Люк Ларс

      Все-таки целоваться с тем, кто знает как это делать приятней, чем со слюнявой малолеткой, Лея в который раз убеждалась в этом. Он ее не отпускал — особенного после ее же собственных слов, что завтра она улетает. Говорить было больно, но это безумие надо было прекращать — и так целую неделю протянула, постоянно напоминая, о том, что надо. Надо сказать, надо уйти, надо бросить заниматься ерундой! Но не могла. Но внезапный треск коммуникатора Хана прервал столь интересное занятие. Причем судя по звуку, это был экстренный сбор. Вот ситх! Ей ведь тоже надо было быть там. — Прости, конфетка, вызывают… — как ей показалось с горечью проговорил Хан. Он тоже хотел сказать и спросить о многом, в том числе и о ее семье, ведь для себя он решил — сегодня же напишет бабушке и… будь что будет. Лилу он найдет. Набу не такая и большая, особенно для своих. — Да, конечно… — Лея одновременно хотела, чтобы он поскорее выматывался, ей нужно тоже успеть переодеться и успеть на построение, но в то же время она хотела, чтобы он остался… поцеловал еще раз.       Недойдя до двери, Соло развернулся и подбежав к ней, с упоением целовал ее, а затем столь же стремительно отступил, убегая, на этот раз окончательно. Вышедшая из прострации Лея, наконец-то поняла, что просто дико, зверски опаздывает и метнулась к выходу.       В ангаре стояло непонятно что, никто не понимал, зачем всех здесь все собрали. Люк Ларс забежал одним из последних, осматриваясь: — Что случилось? — спросил он у ближайшего стоящего к нему пилота, но тот лишь пожал плечами.       Она почувствовала волну холода и едва не съежилась — в ангар заходила почти тьма. Адмирал Скайуокер был не просто зол, он был взбешен чем-то. Пятой-десятой точкой Лея поняла, что дело в ней. — Ларс, Соло за мной, — почти прорычал адмирал, сжимая в руках пад с такой силой, что тот треснул.       Ничего не оставалось, как четким шагом проследовать за адмиралом в его кабинет.       Тот против обыкновения сел не за инженерный стол, а за свой рабочий, уронив голову на скрещенные руки. Тьма, злость куда-то ушли, растворились, осталась лишь пустота. Пустота, куда более пугающая чем клубившаяся до этого тьма. — Ларс, — адмирал наконец начал говорить, но его голос был надломленный. — По документам, вы учились в школе на Криллиге. Да, такое там есть, но вот что интересно нет ни единой отметки о вас в текущей успеваемости. В Университете Тида ситуация получше, но пара звонков — ваши якобы одногруппники вас не помнят. «Черт, он звонил не дяде Джареду!» — тот был в курсе ситуации с Леей и не мог отказать теще (особенно ее приказу). — А вот в академии сектора — все в порядке. Как объясните?       Странно, если бы отец узнал кто она, он бы называл по имени. Да и в Силе было бы все по-другому. Но если он не понял, кто она на самом деле, тогда зачем эти вопросы. — Есть что ответить? — Нет, сэр.       Хан смотрел на своего соседа и, как он считал, друга все больше и больше расширяющимися глазами — ведь сейчас тот подтвердил, что предположения адмирала верны, но выбило из колеи их не это, а последующее обвинение адмирала: — Сегодня ночью мой кабинет был взломан и все чертежи были отправлены на некий общественный сервер.       Лея непроизвольно сделала шаг назад. На мгновение словно протуберанец на солнце ее окатило смесью отчаяния, боли и разбитой в дребезги мечты. Она не могла поверить в подобное — ведь этот проект стал для нее и для отца чем-то важным, очень важным, что вернуло к жизни, она чувствовала, она наконец-то поняла отца, причины почему он не приезжал, и как сказала сама — она его простила. А сейчас то хрупкое, что начало оживлять его рухнуло, оставляя за собой лишь боль и пепел.       