По Кроличьей Норе

Юнги бездумно смотрел в пустоту. Может, у него портился слух. Или представление о реальности. Или, может, он отключился во время готовки кимчи и ударился башкой о столешницу — всё это звучало намного логичнее ситуации, в которой они оказались. Намного логичнее, чем то, что он стоит посреди какого-то неизвестного леса в полном обмундировании: розовых резиновых перчатках, ярко-красном фартуке, домашних тапочках и прочем, и слушает, как стреляющий льдом незнакомец с кроличьими ушами говорит ему, что они в другом мире. — Ты говоришь… другой мир… но что… конкретно ты имеешь в виду? Чонгук всё ещё был обеспокоен их окружением гораздо больше, чем тем, что он буквально сломал Юнги мозг. — Я имею в виду другой мир. Не… как вы там называете свой? Земля? Ну или, может, другая версия Земли. Я никогда не уверен на сто процентов. По меньшей мере, это точно другая реальность. — Другая реальность, — повторил Юнги. — Я… не понимаю. — Не знаю, как ещё это объяснить, мистер Мин Юнги, — Чонгук посмотрел на него так, будто это Юнги вёл себя странно, не понимая нормальных слов. Слов о том, что странные карманные часы каким-то образом перенесли их из относительно безопасной квартиры в совершенно иной мир. И Юнги даже не мог обвинить Чонгука во лжи. Ложь бы отразилась в его эмоциях, но прямо сейчас парень говорил чистую правду. Юнги глубоко вздохнул в попытке успокоиться и сел на землю. Розовые резиновые перчатки шлёпнулись на ярко-зелёную траву. — Не самое подходящее время для нервного срыва, да? — Эй… всё будет хорошо, — Чонгук присел на корточки рядом с ним. Он был совершенно спокоен, в то время как Юнги все больше охватывала паника. — Я через такое постоянно прохожу. Пока не знаю, где мы, но как только это прояснится, я верну тебя домой. Обычно ощущение чужих эмоций было источником стресса для Юнги. Тем страннее ощущалась уверенность, исходящая от Чонгука. Ну да хрен с ним, он не станет отказываться от чего-то хорошего. — Ага. Постоянно через такое проходишь? Объяснись? Чонгук сел на задницу прямо в грязь рядом с Юнги, скидывая пальто с плеч. Громоздящиеся на его носу очки замерцали и исчезли, как мираж, когда он коснулся их пальцами. — Я упоминал, что путешествую по мирам. В буквальном смысле. Исследую различные миры, перескакиваю между ними. — Так ты… исследуешь разные реальности, — подытожил Юнги. Ему начинало казаться, что стоит просто принять на веру всё, что бы Чонгук ни сказал. Иначе его логика просто порвётся. — Как? Это, типа, такая твоя способность? Много же у тебя их. — Я что-то вроде… мастера на все руки? — Чонгук потёр затылок, лохматя чёрные волосы. — Поверь, в моём родном мире это тоже странно. В принципе, я поэтому и подался в путешествия. — Вот оно что, — Юнги шумно вдохнул. — Ладно, так ты… не из моего мира. Поэтому тебя так заинтересовал телек? В твоём мире таких нет? — О, нет. В моём мире нет большинства технологий, которые есть в твоём. Но, опять же, зато у нас есть много того, чего нет у вас, так что мы в расчёте… — Чонгук заулыбался. — Серьёзно? Ты думаешь, что какой-то лепи вроде меня мог бы быть родом из мира, в основном населённого людьми? — он выразительно указал на свои уши. Юнги сморгнул. — Лепи? И ну я даже не знаю! В моём мире не так уж много людей со способностями. Я ни с кем таким не контактировал, кроме тебя и того чувака, который на меня напал. Может, по моему миру кругом расхаживают такие, как ты, с ушами. — Не расхаживают, — успокоил его Чонгук. — У вас много ментальных способностей… Несколько стихийных… Но большинство из тех, кого я видел, похожи на тебя. В смысле, скрываются. Это довольно печально. Миры, в котором людям приходится прятаться… Это вгоняет в депрессию. — В твоём мире… Тебе не нужно было прятать свои силы? — Нужно было. Может, поэтому мне так тяжело видеть подобное в других мирах, — Чонгук поднялся на ноги и огляделся. — Нам нельзя здесь оставаться… и от часов больше не исходит та странная энергия, — нахмурившись, он взглянул на карманные часы, которые всё ещё держал в руках. Он тыкнул по их стеклу пальцем, но ничего не произошло. — Хотя бы тикают, и то хорошо. — Оу, — Юнги тоже посмотрел на часы. — Стой. Ты же сказал, что часто путешествуешь по мирам? Как ты это делаешь? Ты не можешь просто… ну, перенести меня обратно обычным путём? — Я могу переместить нас в разные миры, — ответил Чонгук. — Ну или, скорее, в любой