I'm no street kid, she's no pretty one

Суббота Одна треть секунды. Пятьдесят девять миллисекунд. Ученые в белых халатах уже давно все просчитали и рассказали. Рею нравилось знать, как устроен человеческий мозг, его реакции на то, или иное слово, действие, угрозу, ему это было необходимо для работы. Но еще ему нравилось, что мозг это выверенный механизм, у него не бывает сбоев. И если что-то происходит, то это всегда выверено, нет, не самим человеком, а природой. Природа, черт возьми, не дура. Природа с эволюцией на пару молодцы, но почему всего пятьдесят девять миллисекунд. Одна треть секунды. Рей готов поклясться, что именно столько он смотрел на Эн-джей, когда она открыла дверь в другой мир, в вечер того злосчастного вторника. Ученые посчитали, одной трети секунды более, чем достаточно для первой симпатии. Еще двести двадцать четыре секунды, чтобы идентифицировать пол, цвет глаз, волос, оценить привлекательность лица, складность фигуры, вдохнуть чужой запах… Рей почему-то уверен, что именно двести двадцать четыре секунды он толкал Эн-джей по коридору клуба, желая спасти ее жалкую жизнь. И он делал это, уже окончательно вынеся вердикт о её привлекательности. Люди вообще не властны над половиной своего выбора в этой жизни потому, что его делает мозг безотчетно, подчиняясь выверенным механизмам природы и эволюции. Это ужасно несправедливо, ведь все эти поспешные выводы происходят лишь на основе внешности. Внешность вообще открывает много дверей, Рей уверен, благодаря этой внешности Эн-джей открыла ни одну дверь в своей жизни. Ужасно несправедливо, ведь по внешности ты никогда не узнаешь, что у человека внутри и нет, это сейчас не про пять литров крови, сердце с левой стороны, и печенку с прочими почками. Рей скорее про организацию человеческих душ, или даже не так, про характер. За пятьдесят девять миллисекунд он никак не мог узнать по её блистательной внешности, что у нее такой отвратительный, до тугого узла в желудке и нервной дрожи в руках, характер. Именно поэтому природа не дура, и дает нам всего лишь одну треть секунды для вердикта. А дальше, страдай и мучайся, как хочешь. А еще в этой жизни все самые важные вещи почему-то женского рода… природа, эволюция, любовь и смерть, да даже конопля, черт возьми, женского рода. Это будто заговор. Страдай и мучайся, у тебя была для правильного решения всего одна треть секунды, и ты Рей, проебался. - Тренер афигенный мужик, - улыбается Эн-джей, - он мне такую шутку рассказал, Рей. Рей не оборачивается, никак он не ожидал, что сегодня, когда он по своему обычному ритуалу, подойдет поправить ее плед, она вдруг откроет глаза и у них случится ненамеренный общий завтрак. Эн-джей раскладывает авокадо на куски белого хлеба с тонкой хрустящей корочкой. - У Тренера классный зал, ты там бывал Рей? Он молчит, занятый своим завтраком сам. Овсянка сэр, лучшее начало пятницы для любого уважающего себя бандита. - А еще, у Тренера костюм классный, не правда ли, Рей, не хочешь и себе такой? - она вдруг смеется. – И очки ему очень идут, я даже подумала, что вы из одной компании с Тренером, из-за очков, Рей. Если он еще, хоть что-то услышит о Тренере в это утро, у него запал отпадет сам собой. Почему он должен стоя на своей кухне, слушать про Тренера, про какого-то левого мужика, с которым он сам едва знаком, а она вообще провела с ним пару часов и столько восторга. Рей закатывает глаза, в одном он согласен с Эн-джей, Тренер мужик классный, и Рей ему дважды должен. - … а Тренер такой подлетает ко мне, ну когда Эрни мне врезал случайно, и брови у него такие… - и Эн-джей пытается руками изобразить брови Тренера на своем лице. Рею хочется быть Эрни в тот момент. - Ну, Рей, ну, посмотри на меня. Но Рей не смотрит, потому что он делает вид, что чертовски занят овсянкой. Он больше не может этого выносить, слишком много Тренера в это утро на его кухне, ему это не нравится. А куда же девались все эти провокации и недовольный тон. Она что, наконец-то, выспалась и перестала вдруг быть дрянью? Рей предпочел, чтобы она опять расхаживала тут в одном нижнем белье, чем слушать про Тренера. Это, конечно же, если бы у него был выбор. Эн-джей вдруг отвлекается на газету, что лежит рядом, а точнее на дату тиража. - Это что сегодняшняя? - Да, - наконец-то отвечает Рей. - О, так тебе не отрезали язык вчера, злобные итальянские дядьки, - улыбается Эн-джей. Дата на газете ударяет Эн-джей, как обухом по голове, она слишком долго сидела взаперти и потеряла связь с реальностью. Но Рею своей озабоченности она не выказывает, тот не в настроении, она даже пытаться с ним обсуждать не будет то, что ей нужно уйти из дома. Когда наконец-то все восторги в адрес Тренера вдруг смолкают, Рей благодарен, он ставит перед ней тарелку, на всякий случай, если она вдруг решит поесть. А Эн-джей подвигает к нему блюдце с бутербродами, авокадо выложено, то ли солнышком, то ли цветочком. - Цветочек для нашего угрюмого мистера Смита, - и она пытается изобразить его взгляд, тот самый на глубине которого безумие, широко тараща глаза. И Рею становится, очевидно, проблемы с головой тут не только у него. Он прикрывает глаза, устало, из последних сил, и на его лице ни один мускул не дергается. Рей ничего ей не отвечает, что кажется, слегка её огорчает, но ненадолго. Ему не нравится это задорное поведение, нарочитое веселье, она снова какая-то покорная, это, черт возьми, плохо. Рею хотелось бы уже снять всю эту бесконечную шелуху с нее, и понять, где она настоящая. Бывает ли она вообще хоть с кем-то только собой, или вот этот истерический калейдоскоп, где в голове явно какие-то проблемы, и есть Эн-джей, без шелухи, оберток, напыщенного флера и фарса. Рей смотрит на нее достаточно долго, откусывая бутерброд, смотрит без эмоций, но внимательно. Пока Эн-джей не начинает ёрзать под его изучающим взглядом на своем стуле. Рей вообще смотрит на нее слишком часто, очень много раз по пятьдесят девять миллисекунд, но ответ всегда один и тот же. Проклятье! - Никому дверь не открывай и никуда не уходи, вернусь поздно, ты поняла? - Да, папочка, - салютует ему Эн-джей вилкой, и без энтузиазма втыкает ее в авокадо на хлебе. – Я буду здесь, - говорит она вдруг нарочито томно, - ждать только тебя, - заканчивает с придыханием, и откусывает авокадо так пошло, что у Рея привычно дергается веко, и он понимает, что ему уже давно пора уходить. На всякий случай, он запирает все двери так, чтобы не открыть изнутри, так ему будет спокойнее, потому что Эн-джей держит его в тонусе, никогда не знаешь, где именно рванет. Эн-джей, дождавшись, когда ее надсмотрщик покинул периметр, тоже поспешила собраться. Ей сегодня как штык нужно успеть на финальную примерку перед показом, и пропускать её нельзя, даже под предлогом скорой смерти потому, что подвести ребят не хочется. Эн-джей собралась и направилась к двери, но как она ни пыталась, та оказалась заперта и никак не поддавалась. Она поразительно грязно выругалась, поминая Рея последними словами, и зло выдохнув, сдула пряди