Моя слабость, моя сила

Высокий худощавый мужчина неприятно ухмыльнулся, внимательно разглядывая сгорбившегося перед ним парня. Кажется, того звали Майк, а может Марк, но Ламберт редко запоминал имена идиотов. Тот кидал жалобные взгляды в сторону нескольких темных машин, стоявших в отдалении. Люди, которые прибыли с Ламбертом, о чем-то переговаривались, демонстративно не замечая происходящее. Один из них поднял руку, отчего стала видна кожаная кобура, висевшая на его плече. Ещё несколько человек в рабочей экипировке перетаскивали небольшие ящики из грузовика в одну из машин, на которой приехали люди Белого Волка. Тихий плеск воды перебивал звуки города, огни которого виднелись вдалеке. В это время на пристани было мало людей: контейнеры отгрузили ещё днём, остался только самый ценный груз, который было приказано доставить через час. Как рабочие могли потерять несколько ящиков, Майк не знал. Теперь это уже его проблема. Только вот ссора с Белым Волком и его людьми могла дорого ему обойтись. — Напомни мне, почему он работает с тобой? — Ламберт провел рукой по коротко стриженным волосам, всем видом показывая свое участие и внешнее добродушие. Обычно после такого незадачливых партнёров находили по частям в самых неожиданных местах. Если находили. — Потому что я хорошо работаю? — сделал попытку напомнить о прошлых заслугах побледневший парень, дрожащими руками запихивая не вовремя начавший трезвонить телефон. — Потому что с тобой нет проблем. Раньше не было, — Ламберт повернулся лицом к воде, на которой серебряными всполохами отражался яркий свет, отчего стали видны три тонких шрама на виске, один из которых скрывался под темными волосами. Откуда они, Майк не знал и знать не хотел, но поговаривали, что он получил их тогда, когда вывел бывшего босса из себя. О том, как мог провиниться жестокий Ламберт, который чаще всех отправлял на тот свет разозливших начальство партнеров и клиентов, ходило много слухов. Самый часто встречающийся был о том, что он трахал любовницу босса. Майк не сильно им верил, особенно глядя на четкий профиль, лёгкую щетину и полное отсутствие жалости в темных в тусклом свете фонарей глаз. Мужчина, будто заметив его пристальный взгляд, повернулся к нему. Парень вздрогнул от холода, отразившегося в желто-карих глазах, и сразу отвернулся, словно в темной глади был ответ на вопрос, как ему выбраться из этого дерьма. — Я все исправлю, дай мне время, — по отразившемуся на бледном лице отвращению становилось понятно, что время у него осталось только на то, чтобы успеть внести исправления в завещание. — Я бы тебе его не дал, — Ламберт посмотрел в сторону закончивших перенос небольших ящиков людей, которые в свободное время решили перекурить. Казалось, что прохладный, пропитанный въедающимся запахом тины, воздух доносил до них горьковатый запах дешёвых сигарет, но они стояли слишком далеко. Очередная попытка бросить курить была близка к провалу. — Геральт дал? — Майк с надеждой приговоренного к смерти посмотрел на Ламберта. Тот смерил его презрительным взглядом, как если бы перед ним была большая говорящая куча дерьма, в которую он по неосторожности вляпался. — Не Геральт, но дал. У тебя ровно три часа, чтобы найти всё, — он показательно посмотрел на свои дорогие часы, а затем поднял руку и постучал по циферблату. — Видишь? Время пошло. Парень активно закивал, бросаясь к своим людям, стоявшим у грузовика. Он не заметил, каким взглядом его смерил Ламберт, доставая из кармана мобильный. Последним, что Майк увидел, прежде чем начать искать уродов, кинувших их всех, был Ламберт, что-то быстро объяснявший в трубку. — Ты должен будешь отвезти всё Йеннифер, — голубоглазый мужчина с длинными белыми волосами провел рукой по обнаженной спине лежавшего рядом с ним парня, а затем медленно опустил ее ниже, ощутимо сжимая аппетитную задницу. В трубке продолжали что-то говорить, но Геральт почти не обращал внимания. Ничего нового Ламберт бы не сказал, а вынести ему мозг он и без того успевал. Куда интереснее было очертить пальцами оставшиеся на коже следы, коснуться губами обнаженного плеча, наслаждаясь рваными выдохами. Юлиан молчал, когда Геральт разговаривал по телефону, в то время как он делал все, чтобы в трубке были слышны протяжные стоны. — Вы опять за свое? — Ламберт поморщился так, будто съел пару ящиков кислых лимонов или завалился к Йеннифер без приглашения. — Тебе что-то не нравится? — в словах слышалась насмешка, но Ламберт почувствовал исходившую от мужчины угрозу. — Да нет, ты же знаешь, — Ламберт скривился, сам не веря своим словам. — Так какого хера ты все ещё разговариваешь со мной? — в трубке послышался шум, как если бы кто-то попытался отобрать трубку и был прижат к кровати тренированным телом. — Понял, сваливаю, — Ламберт даже не успел договорить, как на другом конце раздались гудки. Ему ничего не оставалось, как отправиться выполнять поручение. — И зачем ты дал ему время? — Геральт ловко перехватил поднявшееся с кровати тело, утягивая обратно на разворошенные простыни. Юлиан сам выбирал тонкую и мягкую ткань. Геральт сначала не понимал их прелести, пока не проверил их на прочность с Лютиком. — Захотелось? — парень, придавленный к кровати, засмеялся, но подавился вздохом, когда Геральт сжал зубы на обнаженной шее. — Будем считать, что так все и было, — Белый Волк опустил ладонь на полувозбужденный член парня, выбивая из него сдавленный стон. Звуки, издаваемые им, становились громче с каждым резким движением по члену вперемешку с лёгким поцелуями на обнаженной коже. Юлиан старался не умолять, но поддавался каждому движению, стонал громче, длинными пальцами цепляясь за широкие плечи. — Что ещё? — злобно прорычал Геральт, когда к стонам его парня добавилась мерзкая мелодия звонка. Ему пришлось отодвинуться, чтобы ответить, но это не помешало ему сделать ещё несколько движений, заставивших парня требовательнее вскинуть бедра. — Привет, это я, — звонкий голосок заставил Юлиана стиснуть зубы крепче, чтобы девочка не услышала лишних звуков. Цири передалось прекрасное умение Калантэ — удачно выбирать время. Геральт, будто нарочно, хотя так оно и было, продолжал свою сладкую пытку, заставляя его тихо скулить и нетерпеливо ёрзать на кровати. Юлиан попытался прикусить ладонь, чтобы сдержать позорные всхлипы, но под угрожающим взглядом мужчины оставил эту идею. — Что-то случилось? — Юлиан бы умилился тому, как Геральт за секунду превращался из одного из самых влиятельных людей, способных уничтожить любое препятствие на своем пути, в доброго и заботливого родственника, если бы тот попутно не ласкал его член. Девочка, хорошо осведомленная об особом отношении к себе, изредка этим пользовалась, но излишне не злоупотребляла. — Я хочу приехать к вам, — девочка вдруг стала неуверенной, растеряв весь свой запал. До них донеслись шорохи, как если бы кто-то отодвинул мобильный от себя, странный скрип и тихие отголоски голосов на фоне звонкого, девчачьего. — Конечно, — Лютик всегда первым соглашался с любым капризом. Геральт ухмыльнулся, услышав мгновенный ответ и перехватив член Юлиана у основания. — Ура, — девочка радостно закричала в трубку, как если бы получила на день рождения пони. Правда у нее их было пять. — Я уже почти доехала. Дедушка был рад меня отправить к вам, потому что бабушка приехала. Только не говорите ей, что я вам рассказала, потому что тогда он получит от нее. Йен сказала, что если она будет знать все, что делает Эйст, то никогда ему не даст. Только я не знаю, что это значит. А Лютик