смежный мир? Представь это как игру в “классики”. Существует так много миров, больше, чем звёзд в небе, я не могу просто выбрать какой-то определённый и прыгнуть в него. Гораздо проще будет, если мы поймём, где находимся, прежде чем прыгать непонятно куда. Что ж, для Юнги это были довольно печальные новости. — Ага. Понятно. Замечательно. То есть мы тут застряли, пока хотя бы не поймём, где это — тут, — он вздохнул, пытаясь унять панику и сосредоточиться на более полезных мыслях. — Будет легче понять, что это за мир, если найдём цивилизацию, так ведь? — Да, — согласился Чонгук, показывая в улыбке два передних зуба. — Я слышу воду неподалёку, так что, если мы пойдём по течению, во что-нибудь да упрёмся. — Он взглянул на тапочки Юнги. — Но ты не слишком-то подготовлен к походам. — Да что ты говоришь, — Юнги покачал головой. — Нам не обязательно полагаться только на твои несомненно великолепные познания о природе. Вон в той стороне какой-то город. Примерно 10 миль отсюда. — Он указал в ту сторону, откуда доносились эмоции. — Ох, — рассмеялся Чонгук. — Эмпатия, точно. Хорошо. Но, прежде чем мы отправимся, надень мои ботинки. У нас, вроде, примерно один размер. — После чего он скинул и ботинки, и носки. — И каким же это образом у нас один размер? У тебя же гигантские ступни, — они, конечно, не были прямо уж гигантскими, но всё равно в разы больше ступней Юнги. — Ну, относительно один размер? — Да оставь ты свои ботинки себе, я… разберусь. Чонгук лишь пожал плечами. — Я всё равно привык ходить босиком. Просто приходится подстраивать внешний вид под принятый в мире. У вас, вроде, никто без обуви не ходил. — Эм, — Юнги мог только вздохнуть. — Окей. Я, ээ… сделаю, как ты говоришь. Но, если мы попадём в ещё какие-то неприятности, это всё будет твоя вина. Усёк? — Всё будет в лучшем виде, мистер Мин Юнги, — Чонгук улыбнулся, и стал напоминать кролика ещё больше. — Эм… можно просто Юнги. Или Юнги-хён. Вообще пофиг. — Юнги было откровенно наплевать на вежливость. — Юнги-хён, — Чонгук снова словно пробовал слова на вкус, как и в первое их знакомство. — Хорошо, Юнги-хён, пора выдвигаться! **** Они пошли прямо через лес в сторону, откуда Юнги чувствовал отдалённые, едва ощутимые эмоции. Он пытался указывать путь, но вскоре стало ясно, что для них обоих будет безопаснее, если Чонгук пойдёт первым. Лепи смастерил себе инструмент из ветки мёртвого дерева и с помощью него расчищал дорогу, иногда прибегая к некоторым из своих сил, если обычных физических было недостаточно. В отличие от Юнги, он чувствовал себя как дома, пробираясь через заросли леса в неизвестном мире, где кругом только и было, что что-то доселе невиданное. Чем дальше они уходили, тем понятнее становилось, что они были точно не на Земле. Некоторые растения выглядели слишком странно, например, кусты великолепных синих позвоночников, скручивающихся в улиточки при их приближении. Ещё были насекомые, похожие на стрекоз, но размером с собаку, при первом появлении которых у Юнги чуть сердце не остановилось. Чонгук лишь рассмеялся. Десять миль — это довольно длинное путешествие. К тому же, они часто останавливались, так что добирались к городку большую половину дня. Погода была до невозможности влажной и затрудняла этим поход. Впрочем, это обернулось для них преимуществом, когда Чонгук волшебным образом извлёк питьевую воду прямо из воздуха. Пацан был просто до смешного могущественным волшебником. Ещё и с кроличьими ушами. Уже к вечеру они наконец достигли своей цели. Чонгук ничем не показывал этого снаружи, но чем ближе они подходили, тем больше он нервничал и словно опасался чего-то. Его уши постоянно крутились по сторонам, а когда они дошли до обрыва над бухтой, около которой стояла деревушка, лепи остановился в беспокойстве. Костяшки его пальцев побелели от силы, с которой он сжал самодельный деревянный посох. Юнги не сразу это заметил. Чем ближе они подбирались к деревушке, тем сильнее становился поток эмоций, и тем больше эмоции самого Чонгука, казалось, сливались с остальными. Но на самом деле они просто изменились. Он осторожно коснулся рукой спины парнишки. — Чонгук… Ты нервничаешь. Что не так? Мышцы напряглись под ладонью Юнги от неожиданности, и лепи со свистом выдохнул. — А, да ничего такого. Просто… кажется, я узнаю этот мир. Юнги замешкался, прежде чем фыркнуть. — Нифига себе ничего такого. Если ты знаешь этот