Indestructibles

Было около восьми вечера, они сидели в гостиной, и каждый залипал в телефоне. Карла гуглила новости про снегопад, но прогноз пока был неутешительным — два дня беспрерывных осадков, которые обычно выпадали как минимум за месяц, ну или не выпадали вообще. Власти настоятельно рекомендовали оставаться всем дома и не пользоваться машинами в горной местности. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Лу предложила снять совместный TikTok, но это было встречено дружным «нет!!», и она обиженно фыркнула, пробормотав что-то на английском. Никто не расслышал и, наверное, это было к лучшему. Самуэль переписывался с Нано, который скидывал ему фотографии из солнечного Марокко и шутил, что скоро позовет его на свадьбу. Самуэль усмехнулся, листая их переписку. Нано всегда был ветреным и влюбчивым, поэтому подобные заявления его уже не удивляли. Лу покрутила в ладонях бутылку вина, которую они быстро прикончили. Правда, им пришлось выгнать Гусмана и Самуэля в магазин после прогулки, чтобы они наконец купили то, что требовалось для выживания в снегопад, но никто об этом не жалел. Даже Гусман, который ворчливо произнес: «На фига нам вообще покупать вино, когда у нас есть своя маркиза и ее винодельня?». Его вопрос тогда остался без ответа, и Лу, на всякий случай вручив ему список из двух продуктов, выпихнула обоих на улицу. — Как насчет «правды или действия»? — полюбопытствовала она со скучающим видом. — М-м-м… нет, — протянула Карла, все еще не отлипая от экрана. — Боишься играть со мной? — фыркнула Лу. — Жалею тебя, — в тон ей ответила Карла, и Лу закатила глаза. — Давайте сыграем! Мы все равно застряли тут надолго. Самуэль медленно сменил лежачее положение на сидячее, потянулся и зевнул: — Ну давайте. — Гусман? Карла? — Лу наблюдала за тем, как ее друзья вяло рассаживаются вокруг журнального столика. — Господи, я и забыла, что приехала отдохнуть сюда с пенсионерами, — язвительно произнесла она. — Эй, это эйджизм, — заметила Карла. — Блин, вы реально меня доведете, — призналась Лу и предупредила: — Все, я кручу. — Она опустила бутылку на прозрачный столик и тут же раскрутила ее. Совершив несколько оборотов, та остановилась на Карле. — Та-а-ак. Выбирай. — С тобой? Только правда, — усмехнулась Карла. — Окей… — Лу недолго думала, прежде чем спросить. — Как давно у тебя не было секса? — Лу! — Карла округлила глаза. Гусман тихо хмыкнул. Самуэль заметно напрягся. — Что? Вопрос для разминки! — невозмутимо отозвалась Лу. — Или тебе хотелось что-то посложнее? — Ладно, — Карла поняла, что спорить с ней будет бесполезно. — Полгода. Я не встречалась ни с кем в Лондоне. Надеюсь, ты довольна? — Надо было спросить, как долго у тебя не было хорошего секса, — со вздохом произнесла Лу. — Ну да ладно, у нас еще куча раундов впереди! Крути. Карла смерила ее сердитым взглядом и крутанула бутылку. На этот раз горлышко показало на Гусмана. — Выбираю действие! — беспечно сообщил он. — М-м-м, — Карла довольно улыбнулась, зная, как можно отомстить подруге за неловкий вопрос. — Я хочу, чтобы ты поцеловал Лу. В гостиной на секунду воцарилось молчание. — У меня есть девушка, Карла, — напомнил Гусман, чувствуя легкое напряжение, которое начиналось на кончиках пальцев, пробиралось под кожу и мелкими искорками бежало к самому сердцу. — Это просто поцелуй, — пожала плечами она. — Все, что происходит в домике в горах, остается в домике в горах. Не так ли, Лу? Лу немедленно показала ей средний палец. — Fuck you, Карла, — добавила она. Посмотрела на Гусмана, который пересел к ней, и легко пожала плечами в ответ на его вопросительный взгляд. В конце концов, они делали это миллион раз. Неловко — на его тринадцатый