Michael Jackson — Earth Song
Старый лес с могучими деревьями лишь пару часов назад искупался в слепом дожде. Там, где раньше встречалось пересохшее русло, теперь бегут журчащие ручейки, путешествуя по всему зеленому морю, впадая в горные водопады и озера. Из листьев капают застывшие на них хрустальные капли, иногда падая на лицо, заставляя улыбнуться; ярко-зеленая трава покрыта росой, поблескивающей на только что взошедшем солнце, лучи которого сразу же осветили все в округе, пригревая. Вдох… Мягкий запах геосмина витает в воздухе вперемешку со свежим ароматом зеленой травы и деревьев. Такой влажный, нежный, невероятно приятный. Слегка прохладный утренний ветерок проскальзывает по телу, освежает. Закрываешь глаза и словно слышишь, как просыпается ото сна природа: где-то вдали начинают петь свою сказочную песню ранние птицы, лаская уши, что ее хочется слушать и слушать, а сверху звучит целый оркестр из листвы. Кажется, будто все вновь оживает, перерождается. Вид какой-то старой забытой сказки про волшебство. Тэхен медленно бежит лесными тропинками, вдыхая божественный аромат леса, улыбаясь каждому солнечному лучу, что приятно ослепляет глаза. Утро выдалось и правда неимоверным, спокойным и тихим, безболезненным. Тэхен не помнит, когда он бегал вот так, без дискомфорта или боли. И сейчас ему это определенно нравится. Он наслаждается каждой минутой, проведенной в этом волшебном месте, в воссоединении с природой, с лесным духом играя в перегонки. Не любить это все невозможно. Парень бежит, следуя ручью, не следя за своим маршрутом: он знает, что этот ручеек приведет его в нужное место. Вода в нем бежит быстро, а Тэхен словно пытается ее обогнать, ускоряется, играя с обычным родником. Дыхание учащается с каждым метром, но задышки у Тэхена нет: он слишком хорошо и часто бегает, чтобы она появлялась. Золотые кудри немножко прилипли ко лбу, как и белоснежная футболка пристала к мускулистому телу. Оголенные руки покрылись гусиной кожей от ударяющего на скорости ветра, но Тэхену не холодно — свежо. В такие моменты он чувствует эйфорию. Сбегая природными каменными ступеньками вниз Тэхен, наконец-то, прибегает туда, куда вел его маленький ручеек. И сколько бы раз он не лицезрел красоту сего места, у него всегда будет захватывать дыхание, словно впервые. И даже сейчас он смотрит, а дышать забывает. Глаза бегают по дивным пейзажам, поражаясь природе — самому искусному художнику. В широкой долине, окруженной высокими камнями и могучими соснами, разместился небольшой водопад, впадающий в озеро с хрустально-чистой водой, которое есть еще одним земным небом, отбивающим яркое утреннее солнце. Вокруг растут сказочные цветы, кусты, деревья, щебечут птицы и расхаживают лесные животные. И не насмотреться на красоту этого места, не надышаться чистотой его воздуха, всегда будет мало, всегда будет хотеться еще. В таких местах забывается все: тревоги, заботы, проблемы. Ты словно выпадаешь из реальности, попадаешь на другую вселенную, где только ты, природа и ничего больше. В такие моменты чувствуешь себя свободным, дышащим полной грудью, счастливым, живым. Хочется просто сорваться на бег, крича громко о том, насколько же здесь хорошо, а затем упасть на влажную траву и просто лежать, упиваясь пением леса. Но Тэхен набегался достаточно, гораздо привлекательнее выглядит прохладная вода в огромном озере; хочется стать птицей в этом земном небе, летать в нем. После импульсивной пробежки вода и правда манит, соблазняет возможностью избавиться от липкого слоя пота на теле, просто поплавать, наслаждаясь ею. Тэхен перед нею устоять не может. Он прошел к озеру, погрузив руку в воду: в меру прохладная, но не ледяная. Идеальная, одним словом. Ее приятно ощущать на руке, но Тэхену хочется погрузиться в нее полностью. Поднявшись, он касается пальцами края футболки, стягивая ее, освобождая свое прекрасное тело: тонкая талия, четкие кубики пресса, упругая грудь и мускулистая спина, украшенная двумя вертикальными шрамами. Может, парень и кажется на первый взгляд слабым, но каждый, кто знает Тэхена лично, скажет, что это совсем не так, потому что сильный он как физически, так и морально. Работать над телом, как и над характером, он начал еще в детдоме, когда его загадочный друг посоветовал заняться собой, чтобы уметь дать отпор. Не послушать его Тэхен не мог. Откинув в сторону футболку и брюки, Тэхен вошел в прохладную воду по пояс, давая себе время привыкнуть к резкой смене температуры, после чего резко нырнул с головой, задержав дыхание. Вода остужает мгновенно, дарит благословенное спокойствие, смывает все, что могло бы помешать расслабиться. Как дождь убирает жару, как ветер сдувает опавшие листья, так и вода смывает жизненное бремя. Может, и временно, но помогает забыться. Тэхену достаточно и этого. Время под водой словно замедляется, а остановка подачи в организм кислорода