По Кроличьей Норе

Это был самый обычный день в жизни Юнги, ничем не отличающийся от других. Ну, не совсем. Не самый-самый обычный, потому что в обычные дни Юнги не вытаскивал свою уставшую тушу из кровати и из дома, чтобы совершить еженедельный набег на ближайший к дому супермаркет. Так что сегодняшний день был скорее тем самым одним-единственным днём в неделе. Но он всё ещё был самым обыкновенным в том смысле, что он был скучным, серым и рутинным. Юнги подъехал на своей старой дребезжащей машине к магазину, взял тележку и начал обход полок по стандартному маршруту. Овощи, фрукты, мясо, лапша, рис, консервы, кочудян, чай и напитки. Если было настроение, он клал в тележку ещё и чокопай. Но в остальном его маршрут не менялся. Никогда. Но только не сегодня. Положив два огромных кочана капусты в тележку, он подошёл за парочкой груш и замер, заметив нечто необычное. Кто-то на него пялился. Юнги огляделся и заметил странного человека, не сводящего с него глаз. Он выглядел достаточно молодо, чтобы его можно было принять за любого из живущих поблизости двадцати-с-чем-то-леток — студентов или даже за школьника. Вроде и обычный внешний вид: руки спрятаны в карманах пальто, громоздкие очки без линз на носу. Но, в отличие от толпящихся вокруг людей, у парня, уставившегося на Юнги, не было с собой ни тележки, ни корзинки с продуктами. Он выглядел совсем не к месту в суетливом супермаркете, в своем распахнутом пальто, но наброшенном капюшоне, как будто в помещении мог внезапно начаться дождь. Взгляды их встретились на секунду, но парень не отвёл пытливых любопытных глаз, продолжая таращиться на Юнги. Юнги в замешательстве уставился на парня в ответ. Он оглядел и себя самого, испугавшись, что, возможно, надел одежду шиворот-навыворот, или молния на его брюках расстегнулась, или ещё что. Но нет — всё было в порядке. И тем не менее, этот человек… этот… пацан. Этот пацан пялился на него. Потянувшись и взяв груши, за которыми он и пришёл, Юнги развернулся и повёз свою тележку дальше как можно быстрее, но не настолько, чтобы было заметно, что он нервничает. Пацан не пошёл за ним. Юнги спокойно завершил свой маршрут, взяв всё, что ему было нужно, и направился в сторону кассы. Очередь продвигалась со скоростью улитки, потому что одна дама средних лет перед ним ругалась с бедным кассиром из-за продукта со скидкой. В конце концов он, наконец, заплатил, взял свои пакеты и вышел из магазина. — Ты… не такой, как остальные. Юнги чуть не выронил телефон, на котором пытался сверить цену с чеком об оплате, не выронив по пути все пакеты. — Какого хрена— Прямо позади него стоял тот самый криповый пацан с выпученными глазами. Юнги приложил все усилия к тому, чтобы не кинуть инстинктивно пакеты в пацана и убежать, спасая свою жизнь. Вместо этого он нахмурился. — Какие-то проблемы? Чего привязался? Пацан всё ещё пялился на него так, будто наблюдал рождение звезды. Его круглые очки только подчёркивали блеск в его огромных глазах. — Ты другой, — сказал парень. — Я ни разу до этого не видел таких, как ты. Внезапный страх охватил сердце Юнги, заставляя биться чаще. В лице же он не изменился, выражая всё то же раздражение. Не зря же он так усиленно практиковал свой покер-фейс. — Я понятия не имею, о чём ты говоришь. Как бы я сам ни хотел быть той самой особенной снежинкой, к сожалению, я такой же, как и все. — Нет... Ты... — мягкий смешок вырвался из уст незнакомца, когда он улыбнулся, показывая два выступающих передних зуба. — Ты не такой. Ты такой яркий. Юнги не знал, что ему сказать. Он не понимал… на деле, вообще ничего. О чём говорил этот незнакомец? Почему он говорил с ним? Почему Юнги не уходил и вместо этого вступал с ним в разговор? — Ты про то, что я слишком бледный? Ага. Я не слишком-то часто выхожу из дома. Печальные последствия. — Нет, я имею в виду яркий, — незнакомец подошёл ещё на шаг. — Ты правда не видишь? Все остальные похожи на крохотные искорки, но ты, ты просто звезда. Юнги сглотнул и против воли сделал шаг назад. — Нет, я… Я совершенно не понимаю, о чём ты говоришь. Просто… Отстань от меня? — Нет, постой, — незнакомец шагнул в ногу с Юнги, протягивая руки и складывая ладони перед собой. — Мы одинаковые, смотри. Меж кончиков его пальцев заметались маленькие синие искорки. Первые пять секунд Юнги не мог понять, что он вообще видит перед собой, но после брови его поднялись в изумлении. Не успев придумать что получше, он накрыл чужое запястье рукой в попытке оттолкнуть незнакомца подальше от себя. — Какого… Ты ебанутый? Искорки тут же исчезли. — Я не сумасшедший. Мы похожи, ты и я… Ты же видишь, да? — незнакомец смотрел Юнги в глаза с непоколебимой серьёзностью. Юнги удивлённо уставился на него в ответ и немного приоткрыл рот, когда почувствовал прилив… Он отпустил руку незнакомца, как будто тот был раскалённой плитой, и сделал неуверенный шаг назад. — Нет, — выдавил он и покачал головой. Он не должен был этого делать. Он просто… не мог. — Не вижу. И он развернулся и побежал. — Эй! Подожди! — голос незнакомца отдавался эхом в ушах, пока Юнги бежал, пока пакеты били по его ногам, пока он чуть не сбил прохожего. Но не было преследующих его шагов позади, и не было окриков и призывов остановиться — ничего. К машине, припаркованной через пару улиц, Юнги прибежал совершенно один. Незнакомец не последовал за ним. Это было хорошо, потому что Юнги ещё надо было загрузить все сумки в