Василиса
На пути в Хиллтоп 24 марта 2014 год
Мы шли уже примерно пять часов. Не переставая озирались по сторонам, но ни разу так и не остановились. Я выбилась из сил, но самоотверженно двигалась вперед. Сначала вела Дэрила за собой, а потом, стоило только миновать болота и выбраться к просеке, мужчина выдвинулся в лидеры и теперь двигался чуть дальше, уводя в сторону Хиллтопа. Так он назвал общину, куда и собирался привести меня. Дэрил заявил, что в Александрии нас станут искать в первую очередь. И оказался прав. В этом-то я точно не сомневалась. Как только Ниган узнает о побеге, сразу ринется в Александрию. И самым мудрым решением, конечно же, было некоторое время отсидеться в тихом месте, спрятаться от Спасителей. К рассвету, когда солнце только поднялось над лесом и лениво пропустило свои теплые лучи сквозь деревья, я уже едва волочила ноги. А Дэрил шел быстро, словно под неведомой силой, норовя как можно скорее миновать чащобу и, наконец, достигнуть цели. Должно быть, он стремился скорее увидеться с друзьями. Так я и подумала, вот только с каждым шагом мужской силуэт отдалялся все дальше, как будто бы желая вовсе оторваться, бросить меня посреди леса в одиночестве. — Дэрил! — негромко позвала я, усевшись на землю. — Дэрил, я устала и хочу есть. Давай передохнем минут десять, а потом снова направимся в путь! Он остановился и мигом обернулся. Грязные волосы дрогнули на ветру, позволив разглядеть недовольное лицо. — Мы и так потеряли кучу времени, когда пошли в обход! — напомнил Дэрил. — Больше я не собираюсь задерживаться. Если устала, догоняй. — Я же сказала, идти через заводь было слишком опасно. — Но они ждали нас там, Василиса, — впервые он назвал меня по имени. Это явно был хороший знак. — А теперь я вынужден скитаться по лесу в поисках пешей тропы, почти без оружия, да еще и тащить тебя за собой. — Таков уговор. — Не между нами. — Шейлин говорила, что ты хороший человек. И сдержишь слово. — Ты воспользовалась случаем, а Шейлин… — Дэрил вздохнул, медленно приблизившись и присев на край выступавшего пня. — У нее слишком доброе сердце. — Они пошли на сделку ради тебя, запомни это. — Думаешь, не знаю? Он хмуро глянул исподлобья. — Тогда поешь, скоро ты вернешься домой. Я протянула ему два сэндвича. — И приведу куда большую беду. — Дэрил хмыкнул, но от еды не отказался. Он взял сэндвичи и в считанные секунды проглотил сразу оба, обильно запив водой, следом смахнув остатки крошек с подбородка и рта рукавом грязного балахона. — Хочешь еще?.. — тихо спросила я, стараясь расположить его к себе. — Нет. Он мотнул головой. — А покурить? Я порылась в кармашке рюкзака и вытащила помятую пачку. — Откуда это? — удивился Дэрил. Он выхватил сигарету и прикурил, запалив спичку. — Давно балуешься? Он прикрыл огонек рукой от ветра, прерывисто затянувшись. Набухшие веки медленно сомкнулись, и белое облако дыма выпорхнуло из мужских ноздрей. Дэрил расслабился. Это было видно по плечам, свободно опустившимся с очередным вдохом. Уронив голову вниз, он потер пальцами редкую бороду на подбородке. И, судя по всему, мысли его были далеки от этого бесконечного леса. Да и от меня в том числе. — Нет, я не курю. Стащила из стола Дуайта. Так, на всякий случай. Видишь, пригодилось. — А это что? — Он сощурился и обхватил грубыми пальцами мое запястье, обратив внимание на белые полосы шрамов, поперек выпуклых вен. — Несчастливая любовь? — Не твое дело! — бегло выговорила я, выдернув ладонь и натянув рукав по самые кончики пальцев. Кожа на запястье сразу запылала, а к глазам подступили слезы. Воспоминания об отце и матери больно стиснули сердце. Я не была готова