Ненавижу случайности

Стать бродячим лекарем, на мой взгляд, было хорошей идеей, которую я тут же и осуществил, уйдя из Камелота. Лекарей рады были видеть везде, где бы они не появились. Почему, спросите вы? А потому, что в каждой деревне и каждом городке есть таверна, а где есть таверна, есть алкоголь. А что бывает, когда у людей есть доступ к алкоголю? Верно — драки, синяки, сломанные руки-ноги и разнообразные болячки, которым нужна священная лекарская рука помощи! На самом деле, в деревнях я не сильно задерживался, но здесь был один больной мальчик лет восьми, которому нужна была срочная помощь, а детям я стараюсь помогать бесплатно и тщательно. — Открой рот, — мальчик послушно последовал приказу, сидя на ворохе сена, застеленном какой-то тканью. Горлышко у него оказалось красным и слегка припухшим, но не так, чтобы это было как-то слишком смертельно. — Недавно падал в воду или пил что-нибудь холодное? Мальчик удивленно открыл глаза, смотря на меня, как на седьмое чудо света. — Да, я в речку нашу, упал недавно, — он смущенно потупил взгляд. — Все плохо, да? — С чего ты взял? — со смешком уточнил я, складывая свои лекарские принадлежности, набор которых мне подарил Гаюс перед отъездом, и закрыл сумку. — Так это, того… Мне же плохо… — И думаешь, что это смертельно? — я посмотрел на обеспокоенную мать мальчика и закатил глаза. — Здесь недалеко есть лес, в нем водятся лечебные травы? — Конечно-конечно, господин лекарь! К нам в деревню часто заезжают только для того, чтобы понасобирать трав себе, а детишек даже не лечат, гады они эдакие! — вид у хозяйки таверны, в которой я остановился, был такой, что она всем «гадам эдаким» шеи уже посворачивала, да рада содеянному. — Тогда не беспокойтесь, — я полез в карман своего плаща за одним из лекарств, которые недавно сварил, и припас именно для таких случаев. — По одной столовой ложке, три раза в день. После еды. Холодного ни есть, ни пить не давать, а окно открывать, чтобы проветривалось, — я огляделся. — И руки мыть перед едой, желательно всегда, и обращаюсь я уже к вам, молодой человек, — мальчик выглядел совершенно серьезным, выслушивая мои приказания и твердо кивнул, соглашаясь с каждым словом. — Замечательно. Я улыбнулся, передал матери лекарство и, выйдя из комнаты мальчика, направился к себе. Деревня эта была на тридцать домов, потому людей здесь немало и таверна хорошая. А еще еду можно называть не дерьмом, а чем-то поприличнее! На самом деле, я даже был не против задержаться здесь ненадолго, потому со спокойной душой поужинал неким подобием похлебки, насладился в ней кусочками курицы, а то, что это курица, я не сомневаюсь, потому как следил за ее разделкой, и выпил вина. Ладно, вино уже отстойное, но вполне терпимое для того, чтобы запивать еду. Это был еще день, где-то середина, потому, пообедав, я поболтал с мужем хозяйки о том, какие травы водятся в их лесу, и направился туда пополнять свои запасы. Лес здесь был более приятным и красивым, чем люди, живущие невдалеке, потому в нем я готов был остаться хоть на целую неделю. Листья деревьев шелестели на легком ветру, охлаждающем лицо, а птички щебетали какую-то ненавязчивую мелодию, и хоть я не сильно люблю птиц в живом обличии, но все же был не против этого музыкального сопровождения. Травы радовали меня еще сильнее, ведь их здесь действительно было немеренное количество! Под березой я нашел отличное растение, которое входит в мазь для больных суставов, а под липой — для горла, причем и листья, и кора самой липы были очень полезными. Еще я набрал себе орешков и малины, потому что люблю эти лакомства поедать в дороге, а именно в нее я скоро и отправлюсь. Неожиданно я увидел красивое существо с золотистой шерсткой, двумя изящными рогами и карими глазами, отражающими блики солнца. Олень был на вид благороден и прекрасен, как и многие жители леса. Он поедал травку на поляне и, кажется, даже не боялся, когда я подошел к нему и захотел погладить по холке. О, да, разумеется, я чокнутый суицидник, потому что подхожу к дикому