абсолютно незаметна. Тэхен просто зависает под водой, очищая голову, мысли, все в себе. И возвращаться туда, наверх, совсем не хочется, потому что слишком здесь хорошо. Жаль только, что Тэ не бессмертный и жить без воздуха, увы, не умеет. Вынырнув, парень запустил руки в золотые волосы, делая глубокий глоток кислорода, заполняя им легкие, и стряхнул лишнюю воду, которая потекла по его шикарному торсу ручьями. Наверное, каждый, кто увидел бы Тэхена, сказал бы, что сейчас самое прекрасное в лесу — это его гость. Тэхен отдает себя воде, ложась на спину, фланируя на поверхности озера, прикрывая веки. Он давно свыкся с температурой водоема, которая уже и не кажется холодной. Тэхен воды даже не чувствует, он словно всегда жил в ней, не замечая ее на коже. Мысли пусты, не забиты повседневными заботами, чисты. Наверное, лучше способа их очистить найти не получится.Billie Eilish — Ocean Eyes
— Иногда, когда ты чего-то очень сильно хочешь, можно поверить в чудо, — разрушил умиротворяющую тишину таинственный голос, раздавшийся из стороны берега. Таинственный, но не чужой. Родной, знакомый до боли в сердце, не забытый, хранящийся глубоко внутри Тэхена. Тихий, тягучий, словно патока, с легкой хрипотцой… Тэхен резко открывает глаза, всматриваясь ими в долину в поисках его. Сердце словно обезумело, бьется так, что становится страшно, что сейчас оно сорвется и упадет в пятки, а дыхание учащается до такой степени, что Тэхен словно вот-вот истратит весь кислород. Возле водопада сидит неземной красоты парень, запустивший одну руку в воду, вглядываясь в Тэхена, не отрывая взгляд. Его смольные волосы немного завились, спадая на черные глаза, смотрящие в сказочные васильковые. Кажется, они так смотрят друг на друга вечность. — Я поверил, и чудо сбылось, — тихо продолжил незнакомый друг, как бы дивно это не звучало. Тэхен смотрит на него, на его блестящие волосы, на глубокие черные глаза, на тонкие губы, которые время от времени подрагивали, складываясь в мягкую улыбку. И внутри что-то загорается, начинает греть, заставляет улыбаться и одновременно плакать, рукой прикрывать рот то ли от удивления, то ли чтобы сдержать громкий всхлип. Его самая заветная мечта, его самое нереальное желание, которое он загадывал каждой падающей звезде, осуществилось. — Тэхен-ни, наконец-то я тебя нашел, — парень мягко улыбнулся, поднявшись, и прошагал ближе к Тэхену, который застыл, двигая разве что ногами, чтобы в эту же секунду не пойти на дно озера. — Какой же ты прекрасный, Тэ, похож на ангела, — для кого-то такое сравнение покажется лишь очень милым комплиментом или останется обычным сравнением. Для Тэхена это значит намного больше. — Ты меня не забыл? — прошептал Тэхен, смотря блестящими глазами на парня, не веря им и тому, что они видят. Может, это сон? Просто нереально реальный сон? Только бы это был не сон. — Тебя забыть невозможно, — тихо ответил тот, не нарушая зрительного контакта с Тэхеном, всматриваясь в синеву его глаз, утопая в ней. Таких глаз он не видел никогда. Большие, блестящие, глубокие, хранящие в себе самые волшебные небесные оттенки. Если и умереть парню утопленником, то лишь в этих глазах. — Как тебя зовут? — выдавил Тэхен, не обращая внимания на стекающие по лицу слезы, пытаясь запомнить каждую черту «незнакомца», каждое его слово и то, как он его произнес. Пытаясь поверить в то, что это все происходит наяву. — Чонгук, меня зовут Чон Чонгук. — Чонгук… — зачем-то повторяет про себя Тэхен, шепотом, абсолютно не слышно. Человека, который помог не сойти с ума, поддерживал, был единственным, но настоящим другом, зовут прекрасным именем Чонгук. Хочется говорить это имя сотни, тысячи раз, кричать его, но в то же время шептать тихо-тихо, беззвучно. Чонгук — имя Тэхеновой мечты. — Может, выйдешь ко мне? — попросил Чон как-то грустно, но одновременно счастливо, словно Тэхена он искал всю жизнь и сегодня, наконец-то, нашел. Говорить, что это всего лишь сравнение, будет не верно, снова. Потому что два года поисков для Чонгука длились дольше всей его жизни. Тэхен медленно подплыл к берегу, стараясь оттянуть время, словно он боится. Боится, что Чонгук — видение, мираж, который исчезнет сразу же, как Тэхен к нему прикоснется, развеется в воздухе, оставив после себя лишь болезненные воспоминания. Но он подплывает к Чонгуку ближе, а он не исчезает, становится только реальнее и реальнее. И вот Тэхен чувствует землю под ногами, заменяя плавание ходьбой, вылезая из воды, впервые в жизни радуясь своей любви купаться в белье. С бронзовой кожи стекает вода, обтекая плечи, грудь, пресс, скатываясь по упругим ногам и возвращаясь назад в озеро, достигая пяток. Взгляд Чонгука проскальзывает следом за каплями, заставляя слегка приоткрыть рот и начать сомневаться, стоит ли перед ним его Тэхен — хрупкий мальчик, пытающийся бороться с обществом, мечтательный и наивный ребенок. Внешне он