Химическая свадьба

3 сентября 1994 г., Дурмштранг — Это ты придумал выписать сюда Горана, — напомнила Иванна, заметив, как скривился Каркаров после заявления Федоры о намерениях во что бы то ни стало стать кандидатом в Чемпионы. — Я, к сожалению, не знал, что это спровоцирует такую реакцию, — кисло отозвался он. Федора, пребывая в особо эйфорическом настроении, быстро завершила очистку пола лаборатории от краски и критически осмотрела криптограмму, сверяясь с предоставленным профессором Фалькенштерном эскизом. Виктор отправился мыть руки к ближайшей раковине, Ярослава вернулась к любованию свежим шедевром. — Слушай, а когда вы отбываете до Турниру? — понимая, что бездействие не избавит её от проблем, спросила Иванна, повернувшись к Каркарову. — К сожалению, в конце октября, в двадцатых числах, — ответил тот. Оглядев честную компанию и осознав полную безвыходность своего положения, Иванна принялась ковать железо, пока горячо. — Предлагаю минут через двадцать собраться у меня на чай, — объявила она. — В первую очередь это касается товарища Крумова, — повысила она голос в сторону Виктора, который как раз закончил мыть руки и навострил лыжи в сторону выхода из лаборатории. — Чего время терять, надо посмотреть, как дела с твоими зелейными знаниями на самом деле обстоят. — Кто-то не так давно активно выступал за упразднение собраний и стачек по выходным, — глянув на часы, глубокомысленно заметила Ярослава. — Во-первых, я чай пить приглашаю, а во-вторых, конкретно для тебя явка совершенно необязательна, — пояснила Иванна. — Особенно, если кое-кому на свидание срочно бежать надо, — добавила она ехидно. Ярослава поспешила откреститься от подозрений, уверив, что никуда ей не надо бежать, просто дел полно, Иванна сделала вид, будто поверила ей. …Чаепитие прошло в лучших традициях иванниной гостиной. За Виктором в качестве группы поддержки увязалась, как всегда — с альбомом и кучей карандашей, Федора, принявшаяся истово уверять, что ей тоже не повредит немного подтянуться по зельям. Иванну, конечно, это ни на секунду не ввело в заблуждение, однако прогонять энергичную студентку она и не подумала. Федора, к слову сказать, нашла дизайнерское решение гостиной чрезвычайно здравым — мебели, которая могла бы прийти в негодность из-за её разрушительного биополя, тут практически не было, а падать на шкуры и подушки, споткнувшись о «перильца», совсем не больно, главное, чтобы не в камин. Перед тем, как отбыть к себе, Иванна ещё раз расспросила профессора Песцову на тему её претензий и теперь хотела сверить её показания с показаниями Виктора. Тот какое-то время мялся, потом решился и, через слово вставляя извинения, сообщил, что, поскольку он в будущем не планирует никоим образом связывать свою судьбу с зельями, то и смысла углубляться в них не видит. Тем более, неинтересна ему эта тема. — Что и требовалось доказать, — кивнула Иванна, получив именно тот ответ, какой ожидала. — Рассмотрим проблему через призму твоих интересов… Часто ли во время игр тебе прилетает спортинвентарём? Может, интересно будет какую-нибудь мазюку от ушибов сварить? Или там, от натёртостей-намятостей. Никогда не любила мётлы, вечно после них сидеть невозможно. Такое счастье было, когда обязательные занятия по полётам завершились… — А, так вам просто нужно индивидуальное седло заказать, — мгновенно оживился Виктор. — Так часто бывает, что серийные сёдла очень неудобные, это вполне нормальное явление. Обычно спасает, если обмотать седло мягкой тканью или мехом, но вообще, конечно, лучше, чтобы изначально была форма анатомичная. У нас ребятам из сборной сёдла на заказ всегда делают, это одна из самых важных деталей метлы! Хотите, я поговорю с мастером, который с нами работает, он вам сделает в лучшем виде! — Спасибо, конечно, как-нибудь