***
Раннее утро. Сижу в танцевальном большом зале и чувствую одиночество. Неважно, что возле меня сейчас моя группа, тренерша и менеджер, я ощущаю себя одиноко. Это сковывает меня внутри и я морально убиваюсь, но никто ничего не замечает. Я никому не интересна, со мной лишь из-за того, что я их наняла для концерта, больше я им не нужна. Почему так больно? В очередной раз танцую с ребятами под мою песню. Очень тяжело хорошо выглядеть физически, если ты опустошен морально. Но, я по привычке натягиваю улыбку и двигаюсь в такт с музыкой вместе с подтанцовкой. Чувствую, как быстро устаю, но продолжаю энергично танцевать. А в сердце было так тяжело… Будто оно разрывалось на мелкие кусочки. Но я привыкла все это сдерживать, поэтому никто ничего не замечал. В этом вся я. — И раз, и раз, и раз, два три! — смеюсь со всеми, вижу, что пару ребят запутались в танце, — еще раз! — подхожу к телефону и заново включаю песню «покинула чат», — ну, смотрите мне! — в шутку по-командирски прикрикиваю им и встаю на свое место, ожидая бита, нервно пару раз сглотнув. Снова танцуем, стараюсь отдать всю негативную энергию музыке, потому что сама понимаю, что впереди еще много чего интересного и я не должна страдать из-за одного человека. Да, все сложно, очень хочется его обнять, поцеловать и забыть про все свои проблемы, но так дела не делаются, все уже давно позади, как бы я не хотела бы все вернуть назад. Сложно саму себя успокаивать, поэтому я почти и не перестала грустить. Только на пару десятков секунд хватило этой жалкой уверенности. Как будто я на что-то надеялась. Хм, наивная. Заканчивается песня и я объявляю маленький перерыв длиною в пятнадцать минут. Не задерживаюсь, чтобы не терять свое драгоценное время и иду в уборную, перед этим сообщив менеджеру о своем временном уходе. Быстро нахожу туалет, закрываю дверь. Облокачиваюсь на плиточную стену, ярко-голубого цвета и чувствую, что сейчас уже терпеть все то, что так долго копилось у меня, я не смогу. Закрываю руки ладонями и ощущаю что-то очень мокрое на своих глазах, слезы бежали по щекам и падали на кафельный пол. Было так ужасно больно в душе, что даже открывать глаза не хотелось, мне так его не хватает… Я хочу просто любить и видеть перед собой того, кого я люблю. Но, мне давно пришлось выбрать другой путь. Я была с тем, кто меня понимает, но я его не люблю. Чувствую поддержку, имею к нему теплые, приятельские чувства, но не больше. Для меня было бы лучше, если бы вообще не виделись, а если и виделись, то пару раз в месяце. Но, я сама приняла это решение. Ведь, я просто хочу иметь того, кто будет добр ко мне, но, к сожалению это невзаимно. Уже давно мои поклонники поняли, что мой молодой человек — Дима Гордей. Но, надо ли им знать, что все намного хуже, чем есть? Он постоянно выслушивает меня, обнимает, целует и никогда не обижает, но не такое счастье я хотела. До безумия люблю другого, ничего с собой не могу поделать. Но, эту пустоту в душе надо чем-то заполнять. На моей белой рубашке образовалась небольшая лужица из слез, но мне на это было уже все равно. Даже в зеркало я не стала на себя смотреть, я и так знаю, что там хуже некуда. Распускаю небрежный хвост, помассажировав свои белые покрашенные пряди и чувствую, что глаза начинает сильно щипать из-за слез, а голова раскалывается так, будто по ней час били молотком. Неприятно… Я уже совсем забыла про время. Достаю из кармана телефон и смотрю время. Прошло уже полчаса, а перерыв длился пятнадцать минут. Как только я хотела обратно положить гаджет, ко мне сразу же зашла Лера (пиар-менеджер). Ее удивление и страх надо было видеть. Она впервые видела меня в таком виде. Минуту она без слов, жестами, пыталась выманить из меня хотя бы слово. Но все было тщетно и Лера подошла ко мне, аккуратно взяв меня за руку. Наверно, со стороны я выглядела ужасающе, притом, что я не предусмотрела этой ситуации и не красилась водостойкой тушью. — Боже… Клава, что случилось?! — она была обеспокоена мной, но я лишь отвела взгляд в сторону, не хочу, чтобы она что-то знала, — так, умойся, — я послушно, не перечив ей, подхожу к раковине, не глядя на себя, включаю воду. — Лера, все хорошо, — стараюсь держать спокойствие, хотя, я думаю, у меня это совсем плохо выходило. Учитывая, что менеджер следила за каждым моим движением, надеясь, наверно, что я что-нибудь скажу. Пусть надеется. — Так, я отменю эту репетицию, — перестаю умываться, беру салфетку и вытираю мокрое от воды лицо и с испугом смотрю на Леру. Только не это, у меня и так мало времени, так и еще теперь придется убрать репетицию из-за меня. Все из-за меня. — Стой, — говорю это хриплым, от слез, голосом. А ведь Лера реально сейчас собирается все на сегодня отменить, видя мое странное, для нее, поведение, — все хорошо, я сейчас еще раз умоюсь. Потом снова накрашусь и мы продолжим, — мой голос ужасно дрожал, даже я себя не