Связь

      Очень привычно Камиджо проснулся на следующий день, в то же время, в которое всегда просыпался. За многие годы он настолько привык к этому режиму, что даже при желании не смог бы изменить его. Теру всё ещё спал, и мужчина уткнулся взглядом в его светловолосую голову, думая о планах на день. Часа четыре сегодня следует уделить работе – должно прийти много документов... Однако, это можно оставить на потом, так как большая часть времени бодрствования Камиджо – время, когда обычные люди спят. Прислуга в его доме, конечно, принимала во внимание режим хозяина, но сотрудничающие лица таким не занимались.       Пока Камиджо думал о насущном, время шло даже немного быстрее, чем обычно. Теру в его руках зашевелился, сонно бормоча что-то. Его голос вдруг начал срываться, и в речи можно стало выделить отдельные слова. Камиджо не стал думать об их смысле, сжимая объятия, и подтягивая парня ближе к себе. Тот начал дёргаться, повышая голос... И всё стихло. Лишь шумное дыхание, оглушающее в такой тишине. Теру не двигался, судорожно хватая ртом воздух.       Чтобы не испугать, Камиджо едва слышно зашипел, постепенно повышая голос, чтобы парень услышал.       – Ками, – сказал Теру тихо.       – Я здесь, – сказал Камиджо.       Он расслабил объятия, ведь парень уже пришёл в себя, держать его было необязательно. Теру всё же накрыл рукой руку Камиджо.       – Мне снится полнейший бред, но так страшно. И не понимаю, почему.       Мужчина подтянулся ближе и поцеловал парня куда-то в затылок.       – Не думай об этом. Думай обо мне. Забудешь всё плохое, – шептал Камиджо.       Парень вздохнул и снова затих. Мужчина же тем временем словно бы заскучал: он повёл рукой от талии Теру вверх, к груди, словно невзначай задевая пальцами соски. Затем вниз, и провёл рукой так, чтобы подойти очень близко к неприличности – и не коснуться этого, уводя руку вверх, на бедро.       – И что ты делаешь? – поинтересовался Теру.       – Отвлекаю тебя от твоих мыслей.       – Ты провоцируешь моё тело.       – Не без этого. Ты очень мил для того, чтобы просто лежать тут в моих руках.       Теру вздохнул.       – Надеюсь, ванная в коридоре открыта.       – Это было последнее моё поручение перед сном.       Даже если парень не видел собеседника, он догадывался, что в этот момент Камиджо улыбается. Абсолютно бесстыдно, понимая собственное превосходство в ситуации. Смешок срывается с губ Теру.       – Ты нечто.       – Всё для тебя, – ещё одно движение рукой к груди.       Парень мог отказаться. Встать с кровати, уйти по делам. Но он не стал этого делать. Сдался, отдаваясь в руки Камиджо, передавая ему свою волю. Мужчина оценит это, бесспорно, и подарит хорошее времяпровождение – такое, ради него одного.       Непрерывные поцелуи, пока не заболят губы, пока не вырвется тихое «Хватит». Камиджо знает, как касаться этого тела. Вплести пальцы в пепельные пряди, потрепать по голове, и следом поцеловать в губы ещё раз, углубляя ласку. Камиджо быстро теряет к этому интерес, убирая руку из чужих волос, и перемещается ниже, целуя оголённую грудь. Теру был по комплекции некрупным, худым, и мужчине нравилось оставлять поцелуи на светлой коже и выступающих ключицах, рёбрах. На позвоночнике, который тоже очень явно прослеживался в определённых позах. Теру целиком и полностью отдавал инициативу в руки мужчине.       Камиджо не оставляет следов на бледной коже, хоть она и манит это сделать. Ему не хочется случайно поранить парня своими клыками. И если целоваться он научился так, чтобы не представлять угрозы, то с остальным могут быть проблемы. Но Камиджо кусается – когда Теру отбирает инициативу, или когда по его же вине мужчине сносит голову начисто. До этого момента не вредит, внимательный к своему партнёру. К его дыханию, рукам, голосу в редкие моменты. К его телу, которое спокойно, или же подаётся навстречу, а может, дрожит или выгибается – смотря, что сделать. Камиджо умеет заставлять это тело дрожать. Камиджо умеет заставлять Теру просить о продолжении. Умеет, но не хочет: ведь парень отзывается так искренне, и стонет, просит сам...       Поцелуи по ключицам, по груди. К бокам, чтобы пересчитать все рёбра, и вверх, чтобы огладить плечи. Теру наблюдает за Камиджо, чуть прикрыв глаза, и не сдерживается: бесполезно. Если зажиматься, мужчина всё равно выбьет своё. Даже крики.       – Такой хрупкий, – бормочет Камиджо.       Он берёт рукой руку Теру, ту, что держится за простыню, и подносит её к губам. Целует запястье, глядя прямо в глаза парня. Тот одними губами шепчет лишь одно слово, и мужчина знает – это его зовут по имени.       – Словно фарфоровый. Того гляди, сломаешься...       – Нет, – уже громче говорит Теру.       – Да, я знаю, – слабая улыбка.       Пользуясь возможностью, парень чуть отводит руку и касается пальцами губ Камиджо. Проводит по ним аккуратно, почти невесомо. Мужчина слегка прихватывает пальцы губами, быстро отпуская, затем забирает у Теру инициативу, принимаясь покрывать поцелуями каждый палец. Парень отводит взгляд, неуловимо краснея.       – Камиджо...       Мужчина отпускает руку партнёра и переключается вновь на грудь. Ему доставляет удовольствие касаться этой светлой кожи столько, сколько хочется. Камиджо называл свои действия игрой; Теру считал это пыткой. Пока тело спит, конечно, это спокойно переносилось, но когда хотелось большего, Камиджо продолжал ласкать всё, что угодно, не переходя к главному. Хоть и соития между ними как такового не было, это не давало ему разрешения на подобные игры на грани.       – Может, в этот раз ты не будешь со мной играть? – спрашивает Теру.       – О чём ты? Я всегда серьёзен.       Парню достаточно – он понимает по словам, что Камиджо снова затянет прелюдию. Пока не станет больно, пока кожа не будет гореть. Пока Теру не будет всхлипывать, шепча просьбы... Хотя, это никогда не провоцировало Камиджо. Скорее, он ещё больше переключался на ласку тела. Поэтому парень вплетает в волосы Камиджо пальцы.       – Такое тело дал тебе Свет, – сказал мужчина тихо. – И каково же чувствовать, как его поглощает тьма?..       – Не играй со мной.       – Даже не начинал.       Теру едва слышно вздыхает, а мужчина вполне уверенно продолжает своё действо. Вновь по груди скользит поцелуями, игнорируя руку в волосах – парень пытается направить чужие действия, хоть и безуспешно. Камиджо наслаждается своим превосходством. Немного подумав, он спускается поцелуями по рёбрам, к впалому животу. Его дыхание вкупе с лаской вызывает слабую дрожь у парня. Теру не любил эти долгие игры, но не мог отрицать, что ему нравилось. Нежность Камиджо вызывала привыкание.       – Теру, – зовёт мужчина.       Парень собирается ответить, но затихает, потому как Камиджо касается губами самого низа его живота, и медленно опускается поцелуями вниз. Неужели он решил сегодня изменить своим привычкам? Теру даже убирает руку от головы мужчины, потому как неудобно уже самому. И как только он это делает, Камиджо вдруг отклоняет дорожку поцелуев, ведя её по проглядывающимся венам к тазу. Это провоцирует вздох со стороны Теру – он явно ждал большего.       – Иногда мне кажется, что я тебя совратил, – усмехается мужчина и отрывается от своего занятия, поднимаясь вверх.       Теру открывает глаза, встречаясь с ним взглядом. Камиджо отводит его волосы за уши, чуть задерживаясь, касаясь висков. Затем склоняется, целуя в губы.       – Делай, что хочешь, – говорит Теру. – Что хочешь...       – Что хочу? – усмешка. – Ты настолько не боишься меня?       – Разве ты сделаешь мне плохо?       Теру говорил уверенно, но потом прервался на полуслове. Слишком уверенно. Камиджо ведь вольнее ветра. Мужчина, возможно, увидел эти мысли у него на лице, поэтому коснулся пальцами губ Теру.       – Я не хочу тебе зла. Ведь в этом мире ты единственный, кто так рьяно стремится исцелить мои тело и душу.       – Душу?       – Улыбнись.       Теру слабо смеётся, и Камиджо подхватывает его смех, а затем утягивает парня в поцелуй. Ненадолго, конечно, и мужчина после этого возвращается вниз, продолжая поцелуи. По бедру, к колену. Камиджо разводит ноги парня, занимая место между ними, и, немного двигая их, перемещается так, чтобы коснуться губами внутренней стороны бедра. Теру вздрагивает от постыдности такой ласки. Там кожа чувствительная, и прикосновения ощущаются слишком явно. Камиджо прекрасно знает об этом, даже и не думая прекращать. Ему нравится чувствовать, как на каждое касание парень отзывается, хоть и стыдится этого. В такие моменты его желание не затягивать прелюдию кажется ненастоящим. Камиджо гладит Теру, целует его, а тот пытается справиться с собой – и своими эмоциями. Особенно с теми, которые отвечают за активность ниже пояса. Мужчина прекрасно видит такую реакцию на свои действия, и это ему льстит.       – Ты... Не участвуешь? – вдруг спрашивает Теру.       Пауза повисает в воздухе. Камиджо прекращает поцелуи ненадолго.       – Нет. Я наслаждаюсь тобой.       Теру замолкает. Почему-то после этого остаются смешанные чувства. Хотя говорят, что не стоит задавать вопросы, на которые не хочешь знать ответ. Парня трогал момент, что Камиджо участвует лишь как потребитель. Он не получает взамен ничего, кроме ментальной стороны процесса: услаждение слуха, души, чувств. Лишь иногда он вступал в связь как второй партнёр, а не пользователь чужого тела. Теру чувствовал себя очень неудобно, будучи простой куклой для утех. Как на выставке: смотрят, трогают, а отдача нулевая. Конечно, Камиджо не заставишь и не упросишь, он сам решает, что ему делать, но чувства Теру это не успокаивало. Хоть и пришлось примириться, всегда что-то внутри негодовало по поводу подобного.       – Не стоит огорчаться. Я испытываю наслаждение не телом, – сказал Камиджо.       Он вернулся к ласке, не дожидаясь ответа. Вновь поцелуи по внутренней стороне бедра, всё ближе и ближе. Дразнит Теру как только может. Тело парня реагирует на это, как бы ему не хотелось сдержаться. Камиджо много чего умеет, и это – одна из этих вещей. Доводить до исступления одними касаниями. Одними... поцелуями.       – Пожалуйста, – просит Теру.       Мужчина проводит рукой от низа живота парня вверх, к груди, склоняясь.       – Тебе так хочется?       – Ты заставляешь меня утратить рассудок... Я не хочу чувствовать себя беспомощным так долго.       – А мне нравится твоя беспомощность, – усмешка.       – Камиджо...       Мужчина подмигнул партнёру и вернулся на своё прежнее место. Он пару секунд смотрел на Теру, который наблюдал за ним из-под полуоткрытых век. Затем склонился и оставил большой багряный след на нежной коже. Парень поморщился: клыки Камиджо зацепили кожу, и это было действительно больно. Зато теперь у него было клеймо на внутренней стороне бедра. Мужчина пригладил багровый след от укуса, слегка улыбаясь как-то самодовольно. Его Теру. Этот парень принадлежит только ему. Его безрассудный, самоотверженный партнёр.       – Мой, – рычит Камиджо, и ещё раз кусает нежную кожу на внутренней стороне бедра.       На этот раз Теру отзывается всхлипом от неожиданности. Камиджо играет сейчас не по правилам. Обычно он почти не клеймит его, а если и оставляет следы, то на руках. Сейчас же...       Теру шумно выдыхает. Камиджо обхватил ладонью его член и сжал, несильно, но ощутимо.       – Будет неприятно, – задумчиво пробормотал мужчина, и убрал руку, заменяя её собственным ртом.       Парень вцепился в волосы партнёра, хоть это и было скорее жестом неожиданности. Теру глубоко вдохнул и выдохнул. Камиджо сломал собственные правила. Как... Как далеко он сможет зайти в своём безумии?       