на себя внутреннего не похож, хотя сияющие глаза и прозрачная, теплая улыбка его выдают. Пока Тэхен идет, ему кажется, что идет он вечно. Когда он становится напротив Чонгука, то кажется, что прошло жалкое мгновенье. Он всматривается в глубокие черные глаза, словно летит над Бермудским треугольником — назад больше не вернется. Чонгук так же утопает в сказочном голубом небе, поселившемуся в глазах Тэхена. Его небо яркое, красочное, волшебное, несмотря на то, что из него льет дождь в виде хрустальных слез. Тэхен, кажется, забыл, как дышать, двигаться, разговаривать, делать вообще что-либо. Просто смотрит, убеждаясь, что Чон настоящий, боясь сделать даже шаг. Чонгук делает его первым, обхватывая руками плечи Тэхена и притягивает к себе, обнимая, кладя подбородок на его плечо. Тэхен плавно закрывает глаза, чувствуя Чонгука, его тепло, его дыхание на шее, его касания. Он и правда стоит возле него, обнимает, не снится. Тэхен так и остается неподвижным, застывает в объятиях Чонгука, всхлипывая тихо, разрешая слезам течь, как и куда им хочется. Чонгук-и, его обожаемый Чонгук-и нашел его. Как? Это абсолютно не важно, потому что главное то, что нашел. — Я думал, что больше никогда не встречу тебя, — прошептал он, руками аккуратно обняв спину Чонгука, делая, кажется, первый глоток воздуха за все это время. — Но теперь я здесь, — ответил Чон, отстранившись от Тэхена. Он смотрел тепло на парня, улыбаясь мягко, касаясь ладонью его мягкой щеки, ведя вверх и запуская ее в золотистые волосы, которые уже успели просохнуть на палящем солнце. Об этом они оба мечтали четыре года. О касаниях, об объятиях, разговорах не через окно, о зрительном контакте, который разорвать теперь невозможно. Чонгук всегда знал о красоте внутреннего мира Тэхена, какой он прекрасный, чистый. Если сравнивать внутренний мир человека со звездами, то Тэхенов будет Солнцем — самой яркой звездой из всех на небосводе. Но Чонгук не мог представить даже, что Тэхен такой же невероятный внешне. — Странно, что такой ангел, как ты, влюблен в ночь, — произнёс Чонгук, не отрываясь от лица Тэхена, на котором сразу же после этих слов появилось легкое замешательство. Откуда он узнал? Что он знает еще о Тэхене? Он следил за ним? Столько вопросов, а ответ ведь так прост, лежит себе на поверхности, махая Тэхену рукой с целью быть замеченным. Нужно лишь вернуться на несколько часов назад в прошлое. — Я видел тебя возле окна, ты не мог оторвать глаз от неба. А потом от меня, как и я от тебя, — продолжил он, улыбаясь. А Тэхен моментально вспоминает ту ночь, что в голове картинками пролетает, и застывает шокировано, осознавая все. Как Чонгук ночью добирался ко второму этажу? Откуда он знал о том, что шрамы у Тэхена неспроста? Почему вчера тот ангел так смотрел на него, словно знал? Все стало на свои места от одного лишь факта: Чонгук — демон, черный ангел, ребенок ночи, от чего Тэхен без ума быть бы должен. Должен, но что-то у него не получается. — Т-ты, ты демон? — дрожащим голосом спросил Тэхен, озвучивая свои последние мысли. Да, он мечтал увидеть чернокрылых ангелов, никогда не считал их врагами, но ведь некоторые их считают опасными, причем обосновано. И сейчас Тэхен стоит напротив Чонгука, а в груди начинает расти липкое, противное чувство тревоги, зарождается там медленно, прогрессирует, правда лишь доходит до предела, как прекращает. Обоснованно демонов можно было считать врагами столетие назад, но не сейчас. Не тогда, когда демоном является Чонгук — тот, кого Тэхен никогда не сможет считать врагом. Чон в ответ лишь ухмыляется, приближаясь к уху Тэхена, обжигая горячим дыханием. — Да, Тэхен-ни. Ты же не боишься? Нет, Тэхен не боится. Он просто растерялся, не ожидал этого, даже представить не мог. Это даже странно, но там, глубоко-глубоко внутри Тэхена, тревога заменяется чем-то другим. Радостью? Возможно, что-то точно ближе к ней. Тэхен рад это слышать. — Нет, — отвечает Тэхен, повторяя за Чонгуком, шепча на ухо, — напротив, я только рад этому. — Тогда жду тебя сегодня на этом же месте после захода солнца, ангелочек, — улыбается Чонгук, прислоняясь губами к виску Тэхена, оставляя на нем прозрачный поцелуй, и отстраняется, подмигивая, после чего разворачивается и убегает вглубь леса, скрываясь между густых деревьев. Тэхен смотрит туда, где только что исчез Чонгук, около пяти минут, проводя пальцами по горячему виску. Что это была за звезда, что она даже сейчас продолжает исполнять желания?***
Yiruma — river flows in you