мир, то мы, наверное, сможем отсюда побыстрее убраться. Но почему-то я не чувствую от тебя облегчения, поэтому предполагаю, что здесь отнюдь не курорт. — Он не худший… но и не лучший, ты прав. Думаю, это мой мир. Что ж… это всё ещё объясняет, почему Чонгук выглядит так, будто призрака увидел. — Большинство людей были бы рады вернуться в свой мир. Это к тому, что ты сказал примерно сто миль и пятьсот мозолей назад? Про то, что тебе надо прятать свои силы здесь? — Кроме всего прочего, да. — Чонгук со вздохом потёр затылок. — С другой стороны, будет легче перепрыгнуть в следующий мир. Может, так мы сможем пройти в твой мир по моим же следам. Но нам всё равно нужно кое-какое снабжение, прежде чем куда-либо отправляться. Юнги не был уверен, как реагировать. — В принципе логично, — нахмурившись, он оглядел самого себя. — Мне, наверное, стоит снять фартук и перчатки? — Эм… Тебе бы стоило сделать это при любом раскладе, но ты не пойдёшь со мной, — покачал головой Чонгук. — В моём мире весьма напряжённые межрасовые отношения, поэтому сперва я проверю, в чьих владениях мы приземлились. Возможно, придётся украсть пару вещей. Тебе лучше подождать здесь. — А? — Юнги было сложно переварить даже половину этого предложения. — Погодь. В смысле подождать здесь? — В твоём мире у этой фразы двоякое значение? — непонимающе спросил Чонгук. — Я имею в виду остаться и подождать здесь. — Нет, просто… — Юнги замешкался, пытаясь сохранять спокойствие. Это было попросту смешно. Он взрослый мужчина, а не потерявшийся ребёнок. — Ничего. Извини. Да. Ты прав. Мне стоит подождать здесь. Здесь… в этом лесу нет никаких хищников? — Ой… может, и есть. Но просто отгони их своим эмпатическим взрывом, как того отвратительного парня из твоего мира, и они убегут, поджав хвосты. Юнги фыркнул. — И тем самым выдать своё местоположение всем жителям деревни, ага. — В этом мире никто не знает, что такое эмпатическая атака, — Чонгук лишь отмахнулся. — Здесь таких способностей не существует. Всё будет хорошо. Кроме того, — улыбнулся он, — если ты попадёшь в неприятности, я тебя найду. — Мда, — протянул Юнги. — То есть, они просто решат, что у них всех разом был сердечный приступ? — он вздохнул и покачал головой. — Извини, неважно. Тебе лучше знать. Ты надолго? — Надеюсь управиться за час, — ответил Чонгук, подёргивая ухом. — Пробегусь по деревне, найду нам припасы и встречу тебя здесь. Ты же будешь в порядке? — Я никогда не в порядке, — сухо ответил Юнги, но послушно сел на траву и принялся растирать ноги. Денёк выдался трудный. — Но я справлюсь. Увидимся через час. — Отлично. Увидимся через час! — И Чонгук умчался прочь. Последним, что скрылось в чаще леса, были его уши. Юнги вздохнул, потирая лицо руками. Он наконец остался один, и у него было полно времени, чтобы переработать всю эту сумасшедшую ситуацию. Не то чтобы он горел желанием это делать. И близость цивилизации отнюдь не помогала, потому что он чувствовал по меньшей мере сотню человек, живущих свои жизни, чувствующих счастье и печаль, скуку, усталость, возбуждение, злость— Юнги со стоном подобрал колени к груди и пробормотал, уткнувшись в них лицом: — Как же я хочу домой. **** Юнги даже не почувствовал, как они подошли. Он пытался оградиться от исходящих из деревушки эмоций, и это становилось с каждой минутой всё труднее. Поэтому так вышло, что в один момент он сидел, спрятав лицо в ладонях, а в следующий его за шиворот подняли на ноги, от чего он вскрикнул. — Это человек, — сказал кто-то сзади, бесцеремонно разворачивая его кругом и прижимая что-то острое и металлическое к горлу. Его окружали незнакомцы в странной синей форме, и они были отнюдь не людьми. Разве что у людей были собачьи уши и острые клыки, которые обнажились у существа, держащего Юнги. — Хватило же у тебя ума пробраться так далеко на нашу территорию, человечишка. Назови цель своего прибытия. Юнги не понимал, что происходит. Совершенно. Ясности не добавляло нахождение рядом незнакомого существа с очень знакомым лицом, наподобие лая выкрикивающего вопросы. Его эмоции, впрочем, были совершенно не привычны для Юнги. — Ч-Чжоу… Чжоу Ми-щщи? Глаза, которые обычно были намного светлее, удивленно распахнулись, а собачьи уши прижались к голове. Впрочем, мужчина быстро пришёл в себя. — Откуда тебе известно моё имя? Лицо, глядящее на Юнги, принадлежало Чжоу Ми, его вечно улыбчивому соседу, но в то же