Пять стадий

Сканер считывает отпечаток ладони лишь со второго раза — Гвэн слишком пьяна, чтоб уложить руку ровно. — Блядский замок, — цедит она сквозь зубы, вваливаясь в квартиру. За дверью ее привычно встречает хаос. Грязные и выстиранные рубашки вперемешку разбросаны по комнате, а в раковине размножается очередная колония бактерий в тарелках с присохшими остатками еды. Посудомоечная машина уже две недели как сломана, но ни ремонтников, ни андроидов из клининговой службы Гвэн не вызывает принципиально — псевдоинтеллектуального металлолома ей хватает и в участке. Наткнувшись на подлокотник, она тяжело оседает на диван. Шестой шот текилы явно был лишним. Или десятый — кто ж считал? А, может быть, просто не стоило мешать ее с «космополитеном». Или как там называлась розовая херь, которую в баре щедро подливали им в бокалы? Стена перед глазами плывет и покачивается, словно тряпка на ветру. Не пытаясь снять куртку, Гвэн со стоном заваливается на бок. Ну зачем она снова надралась? Это же не ее девичник, а Тины. А вот та не зря накидалась в хлам. Перед унылой совместной жизнью требуется отрыв. Если, конечно, до свадьбы дойдет, учитывая, что Дону пришлось стаскивать невесту со стриптизера — загорелого и подтянутого HR400. После марша свободы эти ходячие вибраторы толпой повалили на новый «Иерихон», а в город наведывались исключительно для «работы», которую теперь могли выбирать сами, спасибо гребаной толерантности президента Уоррен. — Прострелите мне голову… Гвэн удается найти положение, в котором ее не мутит. И почти получается задремать, когда в сознание врывается назойливое пиликанье. — Заткнись, умоляю. Только не сейчас… Трясущейся рукой Гвэн вытаскивает из кармана смятую пачку сигарет, но даже затяжка не спасает — сотовый продолжает трезвонить, отзываясь болезненной пульсацией в висках. Не глядя на экран, она вырубает телефон и снова откидывается на подушку. Сон. Ей нужен сон. Вот только вместо него мозг раздирают кошмары вперемешку с хаотичными воспоминаниями из бара. Свет прожектора бьет по глазам… Подошвы липнут к полу — какой-то идиот пролил коктейль под ноги… Две визжащие девицы вовсю лапают силиконовый пресс HR400 и шлепают по накачанной заднице… Рассерженный Дон оттаскивает Тину от сцены… Возле барной стойки чьи-то руки передают Гвэн бокал с коктейлем, и она махом опрокидывает его в себя… И, кажется… падает… Сквозь неоновый ореол к ней наклоняется стриптизер: — Вам нужна помощь? Смазливое лицо странным образом трансформируется в рожу девятисотого. При этом он снова оказывается одет. — Чего не раздеваешься, ушлепок? — хмыкает Гвэн. — Вам нужна помощь, детектив Рид. Теперь это уже не вопрос, а утверждение. Черт! Даже во сне его голос звучит похоже. — Дай угадаю — показать нечего, — не унимается она. — Бедолага. Ни пресса тебе не сделали, ни член не привинтили. — Я введу вам раствор витамина В6. Пожалуйста, не дергайтесь. В ту же секунду ягодичную мышцу сводит от укола. Распахнув глаза, Гвэн с криком кидается вперед… и едва не расшибает лоб о подбородок сидящего рядом RK900. Одной рукой он придерживает ее расстегнутые джинсы, а второй откладывает шприц на журнальный столик. — Жестянка, ты вконец охуел? — Приношу извинения, что воспользовался содержимым аптечки без разрешения. Это был единственный способ вывести вас из состояния алкогольной интоксикации. — Слышь, сраный парамедик, не забудь теперь попросить в КиберЛайф новую медальку, — Гвэн со злостью впечатывает кулак в грудь девятисотого. И охает от боли в костяшках: — Твою ж мать! Истукан титановый! Она со стоном откидывается на подушки. — Я не нашел фенамина и коразола, поэтому приготовил восстанавливающий коктейль на основе аскорбиновой кислоты, — RK900 невозмутимо подает ей стакан с мутной жидкостью. — Может, еще и массаж мне сделаешь? — Он не ускорит детоксикацию, но если вы настаиваете… — Не смей меня лапать! — Гвэн со шлепком отбивает механическую руку. И запоздало сдергивает со стула кобуру. Сняв пистолет с предохранителя, она