Три м: манипуляция, месть, музыка

      Неяркие и негреющие лучи бледного полуденного солнца мягко обволакивали всё вокруг, отбрасывая от предметов короткие сиреневые тени. Холодный режущий северный ветер стих, оставив после себя лишь некоторые отголоски, слегка колебающие зелёные былинки и первые, робко выглядывающие полевые бутоны на тонких ножках. Вроде как и весна уже, но всё ещё холодно… Или это так холодно только у него на душе?       Он идёт по улице, сильно шатаясь от большого количества выпитого и ударившего в голову алкоголя и кутаясь в мятый и грязный серый свитер. Он сам не понимает — куда? Зачем? Для чего? Сознание, как и взор, подёрнуто белой пеленой похмелья, и если в голове вдруг и появлялась какая-то мысль, сфокусироваться на ней было невозможно, и она быстро ускользала, лишь мелькнув на прощание хвостом.       Сквозь мокрые красные бинты, которыми были обмотаны от запястья до локтя бессильно висящие руки, неспеша, капля за каплей, стекала тёмно-красная, почти синяя кровь, капли которой только докоснувшись холодной земли, сразу же впитывались в неё. Да, он резал вены. Опять. Или может снова?       Юноша согнулся в хриплом кашле, больше напоминающим шипение. Более менее справившись с приступом, смочил горло последними глотками водки, опустошив окончательно бутылку в своей руке. Второй рукой заправил под ушанку вылезшую на лоб прядь чёлки, похожей сейчас на паклю; провёл по лицу, дрожащими кончиками пальцев ощущая впавшие щёки, заострившиеся скулы, мешки под глазами…       Да, жалкое зрелище. С большим трудом верилось, что это существо, которое даже и страной то назвать можно было с натяжкой, на самом деле Российская Федерация. Дела у России сейчас были, мягко говоря, хреново. Не говоря о проблемах внутренней, внешней политики страны и экономики, своих личных тоже было предостаточно.       Всё это так сразу навалилось на него, что Россия не видел другого выхода, кроме как спиваться и резаться, медленно убивая себя изнутри. Может быть, этого и можно было бы избежать, если бы рядом в нужное время оказался человек, который бы поддержал Росса, показал бы ему, что нет, ты не одинок, ты нужен! Но не было такого человека — у многочисленных братьев и сестёр своих проблем хватает, отец им вообще уже несколько месяцев — или лет? — не интересовался, а об остальных и говорить даже нечего. Да и сам Россия такая страна, которая всегда выслушает, поможет и поддержит, а свои проблемы не доверит никому, не захочет впутывать других. Поэтому он и терпел всё это, накапливая внутри и оставляя тем самый горький и едкий непроходимый осадок на душе…