***
Это была по-настоящему неловкая ситуация. Вот зачем она здесь? Я слегка растеряно взглянула на Виктора. Рука вампира нескромно осталась на талии балерины. Анна, искренне улыбаясь, отвела взгляд в сторону. Между ими явно что-то… интересное происходит. Волчица изменилась. Она стала более женственной что-ли. Эти «походные» штаны со множеством карманов и майка такого же оттенка хаки, которые она не меняла на протяжение двух месяцев на момент их знакомства, сменились на трикотажное красное платье в спортивном стиле. А фигура у неё красивая то на самом деле. — Ты, вроде бы, умерла?! — оскалив зубы, спросила Саманта. — Можешь, в принципе, и дальше так думать. — закатив глаза, ответила я. — Вот куда ты так сорвался. — проговорила Саманта, отбросив руку Макса — Удачи, я уезжаю домой. Девушка быстро исчезла на дверьми лифта. Как только лифт спустился на пару этажей, Макс облегчённо вздохнул и мимолётно улыбнулся. Из этих жестов я сделала определённые выводы. — Машина приедет в половину седьмого. — сказал Ибрагим, переведя внимание на себя — Просьба в это время собраться в холле. Предупреждаю, дресс-код официальный.***
Когда мы с Мэтью зашли в мой номер, прямо на пороге, оборотень вдруг потянул меня за рукав толстовки и привлёк меня к себе в руки. — Помнится мне, что у нас на вечер были планы… — сказал он — Почему бы не… — Надеюсь она уехала. — вдруг сказала я, чувствуя сухие губы оборотня на своей шее. Мэтью повернул меня к себе, поймав губы своими. Снял очки, легко стянул резинку с волос, распустив их. Грубо целовал, пытаясь заставить меня забыться. Складывалось такое ощущение, что он присваивал меня себе. И здесь два варианта: либо он пытался доказать самому себе, что я теперь его; либо мне, что Он лучше и смотреть в сторону другого нет смысла. Он на мгновение отстранился: — Если и не уехала, нас завтра здесь, всё равно, не будет. И вообще, ты не о том думаешь… Он потянулся вновь за поцелуем. Не успели наши губы соприкоснуться, как раздался стук в дверь. Оборотень тихо выругался и резко развернувшись, пошёл открывать дверь. Я почему-то выдохнула. Он мне нравился характером, даже внешностью, если быть до конца честной. Вчера меня останавливала разгульная жизнь Мэтью, а сегодня… Я почувствовала то, что пыталась забыть. Вспомнила того, кого хотела забыть. Я вдруг осознала в чьих руках я чувствовала себя в безопасности. В чьих руках чувствовала себя по-настоящему любимой. Такого больше не будет. Мэтью открыл дверь. На пороге стояла Анна с двумя большими чехлами для одежды. — Мия, пошли. — сказала вампирша — Мне нужно выговорится. — Но… — попытался сказать Мэтью, но я прошла мимо него, оставив на мужской щеке поцелуй — Ясно. — Через час поедем в магазин. Поспи пока что. Дверь номера за нашими спинами закрылась. Анна передала мне один из чехлов. — Я заказала новую форму. — сказала балерина — У меня была такая, когда только поступила в Императорское училище. Я уверенна, тебе понравится! В этом была вся Анна. Анна Павлова — одна из величайших балерин двадцатого века. Из её уст, слова «мне нужно выговориться» значили «мы идём танцевать». За полтора года вампирша поставила меня на пуанты. Растяжка, прыжки, даже знала несколько партий и могла их станцевать. В отеле, который принадлежал Ибрагиму, был целый спортивный комплекс. Находился он ниже ресторана на этаж (на первом этаже ещё был бассейн и СПА). Чаще всего я посещала тренажёрный зал, а с Анной мы были завсегдатай в танцевальном классе — небольшая такая комната с танцевальными станками. В раздевалке я открыла свой чехол. Форма состояла из боди, которые воротник которого было украшено белоснежным кружевом, из плотных балетных колготок (название там скорее всего другое, но я называю так), и длиной трёхслойной юбки из фатина. Эта одежда почти не чувствовалась на теле. Только вот Анна всегда дополняла это корсетом, так как, по её словам, её тело уже к нему привыкло и хотя бы во время танцев она возвращалась в любимое прошлое. От этого элемента одежды я всегда отказывалась, но не сегодня. — Сделай глубокий вздох и пока не выдыхай. — сказала Анна. Мы стояли около большого зеркала в раздевалки. Балерина стояла за мной, зашнуровывая корсет под грудь. Этот корсет приподнимал груди и сильно утягивал талию. Я сделала глубокий вздох. Послышался звук трущихся нитей. — Выдыхай. Вампирша завязала узел. Дышать стало трудновато, но я чувствовала — Анна затянула не так туго, как затягивала себе. Теперь, смотря на себя в зеркало, я чувствовала себя другим человеком. Анна, всё ещё стоявшая позади меня, тоже это заметила. Так грациозно, движением ладони, очертила линию моих ключиц. Она не докасалась до моей кожи, но мурашки появились. — Пышную пачку бы тебе… — тихо проговорила она — была бы примой. Но не то время. Я невольно улыбнулась. Хотя Анна и была иногда странноватой, но если она рядом — всё приобретает особую атмосферу. Историческую. И это так… так восхищало. Она живёт, как нравится ей. Она одевается, как нравится ей, как ей удобно. Хотелось бы мне перенять подобные навыки. Мы пришли класс. Вампирша всегда брала с собой маленькую беспроводную колонку, включала свою музыку. Она говорила что раньше в подобных учебных классах (если балетные школы были при театрах, то классы были намного больше и