животному во время еды. Но погладить его я все же не успел, потому что животное спугнули крики где-то за кустами, и он благополучно сбежал подальше. — Пенелопа, сколько раз говорить тебе, не лезть в пасть медведю?! — А сколько раз тебе, Салазар, говорить, что животные меня любят?! Пенелопа и Салазар? Это?.. Да ну, нет… Основатели? Да еще и голоса похожие на… Блять! Да я все это время встречался с ебучими Основателями Хогвартса и, даже не осознавая этого, помог им найти собственный остров для школы? Погодите, принц Камелота, королевства, враждующего с магией как с самым главным врагом, сам обеспечил четырех невероятно сильных колдунов местом, где они смогут устроить школу чародейства и волшебства? Еба-а-ать. Но что там все-таки случилось у Пенни и Сала? Я подошел к кустам и взглянул на развернувшуюся картину: бледная Пенни с обеспокоенным лицом и Сал с окровавленной рукой, которую ему обматывает какими-то бинтами Канди… Кандида Когтевран, так? В общем, Канди. Годрик Гриффиндор сидел не далеко ото всех и первым заметил меня. — Мерлин? Все мгновенно обернулись ко мне, и я помахал им рукой в знак приветствия. Они также удивленно помахали мне. Мы постояли минуту в молчании, а потом Рик мгновенно поднялся, подхватил меня под руки и притащил к их лагерю. — Мерлин, а как проходит твоя жизнь бренная? Как там Артур и спасение Камелота? Рассказывай, нам всем очень интересно! Осмотрев остальных друзей, я понял, что все они были рады отвлечься от неприятной ссоры и лучше послушают мой рассказ. А я что? Я рассказал, что уволился, потому что надоело, и что дракона прогнал подальше от Камелота. — Так ты Повелитель драконов? Последний? — удивленно уточнила Канди, завязав незамысловатый бантик на плече друга. — Да, это передалось мне после смерти отца, — мое помрачневшее настроение заметили все, даже Гриффиндор — так вот почему они с Артуром так сдружились! — а потому мгновенно сменили тему, лишь я говорил и не затыкался. — А чем ты тогда теперь занимаешься? Что может быть веселее, чем вечно спасать принца Камелота, где тебя вечно жаждут убить лишь за то, что ты владеешь магией? Разве, может быть что-то лучше? Не понимаю я тебя, Мерлин, — Пенни помахала головой, словно это действительно было тем, что она не понимает. Никто этим вопросам удивлен не был, ведь даже я уже привык к необычному видению мира Пенелопы. — Ну, — я закусил губу, обдумывая ответ. — Можно сказать, что я очень уважающий себя человек, и мне неприятно, когда не уважают меня. Особенно те, кому я вечно помогаю, и кого я постоянно спасаю, — я слегка пожал плечами. — Мной помыкали, мне приказывали, и одновременно с этим называли другом. Неприятно. — Но разве у тебя нет парня? — девушка выглядела так, словно я разбил ей сердце. — Ты оставил его одного в их жестоком мире, не смотря на то, что он тебя любит? — Я тоже люблю его, Пенни, — я мягко улыбнулся. — И я как можно чаще навещаю его с помощью телепортации. Мы видимся каждые два-три дня и, не волнуйся, он не умрет без меня. — Правда? — Кандида посмотрела на меня с недоверием. — Ты не можешь этого гарантировать, Мерлин, — кажется, она думает, что я слишком самоуверенно себя веду. — Я сделал для него амулет, благодаря которому мы всегда сможем связаться, и если ему или им всем понадобится помощь, то я всегда буду под рукой, — друзья недоуменно на меня посмотрели, не веря в то, что я говорю. — Это не сложное заклинание, если хотите, то могу научить. Все мгновенно согласились и вытащили какие-то кулончики, мгновенно вызвавшие у меня недоумение, и тогда Пенни пояснила, что они сделали их, чтобы показать, что они друзья навсегда и, что четыре их кулона могут стать одним. Она тут же объединила четыре животных: льва, змея, ворона и барсука, и я увидел герб Хогвартса. Это потрясающе, черт возьми. Заклинанию я их научил быстро, а потом Канди и Пенни начали что-то обсуждать, и к ним мгновенно присоединился Рик, которому их тема, оказывается, была очень интересна. — Ты выглядишь каким-то забитым, — сообщил мне Сал, смотря прямо в мои