день рождения, когда оба еще не целовались ни разу (ну ладно, Лу тренировалась на персиках вместе с подругами), но чувствовали, что уже готовы к этому. Отчаянно и, пожалуй, впервые в жизни ощущая, как нуждаются друг в друге — в тот день, когда Гусман едва не сделал шаг в пропасть, а Лу выхватила его из смертельных объятий в последние секунды. На автомате — когда в их жизни появилась Надя, и что-то надломилось; наверное, уже навсегда. — Просто действие, — шепнул ей Гусман, прежде чем притянуть к себе и осторожно коснуться губами ее губ. Сказал это скорее для себя. Подумал, может, поцелуй это даже к лучшему. Поможет ему развеять странные мысли, которые копились уже довольно давно. Раздражающие «а что если…», которые он обрывал сразу же, не давая предложению развиться. — Просто действие, — согласилась Лу, закрывая глаза, обвивая Гусмана руками за шею и отвечая на поцелуй. Мир не замер — они слышали едва заметные смешки Карлы и шумящую за окном снежную бурю, думали одновременно о многих вещах. Лу — о том, что он, кажется стал целоваться еще лучше; и что впервые за долгое время она чувствует себя так легко. Гусман — о том, что он, кажется, совершил огромную ошибку. И, чтобы понять это, ему потребовалось разбить ей сердце, прожить вдали от нее полгода и снова целовать ее только благодаря дурацкой игре, о которой они забудут уже наутро. Лу оторвалась от поцелуя первой, засмеялась, потрепав его по щеке, словно младшего брата, и качнула головой. — Ну, поехали дальше! — Ей не терпелось отомстить Карле за этот странный раунд. Гусман вернулся на свое место. Он чувствовал себя слегка пришибленным, будто эту несчастную бутылку вина сейчас опустили не обратно на журнальный столик, а на его голову. Он на автомате провел ладонью по затылку и раскрутил бутылку снова. Совершив пару нехитрых оборотов, та указала на Самуэля. Гусман довольно потер ладони. — Выбери действие, чувак, я придумал кое-что классное. — Эй, это против правил! — запротестовала Карла. — Ладно, валяй свое действие, — усмехнулся Самуэль, поймав взгляд друга. Гусман подбросил в руках телефон. — Значит так, сейчас вы с Карлой делаете селфи, и ты выкладываешь его в свой Инст, — начал он, и Самуэль его тут же перебил: — Без вопросов! — Погоди, это не все, — хмыкнул Гусман. — Выкладываешь ваше селфи с подписью: «она сказала да». И добавляешь эмодзи с кольцом. — Ты придурок, Гусман, так не делается! — возмутилась Карла. — Да что такого? — удивился он. — Ну, повисит этот пост пару часов, вы получите порцию поздравлений, а потом удалите. Можно еще запилить извинения в сторис, типа «это была игра, простите, ребята». Самуэль весело рассмеялся. — Да, это забавно. — Забавно? Это Инстаграм!! — Это всего лишь Инстаграм, — подчеркнул Самуэль. — Вы реально какие-то неандертальцы, — посмотрела на парней Лу. — Мы объявляем обо всех важных и не очень событиях в Инсте. Просто такая сейчас жизнь, окей? И мы стараемся следовать ее правилам. А такие шуточки убивают все доверие аудитории. — Именно, — поддержала ее Карла. — Это же мой профиль, ладно? Моя аудитория в двести с чем-то подписчиков, уверен, не обидится, а может, вообще не заметит этот пост в своей ленте, — усмехнулся Самуэль. — Так что просто сделаем это и перейдем к следующему раунду. Карла? — Мм? — откликнулась она недовольно. — Выйдешь за меня ради фотки в Инсте? — усмехнулся он, протягивая ей руку. Карла, закатила глаза, вложила свою ладонь в его руку и поднялась из кресла. — Это было да, друзья! — оповестил Гусман, хлопнув в ладоши. — Я вас ненавижу, — вздохнула Карла, вставая за спиной у Самуэля, который уже вытянул руку с телефоном, чтобы запечатлеть «счастливый момент». Карла