Сладкий папочка

В какой момент жизнь успела перевернуться с ног на голову? Когда светлая полоса превратилась в сплошную черную? Когда его любовь омрачилась диким страхом? Гарри задавался этими вопросами уже не один час, прокручивая в разных вариациях, и таким образом отвлекал себя от банальной паники. Ведь в моменты паники он ничего не мог делать. А делать нужно. Как можно скорее. Пока он не вернулся. Пока не понял, что Гарри знает. Пока… нужно собрать вещи. Первая разумная идея, пришедшая в голову после удушающей паники, лихорадочными сетями опутавшей всё тело. Собрав всё самое необходимое, Гарри пулей вылетел из квартиры, оставив ключи в почтовом ящике, и рванул подальше. Пока ещё мог это сделать. Первым делом Гарри решил позвонить Драко. Попросить его помощи. Трубка горела в руках огнём, нервы были на пределе. — Слушаю, — после четырех гудков отозвался недовольный, сонный голос Малфоя. — Чел, сорян, что разбудил, — извинился Гарри, даже не пытаясь скрыть облегчение, что друг взял трубку. — Можно сегодня у тебя переночевать? — Чего? — первые пару секунд стояло молчание, а после вылилось недоумение. — Переночевать у меня? Что за неожиданное предложение, Поттер? Тебя твой папочка из постели выгнал? Или он свалил в очередную командировку и тебе стало одиноко в пустой постели? — Нет, — нервно усмехнулся Гарри и лишь сильнее сжал телефон в руке. Дрожь была неконтролируемой. — Я встрял. Ты даже не представляешь насколько… Не по телефону, ладно?.. — Ладно, — Драко уловил нотки сильного волнения. Его тон изменился. И он явно стал чувствовать беспокойство. — Приходи, буду ждать. Выдохнув с облегчением, Поттер сбросил вызов и прибавил шаг. На ходу вытащил симку из телефона и сломал её, не дав себе времени передумать. Нельзя допустить слежки. Том не свяжется с ним, а значит потеряет на время след.

