Легенда Манджусага

      Древняя легенда Манджусага гласит, к чему может привести запретная любовь. Однажды дух Манжу, опекающий цветки, и дух Сага, заботящаяся о листьях, возжелали увидеть друг друга. Эта встреча даровала им самое прекрасное — любовь. Но вместе с тем принесла мучения — их обрекли на вечную разлуку... Они тянутся друг к другу, но не в силах преодолеть расстояние. Они желают хотя бы на мгновение задержать на возлюбленном взгляд, но между ними непролазная пропасть.       Багряный ковёр острых лепестков устилает просторы восточных полей, и как приятно глазу это диво природы. И как печально, ведь зная, сколько мучений стоит за этим цветением, уже нет былого восторга созерцать красоту манджусага. Разве мы с тобой не обречены на вечные мучения разлуки? Разве эта легенда не про нас?.. Я тянусь к тебе сквозь время и расстояние, моё сердце всё ещё пылает любовью, но как бы ни старался — мне невозможно приблизиться даже на полшага. Ты — моя манджусага, моя красная лилия. Грациозная, как изгиб тонких лепестков, яркая, как алый цвет бутонов. Печальная и далёкая. Где же ты, Сохва?       Грациозная дева степенно ступала по чистому небосводу, увлекая за собой тёмно-синий шлейф невесомой вуали. Тонкие руки бережно сеяли мелкий бисер звёзд, а серебряный диск луны освещал ей путь, подставляя под маленькие стопы призрачные ладони. Её холодное дыхание коснулось гор, укрытых бархатом трав, отчего пушистая дымка скрыла гордые лики.       Ласковый ветер шептал пылкие признания изящным магнолиям, нежно гладя тонкие ветви. Пурпурный лепесток, подобно лоскутку тончайшего шёлка, покинул соцветие и лёгкой ладьёй поплыл по воздушным волнам над резными крышами королевского дворца. Пузатые фонарики встретили его золотистым светом, осыпали бликами извилистые жилки. Широкая тёплая ладонь прервала путь дивного творения природы, и властный взгляд глубоких карих глаз тяжёлым грузом лёг на хрупкое тело пурпурной лодочки. — Как прекрасно цветение этого мира, — рассуждал вслух низкий голос. — Какая гармония и красота. Нежные лепестки, их прикосновения настолько пленительны, хоть и холодны. Её прикосновения всё так же имеют власть надо мной, всё так же желанны. Неудивительно, ведь она такой же цветок, прекрасный и утончённый… Сохва. — Она не твой цветок, — свирепый голос подобно раскату грома разнёсся по королевскому двору, заставив властителя вздрогнуть и крепко сжать подарок ночи. Полные губы изогнулись в яростной ухмылке, свирепый взгляд впился в силуэт, возникший на резной крыше дворца. Рука воина легла на меч, тонкий слух ожидал торопливых шагов стражников… ждал, но не слышал. — Кто ты? — зарычал старый тигр. Незнакомец оттолкнулся от изогнутой тверди и, завращавшись в воздухе, опустился на землю. Незваный гость выпрямился во весь рост – это был высокий, стройный парень, лет двадцати на вид. Его длинные волосы стекали на широкие плечи смоляным атласом, глубокие глаза цвета корицы окидывали короля презрением, высокие скулы, прямой нос и тонкие, чётко очерченные губы выдавали благородное происхождение воина. Из-за тёмных складок одежды наглеца выглянул меч. Его богато украшенные ножны мгновенно привлекли внимание владыки. Это оружие было хорошо знакомо ему, ярким всполохом молнии вырывалось из глубин памяти. — Не может быть… этого, — вымолвил поражённый король, впиваясь взглядом в знакомые черты молодого человека. — Ван Рин...