Покер, свадьба, рок-н-ролл

      Мы начали ещё в такси, неспособные справится с животным желанием, полностью захватившим сознание. Я сидела верхом на Кристофере и мы целовались, как гормональные подростки, блуждая руками по телам друг друга. Целомудренный водитель такси, несколько раз показательно кашлял, во время короткой двадцатиминутной поездки, заставляя нас ненадолго прерваться. Это помогало секунд на тридцать, а потом сквозь пошлые шуточки и смех, мы продолжали. Я хотела его до изнеможения, тело прекрасно помнило каждое движение его сильных рук и умелых пальцев. Я дрожала каждый раз, когда он грубо и властно сжимал мою грудь в ладонях, заигрывая с сосками. Ни один мужчина на Земле, никогда не заставлял меня испытывать полный спектр эмоций так, как это делал Кристофер Моушенлесс Церулли. Я ненавижу его всеми фибрами души. Ненавижу, но хочу. Оказавшись в лифте, преодолев завистливый взгляд девушки на ресепшене, мы вновь вцепились друг в друга, словно голодные. Крис прижал меня к стене, крепко придерживая одной рукой за талию, потому что от переизбытка чувств, ноги подкашивались и отказывались слушаться. Твёрдо стоять самостоятельно, я уже не могла. Другой рукой, он медленно, но требовательно провёл по внутренней стороне бедра, словно проверяя — сдамся ли? Я сдалась уже давно, ещё до того, как он успел вызвать такси. Каким-то чудом, мы смогли добраться до номера. Сохраняя последнюю каплю самоконтроля, я попыталась оторваться от него и остановить всё это безумие, но Крис приказал мне заткнутся, стягивая этот жутко неудобный комбинезон с меня вместе с трусиками. Несколько мучительных секунд, мы полностью избавлялись от одежды, а затем он повалил меня на стол, не забыв скинуть с него поднос с едой, прямо как в лучших традициях наших ночей на кухне в его квартире в Скрэнтоне. Стол был слишком маленьким и неудобным, но это не мешало Крису вдалбливать меня в него, заставляя громко и протяжно стонать, выворачивая душу на изнанку. Сегодня он был грубым, дерзким и даже жестоким, будто наказывал меня за каждое небрежно брошенное слово, но мне это нравилось до чёртиков, потому что я не отставала и тоже решила наказать его, больно укусив большой палец левой руки, когда он ловко пробрался им в мой рот. — Сука, — услышала на выдохе я и полетела на пол, ударившись ногой о ножку стола. Перевернув на живот, Крис прижал меня к полу, крепко удерживая за шею сзади и, снова, резко вошёл в меня, от чего по телу пробежала волна боли, быстро сменившаяся на удовольствие. Это наказание для нас обоих длилось минут сорок, противостояние двух пылающих тел и истерзанных душ. Неконтролируемые слова оскорблений, пощёчины и укусы — мы дрались и трахались, мысленно проклиная, пытаясь что-то доказать друг другу. То, что было понятно только мне и ему, и только в этот самый момент. Дикий водоворот страсти и похоти, с металлическим привкусом крови на губах, захватывал полностью, предупреждая, что прежним из него никто не выберется. Мы закончили на кровати, оба обессиленно стараясь восстановить дыхание. Ни слов, ни чувств больше не осталось, это был полный катарсис в темноте*, мы грешили для отпущения грехов и очищения своей души. Возникшее опустошение, заставило меня подняться с кровати и надеть бельё, с трудом найденное среди разбросанных вещей. Наткнувшись на свою сумочку, я вытащила пачку сигарет и зажигалку. Прикуривая одну из них, я залезла на подоконник, отрыла окно и тут же выпустила в остывший ночной воздух первую порцию дыма, наблюдая как он медленно рассеивается, а затем исчезает вовсе. Лёгкий, прохладный ветерок, медленно остужал моё не на шутку разгоревшееся тело, успокаивал мысли, заставляя прийти в себя и вернуться