***

— Так, что случилось? Малфой долго терпел. Поттер заявился к нему, взъерошенный и ошалелый, и молчал, как партизан. Пока снимал обувь, пока сидел на кухне в ожидании чая. Драко по одному его взгляду и движению понял, чего тот хочет. А как только чашка оказалась в руках парня, сел напротив и задал мучивший вопрос. Поттер стиснул губы, чтобы сдержать страх, сковывавший едва не до слёз. То, что произошло… полтора часа назад… вышибло из него дух. А рассказать он не мог. Иначе подставит друга под удар. Но и ничего не ответить тоже не мог! Склеить обрывочные слова в нечто вразумительное — вот что остаётся. Но даже в воспоминании картинка казалась откровенно жуткой, мешая подбирать правильные слова: — Я видел… Мне было так страшно, что… Знаю, я не должен был вообще этого видеть, но так получилось и я… Как же я испугался… — Да что, твою мать? Поттер, ты начинаешь меня пугать своим поведением и своими словами, а тебе лучше этого не делать. Что там у тебя случилось? Что ты видел? Чего испугался? Твой папочка знает об этом? Какого черта вообще?! — когда Драко переживал или злился, он мог закидывать собеседника вопросами, не контролируя этот поток. Особенно в отсутствии чётких объяснений. А именно это сделал Гарри — упускал главную суть. — Ничего хорошего я не увидел. И если он узнает, что я всё знаю… Мне нужно свалить из города. Чтобы Том меня не достал, — сбивчиво говорил Гарри, прихлёбывая чай, и впервые за долгое время назвал мужчину по имени. — Ты поможешь покинуть город? — Что, прости? Картина в голове начала приобретать смысл. И этот смысл Малфою откровенно не нравился. Он значил одно — Гарри хочет свалить от своего сладкого папочки, потому что что? Чего-то испугался? Узнал что-то страшное в его делах? Всё имело смысл. — Ты… Гарри, ты понимаешь, что у тебя ни черта не получится? — Почему? — Поттер почти услышал тот свист, с которым его душа рухнула вниз. — Потому что твой мужчина Том, мать его, Реддл! Он любого из-под земли достанет! — Я изучил его образ мышления за то время, что мы были вместе, и знаю, как уйти под землю, чтобы он не нашёл. Но мне нужна твоя помощь. Только покинуть город, я тебе обещаю, — уговаривал Гарри, понимая, что много просит. — Он не станет тебя дёргать. Пожалуйста… — Да, дёргать не станет. Он меня пытать будет! Сразу после твоих родителей! Он ведь не дурак, поймёт, что ты со мной связывался. А я очень сомневаюсь, что смогу держать лицо перед ним. Я говорил раньше и скажу сейчас, твой папочка меня пугает! — Теперь он пугает и меня, — со сдавленной усмешкой согласился Гарри, после чего изложил свой ход мыслей. — Ложь его раздраконит. И я не стану тебя так подставлять, поэтому не прошу лгать ему. Скорее наоборот, скажи правду. Вплоть до того, что купил мне билет в другой город. Остальной свой план я тебе не скажу, тем самым смогу тебя обезопасить. Ты не выдашь ничего лишнего, раз ничего не знаешь. И он ничего тебе не сделает. Побесится и отвянет, когда поймёт, что ничего от тебя не добьётся. Это все походило на грёбаный абсурд. Дерьмовая и совершенно нелепая ситуация. Не с их участием! Ведь кто бы мог подумать?! Чтобы сам Гарри Поттер однажды боялся мужчину, в котором души не чаял! — думая об этом, Драко был близок к истерике. И если бы Поттер не приплетал его в свои проблемы, дело обошлось бы сочувствием и каким-нибудь советом. Но нет. Нужно именно затянуть в свою трясину. И как бы сильно Драко не хотел сейчас злиться за это на Гарри, он прекрасно осознавал, что как друг, лучший друг, должен выручить. — Так, ладно. Я начинаю понимать, что подробности знать себе дороже, но все же постарайся мне объяснить, как так получилось? Ты ведь любишь его, да? А сейчас, после того, что там увидел, разлюбил и готов бросить? — Чёрт… надеялся, ты не спросишь, — тяжело усмехнулся Гарри, как никогда желая выпить чего-то покрепче, чтобы успокоиться. Страх отступал и на душе становилось больно. И стыдно. — Понимаешь, я… всё равно люблю его. Люблю и чувствую себя свиньёй за то, что делаю. Потому что знаю, что мой уход, без малейшего объяснения, ударит по нему. Но я не просто ушёл от него — я сбежал. Потому что мне стало страшно. И даже если бы вдруг он перехватил меня и попытался объясниться… не смог бы. Мне не хватит духу… — Может, тебе просто нужно время? — с хлипкой надеждой спросил Драко. — Для начала набраться смелости и поговорить, лицом к лицу. Или, я не знаю, по телефону. Объяснить ситуацию, непростую, это верно, но все же. Он должен тебя понять. Раз уж два года скрывал своё тёмное прошлое. Или что ты там увидел у него, не важно, ты все равно не дашь ответа… — Нет. Это не та осведомлённость, которую нужно афишировать, — отрезал Гарри, жалея, что не имеет возможности рассказать всё, что болело. Он думал о том, чтобы поразмыслить и поговорить о тёмном прошлом, как удачно выразился Драко, но в том и проблема — Гарри не уверен, что сможет жить с Томом после того, чему стал невольным свидетелем. И будет ли жить вообще? Теперь всё приобретало смысл. Сильная паранойя Тома, его стремление оградить Гарри от проблем, разработанное чутьё, долгие поездки за город, а то и за границу, порой пугающие, пустые взгляды. А ещё тот чертов пистолет в ящике стола, который Гарри случайно увидел неделю назад, что и стал первым тревожным звонком. Он должен был понять всё ещё тогда! Прекрасно ведь понимал все предпосылки. Насчёт некоторых ещё и сам шутил. Идиот. Как он мог так сильно заблуждаться? Как мог быть таким слепым? Хотя, ответ лежал на поверхности. Всё потому, что он любил Тома. И, чего греха таить, любит до сих пор. От чего и страдает. — Я должен убраться, Драко. Никаких разговоров. Никаких личных встреч. Или он меня никогда не отпустит. — Я просто чувствую, что ты можешь сейчас совершить огромную ошибку, — после долгой тишины голос Малфоя звучал тихо, а весь его вид кричал о том, что он сочувствует другу и не знает, какие правильные слова подобрать, чтобы заставить подумать над своим решением. — Исчезнув, ты причинишь боль и себе, и ему. — А то я не знаю, Драко, спасибо тебе огромное! — саркастично протянул Гарри, роняя голову на стол. — Я понимаю, что это жестоко. И мне не хочется этого делать! Даже сейчас сердце разрывается от одной только мысли. Но другого выбора, с меньшими последствиями, у меня нет. — Да есть, просто ты в упор не хочешь его принимать, — невесело хмыкнул Малфой и за время их разговора впервые прикоснулся к своему кофе. — Ладно. Посмотрим, что из этого выйдет. Я тебе помогу, но, клянусь, я об этом точно пожалею.