устроила голову у него на плече, согнула руку так, чтобы ее пальцы не попадали в кадр — на случай, если кому-нибудь придет в голову приближать фотку и рассматривать кольцо, которого не было и в помине. — Улыбнись, — она легко ущипнула его где-то в районе шеи. — Не каждый день тебе так везет. Самуэль ухмыльнулся, перехватывая ее ироничный взгляд через экран телефона. У них было совсем не много общих фото — те селфи, которые они сделали на red party, пара снимков из его квартиры, когда они вроде как встречались, а вроде как пытались выбить друг из друга правду. Сегодня к ним прибавились те, что Гусман сделал в горах, когда Самуэлю надоело возиться с зеркалкой, и он передал ее другу. Ну, и счастливое «помолвочное» селфи, которое им удалось сделать примерно спустя двадцать неудачных попыток, потому что Карле не нравилось, как падает свет, как она улыбается, и какие он, в конце концов, использует фильтры. Насчет своей аудитории Самуэль явно ошибся — реагировали его подписчики довольно быстро. Может, потому, что снегопад нарушил все планы, и им теперь не оставалось ничего, как включить Netflix на фоне и лениво обновлять ленты в соцсетях. Надя написала: «эммммммм… ПОЗДРАВЛЯЮ!?», а потом отредактировала и оставила просто «ПОЗДРАВЛЯЮ!». Омар тут же настрочил десять сообщений в директ. «ЧУВАК?», «В СМЫСЛЕ?», «ВЫ ВМЕСТЕ??», «аааааа», «почему так быстро?». А потом зашел в комментарии и на всякий случай добавил «круто, рад за вас!». Гусман не удержался и напечатал под провокационным постом: «ура сеньору и сеньоре Гарсиа!», а потом приписал: «чуваки, я присутствовал при этом моменте, Саму рыдал». Получил подушкой по голове от не слишком радостного Саму и успокоился. Лу тоже не замедлила с комментариями: «Я буду подружкой невесты!», «а ну и… поздравляю». Ребекка случайно лайкнула, но потом быстро убрала сердечко с этой фотографии. Андер ограничился коротким «ну вы даете!», а Валерио написал: «еееее, первая свадьба в Лас-Энсинас! коплю на нужный подарок молодоженам, по заказам писать в директ». — Же-е-есть, — листая комментарии, пробормотала Карла. — Да, ребята, полный треш, — согласилась Лу, лайкая все комментарии под постом. — Что ты делаешь? — возмутилась Карла, заметив, что она творит. — А что такого? Я подружка невесты, должна поддерживать весь этот кипиш, — Лу засмеялась, поймав ее сердитый взгляд. — Да ладно тебе, это и правда немного забавно. — Да, погоди, пока очередь дойдет до тебя, и я заставлю вас с Гусманом выложить что-нибудь подобное, — мстительно фыркнула Карла. — О, dear, у нас есть голова на плечах, мы просто не будем больше выбирать «действие», — нахально улыбнулась ей в ответ Лу. — Но вообще… — вдруг задумчиво протянула она. — Если бы вы реально сейчас женились, необязательно друг на друге, то какую церемонию бы хотели? Скромную с парочкой друзей или шикарную с кучей гостей? — Скромную, — в один голос ответили Самуэль с Карлой и быстро переглянулись. — Я бы позвала вас троих, и на этом все, — добавила Карла. — Я бы прибавил к этому списку Омара, Андера, Надю, Ребе, Нано и мою маму, — сообщил Самуэль. — Ты бы позвал на свадьбу свою бывшую? Серьезно? — повернулась к нему Карла. — Шикарный список гостей, — язвительно прокомментировала Лу и взглянула на Гусмана. — Что насчет тебя? Сколько гостей ждать на вашей с Надей свадьбе? Гусман закашлялся. — Ну… я бы хотел максимально семейное мероприятие, — сказал он. — Но вообще, я никогда не думал об этом серьезно. — А вот Лу планировала вашу свадьбу с шестого класса, — не удержалась Карла. — У нее даже был какой-то блокнот со списками и картинками декора… Ты помнишь, Лу? — Она поймала рассерженный взгляд подруги. — Мне было двенадцать, Карла, — напомнила