потом — обязательно, — опешив от столь неожиданно долгой речи с его стороны, ответила Иванна под весёлое хихиканье сидящей чуть в стороне от остальных Федоры, которая, держа в правой руке чашку с чаем, левой рисовала что-то в лежащем у неё на коленях альбоме, периодически выбирая то один, то другой карандаш из движущегося по орбите вокруг её головы набора разнообразного художественного инструмента. — Я вообще не большой фанат полётов, мне ещё мэтресса Ангелина говорила, что у меня центр тяжести смещённый, да и вообще, не самая аэродинамичная конституция… — Э-э-э, Док, — подала голос Федора, успевшая выдать Иванне персональное прозвище, — я, вон, тоже, не меньше твоего смещённая вся, — не выпуская из рук чашку и карандаш, она изобразила плечевую дрожь «цыганочки», — и ничего, летаю! Не так, виртуозно, как Витян, конечно: с торможением и маневрированием порой беда, но тем не менее! — У тебя росту — метр в кепке на подпрыге с каблуком, — назидательно возразил Виктор. — А доктор Мачкевич — высокая. А рослым летать и вправду сложнее! — Ой-ой, кепка с каблуками! — передразнила Федора, доставая из-за уха волшебную палочку и подновляя левитирующее заклинание. — Кто бы говорил, тоже мне, дядя Стёпа Гулливерович! — Ладно, ладно, значит, целебные зелья нас не интересуют… — Иванну их перепалка развлекла, однако, к теме нужно было возвращаться. — Тогда, что насчёт полироли или лаков? Инвентарь починять, или ухаживать, — начала выдвигать идеи она, понимая, что стоит как-то замкнуть тему зелий на околомётельную область. — Или… что там ещё… какие-нибудь зелья для пропитки прутьев или верёвки их фиксирующие… — Иванна пожалела, что предварительно не сообразила справиться на тему квиддичной атрибутики. — Паста для придания блеска кубкам… — Ива, не глумись, — мягко упрекнул с интересом наблюдающий за мозговым штурмом Каркаров. — Я не глумлюсь, я думаю! — отмахнулась она. — Да… Жаль, что у нас Зелья проблемные, а не Артефакты, я бы предложила метлу собрать, — поскребла она в затылке. — А что, у ребят из сборной Таджикистана принято своими руками себе мётлы собирать, — подхватил Виктор. — Но вот насчёт полиролей для черенка — это интересно… Я, конечно, обычно готовыми пользуюсь… — Да-да, ты же сам за метлой ухаживаешь? Когда научишься готовить всю эту косметику — станешь лучше в покупной разбираться, — ухватилась за тему Иванна. — Тебе, мне кажется, будет достаточно на основе двух-трёх рецептур запомнить базовые принципы методик приготовления и взаимодействия компонентов… Ладно, я поняла. За сегодня найду нужные рецепты, в понедельник приходи в лабораторию ближе к вечеру, будем разбираться. — Спасибо, обязательно! — с энтузиазмом кивнул Виктор; вроде бы вполне освоившись в её обществе, он уже не выглядел так, будто его внезапно разбудили посреди многолюдной площади в чужой стране, на краю земли за миллион километров от дома. — Я же знал, что ты справишься, — с одобрением кивнул чрезвычайно довольный Каркаров. — Теперь мне интересно, что ты придумаешь для Завьяловой, — с некоторой ехидцей добавил он. Федора, от неожиданности потеряв контроль над своим «нимбом», получила град карандашей на стриженную макушку и за шиворот блузы, обиженно глянула на директора, вновь взялась за палочку и вернула карандаши на окологоловную орбиту. — Мне ничего придумывать не надо, на самом деле, — подала она голос. — Я бы хотела узнать: возможно ли самостоятельно сделать волшебные краски для рисования движущихся картин? Готовые стоят столько, что у меня просто в голове не укладывается! — Я выясню, — кивнула Иванна. — Если учесть, что реактив для оживления фотографий я умею варить, то не думаю, что с красками будет сильно сложнее. Федора издала радостное кудахтанье и попросила себе ещё чаю, «а то от волнения в горле