The HARDKISS — Helpless
— Тэхен, не сопротивляйся, это нужно сделать, — прорычал Чимин, медленно входя в Тэхена, удерживая его дрожащие руки над головой, игнорируя слезы, крики, попытки выбраться. Золотоволосый парень с стеклянными, голубыми, словно лазурные воды Лефкады, глазами, не стонет сладко, не тянет медленно его имя, а лишь просит прекратить, остановиться, оставить его в покое. Делает больно Чимину с каждым надорванным криком, заставляет чувствовать себя животным, чудовищем, которое думает лишь о себе. Но, как бы Чимин не хотел, он не остановится. Он каждую ночь будет терзать любимое тело, оставляя в нем частичку себя, отравляя его собой, лишь бы это смогло Тэхену помочь. И вопреки беспощадности этого способа, Чимин будет продолжать идти к цели, потому что должен делать это, потому что не может допустить ошибки. — Чимин, хватит, мне больно, — сквозь слезы прошептал Тэхен, упиваясь ногтями в широкие плечи Пака, пробивая ими кожу, оставляя кровавые царапины. Тэхену не должно быть больно, но почему-то каждое касание Чимина словно оставляет ожог, каждый новый толчок бьет кинжалом, не жалеет. А ведь Пак никогда не теряет над собой контроль: вечно нежный и аккуратный, просящий прощения каждое утро, целующий мягко, трепетно. И движения у него всегда медленные, которые должны делать приятно. Такой себе ангел, касания которого хоть и пропитаны любовью и лаской, но огня горячее. Каждый новый толчок ведет к разрядке, что наступает через гребаный час. И Тэхен считает каждую минуту, секунду, ведет настоящий отсчет, потому что лучше знать, когда она наступит, чем почувствовать это неожиданно. Когда остается ровно десять секунд Чимин накрывает губы Тэхена своими, целуя страстно, а руками гладит его плечи, после чего начинает изливаться в него, пропитывая собой изнутри, ловя животный крик ртом, оглушая. Тэхен орёт, срывая горло, раздирая в кровь спину Пака, оглушая себя своим же плачем, настолько это невыносимо больно. И не с чем эту боль сравнить, ибо мало кто ее испытывал. Это не секс, приносящий экстаз, восторг, эйфорию. Это пытка, длительное мучение, у которого цель не привести к оргазму, а отравить, заразить собой, изменить генотип, который и не факт, что другой. И яд этот не чувствуют люди, для них это и правда будет лишь горячее семя, и человек для них будет казаться ангелом лишь из-за блестящих переливающихся на солнце волос, синих глаз, доброй улыбки и кристально-чистой души, а не из-за невидимых для них белоснежных крыльев неземной красоты, которые одним взмахом могут поднять в небо, помочь порхать вольным ветром между густых облаков, чувствовать свободу и дышать жизнью полной грудью в небе, а не вдыхать ее часть на земле. Чимин — ангел, белоснежный и светлый, желающий поделиться своим светом и с Тэхеном, подарить ему белые крылья, не заражённые чернотой, возможность летать с ним, купаться в солнечных лучах, щуриться от яркого света сквозь прозрачные облака. Цена этого желания велика, но разве не стоит ли заплатить ее сейчас, чтобы потом получить все, что нужно для счастья? Чимин уверен, что стоит.***
Billie Eilish — Six fits under
— Чимин, ты правда думаешь, что наш Тэхен-ни — другой? — спросил Джин, массируя плечи раскинувшемуся в белоснежном кресле Чимину. Пак лишь тяжело вздохнул, прикрыв веки. Этот вопрос преследует его каждое утро, но каждое утро он отвечает одно и то же; все в этом доме вызубрили на память его ответы. Но, почему-то, этот разговор ежедневно начинается заново. — Нет, он не демон, Джин. Пойми, если я ему не помогу, то есть риск, что сам он не сможет. А я больше жизни хочу подарить ему крылья, — Чимин говорил это не раз, всем уже въелись в подкорку эти слова о желании Чимина помочь Тэхену «вознестись». Жаль, что никто в них не верит. — Слушай, мы о Тэхене не знаем ничего. Парень — сирота, о его происхождении у нас ноль информации. Да и ангелам, насколько мне известно, не больно при… — Не