***
Прошёл целый месяц от моего дня рождения. Все активно пытались заниматься моим развитием. Всё пытались добиться от меня слов и попыток ходьбы. Звуки у меня были односложные. По типу ба, ма, па и всё впрочем духе. Самое забавное, что на русском. Похоже, родственников это не смутило. Похоже эти звуки и в Японии есть… Наверное… Или они просто не стали обращать внимание. Уж сколько раз меня ставили на небольшом расстоянии и пытались приманить чем-то интересным, чтобы я пошла, но я только ползла. Они, конечно, обижались. Походу не знают, что я встану тогда, когда мой позвоночник посчитает себя окрепшим! Вот и сегодня я нахожусь перед магазином и Урахара уже целый час ставит меня на место и отходит на пять шагов, присаживаясь на корточки, он звенит ключами. И каждый раз я к нему ползу. Что удивительно, он ни разу не разозлился и не сдавался. Мы с ним так занимаемся уже два месяца и он не опускает руки. Молодец! Уважуха! Сегодня на мне фиолетовый комбинезончик с чёрным котом на пузе. Как оказалось, с тех пор, как я стала медленнее расти Урахара сам шьёт мне наряды. Увидев подобные, то есть с чёрными кошками, маманя странно косилась на папаню. Я каждый раз не могла сдержать смех. Но вернёмся к насущному. О, Тессай! Он там подметает что ли? Ну-ка… Ну-ка… О! Пора бы снова потроллить Урахару! Хотя… может стоит завязывать, а то я ему реально сердце разобью. Буду реже это делать. В общем, опираясь на землю руками я… парампапа! Встала! И медленно поковыляла сначала вперёд к папаше, а потом сменила траекторию и медленно раскачиваясь пришла к Тессаю и сказала: — Папа, — при этом мило улыбаясь. Швабра выпала из рук здоровяка, а уж поверьте для такой крохи как я, двухметровый накаченный мужик — здоровяк, если не Кинг-Конг. Они оба застыли от шока, а я всё обнимала ногу Тессая. Через полминуты он очнулся и взял меня на ручки, обнимая. Нет, он всё-таки покраснел! — Хикари-доно… я не ваш папа… — так, а разве я это сказала не на русском? Может японцы тоже употребляют это слово? Ладно, не важно. Я склонила голову и сделала задумчивое лицо, а после лучезарно (я надеюсь) улыбнулась и уже точно на русском сказала: — Дядя! Вот теперь был ещё больший ступор. Уже целую минуту он длился. Интересно, этими выходками я ещё не сломала психику Тессая и папы? — Хи… кари… чан… — протянул расстроенный Урахара, всё ещё стоя на одном колене с вытянутыми руками. — Хикари не признаёт меня папой! — он реально плачет или притворяется? За рукавом не видно. Эх, жалко. Мне стало жалко его, поэтому я постаралась дяде показать, что хочу спуститься (это легко, так как я просто тянулась к Урахаре), так что Тессай меня поставил на землю. Именно поставил! И я поковыляла к не смотрящему на меня торговцу. Пару раз упала. Правильно говорят, что при падении младенцу не больно. Упала-встала-пошла. Вот и всё. Так я дошла до***
Мне уже два года! Я неплохо бегаю! Разумеется, как ребёнок, я должна быть активной, что я собственно и делаю. А то было бы совсем скучно. То убегу от Тессая с криками (как это делают все дети, хотя мне на самом деле, неловко) куда-нибудь в комнату, то буду носиться как угорелая за котом, то есть за мамой. Ну, а так как она богиня скорости, то естественно, я ни разу её не поймала, хотя было видно, что она поддаётся. Было пару раз, что я на проезжую часть выбегала. Вот тогда меня сильно ругали! Мол нельзя так делать и так далее, и тому подобное. А как-то я пыталась залезть на стену, отделяющую наш магазин и ресторан. Меня легко сняли с неё, ведь я и на метр не забралась. А один раз было, что убегая от папочки, я взяла «поиграть» со стола нож. Я же всё-таки ребёнок! Должны же все они понять, что ребёнок — это не просто. Хотя у них, относительно у них, был Бьякуя, так ведь вроде…? — Нет, Хикари-чан, — нравоучительно сказал папа, беря меня на руки и отбирая у меня нож. — Ножи — не игрушки! Если не веришь, можешь у мамы спросить, — как же мне смешно в голове! Надеюсь на лице этого не видно! Уж Йоруичи-то точно мне это скажет! — Играть! — Конечно, пойдём поиграем, Хикари-чан! — он улыбнулся и понёс меня в мою комнату.***