— Тэхен, ты где летаешь весь день? — спрашивает Джин, щелкая пальцами напротив застывшего на одной точке Тэхена, от чего тот трясет головой, приводя себя в чувства. — Не знаю, хён, думаю много, — честно ответил Тэ, помешивая ложкой чай без сахара. Просто ему нравится звук, когда ложка ударяется о стенки чашки, ничего странного. Так делает каждый нормальный человек — помешивает ложкой чай без сахара. — Почему-то мне кажется, что в лесу ты увидел что-то. Или кого-то, — подмигнул Джин, сделав глоток крепкого черного кофе, замечая легкую потерянность в глазах Тэхена, и улыбнулся. — Выкладывай, мне можешь рассказать все. Тэхен не то чтобы не доверял Джину. Этот парень похож на личный дневник: ты ему рассказываешь все, а он покорно хранит твою тайну. Еще и поможет, даст совет, утешит, если нужно. Но сейчас, когда на кону стоит безопасность Тэ, Джин может включить заботливую мамочку и запереть непослушного Тэхена на домашний арест. А с другой стороны Джин наиболее позитивно относится к демонам, никогда не считал их врагами и даже имел парочку чернокрылых приятелей втайне от Чимина. А еще он единственный, кто знает о странном друге Тэхена из детдома, знает о любви парня к Чонгуку и о том, как он хотел встретить того еще раз. И о зависимости Тэхена от ночи и ее ангелах Ким знает. Шансов того, что Джин будет на стороне Тэхена, намного больше. Собравшись с мыслями Тэхен сделал глубокий глоток воздуха, настраивая себя на разговор. Ладошки немного вспотели, отчего тот начал безостановочно водить ими по ткани своих джинс, пытаясь успокоиться и расслабиться. «Довериться Джину — правильное решение, так будет намного легче», — настраивает себя Тэ, еще раз жадно глотая воздух, и начинает: — Хен, помнишь моего друга с детдома? — неуверенно спросил парень, покачиваясь то вперед, то назад, смотря только на свои колени, слыша от Джина чуток удивленное «ну, допустим». — Так вот, сегодня я его встретил. Он поднял глаза на Джина, пересекаясь с его удивленным взглядом. Наверное, сейчас он пытается понять суть его слов, перематывает их в голове, разбирая, вспоминает истории о Чонгуке. А Тэхен тихонько молится себе под нос, чтобы дожить до кульминации сего дивного рассказа. — Но… стой, как? Он тебя разыскивал или… случайная встреча? — запутавшись спросил Джин, смотря на Тэ в ожидании ответа. — Первое, хен, он меня искал, — тихонько, словно для самого себя, ответил Тэ, мягко улыбаясь от своих же слов. Чонгук его искал, не забыл, хранил внутри себя два года, как и сам Тэхен хранил в себе его. — Его зовут Чонгук, и он демон. Тэхен сказал это без колебаний, абсолютно неожиданно для Джина, который завис с открытым ртом и глазами, как у буренки. Наверное, такое говорить резко нельзя, но факт в том, что Тэхен уже сказал, а Джин — услышал. Думать нужно было прежде. — Чонгук? Чон Чонгук? — вскрикнул Джин, из-за чего Тэхен приложил указательный палец к губам, прося быть тише. — Тэхен-а, это лучший друг Намджуна, — уже прошептал Ким, отчего в ступор теперь упал Тэхен. — А ты знаешь его? — Нет, но скажу только одно: Намджун всегда рассказывал мне о нем, как о прекрасном человеке, а Нам фильтрует окружение очень точно. Поэтому я даже рад, что так сложилось, — улыбнулся Джин, положив руку на колено друга, заставляя и того слегка усмехнуться. — Сегодня он позвал меня на ночную прогулку. Сказал прийти к месту, где мы увиделись, как зайдет солнце, — прошептал Тэ, вспоминая слова Чонгука и его милое «ангелочек» в конце. — Господи, Тэхен-а! — радостно закричал Джин, не сдерживаясь, и вскочил с места, игнорируя смеющегося Тэ и его «тише, хен». — Знаешь, если ты переживаешь о Чимине, то я тебе обещаю, что он уснёт сегодня вечером и проснется завтра в обед! — уверенно произнес мистер-спец в зельеварении (вечно имеющий проблемы со сном и тумбочку со снотворным в комнате). Тэхен лишь посмотрел на друга благодарно, после чего тот, схватив Тэхена за руку, потащил его наверх, рассказывая что-то о внешнем виде и так далее. Кажется, Джин все же включил мамочку. Лучшую в мире мамочку.***
В кухне медленно начинало тускнеть природное освещение, свидетельствуя о наступлении вечера. Сокджин стоял у столешницы, всматриваясь в окно, ожидая, пока вскипит чайник. Тэхен закрылся в своей комнате, морально настраиваясь на встречу, а Чимин и Намджун обещали спуститься на чай через пару минут. Голову забили лишь мысли о рассказе Тэ и надежда, что мальчик, как иногда любил его называть Джин, не разочаруется в своем друге. Ким же сделает все возможное и организует ему идеальный побег, для которого в кармане брюк стоял блистер таблеток для одной маленькой, зацикленной на безопасности Тэ помехи. — Джин-а, чайник вскипел, — послышался из-за спины голос вошедшего Намджуна, который вытянул Джина из его мыслей в реальность, в которой чайник полным ходом пускал через носик пар, крича о том, что пора его снимать с огня. — Ах, да, спасибо. Задумался что-то, — ответил Джин, выключая чайник и наливая кипяток в ранее подготовленные чашки. — Интересно, о чем? — улыбнулся Джун, усаживаясь на диван, рассматривая наигранно спокойное лицо Джина. — Да так, не бери в голову, — ответил парень, перенося свою чашку и чашку Джуна на столик. Вернувшись к чашке Чимина, Джин, прикрывая ее спиной от Намджуна, быстро