всем, Джун, — перебил друга Чимин, поднявшись с кресла, и подошел к огромному окну, всматриваясь в волшебные пейзажи. Их дом находился посреди огромного леса нереальной красоты, словно это место и было раем, настоящим, прекрасным, разве что разместился он на земле и знает о нем лишь несколько человек, если их можно так назвать. Яркое солнце осветляло райской красоты лес, лучами исследуя высокие деревья, лучезарно переливаясь в озере с прозрачно-чистой водой, сверкая на заснеженных вершинах далеких горских хребтов. Где-то можно было заметить пробегающих мимо животных, и некоторые из них спокойно расхаживали возле окон. И не дом словно — замок, огромный и величественный, хранящий в себе секреты четырех ангелов, скрывающий от людских и вражьих глаз. — Мне было больно, когда мне помог покойный Виен. Даже он боялся, что без помощи мои крылья не прорежутся. Это случилось и правда благодаря ему, только вот он меня в прямом смысле заставлял и не очень так жалел. Когда я переродился, то был так зол на него, что убил… случайно, столкнул со скалы, — он развел руками, изображая невинное лицо. — Я ведь с Тэ нежен, но он очень чувствительный. — Чимин прав, Джун-ни. У каждого на яд разная реакция. Но ты ведь мучаешь его каждую ночь, Чимин-а, мальчик ходить нормально не может, — тихо произнес Джин, перебирая пальцы на руках. Ему больно смотреть, как Тэхен медленно спускается с лестницы, придерживаясь за поручень, как плавно и осторожно садится; как морщится при каждом резком движении после очередной ночи с Чимином. И в такие моменты хочется просто взять и запретить Чимину лезть к нему, чтобы тот не смел даже прикоснуться к Тэ. Жаль, что он все равно ослушается. — Я не хочу делать ему больно, но я не могу допустить, чтобы он стал… — «демоном». Договаривать не нужно, чтобы все поняли продолжение. Чимин зажмурился, морща лоб, прикусывая себе язык, — проболтался — чтобы он не раскрылся. Как бы Чимин не оправдывался, как бы не клялся, что он хочет всего лишь помочь, это всегда будет правдой лишь наполовину. Потому что Чимин и правда боится, что Тэхен окажется не тем, кем он должен стать. И этот страх его преследует каждый день и каждую ночь снится в кошмарах, видениях. Принимать природу Тэхена, если та окажется «неправильной», Чимин не намерен. — Ты так и продолжаешь считать его демоном, нашего милого, вечно улыбающегося, голубоглазого Тэхен-ни с добрейшим сердцем и хрустально-чистой душой, — выдохнул Джун, проведя рукой по своим русым волосах. — Да даже если так, мы ведь с ними давно не враги. Раньше враждовали, но ведь сейчас войны нет. Они такие же, как и мы, просто летают ночью, и крылья черные. Они ведь такие же ангелы, не пойму, почему их демонами называют. — Потому что они и есть демоны, — прошипел Чимин, бросив злой взгляд на друга. — У них души черные, как их крылья. Они пошли от изгнанника, предателя, который подставил всех нас, вырезал часть нашего рода! Как ты их можешь называть такими же, как и мы?! — не заметив, как перешел на крик, ответил Чимин. Глаза словно кровью налились, смывая глубокую синеву, а руки сжались в кулаки до побеления костяшек. — Тэхен не монстр, я не допущу этого, понятно? — уже тише промолвил он, смотря на ошарашенных друзей. Снова вспылил, сорвался, не смог контролировать эмоции. Для него тема о Тэхене слишком болезненная. — Ч-Чимин? — послышался тихий голос со стороны лестницы. На больших ступеньках из белого дерева стоял заспанный Тэхен, опершись о поручень. Огромная шелковая рубашка длиной по колено скрывала измученное тело, открывая любопытным взглядам лишь часть плеча юноши; пшеничные волосы слегка взъерошились, а пару прядей упали на небесные глаза, прикрывая. Маленькие кулачки невольно коснулись сонных век, потирая их, отгоняя сонливость, а губки мило сложились в аккуратный бантик. Светлый, домашний и уютный Тэхен — то, с чего хочется начинать день. Чимин при виде парня сразу же остывает, забывает