пойдет со мной гулять? Юлиан всегда поражался, как легко малышка сливала важную информацию, одновременно перескакивая с темы на тему. Правда связно думать ему в этом момент не давало то, что Геральт крепче сжал его яйца, намеренно игнорируя его возбужденный член. — Конечно, погуляет. Как только поможет мне в одном деле, так и погуляет. Правда ведь? — Да, — получилось сдавленно, но Геральта это вполне устраивало. — Мы скоро подъедем. Быстрее разбирайтесь со своими скучными взрослыми делами, — Цири что-то отвлекло от разговора, что позволило Геральту оставить несколько требовательных поцелуев на обнаженном плече. — Надеюсь там есть печеньки… Все, не отвлекаю, пока-пока. Геральт не успел ответить ничего, как девочка отключилась. Громкие гудки сопровождались протяжным стоном Юлиана, перешедшим в жалобный скулеж. — Ты слышал? Мы должны быстрее закончить, — Геральт вжался в горячее тело, давая Юлиану бедром почувствовать собственное возбуждение. Движения становились быстрее, парень попытался перехватить ласкающую ладонь, чтобы помочь, но его руки перехватили и завели за голову. — Мы не успеем, если ты будешь продолжать в том же духе, — Юлиан сам поразился тому, что смог произнести настолько связное предложение. — Ты ещё можешь что-то говорить? — Белый Волк выглядел по-своему обиженным, но Лютик не успел возмутиться, потому что его заткнули требовательным поцелуем. — Ты неплохо держался, хочешь получить награду? — Пожалуйста, да. — Хороший мальчик, — парень выгнулся в умелых руках, с громким стоном запачкав синие простыни. Удовольствие затопило каждую клеточку тела, лишая возможности адекватно мыслить. Чтобы вернуться в относительно нормальное состояние, Юлиан прикрыл глаза и попытался выровнять сбившееся дыхание. Когда ему хоть немного удалось привести мысли в порядок и вернуть их в русло, далёкое от желания быстрее кончить, он перевел насмешливый взгляд с сосредоточенного лица на чужое возбуждение. — Помочь? — Юлиан попытался заставить Геральта перевернуться, чтобы тот оказался под ним, но тот не позволил ему, оставив лёгкий поцелуй на припухших губах. — Иди в душ, Цири тебя ждёт, — Геральт тихо засмеялся, украв ещё один поцелуй. — Вечером ты мне поможешь ещё пару раз. — Я запомнил, — на искусанных губах появилась довольная улыбка. Ее обладатель же поднялся и направился в сторону двери, оставляя Геральта наедине со своими мыслями и рукой. Все-таки за это время белесые капли успели немного подсохнуть и стали неприятно стягивать нежную кожу. Геральт хмыкнул, быстро проводя рукой по возбужденному члену, вспоминая выгибавшегося в его руках Юлиана. Он мог бы сейчас заставить его помочь снять напряжение, просто отсосав, или хорошо поиметь своего мальчика, но тогда они не выйдут из комнаты в ближайшее время, а к ним должна приехать Цири, да и встречу с Весемиром никто не отменял. Ему, итак, пришлось собраться с силами, чтобы выпустить его из их кровати, что уже само по себе считалось достижением. Еще несколько движений, пока в голове всплывает образ выстанывающего его имя Лютика, и удовольствие горячей волной окатило все тело. Теперь ему тоже нужно было в душ. Мужчина наслаждался тёплыми солнечными лучами, приятно ласкавшими кожу. Лёгкий ветерок, приносивший нежный аромат цветов, занимавших добрую половину всего участка, растрепал длинные волосы. Дорожки, мощенные камнем, тоже со всех сторон были усеяны цветами, от обилия которых рябило в глазах. Геральт расположился на большой террасе, где был установлен мраморный столик и открывался прекрасный вид на забавляющихся Юлиана и Цири. Та так радовалась, стоило ей увидеть их двоих, обняла тонкими руками Геральта, вжимаясь носом куда-то в живот, а затем с весёлым смехом бросилась к Лютику. У того были чуть влажные волосы, несколько капель воды стекало по шее куда-то за ворот черной рубашки, заставляя Геральта кидать на него вполне однозначные взгляды. Тот делал вид, что их не замечал, покружив радующегося вниманию ребенка, а затем они просто оставили его. Геральт только покачал головой на эту радостную ребячливость его Юлиана, но скрывать мягкую улыбку у него получалось плохо. — Ты уже в курсе, кто решил запустить лапу в твой карман? — Весемир не менялся, как всегда незаметно и молчаливо проходя на террасу. Строгий костюм и хмурый взгляд наставника всегда говорили о том, что у Геральта проблемы. По молодости его юношеская горячность и извечный максимализм приводили к сбитым костяшкам и парочке дополнительных мест на кладбище. Сейчас он изменился, выглядеть стал презентабельнее, появился лоск, немного прибавилось опыта, а легкомысленные порывы скрывались за маской видимой отстраненности. Но Мир прекрасно видел, что тот не слишком изменился. Его увлечения он не разделял, но в работе помогал всегда. — Да, — Геральт поднял стакан, наполненный тёмно-коричневой жидкостью, но подносить к губам не спешил, вертел его в руках, иногда отбивая на нем только ему одному известный ритм. Отсутствующим взглядом он смотрел на Цири, которая в это время плескала на Юлиана воду из небольшого фонтана, а тот пытался ее поймать, каждый раз давая девочке в последний момент убежать. Весемир проследил за его взглядом и как-то печально вздохнул. — Эта нежная фиалка тебя до добра не доведет, — он сделал вид, что даже не смог припомнить чужое имя, несмотря на то, что Геральт провел с Лютиком — дурацкое прозвище — уже довольно много времени. Для Геральта вообще пара лет с одним человеком — долго. Мужчина Юлиана не одобрял, знал ведь, что теперь парень посвящен во все дела, а значит нужно постоянно контролировать, чтобы не сболтнул лишнего. Такой ветреный и непостоянный, вряд ли до него дойдет, что он сказал что-то не то. — Скорее уж лютик, а не фиалка раз на то пошло. И это в любом случае тебя не касается, — получилось грубее, чем хотелось, но Геральт порядком устал от чужого нытья. Половина его окружения мечтала избавиться от Юлиана по тем или иным причинам, но Белый Волк совсем не планировал вычёркивать из своей жизни самого дорогого для него человека по прихоти кучки идиотов. Пусть и полезных идиотов. Иногда он жалел, что не мог разъяснить всё и всем силовыми методами, но Лютик бы не оценил его порывов. — Цири, ты так подросла, — запыхавшаяся малышка с разбега бросилась в объятия Весемира, своим появлением избавив его от необходимости отвечать на грубость. Раскрасневшаяся от бега и перепачканная в пыльце, она выглядела самым счастливым ребенком на свете. Весемир потрепал девочку по золотистым волосам, проигнорировав появление Юлиана. — Как вы провели время? — вопрос Геральта звучал таким обыденным и домашним, будто тот задавал его каждые пять минут. Весемир поднял насмешливый взгляд на Лютика, облокотившегося на перила. Ответом ему был удивленный и наполненный непониманием. Если бы Весемир перевел взгляд на Геральта, то заметил бы искорки смеха, промелькнувшие в его глазах. В отличии от него, Белый Волк знал куда больше. — Как ты, малышка? — Весемир обратился с вопросом напрямую к девочке, будто забыв, что та гуляла не одна. — Лютик сказал, что там приготовили печенья с шоколадной крошкой, мои любимые. Я хочу сбегать за ними. Тебе принести? — девочка посмотрела на него жалобным взглядом, умолявшим сказать нет. Тогда все печенья достанутся только ей. — Нет, но спасибо за предложение, — девочка, довольная ответом, унеслась прочь, позволяя мужчинам перевести дух. Стоило ей скрыться за высокими дверями, как Геральт поднялся, в несколько шагов оказываясь напротив Юлиана. Тот за все это время не сделал