Она покачала головой: — Мне это незачем было делать, — тихо произнесла Лея, стараясь сдерживать слезы. Было больно, за отца даже больше, чем за чертежи. Они начали собирать конструкцию во втором ангаре, вряд ли это будет продолжено, а через месяц комиссия по приему новых кораблей, они даже подали заявку. — А подделывать документы смысл был? — Да, меня не принимали в академию сектора, а я хотел летать. Больше всего я просто хотел летать! — Лея сжала челюсти до скрежета, потому что боялась, что еще слово — и она сорвется. «Дыши, дыши, дыши. Я ветер, что гуляет в поле, я пылинка, которая танцует в лучах заходящего солнца». — Вон, выметывайся! Из моего кабинета, с корабля, да хоть из Республики! — Адми… — Вон! — Лея вздрогнула от приложенной Силы и тут же выбежала, направляясь в каюту.       У нее был уже план. Она поможет отцу, даже если он потом возненавидит ее!       Вытащив вещмешок, она начала скидывать туда свои вещи. Следом влетел Хан. Она чувствовала, что он был злой, но ничего не могла поделать: — Зачем ты передал… — И ты туда же! — То, что ты подделал документы, ты не отрицал!       Лея вытащила из потайного кармашка своей формы ид: — Мой настоящий ид. Его могут подтвердить генерал Тано и коммандер Коди.       Хан взял прямоугольник, а на него смотрела милая девушка… и не просто девушка, а Лилу. Несколько раз проморгавшись, Хан прочитал имя и сел. Хорошо, что на кровать.       Лея тем временем сняла линзы и взяв перманентный карандаш, коснулась волос: — В академию сектора Чоммел девушкам действительно путь заказан — сам знаешь прекрасно, все женщины во флоте Набу учились где угодно, только не дома. От меня хотели, чтобы я готовила, вела хозяйство… Но с детства, с тех самых пор как я научилась ходить меня учили другому, а потом… потом бросили, — Лея все же смахнула слезу. — Ты понимаешь, что я не могла передать никому эти документы. Неужели ты думаешь, что нашлась бы цена за исполнение мечты?       Хан сполз со своей кровати и присел рядом с той, которую успел полюбить. Да, она странная, да, она его и всех обманывала, да, она, к тому же, дочь его непосредственного начальника, но как-то последнее вообще было по барабану — он ей верил, он ее во многом понимал. Да, она соврала, но не ради выгоды или мести, она просто хотела быть рядом со своим отцом — как ребенок, лишившийся родителей, он это прекрасно понимал. — Ты куда сейчас, на Набу?       Лея мотнула головой: — Нет, остался только месяц до презентации. Адмирал сейчас вряд ли будет вообще заниматься кораблем. Ты можешь остаться и присмотреть за ним? И заодно найти тех, кто слил информацию? — Лея сжала кулаки. — Найду, лично загрызу. — Ты что собираешься построить корабль? Ты хоть представляешь, сколько это будет стоить? — Попрошу одного старого друга. Месяц… надеюсь, за месяц уложимся…       Хан развернул к себе лицом Лею, смотря ей в глаза. Она действительно невзирая на обвинения и ненависть хочет сделать все ради своего отца. Соло крепко обнял ее, зарываясь в короткие волосы: — Удачи, принцесса. Не представляю как я смогу без тебя весь этот месяц, но я хотя бы буду знать, что ты вернешься, ну или как минимум знаю, где твое постоянное место жительства, — он сглотнул, поцеловав ее за ухом, постепенно дошел до губ, словно не хотел отпускать никуда и никогда. — Теперь в ангар, кажется, тебе еще раз придется нарушить закон… и угнать истребитель.       Лея, переведя дыхание после поцелуев улыбнулась, чуть покусывая и так слегка покрасневшую губу: — Я люблю тебя. — Я знаю, конфетка, — и потащил ее следом за собой в ангар.       Уже уходя на предельной скорости от флагмана Лея сжимала в руках кристалл с чертежами, надеясь и молясь всему кореллианскому пантеону, матушке-природе Набу, сжимая в пальцах то немногое, что осталось у нее от мамы.       Впереди ее ждал лишь космос.