Жемчужная корона.

Вот я и на старте безумных приключений, что ждут меня за воротами этой школы. Хогвартс. Замок, в котором чудеса сливаются с бесконечным количеством магии и колдовства, ведьмами и волшебниками, учителями и учениками. Страшно? На самом деле очень. Никто не знает, что ждет меня впереди. На какой факультет я попаду, кто будет моей первой любовью, а кто последней. Какие предметы дадутся мне легко, и кто из преподавателей полюбит меня за мои знания. Середина учебного года. Да, я появилась в учебном заведении зимой, после новогодних каникул. Так уж получилось: папа указал мне явиться именно сейчас. Все ученики были давно по своим комнатам, пока я только собиралась открыть тяжелые двери.  — Все никак не можете решиться, мисс Реддл? — мой прислуга, стоящий за спиной, лишь заставил очнуться от очередных мыслей в и без того пустой голове. Я слишком много думаю — это и есть моя единственная проблема. Мысли, воображение, думы и так далее — делают из меня девушку, вечно витающую в облаках. Хотя, папа и называл меня «маленьким облачком» — мое худенькое тело, светлые, словно солнце, волосы, белое личико — явный признак того, что я буду тем, кого вряд ли заметят в первые пару дней.  — Могу, просто хочется словить эти ощущения, Ринги, — я всегда называю дворецкого по имени, ведь Ринги Юнирас стал ближе кого-либо, кроме, естественно, вечно занятого отца. Мужчина держал мой чемодан со всяким ненужным барахлом, дожидаясь, когда я все же соберусь. Барахлом, потому что одежду мне привозят всегда на заказ, да, и тем более, пару вещиц я все-таки туда уместила. Наконец, двинувшись вперед, Ринги открыл мне двери, после которых тянулась красная, скорее всего, бархатная дорожка. Постарались. Я усмехнулась где-то внутри себя, но в лице оставалась неизменной, ведь мы, аристократы чистых кровей, не можем позволить себе столь невежественного поведения на публике, хоть никого рядом и не было.  — Дамблдор определил вас на Пуффендуй, мисс Реддл, — ознакомил меня дворецкий, тащивший за мной мое же тряпье. Кстати, хоть Юнирас и был моим, так сказать, «лучшим другом», он все равно не знал, что находится в этом чемодане, но даже в этом случае не задавал лишних вопросов. Комната у меня была отдельная, без всяких других девушек, и стоящих рядом кроватей с желтыми пологами. Мне жутко не нравился желтый, терпеть не могу, но раз Пуффендуй — значит так надо. Слуга затащил мой багаж в комнату, окидывая кратким взглядом приятные нежные обои, конечно же, желтого оттенка.  — Чувствую, меня стошнит от этого цвета, рано или поздно, — буркнула себе под нос, а Ринги лишь усмехнулся, ожидая поручений. Поручение оставалось лишь одно — уехать обратно домой. Дворецким в замке находиться запрещено, по правилам Хогвартса, что, естественно, с самого начала мне не понравилось. Юнирас все также смотрел на меня, которая, вытирая воображаемую слезу, обнимала мужчину напоследок, а потом помахала ему рукой, разрешив отправиться обратно в путь.  — Если что-то понадобится — сразу пишите, мисс Реддл, — поклонился волшебник и удалился с помощью трансгрессии. Мне ничего не нужно, когда у меня и так все при себе, Ринги. Улыбаюсь, наконец открывая заветный чемоданчик. Я не такая хорошая девочка, какой кажусь по-началу. Куча травы, разноцветных таблеток, порошков, сигарет и пару бутылок бренди и хеннесси, а также джина, затерявшегося в моих кружевных лифчиках. Если, не дай Мерлину, кто-то узнает о том, чем я занимаюсь в свободное время — то папа точно закроет меня еще на полгода под домашний арест, разочаровавшись во мне окончательно. Я пришла на 6 курс не просто так, а за делом. Чисто поразвлекаться за спиной у родителей, а также разузнать обстановку в самом замке. Достав пару аккуратно скрученных моим дилером косяков, оставляю один на потом, а первый вставляю между губ и поджигаю палочкой. Палочка, кстати, отца. Потеряю — кранты. Да, что только не сделаю — папа мне голову оторвет. Выдыхая густой дым в потолок, что быстро развеивается с помощью магии, закидываю ноги в аккуратных черных ботиночках на невысоком каблуке на стол, откидываясь полностью на стуле. Сейчас вечер, так что вряд ли кто-либо захочет меня навестить. Даже в гостиной факультета мало кто был, только младший курс, эмоционально играя в «волшебные шахматы» друг против друга. Уставившись укуренным взглядом в окно, я смотрела на идеально расположенный вид Запретного леса, а также изумительный розовый закат. Вот это мне по душе — спокойствие. Стук в дверь, и я чуть не падаю на пол. Святые фестралы, только этого не хватало. Стараясь привести себя в идеальное состояние, я закрываю чемодан, пиная его ногой под кровать, смотрюсь в зеркало. Глаза красные. Надеюсь за дверью кто-то глупый и явно не разбирающийся в этом. Открывая преграду, я искренне выдаю из себя улыбку какой-то неизвестной мне девочке.  — Привет, чем обязана?  — Как только услышала, что новенькая появилась — сразу побежала тебя искать, — блондинка, явно не скрывая своего восторга, протянула мне руку. Я, пожав ее, вновь улыбнулась. Хорошие манеры, подавай хорошие манеры.  — Меня зовут Ханна Аббот, рада познакомиться, а тебя как?  — Линда Реддл, мне тоже.  — Отлично, завтра у нас всего три пары: зельеварение, полет на метлах и травология, — не спуская своих карих глаз, проговорила пуффендуйка. — Завтрак с 7 до 8:30, старайся приходить хотя-бы к 7:30, пока самое вкусное на столе, — отпустив шутку, новая знакомая загнула очередной палец, а я все мечтала, чтобы она свалила, но не оставляла без улыбки свое накуренное личико. Вся ситуация казалась мне до безумия смешной. Я, сдерживая порывы смеха, старалась сфокусироваться на девушке, которая, судя по всему, являлась старостой факультета. Она болтала со мной около еще минут 10, объясняя правила, спрашивая, как я училась до этого и что я знаю из заклинаний. Отвечая ей кратко и ясно на каждый из поставленных и, на самом деле, бесполезных вопросов, я перебиралась с ноги на ногу от состояния «делать все, чтобы стоять на месте». Да уж, сейчас не хватало только музыки и какого-нибудь алкоголя для большей развлекухи. Чувствую, когда блондинка свалит из моей укромной от всех комнаты, я напьюсь до утренней головной боли. Ну, и пусть.  — В общем, вот такие дела. Ладно, жду тебя завтра на завтраке! Не опаздывай. Познакомлю тебя с остальными, у нас дружный коллектив, — снова подарив мне улыбку во все 32 зуба, Ханна стала медленно отходить от дверного косяка. — Спокойной ночи, а еще, — вдруг она остановилась, из-за чего я в своей голове проматерилась несколько раз, — не советую гулять по ночам, в Хогвартсе с этим строго, после того, как девочку из Гриффиндора изнасиловали прямо в коридоре, — медленно переходя на шепот, Аббот поставила руку около рта, думая, что я на самом деле сделаю из этого какой-то вывод.  — Умеешь ты пугать, обещаю не выходить из комнаты после отбоя, — я взялась за ручку двери, чтобы наконец ее закрыть.  — Да, я такая, а ты молодец, спокойной ночи.  — Спокойной. Когда я вновь осталась одна, мои руки потянулись под постель, доставая бутылку дорогущего White horse десятилетней выдержки, сразу же открутила крышку, поднося к горлышку свои пухлые губы. Чтобы напиться мне достаточно одного литра любого пойла. С лет так 14, мой друг маггл Метью, который жил с нами по соседству несколько лет, не зная о том, что мои родители волшебники, научил меня многим вещам, пока папа не сказал мне, что «соседский мальчишка не должен узнать, что ты волшебница, Линда.», хватая меня за мою худую детскую ручку, пихая в машину, чтобы навсегда уехать из Кембриджа. Метью был самым лучшим моим другом. Парень показал мне алкоголь, сигареты и, что самое веселое — наркотики. Один раз мы настолько много приняли, что брюнета увезли на скорой в какую-то из больниц, а меня закрыли дома и больше никогда не пускали к нему. Мать злилась, говорила, что магглы могут узнать о всеобщем секрете и тогда всему волшебному миру наступит конец. Но мое плохое поведение и очередная доза для поднятия настроения после очередной ссоры с родителями говорило мне сбегать. Поэтому окно моей комнаты на втором этаже было часто настежь открыто, а с подоконника струилась вниз огромная, сделанная моими же руками, так называемая «веревка» из простыней, по которой я спускалась на свободу. Я сбегала, естественно, к соседу, чьи родители редко бывали дома. То на даче, то на работе вечно - были дела, поэтому Мет часто оставался один, но, а еще чаще в моей компании. Один раз, в 16 лет, я вновь ушла к парню, не сказав об этом маме и папе. В этот четверг у брюнета были лишь пару таблеток экстази и пачка мальборо с пятью сигаретами. В этот день Метью меня изнасиловал. Пока я чувствовала прилив