разговаривать об этом, но и успокоиться не смогла. Каждый раз, стоило только взглянуть на старые рубцы, и ком подступал к горлу. Той страшной ночью отец впервые сильно избил меня. Тогда казалось, что это конец. Я не хотела жить. В свои тринадцать лет была готова вскрыть себе вены, только бы избавиться от невыносимой жизни рядом с этим тираном. — М-м, — протянул Дэрил, опустив локти на колени. — Это было очень давно, и, нет, не из-за любви. На подобные глупости я не способна. — Путь не близкий, — он пожал плечами. — Помню, там, в Святилище, ты была куда разговорчивее. — Господи, зачем все усложнять? — Я громко вздохнула, схватив бутылку и быстро затолкав в недра рюкзака. — Это все из-за отца. Он часто бил мать и на меня поднимал руку. Мне тогда исполнилось тринадцать. Вот и вся история. Пошли. — Отдохнула? — Дэрил потушил сигарету о землю, словно пропустив мимо ушей мою историю. — Идем. Он мигом подскочил на ноги и широко зашаг по тропе, породив на душе множество противоречий. Шейлин с неподдельной теплотой отзывалась о своем лучшем друге, уговорила Рика и друзей предоставить мне убежище, позволить жить среди них в Александрии. И я настолько напиталась этим единением, любовью, которая отчетливо сквозила между ними, да так сильно, что и сама поверила, будто бы смогу стать частью настоящей семьи!.. Вот только Дэрила, судя по всему, это ничуть не заботило. Ни разу он не упомянул о своих истинных чувствах. Сильный и выносливый, но словно вовсе без эмоций. Казалось, ему было совершенно наплевать на все, даже на свою собственную жизнь. Что уж говорить о чужих переживаниях! — А эти шрамы на твоей спине, — припомнила я, бегом догнав Дэрила и засеменив рядом. — Что же сам не расскажешь, м-м? Понимаю, ты меня совсем не знаешь. Я не твоя семья. И, честно, не претендую на особое отношение. Но, так как до сих пор не получила все, к чему стремилась, придется тебе потерпеть мое общество. Хотя бы ради Шейлин, если тебе вообще есть дело до того, на что она была готова ради тебя… — Ты ни черта не знаешь, ясно? — Дэрил резко отдернул за плечо и, выхватив нож, ввел в легкий ступор. Но только на мгновение, пока за спиной не послышался бессвязный гогот мертвецов. Дэрил ловко завел меня за спину и, без особых усилий, расправился сразу с тремя зомби. От неожиданности, я не удержалась на ногах и свалилась на землю, больно ударившись тем самым запястьем о выступавший корень старого дерева. — Порядок, — подчеркнул Дэрил, обернувшись. — Шрамы на спине — дело рук моего садиста-отца. И, да, я не хочу приносить беду в свой дом, поэтому не в восторге от решения друзей. Но, стоит признать, ты спасла нас. Помогла бежать. А, значит, сдержала свое слово. И теперь моя очередь. — Он протянул руку, и я ухватилась, медленно поднявшись на ноги. — Осталось недолго. Идем. — Да, пошли. Я рассеянно кивнула и, поправив рюкзак, приподняла уголки губ в легкой улыбке. Несмотря ни на что, Дэрил оказался прав — мы выбрались, оторвались от Спасителей и остались живы. Теперь дело было за малым — добраться до Хиллтопа и дождаться остальных. На пути все чаще встречались мертвецы. Но вдвоем мы неплохо справлялись. Вскоре лес поредел. Появлялись поляны и просеки, а вдалеке показалась дорога. Та самая «единая тропа», так это место называл Ниган. Она вела сразу к нескольким общинам, в том числе и к Александрии. Хорошо, что на протяжении всего пути дорога пустовала. Никто не ринулся в погоню. По крайне мере, тем утром все было спокойно. — Мы почти на месте, — объявил Дэрил, когда я разглядела высокий дом неподалеку. Он показался из-за деревьев, окруженный высоким бревенчатым забором, будто