волос со лба. Она походила по дому в поисках еще хоть какого-нибудь не запертого выхода, когда ей на глаза попалось не закрытое окно в ванной. Будучи достаточно стройной и хрупкой, модель вполне могла бы подрабатывать форточницей. И сейчас ей ее фигура пригодится как никогда кстати. Оценив ситуацию под окном, она пришла к выводу, что если умудриться зацепиться за водосточную трубу, то возможно она её выдержит и по креплению, она сможет спуститься вниз. Эн-джей в целом не боялась высоты, и даже припомнила случай, когда ей пришлось перебираться в свою старенькую квартирку в Нью-Йорке через балкон, тогда было опаснее… а тут, она рискует лишь попортить кусты Рея неудачным приземлением. Ну, и настроение его, конечно же. Когда её ноги, наконец, коснулись земли, девушка приложила руку к груди, словно пытаясь успокоить быстро бьющееся сердце. Выбраться из дома было почти плевой задачкой, а вот добраться до центра Лондона будет сложнее. Благо хотя бы родная кредитка у нее всегда валяется в сумочке, вместе с помадой и прочей женской мелочью. Явиться в офис организаторов шоу без косметики, это все равно что потерять свой рабочий и товарный вид. Потому, Эн-джей вспомнив молодость, решила зайти в один из магазинов «Мейбелин» и накраситься пробниками. И эта операция прошла совершенно успешно и её даже почти никто и не узнал. Оправив волосы за ухо, Эн-джей посмотрела на часы, ей уже нужно было спешить, если она не хотела опоздать и подвести Элисон окончательно. У неё на сегодня было ужасно забитое расписание, СПА-салон, примерка, и прочее и прочее. Когда Эн-джей вышла из магазина, то ей в лопатки словно ударил чей-то масляный взгляд, она растерянно обернулась, но не заметила ничего подозрительного. В голове сразу же всплыл образ отрубленной головы коня в ванной, и от этого стало не по себе, видимо паранойя Рея каким-то странным воздушно-капельным путем передалась и ей, но думать сейчас о Рее не хотелось. Не хотелось даже представлять, насколько он взбесится, если, не дай бог, узнает о её маленькой вылазке в Лондон. Но, тем не менее, шаг она ускорила, а сердце, купаясь в адреналиновом всплеске, бешено колотилось, подкидывая в голову модели странные картинки, которых видеть она там совершенно не хотела. Когда странное чувство прошло, Эн-джей замедлила шаг и глубоко вдохнула, на щеках у нее проступил румянец, но она быстро успокоилась, сейчас нужно быть в тонусе, ей еще примерку нужно пережить и осмотр подиума. Хотя любой подиум модель знала и так, как свои пять пальцев, но бывают нюансы. Когда она закончила все свои дела и с горем пополам отделалась от Элисон, которая была профессионалом и вручила модели новый телефон, как только увидела свою подопечную. Эн-джей направилась к ближайшему магазину мороженого. Ведь на примерке её отчитали за то, что похудела. Недовольно цокнув языком на эту вновь всплывшую мысль, модель выбрала себе мороженое из трех шариков, посыпанное печеньем и политое шоколадно-клубничным соусом. Просто взрыв для её бедер, талии и сердца. Эн-джей расположилась за столиком, решив, наконец, проверить телефон и успокоить всех фанатов внезапным исчезновением. Она сделала селфи с мороженкой и написала что-то о том, что у неё было слишком много работы в последнее время и совсем не было времени на себя. Ах, да, о себе… ей нужно успеть в салон на процедуры иначе Элисон, точно прибьёт ее. Хотя осознавая, насколько удлинился в последнее время шлейф из желающих с ней расправиться, Эн-джей тяжело вздохнула. Едва ли Элисон что-то перепадет. Микки не скрывал своего удовольствия от того, что Рей наконец-то вернулся туда, где ему и положено быть. К хорошему быстро привыкаешь. Вот и мистер Пирсон привык к Рею и его фантастической эффективности за все эти годы. Он даже предложил ему выпить чаю утром вместе, ведь никаких особенных дел, как и вчера, не было. Рей вообще отмечал это странное затишье вокруг, они будто сидят посреди штиля на океане и ни одна волна не смеет подкатить к ним, чтобы нарушить весь этот идеалистический покой. Но Рею это не нравится. Как не нравится и спокойствие босса. У него щеки начинает сводить от этой странной разрядки в атмосфере вокруг них. Словно гроза собирается, гроза которая не пощадит и не минует. Почему-то он был уверен, что у этой грозы, или точнее тайфуна есть определенное имя. Хотя если от тайфуна можно попытаться спастись, уберечься, пережить… то тут скорее правильнее будет выглядеть метафора Тренера о вулкане. Эн-джей чертов вулкан, который непредсказуем и всегда может подкинуть проблем, никогда не понять, что происходит у нее в душе и, что она задумала. И это милое личико просто сводит с ума своей мнимой наивностью. Вулкан тем и страшен, что все происходит слишком быстро, порой ты даже не успеваешь ничего предпринять. В голове всплывает картина «Последней день Помпеи», Рею не хочется быть славным итальянским городом, ему вообще сейчас все итальянское поперек горла. Микки наливает чай в молоко. И это отрывает Рея от его пессимистичных мыслей обо всем итальянском. - Так что там с этой итальянской историей, Рей? - Ничего босс, кажется, они угомонились, поняв, что ничего не получится. - Ты уверен? - Все что возможно было узнать, я узнал. Скорее всего, слишком мелкая рыбешка. - Или приманка как у глубоководного удильщика. - Все нити обрываются, босс, - пожимает плечами Рей. - Что ж, будем надеяться, что просто повезло, - замечает Микки и не сводит своего цепкого взгляда с Рея. – Просто прощупали ситуацию и поняли, что не на тех напали, ведь так? Сколько раз так уже бывало. Реймонд отмалчивается, потому что ответить ему нечего, разве что, им слишком часто везет. Буря, что маячила на горизонте, может ничего от них не оставить, ведь они просто не понимают откуда ждать удар. И это нервирует. Микки все же отводит взгляд, выпуская Рея из тисков напряжения. У них есть сегодня несколько проходных дел, которые нужно уладить. Ничего особенного простые будни Микки, съездить туда, поговорить там, отстегнуть здесь. И Рей ему просто необходим, как почетный оруженосец и отличный собеседник в долгих переездах между пунктами назначения. На улице уже залегли первые сумерки, когда Эн-джей покинула салон. Она чувствовала себя на высоте, отдохнувшей и сногсшибательной, так отвлеклась, что совсем забыла о своем шатком положении в этом непростом мире. И потому, она просто шла по улице совершенно не задумываясь о том, что может быть на волоске отчего-то жуткого, что уже сгустилось и переливалось смачным лондонским туманом за ее спиной. Волк шел по следу, учуяв жертву еще задолго до того как она отправилась в салон. Волк умел ждать, а потому позволял себе насладиться всей этой мнимой охотой за бедной овечкой. Эн-джей шла, вглядываясь в таблички на домах, этот район она знала плохо, но именно где-то здесь у Тренера с Эрни должен был быть бой. Она уже несколько раз сделала крюк, пытаясь найти нужный вход, когда её вдруг схватили за руку. Но хватка была не сильной, словно кто-то хотел лишь напугать ее, но не схватить