Мужчина не прерывал ласку. Он двигался, и слушал, как дыхание Теру сбивается, а потом его сменяют короткие стоны и шумные вздохи. Камиджо знает: парню хорошо. От того, что он не ждал этого, такие ощущения в разы сильнее, чем если бы это было ожидаемо. Теру почти не проявляет инициативы, словно боится спугнуть. Мужчина начинает своевольничать с лаской, вынуждая Теру использовать руку в чужих волосах. Власть в исполнении Теру всегда была чем-то особо восхитительным. Его робость переплеталась с желанием, так чувственно и красиво, если задуматься об этом. Камиджо подчиняется действиям Теру, наслаждаясь отдачей. Он насыщался чужими эмоциями, поэтому сам редко вступал в прямую связь, лишь выступал инициатором этих эмоций.       Ласку пришлось прекратить, чем Теру был откровенно недоволен. Камиджо заменил свой рот рукой, и забрался выше, примерно поравнявшись с парнем. Его немного туманный взгляд – а в ярко-голубых глазах дымка была уж очень хороша – упёрся прямо в Камиджо. Тот чуть улыбнулся и наклонился, целуя парня в уголок губ. Не удержался, снова переходя на губы. Теру отвечал, возможно, даже сильнее, чем прежде: всё же мужчина спровоцировал его, и серьёзно. Дальше дело за малым: Камиджо как всегда будет целовать гладкую кожу партнёра, лаская его параллельно, а Теру ничего не остаётся, кроме как подчиниться. Подчиниться, отдаваясь в руки этому мужчине, который творит настоящие безумства, и надеяться, что в этот раз просьба закончить всё это побыстрее осуществится.       Мужчина продолжает доводить партнёра до исступления одними губами и руками, зная, что, где и как нужно делать. Ему нравилась покорность парня, как нравилось ощущать дрожь его тела, слышать тихие всхлипы и вздохи. Всё же, их последняя близость была довольно давно: не выдержав, парень цепляется за Камиджо, шепча ему не останавливаться, и через несколько движений достигает оргазма. Его тело бьёт дрожь из-за того, что мужчина всё ещё продолжает ласку, и воспротивиться он не в силах. Со своей стороны Камиджо чувствует прилив сил – чужой всплеск эмоций его неплохо насытил. Погладить это тело, пока оно безвольно лежит рядом, было как должное. Теру перехватывает его руку, скользящую по груди, но хватка очень слабая, и мужчина спокойно продолжает гладить дальше, отчего тело парня всё же покрывается мурашками.       – Нужно вставать, – бормочет Теру.       – А хочешь ли ты этого? – Камиджо смотрит прямо в глаза партнёра.       Парень медленно поднимается и садится на кровати.       – Что ж, я тебя понял, – мужчина чуть улыбается.       – А ты будешь ещё спать? – парень не обращает внимания на свою наготу.       Камиджо слезает с кровати, качая головой.       – Идём.       Их не побеспокоят в ближайшее время, потому как прислуга хорошо знала: если хозяин с этим парнем, то пока они не разойдутся сами по своим местам деятельности, дёргать их нельзя. Гнев Камиджо на себе испытать хотели очень немногие. Те, кто испытывал хоть раз, желали больше никогда в жизни с этим не сталкиваться.       Даже нагота не смущала мужчину. Он знал, что ещё с момента отдачи приказа о подготовке ванны на втором этаже, туда же занесли и одежду для двоих. А комнату – комнату приберут к моменту, пока они выйдут из ванной. Поэтому сейчас мужчина полностью расслабился и шёл, обнимая своего спутника за талию. Теру сперва пытался отстраниться, но с Камиджо спорить порой невозможно, и ему пришлось смириться.       – Ты хотя бы поесть не забудь. Может, сейчас сказать, чтобы уже готовили что тебе? – спросил Камиджо.       Мужчина беспокоился за парня на фоне того, что перед сном он отдал много крови, а после сна – бодрящая разрядка, однако и она силы отнимает. Но парень покачал головой.       – Нет, не надо... Я сам приду, и на месте всё решим.       Теру вошёл в ванную первым, и словил поток пара прямо в лицо. Мужчина несильно подтолкнул спутника внутрь комнаты. Лишь когда Камиджо преспокойно забрался в воду, Теру последовал за ним, дрожа от высокой температуры. За такое время привык, а раньше продолжительное время забирался в воду очень долго, шипя от жара. Камиджо сразу подтянулся к Теру, утягивая его ещё ниже, почти по горло погружая в воду.       – Отдохни. Расслабься. Ты всё ещё бледный немного после вчерашнего.       – Да? – парень даже чуть улыбнулся. – Разве после сегодняшнего не должно было всё стать в порядке?       – Видимо, я недостаточно удовлетворил тебя, – подмигнул Камиджо.       Теру немного скривился, и мужчина коротко извинился. Это была довольно известная реакция на один-единственный раздражитель: пошлые шутки. Иногда в ситуации они были абсолютно неуместны, ввиду того, что повторяли вышесказанное. Парень заметил, что слова мужчины совсем не подходили этой ситуации, и тот понял – и принял свою промашку.       – Но, прошу, не слишком самоотверженно уходи в работу. Я не знаю, как тебе аукнется потеря такого количества крови.       – Я не умру в любом случае, – заверил его Теру.       – Смерть это такое себе понятие, – хмыкнул мужчина. – Бывают вещи, когда организм жив, но проку от него – как от мёртвого.       Теру кивнул. Горячая вода стала более привычной. Парень расслабился полностью, обмякая, закрыл глаза – и даже не заметил, как губы непроизвольно растянулись в слабой улыбке. Не чувствуя движения рядом, Теру спокойно отдыхал, и лишь в какой-то момент услышал всплеск и почувствовал поцелуй на губах. Когда парень открыл глаза и перевёл взгляд на мужчину, тот подмигнул ему.       – Украл твою улыбку. Не против?       – Романтик, – Теру не удержался от смеха.       – Ты слишком милый. Поэтому я так веду себя.       – Ты знаешь, что это странно выглядит?       – Разве это имеет значение? Ведь всё это – только для тебя.       Камиджо немного улыбнулся, а потом упёрся взглядом в потолок, сползая вниз, чтобы оказаться в воде по самые уши. Теру покачал головой. Да, в его словах было разумное зерно, но... Это Камиджо. Удивительно, как мужчина всё ещё мог производить такую романтику. Ему лет – не счесть, и он долгое время попросту совращал своих жертв. Теперь же слышать от него такие невинные, даже нежные слова как-то немного странно. Не то чтобы Теру был против этого, он немного не привык к такому. С некоторых пор парень всегда держал в голове мысль, что случайности Камиджо зачастую не случайны.              