машину, прежде чем сесть за руль, и он как-то не продумал этот момент, когда стартовал. Пакеты с продуктами стукнулись о металл, когда он прислонился к машине, вздыхая и закрывая глаза. Вот почему он ненавидел выходить из дома. **** — Юнги-щщи! Добро пожаловать обратно в мир живых. Юнги набирал код от двери, когда его окликнул радостный голос из другого конца коридора. Это был его сосед — профессор из Китая, говоривший с лёгким акцентом и имевший идеально белую улыбку и длинные, как у аиста, конечности. Он был единственным из соседей Юнги, кто не чурался его асоциальности, и также единственный незанятый мужчина на его этаже, что, по всей видимости, заставляло его считать своим долгом проверять Юнги через день, дабы убедиться, что тот не подох от голода. — Чжоу Ми-щщи, — вздохнул Юнги, позволяя своей руке опуститься обратно. Он ничего не хотел больше, чем зайти к себе в квартиру, убрать продукты в холодильник и уползти в свою студию, чтобы спрятаться там от всего мира. Но опыт показывал, что от Чжоу Ми нельзя было отделаться иначе, чем кинуть в него редиской. — Что такое? — Я как раз подумывал наведаться — не видел тебя почти две недели, — сказал Чжоу Ми, останавливаясь около двери в свою собственную квартиру. — Нужна помощь занести всё это внутрь? Выглядит тяжеловато. — Ты видел меня позавчера в лобби, когда я вышел за почтой. Мы даже помахали друг другу рукой. — Юнги взглянул на Чжоу Ми и вздохнул. — Если я скажу да, это заставит тебя прекратить навязываться и приносить остатки еды из своего холодильника? — Я постоянно готовлю слишком много для себя одного, — пожал плечами Чжоу Ми, уже подходя, чтобы помочь Юнги с сумками, ненадёжно свисающими с его рук. — И тебе нравится моя стряпня. — Не нравится, — проворчал Юнги, прекрасно зная, что это ложь. Ему нравилась вообще любая бесплатная еда. Это значило, что его запасы лапши быстрого приготовления продержатся дольше и он сможет отложить поход в магазин ещё на пару недель. Освободившимися руками он ввёл электронный код от замка. — Я бы сказал проходить, но ты и так пройдёшь в любом случае. — Надеюсь на это, ведь твои продукты сейчас держу именно я, — весело прощебетал Чжоу Ми, проходя за Юнги внутрь. — Как работа? Есть новые треки? Юнги размял шею, направляясь прямо на кухню. — Всё так же. Работаю над той песней для айдол группы. Она просто душу из меня высасывает. Но у них хотя бы рэперы достойные. Поможешь устроить консервы на полку? А сам подошёл к холодильнику, чтобы кинуть в него овощи. Он разберёт их как-нибудь потом. Чжоу Ми, напевая, отнёс пакет с консервами к правому шкафчику и аккуратно поставил всё внутрь: старые — впереди, чтобы их было легче достать и использовать в первую очередь. — Я не понимаю, почему ты остаёшься на этой работе, если так её ненавидишь? Ты достаточно талантлив, чтобы получить работу в компании, которая тебе самому нравится. — Потому что они хорошо платят и мне не приходится выходить из дома, — Юнги приподнял бровь, выставляя напитки из пакета внутрь холодильника. — Мы уже обсуждали это, Чжоу Ми-щщи. — Просто жаль. Ты выглядишь несчастным, работая там. Юнги закатил глаза. — Это всего лишь работа. Она оплачивает мне счета. Иногда они дают мне интересные проекты, плюс я могу писать свои треки в свободное время. — Ммм… Ну, возможно, — Чжоу Ми не звучал убеждённым, но решил не продолжать этот разговор. — Могу я заинтересовать Вас в ночи кино? На прошлой неделе мне дали бонус, так что я разошёлся и арендовал все вышедшие за последние пять лет супергеройские фильмы. Юнги поджал губы. — Мы можем провести её в моей студии? — Если это необходимо. Но однажды я вытащу тебя из этого ядерного бункера. Юнги вновь закатил глаза. — В моём ядерном бункере есть кондиционер и интернет. С чего бы мне хотеть выходить? Он оглядел кухню, чтобы проверить, не забыл ли чего. Не забыл. Он помыл посуду утром перед выходом в магазин, так что комната была идеально чистой. — Окей, это всё. Ты передашь мне что-то из еды сейчас? Или подождёшь следующей возможности навязаться? — Захвачу куриный суп, когда зайду на нашу ночь кино, — подмигнул ему Чжоу Ми. — Я сам себя провожу, прежде чем ты выставишь меня за дверь. Увидимся, Юнги-щщи. Юнги закатил глаза в третий раз. — Жадность фраера погубит! — Если б не я, ты бы не разговаривал с живыми людьми круглый год! — прокричал Чжоу Ми через плечо, и за ним захлопнулась входная дверь. — Я говорю с людьми помимо тебя! — В большинстве своём через имэйл и смс, но это тоже считалось. По крайней мере для Юнги. Не то чтобы это что-то значило — Чжоу Ми скорее всего его уже не услышал. Наконец, Юнги остался наедине с собой, и ему не нужно было больше держать свой покер-фейс. Его маска сползла, брови болезненно нахмурились, и он бегом проскакал к себе в студию. Пустая кружка из-под рамёна стояла на столе, где он её и оставил до выхода. Ему бы убрать её, прежде чем она привлечёт живность, но Юнги казалось, что он не будет в состоянии покинуть помещение весь оставшийся день, даже ради похода в другую комнату. Потому что это была единственная комната со стенами достаточно толстыми, чтобы заглушить весь мир. Не только звуки, но и эмоции всех в радиусе пяти миль вокруг. Потому что незнакомец, который испускал синие искры из рук, сказал правду: он не был таким, как остальные. Юнги был эмпатом. **** Юнги мог чувствовать эмоции других людей. Он обнаружил это однажды, когда играл на