ни одной попытки приблизиться, но стоило мужчине притянуть его в свои объятия, как на его губах появилась солнечная улыбка. Да и Геральт мало чем от него отличался. Весемир подавил страдальческий вздох. Со стороны они выглядели настолько приторно сладкими, такие счастливые и влюбленные, что хотелось сходить и проблеваться. Вместо этого он мог наблюдать, как Геральт начал целовать Юлиана, а тот с тихим смехом уворачивался от нежных поцелуев, так что его сопротивление больше походило на заигрывания. — Я все ещё здесь, — решил он напомнить, но особого эффекта это не возымело: Геральт все также вжимал Юлиана в холодную поверхность, только теперь уже совсем не пытаясь скрыть своего желания. Он им однозначно мешал, иначе бы Волк точно разложил кое-кого, упиравшегося в его грудь и всем видом выражавшего недовольство, прямо на белом мраморном столе. Весемира передёрнуло от представленной картины. Не хотелось бы ему стать свидетелем такого действа. — Геральт, — недовольно, но мягко, — я пойду к Цири, иначе нас убьют, если узнают какое количество сладкого она слопала. И я обещал ей тренировку, когда она была у нас в прошлый раз. — Да, я помню, — Геральт выглядел расстроенным, но получив мягкий поцелуй, оттаял, напоследок несильно ударяя Лютика чуть пониже спины. — Как он тебя терпит, — стоило Юлиану скрыться из вида, как Весемир отпил из своего бокала, смерив Геральта недовольным взглядом. — У него нет выбора, — Геральт как-то невесело усмехнулся в ответ, залпом выпивая свой стакан. Жидкость горчила и жгла, внутри после нее разливалось приятное тепло, но он не обратил на это внимания. Его взгляд был устрёмлен на дверь, за которой скрылись Цири и Лютик. — Вернёмся к делам, — Весемир собирался спросить Геральта, о каких тренировках говорил Юлиан, но видя, что тот не расположен к светским беседам, сразу перешёл к более важным делам. — Сегодня Йеннифер устроит небольшое представление. Ты не можешь пропустить этот блядский цирк. — Она уже сообщила, — Геральт кивнул, отодвигая папку в сторону. С делами на сегодня было покончено. Больше того, что требовало его внимания или подписи, не нашлось, поэтому он мог спокойно предаваться пустым разговорам. Они оба знали, что решение о продаже уже было принято. Йеннифер никогда бы своего не упустила. — Она сказала, кто еще хотел всё выкупить? — Намекнула, — Геральт старался отвечать уклончиво, чтобы не выдать того, что Йеннифер ему не намекала даже, а прямо сказала. — Тогда до встречи, надеюсь, вечер удастся, — Весемир кивнул, скрывая улыбку за бокалом горячительного. Геральта он знал с самого детства, поэтому его попытки увильнуть на него не действовали. Геральт проводил мужчину до его машины, чтобы посмотреть, как тот, в сопровождении ещё двух машин, выехал за пределы огражденной территории, а затем вернулся обратно в дом. Их спальня встретила его тихим шелестом штор и мягким солнечным светом, пробивавшимся через большое окно. Большое белое пятно на полу, запах пионов в вазе, которые все время подновляли, несколько вещей, брошенных будто в спешке — все это было привычным и домашним. С тех пор, как в его жизни появился Юлиан, все изменилось. Он услышал шум воды, доносившийся из-за закрытой двери. Геральт с трудом подавил вспыхнувшее желание присоединиться к Юлиану и подошёл к оставленному утром ноутбуку. Быстро введя пароль, он просмотрел несколько сообщений. Содержание нескольких порадовало, одно заставило задуматься. — Что-то интересное? — влажный после душа Лютик прижался к нему всем телом, обнимая руками за талию. В ответ Геральт просто положил руку поверх чужих, наслаждаясь исходящими от Юлиана теплом и запахом персиков. — Не особо. Майк нашел все, должны будут притащить Ламберту. — Прекрасно, — Юлиан уткнулся носом в его шею, прикрывая глаза. Он достаточно наигрался и натренировался с Цириллой, так что он заслужил минуту слабости. Хоть ему и нравилось с ней возиться, после нее всегда хотелось насладиться тишиной в компании Геральта. И самим Геральтом тоже было бы неплохо насладиться, но им предстояло появиться на не слишком интересном, но достаточно полезном мероприятии, так что всё откладывалось на неопределенный срок. — Надо собираться, — Геральт хмыкнул и отвёл от себя чужие руки, но только для того, чтобы развернуться и притянуть к себе горячее тело, а затем жарко поцеловать. Юлиан попытался запротестовать в его губы, но быстро сдался, когда чужие руки стянули белое полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер. — Ты говорил, что все будет вечером, — Юлиан с наслаждением прикрыл глаза, когда чужие руки начали мять его ягодицы. Геральт не скупился на поцелуи, оставляя их везде — на губах, щеках, шее, плече, ключицах. Кровь быстро разгоняла возбуждение по венам, заставляя его позорно всхлипывать на каждое прикосновение Белого Волка. — Я в душ, — неожиданно Геральт отстранился, напоследок оставив мимолётный поцелуй на сладких губах, тем самым остановив все протесты. Юлиан только закатил глаза, когда за мужчиной закрылась дверь. Вспыхнувшее желание требовало разрядки, но Лютик не стал ничего делать. Чувствовать предвкушение было слишком приятно, а минутная прихоть не стоила лишения себя основного блюда. Они собирались быстро. Юлиан, казалось, особо не выбирал, Геральт просто брал то, что ему купили его помощники. Добрались до нужного заведения тоже сравнительно быстро и в уютной тишине. Геральт всю дорогу мягко сжимал в своей руке теплую ладонь, не отрывая глаз от чужого лица. Холодная отстраненность постепенно сменилась теплой улыбкой, обращённой к нему, Геральту. Ему хотелось прижать Лютика к себе и не выпускать никогда. Его внутренний собственник кричал, что там будет слишком много людей и ненужного внимания, но вместо этого он подарил своему Юлиану ответную улыбку. Клуб встретил их громкой музыкой и толпой танцующих тел, которые двигались в каком-то странном бешеном ритме. Пройти на второй этаж в нужную им часть оказалось простой задачей, если большая часть гостей делала все, чтобы не попадаться на глаза Белому Волку. — Наконец-то, мы вас заждались, — Йеннифер одарила их приветливо-холодной улыбкой, по очереди обнимая каждого и оставляя несколько приветственных поцелуев. Сегодня она выбрала элегантный брючный костюм, открывающий вид на красивую грудь и тонкую цепочку с подвеской в виде звёзды. Йен всегда умела эффектно продавать себя. Стоявшая чуть в стороне де Врие обменялась насмешливым взглядом с Геральтом и серьезным с Юлианом. Тот на секунду ответил ей таким же холодным и деловым, но занятые приветствием Геральта, другие работники, в том числе и Йеннифер, не обратили внимания на их переглядывания. — Устраивайтесь и наслаждайтесь вечером, — Йен, придерживавшая Геральта под локоть, указала им их места, а затем упорхнула к другим гостям. Иного никто из них не ждал. Этот вечер принадлежал ей, как и этот клуб. — Кого я вижу, — после Йеннифер к ним быстро приблизился мужчина с бокалом вина и добродушной улыбкой. Мышовур, помощник Калантэ, был здесь, а значит скоро к ним подойдёт и сама Львица. — Рад тебя видеть. Геральт приветственно похлопал мужчину по плечу, всем видом выражая дружелюбие. Если здесь и остались те, кто покупался на эту видимость, то их ждало горькое разочарование. — Мы тоже тебе рады, — Белый Волк знал, как прозвучали его слова, но на большее у него не хватило фантазии. От него все равно никто не ждал более радушного приветствия. — Я вижу, — мужчина бросил взгляд за спину Белого Волка, где со скучающим видом Юлиан рассматривал яркие