Три м: манипуляция, месть, музыка

      Швеция сидела на полу в ванной. Запястья ныли от очередных порезов, которые обматывали бледную кожу красными нитями. В руке тлела привычная сигарета, освещая, хоть и не сильно, комнату. Жёлтые блики танцевали на пустых шприцах. Новый приступ кашля перешёл в хриплый смех. Дотронувшись рукой до губ, она безразлично посмотрела на кровь. Мысли о скорой смерти были уже обыденными.       Девушка встала с кафеля и с укором обратилась к своему же отражению: — Скоро сдохнешь. А кто будет всем мозги колупать? Правильно, нельзя делать таких подарков.       Удовлетворительно кивнув своему отражению, Швец вышла из дома, напевая под нос какую-то песню и удивляясь своему хорошему настроению. Даже тот факт, что она споткнулась на первом же камне, полетев носом в землю, его не испортил.       Перевернувшись на спину, лёжа прямо на сухой траве, она наблюдала за танцующими облаками, смутно напоминающими ей какое-то событие из прошлого. Накуренный мозг выдавал лишь простые и неадекватные мысли. Краем глаза она заметила силуэт приближающегося человека, который чуть не наступил на неё. Швеция брезгливо сморщила нос, сказав лишь: — Тьфу, сгинь, демон.       В ответ ей была усмешка и какая-то фраза, которую она благополучно прослушала, пытаясь придумать план под названием «добраться до дерева и не умереть».       План провалился на финишной прямой, когда до дерева оставалось пару метров. Преодолев оставшееся расстояние кривым кувырком, Швец опёрлась спиной на ствол дерева, переводя дыхание. Сфокусировав зрение, она пыталась рассмотреть человека, приближающийся к ней. Пробурчав под нос: «Ходят тут всякие, что ему от меня надо?», — она отковыряла от дерева веточку, намереваясь обороняться. — Здравствуй, Швеция, — голос явно принадлежал человеку, с которым девушка больше всего не хотела пересекаться.       В голове обматерив Рейха и всю его семью, Швец мило улыбнулась и сказала: – Третий Рейх. Я искренне надеялась, что ты умер. — Спешу тебя огорчить, — мужчина продолжал говорить совершенно спокойно, — и даже несмотря на наши небольшие… разногласия в прошлом, я пришёл с предложением о союзе.       Губы Швеции дрогнули в улыбке. — Предложением? От тебя? – девушка откровенно веселилась. — Я предпочитаю более интересные способы пойти в могилу. Да в прошлом ты потерпел поражение, так что вызываешь всё меньше доверия.       К концу фразы Швеция уже потеряла интерес к собеседнику и смотрела на кузнечика, не обратив внимания на то, что взгляд Рейха потемнел. — Не вспоминай об этом, — немного твердо сказал он, опустив слегка фуражку. — Какой… Грубый, фи, — кашель перешёл в смех. — Это должно было меня как-то напугать, да?       В ответ она услышала лишь тяжёлый вздох и тихий мат на немецком. Рейх снял с себя ремень. — О, а продолжение будет? — похмелье рождало новые откровенно глупые шутки.       Промолчав, Рейх связал ей руки. — Если ты сейчас пытался произвести впечатление устрашающего и всемогущего, то у тебя не получилось, – не обращая внимания на связанные руки, Швец опёрлась спиной на дерево. — Ты не понимаешь? Мне не интересны твои предложения, какие-то споры, войны. Ни-че-го. Пожалуй, я проведу свои последние годы жизни с алкоголем и наркотой, чем в каких-то интригах, на которые у меня уже аллергия. Мне на тебя плевать, — быстро обсудив ситуацию в голове со своими личностями, девушка плюнула в сторону Рейха.       Мужчина на секунду замер на месте, медленно повернувшись к ней. — Если бы попала, была уже трупом, – Рей достал из кармана шприц с полупрозрачной белой жидкостью и вколол Швеции, – Ненавижу разговаривать с обдолбанными людьми. – Ты комар?.. — в глазах было детское удивление.       Пополнив свой матный словарный запас от Рейха, Швец продолжила говорить: — Мне интересно, ты отупел и не видишь, что я сейчас, максимум, смогу быть человеком, над которым проводят опыты? Но уж точно не союзником. — Именно твоё состояние «человека, над которым только опыты ставить и остаётся», я собираюсь изменить. Совсем от рук отбилась. Вкалывать эту дрянь, полностью уничтожая нервную периферическую систему вместе с другими органами. Как низко и мерзко. Что ты ведёшь себя, как какая-то тряпка? Запястья, губы, выпивка с другими психоактивными препаратами. Жить надоело? Такая сильная страна. Была. А сейчас? Возьми себя в руки. — Ты разговариваешь со страной, которая почти в 5 раз старше тебя. А если считать лишь годы твоего правления то и все 50. Не тебе приказывать, как мне жить. — Но, Швеция, разве ты не хочешь вернуть прошлое величие? — ухмыльнулся он, став на колено и развязывая её.       