детской площадке с другими детьми. Одна девочка принесла свою новую игрушку — одну из тех крутящихся фей, которые были тогда очень популярны. Юнги стоял немного в стороне, потому что игрушка выглядела опасно и он не хотел лишиться глаза из-за пластикового крыла. В какой-то момент он почувствовал мощную болезненную волну от одной из подруг той девочки, волну, которая заставила Юнги почувствовать жар и тошноту настолько сильную, что его почти вырвало. В свои шесть лет Юнги был беззастенчиво честным, и тут же поинтересовался у Дже Ин, зачем она это делает. — Делаю что? — спросила недоумённо Дже Ин. — Я ничего не делаю. — Нет же, — настаивал Юнги. Его голова болела всё сильнее. — Когда ты смотришь на Сунми, от тебя идёт это отвратительное чувство. Как будто ты ненавидишь Сунми или что-то такое. Дети вокруг перестали играть и уставились на них. Их взгляды были устремлены на Дже Ин в чём-то сродни ужасу. Глаза же самой Дже Ин наполнились паникой. — Но я не ненавижу Сунми. Она моя лучшая подруга! — Я не знаю, — взорвался раздражённо Юнги. — Это то, что я от тебя ощущаю. — Перестань! — Дже Ин заплакала. — Не ври! Я не ненавижу Сунми! Мин Юнги, ты врун! Юнги понадобилось несколько лет, чтобы понять, что чувства, исходящие от Дже Ин в тот день, были завистью. Но Юнги сразу вынес один простой урок: нельзя рассказывать кому-то о том, что он знает, что они чувствуют. **** Из всех людей, с которыми он был близок, лишь один человек знал о его секрете — его брат. — Я же сказал, я в порядке, хён, — Юнги сдержал очередной вздох. Боже, если бы то, что ты теряешь год жизни с каждым вздохом, было правдой, он бы помер молодым. — Это вполне выносимо. — Да ладно? В прошлый раз ты говорил, что оно становится хуже? Как будто… эмоции были сильнее и ты чувствовал их ещё больше? — Да. Но… это могло быть… ну, типа, просто больше человек в районе. Или люди чувствовали всё, что бы они там ни чувствовали, сильнее. Пауза, за ней вздох. — Как скажешь. — Я и говорю, — Юнги приостановился, чтобы проверить кружку с рамёном. Она была почти закончена. — Хён, я правда в порядке. —…Хорошо. Я тебе верю. Но если станет слишком плохо, как в прошлый раз… В тот самый прошлый раз его брат нашёл Юнги скрюченным на полу в ванной, неспособным пошевелиться. Его тело полностью отключилось из-за переполнивших его эмоций. Первые несколько часов было тяжело даже нормально вдохнуть. — Оно не дойдёт до такого, хён, — убедил его Юнги. — А если дойдёт, обещаю, что сообщу. — Давай-давай, капризуля. В любом случае, мама спрашивает, когда ты отправишь нам следующую партию кимчи. Наша кончается. — А, — поморщился Юнги. — Я купил нужные продукты вчера? — И был слишком ленив, чтобы приступить к самому процессу готовки. Я просто уверен, что так, — очередной вздох. — Я скажу маме, что через неделю. Пошевеливай булками. — Да, хён. — Юнги внутренне застонал. Ему не хотелось даже смотреть на эту капусту после вчерашнего странного инцидента у супермаркета. — Я… Волна любопытства снаружи, любопытства, интереса и изумления. Такая сильная, что Юнги еле удержался на ногах. —…Юнги? Юнги-я? Ты в порядке? — А? — моргнул Юнги, поворачиваясь в опаске к двери. — О, да. Да. Всё нормально. Я… Мне, кажется, послышалось, что что-то упало в гостиной. Пожалуй, я пойду. Созвонимся на следующей неделе, хён. — Погоди! Юнги... Но Юнги уже повесил трубку. Кто-то шарился в соседней комнате. Он чувствовал их — шипы заинтересованности и изумления, исходящие от кого бы то ни было по ту сторону двери в студию. Это не был Чжоу Ми, чьи эмоции всегда были суховаты, но Чжоу Ми был единственным, кто имел запасные ключи к его квартире. Нет, это был незнакомец. Какой-то, блять, незнакомец шарился в его квартире. Скорее всего в гостиной — жгучие эмоции исходили откуда-то оттуда. Юнги схватил ближайший тяжёлый предмет, коим оказалась плакатная трубка, которую он получил после покупки нескольких альбомов онлайн, и приблизился к двери. Он сделал глубокий вдох, перехватывая трубку поудобнее, готовясь к атаке. Он досчитал до трёх. И затем, распахнул дверь, с криком размахивая трубкой на головой и… Никого не было. В гостиной не было ни души. Юнги моргнул. Всё было на своих местах, окна закрыты на засов, как и передняя дверь. Но тишина, последовавшая за боевым кличем Юнги, продлилась всего секунду. Внезапный взрыв удивления отразился в его голове, как гигантский восклицательный знак. И потом… — Ого, вау, это твой дом? …Невидимая штора отодвинулась, и уже знакомый незнакомец замерцал около телевизора Юнги. Юнги резко обернулся, завизжав так высоко, что если бы кто спросил, он бы точно всё отрицал. От неожиданности он бросил плакатную трубку в незнакомца. Тот, как ни странно, поймал её прежде, чем она могла ударить его по голове. — Какого— как ты, блять, здесь оказался? — Эм… Зашёл через дверь. Не слишком-то гостеприимно. — Но как— Я— Во-первых, как ты открыл замок? А во-вторых, ты появился из ниоткуда! — Юнги осознал, что теперь у него не было никакого оружия, так как он по-глупости кинул его в незнакомца. — И ты в моём ёбанном доме, хотя я тебя не приглашал. Я не обязан быть гостеприимным! — Я не знал, что это твой дом, — незнакомец лишь пожал плечами, как будто это оправдывало то, что это буквально вторжение. — Я искал кое-что, — Он протянул плакатную трубку обратно Юнги. — Говорил же, я такой же, как ты. Замки не особо работают для меня. — Для меня замки работают