и уволочь. У Эн-джей внутри все похолодело и, оборвавшись, улетело куда-то в пятки, когда она, вывернувшись и освободив тонкое запястье, обернулась, вглядываясь в темноту переулка. Тонкая струйка дыма от сигареты, что зажата меж длинных узловатых пальцев, высокий рост, худощавая, но крепкая фигура, россыпь тонких темных кудрей на голове, и отвратительная острая усмешка, которая будто разрезала лицо от уха до уха, под стать таким же точеным скулам и разрезу миндалевидных глаз. Он весь будто состоял из резких росчерков и точеных резких движений, но эта усмешка, одна усмешка пугала до ужаса, что желудок начинал приставать к позвоночнику. Модель сдавленно сглотнула, потирая запястье, стараясь дышать ровнее и не поддаваться панике. Паника вообще подруга неблагодарная, ходить с ней под руку не стоило никому и никогда. Эн-джей не была о себе и своих способностях высокого мнения, любой крепкий мужик выше ее на голову мог справиться с ней за считанные секунды, и эта встреча явно не сулила ничего хорошего. Эн-джей облизала и поджала губы, судорожно соображая варианты отхода. Она под адреналином вообще действовала на удивление складно и расчетливо, словно только сильный стресс вообще мог заставить ее действовать и шестеренки в голове крутиться не хлеще, чем у любого гения. Быть под чужим нажимом, словно закрученная стальная пружина, частенько позволяло ей выстреливать нетривиальными решениями своих частых проблем. Держать удар, в этом вообще весь смысл не только карьеры модели, но и всей жизни. Эн-джей, даже возблагодарила мысленно Рея за то, что он купил ей настолько удобные кеды. Внутри её уже всю потряхивало от волнения и страха, но поддаться им значит проиграть. Она вдыхает медленно через нос, чувствуя, как лондонский вечерний туман оседает в легких. Эн-джей просто смотрела во все глаза за незнакомцем, ожидая следующего выпада. Ведь в отличие от мистера Смита, нападавший еще не знал, что давая девчонке время собраться и оглядеться, все эти заминки, нисколько не прибавят ему шансов на ее поимку. - Я так устал бегать за тобой, сладкая, - и голос был под стать хозяину, такой же тягучий и словно вены вскрывающий своей леденящей интонацией. А что самое страшное, с жутким итальянским акцентом. - За приличной девушкой не грех побегать, - сдавленнее и неувереннее, чем хотелось бы сообщает модель. И незнакомец ухмыляется, он вообще не чувствует в ней угрозы или хоть какой-то скрытой силы потому, что он явно хозяин положения. - Не думал, что ты сделаешь мне такой подарок, - продолжает он, пропуская ее слова мимо ушей. И Эн-джей чуть отступает, делая скользящий шаг назад, у нее нет ни малейшего желания проверять теории, что так любил строить Реймонд насчет того, что эти итальянцы сделают с ней, когда поймают. Ни малейшего. - Пойдем уже со мной, - машет он пальцами, словно подзывает ближе и эта предвкушающая усмешка от уха до уха, оголяющая ряд белых мелких зубов, немного кривых в нижнем ряду. Эн-джей подпускает его чуть ближе, позволяя даже наклониться к себе, рассмотреть его лицо отчетливее в тусклом свете зажегшихся фонарей. Лицо ее охотника нельзя назвать классически красивым. Он вообще едва ли красив. Хотя во всех этих чертах таится какая-то странная чарующая магия, которая никак не позволяет отвести от него взгляд, и когда в скулах, прищуренных глазах и остром подбородке проступает, наконец скрытая жуткая красота, такая безобразныя от которой не в силах отвести глаз, Эн-джей бьет со всего размаху ему прямо в нос. По руке разливается боль. И мужчина отшатывается, оставляя место для маневра, она проскальзывает мимо него и бежит вперед, бежит не оглядываясь. - Вот же ж сука, я с тебя шкуру спущу, - слышит она себе вслед не то дикий рев, не то ругательства. Её рука, будто с бетонной стеной встретилась, раскрошив костяшки пальцев и оставив это неприятное саднящее чувство на коже. Эн-джей убегает, хотя больше всего на свете ненавидит бегать, но все страдания на утренних пробежках, вдруг становятся оправданными, когда она, удирая по узким переулкам, словно заяц петляет и запутывает след в безотчетном желании сохранить свою прекрасную шкурку. Эта беседа кажется Рею просто бесконечной. Он, как и всегда сидит чуть поодаль от босса, пока тот разговаривает с нужным человеком, наблюдает, не упускает мимо ни одного слова, делает выводы, иногда усмехается сам с собой. Микки сегодня вообще до ужаса словоохотлив и выразителен в метафорах и иносказаниях. Настолько, что Рею начинает казаться, что он теряет саму нить и суть их пребывания здесь. Он устало отирает глаза под очками, с силой прищуриваясь и пытаясь взбодриться. У Микки, будто других дел нет, как расшаркиваться с этим новоиспеченным наследником старой фамилии. Вся эта молодежь всегда считает себя вправе давать советы или еще, что хуже, диктовать условия. Лицо у Микки спокойное, даже добродушное, Рей это понимает по расслабленной позе босса. По тому, как лежит рука Микки на спинке этой антикварной кушетки невесть откуда привезенной. Рей устал, а ему еще сегодня полночи проверять бухгалтерию, пересчитывать и сводить приход и уход за те пару дней, что его не было. Нет, он не сомневался, что босс в состоянии сам справиться со всеми делами, просто так самому Рею будет куда спокойнее. И наконец, этот аристократический сопляк смекает, что не он тут главный, что не померший дедуля заправлял балом. Наконец-то взгляд и тон Пирсона возымели над ним действие, а чай в фарфоровых чашках уже обнажил тонкое белесое донышко. - Я обязательно прислушаюсь к вашим пожеланиям, Брэдли, я рад, что мы смогли договориться и продолжить столь выгодное сотрудничество, - улыбается Пирсон. Реймонд отвлекается, он проверяет камеры в своем доме потому, что давно было пора, пусть сегодня никакого особого чутья у него не сработало, и он всем сердцем надеялся, что модель послушается его хотя бы раз, воспримет всерьез. Но видимо она не успокоится, ведь даже голова коня не впечатлила ее до поседения. И устало прикрыв глаза, Рей понимает, никакой бухгалтерии он сегодня считать не будет. Дом пуст. Рей сжимает в руке телефон, почти до хруста, но вовремя останавливается, тот ему еще пригодится, да и босс уже поднимается, застегивая пуговицу на пиджаке, и пожимает руку Брэдли. Они садятся в машину, почти синхронно хлопая дверями. - Чем моложе, тем сложнее с ними говорить, Реймонд, неужели это уже и вправду старость. - Не думаю, босс, скорее просто усталость. - Завтра планируем взять детей, и отправится за город, поедешь с нами? – предлагает Микки совсем по-свойски и переводит взгляд на Реймонда. Тот хмурится, будто сейчас его тревожат совершенно иные материи. - Не думаю, босс, что это будет уместно, все же это семейный выезд. - Малышка Шарлотта расстроится, она ведь так любит дядю Рея, бессердечный ты, - устало подмечает Микки, пристегиваясь ремнем безопасности. – Да и Майкл тоже. - Передавайте им обоим привет от меня, присоединюсь в другой раз, - кивает Реймонд, смотря на босса. - Конечно, присоединишься, - позволяя себе