В силу своей природы Камиджо не нуждался в обычной пище, но в доме были помещения, оборудованные для этого. Трапезная предназначалась главным образом для прислуги, так как гости были достаточно редким явлением, и напрямую соединялась с кухней. Теру не выбирал себе отдельных комнат, приходил сюда же, и на кухне он расспрашивал о меню. Хоть он сам не являлся высокопоставленным лицом, и тем более сам об этом говорил, прислуга всё же относилась к нему как к «высокому». Теру не стал их переубеждать, поняв за долгое время, что это бесполезно. Но, в отличие от неприкосновенных господ и редких гостей замка, парень вёл себя приземлённо – панибратства, конечно, не было, но даже повар мог аккуратно одёрнуть его в споре.       Парня почти сразу же выгоняли с кухни в основное помещение, как только он там заявлялся. Кухня – всегда запахи, и хоть прямого указания никогда не поступало, прислуга ограждала парня от всего, что «ниже», «грязнее» его. В такие моменты Теру словно просыпался, понимая, что вокруг не парящий в облаках вседозволенности особняк Камиджо, а простые люди. Ему даже порой становилось от этого веселее, легче.       Теру уже ждал блюдо, сидя за одним из столов. Прошло достаточно времени, но некоторый персонал всё ещё стеснялся находиться с ним в одном помещении – разные ранги. Другие же привыкли к нему, спокойно трапезничая за соседним столом. Повар лично принёс Теру еду и, ставя её на стол, он задержался взглядом на парне.       – Может, что-нибудь ещё, или другое? Вы какой-то бледный, вам нормально? – спросил он.       – Всё в порядке, уверяю, – Теру покачал головой.       – Раз вы так говорите, но всё же.       – Ничего страшного. Вас никто не обвинит в моей самодеятельности.       Повар вздохнул, но ушёл на кухню. Парень даже задумался, неужели уж так сильно аукнулась ему трапеза Камиджо, что даже повар заметил её отголоски. Теру считал, что он отдал не так много сил, чтобы его сейчас считали слабым. Хотя, первое время даже Камиджо говорил о бледности – иногда цвет волос и одежды парня в сочетании с оттенком кожи могли сделать её светлость бледной, такой, чтобы уже волновались о здоровье. Камиджо уже привык, а остальные всё же реже видят Теру, ещё не освоились.       Перекусив, парень вышел из помещения. Камиджо в текущий момент занят бумажной работой, как того требует его статус владельца этих земель. Теру был предоставлен пока что сам себе. В такие моменты он иногда уходил во двор, находил там укромное место и наслаждался природой, но сейчас у него была другая идея. В тот раз, после укуса, Теру посетила мысль, и он пожелал её обдумать. Парня на самом деле беспокоило, почему, а главное – как Камиджо расходует такое невероятное количество энергии, ничего толком не делая. Теру стал думать, как ему поступить, чтобы собрать необходимые сведения. Ему уже давно пришла в голову идея о наблюдении за Камиджо, но просто наблюдать – можно остаться без ответа. Нужно что-то ещё. Или же дело в Теру, но Камиджо и раньше питался жертвами по тому же графику, что и сейчас. Покачав головой от бессилия, парень прошёл в свою небольшую комнату, где и проводил большую часть времени. Рядом была своеобразная лаборатория. Когда-то Теру тут изучал пригодность своей крови для питания мужчины. Сейчас ему интересна её энергетическая составляющая. Наблюдения за Камиджо нужно отложить до момента выработки плана.       Теру лёг на кровать в своей комнате и уставился в потолок. Вот если бы можно было как-то замерять уровень расхода энергии чужого тела... С другой стороны – как? Дыхание ловить? Хотя Камиджо никогда не жаловался на упадок сил. Оно и понятно, он столько энергии вытянул из парня. То есть, примерную вместимость Теру знает. И расход знает. Ему не хватает лишь сводки, на какую деятельность уходит так много энергии.       В голову закралась мысль – может, дело не в деятельности? Камиджо живёт на белом свете уже невероятно долго, но... Жертвами промышлял он и века назад. Теру резко поднялся на кровати, осенённый хоть какой-то догадкой. Нужно спросить у Камиджо, как часто он пил кровь после своего перерождения, то есть, в первое время. Может, сейчас энергия уходит на поддержание жизни? Парень поднялся к столу, нашёл свой исписанный блокнот и зафиксировал там эту идею. Даже если абсурд, нужно проверить. Внезапный порыв исчерпал себя, и Теру снова улёгся на кровать, пытаясь перенастроить мысли от радости находки на поиск новых догадок.       В дверь тихо постучали. Парень сел на кровати.       – Войдите.       Удивительно, но вошедшим был Камиджо.       – Как твои идеи по поводу вчерашнего?       – Ты ведь ещё должен работать, – заметил парень.       – У меня вынужденный перерыв.       Камиджо не стал пояснять больше, и, поняв это, Теру вернулся к его вопросу.       – Я придумал кое-что, но сомневаюсь, что сейчас ты достаточно свободен для такого. И, – парень понял, что мысль нашла его здесь и сейчас, – я уловил, где стоит искать догадку. В тебе, твоих действиях. На что именно расходуется столько энергии. Нам предстоит очень внимательно обговорить это.       – Хорошо. Не знаю, когда освобожусь сегодня, но жду тебя.       – Да. Мне нужны будут подробные данные о твоём прошлом... И, возможно, кровь твоих жертв.       – Откуда она у меня? – Камиджо хмыкнул.       – Но ты её хранишь. Вернее, её хранят по твоему приказу уже очень давно.       Теру выглядел спокойным, и мужчина отметил, что парень-то не сидел сложа руки. Он исследовал замок, не говоря Камиджо об этом. Впрочем, сам Камиджо не злился – всё равно эти знания оказались нужны Теру.       – Быть может, ты сам подсознательно знаешь секрет своего тела, но не понимаешь, в чём он, – сказал парень. – Остальное мы обсудим позже. Ты уверен, что тебе никуда не нужно?       – Я жду представителя. Приедет в ближайшие полчаса.       Теру кивнул. Камиджо прошёл в его комнату, прекращая стоять возле двери, и сел на кровать рядом. Он повернулся к парню, отводя в сторону его одежду и волосы, чтобы увидеть следы от собственных клыков. Жизненная энергия Теру – не простого смертного, поэтому регенерация у него должна идти быстрее. Если утром эти точки ещё были заметны, то сейчас – видимо, как результат всего произошедшего – они стали как два неясных пятнышка, затянулись. Камиджо отстранился.       – Рад, что ты в порядке.       – Я буду в порядке, когда разгадаю твою тайну.       – Ты слишком забиваешь себе этим голову, – Камиджо посмотрел в глаза парня.       Он потянулся рукой к его голове, пропустил через пальцы пепельные волосы, заправляя их за ухо. Даже если мужчина и знал о способностях своего партнёра – это вовсе не повод. Хотя, Камиджо задумался об этом на секунду и понял, что, возможно, Теру сейчас имеет полное право хоть сутками это изучать: на кону стоит или его здоровье и жизнь, или его собственные чувства. Третьего не дано. Так как ситуация, или, вернее, её последствия, вертятся только вокруг парня, его стремление найти выход сейчас не выглядит как очередная инициатива для веселья.       – Почему ты постоянно так тщательно меня отговариваешь? – парень склонил голову, словно ненароком подставляясь под ладонь Камиджо, которую тот так и не убрал.       Мужчина даже не стал обращать внимания на то, случайный это был поступок или нет.       – Разве тщательно? Я лишь хочу, чтобы ты не погряз в своих мыслях окончательно. Чтобы отвлёкся.       – Ведь я достаточно часто отвлекаюсь, в том числе и на тебя.       Камиджо покачал головой.       – Ты первый и единственный, на кого направлены мои вполне себе мирские чувства, вроде заботы или беспокойства. Они достаточно сильны, полагаю. По-другому я не умею.       – Знаю. Я всегда принимал это как должное.       Мужчина погладил парня по голове, волосам, пропуская пряди сквозь пальцы. Всё так, Теру стал единственным, ради кого проснулась «другая» сторона Камиджо. Та, которая никогда не показывалась на свету, та, которая, наверное, когда-то была погребена под сущностью нечисти. Если бы мужчине сказали давным-давно, что он будет чувствовать себя живым смертным рядом с каким-то парнем, он бы посмеялся. Теперь же – не до смеха, ведь это правда. Теру, сидящий напротив... Он не податливая игрушка. Не обезумевший поклонник. У него своя воля, желания, амбиции – только в них входит Камиджо. Люди зовут это привязанностью. Узами. Связью. Иногда – любовью. Камиджо не хотел говорить это слово – оно отдавало чем-то высоким и чистым, их отношениям далеко до этого. Да и не нужно. Невинный агнец Теру, может, и возможен, но такой же трюк с Камиджо уже не сработает.       Мужчина сам себе напомнил о встрече и аккуратно отнял руку от головы парня, затем встал с кровати и направился к выходу.       – Уговор в силе, – сказал Теру, и было непонятно, спрашивает он или утверждает.       На всякий случай Камиджо согласился и вышел из комнаты – как раз вовремя, чтобы увидеть, как управляющий сопровождает гостя к кабинету. Мужчина ставил его в известность, что отойдёт на несколько минут, поэтому слуга был спокоен. Открывая дверь, он обернулся и увидел своего хозяина, идущего с другой стороны. Поравнявшись, они обменялись кивками, и Камиджо зашёл в кабинет.       Теру обратно лёг на постель, глядя в потолок в полной тишине и задумчивости. Он никогда не стремился объяснить действия Камиджо, понимая, что это ему не под силу. У них не было обязательств друг перед другом, каждый был волен, как ветер. Не нужно было пояснять, что у кого-то неотложные дела, встреча, мероприятие. Раньше Теру покидал территорию и добирался до города, когда собирал лабораторию. Камиджо когда-то давно оборудовал то помещение, даже пользовался, но за годы оно пришло в негодность, и во избежание несчастных случаев Теру заменил часть оборудования, искал книги и реактивы. Вся теперешняя лаборатория, её наполнение и прочее были заслугой именно инициативы парня. Правда, он действительно давно не занимался там, около месяца или более. Не было идей, и он не хотел переводить ресурсы. Поиски идеи зашли так далеко, что не верится в отсутствие какого-либо дельного результата. Теру сейчас надеялся лишь на свою сообразительность и, возможно, какие-то неосознанные подсказки от Камиджо.       Мысли роились в голове, но ничего оригинального не было. Крутилось лишь одно и то же, уже изученное и оставленное. Парень даже подумывал сдаться, подождать, но потом начинал с нуля снова и снова. Почти не было выходов в сложившейся ситуации. Теру думал, хоть и безрезультатно, но не сдавался: уже не одна нерешаемая поначалу загадка поддалась настойчивым мыслям, однако от ощущения безысходности это не спасало. Уставший от метаний в голове, Теру закрыл глаза. В голове всплыли давние слова Камиджо: он разрешал и приглашал Теру посидеть рядом в кабинете, даже пока он сам занят. Тот разговор был, казалось, уйму назад, а эти слова вспоминались как сейчас. Парень не знал, насколько они актуальны, хотя подозревал, что просто так, ради одного раза, Камиджо бы не говорил об этом. Мужчина всегда думает о будущем.       