глаза. — Что-то произошло? Что-то действительно произошло, потому что я начал конкретно забывать канонные события сериала, а прошло ведь только сколько? Два сезона? Я точно помню только некоторые события, а многие для меня настолько расплывчаты, что даже думать об этом не хочется. — Мне нужно обучиться легилименции, но я не знаю, кто мне может помочь, — честно признался я. На самом деле, я этой четверке практически и не врал никогда, что меня и самого удивляет. Наверное, я им как-то подсознательно доверяю? Это же возможно, да? Надеюсь, никто никаких зелий не проливал. — Точнее, не самой легилименции, а некоторому ее виду, связанному с памятью. У меня бывают вспышки, когда я отчетливо вспоминаю какие-то моменты, хотя слышал или видел их так мимолетно и давно, что кажется, будто этого не было вовсе. — Я мог бы тебе помочь, — предложил парень на полном серьезе. Я уточняюще на него взглянул. — Я легилимент, — пояснил он. — Не волнуйся, к тебе в голову я не буду лезть, — он тут же замахал руками. — Тогда как ты поможешь? — недоумевал я. Нет, Салазару я доверяю, но вот мысли — это уже личное, и он может залезть куда-то, куда не стоит. — Ты умеешь медитировать? *** Уже сидя в своей комнате, в таверне, я раздумывал о том, что о медитации я бы никогда не подумал, ибо в мое время над этим столько насмехались, что и думать не хочется. Но то, что медитация поможет мне копаться в своей памяти — потрясающе! Поэтому, наслаждаясь резкими запахами лечебных и не очень трав, я сел в позу лотоса и начал опустошать свой разум. Разум опустошаться не желал, потому как внизу, где посетители желали не отдохнуть, а набухаться и подраться, тишины не было совершенно. Решив, что по-медитировать смогу и где-нибудь в лесу, когда буду направляться в следующую деревню, я встал, прохрустел позвонками, костяшками пальцев и вышел в коридор, откуда спустился по лестнице в «бар» и наблюдал интересную картину: тройка мужиков старательно пыхтит и пытается вырубить двухметрового амбала в кольчуге, как у рыцаря. Та-ак, а что это здесь происходит? Этот вопрос я и озвучил бармену. — Да вот, приходит этот великан, — он кивнул на вышеупомянутого. — Заказывает поесть, выпить, в общем, как все. А потом приходят эти трое, — он кивнул на разбойничьего вида мужиков. — И как накинуться на первого! Ух! А вам они мешают, господин лекарь? — участливо поинтересовался он. Разумеется, муж хозяйки таверны был очень добр ко мне и обращался уважительно, ведь не далее как пару часов назад я бесплатно вылечил его сына. Ну, почти вылечил, но это уже вопрос времени. — Мешают, — честно признал я, кивнув. — А этот великан у вас впервые, или бывал раньше? — я усмехнулся, и бармен принял этот знак как-то по-своему. — Впервые, — Марк — кажется, его так зовут — кивнул. — А троица? — Не впервые. Они часто сюда заходят, да разбойничество ведут. Мы их не приветствуем здесь, господин лекарь. А сильно мешают? — Уже нет, — я печально вздохнул. — Но если бы я готовил лекарство, то мог бы и напортачить… — Ни слова больше, — Марк вновь кивнул, и как гаркнул: — Дуболомы недоразвитые, вы лекарю мешаете! И кто вас лечить потом будет?! «Дуболомы недоразвитые» остановились и шевелиться перестали совершенно, но застыли они как раз в тех позах, в которых и дрались. Один на столе в позе «кошечки», видимо, вставая, а остальная троица с поднятыми руками, кто для удара, а кто в мольбе к великану, чтобы отпустил бедного, болезненного. — Лекарь? — уточнил один из разбойников с нотками ужаса. О да, в это время к лекарям относятся также, как к юристам в наше — могут недолюбливать, не уважать, но чертовски боятся и при первом же случае бегут за помощью. Думаю, профессию я выбрал отличную, хм-хм. — Лекарь, — подтвердил его «друг» в позе «кошечки», осмотрев меня с облаченных в сапоги ног до длинноволосой головы. — Хотя, чес-слово, на колдуна похож, да злобного такого, э-эх! — И ты правда обсуждаешь это при мне? — с насмешкой уточнил я и взглянул на великана. Нет, говорил не он, но что-то в нем привлекает, и я понять не