достал одну таблетку и бросил ее в горячий напиток, следом насыпая сахар и хорошенько размешивая, возвращаясь с милой улыбкой к Джуну. Чимин подошел как раз в этот момент. — Чимин-а, ты как раз вовремя, я чай сделал, — сказал Джин, просовывая Паку чашку и мысленно крича от радости, когда тот сразу же сделал большой глоток: миссия выполнена. Только вот подозрительный взгляд Джуна немного напрягал, потому что от этого мерзавца очень сложно скрыть что-то. — Спасибо, хен, — улыбнулся Чимин, делая очередной глоток, садясь возле Джуна. — Блин, каркаде — моя слабость, нереально вкусный чай! — Согласен, а особенно, когда его готовит Джин-ни, — протянул Нам, притягивая Джина к себе и целуя в макушку. — А где Тэхен? — поинтересовался Чимин, вытирая пальцем влажные от чая губы. Над ответом Джин думал долю секунды, перебрав пару десятков вариантов ответа за это время и выбрав наиболее схожий с правдой: — Он спать лег. Видимо, был истощен после пробежки, — ответил Ким, аплодируя самому себе за такое невозмутимое лицо и спокойный тон. — Я рад, что он наконец-то вырвался на природу. Вбежал в дом такой счастливый, с румянцем, блестящими глазками, — улыбнулся Чимин, руками показывая на своем лице то, что описывал. — Знаете, мы вчера просто легли спать. Я все же решил, что с него хватит, — признался Пак, запрокидывая голову на спинку дивана и потирая глаза, зевая. — Вау, Чимин, да ты сделал мой день! — закричал Намджун, улыбаясь. Джин лишь улыбнулся так же, мысленно радуясь за Тэхена еще больше. Он знал, что Чимин скажет это когда-то, но это все равно стало неожиданным и очень приятным сюрпризом. Минут десять они разговаривали обо всем и ни о чем: погода, планы на выходные, успехи Чимина с книгой, о которой он так и продолжал молчать. Кстати о книге: все, что сказал Чимин, так это то, что при прочтении этой книги каждый из их компании узнает сюжет. Это заинтересовало еще больше. Но вот, когда чашки полностью опустели, снотворное дало о себе знать: — Я плохо спал ночью, у меня веки сами по себе закрываются, — промямлил Пак, чувствуя, как начинает заплетаться язык. — Я поднимусь к себе, выйду, скорее всего, завтра, — засмеялся Чимин, поднимаясь с дивана и отряхивая сонливость, чтобы дойти к комнате без последствий. — Иди, выспись хорошенько, — подмигнул Джин, снова ловя на себе ухмылку Джуна и какой-то непонятный взгляд. Ну как он умудряется догадываться обо всем? Попрощавшись, Чимин развернулся и ушел наверх, оставив Джина одного с Джуном на кухне. Проводя Пака взглядом, Джин тяжело сглотнул, когда Намджун поднялся с места и медленно прошагал к нему, встав сзади Джинового кресла. Он опустил руки на бледные плечи Кима, начиная делать массаж, пока Джин лишь закрыл веки, надеясь, что все обойдет его стороной. — Джин-а, — протянул парень, продолжая массировать широкие плечи. По идее это должно расслаблять, но что-то оно действует в противоположном направлении, — ты же не думаешь, что я ничего не видел? Стороной Джина ничего не обойдет. — Я надеялся, — честно ответил Джин, глухо постанывая от приятного сжатия руки на плече. — Дай угадаю: Тэхену нужно сбежать на ночь из дома, поэтому Чимина нужно было, скажем, убрать на время? — прошептал Джун на ухо Джина, отчего тот слабо улыбнулся, мотая головой, не веря в то, что не догадался раньше. Кто там лучший друг Чонгука? А Джуна еще и днем дома не было. Уверенно ставьте смекалке Сокджина ноль из ста. — Именно, — протянул Джин, касаясь руками рук Джуна. Теперь переживать не о чем. — Мог бы попросить меня, я бы его отвлек, — с наигранным разочарованием сказал Джун, запуская руки под черную рубашку, массируя уже голые плечи Джина, прикусывая мочку уха. — Извини, но я выбрал беспроигрышный вариант. Ты слишком легко можешь уснуть в самое неподходящее время, — ответил Джин, подставляя шею под нежные поцелуи Намджуна. — Хен, я уже… ой, — Джин с Джуном одновременно повернули голову на замершего при входе в комнату Тэхена, ищущего взглядом хоть что-то, на что можно было бы уставиться. На нем была надета широкая белая рубашка с небольшими стразами и блестками по краям, а в сочетании с его золотыми волосами парень напоминал какого-то сказочного принца, вышедшего из волшебной сказки с величественными замками, таинственными лесами и прекрасными принцессами. Или принцами, в случае некоторых. — Я пойду уже, не буду отвлекать вас, — промямлил Тэхен, постояв еще немного на месте, пытаясь сделать вид, что ничего не видел. — Погоди, Тэхен-ни, — улыбнулся Джин, выпутываясь из рук Намджуна и подбегая к другу, поправляя ворот его рубашки. — Господи, да с таким видом он даже прикоснуться к тебе бояться будет. Просто прекрасный! От его слов Тэхен смущенно опустил глаза, прикусывая губу, пока его щеки начали превращаться в две алые розочки. — Мы ведь не на свидание идем, хен, — прошептал Тэ, по-дурацки улыбаясь, выдавая себя с поличным. Такой