она. — Ладно, я кручу или нет? — вмешался Самуэль, которому немного надоело слушать их препирания. Бутылка завертелась на журнальном столике и на этот раз указала на Карлу. Гусман явно вдохновился таким поворотом событий и протянул довольное «у-у-у!». — Правда, — поймав задумчивый взгляд Самуэля, сказала ему Карла и мысленно приготовилась к худшему. Знала, что он может спросить что-нибудь в стиле «любишь ли ты сейчас кого-нибудь?», но, наверное, в глубине души ей хотелось ответить на это, иначе она бы выбрала действие и без проблем выполнила какую-нибудь глупость. — Где ты видишь себя через пять лет? — спросил Самуэль, и Карла, не удержавшись, фыркнула: — Это что, собеседование о приеме на работу? — Я серьезно, — настаивал Самуэль. Она удивленно приподняла брови. Они вроде как договорились не обсуждать их возможное совместное будущее сегодня, но раз речь шла только о ней, можно было и ответить. — Окей… Ну, я хочу вернуться обратно в Мадрид и начать работать над своей линией одежды, — поделилась Карла, задумчиво смотря в бокал, на дне которого еще оставалось немного вина. — В Лондоне неплохо, но я пока не чувствую себя там максимально комфортно. Не знаю, может, еще просто не время. Может, у меня появятся совсем другие желания через год или даже через месяц. Я просто ненавижу планировать, — призналась она, опустошая бокал. — Мои родители расписали мою жизнь заранее — я должна была выйти замуж за Поло сразу после окончания школы, мы должны были учиться в этом чертовом Лондоне вместе. Общий бизнес, двое детей с разницей в три года, жизнь на две страны, Рождество в доме моих родителей, Пасха вместе с его матерями. Ну, и где все это? — Она развела руками. Лу, Гусман и Самуэль вмиг ощутили себя как-то неуютно, будто это они были виноваты в происходящем. Карла подняла на них взгляд и покачала головой. — Блин, не знаю, зачем я все это наговорила вам, sorry. В общем, я понятия не имею, где буду через пять лет. И не хочу думать об этом. Что насчет тебя? — Она ткнула бокалом в сторону Самуэля. — Эй, вообще-то… — Лу хотела сказать, что это не по правилам, но Гусман легко сжал ее ладонь, заставляя замолчать. Самуэль пожал плечами: — Ну, пока я точно собираюсь остаться в Мадриде. Через пять лет надеюсь стать неплохим адвокатом, чтобы вытаскивать из-за решетки ребят, вроде моего брата. — Прекрасно, дизайнер модной одежды и блестящий адвокат, — подвела итог Лу, поняв, что оба замолчали. — Свадьба в маленьком кругу, квартира в Мадриде и пара бейбиков впридачу. С вами разобрались, едем дальше. Карла засмеялась. — О, мы должны тебе что-нибудь за это точнейшее предсказание? — Отдадите десять тысяч евро, когда все сбудется, — отмахнулась от нее Лу. — Крути уже. Карла фыркнула и раскрутила бутылку. Настал черед Лу. — Ох, — вздохнула она. — Ну, ты знаешь, что я выберу правду. — Хочу узнать, каким ты видишь свое будущее, — сообщила Карла, — раз уж мы все равно затронули эту тему. — О, really? — поморщилась Лу. — Вам что, пятнадцать? — Она закатила глаза. — Ну ладно, что с вами сделаешь… Я хочу остаться в Нью-Йорке и строить карьеру там. Может, журналистика или что-нибудь в этом роде. — Не удивлюсь, если через десять лет ты будешь возглавлять какой-нибудь Vogue, — усмехнувшись, перебил Гусман. — Может быть, — Лу довольно улыбнулась. — А может и нет. Что еще? Семья? Даже не знаю… После тридцати. Наверное. Ребенок? Максимум один. — Я бы хотел четверых, — поделился Гусман. — Ты блаженный, — сообщила ему Лу. — Саму, поддержи меня! — возмутился Гусман. — Прости, чувак, — засмеялся Самуэль. — Как-то не думал об этом. Лу посмотрела на Карлу: — Ну что, достаточно подробностей? Я возглавляю Vogue в