прекрасно! — Юнги сглотнул и уставился на трубку, как будто она могла его укусить. — Что ты ищешь? — Я… эм… Не вполне уверен. В этом мире есть что-то, излучающее просто целую тонну энергии, но каждый раз, как я подхожу близко, я натыкаюсь на тебя, и я не думаю, что это ты. — Незнакомец помахал трубкой. — Возьми свою картонку, пожалуйста. Я не причиню тебе вреда. Ты же и так это знаешь, да? Юнги знал. В незнакомце не было ничего кроме любопытства и раздражающей честности. Но... — Не понимаю, о чём ты. И что бы ты ни искал, оно не здесь. — Ну не знаю. Здесь твоя энергия в любом случае смешивается с той, за которой я слежу, — незнакомец фыркнул и положил картонную трубку на пол. — А потом меня отвлекло это. Он присел на корточки перед телевизором, вглядываясь в собственное отражение на тёмном экране. — Я видел такие только издалека. Но они обычно светятся и показывают картинки. Этот сломан? Юнги моргнул в недоумении. — Что? Ты имеешь в виду… Мой телевизор? Нет, он просто не включен. — Оу! Так это его «выключенное» состояние? — странный пацан не выглядел так, будто шутит, совершенно зачарованно разглядывая телевизор. — Как его активировать? — Он осторожно тыкнул экран. Естественно, ничего не произошло. Юнги молча вынул из кармана телефон, пара кликов — и телевизор засветился жизнью. Незнакомец на это ахнул, как если бы Юнги собственноручно зажёг в небе звёзды. — Оооо, это потрясающе. Сотни статичных картинок, и они мелькают так быстро, что кажется, будто они движутся. И так чётко, как будто эти люди с нами в одной комнате. Но что производит картинки? — он нажал подушечками пальцев на экран и почти прилип к нему носом. — Эй. Не так близко, глаза посадишь, — тут же сказал Юнги и мысленно дал себе подзатыльник. Было трудно здраво мыслить из-за абсолютных изумления и радости, исходящих от этого чудака, загипнотизированного его телевизором в его гостиной. — Оу, — Незнакомец послушно отодвинулся, прижав попу к полу. Он, похоже, напрочь забыл первоначальную цель своего визита и через мгновение сбросил капюшон с головы. В воздух взвились двое длинных кроличьих ушей. Юнги отшатнулся и сделал пару шагов назад. Пожалуй, пора было перестать так удивляться. — Господи, блять, боже… Что за хуйня? — Шшш, — незнакомец прислонил один палец к губам, продолжая смотреть в экран телевизора: на том показывали какую-то романтическую комедию, где главный герой пытался подкрасться с букетом цветов к главной героине. — Не буду я «шшш», — Юнги покопался в телефоне, выключая телевизор. Парнишка издал недовольный звук. — У тебя чёртовы кроличьи уши. Они реальные? Одно длинное чёрное ухо дёрнулось, и пацан посмотрел на Юнги снизу вверх, поправляя очки. — Конечно, реальные. Видишь? — Он помахал ушами вверх и вниз, прежде чем вернуться в состояние настороженности. — Конечно… — Юнги удивлённо замер. — Но такого не существует. Ты… Просто буквально вылез из яойной манги. Что за нахуй. Моя жизнь теперь яойная манга. — Что такое яойная манга? — Пиздец, я не собираюсь это объяснять, — Юнги закрыл лицо ладонями. — И перестань быть таким взволнованным по любому поводу. — О, так это эмпатия, — глаза незнакомца распахнулись. — Я не был уверен, эмпат ты или медиум. Хотя, наверное, будь ты медиумом, ты бы не задавал столько вопросов. — Я хочу обратно в кровать, — пробормотал Юнги. — Может, если я вернусь и усну, всё это дерьмо пройдёт и всё станет опять нормальным. Незнакомец встал с пола, выпрямляясь. Учитывая длину его ушей, он был довольно сильно выше Юнги. — Я только что понял, что не знаю твоего имени, Мистер Эмпат. И я сам не представился. Его нос сморщился в улыбке. — Я Чонгук. — Боже правый, сядь обратно. Ты ж хренов гигант, — прошептал Юнги, отходя ещё дальше назад. — И почему я должен называть своё имя? Ты странный, у тебя кроличьи уши и бзик на мой телевизор, и ты вломился в мою квартиру. Чонгук послушно уселся обратно, теперь уже на диван. — Потому что мы одинаковые. Ну, не одинаковые. Ты, очевидно, человек. Но ты сияешь так ярко и… — Кроличьи уши поникли, а глаза пацана стали серьёзными и немного грустными. — Я никогда до этого не встречал никого, кто бы сиял так ярко. В этом предложении было слишком много вещей, требовавших пояснения. Взять хотя бы то, что Чонгук, очевидно, не был человеком. Но Юнги был слишком очарован его большими искренними глазами, чтобы обратить на это внимание. Его застигло врасплох резкое чувство одиночества, исходящее от Чонгука. Юнги скрючился, содрогаясь. — Б-блять. — Ох, — суматошное, быстрое движение, и Чонгук уже был рядом. — Мистер Эмпат? Ты в порядке? — Руки тянулись к нему, ближе, слишком близко… — Не… — Юнги ахнул, отдёргиваясь к стене. Чонгук замер, а его уши встали вертикально вверх. — Не подходи. Просто… Не подходи. Твои эмоции… Они такие пиздецки… Юнги вновь покачал головой, закрывая глаза. — Если я скажу тебе своё имя, ты уйдёшь? Последовала длинная пауза. В темноте закрытых глаз Юнги не мог видеть выражения лица странного парнишки. Но он мог его почувствовать. —…Если ты так хочешь. — Я… — от Чонгука исходило такое глубокое разочарование, что Юнги будто выдолбили сердце. Его тошнило. Должно быть, его сейчас вырвет. — Пожалуйста. Я… просто. Прости, просто. Пожалуйста. Это не из-за тебя. Я просто… Я не могу. На секунду ему показалось, что Чонгук хочет что-то сказать. Юнги слышал, как он вдохнул, чтобы заговорить, половицы слегка заскрипели под его ногами