***
Сел в своё личное авто Джозеф в прескверном настроении. Не сказать, что у него не было и малейшей мысли о продажности полиции. Он часто об этом думал, и даже хотел написать анонимное письмо в отдел внутренних расследований. «Что толку от внутреннего расследования?» — размышлял Джо, — «Не удивлюсь, если им не удастся ничего нарыть на моих продажных бывших коллег». Сев в свой Шевроле Бискэйн шестидесятого года выпуска, Джо повернул ключ в замке зажигания и поехал домой, к южной части Хобокена, где он жил с женой. Джо и Кэрри были бездетной парой. Не потому, что были детоненавистниками, а по самой обычной в таком случае причине. Бесплодность. Супруги не стали выяснять, кто из них именно был бесплоден, и вдвоём жили в своё удовольствие. Иногда у них появлялись мысли взять дитя из приюта, но откладывали. «Зачем нам дети? Нам и так хорошо», — говорила Кэрри всё время. Тем более им не хотелось растить детей в таком неспокойном городе. Менее спокойно жилось только в Нью-Йорке, наверное. Да, опасность этого города не мешала растить потомство другим семьям, но Джо и Кэрри не задумывались об этом. На Лас-Либертад медленно опускалась пелена заката, в таком районе как Хобокен было просто-напросто опасно появляться. Мелких хулиганов и бандитов тут обитало более чем достаточно. Этих маргиналов постоянно ловили и сажали, но их места занимали новые, ещё более дерзкие и злые, ни во что не ставившие какие-либо правила. «Этот город никогда не изменится», — думал Джо, — «Лас-Либертад всегда будет дырой, переполненной наркотой, оружием и бандами». Остановив Шеви напротив входа в десятиэтажный многоквартирный дом, уже бывший сержант полиции закрыл автомобиль и стал свидетелем поганой сцены… Очередные трое молодчиков, маргиналов-хулиганов, избивали арматуринами некого мужчину. Сделав по полдюжине ударов каждый, они достали его бумажник и занялись делёжкой награбленного. «Будь у меня ствол, я бы им показал… — размышлял Джо, — Ведь какой толк от тюрьмы? Выйдя из тюрьмы они возьмутся за старое. Будут убивать и грабить как и раньше. И не последнюю роль в этом сыграют продажные копы, как всё тот же Сэм Хеллер. А помимо Сэма — львиная доля детективов и офицеров берут грязные деньги, совсем наплевав на закон и свою честь полицейского. Может вернуться в Лонг-Пайл, в старую добрую деревню? Или остаться в Лас-Либертаде? И… Попытаться взять закон в свои руки? Но не стану ли я от этого хуже самих преступников? Надо хорошенько подумать…» Джозеф жил на втором этаже и, поднявшись на свою лестничную площадку, почуял что-то неладное. Дверь была распахнута. — Кэрри, ты чего дверь открыла, дурашка? Не боишься хулиганов? — но ему никто не ответил. Войдя в квартиру, он увидел сильный бардак. Перевёрнутые шкафы, разбросанное бельё. Радио и телевизора не было на месте. «Неужели ограбление?» Кэрри тоже не было дома, а на столе в кухне лежала мятая записка: «Дорогой Джо, если ты это читаешь, значит я уже собрала сумку, взяла часть наших сбережений, ту, которую я заработала сама, и отправилась в Лос-Анджелес. Зачем я туда отправилась, спросишь ты? И почему без твоего ведома? Мне надоело, что ты женат на работе. Ты неисправимый трудоголик, который последние полгода не уделяет мне времени. Но я нашла себе человека, который меня ценит, и тоже хочет переехать в Лос-Анджелес. Не скажу его имени, но он богат, влиятелен и чуток, в отличие от тебя. Мне надоело, что ты ставил работу превыше наших отношений. Прощай, Джоуи. П.С. Я потеряла ключ, надеюсь из-за того, что я не закрыла дверь, нас не ограбят. Я знаю, как ты любишь смотреть телек по вечерам». На другой стороне к письму было добавлено крайне кривым почерком: «Карочи, надэжды тваей жины не сбылись, мы усё тваё добро продадим. Типирь нам исть чем вштыриться. Подпись: гробители». Женщина, которую он любил, его бросила. Дом ограбили, вынеся из него радио и телевизор — самый дорогие по деньгам вещи. И тут у Джо в голове словно щёлкнул переключатель. Он понял, что не может сидеть сложа руки и смотреть, как гангстеры и всякие сорвавшиеся с цепи маргиналы творят беспредел. Полиция с этим ничего поделать не может, им всё спускают с рук. У Джо ещё оставались кое-какие сбережения на счету в банке, и он понял, на что их стоило потратить…***