бокалы с напитками. Мышовур старался скрыть свое раздражение, но выходило у него из рук вон плохо. Юлиан ему не нравился, и он знал, что не был одинок в своем желании увидеть рядом с Геральтом кого-то более подходящего. Нежный цветочек, который только и делал, что красивой игрушкой таскался за Белым Волком, явно не тянул на почетное место рядом с ним. Особенно многих раздражало слепое обожание Геральтом всей глупости этого красивого, но болтливого мальчишки, который был способен только хорошо сосать и принимать в себя член. Причем не только Геральта. На остальное у него попросту не хватало мозгов. А его капризы, из-за которых менялись решения, мнение о нем явно не улучшали. Но чтобы не злить мужчину напротив, Мышовур лишь вежливо пожелал им хорошо провести вечер и удалился. — Как тебе? — в другой части зала Тиссая сделала глоток темно-вишневой жидкости, наслаждаясь терпким пряным послевкусием на языке. Она в компании Йеннифер стояла в стороне от веселящихся людей, наслаждаясь блаженным покоем. Никто не трепал ей нервы, не задавал лишних и откровенно глупых вопросов. Йен успокаивающе сжала ее ладонь, но больше ничем не выдала своего отношения перед другими. Пусть в их сторону вообще большинство старалось не смотреть. — Я уже переговорила со всеми, с кем можно. Такое количество идиотов за один вечер слишком тяжёлое испытание. — Ты сама устроила это мероприятие, — напомнила женщина, одаривая Йеннифер мягкой улыбкой. Йен в ответ лишь закатила глаза, как если бы общалась с Геральтом, и смерила ее оценивающим и почти что раздевающим взглядом. Сейчас темные волосы де Врие были зачесаны назад, в идеальную прическу, а элегантный костюм с белой блузой подчеркивал внешнюю строгость. Йеннифер с трудом подавила желание растрепать темные пряди и зарыться в них руками, чтобы насладиться их шелковистостью и мягкостью, а еще посмотреть на довольную улыбку Тисс, которая всегда ластилась к ее рукам. — Ты видела мальчиков? — Йен не сдержала смешка, но Тиссая только покачала головой. — Да, — де Врие первой заметила приближающихся к ним людей и смолкла, не став продолжать свою фразу. Ни к чему Калантэ слышать разговор, не предназначенный для ее ушей. — Как всегда, все идеально, — статная женщина в элегантном темно-зеленом с тонкой нитью жемчуга на шее смотрела на них насмешливо, как если бы знала что-то, чего не знали они. Тиссая подавила надменную улыбку. Если здесь кто-то обладал полезной информацией, так это не Калантэ. — Я знала, что ты оценишь, — Йен была сама учтивость, но на глубине ее темных в свете неоновых огней глаз поселился ледяной холод. — Думаю, твои переговоры прошли успешно? Хотя можешь не говорить, все уже в курсе, — Калантэ задала вопрос со скучающим видом, но цепкий взгляд следил за каждой эмоцией на лице Йен после ее слов. — Конечно, но вряд ли всем известны подробности, — девушка напустила показной таинственности, но это не меняло того факта, что доверять Львице она не собиралась. — Эйст, как всегда, молчалив. Может скажешь хоть что-нибудь? — Тебе не понравится то, что я хочу сказать, — муж Калантэ только ухмыльнулся, но продолжать разговор с хозяйкой клуба он явно не намеревался. Эйст всегда, по большей части, был молчалив, находясь в тени своей обожаемой жены. Йен когда-то поражалась тому, как легко тот соглашался скромно следовать за ней, но видя каким жадным взглядом мужчина окидывал фигуру своей супруги, она перестала удивляться. Такой взгляд Йеннифер видела только у двоих — Эйста и Геральта. И после этого кто-то хотел, чтобы один оставил свою все ещё любимую супругу, а другой перестал оберегать любимого и, скорее всего, будущего супруга? Люди либо слепы, либо тупы. Йеннифер бросила быстрый взгляд на Тиссаю, которая молча пила свое любимое вино, не обращая внимания на представленное многообразие коктейлей, и что-то читала в телефоне. Она надеялась, что ее взгляд ничем не отличался от тех, что был у этих двоих, когда они смотрели на Калантэ и Юлиана. — Что ж, я бы была не против это услышать, но вы прибыли сюда хорошо провести время и отдохнуть, поэтому достаточно о делах. Думаю, что вас порадует скорое выступление, — Йен кивнула в сторону небольшой сцены, установленной в самом центре танцпола, полностью занятого людьми. — Да, пожалуй. Надеюсь, оно нас не разочарует, — Калантэ ответила ей приторно-сладкой улыбкой, за которой скрывался опасный игрок. Йен чувствовала исходившую от нее угрозу, но только подарила в ответ такой же дежурно-вежливой улыбкой. — Это было забавно, — подала голос де Врие, когда гости отошли на достаточное расстояние, направляясь к приготовленным для них местам. — Тебе это кажется забавным? — Йен выглядела удивленной. Не такого она ожидала. — Почему нет? Она злится, что упустила такую сделку, а сделать Львица ничего уже не может. Ей уже ничего не светит, поэтому остаётся только отойти в сторону. — Все ещё не вижу ничего забавного, — Йен подошла ближе к устроившейся на подлокотнике черного кресла Тиссаей, устраивая свои руки на чужих плечах. — Мне просто кажется забавным, что она так бесится. — Мне пора начинать ревновать? — Если хочешь, — Тиссая была довольна произведенным эффектом. Телефон издал неприятный пищащий звук, оповещая ее о входящем сообщении. Она быстро открыла его, пробегая глазами по короткому сообщению. — Что-то интересное? — Ничего, просто кое-кто вспомнил, что он не только красивое дополнение. — Это было бы похоже на Юлиана, если бы у него был мозг, — Йен ухмыльнулась, вспоминая любимого мальчика Геральта. Белый Волк рядом с ним становился похожим на влюбленного идиота, но ему повезло, что Лютик был красивым и милым котёнком, который не вмешивался больше, чем надо туда, куда ему лезть не следовало. — Может быть, — Тиссая прижала к себе Йеннифер, скрывая хитрый блеск в серо-голубых глазах в теплом плече. Скоро шум стих, уступая место пока приглушенной музыке и цветным бликам, освещавшим сцену. Яркие всполохи высвечивали тонкую фигурку девушки, за которой разместилось несколько людей с аппаратурой и микрофонами. Она сама держала в тонких руках гитару, пока разноцветные вспышки отражались на светлых волосах новыми цветами. Она обвела приличную толпу взглядом, а те поддержали ее громкими криками и приветственными возгласами. — Сейчас будет круто, Эсси сможет развеселить толпу, — Лютик, удобно устроившийся в родных объятиях, внимательно следил за началом выступления, благо с их места открывался прекрасный вид. Геральт давно не видел Юлиана таким заинтересованным. Легкий укол ревности оказался неприятным, поэтому он постарался подавить странное чувство. Это его Юлиан, пусть и восторженно рассматривавший невысокую певицу в голубом платье. — Думаю, да, — Белый Волк замечал все пристальный взгляды, направленные на них, но проигнорировал их, показательно прижимаясь губами к виску притихшего Лютика. На губах Юлиана сразу появилась довольная улыбка, но он не оторвал своего взгляда от сцены, на которой девушка уже приступила к исполнению какой-то романтичной глупости. Песня была красивой, о любви, а изрядно подвыпивший зал, хоть и наполненный людьми с тугим кошельком, подпевал ей уже на втором припеве. Геральт заметил, что за ними пристально следят пронзительные темно-карие глаза. Калантэ с супругом, в объятиях которого она устроилась примерно так же, как Лютик в его, не отводила от них насмешливого взгляда. Йен специально так разместила приглашенных или ей было просто лень выполнять свою работу? На этом этаже все гости хорошо просматривались, хоть это и считалось более