вот он, Тэхен, не умеющий сдерживать своих эмоций вообще. — А вот Чонгук так не думает, — вставил Джун, по-доброму улыбнувшись. А Тэхен застыл с округленными глазами, не моргая и не двигаясь вообще, медленно осознавая то, что сказал Намджун. Чонгук считает, что они идут на свидание? — Боже, какой я глупый, — Тэхен ударил себя ладонью по лбу, тихо смеясь с себя самого. Он правда считал, что это лишь дружеская встреча, пока морально настраивался на совсем другое. Почему он только сейчас вспомнил их старый разговор, который Чонгук помнил все два года, а на лице снова глупая улыбка расцветает вперемешку со стеклянными глазами? Тэхен не понимает, почему. И не понимает, откуда такая уверенность, но выбегает из дома, даже не попрощавшись, и бежит в лес далеко не на встречу двоих друзей, глазами сопровождая теряющееся на горизонте алое солнце. — Знаешь, Тэхен-ни, если я тебя когда-нибудь увижу так, чтобы ты стоял напротив меня, без стен между нами, то обязательно приглашу тебя на свидание. Наверное, если мы встретимся с тобой, я сделаю это первым. Да, однозначно…***
Victoria — Tears Getting Sober
На темном небе виднелись малиновые разводы, разбавленные кислотным оранжевым, а прозрачные звезды только начали проявляться, как и полная луна, почти незаметная, но уже волшебная, привлекающая внимание Тэхена. Он бежал настолько быстро, что, забежав в долину, просто упал на колени, жадно глотая воздух. Чонгука еще не было, но Тэхен не переживал, ибо верил, что тот не сможет не прийти, оставить Тэхена сразу же после того, как они обрели друг друга. Тэхен сидит на мягкой траве, неосознанно вырывая пару травинок руками, провожая последние солнечные лучи, встречая благородную луну и звезды, наблюдая, как они наливаются белым неоном, начинают светиться, выделяясь на уже черном небе. И снова Тэхен выпадает из реальности, погружаясь в свою, где есть небо и он, ничего больше. Не видит ничего, лишь внимательно следит за движением почти незаметных облаков, сквозь которые видны все небесные тела, которые люди вообще могут видеть с Земли. Глаза даже начинают закрываться, а свежий лесной воздух и тихий гул ветра так и навевают сонливость. — Хей, не смей спать, ангелочек, — раздался тихий голос сбоку, как только Тэхен разрешил себе полностью закрыть глаза. Не открывая их, парень повернулся на бок, складывая губы в мягкой улыбке. На лице чувствовалось приятное теплое дыхание, что значило, что Чонгук лежит возле него, так же повернувшись на бок. — Я заждался тебя, — прошептал Тэ, медленно приоткрыв веки. На Чонгуке была одета полупрозрачная черная рубаха и черные обтягивающие джинсы. А в глазах словно отбились те огоньки с неба, на которые Тэхен смотрел все это время. На звезды в Чонгуковых глазах хочется смотреть еще больше. — Извини, я минимум десять минут смотрел на тебя издали. Хотел не пялиться в открытую, хотя у меня не очень сильно получается, — ответил Чон, убирая спавшую прядь золотых волос с глаз Тэхена. — Таким красивым быть запрещено, Тэхен. Такое чувство, что, касаясь тебя, смотря на тебя, я совершаю преступление, — заворожено произнес Чонгук, не убирая ладони от лица Тэхена, нежно водя ею по теплой коже, в который раз утопая в этих голубых глазах. Тэхен замер, чувствуя, как робко и бережно Чонгук касается его кожи, как смотрит в глаза, и теперь уходит на второй план абсолютно все, потому что Тэхен видит только Чонгука. Слышит только его дыхание, чувствует только его прикосновения, утопает только в одном звездном небе. — Пошли, — сказал Чон, улыбаясь, и поднялся с места, протягивая Тэхену руку. Тот посмотрел на него, хватая его ладонь подсознательно, как Чонгук неожиданно потянул его на себя, от чего Тэхен чуть ли не подлетел с земли, падая на грудь Чонгука, оказываясь в его объятиях. Неосознанно он сжал в руках талию Чонгука и плотно закрыл глаза, как услышал глухой болезненный стон парня и громкий звук рвущейся ткани и открывающихся, чернее ночи, огромных крыльев, которые Тэхен увидел сразу же, как услышал этот странный звук. Ткань от рубашки сползла вниз, но Чонгук сразу же отбросил ее, оголяя свое тело, от которого Тэхен начал заикаться даже когда молчал. — Держись крепче, ангелочек, — сквозь ухмылку проговорил Чонгук, взмахивая черными крыльями, сжимая крепче Тэхена, чувствуя его ледяную хватку на шее и мягкую щеку на груди. Еще один взмах, и они уже не чувствуют земли под ногами. От испуга Тэхен вцепился в Чонгука, боясь открыть глаза, кое-как поборов желание закричать на весь лес и пробудить своим криком даже Чимина. Под ногами — ничего, пустота, воздух. Волосы развеваются от сильного напора ветра, а кровь словно застывает, душа временно переносится в астральное измерение, оставляя Чонгуку лишь до чертиков напуганное тело. — Да открой же ты глаза, иначе выпущу тебя, — засмеялся Чонгук, прекратив подниматься, зависнув в воздухе, лишь взмахивая