в реальность. Реальность, в которой, как мне казалось, я совершила самую чудовищную ошибку. Снова, танцуя на граблях тот самый незамысловатый танец, обрекая себя на долговременные страдания. Поздравляю! Сделка с Дьяволом успешно состоялась. Докурив вторую по счёту сигарету подряд, я вдруг подумала, что они нихрена мне не помогают. Поэтому, дождавшись пока Моушенлесс крепко уснёт, я неспешно оделась, в джинсы и толстовку, найденные в чемодане, взяла сумочку и, обувшись всё в те же лоферы, вышла из номера, совершенно не волнуясь о том, что вещи никак не сочетаются между собой. В полумраке отельных коридоров, мне не перед кем держать имидж. Честно говоря, я понятия не имела, куда и зачем иду. Больше всего, мне хотелось просто забыть о событиях, случившихся час назад, но снова топиться в алкоголе — последнее, что я действительно стала бы делать прямо сейчас. Поэтому, я спустилась по лестнице на два этажа ниже, дошла до последнего в коридоре номера и не громко, но отчётливо постучала в дверь, не боясь нарушить покой проживающего. Мне открыли не сразу, пришлось постучать ещё раз, уже громче. Как только дверь отворилась, на меня удивлённо уставилась пара тёмных, шоколадных глаз. — Ты? — Весело заулыбался парень. — Добро пожаловать! Я прошла внутрь, в номере горел свет, играла музыка и телевизор, тоже, был включен. Яркие, быстроменяющиеся картинки какого-то сериала, рябили в глазах, это раздражало, но в целом атмосфера была уютной, даже какой-то душевной, будто пришёл в гости к старому другу. Я позволяю себе, по хозяйски, плюхнуться на кровать, кинув сумочку в рядом стоящее кресло. — У тебя есть что-нибудь покрепче? — Устало спрашиваю я. — У меня только водка, — пожал плечами парень, устраиваясь рядом со мной. — Нет, что-нибудь покрепче обычных сигарет, — с полной уверенностью в том, что именно у него всё есть, отвечаю я. — С чего бы вдруг? — Удивлённо спрашивает он. — Да, ладно, перестань ломать комедию. Думаешь, я не догадалась? Когда мы втроём курили в автобусе, а ты показательно кашлял, кто-то вдруг случайно обмолвился о страшной тайне, — напоминаю я. Винни не сдержал смешок, так его развеселили мои снисходительные слова. Чуть поколебавшись, он всё же заявил, что я пришла по адресу и, пошарившись в своём рюкзаке, выудил из потайного кармана косячок. Хотя, я бы не удивилась, если бы у него там и бонг хранился. — На особенный случай, — оправдался он и я улыбнулась, от чего-то почувствовав себя тем самым случаем. Он взял зажигалку и уверенно, почти профессионально, зажал косяк между большим и указательным пальцами, затем медленно поднес пламя зажигалки к кончику и начал перекатывать косяк взад-вперед между пальцами. Когда кончик загорелся и стал красным, он сделал небольшую затяжку, выпустил дым, наполняя комнату характерным запахом, затянулся ещё раз и передал его мне. Я, последовав примеру, так же затянулась, задерживая дым в лёгких не дольше секунды и расслабилась, ожидая эффекта. На тех редких вечеринках, на которые Джессике Мортон удавалось меня затаскивать, все всегда курили марихуану. Я тоже пробовала несколько раз, но состояние интоксикации на следующее утро, заставляло меня зарекаться о том, что больше никогда в жизни я не стану этого делать по доброй воле. Однако, негласное правило "никогда не говори никогда", играло со мной злую шутку из раза в раз. — Мы как Бивис и Баттхед, — говорю я, передав косяк обратно Винни. — Бонни и Клайд, — отзывается он, сделав очередную затяжку. — Пинки и Брейн, — не отстаю я, вспомнив ещё одну известную парочку. — Подожди, а кто тогда Пинки? — Спрашивая парень, вновь, передавая косяк мне. — Ты, естественно, гениальный мозг всё таки у меня, — отвечаю я, не боясь