***
Киами выгнулась дугой, потягиваясь после недолгого сна, и плюхнулась на кухонный стул. Тело ныло как обычно, неполностью зажившие противные, хоть и неглубокие раны ещë болели, идти куда-то тренироваться не охота, хотелось просто лечь в кровать, да прям там и сдохнуть на пару дней, желательно в отдельной комнате, чтоб там не было никого, в том числе кота. Кешу стали в последнее время чаще выпускать на прогулки по убежищу (чтоб со скуки не помер в тесной комнате), и котик начал активно этим пользоваться. Он мог гулять практически по всему убежищу в любое время суток, а не только тогда, когда девушки тренировались. И сейчас он решил прогуляться до кухни вместе с Ао, попутно пытаясь сказать что-то скриллу на своëм кошачьем языке, а тот в свою очередь пытался ответить. И как результат: кухня с утра пораньше наполнилась какафонией звуков из мяукания и кряко-рыка. Киами призадумалась уже пятый раз: рано или поздно Ао вырастет из маленькой ящерки размером с кошку в двухметровую рептилию. Нужно больше времени уделять его воспитанию, иначе они рискуют получить неуправляемое и, не исключено, агрессивное существо. Девушка слышала, что скриллы сами по себе пытаются сохранять независимость и оттого приручить их во взрослом возрасте очень сложно. Нужно пользоваться моментом и воспитывать сейчас. Только вот Ао довольно невнимательный и часто отвлекается на что-то другое во время попыток научить его чему-то полезному. Настойчивый голос хозяйки и рука, которая показывает на специально для него ярко разрисованную мишень, на которую Мира убила около часа? Нееее. Ничем не примечательный рандомный булыжник или кот? Даааа, то, что надо. — Привееет. — радостно поздоровалась Мира, хлопнув подругу по плечу. Та в ту же секунду едва заметно поморщилась, и только тогда Рьëка вспомнила, что именно в это плечо еë ранил Саске на прошлой неделе во время одной из тренировок. Она виновато ойкнула «забыла, прости». — И тебе привет. — А знаешь, какой сегодняя дееень? — загадочно пропела художница, пряча одну руку за спиной. — Эээ… Восьмое число третьего месяца? — недоумëнно заметила Киами. — Дааа. — сложила один пистолетик и села на стул. — У нас ещё есть пятнадцать минут до того, как нас позовут на полигон с криками «А НУ ПОДЪËМ ПОРА ПАХАТЬ». Поэтому… Во. На. — Мира вдруг показала спрятанную руку, в которой была зажата небольшая самодельная картонная упаковка. — Мээээв. — Ухты. Это что? — мигом оживилась Киами и взяла протянутую вещь в руки, после чего достала содержимое. У мечницы в душе прям ностальгия проснулась. Она покрутила в руках самодельную, аккуратненькую колоду картонок, на каждой из которых (только с одной стороны) был свой рисунок, а с обратной стороны ни одна карта не отличалась от остальных ни на единый миллиметр. Небогатая палитра и разнообразие узоров, вернее, символов на картах… На самой первой были нарисованы короли с мастью червь. — Ну… Тут никто про 8 марта не знает, поэтому почему бы нам самих себя не поздравить? Как бы это странно не звучало… — протянула девушка. — Так это же замечательный подарок! — Киами встала и от всей души обняла Миру, которая и не думала, что обычная, нарисованная колода карт доставит подруге столько удовольствия. — Я соскучилась малость по дураку. Давай прямо сейчас сыграем.? — нетерпеливо произнесла и села обратно. Мира хотела было кинуть в знак согласия, как из коридора послышался до боли знакомый вопль, призывающий к немедленным действиям. — А НУ ПОДЪËМ ПОРА ПАХАТЬ! — радостно крикнул Грови, зайдя на кухню. Кот испуганно шарахнулся, потому что иоп чуть не наступил ему на хвост, и, фыркнув, уселся возле одного из стульев. Рыжий, который весь пылал энергией и готовностью к новым тренировкам, немного потрепал Кешу по макушке. — Ты куды торопишьсяя. — страдальчески протянула Мира и подпëрла подбородок руками. — Ещё десять минуут. — Ну я так поглядел и решил: почему бы не начать пораньше. — пожал плечами Грови и тут же уставился на самодельные карты, которые Киами уже начала перетасовывать. — А что это? — Карты. Мира нарисовала. Правда хорошо получились? — А что с ними надо делать? — сейчас уже подошëл зазевавшийся Юго, который толком и не проснулся даже. Он прищурился от яркого света, но его глаза быстро привыкли, и он тоже начал разглядывать карты. — Себе на голову надеть. — съязвил Рубилакс. — Играть. — Как. — Обычно. — Научите? — Ну вы смотрите, а мы будем по ходу объяснять. — Киами раздала карты: себе шесть и подруге столько же, а одну положила под колоду как козырную. — Смотрим. — Грови подвинул один из стульев поближе к столу и сел рядом с Юго. Киами и Мира уже начали играть: никто из них правила ещё не забыл. Карты хоть и были самодельные, но выполнены на удивление отлично: все ровные, с обратной стороны одинаковые. Картон очень жëсткий, намного жëстче, чем традиционный, а сверху они были облеплены скотчем, чтобы не износились слишком быстро. Рисунки вальтов, дам и королей отличались друг от друга. Некоторые были не особо симметричные, но в целом поиграть вполне пойдут. Грови и Юго внимательно наблюдали за процессом, но у обоих было выражение лица а-ля «нихуя не понял, но очень интересно». — Вы чего тут устроили с утра? Разве не через пять минут тренировка начинается? — вмешался в игру Саске. Киами надсадно вздохнула. — Мэв. — Ой бляяя… Ладно, потом доиграем. — махнула рукой математик. Они успели сыграть одну партию, ну а потом уж вечером поиграют, когда освободятся. Киами подозвала Ао к себе, но тот повернул голову на еë зов и… Ничего. Просто посмотрел, повернулся обратно и продолжил всматриваться в едва заметную дырку в стене. — Ао. Иди сюда, ëпарсете.***