о недавней вспышке и широко улыбается, подходя к нему ближе и трепетно обнимая. Его тепло моментально остужает жар, вызванный злостью, успокаивает, словно осветляет жизнь по щелчку пальцев. Личное Чиминовое солнце, разве что ярче в разы. — Доброе утро, сладкий, — прошептал он, аккуратно целуя парня за ушко, после чего потянул на себя, поднимая на руки. — Чимин-а, поставь меня на землю, — недовольно просопел Тэ, дрыгая босыми ногами и утыкаясь лбом в шею Чимина. Пак улыбнулся и подошел к дивану, нехотя усаживая Тэхена возле Джина. Но лишь Тэхен коснулся копчиком дивана, живот словно насквозь прокололи, а внутри все зажгло немыслимо, принося слишком много боли. Тэхен зажмурился, морща лоб, руками обхватив живот, дыша тяжело, давая телу привыкнуть к новой позе. Чимин глянул на Тэхена обеспокоенно; на его сжатые глаза и прикушенную губу; на руки, сминающие рубашку в области живота. И каждый такой раз все больнее делает, все сильнее заставляет Чимина страдать из-за того, что он должен делать это с Тэхеном, со своим светлым ангелом, которому нельзя делать больно, которого нужно любить, целовать, согревать в нежных объятиях. Осуждать Чимина ведь не за что, он делает это во благо, и понимает это каждый. Но сейчас, спустя два года, все осознают то, что он слишком увлекся. Пак присел на корточки возле Тэхена, взяв в ладони его мягкие щечки, и притулился лбом к его, шепча тихое «прости» без остановки, проклиная себя и свою ненависть к врагу, который давно уже не враг, разве что только для него самого. Но он все равно не позволит крыльям Тэхена очерняться, измазать белоснежное чудо смолой, которую никогда не отодрать. Его главная цель: защитить светлую, чистую душу, которую осквернить не сможет никакая тьма. — Чимин, еще раз я увижу такое — отрежу тебе твой пузырек с ядом! — не выдержал Джин, перетягивая к себе Тэхена, обнимая крепко, оттолкнув ногой Чимина. — Хватит, ты его на протяжении двух лет мучаешь! Я более чем уверен, что Тэхен скорее забеременеет от наличия твоих головастиков, чем демоном станет. — Чимин-а, он прав ведь. Хватит мучить нашего ТэТэ, а? — поддержал Джун, стараясь как можно аккуратнее сказать Чимину. На такие слова он реагирует слишком болезненно. Чимин перевел взгляд на свернувшегося клубочком возле Джина Тэхена, который, прекрасно слыша разговор, сейчас старался смотреть на все, лишь бы не Чимину в глаза. Он устал умолять Пака прекратить, все равно услышит «это необходимо», еще и выслушает о том, что не смеет считать Чимина монстром, он ведь всего лишь хочет помочь ему самому же. И Тэхен согласен, что он помочь хочет, только вот самому Тэхену такая помощь не нужна. Пак прикоснулся губами к теплому лбу Тэхена, оставив на нем прозрачный поцелуй, и, не сказав ничего, поднялся и ушел в свою комнату. Потому что нечего было сказать, зато есть над чем подумать. Слова сейчас не нужны никому, гораздо важнее мысли, просто Чиминов выбор без лишних объяснений и размышлений. Слова ни к чему, куда важнее просто его решение и действия. — Он никогда не оставит меня, парни, смиритесь уже, — выдохнул Ким, заново упав на колени Джина, доверяя свои волосы его рукам, чтобы тот заплел ему обожаемые Джином маленькие косички, которые Тэхен будет находить на протяжении нескольких дней и с трудом распутывать, затем вычесывая свои кучерявые от такой прически волосы около часа. — Чимин тебя больше жизни любит, котенок, все это ради тебя самого, — тепло ответил Джин, внутри еще больше злясь на Чимина, который словно озабочен своим желанием, будто это стало неотъемлемой частью его жизни — мучить Тэхена, оправдываясь на то, что так нужно. Но каждый в комнате понимает, что это не так, что Чимин и правда делает это для Тэхена. И для себя, отчасти. — Хен, я знаю это лучше, чем кто-либо, — ответил Тэхен, играя пальцами в воздухе, красиво перебирая их, выворачивая кисти. Руки Тэхена — еще одно произведение искусства — это говорил