Ненавижу случайности

Намечается великое событие — шесть королевств подпишут мирный договор. Олаф, Алинед, Утер, Сенред, Дэнниел и Маркус. Насколько мне известно, кто-то с кем-то уже договор подписывал, как мы с Сенредом например, но сейчас решили именно между этими шестью королевствами создать мир, даже некий Альянс, чтобы лучше развивалась торговля и во время войны было больше союзников и земель, через которые можно пройти. Если я правильно помню, в этой серии больше всего участвовали Олаф и Алинед. Вроде как, у Алинеда есть шут, а вот и он кстати. — Шут! Разве так сложно предугадать мои желания?! — рявкнул на него король. А у Олафа есть дочь, Вивиан, и вот вокруг нее все и крутится. — Что за встреча! Ты собрал нас всех здесь как призраков уходящего лета, — Олаф расправил руки, готовый обнять Утера. Удивительно! Его еще кто-то хочет обнимать. — Я тоже рад тебя видеть, Олаф, — они обнялись. — Хочу представить тебе свою дочь, леди Вивиан, — белая, словно снежинка, девушка присела в легком реверансе и изящно улыбнулась. — Леди Вивиан, вы так похожи на свою мать, — Утер поцеловал руку девушки. — Надеюсь, вам здесь понравится. В общем, да, все здесь не очень приятные и раздражающие. Но есть и свои плюсы. Я проследил за выходящей из дворца Морганой, увидел спускающегося с лошади Сенреда, и то, как король поцеловал девушке руку, а она любовно улыбнулась ему. — Утер, — Сенред уважительно кивнул королю Камелота. — Сенред, — Утер сделал тоже самое, а потом, разумеется заметив переглядывания влюбленных, сказал: — Моргана, не могла бы ты показать нашему гостю где его покои? — Да, сир, — девушка благодарно улыбнулась и провела короля в его покои. Что-то мне подсказывает, что они совсем не далеко от покоев моей дорогой ученицы. Вечером Артур собирался на собрание шести королей и со вздохом выглянул из-за ширмы. — Мерлин! — он указал мне на рукав своей рубашки. — Как думаешь, что это означает? — Что у нас завелась моль? — я задумчиво посмотрел на дырку в рубашке и выглядывающий из нее большой палец принца. Хм, в мое время это модно, но что поделаешь, время-то не то. — Дай мне другую рубашку. Я пожал плечами и вручил принцу одежду. — Пытаетесь произвести впечатление? — Ну, не знаю, дай подумать. Наверное, это все шесть королей сидящие внизу, в банкетном зале? — он надел рубашку и улыбнулся. — Иногда ты такой глупец, Мерлин. Но я все еще люблю тебя. — А я тебя… — Нет. Помню, — он закусил щеку изнутри и отвел взгляд. — Но меня есть хоть какие-то шансы? Я вспомнил полный ужаса стеклянный взгляд. Боль от ножа. Боль от меча. Кровь на рубашке. Я не верю ни единому твоему слову, колдун. Вы не умеете говорить правду. — Прости, — я проследил за тем, как принц запустил руку в золотые волосы, горько улыбнулся. — А что насчет леди Вивиан? Она красивая, да и дочь короля. Хорошая партия, нет? — Любой, кто попытается произвести впечатление на леди Вивиан, подвергается серьезной опасности. Олаф окунет его в чан с горячим маслом прежде, чем этот кто-то скажет «привет». Кроме того, — Артур подкинул и словил штаны, зашел за ширму и начал переодевать теперь их. — она не в моем вкусе. Она красивая, но слишком грубая. Слышал бы ты, что она сказала Гвен. — О, да, грубить Гвен опасно для жизни. — Именно! Я не понимаю, как можно такого доброго и милого человека оскорблять? Моргана бы Вивиан загрызла за такое. Мы понимающе переглянулись, прекрасно понимая, что будь на месте Артура Моргана — леди Вивиан точно было бы не до смеха. И дружно вздрогнули представив эту картину. Как не приняли за мага — для меня загадка. Серьезно, если он так открыто колдует, то может мне тоже стоит поменять профессию? Этими мыслями я поделился с Нимуэ, но она почему-то странно на меня посмотрела покрутила пальцев у виска и пошла разливать гостям вино. Ну, может она права и шутом лучше не становится, но можно же было это нормально сказать, а не