усмешку, говорит Микки, словно дело это уже решенное. – Что ж, давай в паб. И мотор послушно урчит, набирает обороты, раскручиваясь под нажимом педали газа. А Рей размышляет о том, куда могла пропасть модель, размышляет о том, присоединена ли еще ее белокурая голова к прелестной тонкой шее, бьется ли беспокойное сердце, искрится ли провокацией зеленый волнующий взгляд. В сознании всплывают ее томные речи и неловко прикушенные губы, то, как она таращится, стараясь передразнить манеру самого Смита устрашать. Или вот эти до ужаса хрупкие плечи, узкие джинсы, или то как сексуально она спит, она так хороша. И Рею становится жутко от того, что он думает о ней, даже тогда, когда её нет рядом, и вообще она находится сейчас возможно уже даже ни в этом мире. И Рею становится жутко от всего этого потому, что он не собирался думать о ней больше, чем нужно было, и уже тем более не планировал желать, чтобы она как ни в чем не бывало, позвала его по имени с легкой иронией в голосе. Рей сжимает руль, пялясь на темнеющий перед машиной асфальт. Одна чертова треть долбанной секунды. Кровь бешено стучит в висках, заслоняя своим гулом все мысли. Сердце долбится в грудную клетку, выбивая ритм об ребра, заставляя жадно уже хватать ртом воздух. Эн-джей сворачивает, пытаясь сориентироваться в лабиринте этих узких старых улочек, она уже совершенно заплутала, что говорить об итальянце, что вообще видимо ни разу тут не был. Но его ведет злоба, так же как Эн-джей подгоняет страх. Она тормозит у плотной красной кладки, кирпичи так плотно прилегают друг другу, что даже в темноте ясно – это тупик. Эн-джей вся сгибается, неприятно морщась, и упираясь ладонями в колени. - Черт, - ругается она, - спокойно, Эн-джей. Руки у нее уже трясутся от безвыходности. Она начинает оглядываться, отирает лоб руками, отбрасывает налипшие на вспотевший лоб волосы, кусает губы потому, что не обратила внимания на название улицы, когда сворачивала в этот проулок. Она ошиблась, приняла его за предыдущий, там был сквозной выход на соседнюю улицу, что вела к более оживленной магистрали. Вернуться назад уже нет возможности, но тут есть несколько дверей. Она сбегает под желтую вывеску в подвал и пытается открыть запертую дверь. Перешагивая через несколько ступенек разом, она подтягивает себя руками за перила. Она замечает высокую фигуру уже в паре десятков метров, а потому думать некогда, просто врывается в следующее подвальное заведение, там какой-то мини-бар или паб. Народу тьма. Эн-джей проталкивается, не забывая улыбаться и со всеми здороваться, ее кожаная куртка своими полами то и дело задевает присутствующих. Она замечает дверь с пометкой «только для персонала» и поскорее толкает ее. Протиснувшись сквозь узенькую кухоньку и склад с пустыми кегами и коробками в конце нее, она вновь выбегает на улицу. Оглянувшись быстро назад, прикидывает, где это она вышла. Надеется, что если обогнуть этот дом и толкнуть одну из дверей там и будет ее спасение. Эн-джей чуть спотыкаясь, срывается с места, других вариантов у нее нет. Когда она врывается в помещение, то почти сразу выхватывает деловую позу тренера в толпе, он оправляет очки за оправу и дает какие-то наставления Эрни, тот ужасно сосредоточен. - И помни, у нас товарищеская встреча, мы же не хотим раскатать парня в мясо, перед городским этапом кубка. Эн-джей сбегает по ступенькам вниз, не позволяя даже оглянуться, она позвоночником чует эту тяжелую поступь. Тренер сидит на своем месте, наблюдая за очередным раундом. - Здравствуйте, Тренер, – улыбается она, а в голосе у нее истерические нотки. Эн-джей раздувает щеки пытаясь отдышаться, позволяет себе оглянуться. Тренер удивленно смотрит в раскрасневшееся лицо девушки, следит за её взглядом. Преследователь все еще там, наблюдает, но здесь слишком много народу, чтобы просто подойти и, подхватив модель за руку увести. И он, прищурившись, наблюдает еще несколько секунд, а после уходит. - Я так рада вас видеть, - и она вся обмякает, усаживаясь на пластиковое кресло рядом с Тренером. - Все хорошо? - уточняет Тренер. - Достаточно, - кивает Эн-джей, чувствуя облегчение и боль во всех мышцах. В руке, что так неудачно расквасила о чужой нос. Ужасная боль и она чуть встряхивает рукой, морщась. Вдруг раздается гонг, и народ вскакивает со своих мест, ликуя или улюлюкая. Кто-то вскидывает вверх руки, кто-то сразу же молча уходит отмахнувшись. И Тренер вскакивает с места с озадаченным видом, а его брови недовольно сведены к переносице. Эрни довольно улыбается, он выполнил свою работу на отлично, все как Тренер учил. - Эрни, не одним же ударом! Что я тебе говорил? – вздыхает устало Тренер и качает головой. Эн-джей осматривается, удивленно и с любопытством, она еще никогда не бывала в таких местах. Здесь много странных эмоций вокруг: радость и разочарование, ликование, несогласие, кровь, боль и слезы. Много людей и каждый несет в себе что-то свое, она позволяет себе переключиться на все эти витающие в воздухе остаточные миазмы, отвлекаясь от собственных проблем. Ей всегда так было легче, если озадачиться чем-то другим, свое перестает задевать ножом по сердцу. Она подходит к Тренеру и Эрни, которым сейчас явно не до нее, но хочется держаться к ним поближе просто на всякий случай. Тренер наставляющим тоном, что-то втирает Эрни, ухватив того за плечо. Сила убеждения Тренера именно во всех этих жестах, от взгляда глаза в глаза и, конечно же, безукоризненной поучающей интонации. Эн-джей улыбается Эрни, когда Тренер, наконец, позволяет тому выдохнуть. Несколько милых слов о завершившемся бое и его стремительной победе. - Ладно, отдыхай, завтра разберем ошибки, молодец, - дает отмашку Тренер, позволяя парню удалиться. - Ну а ты чего? – более участливым тоном спрашивает Тренер у модели. - Хотела поддержать Эрни, и, кажется, у меня это получилось, – улыбается. - Да, еще немного и нашим талисманом станешь, - кивает Тренер усмехаясь. Тренеру хочется смотреть сквозь эту отработанную годами улыбку, раскрасневшиеся щеки и бегающий взгляд, страх где-то в глубине, хочется вытащить все это и расспросить. Но может быть лучше не стоит втягиваться еще сильнее во всю эту историю. - Ты торопишься куда-нибудь? И Эн-джей благодарна ему, словно только это она и хотела услышать от Тренера, она не скрывая облегчения, вздыхает. - Никак, нет, Тренер, - отвечает она в этой манере, что присуща его подопечным в зале. - Пойдем, - кивает он и Эн-джей послушно семенит следом за ним. В зале полумрак, горит всего несколько ламп, пахнет немного сыростью подвала и затхлостью плохо проветриваемого помещения. Тренер ставит перед Эн-джей наспех сполоснутую чашку с растворимым какао. Какао источает уютный шоколадный аромат, боже храни ароматизаторы, Эн-джей делает глоток, окуная губу в горячий напиток, и потом слизывает шоколадную пенку. Она такая тихая и лицо у нее бесстрастное, словно она, наконец, сняла свою улыбчивую и дружелюбную маску. Казалось, что модель обдумывает что-то ужасное, отчего ком в ее горле сдавливается все