бы чудесный оазис в пустыне, возникший, как мираж — невероятный и чарующий. Конечно, Хиллтоп оказался небольшим поселением, которое никак нельзя было сравнить с просторной Александрией. Но и этому я была безумно рада. Ноги болели, плечи устали, да и желудок заурчал. В воздухе послышался аромат свежего хлеба, донеслись голоса детей, прозвучали звуки молота, а глаза ненадолго ослепили яркие лучи полуденного солнца. Мы добрались. Ворота распахнулись, и навстречу вышли несколько мужчин: один бородатый, с длинными волосами, аккуратно забранными в пучок на затылке, а второй, чуть следом, прихрамывая на левую ногу. Они узнали Дэрила и ринулись вперед, едва ли не на ходу обступив его и по очереди заключив в объятия. Я не стала мешать. Отошла подальше, прошмыгнув в приоткрытые ворота, озираясь по сторонам. Но никто не обратил внимания. Люди занимались своим привычным делом. Они даже не взглянули в мою сторону. — Дэрил! — раздался громкий мужской голос. — Ты в порядке, друг?! Второй из мужчин похлопал его по спине, внимательно осматривая побитое лицо. На что Дэрил только и кивнул в ответ, оглядывая общину. Я видела, насколько он взволнован и растерян. Надо же, но именно теперь, в кругу знакомых и друзей, Дэрил внезапно оробел и приоткрылся с другой, совершенно иной стороны. — Пойдем, доктор Стивенс тебя осмотрит, — позвал самый высокий из них. Видимо, только тогда он и заметил меня, поинтересовавшись — А это кто? — Девчонка помогла бежать, — тихо рассказал Дэрил. — Она со мной. — Рик в курсе? — Да. — Я Аарон, — вежливо представился один из мужчин, протянув руку. Пришлось легонько пожать его ладонь. — Лисса, — как-то неуверенно вырвалось из горла. Я была слишком взволнованна, боязливо оглядываясь по сторонам. — Пошли с нами, доктор осмотрит вас, — радушно пригласил он, поманив рукой, — потом сможешь погулять здесь. Думаю, для тебя найдутся чистые вещи и теплая постель. Аарон мягко улыбнулся, взбудоражив мою душу, наполнив ее давно позабытыми чувствами — свободой и благодарностью. Мужские глаза показались такими чистыми и спокойными. Они внушили мне непоколебимое доверие, тотчас же заставив двинуться следом за их обладателем. И чем дальше я шла, чем больше осматривалась, тем сильнее терялась в собственных чувствах. Это гостеприимство не было похоже ни на что иное. Люди, заметившие мое присутствие, мирно улыбались. Никто из них не выступил вперед с единым предложением — выставить вон за ворота. Они все, каждый, будто бы был рад нашей внезапной встрече. Тогда, впервые за долгое время, я успокоилась и позволила доктору осмотреть свои мелкие раны, следом оказавшись в недрах просторного старинного дома, убранству которого можно было только позавидовать. Глаза мои разбегались, впитывали каждую деталь, жадно поглощали краски, разглядывали обстановку, а сердце постукивало в груди, внимая каждой незначительной мелочи. Дэрил не обманул. Хиллтоп оказался идеальным убежищем, позволившим почувствовать себя в безопасности. Надо же, ведь я стремилась к этому годами, и вдруг совсем растерялась. Приняв душ и высушив волосы, вышла на крыльцо, подставила лицо жаркому солнцу, по-летнему пригревавшему и расплывавшемуся по коже, почувствовала теплый ветер на своем лице, впервые, наверное, за всю свою жизнь ощутив истинную свободу. Наслаждаясь спокойствием, я даже не сразу увидела, как тяжелые ворота снова распахнулись. Приоткрыла глаза, только расслышав чей-то громкий возглас. — О, боже! — выпалила невысокая седовласая женщина средних лет, та самая, что была в Александрии вместе с Риком и Шейлин. — Дэрил… Она за считанные мгновения миновала лужайку и заключила мужчину