при смене позиции. Но протеста не последовало. Только ещё один тихий скрип, незнакомец отошёл ещё на шаг назад, и ещё. — Как тебя зовут? — спросил Чонгук. — Юнги, — умудрился выдрать из себя Юнги, всё ещё не открывая глаз. — Мин Юнги. — Мин Юнги. — Чонгук словно пробовал имя на вкус. На момент всё стихло. — Что ж, было приятно познакомиться, Мин Юнги, — весело сказал Чонгук. Жизнерадостность и бодрость в его голосе были несколько омрачены горьким оттенком одиночества в его эмоциях. — Пока! И затем, внезапно, всё исчезло. Эмоции незнакомца просто перестали существовать, давление, оказываемое ими на мозг Юнги, пропало без предупреждения. Юнги выдохнул, чуть не падая от облегчения, открывая глаза в совершенно пустой гостиной. Он мигом поднялся и забежал в студию, захлопывая за собой дверь. Он не знал, что произошло, но на тот момент ему было всё равно. Он хотел просто спрятаться и притвориться, что ничего этого не случилось. **** Юнги не был бы Юнги, если бы не потратил в результате тревожаще долгое время на размышления о грустных глазах Чонгука. Конечно, после того как выспался и укрепил свои психологические барьеры. — Чжоу Ми-щщи, скажи мне, — спросил он соседа на следующий день, когда они встретились в лифте — Юнги вышел за почтой. Обычно они сталкивались именно таким образом, за исключением тех дней, когда Чжоу Ми сам проходил в квартиру Юнги, дабы убедиться, что его сосед не свернул себе шею, подскользнувшись в ванной. — Допустим… Есть человек, который… Его существование весьма проблематично, и ты бы хотел перед ним извиниться, но не так, чтобы он чего напридумал себе. Вроде возможности сблизиться, например. Что бы ты сделал? Перебирая папки со студенческими работами, Чжоу Ми перевёл взгляд на Юнги. — Ээ… ну. Простое «извини» способно на многое. — Видишь ли, в этом и проблема. — поджал губы Юнги. — Я бы не хотел многого. Только… чуть-чуть, понимаешь? Ровно столько, чтобы человек понял, что я не… полный мудак. Только… немножечко мудак? У Чжоу Ми было весьма выразительное лицо, и сейчас его брови взвились настолько высоко, что могли бы и улететь с его лба. — Я не уверен, где находится эта золотая середина. Что ты такого сделал, что хочешь извиниться? — Ээмм, — Как объяснить кому-то волшебного человека-кролика, вломившегося в твою гостиную и попытавшегося подружиться, которого ты прогнал, потому что его эмоции были слишком мощными и заставляли тебя чувствовать чувства, и в результате ты повёл себя как последний говнюк в попытке защититься? — Я… Ты же знаешь, что мне тяжело даётся общение с новыми людьми. Чжоу Ми, святая душа, только хохотнул и принял аргумент. Он давно уже свыкся со странностями в поведении Юнги. — Ну, я всё ещё думаю, что стоит начать со старомодного «извини». Если оно исходит от сердца, это много значит. Если ты не хочешь переходить границы, просто не устраивай из этого сцену, чтобы они не начали надеяться на большее. Юнги фыркнул, потирая затылок. — Да. «Извини». Я могу сказать «извини». — Я знаю, что можешь, — весело сообщил Чжоу Ми, легонько похлопав Юнги по плечу — ровно настолько, чтобы поддержать, но не переборщить с дружелюбностью. Двери лифта раскрылись после звоночка и он вышел. — Удачи, и постарайся себя от этого решения не отговорить. Чжоу Ми чересчур хорошо знал Юнги. Пять секунд после того как он ушёл, и Юнги уже почувствовал, как его решительность насчёт извинений перед Чонгуком спадает. Особенно, когда он почувствовал ещё один укол ярких эмоций неподалёку, который снова быстро исчез. Чонгук. Юнги чувствовал его весь вчерашний день и весь сегодняшний. Эмоции Чонгука, казалось, прорываются через эмоции всех в здании, да что там — всех в жилом комплексе. Они были ужасно сильны, даже если находились на расстоянии целого района. Чонгук, наверное, всё ещё искал что бы то ни было. Но, по крайней мере, он держал своё обещание больше Юнги не тревожить. Что заставляло самого Юнги чувствовать себя ещё более виноватым: Чонгук выглядел хорошим молодым… кроликом. Или чем он там являлся. Он выглядел милым. А Юнги был отвратительным. Блять. Он всё ещё рассматривал вариант найти Чонгука самому и извиниться, когда почувствовал странный укол в шею. Его глаза распахнулись в недоумении, и он развернулся, но чувство исчезло. Что это было? Напуганный больше, чем когда-либо, Юнги решил просто вернуться в студию и решить, что делать с извинениями перед Чонгуком завтра. **** Завтра наступило, а Юнги всё ещё ничего не решил. Причиной этого был не недостаток размышлений, напротив — он думал слишком много, и из-за этого чувствовал себя ещё хуже. Так что Юнги решил перестать думать и вместо этого заняться приготовлением кимчи, которое он обещал своему брату. Юнги взял на себя ответственность за приготовление кимчи на всю семью пару лет назад. В этом был смысл: в основном он сидел дома, и в результате съедал его достаточно много. Именно поэтому сейчас он натягивал на руки пару розовых резиновых перчаток, а сам был одет в ярко-красный фартук и возился у холодильника. Он немного отвлёкся на то, что до этого забыл рассортировать нормально продукты и просто скинул их внутрь после похода в магазин, так что потратил какое-то время на это. Через полчаса возни он осознал, что прошло полчаса и ему пора бы уже переключиться со стороннего квеста на главную цель. Так что он наконец достал с овощной полки пластиковый пакет с двумя огромными кочанами капусты, с