пересохло». Иванна приманила её чашку, налила туда чай и отлевитировала обратно, параллельно думая, чем бы закрепить сегодняшний успех — для поддержания интереса со стороны студентов нужен был какой-то завершающий пассаж, который бы окончательно утвердил её, Иваннин, авторитет. Ничего умнее одной единственной мысли в голову не шло, но она серьёзно сомневалась, что Каркаров эту идею одобрит. — Эх, ладно, ты как бы ничего не слышал, — решилась она, перемещаясь к нему и символически закрывая ему уши ладонями. — Как насчёт того, чтобы завтра выбраться на природу и для затравки сварить наше с друзьями фирменное взрывчатое зелье под названием «Красный цветок»? — обернулась она на замершую в удивлении её действиями молодёжь. Взгляд у Виктора загорелся, однако, в присутствии директора он не рискнул выказывать энтузиазм и готовность к подвигам. Отчаянная Федора, напротив, разразилась фонтаном восторженных звуков, однозначно характеризующих её тотальное одобрение. — Я, конечно, ничего не слышал, — с расстановкой произнёс Каркаров, поднимая глаза на Иванну. — И, возможно даже, ничего не видел, — продолжил он, возвращая взгляд к парящему на уровне его лица орлу на её водолазке, — однако не могу гарантировать, что мне не вздумается завтра пойти прогуляться в окрестностях крепости, чтобы проверить — всё ли в порядке на территории… Так что в ваших интересах сделать всё быстро и не привлекая общественного внимания! — Слушаюсь, белый господин! — Иванна изобразила поклон, после чего чмокнула его в макушку и вернулась на свою подушку. — Так, я уверена, вы понимаете: моё последнее предложение вам — строго конфиденциально! — грозно глянула она на Виктора и Федору, которые быстро-быстро закивали. — А, впрочем, вам всё равно не поверят… По окончании чаепития Иванна направилась прямиком в библиотеку — искать информацию про мётельную косметику и оживляющие краски. С лаками и полиролями было всё понятно, а вот заказ Федоры заставил её на некоторое время погрузиться в раздумья. С одной стороны, воспроизвести состав масляных красок было весьма просто, к тому же, Федора при этом должна будет варить олифу вместе с Виктором, которому олифа будет нужна при изготовлении лака. Аргументом против масла было то, что лично Иванна с трудом представляла себе, как маслом можно рисовать в одном цвете. Конечно, Федора — девушка энергичная, и безусловно охотно возьмётся изготовить столько цветов, сколько понадобится, только вот в этом случае Иванна имела большие сомнения касательно сохранности лаборатории. Таким образом, волевым решением она постановила «оживлять» акварель или любую другую прозрачную краску. Собрав записи, она потопала к библиотекарскому столу, левитируя перед собой стопку освоенной литературы. — Занятный у вас набор материалов, Иванна Мирославовна, — прокомментировал господин Гонзалес, принимаясь неторопливо регистрировать возвращённые книги. Сколько Иванна помнила себя в стенах Дурмштранга, почтенный согбенный старец как будто не менялся со временем и ни разу не изменял своему обыкновению именовать всех, даже первокурсников, по имени-отчеству; как он удерживал столько имён в памяти, было тайной, покрытой мраком. — Впрочем, как обычно. — Ох, Евдоким Хозевич, чего только не приходится изучать, — вздохнула Иванна. — Подвизалась на старости лет в репетиторы, добираю вот знаний себе, перед тем, как других учить. — Дело правильное, — выразил одобрение библиотекарь, задумчиво покрутив между пальцами хвостовое перо кубинского трогона, которым неизменно вёл записи. Попрощавшись с библиотекарем, Иванна напоследок окинула взглядом читальный зал и за одним из столов в дальнем углу вдруг заметила Василису, старательно конспектирующую что-то из огромного тома Ботанической Энциклопедии Прохора Блаженного. Иванна не видела девушку