Нью-Йорке, Гусман сидит дома и воспитывает четверых детей, пока Надя гоняет по миру с миссиями ООН. С нами тоже разобрались. — Крути, — засмеялась Карла. Бутылка остановилась на Самуэле. — Хм-м-м… — протянул Самуэль, мучительно думая, какое из зол будет меньшим. — Действие, пожалуй, действие. Лу коварно улыбнулась. — Позвони отцу Карлы, скажи, что у вас все серьезно, и ты не собираешься сдаваться. — Нет! — тут же воскликнула Карла. Самуэль удивленно посмотрел на нее. — Сори, но это мое действие. — Сори, но это мой отец, — в тон ему ответила Карла. — И мы не будем ему звонить. Ни при каких обстоятельствах. — Она скрестила руки на груди. — Мм, — протянул Самуэля, начиная злиться. — Ну, может, тогда объяснишь, почему? — Это мой отец и мое дело, — сказала Карла резко. — Аа, окей, — кивнул Самуэль, поднимаясь на ноги, — спасибо за игру. — И хлопнул дверью, которая выходила на веранду. — What’s the deal с твоим отцом? — удивилась Лу, переводя взгляд на подругу. Карла ничего не ответила и направилась вслед за Самуэлем. Ей не хотелось посвящать его в эти проблемы, потому что было противно даже вспоминать об этом. Но игнорировать его вопросы и утаивать что-то тоже было не лучшим вариантом — особенно, если они собирались начинать отношения. У выхода Карла стянула с вешалки куртку, которая попалась ей под руку первой — огромный черно-красный бомбер Гусмана, в котором она утопала — и выбралась на веранду. Самуэль стоял у перил и наблюдал за бушующей на улице метелью – снежные хлопья блестели под светом включенных по периметру домика фонарей, и было такое ощущение, будто они вдруг забрели в Нарнию или еще в какую-то волшебную снежную страну. — Ну, и почему ты так психанул? — Карла хотела произнести это дружелюбно, но снова получилось как-то резко, и Самуэль, обернувшись, бросил в ее сторону сердитый взгляд. — Психанул? Просто мы ходим по одному и тому же кругу, Карла. Не говорить о будущем? Окей, не будем. Не планировать, не загадывать, не думать, будем ли мы в жизнях друг друга через пять лет? Да без проблем! Ты ведь и в настоящем, видимо, совсем не хочешь знать меня, раз так отдаляешь от всего, что касается тебя. — Самуэль выпалил почти все, что его волновало, и на мгновение стало как-то легче. Он вдохнул морозный воздух и добавил: — Если все, чего ты хочешь, это чертова тарелка макарон раз в год, то прости, я не буду подписываться на это. Я хочу быть с тобой — серьезно, без всяких условий, без утаивания наших отношений от всего остального мира. Сейчас и, если нам повезет, то через пять лет тоже. Карла сократила расстояние между ними за пару секунд, крепко прижалась к нему, обвила за шею руками и коснулась губами его губ — просто потому, что больше не могла быть вдали от него. Он резко отстранил ее от себя, оба схватили ртом холодный воздух, и он пробормотал: — Карла, это не сработает. — Я почти не общаюсь с родителями, — прошептала Карла. Они все еще обнимались, касались друг друга лбами и стояли с закрытыми глазами. Со стороны, наверное, смотрелось странно, но им так не хватало этой близости, что они не могли пересилить себя и разнять объятия. — Мой отец запрещал мне пересекаться с тобой в последний учебный год. И я старалась отдалиться, чтобы он ничего не сделал с тобой, — Она почувствовала, как у нее начинает першить в горле; впервые произнесла это вслух и поняла вдруг, как глупо все сложилось, и сколько времени они потеряли зря. — Мне правда… правда, так жаль. Самуэль провел ладонями по ее щекам. — Черт, я и понятия не имел, — пробормотал он. — Почему ты ничего не сказала? — Не хотела, чтобы ты закончил, как Кристиан. Пыталась как-то оберегать свою семью тоже, пока не поняла, что это