узнавала, слишком жалкая и слабая… — Ты серьезно? В таком состоянии невозможно работать. Все. У тебя сегодня выходной, — пытаюсь возразить, но она меня перебивает, — Ты посмотри на себя, Клава. Отдохни, я знаю, тебе сложно: вечные репетиции, мероприятия, концерты. Сегодня не очень важный день, можно и отменить. Ты сильно переутомилась. Как смешно. Она думает, что я страдаю из-за переизбытка работы… Да я наоборот кайфую на работе! Я страдаю из-за дефицита любимого человека. Но, лучше никому это не знать, меня никто не поймет. Печально смотрю на Леру, пока она звонит организаторам и отменяет все планы на сегодня. Ну почему я не сдержалась и разревелась? Лучше бы вообще не выходила бы в уборную, оставалась бы с ребятами и веселилась бы… Но, все же тяжело радоваться, когда душа заполнена далеко не радостью…***
Сижу на студии и записываю новый трек, который вот-вот, на днях должен был выйти. Настроения не было вообще, так было плохо на душе, я ужасно скучал по одной прекрасной девушке. Никогда в жизни такого не было, чтобы я не отдавался полностью песне и новым строчкам. Но, так тяжело было придумывать попсу, если хотелось записать грустную, лирическую песню. Все нужно делать в срок, все в нужные даты. Но как? Как, если из сердца идет не то? Как, если в сердце живет такая сильная любовь, что сносит крышу и хочется скрытно посвящать все песни ей… Как сдержаться? Я так любил тебя, но я ща пьяный И мне все равно… Ложь. Даже когда я пьяный — мне не все равно. Я люблю тебя до безумия и никакой алкоголь это не уберет. Да, я сейчас похож на влюбленного дурачка, но так и есть. Она заставила меня стать таким. Но, ей я не нужен, у нее есть любимый парень, которого она любит. Так не хочу верить в ее любовь, но в то же время, хочу, чтобы она была счастлива. Так больно об этом думать… Снова переслушиваю только что записанные строчки и понимаю «не то». Совсем не то, что я хотел бы петь потом на каждом своем концерте. Безжалостно удаляю и в этот момент снова думаю не о песне. В голову лезут совершенно другие мысли, которые непричастны треку. Ударяю от безысходности по холодной стене кулаком, ощущая жжение в ладони, но мне плевать. Ненавижу морально страдать. Ненавижу безответно любить. Еще раз записываю строчки, только уже другие и слушаю их. Нет, это так отвратно… Не хотел бы я слушать это на радио и знать, что такую дичь будут слушать другие люди в наушниках. Они заслуживают большего. Ну почему же я не могу избавиться от мысли о ней? Я ей совершенно не нужен и с этим нужно смириться, ведь, я же взрослый умный парень. Не должен убиваться по девушкам. Должен, но не обязан. Не обязан я делать вид, будто и не люблю вовсе. Но, сейчас мне так нужно сосредоточиться. А я не могу. Не могу и все! Из сжатого, до сих пор, кулака, потекла кровь. Недавно сделанные раны кровоточили, но мне так было все равно. Во мне бушевала злость и сильная любовь, которой не быть. Зачем? Зачем я влюбился в девушку из шоу-бизнеса? Говорил же себе: не надо, ни к чему хорошему это не приведет, и так намучился с Нюшей. Но, кажется, мои ошибки меня ничему не учат. Как бы не хотелось, чтобы это было бы не так. Ну невозможно перестать думать и любить об этой прекрасной девушке. Я знаю, у нее сейчас другая жизнь, да и скорее всего она даже не думает обо мне, после того случая, как я решил закончить наши отношения. Зачем я ей такой нужен? Разрушил начинавшиеся отношения, в которых нам обоим было хорошо, и надеялся на лучшее. Но, ничего хорошего уже не будет… Это конец, конец нашей пятилетней дружбе. Я уже никогда не смогу просто так придти к ней, поговорить по душам, обнять ее, по-доброму поиздеваться. Все кончено. И из-за меня. Уже который раз играет моя новая песня в колонке, рядом со мной, но я давно не вникаю в нее, я уже в своих мыслях. Завтра допишу ее, все равно сегодня я не в силах. Да и, кто бы стал слушать трек, если бы он не был бы от души? С обидой смотрю на диван, который стоял напротив меня. Вспоминаю, что когда-то тут мы сидели и целовались. Никогда не забуду этот день, тогда я был неимоверно счастлив, а сейчас я морально убит. Все бы отдал за то, чтобы снова целовать такие родные губы, но этого уже не будет. Еще помню, как мы тут дурачились, играя в прятки. Звучит глупо и по-детски, но все же тогда я поймал очень сильное вдохновение. Она меня каждый раз вдохновляла, и не важно, что мы делали: играли в детские игры или страстно целовались. Меня в ней впечатляло все. По телу прошли мурашки, когда я вспомнил страстный секс на том же диване. После того, мы сильно сблизились и я еще жутче влюбился в нее. Это была сильная любовь, но шоу-бизнес и наши авторитеты посмели все разрушить. Если бы не это, я бы сейчас сидел бы со своей любимой малышкой где-то у себя дома и обнимал ее. Как жаль, что это все глупые мечты… —..Блять! — ударяю еще раз кулаком в ледяную стену, чувствуя, что кровь уже кишит…