Мне уже три. Быстро, конечно, время летит, правда не сейчас. Играть в игрушки мне надоело, читать по-японски я не умею, поэтому брать книгу могу только из-за картинок и то сейчас не хочу. Поэтому я подошла к Тессаю, готовящему обед. — Дядя! — Да, Хикари-доно? — хорошо, что они перестали обращать внимание, на проскальзывающие русские слова. — А, где папа? — Хикари-доно, Урахара-доно работает сейчас. Я могу чем-то помочь? — Я хотела, чтобы папа мне почитал… — грустно протянула я. Ещё одна хорошая вещь — они не обращают внимание, что для своего возраста я строю достаточно большие и хорошо сложенные предложения. Видимо думают, что это заслуга их воспитания. В принципе, они правы, ведь они всё время мне много чего читают и стараются научить языку. Благодаря им, я уже неплохо ориентируюсь в некоторых надписях и словах. Но только в некоторых. Очень уж трудный язык! — Хикари-доно, я могу вам почитать… — Нет! Ты готовишь! И я хотела, чтобы именно папа почитал… — воскликнула я и опустила вниз грустные глаза. — Тогда вам придётся подождать… — Ну папа со вчерашнего дня работает…! Эх, ладно… А где он? За кассой? — русские не сдаются! — Нет, он работает в запретной комнате. Помните, как мы вам рассказывали? — это правда. Два месяца назад мне провели экскурсию по дому. Посчитали, что я достаточно разумная (несмотря на возраст) и всё показали. Недалеко от папиной комнаты была запретная. Её сёдзе, то есть раздвижные двери, были перевязаны и там была табличка с белой надписью: «Вход воспрещён». Мне это напомнило Винни Пуха. Правда насчёт надписи не уверена, так как мне просто сказали, что это написано там. Туда мне категорически нельзя. Нуууу, запрещать ребёнку что-то, то же самое, что подразнить его, так что… пора заглянуть в пещеру Бэтмена, ну в смысле логово сумасшедшего учёного. — Понятно… — грустно протянула я, разворачиваясь. — Пойду, тогда к себе в комнату, — ну или не к себе… Хихи…***
Аккуратно и медленно я пробралась в комнату. Она вся была заставлена, запах отвратительный, спёртый, как будто тут давно не убирались и пахнет старьём. На полу куча проводов разных цветов, повсюду колбы разных размеров с жидкостями и ещё чем-то. Жутковато как-то. А если учесть, что тут довольно темно, то реальный ребёнок давно бы с визгом убежал бы. Я пришла к столу и там было что-то. Наверное, новое изобретение. Я взяла его, повертела в руках, а он как возьмёт да и засветиться! Я сразу его откинула, вскрикнув. Послышался шум. Видимо папаня всё это время дрыхнул, а сейчас проснулся. Я спряталась под столом. Надеюсь, он меня не заметит. Медленно волоча ноги, он прошествовал к столу. — Ой, что же тут такое? — растерянно спросил он, взяв устройство, ну мне так показалось. Положив устройство, он наклонился ко мне под стол. — Хикарии-чааан, и что же ты тут делаешь? Хороший вопрос. Что придумать? Блииин! — Папочка! — я кинулась ему на шею. Он меня поймал, выпрямился и заглянул в глаза. Боже, ну и видок! Весь растрёпанный (больше обычного), с мешками под глазами, небритый, точнее заросший, грязный, в общем — фу! Ему и зубы почистить с мытьём не помешали бы! — Я хотела, чтобы ты мне почитал… но дядя сказал, что ты опять работаешь… — строим самую грустную и несчастную мордочку, — поэтому я решила поиграть с тобой в прятки! — теперь улыбаемся. — Хикари-чан, — он тяжело вздохнул. — Моя работа опасная, я не хочу чтобы ты пострадала! Понимаешь? — Разве опасно быть продавцом? — строим самые невинные глазки на свете. Папаня рассмеялся. — Ну иногда. Но вообще, у меня есть и другая работа, хотя она скорее как хобби… — Расскажи! Расскажи! — я стала подпрыгивать на нём. Он улыбнулся и погладил меня по голове. Волосы уже неплохо отросли и доходили мне до почти пояса. Растрёпанные, как у папы. — Может быть потом, Хикари-чан. — Ну, папочка! Ты же лучший в мире папочка! — давим на слабое место. Может всё-таки расколется. Хотя, конечно, он правильно поступает, что не рассказывает трёхлетнему ребёнку всего. Как же он заулыбался. Уверенно, ему это льстит. — Может быть потом, а теперь мы с тобой пойдём… — Читать? — обрадовалась я, перебив папаню. Он удивительно посмотрел на меня. — Читать? — Или ты опять занят? — а теперь я надулась. — Какая же Хикари-чан любопытная! — он улыбнулся. — Всё время хочет читать! — Мама говорит, что я маленькая копия тебя, — ну-ка, и какая же у нас будет реакция? — Правда? — он ласково улыбнулся и погладил меня по голове. — Ну маме виднее со стороны… — А это плохо? Что мы похожи? — он задумался. И правильно. Когда я вырасту, я смогу стать неплохим соперником, если пошла мозгами в него, а если по кривой дорожке пойду, так вообще врагом, с которым будет трудно бороться, ведь я его