Не может быть!

После признания тётя Лида заторопилась домой. — Поеду, пока пробок нет. Басю надо покормить. Да и волнуюсь, как там квартира. Отвыкла я не дома ночевать. Аня, ошарашенная услышанным, лишь согласно кивала головой. Даже свой каминаут отошёл на второй план. Новость, которая на неё свалилась, накрыла словно снежной лавиной. Хлопнула входная дверь, а она, огорошенная, так и стояла в коридоре. Потом плюхнулась на пуфик и замерла. Тётя Лида — не бесполое существо, любящее только джаз и Аню! А ты и не знала. Единственного родного, самого близкого человека не почувствовала. Только собой и была занята. Как же! Ведь ты такая несчастная — одинокая женщина под сорок. А тёте Лиде скоро семьдесят, и она всю жизнь одна. Так стыдно за свой эгоизм. А тётя Лида-то ещё ближе и роднее оказалась. Как же все мы были слепы! А может, мама знала? Родные ж сёстры… Да нет, вряд ли. Мама к такому была непримирима. Двух девятиклассниц засекли: целовались в раздевалке. Так по маминой инициативе их из комсомола исключили. Я тогда в седьмом классе училась, и девочки мне уже нравились. Мама выступила с гневной речью на общешкольной линейке. Тогда мне в мозг и врубилось — маме о моих предпочтениях ни-ни. А уж кому другому, — Аня зло улыбнулась, — тем более. Тётя Лида со своей Верой тоже таились, как и ты таишься. Но какие актрисы! Ни малейшего подозрения. Сколько они к нам приходили в гости, и ни словечком, ни взглядом себя не выдали. Погоди-ка! Исаева ведь замужем. Дочь у неё. Уже взрослая, конечно. Упс! Вера Ивановна, и адюльтер?! Нет, это просто что-то из научной фантастики. Вдруг раздался телефонный звонок — Может, тётя Лида? — она поспешила на звук. «Елена Владимировна» светилось на экране. Аня, протянувшая было руку к телефону, отдёрнула её как ужаленная. «Что ей надо? О воскреснике из первых уст узнать?» — щеки обдало жаром. Рассердилась на себя. — «Ей вчера в кабинете не было стыдно смешать меня с грязью, а мне почему должно быть? Тем более, что и о воскреснике я выдумала из-за неё!» — к горлу подступил комок. Телефон зазвонил опять. «Елена Владимировна». Аня в сердцах схватила его. — Вот неймётся же ей! — сбросила вызов. — А вдруг что-то по работе? — одумалась и сразу же возразила себе: — Надо по работе — ещё раз позвонит. Не сломается. — Кстати, о работе… Отчет и план! Хух! — тяжко выдохнув, она поплелась на кухню. Сперва — завтрак. Телефон захватила с собой. Только поднесла ложку ко рту — звонок. Сердце пропустило удар. Скосила глаза на экран: «Наталья Александровна». Подавив разочарованный вздох, нажала на зелёный кружочек: — И как это назвать?! — Аня-пионерка, лежавшая на парте с мокрой тряпицей на лбу, села. — Как это называется, я спрашиваю? — она стянула тряпку со лба, гневно засверкала глазами. — Не волнуйся! Ты только не волнуйся, — Аня-Мата Хари просительно протянула к ней руки. — Да конечно! С вами как раз и не поволнуешься! — Аня-пионерка оттолкнула протянутую руку. — Давно температура была?! Опять нервного срыва хочется?! — Так ведь ничего же не случилось, — возразила Аня-Мата Хари. — Ага! Ничегошеньки! А кто рыдал, сидя на полу! Я что ли? — Аня-пионерка соскочила с парты и двинулась на Аню-Мата Хари. Та попятилась, но не растерялась: — Да! Ты тоже рыдала! — И рыдала! Потому что довели меня до слёз, — Аня-пионерка скорбно поникла плечами, — попробуй не зарыдать, если всё рушится! — она подозрительно шмыгнула носом. — Даже тётя Лида, тётя Лида! — она скорбно опустила голову, — предпочла женщину. Может, и правда, это не так уж вопиюще неправильно, — протянула задумчиво. Аня-Мата Хари застыла, раскрыв в удивлении рот. Такого она не ожидала. Вот уж поистине день признаний! Немного придя в себя, она воскликнула: — Конечно же ничего неправильного здесь нет! Неужели жить одной, без любви в сердце лучше? — Наверное, нет, — нехотя ответила Аня-пионерка. — Значит, пришло время знакомиться! — Аня-Мата Хари захлопала в ладоши. — Почему бы и нет! Только сперва — план и отчет. — Аня поставила вымытую тарелку в сушилку и пошла в комнату. Работа спорилась. Ещё и конспекты на завтра написала. На всё про всё — три часа. Ай да Аня! Ай да молодец! Очень довольная собой, она решила сперва позвонить тёте Лиде, потом попить чаю, а потом уж можно и по сайту знакомств полазить. — Я сегодня в ударе, — удовлетворённо пробормотала Аня, когда