каждый, кто их видел хоть один раз в жизни, — но я не уверен, что люблю его так же сильно. — Чимин никогда не спрашивал тебя, любишь ли ты его. Но никогда и не утверждал, что вы — пара, Тэхен. То, что он делает, не заставляет вас быть вместе, это ведь для другой цели, — пожал плечами Намджун, с трудом оторвав глаза от игры руками Тэхена, — и если ты его не любишь, то никто не в праве заставлять тебя или осуждать. — Ты прав, Джун-а, — слегка улыбнулся Тэхен, поднявшись с колен Джина, незаметно морщась от ноющей боли внизу. — Я завтра пойду в лес утром, так что не переживайте, что пропал, — подмигнул Тэхен, разглаживая руками смятую рубашку. — Думаю, немного побегать не помешает, мне после спорта легче становится. А еще на ночь обещали дождь. — Чтобы наш Тэхен-ни пропустил утренний лес после дождя, — засмеялся Джин, дернув вниз рубашку Тэ, которая немного задралась сзади, приоткрывая вид на упругие ляжки парня. На такое и засмотреться не грех. Тэхен хихикнул, теребя в руках ткань длинных рукавов, после чего попрощался с друзьями и направился к лестнице, поднимаясь на второй этаж. И говорить не нужно ничего, чтобы понять, что сегодня он снова будет утерян среди сотен книг огромной библиотеки этого дома. Такая уж у него привычка: заходить туда утром, а выходить поздно ночью.***
Billie Eilish — i love you
Страница за страницей, книга за книгой, легенда за легендой — Тэхен забыл о существовании сего мира, переносясь туда, в далекое прошлое, в историю своего происхождения. Каждая книга несет другую, не такую историю, как в предыдущей; каждая описывает один случай по-разному, добавляя что-то свое. И никогда не узнаешь, что было на самом деле, потому что среди сотен тысяч книг найти настоящую, не измененную, невозможно. В руках третья по счету книга. За два года, проведенных в этом доме, Тэхен перечитал чуть ли не всю его библиотеку. Раньше, когда парень не знал об ангелах, когда жил спокойной людской жизнью, он не любил книги. Ему нравился спорт, нравились настольные игры и посиделки с другом до утра. Тогда его жизнь была проще, несмотря на ее жестокость: до пятнадцати лет он жил в детдоме, где любовью и лаской его не баловали, а друг был лишь один-единственный. Его звали… как его звали? Тэхен не знает. И как он выглядит Тэхен не знает. Помнит только, что каждую ночь он подходил к окну и слышал голос, глубокий, тихий, с легкой хрипотцой, исходящий снаружи. Просто одной ночью он стоял у окна, любуясь обожаемой им красной луной, которую можно было увидеть лишь один раз в году, как вдруг услышал его. — Говорят, луна несет негатив, — прошептал кто-то из-за окна, ни капли не напугав юного Тэхена своим неожиданным появлением. Кажется, тот принял его за сон, потому что совсем ему не удивился, скорее обрадовался новому собеседнику. — Разве может луна нести негатив, тем более такая? Она слишком прекрасна, чтобы делать это, — задумчиво ответил юноша, подпирая руками подбородок. — Даже не спросишь, кто я? — А нужно? — Ты прав, не нужно, все равно тебе это ничего не даст. Знаешь, я могу приходить к тебе по ночам и разговаривать с тобой, если ты вдруг чувствуешь себя одиноким. — Было бы чудно, — улыбнулся Тэхен, не отрывая взгляда от кровавой луны на черном небе. Ким разговаривал с незнакомцем на протяжении двух лет, хотя так и не смог увидеть того паренька, который 24 месяца приходил каждую ночь и чудом забирался к окну второго этажа, помогая Тэхену справиться с одиночеством и гнилым обществом. Его особенность была известна всем, и из-за нее Тэхена прозвали «ребенком дьявола», если не им самим. Няни, которые любили всех деток детдома, к нему относились с опаской; за каждый пустяк хватали плетки и били до потери сознания, а утром крестились и убегали, наблюдая за тем, как из молочной спины исчезают все шрамы, кроме двух — врожденных, оставленных для не прорезавшихся крыльев. И лишь незнакомец говорил, что придет время, когда