время это был не он. Чжоу Ми, которого знал Юнги, скорее бы разрыдался, чем приставил к чьему-то горлу нож. И он бы точно не надел военную форму. Его клыки точно не были такими длинными и отточенными, и у него точно не было собачьих ушей. — Это сейчас важно? — Нетерпеливо окликнул человек, стоявший рядом с Чжоу Ми. На вид, добряком он не был. — Разберись с ним. — Да, сэр. Это было единственное предупреждение, прежде чем Чжоу Ми ловко прокрутил нож в руке и ударил Юнги в висок рукоятью. Всё погрузилось во тьму. **** Юнги пришёл в себя внезапно, резко и громко вдыхая воздух. Он не был уверен, что конкретно его разбудило. Просто в один момент вокруг была только темнота, а в следующий— Всё ещё темнота. Он попытался моргать, чтобы хотя бы почувствовать, когда его глаза открываются, а когда закрываются. Постепенно он различил тонкую серебристую полоску — дверь, боль в руках, ранее неудобно связанных сзади, и сухость в горле. И эмоции, говорящие о примерно сотне страдающих от боли людей. Юнги тяжело выдохнул, закрывая глаза и подрагивая. Он попытался свернуться калачиком, словно это могло защитить его от внезапной эмоциональной атаки. Эмоции были близко, чересчур близко, и они были настолько насыщенными, что он мог практически потрогать их рукой. Страх и боль, в таком количестве, что его чуть не вырвало. Он расслышал голоса, шептавшие откуда-то сбоку. — Кажется, он очнулся. — Может, пойдёшь проверить? — Нет, ты иди! — А если он кусается? — Линова ради, какие же вы все трусы, я пойду. Юнги неуверенно потрясли за плечо. — Эй, человек. Ты в порядке? Любопытство, беспокойство, пульсирующая боль — Юнги чуть не отключился во второй раз, пытаясь увернуться от касания, которое грозило переполнить его острыми ощущениями. Он наконец открыл глаза, пытаясь сфокусироваться в темноте и разглядеть человека перед собой. На него смотрело очередное знакомое лицо: кроме разве что теперь рыжеватых волос и больших треугольных ушей на голове мужчины, очень напоминающих уши лисицы фенёк. — Полегче, — парень поднял руки в мирном жесте. — Никто здесь не хочет драки. Юнги нахмурился, пытаясь вспомнить, где он видел этого парня раньше. Через секунду всё встало на свои места, и он в ужасе отшатнулся. — Бля— Не надо—! Не надо на меня нападать! У меня их больше нет! Человек-лис с таким же лицом, как у напавшего на Юнги телепата, лишь недоумённо уставился в ответ. — Тебя слишком сильно башкой приложили? Упаси меня Мортива от людишек с их хрупкими черепушками… — Мужчина опёрся о стену и потёр виски, пока его уши раздраженно дёргались туда-сюда. — Успокойся. Никто ни на кого не нападает, окей? Мы тут все в одной лодке. Юнги попытался собрать мозги в кучу и переварить поступившую информацию. Было трудно не поверить этому… лису, который был версией его нападающего, но не собирался причинить ему вреда. По крайней мере, судя по его эмоциям. — Что… Я— что? Вы кто? Где я? Человек-лис пододвинулся ближе к Юнги. — Меня зовут Бэкхён из племени Пустынных Лисиц. Мы тут все, — он обвёл рукой вокруг. — пленники этих поганых дворняг. Они сидели в маленьком помещении без мебели и какого-либо освещения, кроме серебристой полоски света из-под двери. Ещё трое пленников ютилось рядом, все они были в грязных рваных обносках, и среди них не было ни одного человека. На Юнги с опаской посматривали девочка и мальчик с кошачьими ушками, а в дальнем углу лежала, свернувшись в клубок, девушка, чьи длинные кроличьи уши устало поникли и лежали прямо на грязном полу. Юнги попытался сглотнуть, выпрямляясь и морщась от боли в голове и руках. С обнаружением прочих обитателей комнаты на него накатила новая волна негативных эмоций. Конечно, они отличались друг от друга — индивидуальный набор чувств каждого из пленников, но был один общий знаменатель. — Боль… Вам всем… больно. — Ну, типа да. — Бэкхён глянул на Юнги, как на идиота. — До следующего аукциона нам остаётся только гнить здесь. Естественно нам больно. — Аукциона? — Юнги поморщился в ответ на исходящее от Бэкхёна недоверие. Тому, наверное, думалось, что человека и правда хорошенько впечатали в стену головой. — Что за аукцион? — Не притворяйся тупеньким, у людей ведь абсолютно так же. — Бэкхён закатил глаза. — Нет, я… — Юнги фыркнул, прикрывая глаза. — Клянусь, я понятия не имею о чём ты говоришь. — О работорговле, о чём же ещё? — Рабо… — глаза Юнги распахнулись от страха. — Работорговле? — Ну, тебя