в объятия. Покачнувшись, он оторвал ее от земли и стиснул в своих крепких руках. У меня сердце замерло в груди. Предчувствуя столь долгожданный момент, я обхватила себя руками и медленно спустилась с крыльца, с теплотой разглядывая, как близкие Дэрила, один за другим, появляются в общине. — Ты жив, — сквозь слезы бормотала Кэрол. Да, я вспомнила ее имя, не в силах сдержать искреннюю улыбку. — Боже, не могу поверить. А Дэрил лишь кивал, принимая поцелуи в щеки и лоб, попадая в объятия Мишонн, а следом и Розиты. Я видела, как раскраснелись его щеки, и слезы оросили опухшие веки, осознавая, насколько же сильны и не рушимы были эти дружественные узы. Несмотря ни на что, на моих глазах, всего мгновение назад, семья воссоединилась. Почти. Внезапно я поняла, что не хватает двоих. Они не вернулись вместе с остальными. — Где Шейлин? — тихо спросил Дэрил, но я подошла близко и слышала каждое слово. — И Рик? — Они до последнего держались, — сквозь слезы и улыбку рассказала Кэрол, поглаживая друга по спине. — Решили подождать немного и остались у заводи вдвоем. — Мы подумали о худшем, когда машина взорвалась, — призналась Мишонн, глубоко вздохнув. — Но Василиса все-таки вывела тебя. — Да, точно, где она? — Кэрол обернулась и, завидев меня, внезапно подошла и крепко обняла, наградив неожиданным вниманием. — Ты не подвела. Спасибо. Я даже не смогла ничего ответить. Только кивнула от неожиданности и шмыгнула носом, бросив мимолетный взгляд на Дэрила. А он смотрел только на ворота. Да так отчаянно, что мне самой захотелось выбежать вперед и поторопить время. Позабыв обо всем на свете, я теперь только и надеялась, что они невредимы. Чего же стоили все мои старания без самой долгожданной встречи?.. Но время шло. Солнце клонилось к закату. А они не возвращались. Постепенно не только я, но и остальные стали понемногу волноваться. Минуло не меньше двух-трех часов, прежде чем Розита громко позвала Мишонн и помахала рукой со смотровой вышки, оживив тем самым остальных, включая и Дэрила. Наверное, отдохни он хорошенько, то и сам бы незамедлительно двинулся навстречу. Хорошо, что здравомыслия Кэрол хватило на обоих. Она заверила друга, что опасаться нечего. Рик и Шейлин неминуемо вернутся. И он согласился. Молча выжидая и заговаривая лишь иногда о Нигане, Спасителях и неминуемой беседе с неким Грегори. Я сидела неподалеку на широких ступенях одного из трейлеров, когда, наконец, ворота снова приоткрылись. Первым появился Рик. Нахмурившись, он прошел в общину, прикрывая глаза от ослепляющего вечернего солнца. Плечи сгорблены, пистолет плотно зажат в ладони. Смахнув капельки пота с морщинистого лба, Рик бесшумно вздохнул и, завидев Дэрила, отступил на шаг в сторону, мотнув головой. И только потом, спустя несколько секунд, обернувшись и уловив счастливые улыбки друзей, всего в несколько широких шагов подошел к Дэрилу и крепко обнял за плечи. — Брат, — послышалось неподалеку, — слава богу! Рик сморгнул блеснувшие слезы, оглядев Дэрила. Недолго думая, он громко выдохнул и обернулся, медленно отступив и кивнув в сторону ворот, где показалась Шейлин. Прихрамывая, она почти забежала на лужайку, видимо расслышав слова Розиты, и сильно запыхалась. Растрепанная и уставшая, но преисполненная надеждой, оправдавшейся в тот же миг, Шейлин бегом бросилась через поляну, прямиком в объятия Дэрила. И он встретил ее на полпути, в мгновение ока сорвавшись с места обхватил руками за талию, оторвал от земли и прижался лицом к всклоченным волосам. И тогда, наблюдая за ними, я все поняла, осознала, что была права в своих догадках с самого начала. — Василиса, — Рик приблизился и