считать меня идиотом! Кстати, насчет шута, почему он сделал красивый жест именно леди Вивиан и даже не одарил вниманием мой дорогой и любимый цветочек? Моргана ведь в сотни раз прекраснее этой блондинки! Что-то тут точно не так… А, точно. Надо бы сегодня присматривать ночью за Артуром, ну или попрошу Ланса не давать принцу спать. Но не в том смысле! А чтобы они в карты поиграли там, ну или в шахматы… В общем, спать Артуру нельзя, пока шут по дворцу ходит. И когда развлечения закончились, я подошел к Лансу и напрямую рассказал ему о затеях шута и Алинеда. — Его надо посадить… По твоему взгляду ясно, что это плохая идея. — Совершенно верно, — я улыбнулся своему рыцарю. — Так ты отвлечешь его? И лучше возьмите с собой Леона, а двое мужчин, ночью, на одной кровати… — я сексуально закусил губу и потянул Ланса за собой. — Мерлин, только у тебя такие мысли в голове, — пробурчал он, но тем не менее пошел за мной и насладился приятным вечером со мной, а потом уже поплелся к Артуру, прихватив с собой Леона. Ночь я спал спокойно, точнее, пытался. Примерно в то время, как луна сияла ярче всего, а звезды были видны… Короче, где-то в час ночи ко мне наведалась троица в стельку пьяных бугая, распевая народные баллады о всякой ерунде вроде прекрасных принцев на белом коне, злобных драконах и так далее. Они уселись ко мне на кровать и начали вещать о том, как прекрасен и иногда туповат наш принц, и что дракона им не хватает, дабы доказать мне свое величие, чтобы спасти меня от ужасного огнедышащего чудища. Зачем меня спасать и мне же что-то доказывать, я не спросил, потому как был занят кое-чем более важным. Я смотрел на них как на откровенных идиотов, ведь таковыми они и являются. Но спать хотелось больше, чем кричать на них, а поэтому… — Господа, рыцари, — елейным голоском пропел я. — А не желаете ли вы выпить этого прекрасного напитка? Оч-чень вкусно, честно, — я игриво подмигнул им и протянул бутыль. — Но сделайте только по одному глотку, хорошо? Они согласно кивнули и отпили по глотку снотворного, а после этого отрубились на моей кровати. Мне так хотелось спать, что я их даже передвигать на пол не стал, только убедился, что отрубились они в обычных рубашках и штанах, а не кольчугах, и тоже уснул. *** Следующий день в начале был самым обычным, самым невинным. Парни очень извинялись за ночные похождения, также искренне восхитились прекрасной настоечкой, которая не только позволила им выспаться, но и проснуться без похмелья, и поплелись на заседание королей. Оно тоже прошло спокойно, без всяких взбры- — Любимый! — леди Вивиан ворвалась на совещание в своем лучшем наряде и начала высматривать Артура. Вот только высмотрела она почему-то меня. — Он? — на всякий случай уточнил Артур, указывая на меня. — Люби-имый! — Он?! — рыцари ошарашенно на меня уставились. Мерлин? Девушка? Это как? Это когда? — Мне кажется, произошла ошибка… — но Олаф почему-то уже встал из-за своего места и сжал кулаки. — Сир, клянусь, произошла какая-то ошибка! — я начал медленно отходить назад. — Я с леди Вивиан даже ни разу не разговаривал! — Тогда почему она так в тебя влюблена, слуга? — грозно спросил король, но остановился, выслушивая. — Люби-имый! — Прошу, поверьте, я слуга принца Артура и круглые сутки провожу с ним, либо с рыцарями, помогая им. У меня нет времени на то, чтобы влюбляться в девушек! И… Позволите обратиться к леди Вивиан? — растерянный Олаф кивнул. Я заметил, как ухмылка Алинеда начала таять. — Леди Вивиан, вы уверены, что влюблены именно в меня? — Конечно! — девушку еле удерживают служанки, потому что мужчины слишком боятся. — А вы хотя бы знаете, как меня зовут? Наступила тишина, в которой были слышны лишь недоуменные вздохи. — Милорд, вы видите? Вероятнее всего, леди Вивиан заколдовали, — под разгневанным взгляд Утера я пояснил. — У Гаюса есть книги о том, как бороться с магией. В итоге король выгнал