крыльями. Тэхен плавно приоткрыл глаза, отодвинув голову от груди Чона, что делать, кстати, вообще не хотелось, и медленно повернул голову, затаив дыхание. Вокруг лишь широкие небесные просторы, словно бесконечные, а снизу видно весь лес, раскинувшийся на километры. Его высокие деревья кажутся не больше самого Тэхена, а некоторые и вовсе стали не больше черных точек. А сверху бескрайнее черное полотно, усыпанное миллионами звезд с величественной луной — владыкой ночного неба, к которой словно можно коснуться, если всего лишь вытянуть к ней руку. Тэхена страх отпускает моментально, зато восторг накрывает с головой. Сияющие глаза бегают по всему, цепляясь за каждую мелочь, запоминая открытые им пейзажи. Слишком красиво, слишком волшебно и сказочно, чтобы быть настоящим. Даже воздух здесь другой: чистый, прохладный, бодрящий. Улыбаясь широко, Тэхен повернул голову к Чонгуку, смотря на него благодарно, смеясь искренне от переполняющих его эмоций. А Чонгук от этой улыбки глаз оторвать не может. Она сияет ярче, чем самая яркая звезда в небе, как и его счастливые глаза. Тэхен светится весь, заряжая собой и Чонгука, заставляя улыбаться так же, делится с ним своим светом. Как Чонгук смог выжить за эти два года без его прекрасного ангела? Сейчас в это верится с трудом, потому что больше Чонгук точно Тэхена не отпустит, ни дня не сможет прожить без своего обворожительного мальчика, завянет без его яркого света. — Как насчет настоящего полета? — ухмыльнулся Чон, получая слабый кивок от Тэхена сразу же после вопроса. Сделав взмах, Чон, прижимая к себе Тэхена, выровнялся горизонтально и набрал скорость, летя сквозь прозрачные облака, рассекая крыльями воздух, смеясь вместе с Тэхеном от ударяющего в лицо ветра. Чонгук летал сотни раз, но сейчас, когда на его груди повис Тэ, обхватив руками его шею и закинув ноги на бедра, смеясь громко, он словно впервые в жизни наслаждался полетом. — Хочешь полетать самостоятельно? — спрашивает Чонгук, смеясь. — Что? Нет, Чонгук, стой! — закричал он, когда Чон отпустил руки, сбросив с себя Тэхена. Тот мгновенно полетел вниз, крича, чувствуя, как кровь льнет вверх, как адреналин подскакивает до безумства. Сердце колотится бешено, чуть ли не принося боль своим биением. Парень машет руками и ногами, переворачиваясь в воздухе, ища глазами Чонгука и громко выкрикивая его имя, после чего холодный воздух на спине заменяется горячей кожей Чонгука, который подхватил парня на лету и вновь воспарил вверх, слыша тяжелое дыхание Тэхена, прижимая к себе его спину, руками крепче окольцовывая талию. — Ну как, понравилось летать, малыш? — игриво спросил Чонгук у полуживого Тэхена, получая в ответ лишь толчок локтем в грудь. — Пошел ты, — фыркнул Тэхен, после чего громко засмеялся, понимая, как же это было, черт возьми, круто. Он улыбается, раскрывая руки, имитируя крылья, пока теплые руки Чона держат его тонкую талию. Вот о чем мечтал Тэхен: о ночном небе, о полете, слиянии со звездами, о слишком близкой далёкой луне. О Чонгуке, о его касаниях, голосе, улыбке. Падающая звезда и правда была волшебной, словно залетела Тэхену в карман и сидит там, тихонько исполняя желание за желанием. Или же его звездой стал Чонгук, воплощающий мечты в реальность, делающий Тэхена по настоящему счастливым. Они летали всю ночь, не делая перерывов. Для них она слишком коротка, хотя одной лишь ночи им точно будет мало, чтобы насладится ею, полетом, друг другом. Чонгук приземлился на окраине леса, который заканчивался высоким обрывом. От непривычного чувства земли под ногами они у Тэхена словно чужими стали, не умеющими держать его. Чонгук, заметив, как Тэхен пытается устоять на месте, накрыл его своими мягкими крыльями, согревая, пока руки обняли его за плечи. И вновь он смотрит в глаза, вновь теряется в их голубизне, становится от нее зависимым. А потом взгляд падает на алые обветренные губы, желанные еще с первой встречи. Чонгук сдерживает себя, словно на цепи держит, хотя его взгляд выдает его, потому что не может оторваться от этих губ. — Да поцелуй уже, — не выдержал Тэхен, заметив пристальный взгляд Чона на себе. Улыбнувшись, Чонгук аккуратно взял лицо Тэхена в ладони и медленно, не спеша, коснулся его губ своими, робко целуя. И в этот миг внутри что-то взорвалось, расцвело что-то яркое, красочное, теплое, словно поцелуй запустил в организме какую-то странную химическую реакцию, бушующую внутри. Чонгук целует медленно, трепетно, смакуя этими губами, растягивая удовольствие, не обращая внимания на то, как крылья медленно врезаются назад в кожу. Тэхен отвечает Чону сразу же, подставляя ему губы, отдавая ему их полностью, руками сжимая его шею. В его жизни были поцелуи, самые разные, но этот поцелуй особенный, не такой, как остальные. Лучший. Они целуются на краю обрыва, наслаждаясь каждым мгновеньем, благодаря судьбу за то, что свела их вместе. Запоминают