***
Тем временем Вася сидел в парке недалеко от дома, глубоко погрузившись в свои мысли. Отсутствуюшим взглядом смотря вперёд, наблюдая за серым пейзажем, он думал о том, что он чувствовал к Саше. Симпатия? Нет. То, что он испытывал к брюнету было намного сильнее обычной симпатии. Рядом с Сашей парень испытывал те эмоции, которых ему так не хватало при жизни. Кажется, Вася, чёрт возьми, влюбился. Кто же знал, что любовь настигнет его уже после смерти? Парню даже показалось, что он встретил своего соулмейта, но он сразу попытался выкинуть эту мысль из головы. Будь он до сих пор жив, всё бы сложилось по другому. Саша не заслуживает такого. Он должен встретить красивую, умную девушку, завести с ней семью, стать успешным музыкантом, купить огромный дом где-то за рубежом и жить счастливо. Васе стало так тошно от этих мыслей. Призраки ведь не могут плакать, так? Тогда почему белесые глаза так предательски щиплет? Как бы ни было больно, он должен это прекратить. Сегодня им прийдётся расстаться навсегда.***
Вася уже ждал под подъездом, ожидая, когда за ним зайдет друг. Оторвав взгляд от асфальта, парень заметил улыбающегося брюнета и тоже невольно улыбнулся, поднимаясь со скамейки. Саша ускорил шаг и скоро заключил Васю в объятиях, сильнее прижимая к себе. Звёздкин тоже обхватил друга руками, утыкаясь тому в плечо. — Привет, — произнес Саша, улыбаясь, когда парни наконец-то отстранились друг от друга. — Привет, — с такой же улыбкой поздоровался Вася. Через дворы, пока Беличенко рассказывал, как прошёл день, парни дошли до старого парка, который уже стал «их» местом. Вася старался вести себя как обычно, но мысли о предстоящем разговоре давали на него словно груда камней. Саша довольно скоро заметил, что в поведении друга что-то не так, но сразу напрямую спрашивать не стал. Когда в разговоре неловкие паузы стали всё длиннее, парень решил действовать. — Вась, ты уверен, что всё в порядке? — Думаю, нам стоит поговорить, — Беличенко непонимающе захлопал глазами. — Ты нравишься мне, — смущенно произнес Вася, — очень, но так не может продолжатся. Ты заслуживаешь счастливой жизни, с живым человеком, а не странным мальчиком, много лет назад вскрывшим себе вены! Первые секунды Саша молчал, разинув рот, а потом внутри него будто что-то взорвалось: — Да о какой счастливой жизни ты вообще говоришь?! В этом мире я — изгой. Ты единственный, кто когда либо заставлял меня чувствовать себя счастливым. Это глупо, да, но я влюбился в тебя. А сейчас, когда я узнаю, что эти чувства взаимны, ты хочешь уйти и заставить меня жить дальше?! — Ты всё ещё живой, у тебя всё впереди, а у меня уже нет ничего! Если любишь — отпусти. И я должен отпустить тебя, а ты — меня. Потому что в конечном итоге у всего этого один финал. В пару шагов преодолев расстояние между ними, Саша крепко сжал в объятьях Васю. — Я никогда не смогу тебя отпустить, слышишь? — Совсем тихо произнес парень. — Я просто не смогу теперь жить без тебя. Ты буквально стал для меня воздухом, и если тебя у меня отнять, я просто не выживу. Я не смогу двигаться дальше и каким бы ни был этот финал, я прийму его. Парни стояли прикоснувшись лбами, стараясь унять эмоции. На лице у Саши горела яркая улыбка, от чего и на лице Васи появилась такая же. Оба начали смеяться, сами не зная от чего, просто на душе резко стало так легко и правильно. С неба начали падать первые капли, постепенно переходя в ливень. Отстранившись от друг друга, но не переставая заливисто смеяться, парни бросились наутёк, по пустынным улицам, освещаемым редкими фонарями. Спустя долгое время бега Вася остановился, развернулся всем телом и взглянул на Сашу, весь мокрый, черные отросшые волосы прилипли к лицу, капли катались по бледной коже, но широкая улыбка так и не сходила с лица. Беличенко издал тихий смешок и начал медленно подходить к этому чуду. Сократив расстояние до пары миллиметров, Саша опустил одну руку на шею Васи, а другую — на талию, ближе прижимая парня к себе, а Звёздкин, в свою очередь, закинул обе руки за шею брюнета, сцепляя в замок. Саша наблюдал, как блестят капли на подрагивающих ресницах прикрытых глаз парня напротив, также прикрывая глаза и преодолевая ничтожное расстояние, разделяюзее их лица. Наконец можно было насладиться вкусом столь желанных губ друг друга. Каждый старался вложить в этот поцелуй все чувства, эмоции, всего себя, полностью отдаваясь любимому. Больше не было ничего вокруг, никаких проблем, никаких мыслей, ничего, ни прошлого, ни будушего, лишь этот момент и чужие губы на своих губах. Яркая вспышка света. Визг тормозов. Удар. «Горечь содержится в чаше даже лучшей любви…» Фридрих Ницше