со дня визита в Дурмштранг её матери и теперь решила подойти и попробовать узнать о развитии ситуации. — Привет, здесь свободно? — поинтересовалась она, забирая стул от соседнего стола. Приставив стул напротив Василисы, она села на него верхом, сложив руки на спинке, и оперлась о них подбородком. — О, здравствуйте! — Василиса оторвала взгляд от книги и одарила Иванну робкой улыбкой. — Нам доцент Крымская задала подготовить доклад по эндемикам, я каллитрис выбрала, в честь вашего зелья. Профессор Раувольфия посоветовала книги, где про него можно почитать, вот — почти закончила выписывать. Хотела ещё у вас спросить, не осталось ли каких интересных материалов на эту тему. — Да, конечно, заходи вечерком, я тебе дам порыться в моих бумагах, — кивнула Иванна. — Как продвигаются переговоры с мамой? Она по-прежнему непреклонна? Макар в курсе, что его не отпускают? — О… Ну… — Василиса замялась, принявшись дёргать вылезший из косы локон за ушком. — На самом деле, он в курсе, и собирался крупно поскандалить, но я велела ему пока затаиться. Всё-таки, велик шанс, что я уговорю и маму, и бабушку, тем более — папа согласен нас отпустить… — Будем надеяться, что всё решится в вашу пользу, — внимание Иванны вдруг привлекли изящные серебряные серьги Василисы, инкрустированные гематитами и опалами. Она удивлённо покосилась на свой «взятый поносить» браслет. Объективно говоря, стилистикой они различались — браслет был более брутального вида, однако, всё же, могли бы составить гармоничный комплект. Иванна разомкнула застёжку браслета, сняла его с руки и, под влиянием внезапного импульса, протянула Василисе, не сводя с неё внимательного взгляда. — Мне кажется, тебе подойдёт, — пояснила она. — Дарю. Василиса машинально протянула руку к браслету, потом, должно быть, рассмотрев его, руку отдёрнула, затем опять потянулась. На её лице происходила отчаянная борьба эмоций; Иванна почти физически ощущала колебания Василисы. Хоть бы одна более-менее оформленная мысль!.. — Да бери, чего ты? — Иванна ухватила её пальцы, слегка потянула на себя и быстро защёлкнула браслет на василисином предплечье. — Ну, смотри, какая прелесть, — нейтрально-радостным оценила она. — Смотри, как к серьгам подходит! Василиса медленно кивнула, настороженно глядя на Иванну и как будто напряжённо ожидая града вопросов со стороны той. Иванна задумчиво изучала лицо своей визави, будучи крайне озадачена излучаемой ею гаммой эмоций. Девица имела некий «секрет» и упорно не могла решить: хочет она, чтобы Иванна его разгадала, или совсем наоборот? Ментальный блок, который Иванна обнаружила в первую их встречу, был на месте и по-прежнему незыблем. Она вздохнула, сдвинула очки на лоб и потёрла переносицу. Нет уж, хватит. Вокруг слишком много загадок и недомолвок, пора хотя бы одну прояснить… — Василиса, значит, ты мне не скажешь, какое отношение твоя семья имеет к профессору Каркарову? — с самой спокойной и доброжелательной миной, на какую была способна, вопросила Иванна. — Никакого… То есть… Не скажу. Думаю, что этот вопрос не в рамках моей компетенции, — сбивчиво выпалила Василиса, опуская глаза и принимаясь теребить кончик косы. — Хорошо, спрошу у кого-нибудь другого… — протянула Иванна. — Да, так, наверное, будет лучше… — подняла глаза Василиса, вздохнув с облегчением. — Кстати, я тут в ближайшую неделю буду семикурсников по Зельям подтягивать, поможешь мне? — как ни в чём не бывало спросила Иванна, возвращая очки на обычное место. — О, да, конечно, сообщите мне, когда приходить, — с готовностью согласилась Василиса. — Хорошо, пришлю тебе сообщение, — сказала Иванна, продолжив внимательно её изучать. Да, жаль, что предположения так не сразу вызрели… не было времени попросить ту же Федору проанализировать на предмет сходства — всё-таки, как