Любовь через боль

«Гримерка» — Клав, ты не забыла про выступление завтра в 4 часа? — Лера, ее пиар — менеджер, спросила, даже не подозревая, насколько сильно девушке сейчас это было неинтересно. Но Клава все же кивнула в знак того, что все помнит. Она засуетилась в поисках своей сумочки, но тут Лера подает ей сценарий выступления для быстрого чтения. Девушка сразу же откладывает все свои дела и смотрит в лист бумаги. Рука проводит по белому листочку и проводит по строчкам, вдруг останавливаясь на моментах, где ей что-то не понравилось. — Дай ручку, пожалуйста, — Лера протянула певице нужный предмет и удалилась из гримерки, оставляя за собой постепенно угасающий стук каблуков. В помещении было душно, поэтому Клава встала и приоткрыла окно, чтобы проветрить комнату. Пока она стояла возле распахнутой дверцы, к ней сзади кто-то подошел, но девушка этого не услышала. Клава повернулась и содрогнулась от неожиданности. — Привет снова. Ты же простудиться можешь, — перед ней напротив стоял Егор, ее близкий друг, — Испугалась? — он улыбнулся и задал глупый вопрос, отчего девушка тоже улыбнулась, поддаваясь его реакции. — Да, — Клава отошла от окна и покрылась мурашками от наступившего холода из-за ветра и минусовой температуры, — скоро начнется? — они оба снимались в студии «Союз» и съемки еще не стартовали, их пока красят и приводят в порядок в гримерках. — Скоро, — Егор закрыл окно, укрывая девушку своей курточкой, по привычке обняв. Они поговорили немного и их позвали сниматься, — ты как? Девушка хотела отстраниться от его прикосновений, но ей было так это нужно, что она прижалась к нему сильнее, вдыхая аромат горьких духов, который слабо, но приятно ощущался, — все хорошо, — врет, нагло врет ему, на самом деле все совершенно херово, — ты как? — зажмуривает на секунду глаза и переводит взгляд на Егора нервно улыбаясь. — Также как и всегда, — он ярко улыбается девушке, но имеет совсем другое, но старается не подавать виду. Поправляет волосы, делая их не такими торчащимися и проводит рукой по спине Клавы, останавливаясь на талии. Крепко прижимает ее к себе, но Клава вдруг резко оттолкнулась от него и опустила глаза, — нам наверно пора идти… — Егор тихо вздыхает и отходит от Клавы, услужливо открывая ей дверь из гримерки.

Спустя три часа

      Чувствую себя очень подавлено, на съемках Егор меня очень часто обнимал, делал комплименты, шутил. Как же тяжело держаться и делать вид, что мне весело, как же тяжело улыбаться… Внутри все бушует: любовь, печаль, обида. Зачем он так со мной? Зачем ко мне прикасаться, Егор ведь все прекрасно знает… Хотя, почему же я сама в ответ флиртовала с ним, обнимала? Наверно не могла противоречить себе.       Захожу в гримерку, забираю куртку и другие свои вещи. Надеваю верхнюю одежду, смотрюсь в зеркало: вроде все нормально, можно идти. Пока есть время, достаю из кармана джинс телефон и включаю его, намереваясь проверить, что в мире происходит. Одновременно присаживаюсь в кресло и смотрю важную информацию, которая появлялась, пока меня не было. Слышу стук за дверью, встаю и открываю ее. Там стоял Егор. — Тебя подвезти? — для нас это было всегда нормой, поэтому я молча кивнула и, надев рюкзачок, вышла из гримерки. Мы шли по недлинному коридору, затем завернули и оказались у выхода. Все это время я и он молчали. Мне даже стало как-то неловко.       Выходим на улицу, там уж совсем холодно и я достала из сумки шарф, укрыв оголенную шею. Егор попутно с кем-то переписывался, пока шел на одной линией со мной. Было даже чувство, что он не хотел меня подвозить, что это просто чисто из уважения, но я очень хочу надеяться, что это не так… Сжимаю в руке телефон от напряжения, которое было между нами. Как-то все не так.       Мы начинаем идти медленнее, так как Егор взглядом искал свою машину на темной, неосвещенной парковке. Подходим к транспорту и он открывает мне дверь, сажусь на переднюю часть машины. Кладу рюкзак на колени, расстегиваю куртку и снимаю шарф вместе с шапкой. Украдкой смотрю в зеркало заднего вида и поправляю взъерошенную прическу. Егор в это время уже заводил машину, до сих пор ничего не сказать. Но, это уже неудивительно. Прислоняю голову к боковому стеклу и наблюдаю за картиной леденящей душу: темная парковка, укрытая блестящим снегом, небольшие сугробы и начало бури, которая только-только собирается начать бушевать.       Мне стало жутко грустно, поэтому я надела капюшон от худи и сильнее прижала к себе свои вещи. А я ведь знаю почему между нами такие странные отношения. Даже помню этот день…

