Ненавижу случайности

В лесу мы пробыли еще пару часов, старательно делая вид, что Артур всегда знал о моей магии, совсем забыл о вчерашнем «просветлении» во время которого бился в истерике и яростно извинялся передо мной, что Леону и Ланселоту совершенно не стыдно за сокрытие столь важных фактов обо мне, Гвейн совсем ни капли не хочет врезать Артуру, и что совсем его не зауважал после всего, что произошло, хотя и уважать его как-то в тоже время и не за что, но это же Артур Пендрагон, его не любить невозможно. О, а Персиваль совсем точно не пытается оттянуть Гвейна от фляги с алкоголем, и совсем не шипит злобно «алкоголичка»! После героического отбирания фляги, великан ушел куда-то в лес, а оставшиеся рыцари постарались сделать вид, что рады компании друг друга. Перси вернулся спустя совсем недолгое время и вручил мне букетик разнообразных полевых цветов. Я жарко поблагодарил его, словами и объятиями, и кое-что вспомнил. — Ах, да, я ведь так и не представил вас подходяще, — я хлопнул в ладоши и осмотрел удивленных мужчин. — Это прекрасное создание, что принесло мне цветочки — Персиваль, замечательный парень и отличный воин. Это Гвейн, он такая же алкоголичка, как ты принцесса, — я указал рукой, не пальцем, на Артура, от чего он покрылся краской, злясь. Бродячий рыцарь хохотал, пока до него не дошла первая половина представления. — Эй! — Это Леон, — я указал на златовласку. — Первый рыцарь Камелота, а значит, замечательный воин и стратег. Храбрый до ужаса. Встречается с… замечательной женщиной. — Колдуньей, — признался мужчина, заставив всех удивиться, особенно Артура. — Может, еще и у Бертрама с Кеем есть отношения с колдунами и магами, или незаконнорожденные того же вида? Ну?! — он пылающим взглядом осмотрел всех, среди кого не было никаких Бертрамов и Кеев. — …а еще она Жрица Старой Религии. Одна из, — поправился он. — И она раньше пыталась убить вас, Ваше Высочество. Просто предупреждаю. На поляне воцарилась тишина. — Есть еще что-то? — нетерпеливо добавил будущий король. — Это Ланселот, — тут же сориентировался я, продолжая представлять мужчин друг другу. Им же все-таки в будущем работать вместе! И что, что они не в курсе… — мой парень, о котором я вас просвящал в камере… — Помню, — вдруг откликнулся Гвейн. — Очень красивый и такой добрый, просто до безумия. И слетается на разбойников и чужие проблемы, старательно очищая мир от всякой нечисти в лице всяких убийц, насильников и, ну, да, разбойников. А в перерывах между этим помогает маленьким деткам найти маму, если они потерялись, и снимает котят с деревьев. — Уау, слово в слово! — я рассмеялся. — Совершенно верно. А это Артур, принц Камелота и бла-бла-бла, величайший король Альбиона в будущем, и… — А откуда ты взял эту информацию вообще? — опомнился принц. — Эмрис, то есть ты, говорил о моем будущем так, что я чуть ли не легендарным стану, но… — Так и будет, — я совершенно серьезно кивнул. — В будущем будут сотни легенд о величайшем короле Альбиона, и предводителе бриттов — о короле Артуре. — И через сколько лет это будущее, тридцать? — смеясь уточнил Гвейн. — Тысяча, — я даже не улыбался, от чего все вздрогнули. Я посмотрел на удивленное, но сосредоточенное лицо будущего монарха. — О тебе будут знать все дети и взрослые. Кто-то будет считать лишь сказкой, а кто-то будет изучать все, что возможно и невозможно о тебе найти. Будут сотни теорий о том, были ли у тебя дети, кто твоя жена и была ли она верна до конца, что подвигло главного злодея на то, что он сделает, от чего погиб ты, и от чего погиб я. — Ты? — хриплым шепотом осведомился Артур. — Полагать, что я никоим образом не могу быть магом, было в корне неверно, — я улыбнулся. — Ты — король Былого и Грядущего, Артур. А я — величайший колдун Былого и Грядущего, мудрец и волшебник, который всегда будет за спиной своего правителя, и буду направлять тебя на правильный путь. Подальше от смерти