могу, что. — И почему вы на моего телохранителя нападаете? — Как это, телохранителя? Это бродячий рыцарь, — мужчина не склонил головы в знак приветствия, а мне это и не нужно. — Был, да. Но недавно я нанял его как своего телохранителя, разве это плохо? Бродячий лекарь и бродячий рыцарь — часто встречаемый дуэт. Разве нет? — по лицам окружающих я понял, что нет. — В любом случае, он мой человек. Разбойники недовольно отпустили великана и тот, не сказав ни слова, подошел ко мне. Я заказал себе ужин, попросил еду мужчины принести в мою комнату и еще взял бутыль вина с двумя бокалами. Бродячий великан все это время тихо стоял рядом со мной, а когда мы вошли наконец в мою комнату и закрыли дверь, смущенно потупил глаза в пол. Иногда мне кажется, что для того, чтобы смотреть мне в глаза, нужна какая-то сверхсила, и я сейчас не про магию. — Спасибо, — мне кажется, он пытался произнести это очень тихо, но голос у него сам по себе очень громкий, потому слышно все было отчетливо. — Как тебя хоть зовут, рыцарь? — я усмехнулся и откупорил вино, разливая по бокалам. — Мое имя Персиваль, лекарь. Мгм, тот самый, да? Бродячий рыцарь, великан, симпатичный, мышцы обалденные и кольчугу носит как майку или футболку. Да, тот самый Персиваль, которого по канону в Камелот привел Ланс, но теперь, видимо, эта честь выпала на мои хрупкие чародейские плечи. — Так ты согласен? — Что? — опешил он. — Стать моим телохранителем. Я буду лечить людей, а ты меня защищать. Я буду платить, не волнуйся, или, если ты конечно так захочешь, то можешь и сам зарабатывать на жизнь, как это было до встречи со мной, — я протянул ему бокал, и он, не задумываясь, его принял. В этот момент дочь хозяйки принесла наш ужин и расставила его на столе, кокетливо хлопая ресничками то мне, то великану. — Я… — Ты?.. — А как вас зовут? — Я Мерлин, — я протянул ему руку, и он тут же пожал ее. Вот это хватка! — Так ты согласен? — Да, господин лекарь… — Зови меня по имени, Персиваль. — Хорошо, Мерлин. Мы улыбнулись друг другу и принялись за еду. Я был невероятно благодарен Персивалю за его немногословность, потому что есть в тишине — это нечто прекрасное. Уже после еды, за бокалом с вином, я рассказал вкратце о том, чем занимаюсь — путешествую по городам и деревням, повезло, что везде нужны лекари и, желательно, хорошие, лечу, получаю деньги, пополняю запасы и продолжаю путешествовать. Где-то могу задержаться на пару дней, где-то на неделю, дольше бывает редко. Иногда попадаются больные «богатенькие», потому в таких случаях я могу, снова же таки, задерживаться в деревне. — Примерно три раза в неделю я буду уходить, но в итоге вернусь. Ты не думай, я не сбегу или что-то в этом роде, — я коротко рассмеялся. — Просто так надо. И еще, я пытаюсь начать медитировать, и в такие моменты ко мне тоже лучше не подходить. Перед каждым своим исчезновением или медитированием, я буду тебя предупреждать, не волнуйся. Вот и все. У тебя есть какие-то предупреждения или что-то в этом роде? Еще меня интересует — нет ли у тебя каких врагов или предубеждений: магия, однополые отношения, женщины, рыжие, что угодно. — Моргауза и Лот, — зло прошипел он. — Их войска уничтожили мою деревню и убили мою мать. — Мгм. Поэтому ты и решил стать рыцарем? — Нет, — мужчина покачал головой. — Я решил стать рыцарем, когда через нашу деревню ехали рыцари Камелота и остановились у нас на ночлег и поесть. Моя мать согласилась приютить их. Мы выпили вместе, и один из них сказал, что для того, чтобы творить добро и защищать слабых не обязательно быть рыцарем, и это можно делать и обычному парню, как я. — А как того рыцаря звали? — я понимаю, что рыцарей в Камелоте немало, и я это даже знаю не понаслышке, но что-то мне подсказывает, что это… — Сэр Ланселот. Он замечательный человек и рыцарь, очень благородный. — Да, хороший парень, — я согласно кивнул. — Вы знакомы? — великан удивленно воззрился на меня, ожидая и даже очень желая, услышать ответ. — Я работал в Камелоте раньше и часто пересекался с рыцарями. — Вот как, — Перси