***
Лес пахнет хвоей и свежестью. После затхлого запаха в бункере, смешанного с потом и рвотой, все ощущается слишком чистым. Мне как будто здесь не место и я уже никогда не смогу отмыться. Ступни царапают камни и ветки. Обувь осталась брошенной где-то в пропускном пункте, о чем я теперь немного жалею, ведь идти предстоит явно не один день. Но болезненное ощущение чего-то нерукотворного под ногами на контрасте с шершавым бетоном вызывает странное извращённое удовольствие. Кажется, шутка про сомнительные предпочтения вышла настолько скверной, что перестала ей быть вовсе. Осмысливая все произошедшее я для себя понял, что самым страшным из всего были не смерти, кровь, сломанные кости и эксперименты: гораздо страшнее оказалось выйти наружу, на солнечный свет и осознать весь масштаб трагедии. Пока я был внутри казалось, что стоит выбраться и все разом закончится, что весь этот кошмар происходил только в этом бункере. Но после того, как я его покинул, обманчивое чувство безопасности, распространяющееся на любое место, лишь бы подальше от камеры, разбилось, как хрустальная чашка. По ощущениям я сам как разбитая вдребезги хрустальная чашка, которую смели в мусорную корзину, и даже если ее склеить, она не будет такой же, как была когда-то. Эти мысли принесли странное удовлетворение. Пройдя несколько часов, я рухнул в траву без сил и моментально провалился в беспокойный сон, периодически подрываясь от страха, что за мной продолжается погоня. Проснулся уже глубокой ночью от сырости и холода. Все тело нещадно ныло от сна на неровной поверхности и колоссальной физической нагрузки накануне. Обычно даже после паршивого сна у меня были хоть какие-то силы, но сейчас даже пошевелиться было почти что невыполнимой задачей. Свернувшись калачиком, я сотворил согревающее заклинание. Если после всего этого умру от пневмонии, пожалев остатки магии, то уж лучше сразу стать сквибом. Выбор у меня все равно небогатый. Даже смешно, как легко я стал относиться к этому слову — сквиб. Раньше кроме отвращения оно у меня ничего не вызывало. Теперь же я готов выбрать собственный комфорт, рискнув при этом тем, что было для меня смыслом существования.***
Просыпаться не от удара надзирателя, а от многозвучного щебета лесных птиц и солнечных лучей, проскальзывающих сквозь крону деревьев — пожалуй, одна из самых необычных вещей, что со мной произошла за последние два месяца.***
Под вечер я понял, что не ел не просто несколько дней, а больше полутора недель. Заставить себя проглотить какие-то найденные безвкусные ягоды было тем ещё испытанием, чтобы с ними сразу же не попрощаться. Справившись со скудным, но хотя бы не отравленным ужином, я продолжил идти. К ночи дошёл до огромной поляны с протекающей посередине речкой. Кое-как отмывшись от грязи и крови и сполоснув одежду, я оставил ее сушиться на ветке дерева, а сам прилёг под ним, стараясь удержать тепло прогретой лучами земли и коры. Дни начали сменяться днями. Постепенно нарастало чувство беспокойства. Что будет, когда лес закончится? Куда я пойду после и остаётся ли хоть какой-то смысл в движении, если весь магический мир разрушен? Вряд ли я смогу незаметно вписаться в ряды маглов и до конца жизни усердно делать вид, что абсолютно нормальный. Даже если и получится, что потом? Заведу семью, буду врать в глаза людям, которые меня любят, и тихо ненавидеть их в ответ, так и не найдя в себе силы простить за то, что они сделали со мной, моей настоящей семьей и друзьями? Точно не вариант. Я так просто не смогу. Тогда стать отщепенцем? Найти скрывающуюся колонию магов, живущих в уединении и постоянном страхе за свою жизнь. Нет, к черту все это. Можно, конечно, видеть своей целью месть Нотту, но первое время мне все равно будет проблематично до него добраться. Это не просто другой город. Это другая страна. Конечно, в качестве плана на будущее он и неплох, но что делать в краткосрочной перспективе меня волнует куда больше мелочного трусливого ублюдка.***
В том, чтобы продвигаться глубже в чащу леса объективно нет никакого смысла: так далеко преследовать меня они точно не станут. Мне нужно трансгрессировать. Периодически я все ещё чувствую магию, пусть далеко не так четко, как это было раньше. Но на одну трансгрессию хватит. Должно хватить. Забавно, но единственное место, что пришло мне на ум — Хогвартс. В последний раз, когда я читал новостные сводки, его брали штурмом, но потуги военных так и не увенчались успехом. Прошло больше трёх месяцев и есть большая вероятность, что его уже сдали и единственное, что я там найду — трупы и очередную базу военных. Но больше мест, которые могли бы выдержать нападение не осталось. Министерство Магии сдали в первые же дни. В собственное поместье или поместья знакомых трансгрессировать может быть ещё опаснее, чем в Хогвартс. Это мы уже проходили. Может, этот вариант — безумство и верх авантюризма, но риск может быть оправдан. Если все сложится удачно и школа ещё не сдалась под напором, будущее магического мира не настолько безнадёжно, как я думал. В противном случае можно даже не пытаться бороться. Это не тот случай, когда можно щедро умаслить какого-нибудь высокопоставленного чиновника, чтобы обеспечить себе безопасное будущее и возможность не бояться выйти за порог дома. И это не тот случай, чтобы можно было трусливо убежать, отказываясь принимать факт наличия катастрофы. На карту поставлено само существование нашей расы. Закрыть глаза не получится, их откроют насильно и выколят.***
Дождавшись следующего утра, я привел себя в относительный порядок и встал под деревом, где ночевал последние две ночи. Знакомая обстановка должна помочь лучше сконцентрироваться. Мысленно начинаю представлять Астрономическую башню. Каждую трещину, колонну, перила и ступеньку. Это место представлять проще всего: я не смогу забыть ее, даже если сильно захочу. Спустя несколько безуспешных попыток я шумно выдыхаю, нахмурившись, и пробую ещё раз. По прошествии двух часов так ничего и не произошло. — Вот дерьмо, я впустую трачу время! — я стал мерить шагами уже вытоптанную дорожку вокруг дерева, продолжая чертыхаться так, что бедный отец скорее всего начал крутиться в могиле, как на вертеле. Резко останавливаюсь в бешенстве и представляю большой зал Хогвартса. Аппарирование ни с чем не перепутать. Тебя буквально выворачивает наизнанку, одновременно распирая и уменьшая до размеров атома. Больно бьюсь об каменный пол всем телом, сразу ощущая дикую боль в ноге. Ее расщепило. Закусываю ладонь, чтобы не закричать. Именно поэтому и необходимо концентрироваться. С ужасом понимаю, что если здесь база, то я буквально приподнес себя на блюдечке, заявившись в самый центр замка без какой-либо возможности спрятаться. Ловлю себя на едкой мысли, что стал типичным гриффиндорцем. Сделать что-то, поддавшись эмоциям и не продумать ничего наперёд — считай я прошёл вступительное испытание в их ряды. Поток судорожных мыслей прерывает знакомый голос. — Драко?