человек-художник, она наверняка имеет намётанный глаз… В любом случае, сегодня всё прояснится, сколько можно? — Ну, я пойду, пожалуй. Закончу сочинять доклад у себя, — Василиса закрыла энциклопедию и принялась возиться с застёжкой браслета. — Нет-нет, это подарок, я серьёзно, — остановила её Иванна. — Тебе очень идёт это сочетание. — Спасибо, — смущённо порозовела Василиса, сунула в карман мантии свёрнутые трубочкой записи, схватила книгу и побежала её сдавать. Подождав, пока Василиса скроется за дверьми библиотеки, Иванна поднялась, поставила стул на место и побежала в каркаровские аппартаменты, дабы применить там кое к кому допрос с пристрастием. Каркаров, обложившись книгами, сидел на диване в своей гостиной и тщательно изучал том «Истории Хогвартса». Иванна влетела в комнату, встала перед ним и, сложив руки на груди, спросила: — Так, признавайся, Василиса на самом деле — твоя дочь? Каркаров вытаращился на неё, явно с трудом веря своим ушам. — Нет, конечно! Ты что, с ума сошла?! — возмутился он. — Хм, — задумалась Иванна; такая, казалось бы, логичная и стройная версия разом рухнула, оставив её в растерянности. — Ну, а почему тогда у неё серьги, идеально подходящие к тому браслету, что я поносить взяла? — озвучила она последнее звено из её логической цепочки. — Кстати, извини, я его ей подарила… — Ива, ты точно нормально себя чувствуешь? — он отложил книгу, поднялся, подошёл к ней и пощупал её лоб. — Я, честно говоря, был уверен, что ты уже давно всё поняла, и просто из вежливости воздерживаешься от комментариев… — Я ни черта не понимаю! — взорвалась Иванна. — И если ты мне сейчас же не объяснишь всё, я буду плакать, — угрожающе топнула она. — Ну, прости, я думал, тебе это совершенно не нужно, не интересно и вообще — лишняя информация… Всё очень просто. Ольга Зарецкая… — Твоя сестра! — внезапно озарило Иванну; она вдруг ясно вспомнила старую фотографию, вызвавшую причудливый сон. — Она близнец Олега! Чёрт, я-то думаю, отчего мне её лицо знакомым кажется… Вот я идиотка. Чёрт, и эта, тоже мне — конспираторша, — проворчала она, вспомнив Василисины недомолвки. — Такое ощущение, что у неё сначала было о тебе одно представление, сложившееся по рассказам матери, а потом, после того, как она стала возле меня околачиваться, это представление поменялось. И ей от этого не по себе — ведь ей мать и бабушка… Стоп! Так Таисия ваша с Ольгой мать! — на Иванну снизошло новое озарение, от которого она очень сильно захотела провалиться под землю. — Я опять идиотка, решила, раз Ольга её на «вы» зовёт, значит, это её свекровь… Ох, надеюсь, я не показалась ей законченной кретинкой. Иванна мысленно вознесла хвалы своей выдержанности — ведь могла бы и отбрить любопытствующую даму так, чтоб той мало не показалось. Ну, конечно, её никак не мог не заинтересовать фамильный перстень, красующийся на пальце какой-то сомнительной особы! — Убить тебя мало за дурацкую скрытность! — сокрушённо вздохнула Иванна. — «Ненужная информация! Тебе это не интересно!», — передразнила она. — А я твоими стараниями выставила себя форменным дебилом! — Да будет тебе, — слабо улыбнулся Каркаров. Иванна возмущённо фыркнула и в красках расписала подробности своей эпической встречи в лавке мастера Ашкенази, чем привела его в полнейший восторг. Иванна его веселья не разделила и потребовала предъявить хотя бы одну фотографию, где его беспокойное семейство запечатлено в полном составе. Вскоре она уже с интересном изучала старый снимок — ещё более старый, чем виденный ранее, ибо здесь все три брата выглядели моложе. Таисия смотрелась приблизительно на тридцать пять, хотя, очевидно, было ей на тот момент больше лет. Они с супругом сидели на рядом стоящих стульях, держа на коленях двух идентичных белокурых кудрявых ангелочков лет пяти-шести; кто