уважительно кивнул, и мне показалось, что его уважение ко мне поднялось очень и очень высоко. С чего это вдруг произошло, я решил не интересоваться. *** Утром я проснулся очень рано, чтобы успеть по-медитировать в тишине и спокойствии. И все шло действительно хорошо. Как говорил Салазар: я должен очистить сознание и не отвлекаться ни на что, и тогда я не только смогу управлять своей памятью, но и восстанавливать магию, которая была потрачена до этого. Магию в последнее время я почти не использовал, но медитация должна быть начата. В начале были воспоминания вчерашнего дня: сын хозяев таверны, Основатели Хогвартса, знакомство с Персивалем, а дальше шли предыдущие дни. Все двигалось быстрее, чем обычно и… — Мерлин, ты маг? — раздался знакомый голос рядом. — Колдун… — рефлекторно поправил я и вздрогнул от осознания происходящего. — Персиваль, а как ты понял? У мужчины покраснели кончики ушей, выдавая его смущение с головой, и он тихо пробормотал: — Вокруг тебя светился воздух. — Энергия, — снова поправил я и схватился за голову. Она начала болеть, когда рыцарь прервал меня, и пульсация с каждым словом начинает в усиливаться. — Принеси воды… Великан резво подскочил и поднес ко мне стакан с прохладной водой, который я незамедлительно осушил до дна. — Спасибо, — я отставил пустую посуду и устало прикрыл глаза. — Ни с кем не обсуждай то, что только что видел, хорошо? — Да, конечно, — Персиваль выглядел оскорбленным моим недоверием, так что я тут же извинился и спросил, что он делает в моей комнате. — Я проснулся и решил узнать, спишь ли ты еще, но когда я стучал, ты не отвечал, и я решил, что с тобой могло что-то случится, и вошел в комнату. Но ты был в порядке, а вокруг светилась… энергия. — То есть, ты зашел в мою комнату ранним утром, и когда я не ответил тебе, то решил, что я не сплю, а попал в неприятности? — едко уточнил я. — Мерлин, уже середина дня. Я удивленно выглянул в окно. Да, солнышко очень отчетливо заявляло о том, что уже давно полдень, и клонится он к вечеру, а я хочу есть. Последние мысли я и озвучил, потому мы вместе с Перси спустились по лестнице и заказали еды. Как и в прошлый раз, я ел одну порцию, а рыцарь три. Я решил не спрашивать, как в него это влазит и просто оплатил обед. После этого я решил, что мне нужно еще немного трав — да, конечно, ага, вообще-то просто жадность взыграла — и повел великана в лес, где мы все углублялись и углублялись. — Мерлин, тебе нужен растопырник? — неожиданно спросил Персиваль, и я обернулся на его голос. — Нужен, — кивнул. — А ты разбираешься в лечебных травах? — Моя мать была лекарем в нашей деревне, потому обучила меня некоторым тонкостям, но все что я умею, это обрабатывать и зашивать раны, и разбираюсь в некоторых травах, — мужчина смущенно потупил взгляд в землю. — Перси, с каждой секундой я убеждаюсь в том, что ты — мечта любого бродячего лекаря! Великан все еще был смущен, но уверенно собирал мне все лечебные травы, которые мог вспомнить, и я напомнил, что мне нужны и те, которые могут использоваться в яде. — Зачем? — не понял он. — На всякий случай, — я пожал плечами и вздрогнул от того, что услышал хруст ветки. Перси тоже напрягся и мы устремили свои взгляды на куст, одиноко стоящий среди деревьев, и с макушкой смоляных волос… Погодите, у кустов нет волос. — Ты кто такой? — в свободной от корзины руке уже сплетено боевое заклинание, а рыцарь достал свой меч, который я заставил его купить. «Руками справлюсь», ишь какой! — Мерлин? — послышался удивленный детский голос, и из-за куста показалась вся голова, а за ней и тело в зеленом плаще. — Мерлин! Мордред с счастливой улыбкой на лице подбежал ко мне и крепко обнял, а я прижал его в ответ. На недоуменный взгляд Персиваля я ответил: — Это Мордред, мы с ним уже давно знакомы, и он друид, — я улыбнулся и посмотрел на Мордреда. — Не волнуйся, это Персиваль, и он знает о моей магии. Мальчик подозрительно осмотрел рыцаря, но не найдя никаких ужасающих и вопиющих о нарушениях моментов, сжалился и представился, а потом и