Прийти сейчас в кабинет к Камиджо казалось странным порывом, однако, взвесив всё, парень решился. Он поднялся с кровати, осмотрел себя в ростовом зеркале рядом с дверью и, сочтя свой образ достаточным, лишь слегка пригладил пепельные пряди. Он вышел из комнаты и пошёл по коридору к нужному кабинету. Постучал. Голос за дверью прервался, и через пару секунд раздалось слегка удивлённое «Войдите». Теру почувствовал, как к нему прилипло сразу два взгляда, но не потерял достоинства, пройдя в кабинет и закрыв за собой дверь. То самое неприметное кресло у стены сейчас приняло парня, и Камиджо, избавившись от удивления, привлёк к себе внимание гостя. Тот, к слову, расположился у стола на стуле, который прежде стоял в углу у стены. Напрашивался вопрос, зачем вообще здесь это кресло? Разве что это предусмотрительность Камиджо после той фразы. Разговор между гостем и владельцем дома продолжился, а Теру расслабился в кресле, но, несмотря на расслабленность тела, ловил каждое движение Камиджо, любой взгляд, жест и прочее. Мужчина не обращал внимания на парня, погружённый в разговор – а может, просто не хотел отвлекать гостя. Сам Теру игнорировал разговор этих двоих чуть более чем полностью, сосредоточенный лишь на Камиджо. Его волновал лишь вопрос, чем таким мужчина занимается весь день, что огромное количество энергии попросту испаряется неизвестно куда. Мужчина выглядел предельно спокойным, хладнокровно беседовал, и даже если гость пытался как-то воздействовать на него, это ни к чему не приводило. Теру наблюдал. Он даже активировал собственные силы в какой-то момент, не замечая этого. Сосредоточенный целиком и полностью на происходящем, Теру отключился от реального мира – настолько, что не заметил, как обе стороны стали подписывать какие-то документы. Камиджо держал маску хладнокровия вне зависимости от того, в его пользу или нет прошла сделка. Гость засуетился, и в дверь постучали – на этот раз это был управляющий, который проводил гостя. Напоследок тот во все глаза разглядывал Теру те пару секунд, что ему удалось, но сам парень наблюдал за Камиджо, который сидел за рабочим столом. Даже когда гость ушёл, тишина не сразу рассеялась. Мужчина отвлёкся на бумаги, изучая их, а Теру увлёкся своими наблюдениями.       Наконец, парень встал со своего места и пошёл к столу. Камиджо внимательно посмотрел на его странное выражение лица: что-то среднее между озадаченностью и радостью. Теру подошёл к столу, не ближе, глядя на Камиджо. Затем он чуть наклонил голову вниз, а когда выпрямился, то словил недоумевающий взгляд Камиджо.       – Кажется, я начинаю понимать, – сказал парень. – Хоть мне всё ещё нужны твои слова.       – Пока что я занят.       – Да. Да, я дождусь.       Теру кивнул сам себе, и развернулся, идя к выходу из кабинета. Он находился немного в прострации. Увидел! Ему удалось увидеть кое-что. Ответы так близко! Парень вернулся в комнату и изложил свои мысли в блокноте. Мысли о том, что вокруг Камиджо постоянно горит невидимая глазу аура, очень мощная, питаемая его энергией. Только ли она пожирает столько энергии, или было что-то ещё – это Теру предстоит выяснить, но пока что эта догадка была первым реальным ключом к разгадке. Парень всё же ушёл в лабораторию. За тот месяц, пока она стояла без владельца, здесь ничего особо не заросло пылью: Теру аккуратно заставил хрупкое оборудование подальше, а остальное убирали слуги дома. Сейчас ему не нужно было оборудование, он лишь облачился в рабочий халат и встал посреди комнаты. Парень поднял руку на уровень глаз, сжал пальцы и развернул её ладонью к себе. Закрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Вокруг ладони появилось непонятное белое марево, сгустившееся до дымки, плотным слоем объявшей руку. Это продолжалось около полутора минут, Теру не шевелился и, казалось, на это время даже перестал дышать. Вдруг он зажмурился, его стал душить кашель. Белая дымка исчезла. Не сразу, но ему всё же удалось переступить через себя, успокоить кашель. Теперь парень понимал, как много энергии может сжигать аура Камиджо. Сейчас он склонялся к мысли, что именно в ней всё дело. На повестку дня встал ещё один вопрос: эта аура, она осознанная или бессознательная? Если же бессознательная, то это всё может порядком затянуться...       В дверь постучали. Теру лично открыл дверь. Оказалось, что стучал Камиджо. Лаборатория – это, пожалуй, единственное место в доме, куда он «спрашивает» разрешение войти.       – Вопросы? – сразу перешёл к делу Теру, впустив мужчину.       – Вопросы, – утвердил тот, садясь на один из стульев у стены.       – Что ты знаешь о существовании аур?       Камиджо ответил не сразу. Через пару секунд он склонил голову, и на его лице появилась задумчивость. Теру всё так же смотрел на него, терпеливо ожидая ответа.       – Я слышал об их существовании, – сказал мужчина медленно, и, казалось, даже полувопросительно. – Что ты хочешь этим сказать?       – Вокруг тебя – аура, – заявил Теру. – Достаточно сильная, чтобы считать её каким-то твоим особенным атрибутом. Она явно питается не от воздуха.       – Моя аура?       – Ты об этом что-то знаешь?       – Нет, – Камиджо покачал головой. – Отнюдь. У меня были идеи, что такая штука может быть, но чтобы это действительно было...       Парень в пару шагов преодолел расстояние до мужчины. Его руку покрывала едва заметная белая дымка, которая ещё пока не успела набрать силу. Теру задержал руку на некотором расстоянии от плеча Камиджо, пытаясь словить ауру собственной энергией. Хотя бы отпечаток. Понемногу к парню приходило особое зрение, и он отчётливо видел эту ауру вокруг Камиджо. Удивительно, почему сам Камиджо о ней ничего не знал?       Мужчина наблюдал за выражением лица парня. Тот был спокоен, но через некоторое время скривился, как от чего-то кислого.       – Что-то не так?       – Похоже, что мне нужен достаточно сильный физический контакт для дальнейшего изучения.       Камиджо, недолго думая, потянул парня вниз, усадил к себе на колени. Тот сперва не понял этот жест, а потом чуть кивнул, и вновь поставил руку у плеча партнёра. Судя по тому, как посветлело его лицо, он нашёл искомое.       – Так лучше?       – Определённо. Теперь я её не только вижу, но и чувствую. Такая сильная и плотная... Скорее всего, именно на неё уходит чуть ли не вся энергия.       – А если нет? Как это определить?       – Временем, – пожал плечами Теру.       Он стряхнул дымку с руки, уже спокойно глядя в глаза Камиджо.       – Хочешь дождаться следующей трапезы?       – Да, и оценить энергию. Я чувствую, что сейчас она такова. Какой она будет в конце дня, мне ещё неведомо.       