с благодарностью обнял за плечи, — спасибо. Ты привела его домой. — Нет, — тихо отозвалась я, неотрывно наблюдая за самой милой и пробирающей сценой, свидетелем которой мы все невольно стали, — я всего лишь помогла нам освободиться. И это была правда. Шейлин бы пошла на все, только бы вернуть Дэрила, ну а я бы, уловив момент, так или иначе, однажды сбежала и оставила холодные стены Святилища, в поисках именно такой жизни. Оказавшись в самом центре событий, мне вдруг стало так просторно, спокойно и хорошо!.. До глубины души, это сладостное чувство пропитало каждую клеточку моего тела. Я не разобрала ни слова. Никто не услышал. Ни Дэрил, ни Шейлин, казалось, не проронили ни звука. Стояли, рядом посреди поляны, заключив друг друга в тесные объятия. В одно мгновение, девушка отняла голову от мужской шеи и крепко поцеловала в щеку, обхватила руками лицо и улыбнулась, тотчас же заставив и его приподнять уголки губ, а затем прильнуть к ее влажной щеке. Дэрил снова оторвал Шейлин от земли, чуть приподнял на руках, и только потом, медленно опустив на землю, прижался лбом к ее макушке, прикрыв глаза. Я только и смогла улыбнуться, мельком взглянув сначала на Рика, потом на счастливую Кэрол и улыбающуюся Мишонн. И даже Розита подобрела, кивнув мне в знак признательности. Мы все столпились неподалеку от большого дома, потоптались на месте, нерешительно заговаривая. И чем больше я улыбалась, тем сильнее крепла непоколебимая уверенность, что весь этот путь мы все проделали не зря. Шейлин и Дэрил снова обрели друг друга, Рик сдержал обещание и помог отыскать убежище, а остальные неминуемо сменили гнев на милость. Они приняли меня. Пускай и с опаской, но ведь нет худа без добра. И я не ошиблась. Эти люди были самой настоящей семьей, частью которой мне и не терпелось оказаться.***
Шейлин
Тремя часами ранее
Я не спала уже чуть больше суток. Сидела на траве, прислонившись к дереву, разглядывала молодые зеленые листья, едва пробивавшиеся из набухших почек на длинных извилистых ветвях. Природа медленно просыпалась, близился апрель. И воздух нагревался. С каждым днем погода улучшалась, колкий ветер сменялся легкими воздушными дуновениями, ласкавшими кожу. И я невольно вспоминала, как много лет назад обожала это время года. Но только не теперь. Последние четыре года, как прежний мир канул в небытие, я только и пыталась выжить. Боже, только и делала, что думала о былых временах, с сожалением и теплотой на сердце, в отчаянных попытках скрыться от реальности. Рик сидел напротив, перебирая пальцами тонкие ветки, собранные прямо под ногами. Он был взволнован и устал ничуть не меньше остальных, однако не решился пойти следом за Мишонн, Розитой и Кэрол. Дядя остался со мной. И вот уже как час или около того, мы просидели молчаливо, в ожидании знакомых лиц. Но они так и не пришли. Ни Дэрил, ни Василиса. Постепенно стихли и голоса Спасителей, лай собак отдалился, и неприятный аромат гари растворился в теплом воздухе. Сердце мое билось ровно, но так и не смирилось с, казалось, невозможной, нереальной истиной! Ох, нет, я не могла поверить. Гнала прочь даже саму мысль, кроху страшного воспоминания. Никто бы не осмелился разубедить в этом. Дэрил. Мой милый друг не мог уйти не попрощавшись. И я до последнего ждала. Молча сверлила взглядом тропу и видневшуюся заводь, потирая обгрызанными пальцами разряженный плеер, жалея только об одном — время было упущено и потеряно безвозвратно. В груди бурлило столько слов, готовых вырваться наружу и породить бессвязный поток мыслей и скомканных признаний. Я должна была сказать ему о своей симпатии, должна была хотя бы попытаться!.. — Шей, нам