рассказал о том, что он здесь делает. — Наш клан двигается к пещерам Идиз, а потом мы идем на юг и снова на север, — он вздохнул. — На самом деле мы просто ходим кругами и останавливаемся в местах, где сильная концентрация магии и много лечебных трав. Думаю, здесь часто ходят волшебники, — признался он, ведя нас за собой в лагерь его клана, — О, а я начал обучаться владению меча! — мальчик мгновенно взбодрился, — Мерлин, ты же посмотришь на мои тренировки? Я был растерян от такого потока слов, но меня действительно интересует жизнь Мордреда. — Да, почему бы и нет? — я ласково улыбнулся и позволил ввести меня в какую-то палатку. Внутри сидел и что-то перемешивал в ступке очень взрослый друид с седыми волосами и добродушным лицом. Он вежливо с нами поздоровался, выказал мне свое почтение, ведь он находится рядом с самим Эмрисом, и предложил нам поесть. Ни я, ни Персиваль никогда не отказывались от еды, потому с радостью приняли предложение, и нас усадили за костром, недалеко от которого играли дети. — Что вас привело в нашу обитель, Эмрис? — наконец поинтересовался Роуэн. Я невольно начал уважать его, ведь, уверен, он хотел задать этот вопрос с самого начала. — Мордред, — честно ответил я, но Роуэн понял все как-то не так. — С ним что-то случилось? — Нет, сэр, — я коротко рассмеялся. — Я имею ввиду, что Мордред буквально привел меня сюда, а перед этим мы с моим другом собирали травы для лекарственных мазей и зелий. — Вот как, — друид мягко кивнул. — Возможно, вам понадобится наша помощь в этом деле? — К счастью, Персиваль не только силен, но и разбирается в травах, да и у меня уже их с избытком, — я указал на забитую по самое не могу корзину. — Кстати, я надеюсь, вы не планируете захватывать Камелот, ну или уничтожать его, там? — Что вы! — Роуэн был искренне обижен таким вопросом. — Когда вы сказали нам не трогать Камелот, Эмрис, мы больше его не трогали. Я удовлетворенно кивнул и принялся за наблюдение того, как Персиваль с улыбкой на лице тренирует Мордреда во владении мечом. У мальчика еще не очень хорошо получается, но задатки отличного воина есть. Забавно, но и Моргана, и Мордред будут очень сильными колдунами, владеющими оружием, и даже Нимуэ умеет сражаться мечом, а у меня с этим все как-то не очень хорошо… Но не будем о скучном. Я больше любитель мяса, но и салаты здесь вкусные, и картофель есть, причем не в салате, а приготовленный в казане и на костре, так что мне все пока что нравится. Раздражает, конечно, что мне каждые пять минут старательно выказывают уважение все подряд, но это уже из разряда: Хотел уважения? Получи! Много? А ты не уточнял, сколько надо! В общем, уважения я получил предостаточно. Весь оставшийся день мы провели в лагере друидов, а на ночь нам позволили остаться в каких-то палатках. Из-за габаритов моего спутника и уважения ко мне, нас разделили на две палатки и дали возможность поспать там самим. Но все же ночью ко мне пробрался один очень любопытный мальчик-друид, держа в руках свою подушку и жалобно поглядывающий на меня. На меня такие взгляды не действуют. — Ладно, — я закатил глаза и раскрыл одеяло, чтобы Мордред мог лечь рядом. Мальчик радостно улыбнулся, быстренько улегся рядом, и мы уснули. *** Мерлин действительно погрузился в мир Морфея, но Мордред не мог уснуть еще долго. Он с румянцем на щеках рассматривал ресницы Эмриса, его слегка загорелую кожу и длинные темные волосы, распущенные перед сном. Подросток не мог поверить своему счастью, ведь он может лежать в одной в кровати с ним. Мальчик нежно провел пальчиками по щеке сильнейшего колдуна Былого и Грядущего, довольно улыбнулся мыслям о том, что он станет его всего через несколько лет, а Ланселот и Артур могут наслаждаться этим прекрасным человеком еще всего ничего. Ну, что ж, на самом деле Ланселот не так плох, Артур все-таки заслужил его уважение, а Персиваль отличный воин и милый парень, но Мордред точно не отдаст Эмриса им. С этими мыслями мальчик и уснул, прижимаясь к широкой груди колдуна, и слушая его размеренное дыхание.