Камиджо кивнул. Он незаметным, естественным жестом аккуратно обнял партнёра за талию, чтобы не свалился.       – Впрочем, аура аурой. До неё у меня были другие вопросы. Не уверен, что сейчас они актуальны, но... Количество потребляемых тобой жертв было таким всегда?       Дальнейший опрос представлял собой маленькое интервью, ведь Камиджо приходилось буквально разжёвывать каждый пункт. Теру хотел получить любую крупицу информации. Хоть теперь ему казалось, что лишь в ауре дело, он продолжал выспрашивать у мужчины абсолютно любую мелочь. Камиджо был не против, ему было несложно отвечать на подобные вопросы. Теру подмечал его ответы, не более того. Обычно бы записывал, но пока хватит и собственной памяти.       – Ты явно не сидел сложа руки, раз придумал столько вопросов, – отметил мужчина.       – Я хочу найти ответ на вопрос, касающийся тебя напрямую, – пожал плечами Теру. – Вполне нормально так стремиться. Искать.       – Впервые знакомлюсь с таким.       – Думаю, с моим появлением в твоей жизни много чего ты повидал впервые, – парень чуть улыбнулся.       – И то верно, – Камиджо оставался невозмутимым. – Остаётся ждать вечера?       – Да, и не концентрируйся на этом, для чистоты эксперимента.       Мужчина кивнул. Парень завершил этим разговор, но выпускать из чужих рук его никто не планировал. Камиджо сидел с бесстрастным видом, и казалось, словно текущая их позиция – иллюстрация фразы «Так всё и должно быть». И вариант Теру – ждать до следующего «питания» – в неё вписывался очень хорошо. Парень даже допустил мысль, что он просчитался, но всё же заставил себя отложить пока что все остальные мысли. Пусть лучше его мысли занимает Камиджо. Тем более что мужчина одной рукой начал заправлять волосы Теру ему за уши, чтобы не мешали.       – У тебя больше нет никаких дел? – предпринял парень попытку высвободиться.       – Неотложных – нет.       – А другие?       – Тебя не устраивает моя компания?       – Всё устраивает, – покачал головой парень.       Он даже слегка улыбнулся, не сдержавшись. Камиджо любил перекручивать всё так, чтобы выйти в плюсе, и путей обхода для этого не было.              Веки Теру дрогнули, когда клыки пронзили кожу у шеи. Парень спешно перенаправил свои мысли с этой боли на непосредственное отслеживание количества исходящей энергии. Камиджо пил очень много его крови. В этот раз, увлечённый идеей, парень даже не почувствовал, как резко оборвалась болезненная процедура. Мужчина отстранился, внимательно глядя на две колотые раны, в которых начала собираться кровь.       – Ты уверен, что с тобой всё будет в порядке? Обычный организм не производит столько крови, сколько потребляю я.       Теру не ответил. Так как он сидел на краю кровати, то резко поднялся – и едва не упал, пошатнувшись. Камиджо, находящийся рядом, подхватил его.       – Эй, я серьёзно.       – Я был прав, это твоя аура, – выпалил Теру.       Он выглядел неважно, но лицо сияло от догадки. Камиджо не нравилось, что «ради науки» парень жертвует собой.       – Я не могу постоянно пить твою кровь, если не будет её должной регенерации.       – Всё нормально, – наконец сказал парень. – Всё в полном порядке. Мой организм справится с этим.       – Теру.       Парень замер. Голос Камиджо стал подобен грому. Мужчина смотрел на Теру строго, хоть и можно было заметить беспокойство.       – Ответь мне нормально. С фактами.       – Да, – парень кивнул. – Мой организм способен регенерировать такое количество крови за сутки, если будет поддержка. Не будет истощения, обезвоживания и так далее.       – И всё?       – И всё. Уверяю, – Теру выглядел так искренне и честно, как только мог.       Камиджо, скрепя сердце, согласился. Ему было тяжело смотреть на парня, который выглядел сейчас бледнее своих же волос. Необходимо теперь следить за состоянием Теру, и не просто так, а в два раза сильнее, чем раньше.       – Куда ты собрался? – уже мягче спросил Камиджо.       – Запишу, – коротко сказал Теру.       Он пошёл в сторону, к ещё одному своему блокноту, и что-то там стал писать. Медленные передвижения вкупе с бледностью заставляли Камиджо бдеть за парнем, даже если он отошёл на два метра. Записав нужное, парень вернулся на кровать.       – Расслабься. Я ведь не вру тебе. Не в моих интересах оставить дело всей жизни, – Теру даже чуть улыбался, смягчая свои слова.       Камиджо всё равно не очень хотел верить этому. Жертвы умирали, а парень пережил две процедуры? Даже если учесть способности Теру... Мужчина на секунду задумался, а потом допустил вариант, что, возможно, всё было именно так. Он похлопал по кровати, и Теру залез на неё, забрался под одеяло. Мельком Камиджо отметил, что кровь на его ранах уже запеклась, и допустил, что, возможно, парень прав.       – Только пожалуйста, скажи, если я вдруг не почувствую твой предел, – сказал Камиджо тихо.       – Хорошо.       Теру оказался буквально притянут, прижат к мужчине, и выбора, ровно как и выхода у него не было. Камиджо иногда задумывался, что относится к этому парню не так, как стоит – слишком тепло, слишком беспокойно. Причины такого поведения искать не хотелось. Сентиментальность? Столько лет жить на свете, и привязаться, как маленький ребёнок. Да, Теру не уйдёт от него самостоятельно. А вот ногами вперёд – вполне может. Мужчина ещё не думал о том, что будет делать, если парня всё же не станет, а его жизнь продолжится. Теру, сам того не ведая, зажёг в его сердце маленький огонёк, и теперь Камиджо очень не хотел расставаться с этим огоньком, который подарил ему какой-никакой, а всё же смысл для существования. Для ежедневной рутины. Что кто-то точно так же ждёт Камиджо и заботится о нём, как и он о ком-то.       – Теру... – пробормотал мужчина.       – Я с тобой, – ответил парень.       