эйфории где-то внутри себя, мой, как я считала, лучший друг пытался снять с меня одежду в точно таком же состоянии. Я помню, как разрывалось мое горло от криков и попыток его остановить. Я помню кровь на белоснежном одеяле и о том, как этот чертов нарик лез в мои трусы, касаясь девственной кожи. Как только я почувствовала резкую боль, то пришла в себя, направляя на Мета свою волшебную палочку. Мои пальцы пытались судорожно застегнуть ширинку быстро натянувшихся на меня шорт. Помню его выпученные от страха глаза, когда я откинула парня красным лучом из своей деревяшки, подаренной папой на 12-летие. Его мычание от боли и непонимание, что сейчас происходит. Быстро вернувшись домой, я рассказала все маме, а на следующий день нас уже в этом городе не было. Не знаю, жив он или вовсе умер от передоза, пусть с ним. Это больше не мое дело. Хотя, с того момента я так и не завязала с наркотиками, с каждым разом добавляя в организм больше и больше дозы. Но все же, я справлялась с нравоучением отца, пытающегося впихнуть в эту маленькую глупую голову запретные темные заклинания. Почему они не отдали меня в Хогвартс на первый курс — это совсем другая история. Моя мать была категорически против поступления в школу магии, поэтому я училась в обычной маггловской гимназии около дома. Я даже сейчас помню, как мои одноклассники делали вид, что не замечают меня, периодически обсуждая за спиной. Крысы. Я их ненавидела. Хотя, не думаю, что здесь будет лучше. Зная факультет Слизерина только по рассказам, можно смело сказать, что поблажек они мне не дадут, правда, уже хорошо, что я не попала в Гриффиндор — хоть сейчас бери лопату и копай себе же могилу. Наконец опустошая заветную бутылочку виски, я потянулась за пачкой сигарет. Поджигая концом палочки табак, наслаждалась вечером. Посмотрим, что будет завтра, когда меня увидят другие личности, если Аббот еще не растрепала обо мне, в чем я сомневаюсь, эта блондинка такая зануда. Приложив свою тяжелую от принятия алкоголя и других запретных мне веществ голову на подушку, мое сознание выключилось буквально за секунду, погружая мое тело в мир ярких снов.

***

Утро. Мозг словно поломался на части от звона заколдованного будильника.  — Заткнись, — я кинула в эту ненавистную мной вещицу заклинание, и звон тут же прекратился, а маленькая коробочка с колокольчиком внутри рассыпалась на маленькие частицы, будто дождем раскатываясь по полу. Поднявшись на локтях, устремив взгляд на устроенный мною же бардак, я вновь плюхнулась на белоснежную подушку. Мне с самого утра не везет. Не пойти на завтрак и вообще на первые две пары — было самой желанной идеей на данной момент. Но все же я встаю, поставив худые ноги на желтый ковер, от которого меня тут же передергивает, и сладко тянусь, подняв руки вверх. Да, утро точно доброе, ведь после вчерашнего ничего не болит, только невыносимо хочется запихнуть что-нибудь себе в рот. Солнце стреляет своими лучами мне в окно, заставляя глаза сощуриться. Почему я вчера не задвинула шторы? Полностью поднявшись на ноги, я шагаю в ванную, по дороге надевая тапочки, которые я успела вчера достать из багажа. После всех процедур, что можно было выполнить, я мигом натягиваю на себя серую в клетку юбку, гольфы, белую рубашку, а на ножки надеваю все те же лакированные до блеска ботиночки. Взгляд в зеркало — идеально, только быстро привожу прическу в порядок, завивая концы расчесанных светлых волос, а на, и без того, пышные ресницы наслаиваю немножко черной туши. Готово. Осталось только глотнуть Hennessy, зажевать запах напитка маггловской мятной жвачкой, а на шею прыснуть духи от известного бренда. Блеснув себе в отражение своими голубыми глазками, натянула на лицо улыбку и открыла дверь в этот мир. В гостиной были почти все ученики Пуффендуя, собравшиеся с каждого числа факультета. Каждый второй говорил о чем-то, поэтому в помещении было довольно шумно, чего я не заметила в своей комнате. Хорошие стены. Прекрасно, теперь я точно уверена, что могу громко слушать любимую музыку, хотя магия помогла бы и без этого. Какие-то парни с курса, видимо, постарше посмотрели на меня и прошептали друг другу что-то вроде «кто это?». Конечно, кто вообще поступает в школу магии только на предпоследний курс? Пройдясь до картины, я вышла за ее пределы под остальные взгляды и щебетания. Противно, но в тоже