каждый, кто принес ему боль, поплатится за нее, а сам Тэхен «переродится в нечто прекрасное». В свои юные шестнадцать Тэхен, услышав ночью звук разбивающихся об окно капель, сбежал в лес по утру. Ким не помнит ни одного раза, когда пропустил утро после дождя, потому что считал его поистине прекрасным, волшебным, вдохновляющим. Он, как и всегда, бежал по влажным дорожкам, собирая росу босыми ногами, зная, что никогда не сможет заболеть, улыбался слабо пригревшему солнцу, щурился от легкого ветра, который развевал его золотистые кудри, вдыхал запах свежей травы и хвои, как вдруг остановился, замер на месте, завороженно. Над крутым обрывом стоял, нет, порхал, завис в воздухе кто-то, казалось бы, нереальный, выдуманный, вышедший из священных книг или детских сказок. Густые блондинистые волосы развивались на ветру; синие, словно глубокое море, глаза смотрели на солнце, и даже в профиль издали их синеву было заметно, а на спине красовались огромные, белее снега, крылья. — Кто вы? — зачарованно спросил мальчик, не находя сил оторвать взгляда от самого что ни есть настоящего ангела, вольно парящего в воздухе, размахивая белоснежными крыльями. — Твой ангел-хранитель, Тэхен-ни. Тэхен знал, что это не он, понимал это, ведь голос его странного друга не спутать ни с чем. Хриплый, грубый, но в то же время мягкий и тягучий, словно патока, достойный того, чтобы слушать бесконечно, не прерываясь. Голос ангела был нежным, тонким, и каждое слово словно не говорил — пел, будто выписывал ноты для каждого своего предложения, настолько приятно он звучал. В тот день жизнь Тэхена изменилась. Он навсегда вычеркнул из нее злых нянь, детдом, противных обидчиков, его. Хотя, нет, его не вычеркнул. Чимин забрал Тэхена с собой, рассказав о его настоящем происхождении, о том, кем он должен стать; Пак подарил ему дом, семью, любовь, даже если одностороннюю. Но его Тэхен забыть не смог, заточив в своих снах, мыслях, тайных желаниях. Не забыл и не сможет, наверное, потому что он сам не отпускает, не покидает голову, поселился там и не уйдет никогда. Тэхен и не отпустит, потому что его самое огромное, заповедное желание — услышать его голос еще раз. Сегодня Тэхен читал книги на любимую тему — о демонах. О том, как великий правитель всех ангелов Ким Чен Ын сошел со светлого пути, которому должен был следовать, открыв для себя порочную сторону. Он пил, убивал для забавы, развлекался с людьми, подговаривал их на грехи. Он жил так тайно, но долго оставаться в секрете это не могло. В то время, когда ангелы носили звание людских хранителей, действия их правителя начали вести к хаосу на земле. Люди путали грешное с праведным, что ангелы оставить без внимания не могли. Обратившись к своему правителю за помощью, они ужаснулись, увидев его почерневшие крылья и безумные красные глаза, которые раньше были ярко-голубыми. Ким Чен Ын пал, предал весь род, был назван демоном. На собрании сената хранители, посещающие наиболее значительные должности при дворце, единогласно приняли решение казнить бывшего правителя, чтобы предотвратить заражение остальных и раскол всего рода ангелов. Решение было воплощено в реальность сразу же: казнь короля была одобренной почти каждым из ангелов и была проведена через день после собрания сената. К сожалению, осталась часть населения, которая до последнего пыталась защитить своего правителя. Семья короля, друзья, верные ему слуги, узнав о смерти своего предводителя, сошли с ума. Их сердца налились злостью и обидой, а ярость заполонила ранее светлые души, очернив их, как и крылья, породила злость внутри. Они очерняли за собой тысячи, заражали их одной своей аурой, излучающей злобу. Меньше чем за месяц армия демонов, так как их иначе называть нельзя было, возросла до размера армии светлых хранителей, а вскоре переросла ее, объявив войну. Жестокие кровопролития длились столетие, забирая за собой тысячи жизней, порождая панику и хаос на