которыми ему предстояло разобраться. К несчастью, его снова отвлекли. Он почувствовал уже знакомый укол эмоций вдалеке, когда закрывал дверцу холодильника. Но, так же быстро, как появился, укол снова исчез. Юнги вздохнул, наморщив нос и прислонившись к холодильнику головой. Он всё ещё чувствовал себя дерьмово, но вот правда. Что, если так было лучше — повести себя плохо, чтобы поступить хорошо? Если бы Юнги извинился, он мог бы дать Чонгуку ложную надежду на то, что они могли бы стать друзьями. И да, Чонгук выглядел хорошим парнем, но последнее, чего хотел Юнги — это чтобы он крутился рядом. Во-первых, его эмоции были слишком мощными, а во-вторых — он был человеком-кроликом. У него были кроличьи уши. Кроличьи уши сто процентов привлекали внимание. А Юнги не для того всю жизнь жил, скрывая свою особенность, чтобы всё внезапно вскрылось из-за того, что он водится с кем-то слишком очевидно заметным. В конце концов он разузнал всё, что можно. Это была бы ложь, если бы он притворился, что ему никогда не было интересно, существуют ли другие такие, как он. Но одно только то, что найти их было чрезвычайно сложно, уже о многом говорило. А Юнги ведь нашёл: упоминания, скромные статьи, интервью, взятые за тёмным переулком и приглушённые перешёптывания. Но какими бы разбросанными ни были сведения, все они указывали на одно. Люди, отличавшиеся от других, в результате исчезали. Так или иначе. Юнги не хотел исчезать. Он снова вздохнул и покачал головой, понимая, что ушёл в мысли так глубоко, что перестал двигаться. Он потянулся к пакету, чтобы достать капусту… …и его пальцы схватили нечто твёрдое, круглое и гладкое вместо этого. Он чуть не выронил пакет от неожиданности, но достал то, что схватил. Юнги потребовалась секунда, прежде чем он понял, что это очень старомодные карманные часы. Как они оказались в его пакете с капустой? Часы выглядели так, будто знавали и лучшие дни, скорее всего из-за того, что они были зажаты в пакете меж двух кочанов капусты и запиханы в холодильник. На металле, похожем на позолоту, сконденсировалась тонкой плёнкой вода, а в замысловатые узоры, вырезанные по бокам, забилась грязь. Они свисали на длинной цепи, которая сейчас спокойно болталась туда-сюда и выглядели так мирно в его руке. Изнутри шёл мерный звук часового механизма. Тик-так, тик-так, тик— Пока его не заглушил тяжёлый стук в дверь. Юнги вздрогнул, изумлённо поворачиваясь на звук. Он не задумываясь вышел из кухни и направился к двери, прежде чем остановиться. Потому что даже с места, на котором он стоял, можно было почувствовать злонамеренность того, кто стоял за дверью. Чувство было знакомым, но Юнги был уверен, что не знает этого человека. Он сделал шаг назад.  — Какого… В дверь снова постучали, и снова стало тихо. Карманные часы тикали в руке Юнги, скрытой перчаткой. Бип. Дверь разблокировалась и распахнулась. Юнги настороженно отошёл ещё на шаг, потому что это никак не мог быть Чжоу Ми. Он быстро сунул часы в карман и потянулся за одним из больших канцелярских ножей в гостиной.  — Пардоньте за вторжение. Молодой человек, вошедший в квартиру, не был знаком Юнги; он был достаточно молод, чтобы быть студентом университета, с мягкими блондинистыми волосами с тёмными корнями, которые прикрывали тёмные глаза. Он слишком беспечно вторгался в чей-то дом, как будто имел полное право здесь находиться. У его эмоций было явное отличие от эмоций Чонгука. Странный кроличий ребёнок излучал удивление и любопытство, а этот был сосредоточен… и опасен. Юнги сделал ещё один невольный шаг назад.  — Кто… кто ты такой? Что ты делаешь в моей квартире? Как ты, блять, вошёл?  — Через дверь, — знакомые слова были произнесены отнюдь не беспечным, а скорее издевательским тоном. Незнакомец остановился на входе, слегка наклонив голову и усмехаясь, осматривая Юнги в его комбо из резиновых перчаток и фартука. — У тебя есть кое-что весьма интересное. Мне понадобилась куча времени, чтобы это отследить — проклятая вещица всё исчезала и появлялась в самых дебильных местах. Но теперь она у тебя, и ты её мне отдашь. Юнги отступил назад.  — Не понимаю, о чём ты. Ты нарушаешь мои границы, ты в курсе? Я не открывал тебе дверь.  — Нет, я сам себе её открыл, — рассмеялся незнакомец. — И я же её закрою. Он поднял руку, и дверь за ним закрылась с оглушительным хлопком. Юнги вздрогнул и чуть не споткнулся на пути отступления к кухне.  — Какого хуя?  — Ой, да ладно. Давай сделаем это по-простому, — незнакомец медленно и целенаправленно зашагал вперёд. Его голос звучал дразняще, но исходящие от него эмоции были полной противоположностью. — Просто отдай вещицу мне, и я уйду. А ты можешь вернуться к… — его губы скривились в насмешке, когда он взглянул на ингредиенты, лежащие на столе. — Готовке кимчи. Может, Юнги так и стоило сделать. Это было абсолютно не его дело. Но почему-то всё его нутро протестовало. Может, это был инстинкт, или чувство лжи среди прочих мерзких эмоций незнакомца. Может, это было предчувствие, что он всё равно умрёт, даже если отдаст часы (очевидно, именно за часами незнакомец и пришёл, уж слишком внезапно они появились), и поэтому ему стоило доставить этому ублюдку как можно больше неприятностей перед своей смертью. Как бы то ни было, Юнги откинул свой канцелярский нож в угоду сковородке, покоившейся на сушилке.  — Я сейчас из тебя кимчи сделаю. Незнакомец закатил глаза.  — Кто ж, блять, использует сковородку, чтобы делать кимчи? Он резко повернул ладонь, и сковородка отлетела прямо Юнги в голову. Юнги вскрикнул, пошатываясь от внезапной боли, и злобно уставился на незнакомца.  — Ах ты ж сукин сын. Незнакомец скривил губы в опасной усмешке и подошёл ближе.  — Перестань себя бить, — сковородка снова прошлась по голове Юнги сама собой. Юнги вскрикнул и отпустил ручку, чтобы закрыть голову рукой, но сковородка всё равно осталась в воздухе.  — Чт… Что за нахуй… Рука парня всё ещё была поднята, а пальцы будто обхватывали ручку сковороды. Впрочем, он и держал её. Очевидно, он тоже был одним из людей со способностью — телекинетической способностью. И, в отличие от Юнги, он не заботился о том, чтобы хранить это в секрете. Сковородка лениво покрутилась в воздухе.  — Уже изменил мнение насчёт того, чтобы отдать вещицу? — спросил незнакомец. — Нет смысла играть тупенького. Я же чувствую, что она у тебя.  — Иди в пизду, — выплюнул Юнги, пытаясь придумать выход. — Что в ней вообще такого необычного?  — Ты не понимаешь, да? — Парень снисходительно улыбнулся. — Ты не видишь огромное количество энергии, исходящее от неё. Она как маяк. Очень раздражающий маяк, не останавливающийся на одном месте больше, чем на пару дней. Так что, как бы с тобой ни было весело играться… Мне нужно, чтобы ты её отдал. Следом за движением его руки, сковородка спустилась вниз и ударила Юнги сзади по коленям с достаточной силой, чтобы заставить его согнуться. Юнги вскрикнул и, споткнувшись, полетел вперёд.  — Блять! Ты можешь прекратить бить меня моей же хреновой сковородкой? Хотя бы найди свою!  — Я не экипирован сковородкой, сорян. Но ты прав, это не в моём стиле. Мне гораздо больше нравится вот так. Сковородка с грохотом упала на пол, и вместо неё к горлу Юнги подлетел отброшенный на стол канцелярский нож. Юнги тревожно взглянул на лезвие, но вместо страха его переполнили совсем другие эмоции.  — Что за ебанина… Перестань использовать мои же вещи против меня. И убирайся нахуй из моего дома! Конец фразы ознаменовало нечто наподобие рыка, и из Юнги вырвались всепоглощающее разочарование и гнев. Эмпатическая волна словно ударила незнакомцу в живот, и тот отшатнулся, спотыкаясь и роняя канцелярский нож. Основываясь на опыте нескольких предшествующих инцидентов, когда он терял контроль, Юнги знал, что не только его нападающий, но и любой в радиусе пяти миль тоже почувствовал это. Выглядело так, будто незнакомец делал всё, что в его силах, чтобы не свалиться на пол, согнувшись пополам от волны хаотичных эмоций, взволновавших и запутавших его чувства.  — Что за… — он ахнул, прикрывая колотящееся сердце рукой, — хуйня только что… — Глаза незнакомца поднялись на Юнги, и опасная усмешка искривила его губы, а глаза потемнели. — Ох… ты… Ты заплатишь за это. Выпрямившись, телепат вытянул руку, и канцелярский нож поднялся с пола вверх. До того как Юнги успел хотя бы отступить, нож полетел прямо ему в лицо. Но он так и не достиг своей цели. Внезапный взрыв энергии разорвал пространство, и нож отскочил от невидимого барьера, впиваясь в потолок.  — Мистер Мин Юнги! Между Юнги и атакующим его парнем стоял Чонгук, появившийся абсолютно из ниоткуда. Его голова была скрыта знакомым капюшоном, а рука вытянута вперёд.  — Ты в порядке? Юнги тяжело дышал, сидя на полу и пытаясь собрать свои эмоции обратно в кучу. Но небольшая волна облегчения и тревоги не обошла его стороной при взгляде на Чонгука.  — Я… этот парень пришёл за той вещью. Которую ты ищешь…  — А ты, блять, кто такой, — прошипел телекинетик, не до конца восстановившийся после эмпатической атаки Юнги.  — Не волнуйся, — сказал Чонгук, открыто игнорируя вопрос. — Он не сияет, как мы. — Он повернул голову и взглянул на Юнги через плечо. Ранее карие глаза кроличьего пацана сейчас были светло-серые, как будто из них забрали цвет. — Он не обидит тебя, я не позволю.  — Пошёл отсюда нахуй! — телекинетик выбросил обе руки вперёд, и два ящика вылетели из тумб. Их содержимое полетело прямо на Юнги с Чонгуком, но тоже отскочило от того же невидимого барьера, чем переключило внимание Чонгука обратно.  — Уходи! — крикнул Чонгук и топнул ногой. Из-под пола вырвались острые ледяные шипы, вырастая и надвигаясь на телепата. Юнги поднялся на ноги, шатаясь и изумлённо глядя на происходящее. Лёд заставил телепата отойти к самой двери, иначе он рисковал быть проткнутым насквозь. И это было ещё не всё: Чонгук продолжал выдавать заклинание за заклинанием, прогоняя незнакомца, лёд покрывал всё больше поверхности, окружая телепата и не оставляя другого выхода. Инстинктивно Юнги подобрался поближе к Чонгуку. Телекинетик делал всё, что было в его силах, чтобы защититься, кидая в Чонгука всё, до чего доставал. Но, несомненно, он был уже побеждён, и судя по его расстроенному лицу, он это понимал.  — Блять! — он разломил кусок льда и кинул его в Чонгука, но тот растаял, не долетев. — Что ты за чёрт?  — Просто путешественник по мирам, — ответил Чонгук. Его серые глаза сузились. — А теперь убирайся. Сильный, направленный порыв ветра выставил телепата за порог, захлопывая за ним дверь. Юнги был поражён. Он поморщился, услышав злобный выкрик и почувствовав волну раздражения и ярости из-за двери.  — Что ж, пиздец. Он не слишком-то рад.  — Он может быть не рад снаружи, — хмыкнул Чонгук. Он обернулся через плечо, и его глаза вернули себе тёпло-коричневый цвет. Они оказались нос к носу друг с другом, на что парень лишь моргнул. Юнги поднял взгляд, осознавая их внезапную близость, и, вскрикнув, отпрыгнул назад.  — Бля… прости. Привет. Эм. Привет… Спасибо, что спас?  — Я почувствовал твою эмпатию, — сказал Чонгук. — Ты был так зол, и я рад, что вовремя подоспел. — Он посмотрел на дверь, и в его голосе и эмоциях появилась неловкость. — Ай… Я… Всё это уберу. — Вход в квартиру был практически разрушен.  — О. Да. Было бы неплохо? — Хотя Юнги не был уверен, как конкретно Чонгук собирался это сделать, даже если сам кроличий пацан был уверен в своих силах. — И ещё… эм. Извини. Это было единственное, что я смог придумать, чтобы отогнать… кто бы это ни был.  — Это было круто, — заметил Чонгук. Он скинул капюшон, и кроличьи уши появились из взлохмаченных чёрных волос. — Я почувствовал её с достаточно большого расстояния. Если бы ты направил её точно на того парня, вместо того, чтобы распыляться во все стороны, ты бы мог его запросто вырубить.  — Эм… Я… точно. Приятно знать. Не то чтобы я вообще знал, как направлять... эту штуку. Я едва понял, как хотя бы сделать это. Обычно такое происходит, когда я перестаю себя контролировать. Почему он болтает об этом?  — Оу, — это, видимо, заинтересовало Чонгука. — Ну, да, видно, что твой контроль не слишком-то силён… — Он медленно подошёл к морозилке, в которую превратился весь вход, и вытянул руки. Лёд медленно начал таять, а вода — испаряться по мере того, как он шёл.  — Да. Не слишком, — начал Юнги, заворожённо наблюдая за Чонгуком. — Не то чтобы у меня было так уж и дофига возможностей попрактиковаться. Большинство времени я просто пытаюсь удержать свои мозги от взрыва. Чонгук промычал что-то, сконцентрировавшись на уборке льда. Вскоре проход был расчищен, но это было ничто по сравнению с беспорядком, который организовал телекинетик разбрасыванием повсюду вещей.  — Ох… он разбил твою лампу. — Чонгук присел на корточки, печально смотря на разбитую лампочку на полу. Настолько печально, будто это была бесценная фамильная драгоценность.  — Эммм, да всё норм. Я куплю новую. Проще простого. — Юнги всё ещё пытался восстановить свои ментальные барьеры после всего случившегося, так что от неожиданной грусти, ощущаемой Чонгуком по поводу разбитой лампочки, его глаза заслезились. — Серьёзно. Не грусти. Эм… блин, тот парень всё ещё где-то рядом. Думаю, он пытается найти другой вход. Чонгук наконец отвлёкся от разбитой лампочки, выпрямляясь и тревожно глядя на дверь.  — Я могу сбросить его в какую-нибудь дыру, это его задержит.  — Я… Он искал вот это. — Юнги выудил из кармана часы. — Ты ведь тоже это искал? Если ты их заберёшь, он скорее всего оставит меня в покое? Уши Чонгука взмыли вверх.  — О-ох. Они были здесь. Я не мог сказать точно, из-за того, что твоя энергия такая яркая, — он осторожно подошёл к Юнги. — Да, наверное, он отстанет. Не то чтобы я удивлён, что другие люди тоже ищут их. Я бы больше удивился, если бы он был единственным.  — Что это такое? — нахмурился Юнги, крутя часы в руках. — Выглядят вполне обычно. Может, дорого… Но ничего слишком особенного.  — Они сияют… не так, как мы, — Чонгук подался вперёд для лучшего обзора. — Я не уверен, что это, но оно точно очень сильное… И оно не принадлежит этому миру.  — Странно, — сдвинул брови Юнги, неуверенно протягивая часы Чонгуку и вздыхая. — Ты… ты, наверное, должен их забрать.  — Спасибо, — искренне поблагодарил Чонгук и подставил ладони под часы. — Я присмотрю за ними.  — Да, да, — проворчал Юнги. — Я уже понял. Не нужно лучиться «доверием» в меня. — Юнги осторожно переложил часы в руки Чонгука Только вот в момент, когда часы коснулись чужих рук, они вдруг странно запульсировали, разрядом проходя через всего Юнги и заставляя его резко вдохнуть. Что за… Судя по расширившимся за очками глазам Чонгука, он тоже это почувствовал.  — Это не я. Это… Из-за пульсации часы начали накаляться в их пальцах. Они засветились, как миниатюрное солнце, и Юнги почувствовал… что-то. Что-то могущественное, что-то опасное. Он не мог отпустить их, как будто его тело приросло к месту. На Чонгука, видимо, это действовало так же, по крайней мере руки у него подрагивали, но не двигались с места. Часы всё нагревались, обжигая, становясь все горячее и горячее, пока не разогрелись до такой степени, что их стало больно держать, но ни один из них не мог отпустить… Всё вокруг них закрутилось и смешалось, как в калейдоскопе из цветных фигур. Секунда — и так же резко всё прекратилось, приходя в норму и возвращая зрение. Кроме того, что… Они больше не были на кухне Юнги. Они были… в ёбаном лесу. Юнги не был в лесу, насколько он помнил, уже лет пять как. И его смятению не помогало удваивающее его удивление Чонгука.  — Что… за хуйня. Где… В какой пизде мы находимся? Чонгука заметно мутило, он смотрел на часы в руках, пошатываясь.  — Ох… это… Они снова прыгнули. Но они забрали нас с собой… Его уши крутились по сторонам, ловя звуки живущего леса, пока он оглядывался. Его нос сморщился.  — Они прыгнули из мира в мир. Но куда?  — Прыгнули… Из мира в мир? — Юнги нахмурился. — Что? Я… Ты имеешь в виду, типа… В другое место? Мы типа. В Амазонии или типа того?  — Где находится Амазония? — спросил Чонгук, тут же опуская вопрос как незначительный. И Юнги тут же понял, насколько незначительным вопрос действительно являлся. — Нет, я имел в виду из мира в мир. Здесь другая энергия. Мы в совершенно другом мире.