Три м: манипуляция, месть, музыка

      Безмолвная, густая, как болотная тина, тишина давила на сознание, заставляя вздрагивать от каждого лёгкого прикосновения воздуха или даже малейшего звука. Открыв глаза, мужчина попытался встать, но липкая тьма как-будто удерживала в своих тонких нитях. Время тянулось не хуже кленового сиропа, такого любимого канадцами лакомства, который выливался на холодный снег, то ли оскверняя его, то ли улучшая.       Наконец-то, сумев открыть глаза, мужчина глубоко вдохнул. Даже воздух казался тяжёлым, спертым, грубым. Собравшись с силами, он всё-таки смог подняться. Тело казалось чужим, как-будто к детской тряпичной кукле присоединили его нервную систему. Миг, и тишину растворил звук — поджигание спички. Тьма, как и все страхи, пугающие монстры нашего воображения, отступила от света деревяшки. Секунда, и в матово-черном канделябре уже светилась кроваво-алая свеча. В серебряном, немного покрытом ржавчиной, зеркале появилось отражение. — Ух… Рей. Как ты себя запустил, — мужчина подошел ближе к зеркалу, едва прикасаясь подушечками пальцев к холодному стеклу. Его состояние и правда желало лучшего: побледневшая, насколько это возможно, кожа, тусклый взгляд, уже заметные морщины на лбу и несколько седых прядей добавляли ещё, как минимум, десяток лет.       Тени от огня плясали на недавно открытой бутылке красного вина. Во время Второй мировой войны немецкие солдаты часто носили с собой фляги с этим напитком: и блокирует ощущение холода в суровые русские зимы, и помогает восстановить гемоглобин. Конечно же, всё полезно в правильных количествах. Яд в малых дозах может стать спасением, а самое полезное вещество в мире — отравой. Так и в этой ситуации. Когда-то полезный напиток превратился в самый настоящий наркотик, растекающийся по венам, заменяя кровь внутри, и заставляющий тело неметь не хуже нейротоксина.       Огонь устремился вверх, освещая всё больше предметов. На глаза мужчине попались фотографии и старый, покрытый пылью, календарь. Он подошёл к нему и посмотрел на надпись: «2010 год». У него в голове заиграли невесёлые мысли: «Уже 2020… Неужели... ». Вырвав из календаря ещё один лист и, точно убедившись в правдивости своих догадок, мужчина продолжил свою мысль уже вслух: — Я провел здесь 10 лет?       Сигаретный дым наконец-то развеялся, оставив чистый рассудок. Отшельник подошёл к окну. Небольшое, наверное, никогда не знающее, что такое чистка, окно было прикрыто плотными бархатными тёмными шторами. Секунда, и комнату заполнил серебристый свет луны. Как не странно, вся комната была в чёрно-белых тонах, как будто на фото 1840-х годов. Лишь бутылки вина и свечи не подходили под эту композицию серых тонов.       Лучи серого сияния пробирались в комнату неравномерно. Им мешали ветки разросшегося ореха. В лазерах серебра в белом танце кружились пылинки. Тишину снова пронзило, теперь уже кашлем и тихим рычанием: — Почему так много пыли?       Подойдя к шкафу, мужчина достал совершенно новый костюм, который находился в чехле. Со спокойным видом он переодел белую, местами порванную и грязную рубашку на чистую тенниску на металлических заклёпках, кардиган сменился на плотную шинель, а на руках появились тёмные кожаные перчатки. Волосы, которые были прекрасно уложены от самых чёрных корней до красно-белых кончиков волос, прикрыла фуражка с соответствующей кокардой. — Бернард! Мой плащ. Немедленно! — звонко прозвучал бас.       Собеседник явно испугался такого желания, что подтверждал звук разбитого хрусталя:   — Так точно, Третий Рейх.