Действие препарата, выдуманное самим же Реем, наконец-то прояснило хоть немного разум девушки: — Величие? Я тебе свою позицию сказала, или для тупых надо повторить ещё раз? — в голосе Швец появилось раздражение. — Ты скоро полностью развалишься. Тебе стоит подняться с колен. Неужели столько вещей, сделанных в прошлом, стоят такой мизерной гибели, как смерть от наркотиков или алкоголя? — Когда проживёшь столько, поймёшь, что жизнь — это затяжной прыжок в могилу. Скучно, однообразно. Наркотики делают мою жизнь интереснее, — она сделала акцент на слово «мою». — Так что тебя это касаться должно в последнюю очередь. — Интереснее? Для тебя главное именно интерес? Это я тебе и предлагаю. Никакой войны. Интересная и долгая игра над многими странами. Ты в главных рядах. Неужели, не хочется немного поиграться с чувствами? Попытаться хоть раз в своей жизни сделать игру на моральной составляющей человека, не доводя это до кровавого финала? Как в квест-играх. Думать, что сделать, чтобы не получить тот или иной конец… — спокойная речь, чёткая дикция, запоминающийся голос. Зачастую, такой манерой речи говорят, когда призывают к чему-либо. Немец хорошо умел так говорить, разве можно одной лишь целью повести за собой сколько людей? Подача — вот что главное. — Неужели это не является более интересным, чем психоактивные? М, Швеция? — Не путай мою жизнь и свою. Я прожила больше лет. Как думаешь, если бы единственное, на что я была способна — это слепо лезть в драку, доверяя лишь силе, я бы сейчас с тобой разговаривала? Игры… Фальшивые слезы, улыбки. Все погрязли во лжи и не собираются вылазить, – голос Швеции продолжал быть безэмоциональным. — Играть можно на интерес, но, признаться честно, я не вижу в этом смысла. Впервые за разговор она подняла голову и посмотрела Рейху в глаза. — Лучше занять свой мозг этим, — он спокойно сел рядом, согнув одно колено и положив на него руку, — чем дурью. Тем более, игры, уж точно, не избежать. Хочется быть на стороне мучеников, которые даже не будут догадываться, что они в игре? Я буду подбирать всё больше и больше людей, пока не останутся только ярые фанатики Союза. Нейтралитет держать не удастся. Если считать мою и его сторону — я в выигрышной. Да и алкоголя у меня больше, веселья, возможностей. Ты все равно ничего не теряешь. В первый же проигрышный момент можешь уходить, вообще без проблем, — достав сигарету, он отвёл взгляд. — Допустим. Ты можешь получить иллюзию подчинения, власти и т.д. – девушка на секунду задумалась. — Хотя это уже будут твои проблемы, да. Хотела сказать, что в первую очередь я думаю о себе. Если у меня будет явная выгода, то я, не задумываясь, придушу тебя, – на лице Швец появилась милая улыбка, как будто она говорила сейчас о погоде. — Хорошо, твоё право. Завтра вечером жду тебя у себя. Адрес и время кину по смс. Подпишем договор. По рукам? — с этими словами он встал, протягивая ладонь. — Один вопрос, — Швеция тоже поднялась, проигнорировав протянутую руку. — Зачем тебе такой союзник, как я? — Хах, — подняв ремень с земли. — Во-первых, твоя личность не вызывает сомнений. Во-вторых, хорошая и умная актриса. В-третьих, легко втираешься в доверие. И в-четвёртых, много знаешь о слабых местах и прошлом. Тех самых предков Совка. Да и некоторых людей нужно держать на поводке. С чем ты мне и поможешь со своим характером. — Не напоминай о прошлом, — в голове пронеслись воспоминания, и Швеция тихо сказала. — Ненавижу Россию и Польшу… — Да, я тебя понимаю. В то время постоянно предавали. Никто не имел чувства достоинства. Подписывали договоры между собой, забывая что были врагами или же союзниками. Хотя, не мне судить, если на то пошло, — перевёл взгляд на восходящее солнце Рейх. « 4 утра…», — подумал он, проникшись воспоминаниями. — Не тебе. — девушка пожала плечами и пошла в сторону своего дома, не попрощавшись.       Хоть это и было оскорблением, Рей спокойно сел возле дерева наблюдая, как на синем небе лентами проявлялись нити восхода.       Тишину разбавляло первое пение птиц. Игра сверчков утихла. Всё живое просыпалось, тянулось к тусклому солнцу. « +1», — подумал он, закурив сигарету.