же поймали на их территории, так? — вздохнул человек-лис, прислоняясь обратно к стене рядом с Юнги. Он поморщился и потянулся назад, поправляя выглядывающий из штанов хвост, чтобы сесть поудобнее. — Какой смысл убивать рабочую силу? Ну или… что они там захотят с нами сделать. Мда, Юнги явно упускал огромный пласт истории, из-за которого дела в этом мире идут именно так. Но если он продолжит так открыто проявлять своё незнание, ни к чему хорошему это не приведёт. — Точно… Вас они тоже так поймали? На своей территории? — Меня и пару моих друзей — да, — ответил Бэкхён, подтягивая к себе колени. Его слова звучали беспечно, но от тревоги сводило внутренности. Видимо, это напомнило ему о том, что он не знал, где сейчас те самые друзья и живы ли они вообще. — Мы просто гуляли. Границы не особо чётко определены, и до патруля мы даже не подозревали, что зашли так далеко. Юнги усиленно старался сохранять спокойное выражение лица. — Ох. Мне… Мне жаль. Это нечестно. — Когда жертвой становишься ты сам, это всегда нечестно, не так ли? — хмыкнул Бэкхён. — На аукционах я строю из себя невменяемого, чтобы меня не купили, но как знать. Может, кому-то это покажется весёлой игрой. Юнги сглотнул слюну. — Я имею в виду всё это, — его всё ещё переполняли отголоски боли, печали и страха, идущие отовсюду. Но если сконцентрироваться, можно было так же различить жестокость, ненависть и извращённое удовлетворение — скорее всего, исходившие от тех, кто их здесь держал. От этого тошнило даже больше, чем от скопления эмоций в принципе. — Никто не заслуживает подобного. — Такова жизнь, — прикрыл глаза Бэкхён. — Забавно, что подобные слова произносит человек. Люди ведь торгуют рабами не меньше, чем любая другая сильная нация. Это мелкие сошки вроде нас пытаются оставаться на своём месте и не высовываться. Нас же сожрут живьём. Юнги понуро уставился в пол. Не то чтобы в своём мире он сильно заботился о ком-то кроме себя. Так что его слова, конечно, мало значили, но— — То, что другие люди занимаются подобным дерьмом, не значит, что все это одобряют. Я не могу это остановить. Но… Мне жаль. Это никак не поможет, но мне правда жаль. — Что ж… Сейчас это уже не важно, — тихо произнёс Бэкхён. — Следующий аукцион уже завтра. Посмотрим, кто останется. Только Юнги открыл рот, чтобы что-то сказать, как где-то рядом почувствовалось яркое беспокойство, сияющее, словно маяк. И пусть для Бэкхёна он наверняка выглядел спятившим, но он не мог не отреагировать на эту ауру. Это мог быть только— — Чонгук? — Что? — Бэкхён обеспокоенно перевёл на него взгляд. — Какой ещё Чонгук— — Юнги-хён, — эмоции Чонгука перескочили из отдалённых углов подземелья прямо в их комнату, как и сам лепи, одетый в длинный серый плащ. Его глаза были полны беспокойства, да и ребята вокруг насторожились при его появлении. Бэкхён едва сдержал вскрик, отползая от незваного гостя. — Ты в порядке? — Был в порядке, пока ты не выскочил из ниоткуда и не напугал всех вокруг, — проворчал Юнги, но в его голосе слышалось облегчение. — Извини. Меня застигли врасплох. И их было слишком много. — Я не думал, что они патрулируют тот район. Думал, на обрыве будет безопасно, — Чонгук продолжал игнорировать остальных в комнате, осторожно обхватывая пальцами запястья Юнги. — Пойдём. Юнги уставился на Чонгука в ответ. — Стой. Мы просто так уйдём? — Да, пока стража не вернулась, — ответил Чонгук. — Они сейчас в другом конце подземелий. — Но… — Юнги мельком взглянул на Бэкхёна, который всё ещё изумлённо таращился на них обоих. — Что насчёт остальных? — Что? — Чонгук пошевелил ухом и оглянулся через плечо. Девочка-лепи подняла голову с пола и уставилась на них широкими слезящимися глазами. — Здесь… около пятидесяти рабов, Юнги-хён. — Я… — факты и правда выставляли его невысказанное предложение не в лучшем свете. — Мы же не можем их просто так оставить. Мы же должны им чем-то помочь? Может, дать хотя бы шанс сбежать? — Это оголодавшие горожане без оружия, а против них солдаты, — парировал Чонгук, непонимающе смотря на Юнги. Как будто тот был каким-то ребусом. — Если даже я сломаю двери и стены, их просто снова поймают… или убьют. Ты… хочешь им помочь? — Я, — Юнги шумно вдохнул. — Я понимаю, что с моей стороны эгоистично об этом просить. Особенно из-за того… что я отвратительный эгоист, ничем никому никогда не помогавший, кроме разве что оплаты чужих продуктов на кассе пару раз. Но… — Их было невозможно просто проигнорировать. Не после того, как он прочувствовал полностью их боль и страдания. — Может, хотя бы некоторых? Мы можем спасти некоторых? Я не… Я не прошу ничего невозможного, но… может… Должно же быть хоть что-то, что мы можем сделать. Чонгук нахмурился. Внутри лепи бушевала буря эмоций, понимание смешивалось с опасением, сострадание со страхом, но так же с сильным желанием угодить, и это желание усилилось, когда он взглянул Юнги в глаза. В конце концов всё вытеснила решимость, и Чонгук согласно кивнул. — Хорошо. Я их отсюда выведу. Всех. — ...