земле. Пока ангелы воевали, люди, связанные со своими хранителями, сходили с ума, умирали вместе с ними, страдали от неизвестных им болезней. Это стало причиной очередного собрания сената, где было принято два рискованных решения, которые были единственным способом прекратить войну и страдания человечества. Ангелы раз и навсегда отсоединили от себя человеческие души, запретив становится хранителями людей. Самые великие из ангелов принесли свою жизнь в жертву, чтобы наложить на демонов проклятие луны — лишить способности расправлять свои крылья днем, когда даже самый маленький солнечный луч попадает на темного ангела. Днем, когда демоны были бессильны, было заключено перемирие, поставившее конец войне и вражде. Не смотря на то, что ангелы и демоны не были больше единым народом, они научились жить вместе, уничтожив обиду и ненависть к врагу. Но остались и ученики старой школы, которые противоположных ненавидели. Тэхен листал страницу за страницей, вчитываясь в текст, вдалбливая себе в подкорку каждое слово, запоминая все до единого. Мягкие подушечки пальцев покрылись порезами от бумаги, а тело начало неприятно ныть от поз для чтения, которых Тэхен перепробовал тысячи. Темная ночь давно поглотила день, лишив парня естественного света, а при искусственном освещении читать не хотелось. Отложив подальше книжки, Тэхен медленно поднялся с мягкого ковра и, потянувшись, пошел на кухню. В комнате, как и ожидалось, не было никого: все уже давно уснули, разве что Чимин все продолжал сидеть в своем кабинете, работая над новой книгой. Он увлекся писательством недавно, от силы пять месяцев назад, и книга, которую он сейчас пишет — первая в его жизни. И никто, кроме него самого, понятия не имеет, о чем она. Заварив себе ароматного зеленого чая Тэхен обхватил двумя руками огромнейшую кружку и аккуратно поднялся к себе в комнату, стараясь не разлить кипяток на себя. А в комнате светло даже без света — луна сияет ярче тысячи огней, освещая большую комнату сквозь панорамные окна.KINA — GET YOU THE MOON (FEAT. SNØW)
Зацепив рукой плед, Тэхен сел на пол перед окном, ставя чашку на пол, и накинул его на плечи, скрестив ноги, не отрывая взгляд от неба, и вернул в руки согревающий напиток. Сегодня ночь волшебна, как никогда: огромная неоновая луна сияет на темном небе, освещая все вокруг своим желтым светом, а вокруг рассыпались миллионы звезд-огоньков, мерцающих на чёрном полотне, отбивающихся в тихом лесном озере. Тэхен даже поймал себя на мысли, что жители маленького водоема живут в своем небе и летают в нем, ведь у них есть собственная луна, собственные звезды, и солнце у них есть, так же отбивается. Вот только солнце не настолько прекрасно, как прекрасна луна. Как прекрасно все, связанное с ней: мифы, легенды, книги, картины, песни. Перечислять можно бесконечно, но самое прекрасное, что она хранит, так это ее чернокрылые дети, которые каждую ночь играют со звездами, порхая в бескрайних просторах небес, ныряя в лунный свет, купаясь в нем и наслаждаясь ночью. Не прекрасно ли это? Не летать днем, опасаясь любопытных людских глаз, морщась от ослепляющего солнца и его безумного жара, а ночью парить вольно, беззаботно, птицей летать свободной, разве может быть что-то лучше? Тэхен смотрит завороженно на небеса, глазами выискивая хоть малейший намек на порхающего ангела, но он не видит никого: ни один демон не посмеет летать на территории ангелов, а большинство об этом месте даже не знает. А ведь Тэхен мечтает, желает увидеть своими глазами эти благородные черные крылья, даже если далеко в небе, краешком глаза зацепить их. Но он не видит и никогда не увидит, наверное. Потому что ему суждено быть ангелом и жить среди ангелов, которые старого врага терпеть не могут. Ким грустно выдыхает и смотрит на сияющий огонек, двигающийся вниз по бесконечному небу: где-то, очень далеко, дальше высоких гор и густых лесов, падает звезда. Не первая за жизнь