из них Ольга, а кто Олег, на глаз понять было нереально. Позади родителей стояли старший и средний сыновья. Иванна обратила внимание, что волосы у Таисии раньше были тёмными. — Мне тут, кажется, тринадцать или двенадцать, — пояснил Каркаров, указав на себя. — Как видишь, я единственный пошёл внешностью в мать. Поседела она после гибели отца, — добавил он, опережая вопрос Иванны. Действительно, и близнецы, и старший брат больше походили на относительно светловолосого Владимира (цвет, из-за того, что фотография была в сепии, понять было нельзя, но тон его волос был очень близок к нынешнему тону волос Ольги). — Чёрт, ты мелкий так Василису напоминаешь, — умилённо хмыкнула Иванна, сличая тоненького большеглазого мальчугана на фотографии с оригиналом. — Если б я раньше эту фотографию видела, давно б вас раскусила. Вы оба на Таисию похожи здорово, и, кстати, мимика похожая. Ну, теперь тебе от меня так просто не отделаться: пока не расскажешь мне все подробности ваших заморочек, я не отстану. Кстати, у тебя нигде вдруг детей нету? Чтоб сюрприза не возникло. — Да какие дети, мне после Азкабана не до продолжения рода было, если ты помнишь. И вообще, я всё время у тебя перед глазами был, — обиделся Каркаров. — Так то — после! А до? — не отступала Иванна. — А до у меня была очень неспокойная работа, и я весьма тщательно следил за тем, чтобы не обзавестись внезапными потомками, поверь. Иванна согласилась успокоиться на этот счёт и потащила Каркарова к себе на бутылочку изабеллы и небольшой допрос о предпосылках разногласий его самого с родственницами. В ходе задушевного рассказа Каркаров пытался быть максимально непредвзят и объективен, однако Иванна чувствовала, что, в целом понимая мать и сестру, он всё же не может полностью избавиться от обиды на них. В начале седьмого в иваннину гостиную заглянула Василиса, про приход которой Иванна напрочь забыла. Узрев идиллическую композицию, состоящую из созерцающей пламя в камине Иванны, и задремавшего, положив голову ей на колени, Каркарова, Василиса извинилась и попыталась было ретироваться, но не успела. — Нет-нет, проходи, присаживайся! — настойчиво пригласила её Иванна, слегка встряхнув Каркарова за плечо. — Просыпайся, сейчас я очную ставку устраивать буду! Василиса, стыдливо опустив глаза вошла, разулась и присела на шкуры, с таким видом, будто ожидала, как минимум, порки розгами. — Вот почему меня всегда окружают какие-то неадекватные люди, а? — начала Иванна с риторического вопроса. — Какая сама, такое и окружение, — проворчал Каркаров, принимая сидячее положение и потягиваясь. — Слушай, мать, я тебе одну умную вещь скажу — постарайся это понять, — уже серьёзно обратилась Иванна к Василисе. — Ты уже достаточно взрослая, чтобы иметь собственное мнение. Если ты на основе своего опыта сделала какой-то вывод, отличающийся от того, чему тебя всегда учили — это не повод для угрызений совести. А вот выставлять меня полной идиоткой перед своей бабушкой — негуманно! Василиса, с трудом сдерживая улыбку, кивнула, после чего, наконец, подняла взгляд. — Я не знала, как лучше поступить, честное слово… — вздохнула она. — Нет, всё понимаю, когда тебе постоянно твердят, что родной дядька — монстр, каких свет не видывал, только что людей не ест… — поддержала её Иванна. — Никогда не стал бы есть людей, это совершенно мерзкие создания, — перебил Каркаров. Иванна вдруг вспомнила выступление Василисы, спасавшей её от незнакомца, и зашлась хохотом. — Нет, вы только подумайте! «Как я перед дядей Игорем отчитываться буду?» — простонала она, не в силах прекратить смеяться. — Что за семейка ненормальная, а? — Вот уж кто бы говорил! — возмущённо ответил Каркаров, которого немедленно поддержала Василиса, согласно закивав. — И вообще, о чём речь? Расскажи поподробнее…