и Моргаузы, — я коротко рассмеялся. — С этой ведьмой и впрямь стоит разобраться. А знаю я это, из своего видения будущего, и от того дракона, Килгарры. Он более не приблизится к Камелоту, пока я не позволю, но помощь его неоценима. Никто не говорил больше, не шутил, и все вообще молчали и внимали каждому моему слову. Эх, не хватает только Элиана, но с ним потом как-нибудь разберемся. Ну, а пока я считал, что разговор окончен и тема закрыта, что-то всплыло в голове Леона, и он незамедлительно озвучил свой вопрос: — А кто главный злодей этих легенд? Я улыбнулся. — Двое милейших людей, которым я не позволю встать на путь отчаяния и боли. Но обсуждать это я буду с королем, прости. Леон понимающе кивнул и отстал, Гвейн и слова не сказал, что удивительно, Перси с Ланселотом молчали как и раньше, Артур величественно встал и объявил: — Нам пора. *** Очень приятно осознавать, что Артур наконец-то знает о моей магии, и не желает убивать, Лансу больше не надо переживать, а мы с моими бродячими рыцарями наткнулись на неплохую таверну недалеко от Камелота, и решили выпить. Почему бы, собственно, и нет? Мы тоже подумали, что это хорошая идея, прямо как Ланселот и Артур, решивший «пожить как обычный крестьянин». Мы сидели и недоуменно смотрели друг на друга. — Выпьем? — предложил Гвейн, протягивая кружку. — Выпьем, — кивнул Артур, усаживаясь рядом с ним, а Ланселот сел между мной и Персивалем. Но выпить спокойно нам не позволил один оч-чень неприятный тип, который почему-то решил, что раз у меня длинные волосы, то и задницу мою можно полапать. Я удивленно обернулся к нему, он охуевшими глазами на меня, а Ланселот даже смотреть не стал, просто врезал ему по неровному и некрасивому носу, подравнять. И драка началась! Стулья, столы, еда, эль, все летает! Юх-ху! — Подай-ка мне вон тот кувшин, — я спрятался за барную стойку, и куда откинули Гвейна. — Мгм, спасибо, — он сделал глоток, откинул какого-то надоедливого мужика, еще немного выпил и разбил кувшин об голову пришедшего в себя «злодея». — Эх, жаль! — Не то слово, — я с печалью осмотрел растекающуюся жидкость. А здесь ведь даже эль неплохой! Я продолжал наблюдать за бойней со своего очень удобного места, как вдруг на Артура налетел разбойник с ножом. Не успел я и слова сказать, как на защиту принца кинулся Гвейн, вывернув руку разбойника так, что и нож упал, и хруст раздался… говорящий о конце битвы. — Кстати! — вдруг вспомнил принц, оттолкнув нож носком туфли. — У нас турнир намечается, не хотите сходить? — как бы между прочим, вспомнил он, обращаясь к нашей троице. — Если у вас в планах нет спасения всяких принцесс и их королевств? — смеясь уточнил Гвейн, опустошая еще один кувшин. — Заткнись, Гвейн, — буркнул принц. — Я тебе жизнь спас! — И я благодарен. Вот так, смеясь и переговариваясь, мы дошли до замка Камелота. Я вдруг кое-что вспомнил. — Я на минутку. — Опять Камелот будешь спасать? — со смешком спросил Артур. — Нет, тебя, — я тоже улыбнулся и исчез в вихре. Появился я рядом с тем типом, который меня за девушку принял, облапал, и которому моя дорогая булочка с корицей нос сломала. И по-быстренькому свернул ему шею, магией разумеется, ради Артура, разумеется, и помня канон, разумеется. Потом сделал тоже самое с его дружком, на всякий случай. Вернулся в вихре к ребятам, залез на свою новую кобылку, ее зовут Элизабет Олсен, но сокращенно решил звать ее «Лиззи». — А теперь можно и на турнир. И турнир, благодаря смертям тех двоих, прошел вполне спокойно и обыденно. Самыми яростными противниками были Артур и Ланселот, желая показать все, на что они способны, и доказать, что нет никого их сильнее. А Леон быстро выбыл только потому, что в третьем же туре встретился с Артуром, хотя им дважды приходилось переигрывать, потому что то одно пошло не так, то второе… В перерывах между турами, Артур жаловался на своего нового слугу — Джорджа. По словам принца, этот слуга