Тэхена, в которой каждая ночь начинается наблюдением за небом, но такая же красивая, волшебная. «А ведь в такие моменты загадывают желания», — вспоминает Тэхен слова незнакомца, того, с детдома, который вторую половину суток посвящал ему и только ему. — Я не верю в сказки, — говорит мальчик, наблюдая за падающим огоньком в синем небе, опершись локтями об подоконник. — Иногда, когда ты чего-то очень сильно хочешь, можно поверить в чудо, — отвечает ему столь родной голос, заставляя мягко улыбнуться. — Что же, может мне все же стоит поверить, — шепчет Тэхен, цитируя себя самого же, и закрывает глаза, представляя в своей голове то, чего он хочет. И понимает, что это всего лишь сказка для детей, но в глубине души продолжает наивно верить. Из мыслей выталкивает мягкое прикосновение к плечам, заставляя лениво открыть глаза и тут же сменить былое настроение на ему противоположное. Чимин пришел. Снова будет больно, снова Тэхен будет плакать, кричать и молить о смерти больше, нежели о чем-нибудь еще. Чимин снова будет «помогать» Тэхену, не слушая его. — Пошли спать, Тэхен-ни, уже поздно, — тихо шепчет Чимин, обнимая парня за плечи. И это не привычное «пора» или «ты готов?», это предложение идти спать. Просто спать, без никаких «но прежде». Тэхену не верится. — Ты… и без… — Я подумал и решил, что с тебя хватит, Тэ, — перебил Чимин, прекрасно понимая, на что намекает Тэхен. Он нежно поцеловал его в шею и подал руку, помогая встать с пола. Тэхен не умеет скрывать эмоций, никогда не умел. Его улыбка не сравнится ни с чем: милая, добрая, словно светящаяся, благодарная. Чимин в нее влюблен, по уши влюблен в улыбающегося и счастливого Тэхена, который становится таким из-за сущих пустяков. И сейчас он улыбается, освещая жизнь Чимина так же сильно, как освещает эту комнату солнце днем. Или как луна ночью, сравнивал бы Тэхен. Поднявшись, Тэхен, не сбрасывая ни на секунду своей обворожительной улыбки, в последний раз посмотрел в окно, мысленно прощаясь со звездами, луной, деревьями, небом, со всем, что только видит. Наивно и глупо, но так приятно это делать. Но еще приятнее видеть маленькое черное пятнышко, которое проскальзывает вдали, немного напоминая огромного чёрного лебедя, порхающего в небесных просторах, поднимающегося к луне и, зависая напротив нее, демонстрируя людской силуэт между двух, чернее ночи, крыльев. Чарующий, нереальный, фантастический, поразительный, просто восхитительный ангел завис в небесах, и взгляд его словно направлен на Тэхена и только на него. И Тэхен чувствует его на себе, хотя не может разглядеть даже цвет волос дивного создания, которое завораживает, околдовывает красотой своей природы. Его крылья и правда изумительны. Время словно застывает, и взгляд оторвать от него не получается. Величественные черные крылья больше в разы от белых; настоящее дитя ночи, гордо демонстрирующее свои крылья, и правда смотрит на Тэхена, не отрываясь, мерцает своими красными, словно рубины, глазами. Будто две красные звезды, утерянные среди бесконечных белых. Тэ словно загипнотизировали, они держат его, не давая двигаться, потому что смотреть куда-то в другую сторону не выходит. — Тэхен? — тихо зовет Чимин, заставляя Тэхена вздрогнуть от испуга и посмотреть на себя. Тот быстро отвечает «уже иду» и возвращается к окну, чтобы хотя бы разочек взглянуть на того, кем его считают, но видит лишь дивное небо, усеянное драгоценными камнями различных форм и цветов, которые мы с далекой Земли воспринимаем скучными белыми, и луну, чистую и такую же загадочную. Он немного грустно улыбается, мысленно желая доброй ночи незнакомцу, после чего разворачивается к Чимину и ложится к нему в кровать, засыпая. И правда, просто засыпая, без никаких пыток прежде. Просто закрывает глаза и засыпает с прекрасной мыслью, что сегодня одно из его, как казалось, недосягаемых желаний, сбылось.Иногда, если тебе хочется чуда, в него всего лишь нужно поверить.