сильнее. Но расплакаться себе она не даст, это видно потому как сведены до морщинки на лбу, идеальные сегодня брови. Да и вообще женщины редко плачут, когда у них глаза накрашены не водостойкой тушью. Тренер давно научился читать по лицам подопечных то, что они больше всего хотят скрыть. И он с облегчением отмечает, никаких слез не будет и он решает разрядить обстановку. - А это? – Тренер делает знак бровями, указывая на сбитые костяшки на правой руке, - за туфли подралась? Эн-джей натягивает рукав куртки, желая скрыть эту неприятность. Почему-то становится как-то не по себе перед Тренером, стыдно что ли, или скорее понимает, что вся эта история никак не должна его касаться. Он протягивает ей пакет со льдом. - Приложи, а то завтра все опухнет. - Спасибо, Тренер, - кивает Эн-джей, все еще чувствуя ужасную неловкость. Совершенно не хочется ерничать или шутить, хочется закрыться где-то глубоко в себе и никогда больше не появляться в реальности. Лед приятно холодит руку, убирая боль и странный жар. - Слушай, я не хочу лезть, видит бог, иметь дела с Реем последнее чего мне в этой жизни хочется, но так уж сложилось, ничего не попишешь. Эн-джей ерзает, делает еще глоток какао, в этом подвале намного уютнее и защищённее себя ощущаешь, чем в доме у Рея, особенно после того как три часа оттираешь кровавые брызги с испанской плитки. Как он вообще сам спит там. - Это уж точно, иметь с ним дела, то еще удовольствие, - фыркает она скорее по инерции, от противного. И Тренер усмехается, неудивительно, что плакат с ней висит на стенке позади его рабочего места, едва ли пацаны могли запасть на классическую красотку, а вот эти нотки, словно у «подружки с соседнего двора» весьма очаровательны и нисколько не портят образа модели. Да и когда-то именно за такую дерзость в образе и мнимое бесстрашие ее взяли в бренд, в противовес всем остальных милым леди и безукоризненным красоткам, что-то такое вчера ему такое жужжали карапузы, тыча в экран компьютера и видео на ютубе. Но была у усмешки Тренера и совершенно другая подоплека, как говорится со стороны всегда виднее. - Боже, Элисон взбесится, когда завтра увидит мою руку, - цокает языком Эн-джей. – В понедельник показ, завтра финальный прогон. – Она закусывает, уже и без того распухшую от всех истязаний сегодня, губу. - Просто делай компрессы, и мажь противовоспалительной мазью, - Тренер вдруг повышает тон, - Эн-джей, губы не кусай! И она вся, встрепенувшись, перестает мусолить рот и, извиняясь, смотрит на мужчину в желтом клетчатом костюме. Все же эта странная реакция на учительский тон сидит где-то глубоко внутри нас, и мы невольно ему подчиняемся. - Да, вы правы Тренер, моё лицо сейчас важнее нервов, показ это же, как бой, - улыбается она и вновь в секунду становится прежней, такой, какой Тренер увидел её на пороге дома Рея. - Интересное сравнение, никогда о таком не думал. - Не забивайте голову, - она делает большой глоток какао. Всегда Тренера поражала эта способность женщин переключиться, вот она сидит, плачет и, кажется, что это конец света, но через секунду, когда слезы высохнут, и сигарета будет скурена на половину, уже ни следа истерики, только спокойствие и решительность в своих действиях, иногда до странности продуманный план последующих действий. Все женщины актрисы, просто кто-то больше. Она успокоилась, и если не решила, то отмела мучавшую проблему в сторону, неугомонная «Скарлет О’хара» решила подумать об этом завтра. - Рад, что ты успокоилась. Эн-джей смотрит как-то затравленно, явно не хочет рассказывать подробности, может быть, осознает масштаб и не хочет втянуть еще больше людей, чем уже есть. - А вы еще долго будете здесь? – интересуется модель, как бы, между прочим. Тренер смотрит на модель не моргая несколько секунд и не понимает, почему просто не попросить его об этой маленькой услуге. Он же не зверь какой-нибудь, обязательно поможет. Разве можно ей не помочь. Весь её вид кричит о том, что ей нужна помощь. - Мне позвонить Рею? – предлагает он буднично, дабы не давить лишний раз на эту импульсивную особу. И Эн-джей благодарна ему, Тренер понимающий мужик, даже сверх меры, и от этого немного страшно. Но ей просто не хотелось просить об этом вслух. Тренер усмехается и привычно идет на улицу до таксофона, он подмечает снаружи машину, которой тут никогда не стояло, он не сводит с черной машины глаз, во время всего разговора с мистером Смитом. А после, оправив очки, медленно подходит к незнакомцам, и, постучав в стекло, ждет ответа. - Здравствуйте, - он добродушно прищуривается, - я из добрых побуждений, вы не подумайте, - продолжает он, чуть согнувшись вперед, рассматривает лица, сидящих в машине. – В ваших интересах переставить такую дорогую машинку, господа, тут живет мужик контуженый, - Тренер таращит глаза, чуть кивая в знак подтверждения своих слов, - постоянно что-то из окна выкидывает и обрез у него наготове. – Пауза, они словно проверяют на вшивость друг друга взглядами. – Дело, конечно, ваше не спорю, - он разводит руками. – Но имущество весьма дорогое. И стекло поднимается, Тренер отходит к входу в свой зал и наблюдает, ребята и в правду машину убирают, едут чуть дальше по улице, и сворачивают в переулок. Тренер возвращается в зал. Если уж мистер Смит сам до сих пор от нее не избавился, то и он не может допустить перестрелок на своей улице. Рей приезжает быстро, он вообще только недавно освободился и даже не знал, куда ему лучше поехать. Он резким рывком открывает заднюю дверь своей машины, подъехал так близко к тротуару, что даже резина колес шаркнулась о разбитый затертый поребрик. Лицо у Рея напряженное, глаза, кажется, вообще ничего не выражают. Эн-джей выходит из дверей зала Тренера и не глядя на Рея, усаживается в машину. Он громко хлопает дверью, ненамеренно, но все-таки рука срывается. Тренер наблюдает молча, но словно хочет что-то сказать. - Реймонд, - окликает он, - черный легковой «ауди» имей в виду. Эн-джей сидит в машине тихо, не хочет привлекать к себе излишнее внимание. А Рей кипит, как чайник на медленном огне, ему хочется, чтобы она хоть что-то уже сказала. Это молчание сводит с ума, похуже любой болтовни. Но он старается опустить эмоции и понять, что вообще могло сделать модель такой молчаливой. Она чуть оттягивает рукав куртки, все еще пытаясь спрятать ушибленную руку. Волновать Рея еще сильней, ей не хочется, он и так ужасно дерганный из-за нее в последнее время. Рей почти всю дорогу поглядывает в зеркало заднего вида, а Эн-джей почти всю дорогу смотрит в окно, не позволяя себе пересечься с ним взглядом. Такое чувство, что если она это сделает, то все эмоции, накопившиеся за этот день, и что она так долго держит уже в себе, выплеснутся чем-то невнятным и слезливым. - И где ты была? – произносит он на выдохе, тон у Рея спокойный, нарочито спокойный. - Работала, - пожимает плечами Эн-джей. – Я же говорила, у меня работа. Предпоказные мероприятия и все такое. - И все? - И все, - кивает она и сильнее оттягивает рукав. - Почему не сказала? - Потому