всех, кроме самих королей, шута, Морганы, Артура и Вивиан. Ну и меня, чтобы я пояснил. — Говори. — Там описываются симптомы проклятий и то, как их побороть. Это очень похоже на одно из любовных заклинаний, — я сделал паузу, пока все осмысливали сказанное. — Вероятнее всего, какая-то третья… То есть, седьмая сторона, пожелала войны, и хотела, чтобы леди Вивиан влюбилась в принца Артура, зная о вашей, милорд, — я обратился к Олафу. — Любви к своей дочери. — Этот слуга невероятно умен, или невероятно изворотлив, Утер, — заключил Олаф, рассматривая меня с уважением. — Но я бы желал услышать мнение эксперта. Можем мы позвать твоего лекаря? — Конечно, — Утер с облегчением вздохнул и сказал мне сходить за Гаюсом. Мне показалось это немного глупым, ведь я являюсь главным подозреваемым по всем статья, но все же сбегал за Гаюсом и поведал ему о всех подробностях этого дела, и что разрушить заклятие может лишь поцелуй истинной любви. — Любви? — Любви. — Любви. — Гаюс, у тебя со старостью слух ухудшился? Мой же ты бедненький. — Ох, Мерлин. Буду честен, короли удивились от такого заявления даже сильнее Гаюса, причем вытаращились на девушку, как на седьмое чудо света. — Нужен тот, кого леди Вивиан любит настоящей, чистой любовью, — пояснил им лекарь, и они перевели взгляды на меня. — А ты что скажешь, слуга? — обратился ко мне Олаф. Ох, знаете, а это так приятно — когда спрашивают твое мнение. — Я думаю, что раз не упоминается, какая именно любовь нужна, то хватит и любви дочери к отцу. Гаюс, такое возможно? — Что бы я без тебя делал, Мерлин? — искренне недоумевая спросил у меня Гаюс. — Да, подходит. Милорд, вы не поцелуете свою дочь? Олаф посмотрел на меня с таким облегченным, что мне показалось, будто я опять спас мир или Камелот, но сразу вспомнил, что в таких случаях меня благодарит только Ланселот и успокоился. Хотя, стоп, если бы меня здесь не было, то вероятность войны между Камелотом и Норвегией была бы невероятно высока. Хорошо, я спас Камелот и Норвегию от войны. И меня благодарят. Я смущен. — Вивиан, иди сюда, — девочка не желала подходить к отцу, ощущая, что заклятие может спасть, но Артур и Сенред удержали ее и Олаф поцеловал дочь в лоб, оправив ее волосы. — Пап? — она удивленно осмотрелась вокруг и схватилась за сердце. — Что я здесь делаю? — Все хорошо, доченька. Все хорошо, — отец обнял свою дочь и прижал к своей груди. Я могу только догадываться о том, как он переживал, когда услышал, что леди Вивиан под заклятием. — Значит, все разрешилось миром? — уточнила Моргана, осматривая прелестную картину. — Верно, — Гаюс кивнул. — Тогда, — девушка обернулась к Утеру. — Чтобы закрепить этот прекрасный момент еще более прекрасным, или хотя бы равным ему, моментом… — Сир, — Сенред подошел к Утеру. — Я бы хотел попросить руки вашей подопечной. Минутка молчания. — Морганы? Руку Морганы? — Утер был поражен до глубины души. — Верно, сир. — Ваше Величество, — Артур сделал попытку образумить наивного мужчину, который повелся на внешнюю наивность и миловидность девушки. — Вы уверены? Возможно, вас тоже кто-то осмелился приворожить? — Глупости, — Сенред улыбнулся. — Леди Моргана самая прекрасная и сильная девушка, которую я встречал. Она владеет мечом и красотой, умна и добра, а также умеет вести интереснейшие разговоры. Когда она станет моей королевой, то я незамедлительно введу ее во все свои дела и мы будем вести их вместе. Утер, я люблю ее. — Вы же в курсе, что у нее скверный характер? — уточнил на всякий случай Артур. Утер активно закивал. — Вы о тех случаях, когда я начинаю говорить глупость и она бьет меня локтем под ребра? — Сенред выглядел искренне изумленным. — Это ведь прекрасная деталь всего составляющего этой прекрасной девушки! Пендрагоны удивленно переглянулись. Олаф и Вивиан удивленно переглянулись. Алинед переглянулся с шутом. Маркус и Дэнниел переглянулись. Мы с Гаюсом решили