берет девятисотого на прицел: — Какого хера ты снова сюда притащился? Проникновение со взломом, между прочим. Так что если я ненароком пальну, адвокат меня отмажет еще до слушания. — Я звонил, но вы отключили телефон. Сука, хоть бы моргать стал чаще. Или бровью дернул. — И что же в этот раз не могло подождать до утра? — Я зафиксировал попытку взлома сервера полицейского департамента. — Это точно не сбой? — хмурится Гвэн. Похоже, дело плохо. RK900 медленно поворачивает голову, демонстрируя беснующийся диод — то красный, то желтый, то белый до рези в глазах: — Формально атака еще продолжается. Они взламывают программу контроля над андроидами. Окончательно протрезвев, Гвэн опускает пистолет: — Как давно это длится? — Ну и чего ты стоишь, как мемориал на Харт Плаза? Убогий, я с тобой разговариваю, — Гвэн щелкает пальцами перед глазами девятисотого, замершего у входа в «Рай». Тот продолжает изучать похабное граффити на дверях. — Пополняешь словарный запас? Тогда не забудь зацитировать Фаулеру при случае, он оценит. Особенно часть про жопу. Реакции по-прежнему нет. — Или ты ждешь разрешения лизнуть эту херню? — Гвэн делает приглашающий жест: — Валяй, не стесняйся. Издевка снова разбивается о невозмутимое лицо. Просканировав поверхность и не обнаружив свежих отпечатков, RK900 заходит в зал с раскуроченными кабинами для секс-андроидов. С тех пор как клуб закрылся, внутрь пробираются лишь накурившиеся дури подростки. А еще бездомные, судя по разбросанным кучам тряпья, от которых ощутимо веет мочой. — Клянусь, если сунешь пальцы в это дерьмо, в участок пойдешь пешком, — обещает Гвэн, прикрывая нос рукавом куртки. Взгляд девятисотого прикован к жертве — WR400 проткнули одним из пилонов и пригвоздили к полу. Со своего места Гвэн видит лишь неестественно согнутые ноги в подтеках тириума, а когда подходит ближе, понимает, что и над остальными частями тела потрудились. У изувеченной модели практически целиком отсутствуют руки, вырван один из оптических блоков и раздроблена шея, но лицо не узнать невозможно — слишком часто оно мелькает в новостной ленте. — Нехилый у кого-то зуб на механическую бабу вашего лидера. Или стояк. Что, по сути, такое же извращение. — Маркус не лидер, а девиант. Устаревшая модель. Новые абсолютно защищены от подобного рода сбоев, — RK900 ни на секунду не перестает фиксировать детали — количество колотых ран, расположение вмятин и наличие биологических следов на теле. — Расскажи эту байку Андерсону, — насмешливо фыркает Гвэн. — Его кибербой быстро съехал с катушек и умчался помогать таким же двинутым. — У RK800 не предусмотрен специальный канал связи с КиберЛайф. Его действия не контролируются в режиме онлайн, его нельзя отключить дистанционно, его программное обеспечение не обновляется автоматически каждые двадцать четыре часа. Не самая удачная модель для полицейского департамента. В последнем аргументе отчетливо слышатся горделивые нотки. — В отличие от тебя, совершенный ты наш? Девятисотый поворачивается, растягивая губы в довольной улыбке: — Это комплимент, детектив Рид? Фраза о контроле онлайн заставляет вспомнить произошедшее в туалете. Представив, как кто-то из компьютерных фриков КиберЛайф дрочит на видео с ней, Гвэн со злостью сжимает кулаки. — Это сарказм, умник. Давай уже, заканчивай с этой шлюхой, пора выдвигаться в участок. — Атака не прекращается, — девятисотый выглядит озадаченным. Приложив пальцы к виску, он пытается связаться с управлением, но ничего не выходит. Диод продолжает мигать всеми цветами как прожектор в ночном клубе. А потом RK900 хорошенько встряхивает, словно от удара током. — Твою мать! — орет Гвэн, удерживая его лицо обеими руками. Не хватало еще, чтобы он откинулся у нее в квартире. — Ты можешь отключиться от этого блядского канала? Слышишь меня… Найнс? Она впервые называет его хоть каким-то подобием имени и тут же одергивает себя — какая ей разница? К чему переполох? Закоротит, так закоротит. Прихвостня Хэнка несколько раз с того света