***
Кэл влип. Без вариантов. Удача отвернулась от него еще на Бракке, хоть он так и не считал. Он наивно полагал, что сможет возродить Орден — то, что строилось веками — и поплатился за свою самонадеянность. Его руки были надежно скованы тисками механизма, который ему уже доводилось увидеть в воспоминаниях Второй сестры. Помещение, в котором он находился, тоже напоминало место, где переродилась Трилла. Неужели его видение станет явью так скоро? Он не сможет жить и вредить другим народам, сеять хаос и наслаждаться этим. Лучше смерть. Быстрая и безболезненная. Но он даже не смел на это надеяться — Вторая сестра не славилась милосердием. Двери разъехались в стороны и в пыточную прошла инквизитор. Без своего шлема и тяжелого плаща, она казалась обманчиво хрупкой. Картинка, открывшаяся ее взору, внушала чувство удовлетворения — мальчишка был надежно обездвижен. Испуганный, он отчаянно пытался скрыть свои эмоции, но все было более чем красноречиво написано у него на лице. Его хрупкое внутреннее спокойствие было покрыто паутиной трещин — только тронь, и от него останутся одни осколки, высвобождающие безысходность. Несмотря на то, что Трилла была едва ли старше Кестиса, ей было приятнее считать его мальчишкой, неопытным падаваном, которому просто крупно везло. Но и у любого везения есть срок годности — сегодня он истек. Судури ощущала — неожиданно — усталость. Так бывает, когда достигаешь цели №1 и просто не знаешь, что делать дальше. Правда, она еще не решила, что же было ее главной задачей — изловить паскудного джедая или найти «волшебную коробку», которая поможет ей отыскать еще больше паскудных джедаев. Слабых, не обученных, но от этого не менее опасных. Все они — это символ надежды, а как известно, надежду лучше душить в зародыше, пока она не охватила умы миллионов. Пока Трилла молчала, застряв в своих философских рассуждениях, Кэл впервые за все их встречи заметил усталость на ее довольно юном лице и глаза цвета бледно-зеленого турмалина. Колючие, полные ненависти и презрения. Они так же внимательно разглядывали его: каждую веснушку, сдвинутые к переносице рыжие брови, сжатые в тонкую линию губы и шрам на переносице. — Ну что, понравилось? — Трилла заметила недоумение на лице Кэла и решила уточнить. — Мои воспоминания. Они понравились тебе? Знаешь, я окуналась в них много раз, пока не поняла, что это было даже весело. — Весело? — едва слышно переспросил Кэл. — Да. Меня ломали долгих шесть дней, — сказано с толикой гордости и отвращения. — Знаешь, — девушка подошла поближе к нему, и ее тон стал делано заговорщицким, — пара штурмовиков, что стерегут тебя, забились, что я сломаю тебя за три. Выбью этот джедайский маразм про миротворчество и бла-бла-бла из твоей рыжей головушки, — на этих словах она больно дернула Кестиса за волосы и зашептала у самого уха. — Не разочаруй моих ребяток.***
— Мы получили информацию, что на Бракке снова использовали Силу. Будем брать курс туда? — отрапортовал сержант в строгой черной форме. — Нет, — отрезала Трилла. Дешевые фокусы своей бывшей наставницы она распознавала за версту. Знакомое чувство сжало горло Судури — жгучая ненависть вспыхнула в ее глазах. Цере рвется спасать этого бездомного щенка, а ее она бросила и ни разу не попыталась помочь. Хоть это и было бы бесполезно и скорее всего смертельно для Джанды, но тогда бы Трилла знала, что та хочет искупить свою вину. — Так же есть некая… странная активность на Беспин, — продолжил сержант. — Что значит «странная»? — внимание инквизитора привлекло это пространное уточнение. А еще едва уловимое сходство сержанта с человеком, о котором она совсем забыла, стоило ему перестать быть угрозой. Со дня поимки Кэла Кестиса прошла неделя, а он до сих пор был в пыточной. Нет, ни поразительно стойкости, ни неимоверной силы духа он не показал. Просто Трилла больше его не навещала. Кроме того, она еще не презентовала свою находку Лорду Вейдеру, и на то были веские причины, о которых благоразумно было решено помалкивать. Любопытные штурмовики судачили о них с неподдельным интересом на своих постах, каждый раз придумывая невероятные теории. Наученные горьким опытом своих собратьев, они теперь умолкали стоило в коридоре замаячить инквизитору. — Очень слабый выброс Силы. Мы едва его засекли, — бесцветно ответил офицер. Он избегал взгляда Триллы, пока она упрямо пялилась на его бледно-рыжие волосы выглядывающие из-под черной фуражки. — Курс на Беспин, — выпалила она, покидая капитанский мостик. Ее новая игрушка должна была порядком заскучать. За эту неделю Трилла сделала еще одно открытие — оказывается можно ненавидеть человека, которого ты не знала при его жизни, но который умудрился знатно тебе напакостить, после своей кончины. Эно Кордова стал средоточием всех ее проклятий. Старый параноик обезопасил свой «расчудесный куб», тем самым ломая ее амбициозные планы. Она предвкушала новую встречу пока шла по длинным коридорам своего шаттла. Стоило ей попасть в стерильно белую комнату с пленником, как уже Кэл стал средоточием ее ненависти. Без прелюдий она вскинула руку, чувствуя, как Сила — темная и вязкая — наполняет ее, даря власть над чужим телом, разумом, дыханием. Рот Кестиса забавно открывался в попытках схватить хоть немного такого необходимого кислорода. Но не прошло и минуты, как его голова бессильно повисла на груди, а тело расслабилось. Трилла знала, о его ожидании, о стенах, которые он так старательно возводил у себя в голове. Тем приятнее был его проигрыш. Ухмылка сорванца, который понял, что мучить живых существ довольно приятно, заиграла на губах Судури, пока она подходила к своей игрушке. Звонкая пощечина — самый действенный метод пробуждения по ее мнению — должна была привести Кэла в чувство. В момент, когда ее ладонь соприкоснулась с его щекой, Трилла увидела нечто странное и невероятное: на капитанском мостике за ее спиной стоял он. Возмужавший, с горящим взглядом и в одежде инквизитора, что шла ему куда лучше лохмотьев разборщика с Бракки. — Я видела… — пораженно прошептала она, не убирая руку с его щеки и заставляя смотреть ей в глаза. Взгляд Кэла расфокусирован, как после жуткой попойки. Ему даже показалось, что на ее лице промелькнула нежность — болезненная и пугающая. — Все предрешено, — не без удовольствия загадочно выдала Трилла, отвешивая ему новую пощечину.