последовать этой традиции. — Я согласен! — голос у Утера случайно сорвался и звучал так счастливо, так радостно, что никак иначе и быть не может. *** Это было знаменательным событием и Моргана уехала вместе с Сенредом в его королевство, чтобы подготовиться к свадьбе. Она взяла с собой Гвен, как служанку, а с женихом поделилась, что и как подругу. Вообще Сенред оказался очень милым и хорошим парнем, и в каноне его, как и многих других персонажей, изувечили так, что даже страшно смотреть! Но так как Морганы в Камелоте нет, то ее роль «друга друидов» упала на мои плечи, и сейчас я наблюдаю миловидное личико Мордреда. — Пожалуйста, Мерлин, ты нужен нам. Он не зовет меня «Эмрис», хоть на этом спасибо. А вот его спутник мне совсем не нравится. Он вроде как манипулирует малышом и Морганой в каноне еще, да? В общем, этот парень мне не нравится. — Что это за камень? — Он показывает то, что может произойти, — как можно сильнее увиливая ответил Алвар. — В конце ожидается падение Камелота? — мой голос был очень строгим. Так я говорил с двоюродный братом, который на десять лет меня младше, когда он творил что-нибудь такое, что волосы дыбом встают. — Нет, — голос у Алвара был тоже серьезным и без насмешек. Но я ему не верю. — Мордред, я спрашиваю тебя. Мальчик смотрел на меня своими большими голубыми глазами. Такими же чистыми, как вода и блестящими как солнце, и во мне вновь пробудился писатель! Итак, мальчик выглядел невинной овечкой, которую незаконно пытаются обвинить в чем-то непозволительном. — Нет. Я прикусил губу. — Я не думал, что ты будешь лгать мне, — услышав эти слова, мальчик резко сменил тактику и попытался надавить на жалость глазами кота из «Шрека», но смутился под моим сосредоточенным взглядом. Прости, малыш, но у меня была младшая сестра и двоюродные братья-близнецы, все младшие и невероятно наглые, так что так меня не разжалобить. — Камелот, как бы странно это не звучало, охраняет двое невероятно сильных колдуна. — Мерлин… — Мордред. Ты мне нравишься, правда. И если тебе будет угрожать кто-то или что-то, то ты можешь обращаться ко мне за помощью. Но уничтожение Камелота — нет. — Пошли, Мордред, он предает всех колдунов, не желая уничтожать средоточие зла… — Здесь живет мой любимый человек и мои друзья, они знают, что я колдун. И они принимают меня таким, какой я есть, — я посмотрел на Алвара с угрозой, которую заметит только он. — Я не уничтожу Камелот только из-за Утера, и я не собираюсь уподобляться ему, убивая всех подряд из-за глухой злобы и паранойи. Если ты боишься Утера, то иди в другие королевства, те, где магия разрешена. Ты не должен сидеть в Камелоте и дрожать от ужаса, тебя никто не заставляет. — Не смей указывать мне, предатель! — Алвар начал плести какое-то заклинание, явно не хорошее для меня. Но неожиданно между нами встал Мордред. — Постой, Алвар, — сказал он. — Мерлин прав. Мы не должны уподобляться Утеру. Просто пере- — Заткнитесь! — видимо, этот человек просто не может сдерживать гнев, когда все идет не так, как он того желает. Жалкое создание. — Если ты не будешь помогать нам, Мерлин, то мы сами найдем камень. — Нет, — мальчик выглядел серьезно настроенным на то, что собирается сделать. — Мы уходим. Если честно, то мне сейчас вообще по-барабану то, что здесь происходит, и все, чего я хочу — это спать. Улечься на мягонькую подушечку, укрыться одеялком и погрузится в свои волшебные сны, где меня никто не трогает и, ну, я сплю. И даже если не спать, то я готов прямо сейчас заварить себе чай и начать наконец одну из запланированных книг, но нет, я решаю проблемы Камелотовских масштабов. Так вот, Мордред был абсолютно настроен на то, чтобы выставить вперед руку и вырубить этого раздражающего лжеца, опустив его на пол. Мальчик повернулся ко мне с горечью в глазах. — Прости, Эмрис. Ты спас меня и я не должен был лгать тебе, — он выглядел таким жалким, что я, не обращая