Непонятно, как он угадал мысли Камиджо, но именно эти слова хотелось ему сейчас услышать. И он услышал. От этого стало немного теплее. А как потом жить, если этого не станет?.. Камиджо поражался сам себе. Никогда ранее подобные мысли не овладевали им – но вдруг овладели. Не понимая собственных эмоций, он почувствовал себя слабым. И решил спросить у Теру. Возможно, тому что-то известно на этот счёт.       – Теру.       – Слушаю, – парень был весь во внимании.       – Прошу у тебя помощи... Ибо не знаю, как объяснить. Как понять.       Мужчина всё же рассказал о собственных метаниях. Сперва начал издали, вилять, но потом остановился, понимая, что ведёт себя как ребёнок. И дальше уже чётко, с расстановкой поведал Теру обо всём. Парень не вмешивался, не прерывал и вообще никак в целом не реагировал на рассказ мужчины. Может, это и к лучшему – Камиджо не видел сопротивления, рассказывая.       – Эти странные эмоции завладели мной. Я бы хотел услышать, знаешь ли ты что-то об этом.       Теру склонил голову, задумчивый.       – Знаю. По понятиям смертных. Но в то же время у меня своя точка зрения, – парень пожал плечами. – Это болезнь. Зависимость. И так далее.       – Всё так плохо, – хмыкнул мужчина.       – Да, – без тени улыбки. – Потому что на какой-то из стадий ты всенепременно поймёшь, что твоя жизнь не будет иметь смысла, а смыслом жизни станет чужая судьба. Это путь в бездну, и важно успеть остановиться.       Камиджо был удивлён подобным ответом. Ему казалось, что дело тут только в наличии между ними двумя достаточно сильной связи для таких эмоций. Всё было сложнее?       – Как и когда остановиться? – задал он вопрос.       Хотя мужчина не ждал ответа. Интересно знать, и не более того. Теру медлил. А затем заговорил – тихо, вкрадчиво.       – Это ты должен понять сам. Я не смогу помочь тебе.       – Почему?       – Твои эмоции направлены на меня. По этой причине я бессилен.       Парень смотрел в глаза мужчине, словно извиняясь за свою бесполезность в этой ситуации. Камиджо не понимал его, но списал это на то, что сам не до конца понимает ситуацию. Теру всё же сказал, что знает, так зачем требовать от него больше, чем нужно?       – Тебе нужно самому решить, устраивает ли тебя текущая ситуация, или ты хочешь изменить её. В зависимости от решения будут и поступки.       – Это всё очень запутанно и непонятно.       – Знаю... Но как объяснить – понятия не имею.       Даже раскаяние можно было прочитать на искреннем лице Теру. В его глазах. Это, правда, не очень помогало Камиджо.       – Оно может высосать тебя изнутри, – сказал Теру.       Поднял руку, отвёл волосы Камиджо назад. Прижал ладонь к чужой щеке и виску. Мужчина ждал продолжения.       – Высосать, поглотить... Кто-то даже сходит с ума от этих чувств.       – Но что мне делать? – Камиджо решил помочь парню, видя, как тяжело даются ему слова.       – Тебе... Наверное, разобраться в себе. В том, что ты ощущаешь, и дать этому чёткое определение, даже если несолидно, стыдно и так далее.       Теру всё так же говорил, смотря в глаза мужчине, и держал руку на его голове. Он выражал все свои мысли от чистого сердца, проблема была лишь в сложности выражения словами того, что обычно высказывается только действиями. Камиджо немного понимал это. Тут до него дошла интересная мысль, которой он сразу же загорелся и озвучил её.       – А как можешь выразить свои эмоции ты?       Вопрос застал Теру врасплох. Он потупил взгляд, хоть и быстро взял себя в руки.       – Я долго думал об этом однажды, – начал он тихо. Всё же, его взгляд соскользнул с Камиджо ещё раз. – О своём положении, о текущих делах. О том, что делать дальше. И, в конце концов, я пришёл к мысли, что искать надо – в тебе.       Теру замолчал, и даже немного покраснел. Он убрал руку: столь близкое местонахождение Камиджо в момент откровения его смущало. Эти мысли, он отодвигал их с переднего плана достаточно долго. Мужчина, в свою очередь, не стал давить: ему казалось, что лучше быть безучастным, как сам Теру недавно.       – Я знаю кое-что о характеристиках подобных эмоций. Для некоторых форм придуманы сотни названий, но чёткой формулировки, как разделить их, не было. Поэтому я решил временно не обзывать это, обходясь лишь понятиями.       Камиджо чувствовал – кульминация откровения совсем скоро. Взгляд Теру немного метался.       – Это нельзя назвать привязанностью – да, я чувствую тягу, но этим словом нельзя назвать желание быть рядом всегда. Привязанность проще. Это нельзя было назвать влюблённостью – она не длится так долго. И любовь... Её много. Она имеет тысячи трактовок, поэтому использовать это слово глупо.       Парень глубоко вдохнул. Камиджо балансировал на грани между отключением от реальности и желанием пригладить, приласкать Теру.       – Мне хорошо в компании – твоей – да. Хочу ли я быть в ней – да. Готов ли я к возможным последствиям – да. Даже к моральным. В то же время, я готов отдать за тебя жизнь. Посвятить её тебе. Оглядываться на тебя. И...       Камиджо не знал, почему ему так сильно хочется обнять парня сейчас. Прижать к себе крепко-крепко. Он не знал, подходящий ли сейчас момент. Не знал, но хотел. Поэтому Теру даже вздрогнул от горячей руки на своей талии. Камиджо, подтянув парня к себе так близко, как мог, обнял его за плечо.       – И, я считаю тебя высшим существом, – наконец, закончил Теру. – Выше меня.       – Это всё можно назвать любовью? – спросил Камиджо.       – Думаю, да... Но это слово слишком общее для такого.       – Тогда это будет особенная любовь. Любовь Теру.       Парень не удержал смешка. Такое почти детское поведение разбавило его смущение, скрасило неловкость ситуации. Камиджо волей-неволей смягчил происходящее, даже если сам этого не понимал.       – Я разобрался в себе и принял результат как должное. Твоя очередь, – сказал Теру.       Камиджо не стал отвечать, впрочем, парень и не говорил, что ответ должен быть сейчас. Мужчина закрыл глаза.       – Пора спать, – сказал он.       Теру кивнул, хоть и был уверен, что Камиджо явно не до сна сейчас.