был еще более невыносим, чем я. Но неприятен примерно также, мгм. Я лишь смеялся над этими рассуждениями, и наслаждался веселым проведением времени, ведь к нам присоединилась Нимуэ, блистая в каком-то новом платье, прекрасно подчеркивающем ее фигурку, и соблазняя Леона. Ну, а Гвейн и Персиваль опробовали себя в битве с принцем, по-очереди, разумеется. Ну и… Разочарован не был явно. Последний тур прошел быстро. То есть, нет. Долго. Реально долго. В последнем туре встретились Ланс и Артур, и это было безумно долго, муторно, и надоедающе, но только мне, потому что остальных захватывал… Уже третий раунд, в котором опять нельзя было определить победителя. Мне кажется, даже нашим благородным рыцарям эта фигня надоела, но в конце концов победил Артур. Артур? *** Тем же вопросом задался и сам принц, потому выловил Ланселота. — Ланселот, мы же сражались и ты… Ты множество раз побеждал меня, как бы неприятно это не звучало, — признал гордый принц, смотря в лицо друга. — Ты сильнее, искуснее, и, мне кажется, опытнее. — И я рад, что ты это знаешь, Артур, — рыцарь кивнул. — Вначале я хотел победить, но потом неожиданно вспомнил, что ты — принц, — он улыбнулся. — Ты должен доказывать своим людям, что нет никого сильнее тебя. — Ланс… — Это было не честно, — с горечью признал мужчина. — Но правильно. Принц выглядел побитым, усталым, но одновременно гордым. Гордым, за своего друга и верного рыцаря. — Спасибо. Все разрешилось как можно лучше. *** И прошло уже которое время, за которое дважды успели навестить Марфу, проверить состояние ее здоровья, сделать некоторые выводы и снова отправится путешествовать. Гвейн вечно застревал в тавернах, и даже устраивал разнообразные «случайности», но из уважения ко мне, хозяева нас не выгоняли, хотя явно этого желали сильнее всего на свете. В наказание за столько трудностей, я посылал его с Персивалем за особенно редкими травами, находящихся в оч-чень опасных местах. И у меня пополнение запасов, и парням тренировка, а то всякие разбойники на дорогах уже знатно надоели. Голос Ланселота из амулета совершенно не надоел, но то, что теперь его забирает иногда и Артур… немного раздражает. Хотя, ладно, это и немного приятно. Но Ланселота я хочу слышать больше. Сегодня Ланселоту тоже не давали никак и шанса поговорить со мной, ведь Артур хотел что-то сказать, но все боялся. Наконец-то он набрался смелости: — И сегодня я женюсь… — Чего?! Голос был не только мой, потому как дуэт рыцарей ворвался в комнату с беленькими цветочками как раз в этот момент, и явно были поражены подобным заявлением. Это если говорить культурно. — Принцесса, когда?! — За кого? — более разумный вопрос добавил Перси. — С хуя ли?! — наименее цензурно выразился я, потому как принцесса наша, тьфу, Артур по моему плану должен будет выйти за Митиан — она и красавица-разумница, и реально классная дама, а тут… — З-за принцессу Елену. Я облегченно вздохнул. Ну, с этим мы разберемся быстро. Я быстренько попрощался с ошеломленными мужчинами, схватил цветочки, переместился к принцу, с которым сидел еще и Ланселот, тихо читая какую-то книгу, поздоровался с ними, чмокнул рыцаря в щеку, и свалил к Гаюсу. — Гаюс! — Мерлин? — Он самый, — я улыбнулся. — Ты уже разобрался с принцессой Еленой? — Да… В принцессу с младенчества вселилась одна из Ши, а еще няня — пикси, они прислуживают феям, но… Откуда ты здесь? Я снова улыбнулся, помог мужчине сварганить это чертово зелье, спустя несколько очень старательных попыток, влил в рот девушки «свали нафиг, чертова феечка-не-Винкс», и отлежался с Ланселотом в одной кровати. Ну, как отлежался… А на утро я даже не интересовался как там прошла отмена помолвки. Мне совсем не интересно, что там еще за нудятина будет происходить. Все живы, все здоровы, Ши свалили, я с Гвейном и Персивалем в таверне выпиваю золотистую жидкость, которую можно назвать «элем» даже без натяжки. О чем еще можно мечтать?