обидеть его, делаю затяжку и заливисто смеюсь. Винни подхватывает мой смех и между нами, тот час становится всё, как и прежде. Без глупых обид за вчерашнее, недомолвок и недопонимания. В прочем, я не держала на него зла, понимая, что он настучал Крису без злого умысла и уж точно без желания подставить меня. Нам, довольно быстро стало запредельно весело. Мы раскуривали травку, передавая друг другу косяк, глупо смеялись и обсуждали мою неудачную студенческую жизнь. Винни, заверял меня, что будь он моим лучшим другом в колледже, я бы ни за что не выпустилась оттуда с блестящими оценками и крепким здоровьем. И я ему верила, зная, что именно он сумел бы с лёгкостью втягивать меня во всякое дерьмо. Находится рядом с этим парнем было комфортно, легко и весело. Он всегда находил какие-нибудь неуместные шутки, или до коликов смешные истории, и умел подать их так, что не оставалось ничего, кроме как заливисто смеяться и требовать рассказать что-нибудь ещё. Винни был в доску своим и этим успел очаровать меня с первых минут знакомства. Меня раздражает Крис, все к нему прилагающиеся и вытекающие, но Мауро — является исключением. И мне хочется думать, что мы подружились, нашли общий язык и стали союзниками в мелких пакостях, оба готовые ввязаться в любой кипишь. С ним, я чувствую себя свободно, мне уже не нужно гордо задирать голову к верху, надевать маску успешной леди и контролировать каждое сказанное слово. Я, вдруг, оказываюсь собой, молодой девушкой с горячей кровью, которой хочется наверстать упущенное веселье. Винни, любезно поделился со мной бургерами из "Five Guys"*, наверное, одними из лучших во всей Америке, но я уверена, что мне так показалось только из-за марихуаны. Мы с аппетитом уплетали еду, наперебой что-то рассказывая друг другу и, всё так же, передавая косяк. Когда он в последний раз обкурился, пару лет назад, они с группой отдыхали в студии, после записи новой песни. Винни гонялся за всеми по комнате, пытаясь сделать хоть одно селфи, приставал с обнимашками и даже хотел залезть на спину Крису, но из-за разницы в росте сделать этого не удалось, парень повалился на пол, прямо под ноги к охреневшему Рикки, однако, не растерялся и, подперев голову одной рукой, сказал: — О, Ричард, поебёмся? — Ричард ебаться не захотел, пнул Мауро ногой в бок, отправив в пешее эротическое, обозвав при этом укурышем. Услышав эту душераздирающую историю, я хохотала едва ли не до обморока и даже скатилась с кровати на пол, оставшись там лежать на спине, пытаясь восстановить дыхание от смеха. После этого случая, он больше не курил, до сегодняшнего дня. — I'm slim shady, yes I'm the real shady...* — начинаю я, подняв руки в вверх и раскачивая ими, в такт музыки в голове, стараясь заполнить молчание, образовавшееся между нами, после моего приступа истерического смеха. — All you other Slim Shady are just imitating, — продолжает Винни, повторяя за мной и тоже ложится на пол, оставив бургер в кровати. — So won't the real Slim Shady please stand up, please stand up, please stand up, — заканчиваем мы вдвоём и я переворачиваюсь на живот. — Догадываешься что с нами будет, если певчая птичка узнает как мы тут развлекаемся? — шепчу я, передав косяк Винни. — Думаю можно готовить головы на отсечение, — он издаёт смешок, забавляясь от всей этой ситуации. — На самом деле мне стыдно. — Почему? — Спрашиваю я и сажусь. — Крис... Всегда помогал мне, заботился, будто я его брат, вытаскивал из всяких передряг, — он замолкает, мы слушаем тишину несколько секунд, потому что мне нечего ответить. — А я сижу и скуриваю его девушку, — заканчивает он. — Я не его девушка, — всё, что могу ответить я в качестве поддержки. — Без разницы, я всё