дорогой частью клуба. Если кого-то из гостей коробило пристальное внимание или им хотелось уединиться, то их ждали отдельные комнаты на другом этаже. Геральт вспомнил, как благодаря Йен, а может не только ей, встретил Юлиана. Это было в этом же месте, только тогда это был самый обычный день, когда люди толпились и пили, а вип-гости развлекались на втором этаже. Геральт был окружён несколькими девушками, дизайнерские платья которых едва прикрывали нижнее белье. Он не сразу заметил симпатичного парня, устроившегося возле перил. Тот выглядел радостно-возбужденным, и первое время Белый Волк просто за ним наблюдал. За все время, парень почти не покидал своего места, а те, кто хотел с ним заговорить, почему-то быстро уходили, сопровождаемые холодной улыбкой. — Я покажусь очень банальным, если спрошу, что здесь в одиночестве делает такой красивый парень? — Геральту надоело ждать, когда незнакомцу надоест игнорировать тупые подкаты, после чего он выберет себе кого-то на вечер. О том, что тот мог быть занят или не заинтересован в развлечении на одну ночь, Геральт не думал. Ему обычно редко кто отказывал. Правда и хотел он кого-то редко. — Слишком банальным, можешь попробовать ещё раз, — парень кинул на него какой-то оценивающий взгляд, но большего интереса к его персоне не проявил. Это было бы обидно, если бы Геральт не сомневался, что этот парень уедет вместе с ним. — Геральт, — мужчина подошёл ближе, становясь сбоку от разглядывавшего толпу парня, и почти соприкоснулся с ним плечами. Тот в ответ не сделал попыток отодвинуться или уйти, что можно было воспринимать как маленькую победу. — Лютик, — парень, не раздумывая, ответил, а Геральт хмыкнул в ответ. Лютик. Так могли бы звать милого пёсика или дорогую шлюху. Парень не тянул ни на то, ни на другое: белая рубашка, поверх которой накинут черный жилет, темные брюки, подчеркивавшие длинные стройные ноги, которые хорошо будут смотреться на его плечах. Хотя всё-таки второй вариант мог подойти, слишком симпатичный, чтобы думать об ином занятии, получая так много внимания к себе. Геральт в настоящем усмехнулся, вспоминая всю глупость своих тогдашних мыслей. — Интересное имя, — Белый Волк повернулся к нему лицом, с интересом вглядываясь в красивое личико напротив. Если парень искал здесь того, кто оценит и заплатит за такую красоту, то его поиски увенчались успехом. Геральт даже не сомневался, что успел произвести правильное впечатление. — Ты думаешь, что я тебе отдамся через пару минут после знакомства? — Я бы сказал, что через час, но если хочешь через пару минут, то я только за, — Лютик закатил глаза, явно повеселенный ответом. — И это срабатывает? — Преимущественно да. — А если нет? — У всего есть своя цена, — равнодушно пожал плечами Геральт, придвигаясь ближе, одновременно проводя рукой по чужой спине, желая опуститься ниже, но парень отодвинулся от него, разрывая контакт. — Тебе моя не по зубам, — в голосе слышалась ядовитая насмешка, а глаза оставались равнодушными на первый взгляд. Но если приглядеться, можно было заметить искры, которые могли одновременно отражать как злость, так и интерес. — Проверим? — Геральт не привык слышать отказы, но новое всегда быстрее заводило, разжигало его любопытство и подстегивало к продолжению. — Попробуй, — парень что-то заметил внизу, отчего его взгляд стал пронзительным и холодным. — Давай в другой раз, но мне было весело, правда. — Ты думаешь, что сможешь уйти? — Я думаю, что ты хочешь поиграть, — Лютик быстро отошёл от него, подмигнув напоследок, и быстро сбежал по лестнице вниз. Геральт проследил за ним заинтересованным взглядом. Игра обещала стать интересной. — Это было бы чудесно, если бы ты не заснул с открытыми глазами, — голос над ухом выдернул его из воспоминаний. Юлиан смотрел на него с насмешкой, только эта так разительно отличалась от той, первой: она была мягкой, такой привычной и родной. Геральт прижал его еще ближе, накрывая чужие губы своими, пытаясь так выразить все сводящие с ума чувства к Юлиану. Лютик ведь тогда с ним уехал, только то, каким образом все произошло в тот вечер, Геральту сейчас совсем не нравилось. — Я просто задумался, — Геральт зарылся носом в волосы, пропахшие смесью чужих духов, но все равно с уловимым ароматом шампуня с персиками и его собственным, только ему присущим запахом. — Боюсь представить о чем, — Лютик в его руках заметно напрягся, но получив мягкий поцелуй в макушку, тихо засмеялся. — Вспомнил нашу первую встречу. — О, — Юлиан улыбнулся, поворачиваясь к нему и с удовольствием оставляя мимолётный поцелуй на его губах, — ты вспомнил начало знакомства или его окончание? — Начало, — Геральт увидел лёгкую обиду в голубых глазах. — Ту часть мы повторим чуть позже. — Ловлю на слове, — Лютик снова повернулся к сцене. Он пропустил, кажется, всего одну песню, но было ощущение, что мимо него прошло много больше. Юлиан прекрасно помнил, как закончился тот вечер. Ему всё понравилось, но Геральт потом долго злился. Не слабо Лютик тогда усложнил ему задачу, сбежав под утро. После выступления белокурого ангела на сцене появился молодой мужчина, исполняющий что-то напоминающее рок, но как-то слабо, без души. Зал был не в восторге, но кого это волновало, пока покупалась выпивка, да и не только она. — Йен уже сообщила, кто счастливый обладатель этих весёлых игрушек? — они впервые за вечер смогли поговорить наедине, поэтому Калантэ не упустила возможности поддеть Белого Волка. Львица перевела взгляд с отстраненного Геральта на о чем-то воркующего с барменом Юлиана. Геральт, видимо, этого не замечал или хорошо маскировал свои чувства. А у его мальчишки неплохой вкус. Бармен и впрямь симпатичный — голубые глаза, кудри и накаченные руки. На разовый перепихон сойдёт. Особенно для того, кому уже должно было надоесть общество и внимание Геральта. — Да, — Белый Волк знал все это и без нее. В конце концов, он помогал с покупкой новых разработок оружия, используемого для поражения цели, находившийся на расстоянии в несколько километров. Несколько более мелких игрушек — для стрельбы с близкого расстояния привычные пистолеты, немного холодного оружия — скоро станут почти что его собственностью. Несколько машин через пару часов отгрузят на полигоне ящики, где пройдут первые стрельбища. Это был первый контракт с этим продавцом, который действовал через Йен, а игрушки оказались действительно стоящими. Некоторые из них опробуют его ребята, а часть окажется в более умелых руках. — Ты ничего не замечаешь? — Львица кивнула в сторону Юлиана, но Геральт остался таким же бесстрастным, даже если внутри все чувства вытесняла злость. — А что я должен заметить? — в голосе слышался металл, поэтому даже Калантэ не рискнула продолжать разговор на эту тему. Этот мальчишка делал рассудительного некогда мужчину слабым. Правда сама Калантэ забывала, что ещё один мужчина превращался в нечто желеподобное, стоило ей оказаться рядом. И его она точно не считала слабым. — Да так, — она хорошо видела, как бармен что-то дал Юлиану, какой-то белый листок или салфетку, на которой что-то было написано. Если Геральт прощает все это, то он совсем опустится в ее глазах. Вечер продолжился для других, но теперь они могли убраться, не нарушив правил приличия. Юлиан был задумчивым, иногда просматривая сообщения на телефоне. Изучающего взгляда он будто не замечал, но сидел так, что Геральт мог почувствовать исходившее от него тепло. Кончики пальцев жгло от желания прикоснуться, но он выжидал, давая пламени разгореться. — Ты флиртовал с