бесполезно. — Самуэль почувствовал, как она начинает дрожать, аккуратно обхватил ее одной рукой и притянул к себе. Карла устроила голову на его груди и вздохнула. — Но сейчас мне плевать, если они узнают, что мы вместе. Они ничего не сделают. И мне все равно, что они скажут или подумают. Самуэль задумчиво кивнул: — Я понимаю. Нет, черт, ладно… Мне не приходилось сталкиваться с таким, поэтому я, может, не понимаю до конца, как это — полностью прекратить общаться с родителями. — Я не прекратила полностью, но… — Карла замолчала. — Возможно, до этого тоже когда-нибудь дойдет. Тебе просто повезло, — добавила она, и Самуэль грустно усмехнулся. — Нет, правда. Может, твоя мама и не самая лучшая на свете, и она тоже совершала какие-то ошибки… Но она хотя бы не опускалась до того, чтобы манипулировать и угрожать собственным сыновьям. Они устроились на перилах веранды, болтали ногами, обнимались и разговаривали о том, что их тревожит — уже без надрыва, спокойно и как-то по-взрослому. Их беседу прервал звонок, и Самуэль, вытащив телефон из кармана, удивленно констатировал: — Это мама, и она научилась пользоваться FaceTime. Странно, она обычно не звонит так поздно. — Возьми, вдруг что-то случилось? — с беспокойством произнесла Карла. Самуэль нажал на кнопку принятия вызова, и на экране тут же появилось лицо Пилар. Счастлива она явно не была. — Самуэль Гарсиа Домингес! — начала она, и Самуэль втянул голову в плечи. Мама редко обращалась к нему в таком тоне — а когда обращалась, это означало, что дела плохи. Он, правда, понятия не имел, что успел натворить, но морально приготовился к худшему. — Что это за пост в Инстаграме?! И почему я узнаю о том, что мой младший сын женится, из социальной сети?! Карла зажала рот ладонью, чтобы не рассмеяться. Самуэлю потребовалось пару секунд, чтобы переварить услышанное, и он попытался быстро сообщить: — Мам, слушай, это не то, о чем ты подумала… — А о чем я подумала? — нервно переспросила Пилар. — О чем? О том, что я ни разу в жизни не видела твою будущую жену? Что ты не потрудился хотя бы позвонить нам с Нано? О чем я могла подумать? — повторила она рассерженно. — МАМА! — повысил голос Самуэль. — Это пранк. Типа… шутка. На спор, понимаешь? Никто не женится, мы просто… играли. Было заметно, что Пилар вздохнула с настоящим облегчением. — Просто шутка? — уточнила она. — Да, — подтвердил Самуэль. — Предупреждай меня о таких шутках, потому что мое сердце не железное, — зажимая сигарету зубами и поднося к ней зажигалку, сказала Пилар. — Понял меня? — Прекрасно, — хмыкнул Самуэль и вдруг перевел взгляд на Карлу, которая немного отодвинулась от него, чтобы не попадать в зону видимости Пилар. — Хотя, знаешь, мам… мы, конечно, не женимся, но все-таки… я хочу вас познакомить. — Кого это «нас»? — напряглась Пилар. Карла тоже округлила глаза, не ожидая такого поворота. — Иди сюда, — Самуэль постучал по свободному месту на перилах рядом с собой, — давай же, — усмехнулся он, и Карла осторожно придвинулась к нему. Теперь на экране Пилар они отображались вдвоем. — Мам, это Карла, — просто сказал он, — Карла, это моя мама, Пилар. — Добрый вечер, — Карла неловко помахала ей в знак в приветствия. Если бы она играла по-честному, то надо было сказать «добрый вечер, я Карла, та самая девушка, из-за которой ваш старший сын чуть не угодил за решетку, а младший мог бесследно исчезнуть по моей вине». Она грустно усмехнулась своим мыслям. Понятия не имела, что знакомится сейчас с женщиной, которая поддержит ее в минуту, когда от нее отвернется родная мать. Лу и Гусман, тем временем, прибирали весь тот бардак, что они устроили в гостиной. Гусман несколько мгновений понаблюдал за тем, как Лу