***

      Это было совсем недавно… Мы с Егором постоянно, почти каждый день, виделись. Чаще всего на концертах, но иногда и просто так. У нас завязывались какие-то более чувственные, личные отношения. Это не было похоже на обычную дружбу, между нами появлялась искра, ослепляющая нам глаза. Когда мы это поняли, то решили поговорить, ведь о таких вещах надо разговаривать. Так и оказалось, я и он питаем к друг-другу особые чувства, которые уже совершенно не скрыть в нашем общении. Мы действительно очень открыто поговорили и твердо решили, что будем сближаться и наше особое отношение не должно быть проблемой       Однажды, где-то спустя месяц, я просто сидела дома и что-то делала, уже плохо помню что именно. Сижу и тихо занимаюсь своими делами, вдруг слышу: звонок в дверь. Не понимаю кто это, так как никого в гости сегодня к себе не звала. Но все же спешу к открыть дверь человеку, чувствую, что это кто-то очень важный. Предчувствие очень плохое…       На пороге стоял серьезный Егор, — привет, проходи, — улыбаюсь ему, но вижу, что ему не до веселья, — чего пришел? — стараюсь держать позитивную ноту, но он так и ни разу не улыбнулся. Он снял верхнюю одежду и без слов повесил ее на крючок шкафа. Егор был совершенно без настроения, я даже и представить не могла, что у него внутри творилось. Меня очень сильно тревожила причина.  — Привет, — наконец-то что-то сказал, — нам надо поговорить, — мы заходим в зал и садимся на диван. Он запускает руку, в свою торчащую из-за шапки, шевелюру и опускает голову вниз, — нам надо расстаться.       Что? Кажется, я не совсем понимаю… Или понимаю. Но, ведь, это не то о чем я думаю? Я очень хочу надеяться… Чувствую, как осознание этих слов меняет мое состояние: ноги становятся ватными, к горлу подкатывает комок горла, — в смысле? — веду себя как дурочка, желая узнать, что все будет хорошо. Стараюсь делать вид, что меня это не тронуло и мне не больно, но дрожащий голос выдает все.  — Мы должны стать друзьями, — в смысле «должны»? Наши отношения не должны были никому помешать… Чувствую, как накапливаются слезы и вот-вот хотят выйти. Держусь, но понимаю, что ненадолго. Молчу, в надежде, что Егор скажет еще что-нибудь. Он поднял голову и посмотрел своими печальными глазами на меня, — у нас не получится, прости.       Слезы пошли сами, сначала одна капля, потом две, потом четыре. Я просто молчала и терпела боль. Егор посмотрел на меня и сказал, — Клава, не плачь, прошу, просто по-другому никак. Я все еще люблю тебя, очень… Но мы не можем быть вместе, мы оба известных артиста, это невозможно, — я его покорно слушала, но в душе меня терзало много вопросов.  — Но мы ведь любим друг-друга! Разве не это самое главное? — в ответ молчание…

***

      А сейчас мы просто молча едем в машине и даже не разговариваем. На видео, в программах мы шутим над друг-другом, обнимаемся, но в жизни никто не знает что происходит. За камерами все наоборот, нам сложно быть открытыми как раньше. Когда мы разорвали наши отношения, словно нас обоих подменили. Все это так сложно…       По моей щеке пробегает еле заметная слеза, я сильнее отворачиваюсь к стеклу от Егора и думаю о нас…