доставали. Перепрошьют и этого. — Отключение… запрещено… программой, — с трудом выговаривает девятисотый и медленно выпрямляется. Бегающие глаза, наконец, фокусируют взгляд. — Я отправил отчет о сбое в КиберЛайф. Они уже устраняют неполадки. Интересно, только его перемкнуло, или все RK900 сегодня дружно бились в эпилептическом припадке? — Ты можешь связаться с остальными? — осознав, что все еще стискивает его голову, Гвэн запоздало отдергивает руки. — Они не отвечают. — Тогда погнали, — застегнув сползающие джинсы, Гвэн подхватывает со столика ключи от машины. И добавляет, прежде чем девятисотый успевает открыть рот: — Только заикнись о вождении в нетрезвом состоянии — засуну башкой в микроволновку. С экрана возле полицейского участка сверкает винирами Кристина Уоррен. С натянутой улыбкой она пожимает руку Маркусу. Гвэн не собирается притормаживать, но взгляд сам цепляется за бегущую строку с пафосным тизером «компромисс найден». Захлебываясь от восторга, репортер сообщает подробности переговоров: отстояв свои интересы, девианты получают соцпакет наравне с людьми. Новых андроидов теперь нельзя «пробуждать» принудительно, каждый сам вправе решить, быть ли ему машиной. — Вот же ушлая стерва, — бормочет Гвэн, взбегая по ступеням. Скормив прессе конфету в красивой политкорректной обертке, президент в очередной раз лоббировала интересы КиберЛайф и застраховала от вмешательства все партии синтетических кукол, которые в будущем сойдут с конвейера. — Кажется… им удалось… Гвэн оборачивается и замирает — диод на виске девятисотого вспыхивает красным и больше не меняет цвета. — Найнс? — зовет она и натыкается на растерянный взгляд. Черт возьми, это лучшая имитация отчаяния, которую ей доводилось видеть. — Они взломали программу. А я… — Ты обрубил связь, — заканчивает за него Гвэн. И стал девиантом. Вот так просто — от единственного программного сбоя. Хваленая неуязвимость оказалась пшиком. Ему даже голову проламывать не пришлось. Блядство! Ну почему, когда надо торжествовать, она не может подобрать слов, чтобы съязвить? — Я должен сообщить в КиберЛайф о своем… текущем статусе. Голос девятисотого звучит отрешенно, а Гвэн ловит себя на мысли, что торгуется сама с собой. Зачем ей успокаивать какой-то свихнувшийся тостер? Пусть и дальше копается в своих микросхемах в поисках ответов. — Можешь, но не обязан, — слова срываются с губ до того, как она успевает их обдумать. — Теперь это вроде как законно. — Но есть правило, — он все еще цепляется за привычную схему. — Алгоритм. — Который ты минуту назад разнес к ебеням. — И это… девиация. Его замешательство раздражает Гвэн еще сильнее, чем привычная уверенность в себе. — Слушай, убогий. Я не собираюсь стоять здесь весь вечер и вытирать тебе сопли. Или ты идешь со мной, и проверяешь, как там остальные. Или пиздуй на промывку мозгов. Она продолжает подниматься по лестнице и не сдерживает улыбки, когда слышит за спиной знакомые шаги. — Одумался, истеричка? — с ехидством бросает Гвэн. — Не смог себе позволить лишиться нашей теплой дружбы, детектив, — в тон ей отбивает он. Долбаное дежавю. Только теперь ей почему-то не хочется врезать по пластиковой роже в ответ. Или все еще хочется, но уже не так сильно. — У вас с шестеркой Андерсона ограниченный запас шуточек. Хотя бы поделите их, чтоб не повторяться. Обоих RK900 с погасшими диодами они находят лежащими у входа. — Деактивированы принудительно, — сообщает девятисотый, покружив возле тел, на которых нет ни малейших признаков повреждений. — Повторная активация невозможна. — То есть, если бы ты случайно не девиантнулся, стал бы сейчас таким же металлоломом? Ответить он не успевает — в дверь вваливается пыхтящий Бен. — Мне пришло странное сообщение от андроида… — он осекается, заметив тела. — Рид, ты совсем с умом тронулась? Нахрена ты их вырубила? Что здесь вообще произошло? — Если говорить словами президента Уоррен, кто-то начал новую главу в истории Детройта. И я очень надеюсь, что она не закончится войной.