Итачи встал с земли и отряхнулся. Собрание членов организации закончилось так же быстро, как и началось, но на душе всë равно было неспокойно. Пейн был в такой досаде, что сложно передать словами. Хорошо, что Мира и еë подруга успели уйти до того, как он сам и Кисаме добрались до убежища. Но брюнет всë ещё не мог забыть разочарованный разноцветный взгляд, которым на него посмотрела Мира, когда тот напал на неë. Взгляд, полный боли. Разочарование довольно быстро сменилось злостью, и Итачи прекрасно понимал, почему. Надежда. Он своим поступком убил в ней надежду на то, что он дорожит их дружбой. В глазах Миры тогда было ещё и горькое осознание того, что для Итачи важнее цель «миротворной» организации, нежели узы. Она ему верила, она надеялась. Но увы. Учиха и сам сожалел, что ему пришлось таким жестоким образом оттолкнуть подругу, но с другой стороны… Чем сильнее толчок, тем сильнее она отдалиться от акацук. Тем слабее будет желание связываться с ними снова. Тогда и вероятность того, что она останется жива, будет выше. Да и он сам не собирался оставлять еë одну в жестоком мире шиноби без присмотра: Итачи по возможности приглядывал за ней и за младшим братом. У Учихи вдруг снова запершело в лëгких, и он хрипло закашлялся. Лëгкие словно начало жечь огнëм: болезнь вернулась к нему после возвращения обратно, хоть она уже была не настолько мучительной, как и боль, но лекарства в попытках облегчить боль всë равно приходилось принимать. Ладони, которой он прикрыл рот, остались сгустки свежей крови. Итачи понимал, что жить с такой болезнью ему осталось недолго. Сколько именно — он спрогнозировать не мог, но за тот промежуток времени, который ему отведëн, он должен успеть многое сделать. Как Саске и Мира будут жить дальше? Первый встал на путь мести и ради неë согласился даже на то, чтобы стать учеником Орочимару и покинуть Коноху, из-за чего был объявлен предателем. А вторая мало что знает об этом мире и его законах, да ещë и рискует стать подопытной саннина. Но Итачи сказал сам себе: если Орочимару над Мирой и Саске действительно будет ставить свои поганые эксперименты, он лично саннину башку открутит за это.***
— Конан. — коротко позвал Пейн, выглядывая из-за двери. — Да? — она оторвалась от заполнения каких-то бумажек и взглянула на «лидера» организации, который обещал «скоро» вернуться после собрания членов, но, как мы поняли, это скоро — понятие ооочень растяжимое, и рыжий где-то пропал на два часа. Пейн подошëл к столу и резко вытянул руку вперëд. — С восьмым марта тебя. — немного потеплевшим голосом произнëс, словно это говорило не безжизненное тело Яхико, а настоящий, живой человек. Мужчина протянул подруге детства букет с живыми цветами, а именно белоснежными хризантемами. Каждый цветок был пушистый, весь в свежих и ярких лепестках. У Конан на мгновение пропал дар речи не только от красоты букета. В ярких янтарных глазах так и светился вопрос: что за 8 марта? — Это праздник, который отмечают в мире без чакры, и в этот день поздравляют всех женщин. — пояснил Пейн, поймав полный недоумения взгляд. — Спасибо тебе большое. — Конан слегка улыбнулась, и букет медленно перекочевал ей в руки. Она вдохнула аромат свежих цветов. — Красивый. Если бы Пейн мог улыбнуться… Но он не стал даже пытаться этого делать, потому что когда Нагато пытался натянуть улыбку на лице Яхико, получалась несуразица, и он больше маньяка напоминал. Но Конан не нужно было улыбки Пейна, чтобы почувствовать, как друг радуется тому, что ей понравился подарок. Не зря, значит, так долго выбирал. Однако Конан порадовал не сам букет, а сам факт того, что Нагато ей что-то подарил. В тëмном углу сверкнул один весьма любопытный красный глаз.***
— Ну и в чëм красота твоей вечности? — Встречный вопрос: что ты такого прекрасного находишь в своих взрывах? Они же моментально исчезают. — В ЭТОМ-ТО И СУТЬ, что они существуют секунды. Они ярко и живописно расцветают на мгновение, чтобы потом завянуть уже навсегда… — ПРИВЕТ, ДЕЙДАРАА. — пискляво пропел знакомый голос за спиной Дейдары. Акасуна в Хируко никак не отреагировал на детский голос и даже не обернулся, а Тсукури с недовольным выражением лица уставился на рыжую спиральную маску, словно его оторвали от дела мировой важности. — Чего тебе, Тоби? — сдержанно спросил блондин. Спиральный вдруг подпрыгнул от нетерпения и резко всучил букет. — С Восьмым марта тебя! — радостно поздравил Тоби. — Что? Всмысле… — немного отстранëнно от мира сего и с выгнутой бровью спросил Дейдара, стоя с букетом в руках, который ему вручили также внезапно, как и крикнули поздравление. Сасори понял, в чëм прикол, и хмыкнул: подъëб Тоби засчитан, однозначно. Только вот осталось дождаться, когда до подрывника дойдëт. И тогда можно будет пускать титры. — Ну так в этот день поздравляют всех женщин, Пейн Конан уже… — закончить Тоби не дал крик КАЦ СУКА и свист от взмаха букетом. — Клоун.