равно поступаю как свинья. Ты просто не знаешь всего. Сколько времени он потратил на разговоры со мной, сколько сил приложил, чтобы избавить меня от привычки, — Винни тяжело вздыхает, трогая свои волосы. — А сейчас я конченный мудак, — будто осознав всю ошибку, он тушит косяк об пол оставляя на нём сажу, затем поднимается и буквально падает в кровать. — Приходи ко мне готовить пасту на Рождество, — бурчит он, а в следующее мгновение начинает храпеть. Я ещё несколько секунд сижу на полу, обдумывая вышесказанное. Поймав себя на мысли залезть под кровать, встаю и медленно выхожу из номера. От меня воняет травой за километр, не могу вернуться обратно и столкнуться с Крисом, так что спускаюсь вниз в холл отеля и собираюсь снять отдельный номер, но вовремя замечаю Райана с какой-то девицей, направляющихся к лифтам. Я прячусь за угол, чтобы они меня не заметили и жду пока эти двое исчезнут...       Второе к ряду утро, не предвещающее ничего положительного. Головная боль, жалкие остатки макияжа, размазанные по лицу и спутанные волосы — скоро войдут в привычку, и станут неотъемлемой частью моего существования. От этого меня начинает тошнить, отвращение к себе растёт с каждой секундой, я вскакиваю с кровати, бегу в ванную, включаю холодную воду и несколько раз яростно умываю лицо. Это, едва ли помогает отрезвиться, поэтому сняв с себя одежду, я захожу в душевую кабину и сижу под холодной водой минут двадцать, мысленно умоляя себя проснуться и осознать всю горечь произошедшего. Последние пару дней, в корне отличаются от привычной жизни. Они слишком странные, скомканные, насыщенные из ряда вон выходящими событиями, от чего мне всё время кажется, что я сплю. Но, как бы я не старалась проснуться, это никак не получается. Моя жизнь, спокойная и размеренная, стала похожа на хаос, я чувствую себя не меньше, чем королевой кривых зеркал и всё время издеваюсь на самой собой. Я это заслужила, ведь куда бы ты не убежал, если не осознаешь свою вину, отвращение к себе, всегда вернёт тебя назад. Самообман — самый простой путь. И я жила в этом обмане целых три года, успешно скрывая от мира всё своё отвращение. Выключаю воду, выхожу из душа и заворачиваюсь в отельный халат. Я не хочу обратно надевать те вещи, что пропитаны табаком, травой и ненавистью. Едва открыв дверь ванной, я сталкиваюсь с Крисом лицом к лицу, он тут же грубо припечатывает меня к стене и я больно ударяюсь об неё головой. — Я похож на собаку? — Резко спрашивает он, лишая меня возможности хоть как-то отреагировать. — А я на мать Терезу? — Выпаливаю я, впиваясь ногтями в его предплечья. Ярость моментально застилает глаза. Внутри всё буквально кипит от ненависти и напряжения, что неизменно присутствуют при каждом нашем диалоге. Я держусь уверенно, хотя с удовольствием бы наговорила ему лишнего и отвесила бы парочку звонких пощёчин. Заслужил. — Чего ты добиваешься? — Не отстаёт он, сильнее вдавливая моё тело в стену, будто стараясь забетонировать меня на этом самом месте. — Чтоб ты отвалил от меня, — отвечаю я и плюю в сторону, демонстрируя всё своё пренебрежение. — Я никогда не проигрываю, — шепчет он, запуская руку в мои мокрые волосы. — У тебя мания величия выше Бурдж-Халифы, — сквозь зубы говорю я, встречаясь взглядом с ним. — Закрой свой рот, пока я не вставил тебе по самые гланды, — яростно отвечает он, зажав мои волосы в кулак. Крис толкает меня в гостиную номера, продолжая держать за волосы, больно стягивая их всё крепче в своём кулаке. — Собирай свои шмотки, сука, — наконец-то отпускает меня он, но делает это так резко, что я едва удерживаюсь на ногах. — У тебя пятнадцать минут, — бросает он и выходит из номера, громко хлопнув дверью напоследок.