дочь. Ну, а может, я стану отличным компаньоном. Он пока не может точно знать. Несмотря на всю свою гениальность. — Думаю… это замечательно! Значит ты такая красивая, как и я и такая же умная! Хотя глаза и кожа, у тебя, конечно, мамины! — Это хорошо? — Конечно! В Хикари-чан живёт частичка и папы, и мамы, и даже Тессая! — он широко и солнечно улыбнулся. — А теперь, мы пожалуй пойдём и почитаем! — Ура! А, что мы будем читать? — Очень интересную книгу! — Какую? — Про животных! — Ура! — я стала подпрыгивать на нём, а вот папаня, сделав пару шагов, наклонил мою голову, положив её на своё плечо и ласково поглаживал. Странно, он ведь её не только гладит, но и старается незаметно держать. Видимо, там что-то страшное… Ну я же ребёнок и я любопытная. Резко подняв голову, я увидела… гигай, точнее одну из его начальных стадий. Иными словами тело без лица с мышцами, сосудами, в общем, папаша мог стать отличным работником в сфере фильмов ужасов. — Хикари! — заволновался он, а я просто пялилась на это. Потом решилась потрогать. Странное на ощупь. Вроде бы и мягкое, но резиновое что ли? Урахара поставил меня на пол. — Пап, а что это? — спросила я, повернув голову и продолжая тыкать куклу. — Тебе… — он был ошарашен, — тебе не страшно? — Хм… вроде нет… Он прикольный, — я улыбнулась, а папа тяжело вздохнул. — Мама права, ты и вправду моя копия… Это… Я тебе потом как-нибудь расскажу, что это, — он натянуто улыбнулся. Фальшивая улыбка… Она мне не нравится! Поэтому я нахмурилась. — Что такое, Хикари-чан? — Пап, не улыбайся так. Мне не нравится. — Он удивился. — Как так? — Ну… как бы… — трехлетний ребёнок не может знать фальшивых улыбок, поэтому приходится отвечать так, как ответил бы ребёнок, — это… — словами это не объяснишь, хотя его забавляли мои попытки. Поэтому я руками растянула ему рот. — Вот так! — Надеюсь, он понял, хотя снова рассмеялся. — Хорошо, Хикари-чан. — Обещаешь? — я серьёзно посмотрела на него. Он опять рассмеялся и потрепал меня по голове. — Обещаю. — А, что насчёт этого? — я указала на гигай. Обычный ребёнок успел бы забыть, но я-то не ребёнок! Папаня перестал улыбаться и нахмурился. — Ну ты же расскажешь? — я умоляюще посмотрела на него. — Хикари… — Когда я смотрела телелизор с дядей, то там говорили, что учение — свет, а неученье — тьма. — Это верно, но… — Значит, если ты расскажешь мне, то дашь свет? — невинно улыбаемся. А вот папочка немного смягчился в лице и погладил меня по голове. — Хикари-чан, ты сама как самый яркий свет! — А ещё по телезиру, — как же трудно коверкать слова! Агхр! — говорили, что лучше говорить и быть оснедавленным, чтобы уметь помогать! — надеюсь правдоподобно вышло и он понял к чему я клоню. А то любит он всё скрывать! — Эх, Хикари-чан, путаешь ты ещё слова… Откуда ты только всё это узнала? — сказал он ласково, но усмехнулся. Всё это время он сидел на корточках на уровне моих глаз. — Мы с дядей смотрели телезиор! — я улыбнулась. — Ох, ну и ну. Ну может быть ты и права… — Значит расскажешь?! — готова поспорить, что у меня глаза засияли! — Когда подрастёшь… — он снова погладил меня по голове. — А когда это будет? Вчера приходил тот черноволосый дяденька и он всё приговаривал какая же я большая! — папаня снова рассмеялся. — Попозже… — Когда позже? — Когда… тебе исполнится десять лет! — решил он. — Точно? — я прищурилась. — Точно! — Обещаешь? — я серьёзно на него посмотрела и выставила мизинец. Он по-доброму усмехнулся. — Обещаю, — он пожал своим большим мизинцем мой малюсенький. — Твоя мама меня убьёт… — тихо выдохнул он.***
Благодаря каким-то манипуляциям папы, меня приняли в ётиэн. Это детский сад, в который берут с трёх лет и готовят к школе. Особенностью его является то, что в два часа дня родители должны забирать детей. Также в последствии я смогу поступить в элитную школу и институт без вступительных экзаменов… Что же за чертовщина у этих японоголовых?! Тут не просто блат, а фигня! Без сада, ты не поступишь в нормальную школу. Без нормальной школы — ты не поступишь в нормальный институт. Без нормального института, причём в основном какой-нибудь экономический, ты не получишь хорошую работу в каком-нибудь офисе, а без этого ты будешь считать изгоем общества неудачником и вообще мусором! После окончания канона перееду в Россию! Любимая моя родина! Ну ладно, пока будем иметь то, что имеем, а именно — детский сад. Ну чтож, можно и там покуролесить!