внимания на звон колоколов, давно заметивших присутствие посторонних в Камелоте, перенес куда подальше, в лес кажется, Алвара, а мальчика сгреб в охапку и прижал к себе на кровати. — Выглядишь уставшим, малыш. Давай спать. И он не сопротивлялся, а с радостью уснул в моих объятиях. *** На утро я проснулся рано, ведь еще нужно приготовить завтрак Артуру и начистить его чертовы доспехи, а поэтому и мальчика пора будить. — Мор, просыпайся, — мальчик сонно потер глаза крохотными кулачками и удивленно посмотрел на меня. Он был удивлен тем фактом, что действительно спокойно спал в Камелоте, и это был не сон. — Мне пора к Артуру. Я могу наложить на тебя морок и мы скажем, что ты мой племянник, хочешь? Я попрошу свою подругу, она тоже колдунья, присмотреть за тобой. Никто и не подумает, что ты друид. Мальчик мгновенно проснулся и выглядел так, словно бодрствует уже давно. Конечно, время его пробуждения выдавали спутанные невообразимым образом волосы, но это, право, почти незаметно. — Это значит «да»? — уточнил я на всякий случай. — Не волнуйся, позже я верну тебя друидам. Но мальчика кажется вовсе не волнуют никакие друиды. Его глаза светятся любопытством, которое я с радостью утолю. — Значит, пошли. *** Артур сегодня был очень нервным, кидался в меня пустыми бокалами, сапогами, подушками от которых я уворачивался, а потом и вовсе начал наговаривать на мою еду. Это-то меня и вывело из себя. — Если вам не нравится как я вам прислуживаю, сир, — так едко добавил я, что самому противно стало, а Артур вздрогнул. — То стоит нанять себе другого слугу! — Мне не нужен другой слуга! — тут же взъелся принц. — Тогда хватит вести себя как малолетнее недоразумение, — прошипел, словно змей, я. А после поклонился и спросил: — Я откланяюсь, сир. Пендрагон выглядел явно не довольным этим фактом, но ничего не поделаешь. Иногда стоит вести себя как взрослый, и не обязательно это делать на смертном одре или при столь же опасной охоте. Я двинулся к Нимуэ, с которой сейчас должен быть Мордред и нашел их на кухне. Мальчик за обе щеки уплетал булочки Мэри, под чутким наблюдением оной. Увидев меня, женщина сверкнула глазами и грозно потянула за шиворот. — Мерлин, почему этот ребенок такой худой? Вы его совсем не кормите там, дома?! — повар была абсолютно и полностью зла. На меня кидали сочувственные взгляды поварята и слуги, находящиеся на кухне, но проку от их сочувствия была как кот наплакал. — У него нет родителей и все это время за ним присматривали в общине… — Какой ужас! — повариха мгновенно отпустила мою рубашку и, забрав у ребенка булочки, насыпала много картофеля и мяса. — Кушай, Фауст, кушай. Ты должен набираться сил! Я решил не обращать ни на что внимания и схватил одну из отставленных булочек, наблюдая за Мордредом. Я тоже заметил, что он невероятно худой, и понятия не имею, как в пятом сезоне он оказался таким крупненьким, натренированным и сильным. Магия? Вероятнее всего. Но еда все равно лучше. После плотного завтрака я повел мальчика в город, показал самые более-менее интересные места, хотя выглядело и звучало это так: «А здесь я схватил Таурена, когда он пытался сбежать…», «Здесь я собирался спрятать Экскалибур, меч Артура, но решил, что это слишком не безопасно… Не смотри на меня как на идиота!», «А это дом Гвен, Артур здесь прятался, когда в тайне от всех участвовал в турнире, и хотел доказать себе, что он — сильнейший рыцарь. Доказал. О, Том, здравствуй! Это отец Гвен.» Разговор был больше с моей стороны, ведь я взял на себя права гида, но когда мы вернулись в замок и прошли на тренировочное поле, где я собирался познакомить «Фауста», а на деле Мордреда с Ланселотом, мы застали странную картину, которая меня мгновенно начала раздражать. Артур стоял напротив Ланса. Оба были с обнаженными мечами и оба тяжело дышали, словно только что пробежали километр за пару минут. — Что здесь происходит? — спросил