немного заскучал, пока она лежала в отключке, но это только себе и никому больше.       — Проснулась уже, принцесса? Что, возомнила себя спящей красавицей? — Атанасия не придумала ничего лучше, чем просто закрыть глаза обратно и притвориться спящей. — Эй, ты за дурака меня держишь? Я же видел, ты проснулась.             «Боже мой, мне это снится. Почему он тут?!»       Атанасия тяжело выдохнула, раскрывая глаза снова. Как не прискорбно, а он был прав: притворяться спящей было глупо. Она приподнялась, осматривая обстановку вокруг себя. Повсюду валялись пыльные книги, расплавленные свечи и волшебная плазма, закованная в металл, колбы со странными светящимися жидкостями и много чего другого непонятного, но интересного. Она вдруг стала сомневаться, что он дракон. И вообще, почему он дракон, но выглядит как человек? Почему у него рога и почему хвост? Есть ли ещё драконы? Атанасия всегда думала, что драконы живут в пещерах и собирают всякие поблёскивающие вещицы, спят на горах золотых монет, а пол их жилища усыпан человеческими костями и бронёй рыцарей. Все эти вопросы так или иначе кружились в светлой голове, отвлекая её мозг от более важных мыслей. Она сидела молча, разглядывая разноцветный тонкий витраж одного из окон. Острые лучи, разноцветная геометрия скрывала от неё окружающий мир, а её — от всего остального, надёжно пряча принцессу в прочных стенах и непроглядных стёклах, а ещё укутывая её магией, которая могла бы её убить, однако она ещё была интересной игрушкой для хозяина всего этого.       — Эй, не хочешь отблагодарить того, кто тебя спас? — Лукас, всё это время недовольно сверлил её взглядом, позволяя ей немного очухаться, только она, должно быть, переоценивала его терпение. Девушка мрачно обернулась к нему, но не спешила удовлетворять чужое эго. Атанасия принялась и его внимательно изучать. Странно, в лесу он был совсем другой. Какой-то такой обезображенный её болью и всей сложившийся ситуацией. Она посмотрела на его рубиновые глаза, примечая симпатичную родинку в уголке глаза, его чересчур длинные, чёрные как смоль волосы с синеватым отливом, спадающие практически до самого пола, худощавую руку, на которую он опёрся острым подбородком. Несмотря на все обстоятельства, она не могла не признать, что он был симпатичным.       Дракон терял терпение. Наглости в этой принцессе было больше, чем струившегося по её телу волшебства, больше, чем богатства в этом голубом взгляде. Атанасию снова пробрал холодок, и она взглянула на себя.             «Сорочка? Когда это я?..»       Принцесса стала вспоминать, когда это она успела прийти в себя, чтобы переодеться, а потом с ужасом осознала, что вовсе не просыпалась.       — Т-ты… Что ты сделал! Зачем ты раздел меня?! — Атанасия раскраснелась и стала прикрываться, пытаясь вытащить из-под себя одеяло, но от суетливых движений её нога разболелась. — Ай! Больно… — девушка наклонилась к ноге, потирая её.       — Что за глупый вопрос? Я тебя не трогал. Переодел с помощью магии, — он снова взял её за подбородок, но несколько нежнее. — Перестань уже суетиться и скажи слова благодарности. Разве я не заслужил? — проговорил дракон, и её тело ещё больше покрылось мурашками.             «Да что не так с этим типом?»       — Ну спасибо, — буркнула принцесса и отвернулась, избавляясь от руки на своём лице, только сейчас замечая, что её больная нога была обработана. Даже уже не так сильно и болела. Лечебная мазь приятно холодила кожу, снимая отёк. Юноша довольно хмыкнул: ему, видимо, льстил её ошеломлённый взгляд. Да, пусть восхищается его добротой.       — Ладно, и такая благодарность сойдёт, — Лукас вспомнил о справочнике, что всё это время в раскрытом виде лежал на его коленях, а потому продолжил его читать, давая принцессе подумать и задать ему вопросы. Быть может, она бы задала ему что-то такое, что содержало в себе ответ и на его вопрос, касающийся её дальнейшей судьбы.       В комнате повисла тишина, принцесса вновь стала думать, что ей делать дальше. Может, теперь, когда ноге стало полегче, она сможет уйти? Только она сомневалась, что этот дракон её так просто отпустит. Она прикинула, что ему от неё может быть нужно кроме Воронули. Верно, у неё ведь ничего нет. Значит, её-то он отпустит, а вот Священного Зверя вряд ли. Атанасия приняла решение, что тогда она лучше останется, притворится слабой, подкопит маны и телепортирует их куда-нибудь, где этот сумасшедший дракон их найти не сможет. Только нужно немного обмануть его доверие. С отцом же когда-то сработало.       Священный зверь, что до этого доедал сласти, украденные из поместья Альфиос, закончил свою эгоистичную трапезу и, наконец, заметил, что его обожаемая хозяйка проснулась. Зверь радостно затявкал, взбивая пушистым хвостом пыль, что кружилась в спёртом воздухе и таяла где-то под потолком. Атанасия похлопала по кровати, приглашая Воронулю к себе, и тот охотно побежал, одним прыжком преодолевая расстояние и прыгая на постель в обход дозволения на это самого юноши.       — Фу! Нельзя! Я разве разрешал?! — однако на возмущения колдуна никто не обращал внимания. Он резко осознал, что всё перестало быть под его контролем, как только эта девушка врезалась в него, сотрясая весь его до этого спокойный размеренный мир своими громкими словами и движением ресниц. Священный Зверь ластился к Атанасии, закапывался мордой в её густые золотистые волосы и облизывал ей лицо тёплым языком, оставляя на ней запах недавно съеденных конфет. Атанасия отпрянула от него, хватая питомца за морду двумя руками.       — Мой хороший Воронуля, мой сладкий мальчик… А почему от тебя так пахнет конфетами… — Дракон рассмеялся, рассказывая о перекусе зверёныша, пока та пребывала во сне, однако она снова смогла удивить его. Вместо того, чтобы разозлится на своего питомца, она гневно посмотрела на Лукаса и спустила ноги с кровати.       — Куда это ты?       — Зачем вообще было сумку бросать на полу… И вообще, где моя одежда? Мы уходим, — дракон не переставал удивляться её выпадам. Куда она собралась в таком состоянии? Мана сочилась из неё, как из расколотой вазы, на ногу она даже опереться не могла, да и к тому же, она была в одной сорочке. Без него она мало на что способна, так почему она всё ещё предпринимает попытки сбежать?       — Да что ты? Интересно, каким образом.       И правда, Атанасия не знала как она пойдёт, но она что-нибудь обязательно придумает. Возьмёт палку и будет опираться на неё, дойдёт до города и так уж и быть снимет номер в гостинице, а потом, возможно, потренируется в создании фальшивых монет, ведь она уже почти встала на этот тернистый путь воровки и разбойницы. Принцесса не ответила, лишь аккуратно попробовала наступить больной ногой на пол, чтобы оценить, насколько всё плачевно: больную ногу прострелила резкая боль, Атанасия ойкнула, приподнимая её, но у неё ведь была вторая, здоровая нога. Лукас не мешал, скорее с интересом наблюдал за её неизбежным провалом, как и Воронуля.       — Ха, я могу вставать на одну ногу, а значит, я уже могу передвигаться! — оптимистично просияла принцесса, поджимая больную ногу, и, опираясь на тумбу, встала на здоровую. Сохранять равновесие было невероятно тяжело, однако она держалась молодцом ровно до тех пор, пока не попробовала перепрыгнуть дальше. Она отпустила свою опору и сразу же полетела вперёд, падая на твёрдый пол. Было больно и… обидно.       — Что за жалкое зрелище, — Лукас лениво встал и поднял её, как нашкодившего котёнка. Атанасия смотрела на него чуть не плача: мало того, что во время падения она оцарапала коленки, так ещё и он больно держал её за талию. Маг покрутил её, будто осматривая вазу на наличие трещин, и снова посадил на кровать. — Сиди и отдыхай, всё равно я ещё не придумал, что с тобой делать, — он задумчиво сел на своё место.       — Ха-ха, что ты такое говоришь? Ты же не собираешься держать меня тут насильно? В плену? — Атанасия нервно засмеялась, но лицо собеседника не выражало никакой хитрости и вообще чего-то такого, что обычно выражает лицо человека, который шутит. Он был вполне серьёзен. — Ты… Ты не посмеешь!       — Хочешь проверить? — Лукас усмехнулся, щёлкая пальцами. На её руках появились какие-то браслеты, похожие на наручники. На первый взгляд цепей не было, но стоило ей замахнуться рукой, что-то стянуло движения и железный браслет больно врезался в кожу на запястье. — Я устал от тебя. Посиди пока в другом месте, — он ещё раз щёлкнул пальцами, и всё вокруг неё поменялось, только Воронуля продолжал сидеть рядом с ней.             «А? Где это мы?»       Это была комната, и она мало чем отличалась от той, в которой до этого она очнулась, только нынешняя была не такой заставленной. Больше походила на какой-то склад или тюремную камеру. В ней стояла такая же кровать с жёстким матрасом и книжная полка, негусто заставленная, по всей видимости, не особо нужными хозяину жилища книгами. Также имелся стул, стол и почти растаявшая свечка на нём. Это всё, что было. Атанасия прижала к груди сумку, которая тоже почему-то вместе с Воронулей оказалась с ней в этом месте. Что ж, не такой уж он и свирепый дракон, раз не оставил её без пищи. Браслеты на руках всё ещё стесняли движения, и она решила кое-что проверить — всё-таки она тоже немного разбиралась в магии. Атанасия провела рукой по воздуху, и ей на секунду открылись переплетения энергетических нитей, похожие на звенья цепей. Они уходили куда-то вдаль, видимо, приковывая её к самому этому месту. Принцесса с ужасом поняла, что эти цепи не позволяли ей пользоваться телепортацией, да и магией в принципе.       — Да что с ним не так?! Он думает, что сможет держать меня тут?! Воронуля, мы сбежим, я тебе обещаю! — девушка собиралась встать, но больная нога напомнила ей о её безвыходном положении. — Боже, я просто возьму книгу! — она выдохнула и посмотрела на пол. Ну, её ведь никто не видит? Всё равно надо было чем-то заниматься, раз уж она попала в плен. Принцесса осторожно сползла на холодный каменный пол и ползком добралась до книжного шкафа; приподнявшись на здоровой ноге, она взяла первую попавшуюся книгу и так же вернулась обратно. Неплохой способ, но не практичный, далеко ли она уползёт, если дракон заприметит её попытку улизнуть?       Атанасия вытерла собравшуюся многовековую пыль с рукописи, открывая её в самом начале. Книга явно повествовала о философии. Раскрыв сумку и посмотрев, что там осталось, девушка мысленно помянула все те сладости, что крала для них двоих. Ладно, она уже поняла, что сегодня был не неё день. Она взяла фрукт и, избавив его от несъедобной кожуры, принялась читать, и заодно обедать… Или уже ужинать? Судя по оранжевому свету в местах, где витраж был не раскрашен, солнце уже клонилось к закату.