Всего в Лас-Либертаде было четыре оружейных магазина, и что не удивительно — Джо поехал в самый дальний, на другой конец города. «Если куплю у себя на районе — это вызовет подозрения, — думал он, — Были бы связи среди теневых дельцов, купил бы у них. Надеюсь, тот факт, что девятимиллиметровый патрон Парабеллум распространён, сыграет мне на руку, и меня по нему не отследят.» Магазин был заставлен, помимо собственно оружия и патронов, прочими принадлежностями охотничьей и рыболовной направленности. Камуфляжные куртки, удочки, медвежьи капканы, снасти и ещё много-много всего полезного. Но Джо интересовало то, что дало этой сети оружейных название: пушки и пули. На витринах за бронестеклом лежали самые разные стволы, начиная дробовиками, для которых даже лицензия не нужна, и заканчивая классическим Томми-ганом и новомодным Узи. Продавцом, как ни странно, оказался одетый в клетчатую рубашку пожилой лысый дедуля, который вполне мог застать не только «ревущие двадцатые», но и вовсе Первую Мировую Войну. — Привет, сынок, — по-доброму сказал дед, — Чего-то конкретное интересует? Или посоветовать чего? — Пистолет, наверное. А причину назову тут же — я живу в довольно опасном месте. — Хорошо… — дед задумался, — Лицензия есть? Джо молча протянул карточку, удостоверяющую, что он имеет право носить огнестрел. — Хорошо, — снова сказал оружейник, доставая первый образец из-под витрины, — Могу посоветовать несколько вариантов: если магазинный, то тут без вопросов сойдёт нетленная классика — Кольт «девятнадцать-одиннадцать». Магазин на семь патронов, отличное останавливающее действие крупной пули сорок пятого калибра, — повертев ствол в руках, он решил достать следующий образец. — А если сойдёт револьвер, то не обойтись без этого красавца. Кольт Питон триста пятьдесят седьмого калибра. Очень популярен среди сельских копов, реднеков и просто среди граждан, любящих эффектный внешний вид и мощность. — А по вместимости магазина чтоб побольше? — Хм… Есть Браунинг Хай-Пауэр, — дед снова нагнулся за прилавок, и достал ствол. — Девятимиллиметровая бестия с тринадцатью смертельными пилюлями. Согласившись взять именно этот самый Браунинг, Джо так же взял наплечную кобуру скрытого ношения, пару магазинов и коробку патронов. «Если уж закупаться, то по полной», — думал он. Расплатившись за всё, Джо понял, с кого начать… «Я давно подозревал, что в Хобокене есть организованная преступная группировка… Так называемая «Белая Мафия Хобокена», которая занималась рекетом, убийствами. Они терроризировали этот район, продавали наркотики и оружие… Однажды я доберусь до верхушки этой мафии, а пока стоит начать с низов. Потому что стоит человеку подрезать сухожилия чуть выше ступней — и он не сможет ходить».***
Слежка была для бывшего детектива привычным делом. За восемнадцатилетнюю карьеру он этим занимался много, очень много раз и в большинстве случаев успешно. Ли Дампфри, убивший троих людей, которые, как Джо понял, отказались платить его «ячейке» дань, жил на втором этаже типичного дома-коробки на Саут-Хобокен-Стрит. Джо, чтобы не выходить лишний раз из авто, заранее купил бутылку «Пепси» и пару хот-догов. Теперь он долго-нудно следил за домом Дампфри. За пять часов слежки мало чего произошло. Шли на работу и по своим делам прохожие, кто-то выгуливал собаку, какие-то подростки лет четырнадцати-пятнадцати гуляли и пили пиво. Довольно типичная картина для этого района. Мимо проезжали автомобили, в большинстве своём представленные всяким старьём из прошлого и даже позапрошлого десятилетия. И не удивительно, мало кто в этом бедном районе мог позволить себе что-то современное, по типу Импалы 1967 года, Шевроле Корвета, Доджа Чарджера и прочих новомодных игрушек. У самого Джо автомобиль был, как говорится, «ни рыба ни мясо». С одной стороны, его выпустили восемь лет назад, выглядел он довольно старомодно, в сравнении с модными и вызывавшими настоящее помешательство у покупателей маслкарами, но с другой — эта лошадка была вполне надёжна и шустра, пусть тот же Додж, наверное, никогда не обогнал бы. Когда всё «пепси» было выпито, и оба запасённых хот-дога съедены, уже на закате бандит по имени Дампфри вышел из своего подъезда и направился по тротуару, судя по всему, к логову своей