Пепел и кровь

Я — немного одиночества, немного равнодушия, пригоршня жалоб, не более, Но я игнорирую тот факт, что все могут видеть мои шрамы.

Горизонт разлился алой лентой рассвета, отделяя сотни километров гор от пасмурного, почти такого же цвета, как и камни, неба. Чем дальше отъезжаешь от города, тем сильнее душу тяготит камень, все чаще и чаще заставляющий чувствовать тревогу и вину. Вэриан ехал спереди, стараясь как можно меньше обращать внимание на спутницу, которой сейчас больше всего хотелось посмотреть ему в глаза, ища в них хоть какую то поддержку. Так и не решившись первой разорвать гнетущую тишину, Кассандра догнала алхимика и немым вопросом заглянула не в глаза, а в самую глубину измученной души, от чего тот мгновенно спрятал взгляд куда подальше. — Прекрати… Пожалуйста. — голос звучал неуверенно, с долей страха. — Ты не должна здесь быть. Почему ты предпочла меня больной принцессе, которая сейчас так нуждается в тебе?! — Я не могла отпустить тебя одного на территорию государства, которое готово в любой момент перегрызть Короне глотку. Почему ты не понимаешь? — было совсем не сложно различить нотки материнской заботы, как бы не пыталась их скрыть воительница. — Это ещё кто кого защищать будет, миледи — голос Вэриана казался едким и противным. На этом все душевные разговоры были окончены до ближайшего привала. Горы предстояло пройти пешим ходом, отправив лошадей обратно. Кассандра ещё в пути написала на клочке бумаги несколько извинений для Юджина, хотя прекрасно понимала, что этого будет чертовски недостаточно. Погрузившись в свои мысли, они и не сразу заметили, что подъехали у самой чаще леса. Кассандра привязывала к седлу послание, когда Вэриан снял с себя верёвку, на которой висела пара шестеренок и маленькая колба, и небрежно вручил её спутнице. — Это для Хораса. На память о крестном. — вопросительное выражение болотных глазах не исчезло, а даже напротив возросло — Ну мало ли… Кто его знает — может помру завтра? Вскоре лошади рысью стали отдаляться в сторону Короны. Гвардейские — им не впервой добираться до конечной точки без наездника. Теперь они остались одни. Совсем одни среди скал и непроглядной чащобы. Вэриан раздражённо что-то искал в красиво нарисованной карте, которой кажется даже в королевской библиотеке не было. И где только достал, шельмец? Через пару минут ходьбы по репьям и дикой крапиве они вышли на тропинку. Кассандре хотелось ударить спутника, да посильнее, чтобы в следующий раз выбирал более приличный путь. Вместо этого она набрала побольше репейников и в удобные моменты незаметно цепляла их Вэриану на шевелюру. Видел бы Юджин — посмеялся и назвал бы это все сущим ребячеством, но почему-то сейчас это занятие казалось абсолютно важным. Вскоре тропа стала менее протоптанной, а потом и вовсе растворилась среди камней и подножья горы. Идти в обход — потерять несколько дней, рискуя быть задранным оголодавшими жителями леса; карабкаться вверх — подвергать свою жизнь, а вместе с тем и жизни жителей Короны, смертельной опасности. Выбор очевиден. Вэриан достал из-за спины небольшой, усовершенствованный им лично арбалет, несмотря на размер тот считался среди гвардейцев одним из лучших в плане точности попадания. Отойдя на полсотни метров в сторону, алхимик метко выстрелил вверх. Стрела, с заранее привязанным тросом, пролетела между одинокой сосной и скалой, улетев в пролесок где-то неподалёку. Кассандра стояла без дела, поэтому сразу же бросилась за стрелой, пока Вэриан возился с импровизированной страховкой и началом троса. С другим концом верёвки, который прилетел и запутался в кроне дерева, пришлось достаточно долго повозиться. Вэриан пропустил трос через ремень, сделав на конце петлю для ноги, второй конец крепился на удерживающем механизме, который тоже висел на несчастном ремне. — Ну с Богом… Надеюсь, выдержит. — сказал он скорее сам себе, чем кому-то ещё и сделал первый шаг к ближайшему выступу. Ремень врезался в кожу, напряжённые мышцы жутко болели, и каждое движение вверх давалось через невероятные усилия. В голове каждую секунду звучало когда-то услышанное правило — «Три точки опоры, не меньше». Ноги уже сами автоматически находили выступы — лишь бы быстрее добраться до верха. Несколько раз Вэриан срывался и камни царапали в кровь лицо и руки. От горного воздуха голова шла кругом, и вот — последний рывок, алхимик подтягивается на край скалы и откидывается на спину, кажется, только сейчас осознавая, что для счастья нужно так мало. Кассандра подняла механизм, что скинул Вэриан, и пристегнула его к ремню, пожалев о том, что любимая кожаная вещь может сильно испортиться. Подниматься было не так трудно, скорее утомительно. Ближе к верхнему краю скалы что-то слабо щёлкнуло, и в следующую секунду Кассандра стала терять равновесие. — Кэсс!.. — до ушей дошёл тревожный крик Вэриана, а точнее эхо. Дыхание остановилось, глаза автоматически зажмурились в ожидании удара о землю. Его не последовало не через секунду, не через пять. Кассандра в последний момент успела схватиться за выступ, и сейчас до побеления костяшек сжимала острые камни. Страхующий трос болтался где-то, но не там где нужно. Сверху смотрел белый, как простыня Вэриан. — Ты только не волнуйся… — было видно, что алхимик нервничает — постарайся найди равновесие и не забывай про три точки опоры. Осталось совсем немного. Стоило допустить лишь одно неаккуратное движение, как камень под руками крошился, а по спине пробежал могильный холодок. Удерживающий механизм был неисправен. Кассандра не вспомнила как выбралась на горизонтальную поверхность, но прекрасно помнила тот ужас, что захватывал сознание все сильнее. Вэриан с трудом привёл её в адекватное состояние. Дальше предстояло идти по горным тропам. *** — Я не буду это пить! — девушка наотрез отказывалась взять из рук алхимика пробирку с какой-то тёмной жидкостью. — Если ты не выпьешь, то будешь трястись от холода всю ночь. — Вэриан ужасно не любил и не умел уговаривать, он демонстративно отпил половину содержимого — Ну и не пей… Самому мало. Костёр догорал. Дров практически не оставалось, да и где же найдёшь в горах деревья? Кассандра поежилась от одной только мысли о ночном морозе и, убрав свою гордость куда подальше, забрала у спутника спасительную колбу. Тот победоносно улыбнулся. Расположившись рядом с тёплыми углями Вэриан накрылся плащом и вскоре заснул. Кассандра спать не собиралась. Она сидела на краю скалы, свесив ноги, и смотрела на звёздное небо. Что не говори, а ночи в горах самые красивые. Девушка достала из кармана колбу, немного отпила. Теплым потоком содержимое прошлось по горлу и, постепенно спускаясь ниже, согрело все изнутри. Коньяк. Из королевских запасов. И где только этот шельмец находит такие качественные вещи? Где-то внизу завыл шакал, далеко в горах вой подхватило ещё несколько сородичей. Вскоре в воздухе повисла хрупкая тишина, изредка нарушаемая стоном ветра. Взошла луна. Именно она всегда вытягивала своим светом все потаенные страхи и обиды из сердца девушки, заставляя вспоминать события двухлетней давности. Больше всего хотелось заплакать и дать себе тысячу пустых обещаний. Кассандра опустошила пробирку и не заметила, как провалилась в глубокий сон.