что у тебя полно своих дел, Рей, ты же должен все уладить, - и в голосе Эн-джей проскакивают какие-то истерические нотки. – А я вполне могу за себя постоять. - В подвале то у Тренера? - Ну, а может твои итальяшки не такие жуткие, - парирует она. Хотя признаться честно, чего Эн-джей, конечно же, никогда и не перед кем не сделает, тот итальянец жуткий до ужаса. Но, как известно, если ничего не произнесено вслух, то его и не существует в реальности. Мы частенько сами привносим всех монстров в нашу реальность по средствам простых слов и Эн-джей очень не хотелось их выпускать. Пусть лучше эта стремящаяся за ней след в след тень растает ночным кошмаром. Но Рея раздражает ее кажущая беспечность, не понимает он этой нарочитой смелости, словно собственная голова на плечах ее не заботит. И он сильнее сжимает руль. Они сидят в машине и между ними ужасная неловкая до отвратительности тишина, словно ничего не решено еще. Эн-джей очерчивает взглядом линию его силуэта и выходит, спрыгивая на бетонную дорожку, она достает сигареты и закуривает. Рей выходит следом. - Чтобы больше ни одного шага без моего ведома, настоятельно рекомендую. Небо давно потемнело, рискуя обрушиться на мир очередным проливным дождем. Они опять стоят у калитки. Эн-джей оборачивается, её ужасно раздражают его приказы. Но она сегодня так вымоталась и устала, ей не хочется ругаться. Хочется, чтобы уже кто-то обнял. Устала она быть в напряжении, храбриться своим неиссякаемым сарказмом и шутками. Модели ужасно хотелось, чтобы ей сказали, что все закончилось, она может идти куда хочет и с кем хочет, делать что хочет. Но сегодняшний вечер показательно продемонстрировал, что это случится, видимо не скоро, так и будет она сидеть тут взаперти с Реем. Ветер порывом проходится по щекам, остужая и не позволяя ни одной из её мыслей выплеснуться ему в лицо. Порыв ветра означает, что скоро начнется небольшой дождик. Она проходится взглядом по лицу Рея, задерживаясь сначала на губах, вверх по щеке усеянной густой щетиной, к глазам за толстыми стеклами. Эн-джей смотрит ему в глаза, вновь теряясь в омуте, что плещется на их дне, все ее тело от одного этого взгляда напрягается в томительном возбуждении потому, что ей ужасно хочется поцеловать его. Потому что это реально ее успокоило, а ни вот эти все увещевания о жуткой каре, что падет на её плечи. Внизу живота все сладко стягивает от желания и злости, она бы закричала, о том что больше не может сидеть тут, и поставить всю свою жизнь и карьеру на паузу, но вместо этого лишь сильнее напрягается и молча смотрит на Рея. У Рея в глазах сейчас столько всего, что словами не передать, но вот эта безапелляционная жесткость вдруг проявляется сильнее обычного. И она понимает, нет в нем того, чего ей так сильно хочется, этот не обнимет и не успокоит тихую незаметную истерику внутри нее. Рей просто опять недоволен ее беспокойным поведением, и как по мановению палочки её губы складываются в отвратительный ответ, ведь ее натура привыкла к восхищению, а не бесконечным упрекам. Ей так хочется увидеть в нем хоть какой-то намек на симпатию, но такое чувство, что все провокации и уловки исчерпались, так и не попав в цель. От этого тоже ужасно обидно, обидно за дурацкие робкие чувства, что она испытывает рядом с ним, становясь непривычно беспомощной, что начинает ломать комедию из каждой фразы, доводя его до непонимающего исступления. Эн-джей заходит в дом, скидывает перемазанные кеды и куртку вешает на вешалку небрежно. Вся эта небрежность ужасно раздражает Рея. Он оправляет носком ботинка, перевернутый кед. - Я буду ходить туда, куда хочу и мне не нужна нянька. Потому что у меня есть работа, которую я должна делать. - Я велю тебе сидеть здесь, - чеканит он, словно идет по какой-то тонкой грани. – Ты вообще понимаешь, что тебя хотят убить. Ты понимаешь вообще, что я тоже людей убиваю, а не только твои проблемы решаю. Но, кажется, она не понимает, усмешка у нее какая-то странная, не может Рей в ее понимании никого убить, скорее уж она сорвется. Не может этот человек-спокойствие кого-то убить или… может. Так же спокойно и непринужденно, как нарезает салат, или как открывает бутылку виски, только шею сворачивает. У Эн-джей в голове мутится, кажется, Рей сейчас реально зол на нее потому, что не осталось этой нарочитой вежливости и странного флирта в их переговорах, осталась только жесть его голоса и взгляда. А еще руки у него ужасно чешутся что-нибудь сломать потому, что он постоянно теперь уже за нее беспокоится. Носится как с писаной торбой, а деть никуда не может. Эн-джей устало стаскивает с себя грязные забрызганные в переулках джинсы, на улице достаточно сыро для беготни, ей хочется лечь и спрятаться под одеялом от всего мира, раз уж обнять тут все равно некому. - Мои проблемы? - пылит вдруг она слишком резко. - Ты обещал, что все уладишь, - пытается она смягчить все свои предыдущие фразы и не будить цунами внутри Рея. – Я тебе поверила. А ты все обещания нарушил… Кажется, это слегка осаживает Рея, но не слишком потому, что он все еще высверливает дыру в ней, своим взглядом. - Ты тоже обещала быть хорошей, - парирует он. - Не все мечты сбываются, Рей. Эн-джей всплескивает руками и зло закатывает глаза, она хочет уйти, просто уже покинуть эту клетку. Невозможно находиться рядом с ним. В конце концов, что она сделала плохого, она всего лишь была обязана появиться на своей работе. Кто виноват, что Рей был занят. - Мы договаривались до пятницы, уже просрочили, не так ли. И всем так будет лучше, - бесцеремонно заявляет она, а дальше. Дальше, кажется, нервы сдают. – Я просто уйду. Как же Рей давно мечтал услышать именно эти три слова, но теперь он не может отпустить её. Почему, да сам не знает. Что-то привлекает его в этом гордо вздернутом подбородке и ключицах сильнее, чем он пытался себя убедить. Реймонд стоит к двери ближе и попросту отсекает ей путь к выходу. Она вскидывает брови упрямо, но не отчаивается. Здесь долбаная куча дверей! Эн-джей натянута вся как тетива перед выстрелом, она проходит через дверь, что прямо за разделочным столом. Оказавшись на улице спускается по лестнице, мимо фонтана и барбекю. Но Рей и тут ее опережает, выходя в те двери, что сразу за диваном, возле камина, спускается по ступенькам, и преграждает Эн-джей путь. Он не обращает внимания на холод и моросящий дождь. Он будто загнал её в угол. Эн-джей исступленно взмахивает руками, надоело ей эта безвыходная подчиненность, и решает пойти напролом, она хочет обогнуть Рея, запрыгнув на небольшой выделанный кирпичом уступ и вернуться в дом, а то босиком и в одной футболке, что длиннее некоторых её платьев на улице совершенно неприятно. Но Рей словно просчитав ее траекторию, опережает девушку, замирая перед ней вновь. - Так, стоять, - и это приказ, удушающий и тормозящий все вокруг себя. Рей зол, по его лицу и очкам стекает вода, ему мокро и противно, а изнутри выжигает не то чтобы злость, но кое-что похлеще. Эн-джей проходит мимо, чуть задевая его плечом, и вот