банды. «Посмотрим, гадёныш, где у тебя «оперативный штаб», если у таких, как ты, есть вообще такие термины в голове». Джо медленно ехал с выключенными фарами, чтоб не привлекать к себе внимания, и продолжил слежку. Маргинал-убийца лишь зашёл в местный продуктовый магазин «25/7» и вышел оттуда с полным пакетом продуктов спустя минут десять. «Отмечает очередное дело? Или отмечает, что удалось избежать ответственности за убийство? Мразь… Давить таких надо. Убивать, стрелять, бить, пинать… Или обливать дёгтем, обваливать в перьях, и выгонять из города, как делали наши прадеды около сотни лет назад…» Пройдя пару улиц, он наконец зашёл в обычную одноэтажную халупу с заколоченными досками окнами и довольно хлипкой на вид дверью. «Такую дверь даже подросток вышибет. И как их никто раньше до этого не ограбил? Ведь в соседнем районе, буквально на два квартала южнее, находится Малая Италия, где, по слухам, правит Дон Лиотти, создавший свою мафиозную семью в «Ревущие Двадцатые» и наварившийся на сухом законе…» — Сейчас я вам покажу, твари, — сказал Джо, доставая из наплечной кобуры Браунинг, и проверяя заряженность магазина. — Я вам… Но тут вдруг к притону направился довольного злого вида молодой шатен в студенческой двухцветной куртке-бомбере, а в руках у него была бейсбольная бита. — А ты ещё кто такой, мать твою? — удивлённо уставился на парнишку Джо…***
Крису не повезло родиться в Хобокене. И притом не просто родиться в этом районе, так и ещё иметь настолько «колоритных» родственников. Отец, Брайан — типичная мелкая сошка в местном криминалитете. Он занимался тем, что рекетировал мелкий бизнес с парой подручных бандитов помельче, угонял автомобили для дальнейшей продажи «теневым дельцам» как за границу, так и в местные подпольные автосалоны, ну, а так же, грабил, убивал, вымогал и угрожал. В общем типичная жизнь типичного преступника. Всё было неплохо, пока на его улице не появились конкуренты, которые расстреляли его в упор из пистолетов, пока он ужинал в местной кафешке. Мать, Сара — была довольно образованной барышней, которая закончила актёрское училище, и работала в кабаре сразу на нескольких должностях: певицей, танцовщицей, уборщицей и, как выяснилось позже, проституткой. Сам Крис об этом узнал только тогда, когда поступал в колледж. Как выяснилось, чтобы его приняли — Сара переспала с ректором. Братом ему приходился лихой парень по имени Джеки. Байкер, который своего стального коня неизвестно где добыл, мелкий уличный раздолбай и, как оказалось — наркоман. Именно старший брат заставил Криса бросить учёбу, взять биту и пойти вечером в сей притон, чтобы отомстить… Само-собой, Крис не сразу понял, что и где приключилось с его братом. Но поспрашивав нескольких людей и проследив за несколькими хулиганами, он понял — Джеки отбросил копыта в одном из притонов. Узнав адрес притона и тот факт, что всё «руководство» собирается там ближе к вечеру, Крис купил бейсбольную биту и отправился туда. Ночной город будто давил сверху и делал так, что человек начинал его бояться. Улицы — продолжения сточных канав, в которых то и дело находили покойников, не угодивших местной банде. Хобокен, наряду с такими криминогенными районами как Крэблвуд, Локэш, Бэкстейдж, Южный Центр и Грегсонс — самые опасные места, где ночью было опасно выходить на улицы. На дворе стояла осень, а потому под вечер начал накрапывать мелкий противный дождик, а в отдалении прогремел гром. Накинув капюшон, чтобы не намочить свою длинную каштановую шевелюру, Крис, который отличался спортивным телосложением, выбил одним ударом ноги хлипкую дверь. Двое мужиков: один в майке-алкашке и шортах, а второй — в клетчатой рубашке и трико, не ожидали его увидеть. Схватив со стола заточки, они ринулись на визитёра, но тот молниеносными ударами вырубил их. Одному пробил лоб, а второму попал битой в висок. Но тут на шум из соседней комнаты вышел парень со старомодным револьвером Кольт Миротворец…***