ним, — Геральт с силой вжал Юлиана в стену, но не настолько, чтобы причинить тому реальную боль, стоило им только оказаться в их квартире. — Разве? Просто привычка, — Юлиан посмотрел на него из-под опущенных ресниц, и у Геральта окончательно сорвало крышу. Он ведь знал, что у его Лютика с тем барменом точно ничего быть не могло, но проклятая ревность жгла хуже каленого железа. Юлиан призывно облизал губы, прижимаясь к нему всем телом. Геральт изучал его кожу губами, оставляя влажные и желанные поцелуи, шарил руками по гибкому телу. Юлиан с каждым поцелуем дрожал от нетерпения, тёрся об него, но держался. Он думал об этом весь день и так ждал возможности побыть вместе, поэтому сейчас несколько минут роли не играли. Геральт мял ягодицы, попутно оставляя следы на шее. Юлиан намеренно выгнулся так, чтобы открыть еще больше доступа к чувствительной коже. Одежда раздражала и без того оголённые нервы, поэтому Геральт рывком сорвал с Лютика рубашку, пиджак тот благоразумно скинул сам. Юлиан обвил его руками за шею, чтобы так крепко и нужно прижаться к горячим губам. Между ними будто пробегало электричество, а каждое соприкосновение оголенной кожи посылало разряды вниз. Мысли все крутились вокруг одного, единственного человека напротив. Геральт постарался быстро расправиться со своей рубашкой, не прерывая поцелуй. — Может попробуем дойти до кровати? — они набросились друг на друга, как только вошли в городскую квартиру, где оставались, если не было сил или желания, а то и того, и другого, чтобы вернуться в загородный дом. — Потом, — Геральт всё-таки отбросил ненужную и уже смятую под длинными пальцами рубашку в сторону, возвращаясь с поцелуями к шее. Одна рука плавно вернулась к общупыванию задницы, пока другой он скользил от груди к поясу брюк. Лютик сдавленно охнул, когда ладонь Геральта опустилась на его вставший член, хоть и через ткань, надавливая с силой, но все равно недостаточно. Хотелось всего больше и сразу. Звук расстегиваемой молнии казался слишком громким, прерываемый только их сбившемся дыханием и шелестом соприкосновения оставшейся одежды. Геральт отодвинулся от него, позволяя ему самому приспустить ненужную одежду. Юлиан быстро понял, чего от него ждут. Хотя сложно было не понять, когда Геральт раздевал его одним только взглядом. Лютик, не спеша, опустил руки на кожаный ремень, демонстративно неторопливо расправляясь с ним, вытягивая его из пояса и откидывая в сторону. Звук вышел слишком громким, но никто даже не вздрогнул. Геральт жадно следил за тем, как Юлиан плавно и тягуче медленно спускает брюки вниз, обнажая стройные ноги и оставаясь в одном белье. Лютик же смотрел на то, как часто грудь Геральта вздымалась, дыхание учащалось, а в глазах, казалось, отражалось пламя самого пекла, в котором Юлиан готов был гореть целую вечность. Белый Волк снова был рядом и, казалось, он был везде — его губы, руки, но этого все равно было мало. Он ухмыльнулся, заставляя Юлиана сжать руки на его плечах, а затем легко подхватил его, словно парень, удерживаемый им, ничего не весил. Лютик, чтобы упростить задачу, скрестил ноги за его спиной так, чтобы было легче донести его до первой горизонтальной поверхности. — Удобно? — получилось немного насмешливо, но Юлиан все равно кивнул, сильнее сжимая руки на плечах и впиваясь короткими ногтями в кожу. От его хватки должны остаться мелкие царапины, но никого это не волновало. Оказавшийся на пути диван был самым удобным, прекрасным и вообще идеальным местом для занятия любовью. Всё-таки не зря они его столько выбирали. Если бы не диван на пути перед горячо любимой Юлианом кроватью, то они бы просто занимались непотребством на полу. Такое уже случалось раньше, когда они по чистой случайности сползли с кожаного дивана, стоявшего здесь прежде, им то, конечно, понравилось, но на всякий случай купили новый — побольше. Геральт легко уложил свою драгоценную ношу на кожаную поверхность. На них все ещё оставалась одежда, которая не давала прочувствовать все, доставляя неприятные ощущения, когда чувствительная кожа соприкасалась с грубой тканью. Пришлось отстраниться от желанного тела, чтобы быстро избавиться от лишних вещей. Лютик следил за каждым его движением таким же голодным взглядом, который был у самого Геральта несколько минут назад. — Ты издеваешься, — подытожил Лютик, когда Волк взял из небольшого ящика под столом маленькую баночку. — Кто-то плохо себя вел, — он даже не скрывал, что наслаждается чужой нетерпеливостью, но не спешил давать того, на что напрашивался Лютик. Тот нетерпеливо приподнимался, облизывал губы и смотрел самым просящим взглядом, который мужчина только видел, и его неприкрытое желание возбуждало куда больше самых откровенных ласк. — Я буду вести себя хорошо, честное слово, — Лютик приподнялся, чтобы избавиться от белья, но его руки перехватили. Геральт поднял их и прижал к дивану, тем самым устанавливая негласное правило — не касаться. Ответом ему стал жалобный стон, но менять правила он не собирался. Юлиану оставалось только нетерпеливо кусать губы в ожидании. Геральт мог ещё долго продолжать сладкую пытку, но он хотел Лютика ничуть не меньше. Горячие ладони медленно скользили по ногам, нарочито медленно стягивая последний предмет одежды, одновременно едва проходясь по коже. Юлиан под ним замирал от каждого прикосновения, но пока не начал умолять его ускориться. Белый Волк приблизился к его лицу, вглядываясь в знакомые черты лица. Лютик сам потянулся к нему, чтобы получить свой законный поцелуй. Он ведь хорошо себя вел последние несколько минут. Геральт на это только усмехнулся, не прерывая своих действий и оставляя короткие поцелуи на губах. Воспользовавшись тем, что Юлиан отвлекся на них, он осторожно начал растягивать его, подготавливая для себя, хотя этого и не требовалось. Они были вместе достаточно, но Геральт не желал добавлять ненужной боли. Юлиан заслуживал бережного обращения. Мужчина не торопился, получая удовольствие от того, как Лютик приглушенно стонал в его губы, иногда срываясь и умоляя. — Я готов, пожалуйста, трахни меня уже, — эти слова совсем не вязались с жалобными стонами и горячим дыханием в его плечо. Но Геральт и без того устал сдерживаться, пусть и представшая перед ним картина была лучше любой ожившей мечты. Он приставил головку ко входу, не давая сразу того, о чем его так просили. Юлиан попробовал сам насадиться, но ему не дали, недовольно рыкнув и войдя сразу почти на половину. Лютик подавился громким протяжным стоном. Забыв обо всем, он опустил руки на крепкие плечи, будто пытаясь удержаться. Толчки становились быстрее, Геральт то полностью выходил, то вбивался на всю длину. Звуки, которыми наполнялась комната, больше подходили фильмам для взрослых, но громкие шлепки только добавляли жара. Юлиан потянулся к его губам, а он не стал отказывать им в удовольствии, сам целуя своего Лютика. Этот поцелуй, нежный и почти невинный, просто прикосновение к губам, так контактировал с сильными и немного грубыми движениями Геральта. Юлиан протянул руку к своему члену, чтобы помочь себе, но ему опять не дали, прижав ее к спинке дивана. Наверное, после этого на запястье останется след, но сейчас все, о чем каждый мог думать, — это они, слившиеся воедино. Геральт сделал ещё несколько движений, прежде чем кончить глубоко внутри. Лютику понадобилось всего несколько движений по своему члену, чтобы почувствовать такое же сводящее с ума удовольствие. — Надо в душ, — Юлиан придирчиво осмотрел капли на животе, пятна на кожаном диване и сыто