теперь он хватает её за руку, она замирает. Хватает Рей за ушибленную руку и это заставляет зашипеть от боли. - Отпусти. - Я нарушил еще не все свои обещания, - и его тон какой-то жуткий, внутри Эн-джей все замирает от звенящего предвкушения. Рей, то ли сейчас ударит ее, то ли отпустит, вот она долгожданная развязка всех напряженных дней. Вода стекает по лицу, ей ужасно холодно, нижняя губа и подбородок подрагивают. Рей уже просто устал держать себя в руках рядом с ней, такое бывает, когда терпение лопается, словно шарик и дальше может произойти что угодно. Он устал держать себя в руках, глядя на этот гордо вздернутый подбородок и решительный до глупого упрямства взгляд, превозмогать эту странную упертость в том, что с ней ничего не может случиться. - Отпусти, Рей, мне больно, черт возьми, - кажется, он сжимает ее запястье сильнее, чем планировал, в глазах Эн-джей, будто даже пощипывает от слез. Она оборачивается и бьет своей маленькой ладошкой по его руке, в сравнении с ним она маленькая… Маленькая, но безупречно отважная невозможная дрянь, и это лишь комплимент, завернутый в такую же дрянную оболочку, как и все её решения. - Пусть они лучше убьют меня, чем тут с тобой сидеть. Всё его терпение иссякает, когда она в очередной раз бьет его по руке. Он вообще не шибко любит, лишних прикосновений к себе, она просто пробила все рамки дозволенного и это странное усталое пренебрежение в тоне голоса. А еще этот дождь бесячий, Рея никогда не бесил дождь, он ему даже нравится, но сейчас ему мокро и промозгло и еще Эн-джей, почти вся вымокла, её губы совсем посинели уже от холода. И у него больше нет аргументов, чтобы выполнить все свои обещания, этот дождь безумно к лицу модели. А пятница закончилась еще вчера. Рей подхватывает Эн-джей, с силой дернув на себя, прижимает, не позволяя модели вырваться. И в два шага они оказываются под крышей беседки с грилем, он бесцеремонно опускает ее на пол, и Эн-джей чувствует, как деревянный край столешницы тычется ей в ноги, она невольно чуть присаживается на деревянную поверхность. Он нависает над ней, но руки не отпускает. Очень больно. Эн-джей пытается чуть отклониться, чтобы не пересекаться с ним взглядом так близко, не на гриле же он ее собирается запечь, он, слава богу, выключен. Гриль выключен. Зато Рей достаточно включен. Даже скорее выкручен уже на максималки. В его глазах затаилось странное сокрытое безумие, прямо как в ту самую ночь в зеркале заднего вида. Одна третья долбанной секунды, и он вновь выбирает не верно. Эн-джей чувствует руку на своем бедре, и эта рука настойчиво ползет вверх. Заставляя все ее тело резонировать в ответ на прикосновения, Эн-джей закусывает губу, стараясь сдержать это бешеное возбуждение во всех своих неугомонных частях. Он вынуждает взглянуть ему в глаза, но она не станет. - Рей, нет... – качает она головой еле заметно, когда его рука вдруг замирает в нерешительности на тонком почти прозрачном кружеве ее ужасно дорогого белья. - Нам давно пора решить один вопрос, мисс Майкл, - сурово почти шепотом говорит он, а его рука, уже соскальзывает с кружева по самому краешку. И «нет» по волшебству превращается в «да». Эн-джей вся вытягивается прижимаясь к Рею, его влажная одежда немного грубая, а футболка Эн-джей нарочито подчеркивает реакцию тела на все его, черт, действия. И ноги Эн-джей сами раздвигаются чуть шире, позволяя Рею крепче её обнять. Она вся прижимается к нему и, закрыв глаза, находит холодные губы, она целует его сразу же настойчиво, без лишних церемоний, проталкивая свой острый язычок, которым говорила столько гадостей, ему в рот. Но сейчас она споет ему совсем по-другому, так нежно и страстно. Эн-джей цепляется беспомощно руками в его воротник, позволяя сделать все, что ему блин захочется с ней, и прямо на этом идеальном гриле-печке для ног. Он сжимает ее бедро, и соскальзывает рваными поцелуями на шею, она вся подставляется под его губы, не желая, чтобы он пропустил хоть кусочек ее возбужденной плоти. Внутри все настолько уже сжалось в одну тугую пружину из смеси желания, упрямства и злости, что Эн-джей даже вдохнуть не может. Рука Рея, поднимаясь по согнутой ноге, что она закинула ему на бедро, оказывается у нее под футболкой, она же сама не теряя времени, цепляется за его ремень. Рей очерчивает пальцами грудь Эн-джей, едва заметно касаясь сосков, заставляя модель слегка прыснуть от смеха, до того приятно. Еще хоть секунда промедления для неё будет подобна смерти. Но Эн-джей вдруг нехотя отстраняется. Рей по инерции тянется за ней, желая и дальше целовать нежную кожу, улавливать ее тонкий смешивающийся с дождем аромат. - Рей, на дворе ебанный блять октябрь… - Эн-джей еле слова подбирает, ей чуть не потряхивает уже от всего этого сексуального напряжения во всех мышцах, - твой гриль конечно с двойной прожаркой, но Микки сильно огорчится, если ты себе спину застудишь. - Да шел бы он на хрен этот Микки, - огрызается Рей, потому что у него заслонка отпала, и у него отобрали сейчас то, чего он хотел всю последнюю неделю. Заткнуть Эн-джей, заставить на все тона стонать его имя, и втрахать во все предметы мебели в его доме, возле которых она его мастерски опускала, пытаясь доказать кто в доме хозяин из банального страха. Теперь-то это очевидно всё и сразу. Выругиваясь совершенно не по-джентльменски Реймонд обнимает Эн-джей, поднимая с гриля, она же обвивает ноги вокруг его торса и он относит её в дом, она любуется его лицом. И наконец-то избавляет от ужасных очков. Она бережно кладет их на край столика. И Рей усаживается на диван вместе с ней. - Оставь очки, - просит он как-то даже ласково. Ее лицо почти всё полностью расплывается на контуры, он почти ничего не видит без своих дурацких очков, и поэтому сейчас щурится. Но зато все остальные чувства у него работают на сто десять процентов, взамен плохому зрению. - Зачем тебе? – удивляется она, наклоняясь и дразнящее целуя его нижнюю губу, чуть оттягивая. - Хочу смотреть на тебя, - честно отвечает он. - Да что ты там не видел, Рей? И он чувствует, как футболка соскальзывает с тела Эн-джей, под его пальцами оказывается горячая бледная кожа, ему и правда не обязательно смотреть, он всю неделю смотрел и запоминал. Он покрывает поцелуями её ключицы, тщательно, с маньяческой тщательностью заставляя ее всю таять от этой нежности. Родинки на её груди он тоже не может оставить без внимания. Внутри уже все давным-давно готово взорваться, но он будет тянуть эту бесконечную пытку, как она пытала его все долбанные дни. Эн-джей издает довольный стон, и губы что-то сами шепчут не приличное из комбинаций его имени и рода деятельности… Эн-джей обхватывает его лицо ладонями, и наклоняется для поцелуя, нежного и долгого, она будет ласкать его губы, пока не расстегнет все пуговицы на его одежде. Эн-джей проводит ноготками по стройному ряду пуговиц, и медленно расстегивает одну за одной, она наконец-то касается его разгоряченного тела и её пальцы скользят по его прессу вычерчивая мышцы, заставляя плавиться от