тоже пора, — приглушенно позвал Рик, поманив рукой. — Больше ждать нельзя. Ниган и Спасители прибудут в Александрию завтра утром. По прямой ближе подойти к Хиллтопу, а от туда на закате отправиться домой. — Я не могу так просто сдаться. Это не правильно. — Они бы уже были здесь, — мягко напомнил дядя. — Дэрил не… — Нет, он нашел другой путь. Нам будет лучше подождать в Хиллтопе. — Ты не можешь обещать… Рик грустно улыбнулся, прикоснувшись кончиком указательного пальца к моей щеке, осторожно смахнув слезу, все-таки вырвавшуюся из уголка покрасневшего глаза. Он смотрел на меня вдумчиво, как отец много лет назад. И в этом мудром взгляде на поверхности сквозила истина. Дядя знал. Он понимал и был знаком с моими чувствами. — Поверь, я знаю, все наладится. — Нет, прошу, не заставляй меня… Я судорожно вздохнула, медленно поднявшись следом за дядей, но глаз так и не подняла. Слезы замерцали на веках, затуманили взор легкой пенкой. И захотелось разрыдаться, позволить себе высказаться. Но разве я могла себе позволить?.. Сказать все мысли вслух?.. — Ты сделала все, что могла. Шейлин, милая, будет лучше вернуться в Хиллтоп. — Я не смогу поверить, пока не увижу собственными глазами. — Понимаю, я тоже, Шей, — Рик стиснул в объятиях. — Я тоже не поверю. — Я… — Ничего не говори, — хрипло попросил он, погладив по волосам, — я знаю. Осознание пришло не сразу. Никто из нас не был готов смириться. Потребуется время. Очень много дней и месяцев, прежде чем я смогу принять искаженную реальность. — Мы вместе, Шейлин, — приободрил Рик, приобняв за талию и направившись вперед по тропе. — А дома ждут Джудит и Грейс. Ты нужна им, нужна мне и Карлу. — Это невозможно… — скомкано пробормотала я, почувствовав, как слезы высохли на щеках. Всякий раз я переживала утраты по-своему. Горевала над телами родителей, молча смотрела на мертвого брата, хоронила Мэрла, Бэт и Спенсера, но не была готова попрощаться с Дэрилом. Да от одной мысли мне снова становилось дурно. Голова разболелась и слабо закружилась, в горле неприятно засвербело. Уж лучше так, не видеть тела, думать, что он выжил, и судьба намеренно разделила нас, нежели скорбеть у могилы, впиваясь пальцами в рыхлую землю, отчаянно давиться в рыданиях… Мы шли, шли и шли. Долго, в молчании. Я не слышала своего дыхания, не улавливала шелеста листвы и пения весенних птиц. Мир вокруг обратился в темную бесформенную массу, которая окутывала тело, обволакивала и заставляла ощущать себя совершенно беспомощной. У меня ничего не получилось. Совсем ничего… Тем солнечным утром, я потеряла последнюю надежду. — Эй, Рик! — послышалось издалека. И только тогда я увидела высокий забор и ворота. Они показались за лесной опушкой. Это Хиллтоп встречал нас солнечными бликами, склонившимися к закату. И Розита махала рукой с караульной, столь рьяно и отчаянно, будто подгоняя, заставляя из последних сил ускорить шаг. — Там что-то стряслось, — прошептал дядя севшим голосом. Он выпусти из объятий и почти бегом направился к распахнувшимся воротам. — Я догоню.. Сил совсем не осталось. И на душе снова заскребли кошки. Ну, что за новая напасть?.. Я увидела, как Рик прошмыгнул сквозь ворота, а сама, повременив, осторожно поправила кроссовок. — Черт, — сорвалось с обкусанных губ. Едва оттянув старый носок, я увидела кровоточившую мозоль на пятке. Боль неминуемо цапнула за ногу, но довольно быстро позабылась. Подумаешь, небольшая ранка. Ничего не стоящая мелочь, не имевшая ничего общего с душевными терзаниями. Я чуток постояла на месте, а потом, прихрамывая, добрела до деревянного забора. Пробираясь к воротам, до слуха донеслись слабые