Увидев, что парнишка выломал дверь, Джо не стал медлить. Тут же накинув шляпу, придававшую ему вместе с тренчкотом внешний вид как у типичного детектива из кино, как например Сэм Спейд, он двинулся в сторону притона. Автомобилей по дороге ехало не так уж много. Да и откуда в таком бедном районе взяться большому количеству авто? Перейдя по пешеходному переходу, Джо оказался на нужной стороне улицы. Пистолет он держал за пазухой, под полой тренчкота, но приблизившись к выбитой двери, отставной сержант сначала мельком туда заглянул. Картина оказалась не особо радужной. В прихожей этого одноэтажного здания кричали пять человек. Двое лежали у ног парняги с битой, трое стояли в дверном проходе в соседнюю комнату. Притом у лидера Джо разглядел Кольт Миротворец. «Чтобы в наши дни использовать револьверы одинарного действия прямиком из девятнадцатого века — надо до безумия любить старину. Магазинные полуавтоматы намного лучше…» Не став долго размышлять, Джо резко влетел в комнату и сделал четыре выстрела. Две пули в грудь лидеру, одна улетела мимо них, а одна — в живот тому, кто стоял справа. Крис же не стал медлить: резким движением подскочив к последнему маргиналу, парень со всей силы ударил его под дых, после чего тот упал и стал ловить ртом воздух, как выброшенный на берег кит. И пока тот не опомнился, студент двумя смачными ударами проломил ему череп. — Уроды сраные, мать вашу! — избивая бандитов кричал Крис. — Будете знать, уебаны злоебучие!. Джо же тем временем сделал всем бандитам по контрольному выстрелу в голову. После завершения дела в притон вошёл некий парень. Коротко стриженный шатен, чуть меньше примерно тридцати лет, в джинсах, армейских ботинках с высоким берцем и куртке М65 поверх оливковой футболки. В руках у него Джо увидел биту. Но больше Кэррингтона поразил его взгляд, вроде бы безумный и в то же время отрешённый и от всего мира, и от самого Бога. «Про таких говорят «они видели некоторое дерьмо», и, наверное, он действительно многое повидал. Неужели он — один из тех ребят, кто вернулся из джунглей Юго-Восточной Азии, из Вьетнама или Лаоса? — думал Джо, — Но что он забыл тут? Неужели он один из тех, кто работает на этих уродов?»***
Билл Доэрти оказался прожжёным воякой. Едва пройдя срочную службу в шестидесятом году, он тут же подал заявку в «зелёные береты», где его обучили всем премудростям минно-подрывного и, в меньшей степени — снайперского дела, подготовив толкового диверсанта. Как только он закончил обучение, в шестьдесят четвёртом году США начали вводить в Южный Вьетнам свои войска, и Билл, как и тысячи солдат, попал в азиатские джунгли. У Билла никогда не получалось внятно описать ужасы, пережитые им на войне, но тем не менее у него получилось одолеть, в первую очередь, собственные страхи. К концу контракта на парадном кителе Доэрти красовалась парочка медалей, которые он заработал отнюдь не за длинный язык, способный залезть в ухо даже самому сварливому командиру. «Война — это когда командиры по указке политиков туманят мозги молодым парням, чтобы они убивали друг друга», — усвоил главный урок своей «вьетнамской эпопеи» Билл, возвращаясь домой. На родине, в Лас-Либертаде, его встретили холодно. Едва он вышел с аэропорта, как на него набросились хиппи, коих через пару секунд повалили на землю полицейские. «Ебанутые протестующие». Ничего, кроме как убивать, Билл не умел, и мирная жизнь казалась ему такой странной и сложной, во Вьетнаме он точно знал, чего стоило ждать от каждого дня. А дома царила пугающая неопределенность. Тем не менее один фронтовой друг посоветовал устроиться кем-нибудь в сеть магазинов «25/7», ибо они вовсю расширялись, и им требовались новые люди. Вскоре он стал там охранником. Не прошло и пары месяцев, как туда стали наведываться некие мутные типы, которые вымогали деньги. Как только Билл, с помощью дубинки и перцового балончика взгрел этих маргиналов, они сказали, что отомстят… В результате они влетели в витрину прямо на пикапе, а потом разлили бензин по всему зданию и подожгли его окурком сигареты… Билл чудом выжил. Но вот кассир и грузчик надышались угарным газом насмерть. Будучи нервным, Билл взял биту и решил хотя бы отделать их тачки, чем и занялся на следующий день. И всё бы ничего, но внезапно изнутри притона донеслись выстрелы…***