улыбающегося Геральта. — Надо в кровать, — вторил ему Волк, оставляя мягкий поцелуй на его плече и придерживая за талию, тем самым не давая подняться. Душ может подождать, а вот неторопливые поцелуи — нет. У них впереди была целая ночь, которой должно было хватить и на душ, и на кровать, а при желании можно было воспользоваться удобным, на первый взгляд, ковром. Его планам не суждено было сбыться. Беспокоить Белого Волка вообще было плохой идеей. Это надо было уяснить раз и навсегда и не пытаться лезть в клетку с голодным хищником. В данный момент Геральт хотел убивать, но вместо этого просто переводил раздраженный взгляд с одного мужчины на другого. Его оторвали от любимого, а значит Белый Волк однозначно был не в настроении. В тот момент, когда раздался звонок, он размеренно двигался внутри Лютика, расставив руки по обе стороны от его головы и не давая ему кончить. Каждый раз, когда тот приближался к разрядке, менялись поза и скорость, а все мольбы и просьбы прерывались поцелуями и сильными толчками. Теперь же он вынужден разглядывать идиотов, не сумевших нормально выполнить свою работу. Ламберт старался не смотреть на Геральта, Эскель что-то бормотал под нос, но грозный взгляд, не предвещавший ничего хорошего, заставил его замолчать. — Объясни мне ещё раз, только нормально, почему я среди ночи должен нестись к вам, чтобы разбираться с вашими косяками? — Мы не могли предположить, что так будет, — со спины раздался спокойный голос наставника, но это явно не успокоило бесящегося Геральта. — То, что тебя оторвали от любимой попки, не значит, что нужно срывать зло на окружающих. — За то, что меня оторвали от Юлиана, я стребую с них отдельно. А вот то, что их перебили, как стадо овец, меня не устраивает в принципе. Может мне нужно сменить доверенных людей? А вы что скажете в свое оправдание? — Геральт обратился к притихшим мужчинам. — Здесь была охрана, все подготовленные, те, кого тренировал Мир. Но в наши ряды затесалась крыса, она и помогла снять часть ребят из тех домов, — Ламберт указал рукой на здания, возвышавшиеся на приличном расстоянии от их складов, — а часть перебить внутри. Если бы не это, то они бы никогда не забрали всё, даже подойти не смогли. — Они не забрали ничего, — Геральт хмыкнул, на его губах играла кровожадная улыбка, от которой по спине пробегал неприятный холодок. Этот Геральт совсем не походил на того мягкого и нежного любовника, которым он становился рядом с Юлианом. Контраст был таким разительным, что поверить в то, что это один и тот же человек, было сложно. — В каком смысле? — Весемир удивленно посмотрел на Геральта, оказываясь напротив него. Ламберт и Эскель были удивлены не меньше, чем он, но молодым неумение скрывать эмоции прощалась. Весемир смутился, когда понял, насколько поражённым он выглядел. — В прямом. Всё в другом месте. — Перестраховывался? — уточнил Эскель, ответственный за сохранность и безопасность на данном складе. Это был один из самых охраняемых, используемый для наиболее ценных и важных товаров и операций, а теперь оказывалось, что где-то есть ещё один. — Решили опробовать все раньше. Часть уже на личном полигоне, но сюда решили отправить пустые, чтобы не привлекать лишнего внимания. — Ты не сказал, что мы будем проверять в другом месте, — Ламберт не мог понять, когда он упустил момент с объявлением такой информации. — Вы и не будете. Это было не для вас, — Геральт потер рукой переносицу, выглядел он при этом явно утомленным пустым разговором. — Закончим на этом. На остальных точках и складах увеличьте охрану и проверьте всю систему на предмет взломов. А ещё займитесь поиском тех, кто сливал информацию. Не мог этот идиот действовать один. Нужно также отправить несколько людей к Йеннифер и Калантэ на всякий случай. Плюс дополнительно приставьте машину к Цири, не хочу, чтобы с ней что-то случилось. — А твой Лютик? — получилось слишком язвительно, но Ламберт ничего не мог поделать со своим отношением. Бесполезная кукла отвлекала Белого Волка, а если Юлиан останется без защиты или пострадает, то это ударит по нему. Геральт был для него как старший брат, поэтому видеть, как тот становился слабее и терял хватку, ему не хотелось. — С безопасностью Юлиана я разберусь сам, — Геральт посмотрел на него так, что он невольно отступил на несколько шагов. — Осталась ещё одна проблема. Та тварь, что нас сдала, Риенс, он ещё жив. Его подстрелили, когда поняли, что он всех сдал. Те его не забрали, а дрянь оказалась живучей, ранение было легким, в ногу. Поэтому все это время продержался. — Вы пробовали узнать от него что-то полезное? — Да, но результатов нет. Молчит сученок, знает, что пока не узнаем ничего, будет жить. — Тащите его сюда. Через несколько минут двое ребят принесли какого-то мужчину. Вся одежда была в крови, лицо больше походило на один большой синяк, залитый таким же обилием алой жидкости. Самостоятельно на ногах он стоять не мог, поэтому, когда его отпустили, повалился на колени. Упасть ему не дала сильная хватка одного из тащивших его парней, которая оставила его в относительно вертикальном положении. — Белый Волк, грёбаный мудак, — мужчина улыбнулся ему, демонстрируя окровавленный рот и отсутствие нескольких передних зубов, — как поживает твоя шлюха? Ещё не надоело подставляться такому уроду? На такую сочную попку найдется много желающих. Интересно, сколько надо дать, чтобы он сбежал к новому ебырю? Думаю, не много. — Ты ещё можешь болтать? — Геральт подошёл к одному из своих людей, оказываясь спиной к искалеченному мужчине и его людям, молча наблюдавшим за происходящим. Риенс сплюнул на землю кровавую слюну вместе с белесыми осколками. Боли он почти не чувствовал, перед налетом накачался всяким дерьмом, но, когда начнется отходняк, он расскажет им всё, а пока он пытался задеть Белого Волка за живое. — Все знают, что из-за него ты стал слабым, бегаешь вокруг, как курица с яйцом. Тебе не хватит яиц даже прикончить его, если он покувыркается с кем-то ещё. — Все сказал? — Геральт даже не повернулся, молча забирая у охранника что-то, из-за его широкой спины никак не мог разглядеть, что это было. — Могу сказать, как много твоих людей с ним трахалось. Он хорошо подмахивает… Договорить ему не дал громкий выстрел. Люди вообще плохо разговаривали с дыркой в голове. Геральт медленно опустил руку, рассматривая результат своей работы. — И зачем? Мы не успели ничего узнать! — Я услышал достаточно, — Геральт вернул оружие, направляясь к своей машине. По напряжённой спине и хмурому взгляду стало понятно, что им оставалось только избавиться от трупа и выполнить указания. Несколько дней прошли в относительном спокойствии. Его люди работали, искали в своих рядах предателей, а Геральт мелькал на нескольких благотворительных мероприятиях. — Напомни мне, почему мы здесь? — Потому что это прием в честь нового мэра, а ты у нас активно спонсировал его предвыборную компанию, как один из главных меценатов города, — напомнил Лютик, словно хорошо заученную речь, и поправил и без того прекрасно сидящий на Геральте костюм. Полюбовавшись на свой выбор, а он был идеален, как и мужчина в него облаченный, Юлиан осмотрел банкетный зал. Глаза сразу выделяли из толпы знакомые лица. Мэр с женой — не интересно. Калантэ, Эйст и Цири, приветливо помахавшая ему рукой, на что он подмигнул ей в ответ. Йеннифер и Тиссая, куда без них, только стояли порознь, как если бы были не знакомы. Если остались люди, которые в это верили, то Юлиан им не завидовал. Какой уровень интеллекта надо иметь, чтобы