друг друга, изучают руками и губами, не заботясь о последствиях. Нет правил — нет наказаний, так о чем волноваться? Даже если бы они и были, им бы было глубоко на них плевать. — Веришь мне? — прошептал Чонгук в губы Тэхена, оторвавшись от поцелуя. И Тэхен понял сразу, что Чонгук затеял что-то такое же безумное, как и сам он, но все равно отвечает «верю», потому что не умеет лгать. После этого слова Чонгук вновь прижимает к себе Тэхена, подмигивая, и делает шаг, падая вместе с ним с обрыва. Но на этот раз Тэхен не кричит от страха, потому что Чонгук рядом, сжимает его в своих руках, не выпуская. Тэхену нравится это чувство свободного падения, нравится ощущать ледяной ветер на коже и контрастирующие горячие руки Чонгука на ней же. Адреналин снова подскакивает, заводя в бешеном темпе сердце. Но вот они летят все дольше, а Чонгук не взлетает. — Чонгук, почему ты спрятал крылья? — спрашивает обеспокоено Тэхен, заглядывая в спокойный глаза Чона. — А как же я их достану? Солнце взошло. Твоя очередь, ангелочек, — ухмыльнулся Чонгук, наблюдая, как начинает паниковать Тэхен. — Я не смогу, Чонгук, я не умею! — кричит Тэ, пытаясь успокоить дыхание, смотря напугано на все такое же спокойное лицо Чонгука. — Тогда… мы с тобой разобьёмся, — поджал губы Чон, отводя взгляд в сторону и сразу же возвращая его к Тэхену, играя с ним бровями. Тэхен перепугано смотрит вниз, наблюдая за тем, как быстро они приближаются к земле. Страх переполняет его настолько, что он уверен, что снова плачет, хотя и не чувствует слез на такой высокой скорости. Только вот боится он не за себя. До земли остается пару десятков метров, а Тэхен не может. От него зависит жизнь двух человек, а он спасти их не может. Тэхен не умеет летать, не умеет вызывать свои крылья, или что там с ними делают. Но он пытается, вспоминает советы друзей, старается ради Чонгука. Ветер ударяется об лицо, и они, держась друг за друга, свободно летят вниз, переворачиваясь в воздухе. В ушах неприятно свистит, а вокруг все расплывается. Страх Тэхена заполняет до краев, а паника захватывает сознание, заставляя кричать, но в тоже время отбирает эту возможность, не давая обронить ни звука. — Люблю тебя, — внезапно говорит Чонгук, улыбаясь, когда до земли остаётся жалких метров десять. Тэхен смотрит на него, повторяя в голове его слова. «Люблю тебя». Чонгук ему признался только что в любви, словно по щелчку развеивает страх, заставляя забыть о том, что вот-вот они разобьются. Тэхен смотрит на него, смеясь, дыша тяжело. По телу тепло, словно разрядом тока, пробегается, я в голове крутится согревающее «люблю тебя». — И я люблю, — шепчет Ким, улыбаясь. — Люблю, люблю, люблю! Тэхен кричит, улыбаясь, повторяя это слово не меньше десяти раз, как спину пронизывает острая боль, вызывая совсем другой крик. Прижав Чонгука к себе, Тэхен за мгновенье вздымается вверх в метре от земли, взмахивая белоснежными, словно снег, крыльями, морщась от режущей боли, но одновременно радуясь от одного: — Ты смог, — прошептал Чонгук Тэхену, вытирая пальцами заплаканное лицо, оставляя мягкий поцелуй на покрасневших губах, держась за его шею, всматриваясь в пылающие голубые глаза. — Чонгук, мне больно, — прошептал Тэ, всхлипывая. Он должен бы радоваться, но боль перечеркивает все, как и совсем не послушные крылья, которые Тэхен так пытается контролировать. Чонгук обеспокоено посмотрел на него, бросив короткое «приземляйся». Тэхен послушался, делая взмах и направляясь вниз, к тому же обрыву. Остановиться перед посадкой Тэхен не смог, как бы не пытался, крылья словно сопротивлялись. — Что за… — прошипел он, сбрасывая Чонгука сразу же, как под ними стала видна земля. Тэхен приземлился вовсе не удачно, потому что крылья внезапно просто отказались лететь, бросая на землю своего хозяина. Парень свалился на землю, катясь по траве, остановившись от удара об дерево. — Господи, Тэхен, — подскочил к нему Чонгук, переживший более мягкую посадку. Он бережно приподнял его, помогая сесть, и взял в руки его лицо, заставляя посмотреть на себя. — Джин-хен говорил, что боль проходит через несколько секунд, и летишь ты первый раз так, словно этот полет далеко не первый, что даже учиться не надо, — дрожащим голосом проговорил Тэхен, смотря неоновыми голубыми глазами, полными застывших в них слез. — Так почему мне до сих пор больно, а крылья словно чужие? — прошептал он, вспыхивая. Чонгук посмотрел на него, успокаивая одним только взглядом и касанием ладонью к щеке, которое Тэхен теперь считает самым приятным в мире (после губ, конечно же). — Не переживай, ты просто был напуган, вот и потерял контроль, — ответил Чонгук, обнимая Тэхена, поднимаясь вместе с ним на руках, наблюдая, как тот морщится, пряча назад свои крылья. — Пошли, Тэхен-ни, отнесу тебя домой. Тебе нужно отдохнуть, — прошептал Чон, замечая, как он прикрывает тяжелые веки, засыпая на чонгуковых руках.