время интригует. В коридоре никого нет, но за мной ринулась почти вся толпа пуффендуйцев. Почему, прости меня, Мерлин, сейчас? Чуть ли не сбивая мое тельце, которое и так на ногах еле стоит, ученики обходили меня, до сих пор кидая интересующиеся глазки. Вдруг кто-то подхватил меня за руку. Ханна улыбчиво пожелала мне «доброе утро», потащив к Большому залу. Ей серьезно нужно мое общество или это только из-за должности? Плевать. Войдя с остальными подростками в разноцветных галстуках, я стала разглядывать длинные, словно языки змей, столы, на которых стояли многочисленные тарелки с содержимым вроде яичницы, бекона и подобных вкусностей. Я облизнула свои губы кончиком языка: так хочется попробовать все это. Аббот посадила меня рядом, а ее, видимо, две подружки уселись напротив, улыбаясь ровно также, как и староста. Бесило. Эти радостные лица меня раздражали. Вас веселит то, что вы более властны, чем я? Это пока что. Мою руку наконец отпустили, поэтому я взялась за вилку, немного резче, чем обычно. Надеюсь, что девочки не заметили моего недовольства. Но эти дуры так и сидели улыбаясь, прямо как солнце за окном.  — Я — Меган Джонс, а это Сьюзен Боунс. Мы «вторые руки» Ханны. — ровно в один голос произнесли пуффендуйки, а я, по-моему, от неожиданности подпрыгнула на скамейке.  — Меня зовут Линда Реддл. Приятно, — окинув их своими голубыми глазами, я улыбнулась уголками губ. Девушки одновременно прыснули, взглянув на друг друга. Я почувствовала, что здесь что-то не так. Они вновь повернулись ко мне, но теперь одна из них, что явно выглядела побогаче, продолжила со мной диалог:  — Где ты училась до этого? — я почувствовала всеми клеточками своего тела желание воткнуть ей вилкой между глаз, но тут же подавила его. Какая этой девице разница где я училась? Мои знания точно выше всех троих их вместе взятых. Я натянула улыбку, а мои пальцы побелели от того, насколько сильно я вжалась в столовый прибор.  — Меня учил отец.  — Твой папа чистокровный волшебник?  — Полукровка, — я отрезала. Мерлин, хочу закончить этот разговор как можно быстрее. Как только заткнулась одна, начала другая. Серьезно? Может просто посидим молча, наслаждаясь шумом в самом зале? Как вам такая идея?  — Ты жила в мире магглов, будучи чистокровной волшебницей?  — Да, а что? — по-моему, я начинаю закипать. Может крикнуть им «отвалите» и уйти к себе в комнату, прогулять пары, растворяясь в очередной таблетке? Последнего сейчас мне сильно не хватало.  — Это очень интересно и захватывающе: скрывать свои способности от других. Она действительно мной восхищалась? Ну и дура. Внутри себя я заливалась от хохота, но на себе хранила лишь удержанную улыбку.  — На самом деле очень трудно в очередной момент не применить какое-нибудь заклинание, особенно, когда оно так нужно, — не слежу за языком. Пора заканчивать этот разговор. Не хочу себе в подруги наивных девок. В этот момент в помещение сваливается около семи-восьми человек с сонными лицами. Предводитель этой толпы учеников в зелено-серых, словно изумруд, переливающийся под белым светом, галстуков, парень с платиновыми волосами, ухоженной рубашкой, что находится под черным пиджаком и мантией со значком, на котором изображена змейка — сразу привлек мое сокровенное внимание. На его руке, согнутой около ребер, висела какая-то русоволосая девушка, явно переборщившая сегодня с тональником на лице.  — Кто это? — я, не смотря на своих одногруппниц, что тоже были увлечены этим зрелищем, задала вопрос, который слетел с моих уст как лепесток сакуры в середине марта. Девушки в желтых галстуках будто ждали этого вопроса, тут же повернулись ко мне, как только красавчик и вся его безумно большая компания села за свой стол, что находился около стены, после Когтеврана.  — Это — Драко Малфой, слизеринский принц! Все девицы в него влюблены, не поверишь сколько побывало в его постели, — на одном дыхании произнесла Сьюзен. Она явно была от этого парня в восторге.  — А та, что рядом постоянно висит — это Панси Паркинсон, она такая вредная и противная. Когда у нас совместные уроки, все время лезет к Драко, целуя его своими мерзкими губешками, — скривилась Ханна, наконец заговорив с нами. Я безумно не хотела заводить себе подруг, но так даже лучше. Быстрее узнаю, что здесь происходит и вольюсь в коллектив. Только этого ты хотел от меня, да, папочка?