избавляется от следов их веселой игры, и вдруг бегло произнес: — Прости меня. Лу непонимающе посмотрела на него. — Что? — Ну, я давно должен был извиниться, но как-то… не знаю, не мог собраться с духом, — признался Гусман, и Лу удивленно приподняла брови, явно не понимая, о чем это он. — Ты что, бредишь? Он едва заметно улыбнулся. — Нет, я о том, как тупо мы расстались. — Тупо расстались? — переспросила Лу, внезапно начиная сердиться. — Мы не расстались, Гусман. Ты меня кинул. — Я знаю, — перебил он, — и я пытаюсь сказать, что мне жаль. Меньше всего я хотел сделать тебе больно, понимаешь? Лу удивилась. — Ты ведь знаешь, что это так не работает, Гусман, правда? Ты можешь сказать свое «прости» еще сто раз, и пусть это будет супер искренне, но это не избавит меня от тех воспоминаний и о том, что ты когда-то и правда сделал мне очень больно. Гусман выдохнул. — Лу, я был полным придурком. — Я знаю. И, поверь мне, не держу на тебя зла, — Лу похлопала его ладонью по плечу, облокотилась о кухонный шкаф рядом с ним. — У меня не осталось каких-то затаенных обид, ничего такого. Просто не хочется снова поднимать эту тему, возвращаться к тем событиям, думать о том, что могло бы быть… Гусман, серьезно, я понимаю. Может, между нами не было каких-то серьезных чувств — с твоей стороны так точно. И я не могу обвинять тебя в этом, потому что сейчас понимаю, что невозможно заставить человека любить. Если бы я поняла это раньше, может, нам обоим было бы сейчас гораздо легче. Anyway… — Она скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на него. — Не сделай так же больно Наде. Она этого не заслуживает. Гусман обхватил голову обеими руками и признался: — Лу, мне кажется, я немного запутался. С Надей… и вообще. Лу понимающе кивнула. — Я знаю. Можно скажу тебе одну вещь, а ты пообещаешь не обижаться? Гусман едва заметно усмехнулся. — Ну? — Мне кажется… — проговорила Лу медленно, оттягивая момент истины. — Ты всю жизнь любил только одного человека. Марину. — Гусман резко поднял голову, и она торопливо добавила: — Нет, я не имею в виду ничего такого, реальная братская любовь, окей? Просто это было самое настоящее в твоей жизни. Может, единственное настоящее, я не знаю. Гусман молчал. В глубине души он знал, что она была права. Прошло уже достаточно много времени, все жили дальше, и он в том числе, но внутри у него был настоящий ад. Он заталкивал своих внутренних демонов подальше, учился, думал о будущем, проводил время с друзьями, не пропускал видео-звонки из Нью-Йорка от Нади… Занимал себя, почти никогда не оставался в одиночестве, но если вдруг так случалось, он возвращался к старым коробкам и записям, доставал потрепанные пуанты Марины, которые так и не удосужился выкинуть, и его накрывало. Так сильно, что он бы никому в этом не признался. Чувствовал себя мальчишкой, у которого отобрали самое драгоценное, бил кулаками в стены, злился, ловил губами соленые капли и все пытался смириться и как-то успокоить себя. Но, наверное, смириться иногда просто невозможно. Иногда боль от потери сильнее тебя, и ты ничего не можешь с ней сделать. Дать время? Возможно. Научиться жить с ней? Тоже вариант. Гусман не знал, когда сможет отпустить эту ситуацию — а может, ждал, когда она сама отпустит его. — Через пять лет, — вдруг сказал он, возвращаясь к их законченной игре, — я бы хотел, чтобы у меня выходило хотя бы день проводить без мыслей о ней. Лу кивнула. — Я понимаю, милый. — Она произнесла «милый», а не привычное «dear» с каплей иронии, и Гусман почему-то мысленно зацепился за это. — И если я могу хоть чем-то помочь, ты знаешь, что я всегда рядом, верно? — Верно, — Гусман усмехнулся. — Всего лишь через океан.