роскошнее) стояло фортепиано. На занятиях всегда присутствовал пианист, который всегда играл нужную мелодию, при надобности ускоряя или замедляя темп. На этот раз она включила неизвестную мне мелодию. Мы встали у станка и начали разминку. — Ты хотела поговорить? — спросила я, делая взмахи ногами. — Тебя же тоже заботит возвращение прошлого? — вдруг сказала она, пристально смотря на себя в зеркало не прекращая упражнение. — В каком смысле? — Я вроде бы знаю чего хочу, у меня есть план, но вот вернулся он… Понимаешь, когда-то давно, после выступления, со мной познакомился поклонник. Виктор Ван Арт. Ещё до свадьбы я стала тайно отдушиной в его жизни. — Свадьбы? — переспросила я. — У него была девушка. Невеста. — она вдруг остановилась, но не прекращая смотреть на себя — Стать мужем и женой им не суждено было. Виктор, думаю, лучше сам расскажет. Для него это больная тема. Мне пришлось отойти в сторону. Я лишь вздохнула. Да, относительно понимаю я её. Не такие уж мы и разные, оказывается. — Всё равно не сойдёмся. — сказала она и закинув одну ногу на станок, начала растягиваться — Тот оборотень… как он смотрит на тебя! — Смотрит. — грустно усмехнулась я — Он женат. Не буду ставить его перед выбором. Не люблю такое. Дальше разговор особо не шёл. Анна показала пару движений из балета «Жизель». Прошло уже минут сорок и я, сославшись на время и желание принять душ, ушла в раздевалку. Мысли загоняли меня в тупик. Я жила с нелюбимым человеком почти четыре года и поэтому… может быть смогу ещё раз, но Мэтью, каким бы он не был, такого не заслуживает. Я взяла из шкафчика халат и тапочки и направилась к душу, чтобы хотя бы немного отвлечься от своих мыслей. Душ в спортивном комплексе представлял собой три отельной комнатки с душем и раковиной. Но не всё так просто. Почти всё сделано под мрамор, каждый раз висели новые чистые полотенца. На полочках всегда стоят различные косметические средства (шампуни, гели для душа, а также различные крема для тела). Про фен и говорить уже не стоит. — Мия! — окликнул меня знакомый до боли голос. Я повернулась. Вдоль шкафчиков шёл Макс. Я нервно взглотнула. Мы здесь одни. Никого нет. Он подошёл ближе, соблюдая дистанцию. — Мне нужно тебе кое-что показать. Это было минут десять назад. Оборотень включил какое-то видео на своём телефоне. Я присмотрелась. Увидела ожидаемое. Мэтью откровенно-открыто флиртовал с той молоденькой официанткой, которая приносила мне салат в номер. Целовал в щёчку, что-то шептал на ухо. Потом эта сладкая пара пошла в сторону лифтов. Макс внимательно наблюдал за моей реакцией. Меня это не ранило. Совсем нет. Даже не ёкнуло. Мы с ним попробовали, ничего не получилось. — Спасибо, ты избавил меня от ненужных мыслей. — натянув улыбку сказала я. Я попыталась всё-таки пройти в душ, но Макс, осмотревшись по сторонам, резко подхватил меня на руки и сам занёс меня туда. Щелчок и дверь закрыта. — Макс, ты что делаешь? — усталым голосом, без крика и истерик, спросила я — Выйди пожалуйста, я хочу принять душ. — Я выйду, но сначала поговорим. Он не смог продолжить, я решила, что возможно знаю все темы предстоящего разговора. На самом деле я уже устала, было проще одной и без всего этого. — Ты женат. Тут не о чем говорить. Я не хочу влезть в твою семью, не хоу нарушать твои планы и планы твоей стаи. — Во-первых, при возвращении я подаю на развод. — решительно сказал он — Во-вторых, семьи у меня с Самантой нет; в-третьих, мне плевать на планы моей стаи и, наконец, в-четвёртых, я люблю тебя. Ты это знаешь. Говорил я это редко. Почти не говорил, если до конца быть честным. Ты ещё хочешь чтобы я вышел? Я затаила дыхание, слушая эти слова. Возникали смешанные чувства. Вот причина облегчённого вздоха после ухода Саманты. Вот причина того, почему он вернул кольцо. Причина его нахождения здесь. Всё встало на свои места. Я повернулась к большому зеркалу. Оборотень оказался за моей спиной, ожидая моего ответа. А ответ таков: — Развяжи корсет, мне трудно дышать… — сказала я. Макс подошёл ближе на шаг. Я чувствовала как он развязал узел, начал оттягивать шнуровку. Дышать стало легче. . Вскоре корсет упал на пол, позволив вздохнуть полной грудью. Несмело оборотень наклонился и начал оставлять на шее короткие поцелуи. Он делал это по-особенному, зная все мои чувствительные места, иногда прикусывая и оттягивая кожу зубами. Очень быстро стянул верх боди, оголив грудь. — Мне тебя накормить хочется. — усмехнулся он, глядя на меня в зеркало. Корсет оставил на коже красные следы. Макс пальцами исследовал каждую красную линию — это доставило отдельное удовольствие. По телу пошла мелкая дрожь. Он снял футболку. Он смелее, даже может грубее, повернул к себе. Я сама его поцеловала. Терпеть не могла больше. Может опроменчиво будет сказано, но он единственный кто пробуждает подобные чувства. Не что-то пошлое, похоть или тому подобное, а настоящие любовные чувства. — Ты в душ хотела? — спросил он, отстранившись. Он стянул с меня остатки одежды, откинув в сторону. Разделся сам. Подхватил меня на руки и занёс в душевую кабину. Задвинул полупрозрачную дверцу. Повернул спиной, прислонив грудь к холодной плитке. Это было нечто новое. Не могла охладить разгорячённые тела… Любая вода казалась холодной. Геля для душа надолго не хватило…