— Не думал, что вы… — басовитым голосом сказал недавно ворвавшийся в притон парень в армейской куртке. — Что вы тут забыли? — У меня к тебе тот же вопрос, парень, — ухмыльнувшись сказал Джо, окинув «ветерана» оценивающим взглядом, после чего посмотрел на студента с битой, — И к тебе. — Эти ублюдки! — начал студент. — Они подсадили на героин моего брата. Он умер от передоза где-то здесь. Да я бы… Я бы их всю поганую организацию уничтожил бы! Парень в армейской куртке лишь ещё раз осмотрел убитых рекетиров, потом коротко, как отрезал, сказал: — Я в деле, — после чего дополнил. — Я Билл. Внезапно в помещение, буквально материализовавшись за спиной Билла, появился некий парень. Из-под салатовой шляпы-федоры ниспадали золотистые волосы, глаза были пронзительного голубого цвета. Одет же он был, помимо федоры, в кислотно-салатовый костюм-двойку, как любили носить в «Свингующем Лондоне» и не только.***
Томас Лэнгфорд родился в относительно спокойном районе Лас-Либертада, Аптауне. Хорошее место, чтобы жить припеваючи. Семья среднего достатка — есть, деньги на образование — есть. Амбиции и уверенность в себе — есть. Что ещё надо для счастья? С детства маленький Томми тяготел к гонкам, и радовался тому, что его дядя Уильям был не последним человеком в этой сфере. Мало того, что дядя владел автосалоном, который пользовался успехом, так ещё и имел хорошие связи в среде гонщиков. Потому с детства Том часто проводил время на гоночных стадионах, а когда он достаточно повзрослел, то сначала в армии получил должность штабного водителя для офицеров в Западной Германии, а спустя пару лет он всё же смог осуществить свою мечту — стать гонщиком, чьё имя гремело на весь штат. Все его знали как очень амбициозного и целеустремлённого гонщика. Не удивительно, что вскоре у него появились недоброжелатели, и Томасу пришлось завершить карьеру. На накопленные сбережения Том решил открыть своё дело, как это сделал в своё время его дядя. «Хобокен — отличное место, чтобы открыть своё дело, сэр!» — откровенно лгал Томасу риэлтор, — «Конкурентов в области автомастерских тут просто нет! Это здание подойдёт идеально! Ну, и что с того, что прошлый владелец отказался от этого места? Он просто не осведомлён о том, насколько тут выгодно вести дела!» Поначалу дела в автосервисе шли неплохо. Том даже нанял несколько человек, которые ему помогали. Он думал, что всё, стал настоящим бизнесменом! Но что в итоге? Пришли трое оборванцев, один из которых ненавязчиво демонстрировал револьвер, и сказали: «Или ты нам платишь за покровительство. Или… Случится небольшой несчастный случай». Том их послал, ибо нечего тут. А ещё он понял, что неспроста это здание стоило так дешёво. Ну, а на следующий день, когда он спокойно осматривал очередной пикап прямиком из пятидесятых, то здание начало гореть. Когда Лэнгфорд выбежал из горящего здания, то на него тут же набросились, избили и бросили умирать рядом с разгорающимся пожаром. После недели в больнице, когда Томми наконец поправился, он пошёл в полицию, но там ему сказали, что дело гиблое, и не стоит пытаться даже искать преступников. Тогда Том подумал: «А чего я должен страдать? Может, провести личное расследование, и потом навести на них копов?»***
Билл тут же развернулся, собираясь врезать внезапному визитёру, но тот поднял руки, отскочил, и усмехнулся: — Хм, я вижу вы ребята суровые, — на лице стиляги в слегка промокшем костюме не дрогнул ни единый мускул. — Слушайте, я вижу вы что-то типа банды. Или кто вы, господа?.. Вам водитель не нужен? Не просто какой-нибудь унылый водила с пропитым личиком в скошенном блинчике на лбу, а именно водитель экстра класса! Водитель с большой буквы, господа. — Может и понадобишься. Чего по погоде не оделся? — осматривал визитёра Джо. — Не думал, что дождь начнётся под вечер, — пожал плечами парень. — Я Томас. Если подружимся — для вас буду Том. Или Томми. — Скоро копы, — всё так же коротко сказал парень-вояка по имени Билл, — Сматываемся. — Логично, — согласился Том. — На моей Импале «шесть-семёрке», или как? — Я на своей, — не задумываясь сказал Джо, после чего назвал свой номер домашнего телефона. — Позвоните мне мне через два дня, а потом решим что делать дальше. — Так мы будем бандой, или как? — Том не унимался. — Скорее вигилантами, — Джо усмехнулся, — Не думал, что мы уподобимся линчевателям из девятнадцатого века. «Комитетам бдительности». Ладно, сваливаем… … Так начался путь тех, кто поднял на уши Лас-Либертад конца шестидесятых годов двадцатого века…