не заметить настолько откровенные переглядывания, он не знал. Борх и его вечные спутницы, это не так плохо. Куча интриганов, в лице совета директоров, возглавляемых Истредом и Вильгефорцем — это не слишком приятное соседство. В остальном было много тех, кого назвали бы светской частью города. Несколько приглашенных знаменитостей, художники, актеры и те, кто хотел найти себе покровителя. Они с Геральтом чувствовали на себе чужие взгляды, но внимание стало привычным делом. — Интересно, в какой момент им надоест смотреть на нас? — Никогда? — Геральт притянул своего парня к себе, но устраивать всем бесплатное шоу не стал, просто обнимая того на виду у всех. Люди начали отводить взгляды, Лютик заметил, как Калантэ скрыла усмешку за бокалом шампанского. — Привет, — Цири постаралась подойти к ним как можно медленнее, а не кинуться со всех ног. — Лютик, мне сказали, что где-то здесь есть маленький сад с цветами. Сходишь со мной посмотреть? — Конечно, — Юлиан сдался без боя под этим умоляющим взглядом. Схватив его за руку, девочка чуть ли не вприпрыжку направилась к двери. Нежно- розовое платье хорошо сочеталось с удобными кроссовками. Геральт покачал головой, наблюдая за тем, как двое его самых дорогих людей покидают наполненное людьми помещение. — Хорошая малышка, похожа на мать, — к Геральту подошёл Вильгефорц с почти пустым бокалом. Генеральный директор одной из самых крупных компаний города изо всех сил старался сделать опечаленный вид, но выходило у него паршиво. Белый Волк при его появлении напрягся, но заметить это могли только несколько человек, двое из которых только что покинули зал. — Да, — Геральт взял с подноса пробегавшего мимо официанта бокал, сразу делая несколько глотков. Дани был его другом, не лучшим, но хорошим, а маленькую Цири он знал с детства. После смерти родителей по официальной версии из-за шторма, потопившего их яхту, по неофициальной из-за нескольких прицельных выстрелов во время купания в воде, Геральт помогал как мог. А то, что малышка любила их всех, объяснялось просто: девочке нужна была семья, и они стали ей для нее. — Как печально, что с ними такое приключилось, — Геральт только кивнул, делая вид, что продолжает слушать мужчину, вещавшего что-то про стечение обстоятельств и судьбу. Неожиданно двери распахнулись, заставив людей замереть на месте. Несколько вооруженных людей в масках вышли вперёд, остальные держали на прицеле Цири и Лютика. Девочка была бледной, но упрямо держала голову поднятой, настоящий Львёнок. Юлиан выглядел беспечным, но если посмотреться, можно было заметить, как напряжены его плечи и сжаты кулаки. Никто присматриваться не стал, все только и смотрели, что на Цири, Геральта и Калантэ. Львица стояла прямо, но в глазах такой сильной и гордой женщины, был страх. Она не могла потерять ещё и Цириллу. — Если кто-то попробует достать оружие, мы прикончим парня, — после этих слов многие даже без приказа убрали руки от кобуры. Геральт не вздрогнул, лишь посмотрел на Цири с мягкой успокаивающей улыбкой, обещавшей, что все будет хорошо. На Юлиана он не смотрел, но всем видом показывал, что те, кто посмел покуситься на членов его семьи, долго не проживут. С тем, как им удалось пробраться в охраняемое здание, он разберётся позднее. Ламберт, Эскель и Весемир стояли немного в стороне, но на них первых же направили оружие, чтобы пересечь любые мысли о сопротивлении. — Чего вы хотите? — Тот груз, что вы получили пару дней назад. Геральт хмыкнул, стоило ему услышать эти слова. Много-много отборнейшей травки — гашиш, немного марихуаны — и ещё несколько сортов синтетической дряни в меньшем количестве для пробы. Это стоило достаточно, чтобы рискнуть жизнью. — Хорошо, я скажу, где склад, и уберу оттуда своих людей, как только вы их отпустите. — Мы похожи на идиотов? Как только эти двое отойдут, нас пристрелят. — Пусть уйдет кто-то один, — спокойный голос Юлиана в повисшей тишине звучал как гром, среди ясного неба. Люди зашевелились, начали негромко переговариваться и переглядываться. Лютик смотрел Геральту прямо в глаза, будто пытаясь что-то сказать одним взглядом. Видимо Геральт его понял, раз кивнул и как-то устало вздохнул. — Ладно, можете сами решить, кто пойдет, — мужчина в маске разразился хохотом, который поддержали остальные. Все понимали, что, если Юлиан уйдет, а с девочкой что-то случиться, ему никогда этого не простят. — Я останусь, — звонкий детский голосок, в котором звучала твердая решимость, не мог ни умилять. Такая маленькая и храбрая, если бы они жили во времена средневековья, она бы сошла за маленькую княжну. Юлиан наклонился к ней и что-то быстро сказал на ухо, но расслышать, что это было, ни у кого не получилось бы, они стояли в отдалении от друхих гостей. — Думаю, всем понятно, что я остаюсь, — один из нападавших кивнул, подталкивая девочку в сторону гостей. Она стряхнула чужую руку, как если бы к ней прикоснулись что-то мерзкое, и побежала к Эйсту, стоявшему к ней ближе всех. — Сейчас я дам тебе листок бумаги, ты напишешь адрес. Потом, когда наши люди будут на месте, ты отзовешь своих людей. Понял? — Да, — Геральт сделал незаметный знак рукой, который был сигналом к действию. Все произошло за доли секунды. Вот Юлиан отходит назад, оказываясь за спиной одного из идиотов, который даже не подумал его остановить, вот он делает резкий удар, из-за которого нападавший падает на колени, затем быстро разворачивается и хватает другого за руку, профессионально отводя руку с оружием и делая захват, после которого пистолет оказался в его руках. Остальные не успевают сообразить, что что-то произошло. Ламберт собирался выхватить пистолет, но прежде, чем он успел это сделать, слышатся выстрелы. Три точных, прицельных — три трупа, из-за которых на светлом кремовом полу начали появляться алые пятна. Юлиан медленно опустил руку, которой все еще сжимал пистолет. В его глазах читалось абсолютное спокойствие человека, который знал, что делал. Страха за содеянное, ужаса или радости в голубых глазах не было. Он безразлично осмотрел тела, а затем легко перешагнул через того, кто лежал перед ним. Тот был ещё жив, но рука была сломана, по-видимому, в нескольких местах. Лютик не пожалел сил и умений, когда выбивал из его рук оружие. Геральт молча подошёл к нему, забирая у него пистолет и заключая в крепкие объятия. Юлиан уткнулся носом в его плечо, комкая в руках дорогой пиджак, чтобы скрыть предательскую дрожь в руках. Убивать всегда было сложнее всего. — И что это было? — Йен посмотрела на веселящуюся Тиссаю, которая во время всей заварушки была одной из немногих, кто остался хладнокровным. — Я же говорила, что кто-то вспомнил, что он не бесполезное украшение. — Ты знала? — Да, довелось несколько раз пересечься, — Йен кивнула, сразу понимая о чем речь. Хотя вариантов приобретения таких навыков было не много, то, что он работал с Тиссаей сильно ограничивало круг возможностей. Та предпочитала наемников из бывших агентов, бывших или действующих работников полиции для грязной работы или дорогих убийц. — Как думаешь, Геральт знает? — Конечно, — женщины переглянулись друг с другом, понимая все без слов. Остальные смотрели на Лютика пораженно, как если бы он был диковинным животным. Понимание того, что Геральт выбрал отнюдь не нежный цветочек, приходило постепенно, но некоторые все также пытались осознать произошедшее. Пока все перешептывались, Белый Волк крепче прижал своего Лютика к себе. Пусть все считали, что он — его главная слабость, но на самом деле тот делал его только сильнее.