прикосновений. Её рука медленно забирается ему в штаны и Рей уже не может сдержаться, теперь его очередь, удивляться тому, насколько он сильно реагирует на все ее прикосновения. Эн-джей улыбается. Её соски упираются в его пресс, когда она спускается ниже, оставляя влажные дорожки поцелуев, когда стаскивает с него окончательно брюки. И даже когда звонит долбанный телефон, она не собирается давать ему спуску. - Бли-и-н, - заикается Рей, чуть не роняя телефон, - это Микки. - Да и шел бы он на хрен этот твой Микки, - зло отгрызается девушка, но с игривой улыбкой, затеяла очередную гадость. - Я должен… - не договаривает он и просто снимает трубку, выставляя вперед руку, будто желая поставить Эн-джей на паузу. Но, ни на ту напал. Остановить Эн-джей на поприще причинения ужасно приятных вещей его телу он тоже не в состоянии. И это еще не гребаный вторник за окном. - Да, босс, - почти стойко и обычным тоном произносит Рей. Но то, что говорит ему Микки, теряется в возбужденном мареве. Записывается сразу на подкорку. - Конечно, босс, - голос Рея чуть срывается, потому что в этот самый момент его член оказывается во рту модели. Рей пытается ровно дышать, но это практически невозможно. - Босс, я… - он набирает в легкие воздух, и даже чуть закусывает губу, - у меня проблемы босс, - изменившимся от удовольствия голосом, произносит Рей. - Микки, я… черт, - не сдерживается Рей. – Это я не вам….. Я тебе перезвоню, окей, как решу свою проблему. Его проблема в своих ласках была настойчиво и намеревалась испепелить Рея удовольствием - У тебя все в порядке, - беспокоится вдруг Микки или даже весь напрягается. - Лучше всех босс, - и он уже не может больше продолжать этот разговор, потому что Эн-джей не оставляет ему шансов, рука с телефоном падает на диван и Рей очень сильно надеется, что он выключил звонок. – Не останавливайся…. – наконец произносит он, сам с трудом веря в эту формулировку. Микки поворачивается к жене, задумчиво глядя на трубку, и опрокидывает в себя весь виски разом. Роз сидит на диване и пролистывает какой-то журнал. - Ты знаешь, Рей немного странно ответил, я беспокоюсь что ли, - произносит Микки. Розалинд отрывается от журнала и с каким-то плохо скрываемым любопытством улыбается, словно знает чуть больше, чем ее дражайший муж. - Любимый, не мешай человеку, - дает она, как всегда, мудрый и краткий совет. – Я подозреваю, что Рей сейчас чертовски занят своей проблемой. И она даже позволяет себе иронично хихикнуть, и прячет смешок в краешке губ. Микки стоически очевидно ничего не понимает. И она похлопывает по месту на кушетке рядом с собой, веля ему на минуточки присесть. И Микки садится, Роз чуть поворачивается к нему. И вид у нее такой словно у них сейчас будет серьезный разговор. Словно он – Микки Пирсон, что-то упускает и не догоняет от слова никак. - Теперь, видимо, тебе придется давать Реймонду чуть больше выходных. И Роз смотрит на мужа так, словно вопрос этот давно решенный и ему придется просто привыкнуть обходится без Рея чуть чаще. В тот самый момент, когда Рей таки наговорился с Микки, Эн-джей вдруг прекратила это сладкое мучение и бесята в ее глазах сообщили одурманенному в край Рею, что она продолжать не собирается. - …да у тебя же совести нет, черт… - он смотрит на ее голову у себя между ног и бесится, потому что она сделала это специально, чтобы он не смог нормально поговорить с Микки. Рей бесится еще сильнее, чем когда она его заставляла наливать себе виски. - Совесть? Ты просто еще не во всех местах поискал, - улыбается она, окуная в омут своего перевозбужденного взгляда К черту. Сам разберется. Рей резко подается вперед и поднимает модель с пола, укладывая на диван, он скидывает расстегнутую рубашку, и, пройдясь по ее телу хищным взглядом, обещает долгую мучительную расплату. Эн-джей прикрывает от удовольствия глаза, внутри все сводит жаркой сладкой истомой, когда он вдавливает ее хрупкое тело в кожаный диван. Пусть и настойчиво, но все равно достаточно осторожно, не все рамки стоит переламывать, даже в такие моменты он все равно предпочитает себя контролировать. Он целует её плечи, в удовольствии от того, что модель шепчет его имя, от того, что он наконец-то заставил ее стонать на этом диване. Рей рад, что ему больше не приходится держать себя в руках до черных пятен перед глазами. Не приходится натягивать ей плед до самой макушки по утрам. Ему нравится, как руки девушки скользят по его спине вверх. Нежность Эн-джей очерчивает такую привлекательную линию плеч, когда пальцы, наконец, натыкаются на пальцы Рея, и он, ухватив ее за запястье, прижимает руку к дивану над головой, она теперь его и никак иначе. Жадно хватая ртом воздух, она расплывается в довольной улыбке, когда Рей покрывает поцелуями её лицо, выцеловывает, так нежно и заботливо, словно никогда не желал переломить эту тонкую шейку. - Ох, Рей… черт меня возьми, – срывается с ее губ, но никаких чертей здесь нет, здесь только Рей, она вся прижимается к нему, словно возможно стать еще ближе. Спустя пару минут, слегка отдышавшись и собрав последние капли нежности с его губ, Эн-джей выскользнула из-под Рея, улыбаясь и как ни в чем ни бывало, подобрала его рубашку. Она стояла сейчас в дверном проеме, который вел на задний двор, прислонившись бедрами к раме, и курила сигарету. Рей сидел рядом на полу, так же уперевшись в проем спиной и любовался ее сексуальными ножками, ожидая, когда она уже докурит, они, словно два старшеклассника которые сбежали за школу покурить. Он ждет, достаточно спокойно, с непроницаемым лицом, чтобы потом сделать с ней, все что обещал. Выставить Эн-джей на улицу с сигаретой полностью ему не позволила элементарная совесть, потому наспех одевшись, они нашли компромисс, и теперь вот так оба и стояли на промозглом октябрьском сквозняке. Эн-джей затушила сигарету в пепельницу и переместила взгляд на Рея. Он обещал ей много плохих вещей, и у Эн-джей буквально все звенело внутри от одной мысли об этом. А сердце заходилось в бешеной скачке от одного этого кровожадного взгляда из-под очков. Она медленно опускается на коленки и подползает к нему, словно какой-то дикий зверек, испытывает капкан. Он позволяет целовать себя, потому что Эн-джей делает это просто филигранно, заставляя от одних прикосновений губами все внутри вспыхивать, каждый ее поцелуй как маленький разгоряченный очаг на его теле. Его рубашка на ней расстегнута, и он теперь может смотреть, сколько хочет, не стесняясь, на ее грудь, руки и ключицы, живот. Она осторожно оттягивает ему мочку уха губами, нашептывая какие-то нежности, пока он щекочет своей бородой ее точеное плечико. Наконец-то они достигли перемирия в своих переговорах и оба были достаточно довольны. Наконец-то Эн-джей улыбалась ему своей прелестной улыбкой, а не кричала … хотя нет, кричала тоже, но теперь совершенно по другой причине. Но имя у причины всех ее криков было тоже - Реймонд Смит. В эту ночь Эн-джей наконец-то получила пропуск в спальню Реймонда. И он опять ни хрена из-за нее не выспался.