с первого раза получилось восстановить свои данные. — Значит, так надо, чтобы я опять сюда зашла. «Клин клином вышибают», — Аня-отличница придавила последние сомнения. — Сколько же я здесь не была? — Аня просматривала свою анкету. — С мая месяца… Ого, сколько сообщений. Ну что ж… Приступим-с, — она начала читать. Из пятнадцати сообщений её заинтересовало одно. Правда, без фото, но написано грамотно. Аня сразу же пресекала все попытки знакомства, если писали с ошибками. Вот въелось это учительство под кожу. Написано в июле, но писавшая вчера была на сайте. Почему бы и не ответить? «Здравствуйте. Мне тоже понравились ваша анкета. Давайте попробуем пообщаться». Отправив сообщение, принялась рассматривать анкеты жаждущих познакомиться. Ани сидели как мышки, затаив дыхание, пристально вглядываясь в фотографии. На кону — светлое будущее с любимым человеком. — Не то, всё не то, — бормотала Аня, щелкая мышкой. — Да когда уже ТО будет?! — не выдержала Аня-пионерка. — Сколько чудесных женщин проигнорировала. А вот только что, — она в негодовании всплеснула руками, — ну чем не женщина мечты?! А главное, что от мужчины практически не отличишь! Смирившись с тем, что это будет не мужчина, она лелеяла надежду, что уж пусть и женщина, но как мужчина. Такая будет любить и ценить! — Эта не из нашей песочницы, — попыталась её успокоить Аня-Мата Хари. — Из чего?! — подозрительно покосилась на неё Аня-пионерка. — Ну, это значит, не наш типаж, — принялась ей объяснять та, — нам нравятся женственные. Такие же, как и мы. И тут ничего не поделаешь, — она обреченно вздохнула. — Ага! Я помню, — сердито бросила в ответ Аня-отличница, — такие истерички, как та, что разбила гжельскую маслёнку. Во-он, — она указала рукой на стену, — жирное пятно. Смотришь и сразу понимаешь — эта из нашей песочницы. Не буду я их больше разглядывать, — она демонстративно отвернулась от фотографий. Конечно же, прислушиваясь к бормотанию Ани и укоряя себя за столь поспешное решение. — Симпатичная… — Аня заинтересованно рассматривала фото: брюнетка с короткой стрижкой. Выразительные карие глаза, пухлые губы, прямой нос. Нужно просмотреть анкету. — Так она же с той стервой как из одного яйца, — возмущенно закричала Аня-пионерка, нарушив обещание не смотреть. Всё-таки на кону — светлое будущее. — И вообще нет! — возразила Аня-Мата Хари. — У Елены Владимировны каре. — Не умер Данила — болячка задавила! Надеюсь, в анкете будет вагон ошибок! — отрезала Аня-пионерка. — Ищет женщину для романтических отношений. О себе: интересная, свободная. Хочет найти женщину свободную, самодостаточную, ценящую жизнь. Три высших образования. Класс! Как у меня. Любит книги. А это огромный плюс, — удовлетворённо промурлыкала Аня. — Любит жизнь во всех проявлениях, интересует психология и сами люди, — Аня опять принялась вглядываться в фото: — Оля, вы меня определённо заинтересовали, — она принялась печатать сообщение: «Здравствуйте, Оля. Мне очень понравилось ваши фото и анкета. Давайте знакомиться?» — Надеюсь, что эта Оля не из нашей песочницы! — сердито пробурчала Аня-пионерка, вглядываясь в другие фотографии. — А как по мне, так очень симпатичная, — отозвалась мечтательно Аня-МатаХари. — Ну конечно, ты же только о постели и мечтаешь! А что люди подумают, тебе плевать! — зло парировала Аня-пионерка. Аня оторвалась от просмотра, когда глаза уже начали слезиться. Спина ныла. Очень хотелось есть. За окнами уже были сумерки. — Уже шесть вечера?! — удивилась Аня. — Я ведь думала убрать в квартире. Может, хоть пропылесошу. Но сначала — кушать. Просто умираю от голода. Настроение было отличное. В основном потому, что смогла отвлечься от мыслей о дне завтрашнем. Но они не преминули опять закопошиться, лишь она пришла на кухню. «Как себя вести?!» — Ане казалось, что эти слова горят огромными красными буквами у неё в голове. — Как себя вести?! Что сказать?! Или вообще не говорить?! — взволнованно бегала из угла в угол Аня-Мата Хари. — Как вести?! Что сказать?! Как дышать?! Не дышать?! Раскудахтались! — перекривила её Аня-отличница. — Ноль внимания, фунт презрения… А можно и все два, — добавила она сердито. — Чего два? — не поняла Аня-Мата Хари. — Фунта! — окрысилась та. — Английская система мер веса, — видя непонимающий взгляд, лишь махнула пренебрежительно рукой. — Что с тебя взять, убогая…