голоса, чей-то смех и радостные возгласы. Я даже замерла на мгновение и подняла голову на смотровую, немедля столкнувшись взглядом с Розитой. Она широко улыбнулась и поманила рукой, озвучив всего одно слово, но я тотчас же поняла, испытав неконтролируемый прилив неугомонной дрожи. — Скорее! — позвала девушка. И я, вовсе позабыв о боли, из последних сил подбежала к воротам, замерев у небольшой поляны. Назойливое солнце ослепило взор, протянуло ухватистые лучи к моему лицу, опалило щеки и уставшие глаза. Пришлось зажмуриться, вильнуть в сторону, будто пробираясь навстречу заискрившейся надежде. О боже, я почувствовала, как община завертелась перед глазами, увлекая в неугасаемый круговорот снова и снова, пока родные лица не показались вдалеке. Или же они были совсем близко?.. Я пошатнулась, но удержалась на ногах, а следом, расслышав собственное дыхание, потянулась навстречу неописуемому счастью. Не описать словами. Господи, нет, ни за что бы не нашлось подходящих эпитетов высказать и доли чувств, взорвавшихся во мне в ту самую секунду, когда Дэрил показался перед глазами. Сколько времени прошло? Не больше мгновения, когда он встретил меня посреди поляны и заключил в свои объятия. — Боже, — выдохнула я, зарывшись лицом в его чистые волосы, скользнув губами по щетине на шее. Почти неуловимо, инстинктивно, стискивая в своих руках, не веря собственным глазам и чувствам, и ощущениям!.. — Живой, — почти беззвучно протянула я, но он услышал и кивнул, оставив поцелуй на моем плече. — Невозможно!.. Мои пальцы сжались на его щеках, а глаза жадно впитывали каждую знакомую черту, каждую морщинку: бородатый подбородок, разбитую губу, багрово-алые кровоподтеки и отметины на лице. Я обожала каждое мгновение, каждую секунду, что мы провели тогда, казалось бы, вдвоем, но одновременно на виду у всего мира. Его глаза, опухшие от слез, отражавшие всю непознанную глубину человеческой боли. В них таились знания и неподдельная истина. И стоило всего лишь раз заглянуть за серо-голубую радужку, чтобы понять — этот человек прошел через ад, но смог выбраться. Он вернулся, едва волоча ноги и пряча лицо за спутанными влажными волосами. Он вернулся разбитым, но по-прежнему сильным и выносливым. Он был жив. Вышел навстречу, заключил в объятия, и одарил настолько преданным взглядом, что мое сердце отчетливо ёкнуло в груди, заставив мышцы невольно сократиться; колени предательски задрожали. Нет, сначала я не поверила своим глазам, едва не разрыдавшись от нахлынувшего облегчения, сменившегося неописуемым счастьем, стоило лишь снова заключить мужчину в объятия. Предательские слезы хлынули из глаз, и в какую-то секунду, когда его пальцы крепко стиснули ткань моей футболки, дрожь непрерывной волной прошла через всё тело и растворилась в коленях. Раньше я не испытывала настолько выраженного чувства, но внезапно осознала, насколько далеко зашла в своих несбыточных грезах о лучшем будущем. А ведь оно всегда было рядом. И больше я не сомневалась. Целовала его щеки, прижималась губами к подбородку и шее, просто потому что это было правильно. С той самой секунды, как почувствовала мужские губы на своей влажной щеке, прежде чем уткнуться лицом в наспех застегнутую рубашку, поняла, что да, черт возьми, все, что произошло — это было правильно! Тогда-то я и поклялась, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах не отпущу его. Судьба сыграла с нами злую шутку. Мы слишком долго плутали вокруг да около. Упустили много времени, прежде чем, наконец, пришли к общему знаменателю. Одиннадцать месяцев беспрерывной боли и душевных метаний. Всему этому настал заслуженный конец.