я у Леона, неловко почесавшего затылок, когда увидел меня. — Ну… — Без «ну». — Тут такое дело… Артур вызвал Ланса на дуэль, чтобы он мог ухаживать за тобой, — закончив говорить, рыцарь покраснел до корней волос, ведь сам факт подобного разговора не должен дойти до ушей короля, да и самого принца желательно тоже. — Что за чепуха? А его не волнует, что у меня уже есть парень, и что именно с ним он и дерется? — Он сказал, что Ланс должен дать ему шанс, ведь в начале у тебя не было выбора… — Пра-авда? — мое лицо стало неестественно ядовитым и сладким, от чего Леон мгновенно вздрогнул. — Нет-нет, ты не понял! Артур имел ввиду, что выбора из мужчин не было, а теперь ты можешь… Спокойно выбрать принца или рыцаря. Мордред рассмеялся от таких речей. — Глупые, разве они не понимают, что Мерлин будет моим всего через пять-семь лет? — мальчик выглядел настолько уверенным, что мы с Леоном не стали с ним даже спорить. Фиг его знает, что будет в будущем. Лучше буду молчать и со всем соглашаться, угу. Наблюдая за поединком я готов был уснуть, а вот Мордред, хоть и с легкой насмешкой, жадно впитывал каждое движение лучших рыцарей Камелота. Я даже был удивлен, когда от этих двоих отлетел меч и уже второй раз, в серьезной дуэли разумеется, Ланселот приставил меч к горлу валяющегося на земле Артура. Оба выглядели безумно уставшими, но старательно это скрывали. — Дорогой, как тебе? — спросил у меня Ланс, когда помог печальному принцу подняться на ноги. — Я рад, что ты не сломал ему ноги, — обыденно заметил я. — Это был только один раз! И случайно! — У вас была дуэль. — Он сам тогда напросился! — Ты сломал ноги рыцарю. — Одну, и он сам упал! Мой взгляд был аля «конечно-конечно», а Мордреда «наивное создание, у тебя есть еще семь лет, а потом он будет моим». Леон настороженно сваливал. *** — Значит, у тебя есть племянник? — уточнил Артур, осматривая русоволосое чудо, которому я сменил внешность. — И это он? — Да и да. — Почему ты не рассказывал? — принц поджал губы. — А никто не спрашивал, — я пожал плечами. И он утверждает, что в будущем я буду его. — Тебя все любят, так что это разумно, — кивнул Ланс. Я усмехнулся и посмотрел на него, но потом заметил согласные взгляды Леона и Нимуэ «Кары», с которой недавно всех познакомил рыцарь, и удивился. — Погодите, вы что, все меня хотите? — Хотим, — хором ответили взрослые и ребенок. — У тебя аппетитная попка. И шикарные волосы. — А мне нравится твой голос. — Но у него скверный характер… — Характер у него прекрасен, — последнее утверждение принадлежало Мордреду и я просто решил всех игнорировать, попивая чай. Фиг с ними, ну есть у всех краш, ну пусть и будет.  — Среди рыцарей, кстати, даже есть такое выражение: «Каждый когда-нибудь найдет своего Мерлина», — припомнил Леон. На него все удивленно посмотрели. — Вы не слышали? Там еще есть продолжение, вроде как: «Главное, чтобы не Ланселота». Упомянутый мгновенно покрылся румянцем и прокашлялся. Все удивленно перевели взгляды на него, потом на мое довольное лицо, и резко вздохнули. — Да ладно… — Артур не мог поверить своим глазам. — Ну нет… — Так, значит, это не Ланселот не теряет времени, а Мерлин… — довольно проговорила Нимуэ и начала что-то записывать в свой блокнот. Фанфик, наверное. — Меня все еще все устраивает, — совершенно спокойно проговорил Мордред и улегся мне на колени. — Тихий час. Мне так понравились эти слова, что насильно заставил всех лечь на кровати и диван и заснуть. Мы сидели в комнате Ланса, где на кровати сидели я, Мордред, принц и сам хозяин комнаты, а сладкая парочка устроилась на диване. Устроились для сна мы все довольно странно: парочка все еще была на диване, только уже лежа; Я нормально лег на кровать, а Мордред устроился поперек ее и улегся на мои ноги как на подушку. Артур и Ланс, и вовсе каким-то образом скрючились около нас, но, как я понял, всем было удобно. И мы выспались.