Что? — Бэкхён вернул себе способность говорить. Его уши были прижаты к голове, а тело дрожало от паники. — Во имя Линова, кто это такой? Откуда он взялся? Юнги проигнорировал вопрос, более озабоченный сомнением, ещё секунду назад отчётливо проступавшем на лице Чонгука. У него было плохое предчувствие. — Подожди, что ты только что сказал... ты уверен? — Я смогу это сделать, — подтвердил Чонгук, поворачиваясь к закрытой двери. — Но нам нужно действовать быстро. На, держи, — он скинул с плеч рюкзак и всучил его Юнги, другую руку протягивая к дверной ручке. Из его ладони вырвались синие искры, с треском врезаясь в ручку двери. Звук эхом отскочил от стен пустого помещения, чем вызвал испуганный визг у детей-котят. Тяжёлый замок с грохотом открылся, и Чонгук вышел в коридор. Бэкхён поднялся на ноги. — Как он… Юнги был на ногах мгновение спустя, догоняя Чонгука с раздражённым шипением: — Чонгук! Подожди! Чонгук остановился снаружи. Перед ним простирался длинный широкий коридор, и моргающая лампа зловеще освещала его силуэт со спины. Он обернулся к Юнги и нахмурился. — Что? — Я… — только сейчас Юнги понял, что уже слишком поздно, чтобы что-то менять. — Не переборщи. Чонгук лишь расплылся в улыбке, показывая два передних зуба. Даже в темноте коридора было видно, как посерели его коричневые глаза. — Ты слишком много переживаешь, Юнги-хён. Я волшебник! И он помчался по коридору. Его руки были расставлены в обе стороны и испускали синие искры в каждую из пролетающих мимо дверей, снося с них замки электрическими разрядами. Двери распахивались, и люди самых разных рас, возрастов и полов испуганно сбивались в углы своих крохотных камер. Воздух трещал от электричества, но у Юнги не было времени на размышления об этом Он поспешил следом за Чонгуком, просовывая руки в лямки рюкзака и попутно пытаясь уговорить людей следовать за ним. Здорово помогало то, что за ним уже шли несколько рабов, хоть большинство и выглядели ошеломлёнными и ничего не понимающими. — Давайте же, — шептал он, пытаясь придать голосу уверенность и спокойствие. — Следуйте за нами. Помогите тем, кто не может идти. Мы отсюда выберемся. Не многие были готовы поверить на слово какому-то незнакомому человеку, особенно после того, как двери к их камерам были волшебным образом распахнуты настежь. Так что рядом с Юнги пошёл Бэкхён, чьи уши были настороженно подняты вверх, а хвост зажат меж ног. — Чего вы ждёте? Или домой расхотелось? Пока вокруг них собирался народ, Бэкхён угрюмо глядел на Юнги. В его эмоциях были страх и настороженность, а шерсть на хвосте нервно стояла дыбом. — Лучше бы твой дружок лепи знал, что делает, иначе мы все покойники. Честно говоря, Юнги и сам не знал. Но отступать было поздно. И, в конце-то концов, он уже видел, на что Чонгук способен. Весьма фантастично, к слову. — Не парься. У него получится. Вскоре довольно внушительная толпа людей стояла в коридоре, а Чонгук отпирал последнюю дверь. — Мне нужно, чтобы вы все собрались рядом, как можно плотнее, — сообщил он стоящему среди остальных Юнги. Одно его ухо постоянно дёргалось в сторону другого конца коридора. — Быстрее, как можно ближе друг к другу— Кто-то вскрикнул, когда из-за угла вышел пёс-страж. Чонгук развернулся и с криком топнул по полу, откуда тотчас взвились ледяные шипы и поползли в сторону стражника, закрывая ему проход. Лёд разросся по стенам и заблокировал проход, вызывая удвлённый возглас у одного из пленных. Юнги поморщился, когда люди начали разбредаться подальше от Чонгука. В их глазах плескался ужас, и это было полной противоположностью того, чего он добивался. — А ну стоять! — заорал он, хватая первого подвернувшегося под руку пленника, коим оказался мальчик-котёнок, выглядевший так, будто сейчас потеряет сознание. — Мы должны