Психопат

Покрытый ссадинами и укусами, синяками по всему телу и засосами на шее, брюнет лежал, укрытый лишь тонкой простыней, и тяжело дышал. Подросток не мог прийти в себя после очередного секс-марафона, который был больше похож на изнасилование. Иначе это просто не назвать. Из уголков глаз стекали слезы, но он их быстро стирал, чтобы не заметил брат, который лежал сейчас на его коленях и сжимался, слегка подрагивая. Чонин перебирал его волосы и напевал детскую песню своим сорванным голосом. Старший медленно приходил в себя, и его дыхание выравнивалось. К концу песни Тэмин уже просто лежал с закрытыми глазами и наслаждался руками младшего. — Я уезжаю через месяц. Меня приняли в академию искусств в Америке, — тихо начал Чонин. Он боялся вспышки агрессии, но не сказать брату об отъезде не мог. — Ты не можешь, — стальным голосом ответил старший, сжимая колено брата пальцами. Заставляя того испытывать боль. Ему нравилось, когда младшему было больно, но еще больше ему нравилось, когда он трахал своего брата. — Пойми, Тэ, такой шанс выпадает только раз в жизни. У меня будет возможность подписать контракт с самым лучшим музыкальным агентством. — Он пытался уговорить брата, ему нужно было выбраться из этого ада. Он любил брата, но больше не мог жить в таких условиях. — Ты можешь остаться в Корее. У нас тоже много хороших агентств. Уверен, что с твоим талантом тебя возьмет любое из них. — Тэмин поднялся к лицу Чонина. — Или ты хочешь сбежать от меня? — Нет, конечно нет, — слукавил младший, — но я подумал, ты будешь рад за меня. — Я рад, но ты никуда не поедешь. — Он провел ладонью по груди брата и остановился на горле, сжимая его, заставляя Чонина захрипеть от нехватки воздуха. — Тэмин. — Кай схватил старшего за горло и попытался освободиться, но тот лишь со злорадной улыбкой смотрел на страдания брата. Но когда увидел, что сознание того уплывает, отпустил его горло. — Собирайся, скоро придет дядя. — Тэмин поднялся с кровати и начал одеваться, бросая вещи брата тому на кровать. Пока он одевался, то смотрел в зеркало напротив, наслаждаясь видом измученного, израненного брата. Чонин быстро оделся и хотел уже уйти, но опять обратился к старшему: — Может, все-таки я поеду. Я буду тебе писать, честно. И буду приезжать к тебе. — Брюнет кивал на каждое свое предложение. На это Тэмин только молча подошел к столу и взял в руки пустой стакан. Повертел его, а затем с размаху запустил в стоящего парня. Стакан, ударившись о стену, разбился, и осколки разлетелись по комнате, задевая Чонина. За стаканом полетели книги, тарелка, лампа и телефон. Кай только успел присесть на пол и закрыться руками. Тэмин, будто очнувшись, подлетел к брату и упал перед ним на колени. — Прости, боже мой. Извини меня. — Он крепко его обнял, открывая лицо, стирая кровь со щеки и лба. Руки тряслись, а от вида крови становилось плохо. Видя состояние брата, Чонин обнял старшего и начал его успокаивать: — Все в порядке, ты не специально, я знаю. Тише, Тэмин. Я сейчас умоюсь и все будет хорошо, договорились? Выпей таблетку, тебе станет легче. — Он поднялся, отвел брата на кровать, нашел на столе таблетки, сходил на кухню за водой и напоил брата. — Я в душ, — тихо произнес Кай и как можно быстрее пошел вон из комнаты. — Ты ведь не уедешь? Не оставишь меня?  — Нет, конечно нет. Я останусь с тобой. — Он закрыл за собой дверь и ушел в ванную. Чонин закрылся на замок, включил погромче воду и набрал ванную. Стянул с себя одежду, которая местами была испачкана кровью, и залез в ванную. Он знал, что будет только хуже и тело будет нестерпимо щипать. Но он наказывал себя за то, что собирался сбежать от брата.