держаться вместе! Тошнотворное чувство, испытываемое Чонгуком, потонуло в море хаотичных эмоций всех остальных. — Быстрее, — оглянулся через плечо Чонгук. Он держал руки вытянутыми, питая ледяной барьер. С замиранием сердца Юнги удалось собрать всех вместе, пока стражи пытались пробиться через ледяную стену. Их крики эхом отражались от стен коридора. Чонгук отвернулся от стены лицом к толпе, находя одной заледеневшей рукой запястье Юнги и держась за него. — Поехали! Глаза Чонгука из серых стали полностью белыми, и поток энергии охватил сначала его целиком, а потом и всё пространство. Вокруг толпы образовался огромный пузырь, едва вмещающий в себя всех и захватывающий небольшие куски стен и пола по мере того, как разрастался. Всё вокруг исказилось и закружилось, кто-то тревожно вскрикнул— Пузырь лопнул, и они вновь приземлились посреди тёмного леса, освещённого только светом луны. Вокруг Юнги пульсировали паника, интерес и недоумение. Когда пыль осела, люди удивлённо выдохнули, оглядываясь вокруг. Юнги показалось, что перемещение было гораздо менее приятным, чем в первый раз, судя по тому, как сильно его тошнило. Правда, это не имело никакого значения, потому что рука Чонгука всё ещё держала его запястье, но сам Чонгук… он… Чонгук издал странный горловой звук, как будто он поперхнулся воздухом, а с лица его мгновенно спала вся краска. Глаза лепи успели вернуть себе карий оттенок, прежде чем его ноги подкосились и он упал. Юнги вскрикнул, едва успевая поймать Чонгука. При этом его собственные ноги не выдержали, и он неуклюже ударился коленями о землю. Его слабенькая тушка была явно не готова к таким нагрузкам. — Блять, — пробормотал он, пытаясь осмотреть Чонгука и замечая невероятную усталость среди прочих чувств парнишки. — Идиотина. Я же говорил, не переборщи. Чонгук издал неопределённый звук в ответ. Не было понятно, понял ли он вообще слова Юнги. Его тело обмякло, уши безвольно коснулись земли, а на коже цвета жухлой бумаги проступил холодный пот. Юнги попытался перевернуть Чонгука, чтобы было удобнее держать его в руках. Он огляделся в надежде на помощь, но наткнулся на взгляды, полные ужаса и неприязни. — Эй, ребят. Что не так? — ...Что он такое? — заговорил Бэкхён, прижимая уши к голове. — Демон? — Чего? — не понял Юнги. — Нет, боже, конечно нет. Он просто… — как там Чонгук себя назвал? — Он просто лепи. Лепи, который, вообще-то, только что спас ваши задницы. — Лепи такого не умеют, — настороженно сказал Бэкхён. Его слова породили согласное бормотание среди остальных, особенно ребят с такими же кроличьими ушами, как у Чонгука. Юнги слабо помнил, что Чонгук упоминал про необходимость скрывать свои способности. Почему-то, Юнги это... злило. — А вам откуда знать? Может, некоторые лепи умеют. Но с подобной реакцией, фиг они вам об этом расскажут. Толпа не выглядела убеждённой, и бормотание лишь усилилось. Бэкхён оглядел их обоих. — Он.. Не опасен, правда? Давление в голове Юнги перерастало в мигрень. И растущая паника среди освобождённых только усиливала её. — Он только что буквально спас вас. Его слова не возымели абсолютно никакого эффекта. С растущим бормотанием рос и страх — и Юнги начинал беспокоиться, что они оставят их обоих прямо здесь. И для большинства это бы стало причиной такого же страха, но Юнги? Юнги это всё так. Чертовски. Бесило. Он почувствовал, как досада разрастается внутри. Мгновение спустя он понял, что и мигрень была не совсем мигренью. И через ещё секунду, эта бомба бы разорвалась, накрывая всех вокруг. Но— "Это не поможет". С каких пор он стал слышать свою совесть в виде голоса в голове? Впрочем, неважно. Он осознавал, что взрыв раздражения только сделал бы им всем хуже. Он бы усилил страх, и они бы стали бояться не только Чонгука, но и его самого. Что ему было нужно, так это чтобы все успокоились. Спокойно. Он может их успокоить. Подняв взгляд, Юнги заговорил. Странное ощущение исходило от его голоса — как будто ему не повысили громкость, а добавили весомости и силы. Его слова расходились успокаивающими волнами по толпе, возвращая людей в нормальное состояние. — Хэй, народ. Мы пришли с миром. Он пришёл с миром. Мы же вас вытащили, не так ли? А он… он использовал свои способности настолько, что буквально потерял сознание. Разве же это не считается? Усиленный способностью голос заметно подействовал на толпу. Нервные шепотки сошли на нет, а прижатые к головам уши немного расслабились. — Хм… Ты прав, — мгновение спустя согласился Бэкхён. Оглядев их обоих, он сглотнул. Чонгук выглядел болезненно, его глаза были закрыты, а дыхание сбилось и было едва различимо. Благодаря Юнги и остальные начали это замечать. — Я имею в виду… То, что он сделал, было ненормально, но… Мы на свободе. "Мы на свободе", повторилось несколько раз в толпе. Страх и тревога сменились на облегчение, и некоторые из собравшихся едва не расплакались. В обычных обстоятельствах это было бы слишком для Юнги. Но, как ни странно, всё, что он ощущал — это пьянящее головокружение. Как будто его здесь вообще не было, и это не он произносил: — Да. Мы на свободе. Но лишь относительно. Бэкхён… могу я… попросить о помощи? В организации людей. Я не уверен точно, где мы, но здесь вряд ли безопасно. Нужно, чтобы кто-то сходил на разведку. И… какие-нибудь предложения насчёт того, куда нам податься? Где было бы безопасно? Уши лиса дёрнулись. — Ох. Эм… да. Не думаю, что мы далеко от того, где были до этого… Выглядит как территория канис. — Он оглядел остальных. Снова пошли шепотки, но уже не направленные на Юнги и Чонгука. Двое лепи и один человек с потрясающими сине-зелёными крыльями отбежали и взобрались на деревья, находя более выгодную позицию для наблюдения вокруг. Минуту спустя стало известно, что они лишь немного восточнее подземелий, где их раньше держали. — Значит… Лучшее, что мы можем сделать — это дойти до одного из нейтральных поселений на границе. — через мгновение сообщил Бэкхён. — Таких не много, но если мы доберёмся до одного из них, ни одна нация не сможет нас более преследовать. Мы сможем разойтись по домам по безопасным торговым путям. Юнги пожевал губу и кивнул. — Значит, так и поступим. Но нужно организоваться перед выступлением. Отправить разведочные группы, чтобы не наткнуться на патрули. И, возможно… Не знаю. Нужно как-то накормить всех. Не можем же мы идти с пустыми желудками. Бэкхён кивнул, осматривая остальных. Они переговаривались между собой, решая, кому чем лучше заняться, судя по их физическому состоянию. Группки расходились в разные стороны в поисках безопасного пути, а Чонгук всё ещё продолжал дрожать в руках Юнги. Юнги перевёл взгляд на лепи и провёл рукой по его волосам. Он отчётливо ощущал боль от переутомления, пронизывающую тело Чонгука, и вина сдавливала его сердце. — Как думаешь, может, я смогу забрать немного твоей боли себе? — пробормотал он, продолжая гладить Чонгука по вискам, несмотря на появившееся головокружение. — Это меньшее, что я могу для тебя сделать. Вряд ли Чонгук слышал его будучи без сознания. Но чужие прикосновения постепенно расслабили лицо и разгладили складку между сдвинутыми бровями. Он медленно и шумно выдохнул, поддаваясь ласке. Юнги почувствовал странную тяжесть, но его руки не останавливались. Усталая улыбка поползла по его лицу, когда он заметил, что Чонгук немного расслабился. — Ты хорошо поработал, мелкий. Теперь моя очередь. **** Остаток суток Юнги помнил смутно. В основном он просто тащился рядом с тем, кому поручено было нести Чонгука. Они несколько раз останавливались на отдых, и Юнги смог попить и даже немного поесть. Бэкхён иногда говорил с ним, спрашивая его мнение, но он не мог запомнить ни задаваемых вопросов, ни ответов к ним. Это должно было бы заставить волноваться, но Юнги слишком устал, чтобы обращать внимание. В обычной ситуации, он бы отрубился как мертвец, уходя в беспросветную тьму, пока не появилась бы острая необходимость встать. Но, что странно, Юнги даже приснился сон — на утро он, конечно, не вспомнил деталей, но в целом было что-то такое: Над ним стоял молодой человек, Юнги не видел его лица и не понимал, что говорит его бархатистый голос. Что-то вроде: — Ты слишком переработал, Алиса. Думаю, это для тебя первый раз, так что, в принципе, неудивительно. Но правда, не стоит так больше делать. Тебе придётся этому научиться со временем. Затем он согнулся над Чонгуком, гладя того по волосам. — А ты, Белый Кролик. Тебе не стоило потакать Алисе во всём, как бы заманчиво это ни звучало. Это не обернётся ничем хорошим для вас обоих. Что тебе стоит сделать, так это подарить Алисе много обнимашек. Они ему понадобятся. Возможно, молодой человек задержался ещё на какое-то время, но Юнги об этом не знал. Всё, что он помнил, была мысль о том, что да. Много обнимашек было бы неплохо.